Текст книги "Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 52 страниц)

Глава 5 «Король Иоанн»

Действие всех четырех «английских» пьес, о которых шла речь выше, происходит в период до 1066 г. В них описаны события в основном легендарные, а реальные исторические факты сильно искажены.

В 1066 г. Вильгельм Нормандский отвоевал Англию у саксов; именно с этого времени начинается подлинная история Англии (да и всей Европы). Набеги варваров на Западную Европу наконец прекратились, начался подъем литературы и культуры в целом, а летописи стали вести более тщательно.

В 1590–х гг. Шекспир написал не менее девяти исторических пьес, посвященных периоду истории Англии после ее завоевания норманнами. Восемь из них посвящены беспокойному XV в., и их главная тема – нарушение порядка престолонаследия.

Несомненно, они являются откликом на главную проблему эпохи самого Шекспира. В 1590–х гг. королеве Елизавете I было уже за шестьдесят. Она отказалась выйти замуж, детей не имела, а жить ей оставалось всего несколько лет.

Если бы после ее смерти началась борьба за корону, Англии предстояло бы вновь испытать ужасы гражданской войны, которые так часто выпадали на ее долю в прошлом. Большинство мыслящих англичан сознавало это и боялось, что однажды утром, проснувшись, они узнают, что великая королева умерла, а знать разделилась на отдельные группировки и вербует сторонников, готовясь к вооруженной борьбе.

Шекспир выражал свою тревогу в одной пьесе за другой, описывая борьбу за трон, с беспощадной четкостью обнажая корыстные мотивы таких войн и их развращающее влияние на главных героев исторических хроник.

Впрочем, около 1596 г., когда пять из восьми пьес, посвященных XV в., было уже создано, а три еще предстояло написать, Шекспир сделал перерыв и написал хронику о короле Иоанне, действие которой происходит в начале XIII в.

Возможно, его вдохновил на это успех анонимной пьесы, появившейся в 1591 г. и называвшейся «Беспокойное правление Иоанна, короля Англии». Шекспир в очередной раз получил возможность переделать популярную пьесу. До сих пор результат был неизменным: новый вариант оказывался настолько лучше прежнего, что тот предавали забвению. В данном случае соблазн был особенно велик, потому что речь шла о нарушении порядка престолонаследия, а также о внутренних и внешних войнах, возникших впоследствии.

Чтобы понять историческую подоплеку пьесы, нужно вернуться к событиям, имевшим место во время царствования короля Генриха II Английского (1154–1189). Генрих, правнук Вильгельма Завоевателя по материнской линии, был сильным и опытным правителем.

У этого Генриха было пятеро сыновей. Старший, Вильгельм (Уильям), умер в 1156 г. в возрасте трех лет, но четверо других пережили детские болезни. Перечислим их по старшинству: Генрих, Ричард, Джеффри (Готфрид, Жоффрей или Жоффруа) и Джон (Иоанн). Двое из них умерли еще во время царствования отца: Генрих – в 1184, а Джеффри – в 1186 г. Ричард, старший из двух оставшихся сыновей, унаследовал трон в 1189 г. и стал Ричардом I.

Когда в 1199 г. Ричард погиб в бою, королем стал его младший брат Иоанн, последний из сыновей Генриха II. В то время ему было тридцать два года.

«…Сказать нам хочет французский брат…»

Пьеса начинается в 1199 г., когда Иоанн, едва получив корону, сталкивается с враждебностью Франции. Эта враждебность возникла во времена его отца, Генриха И.

Генрих II (а затем его сыновья) владел во Франции землями, площадь которых превышала владения французских королей, и последние больше полувека только и думали о том, как отнять эти земли (или хотя бы их часть).

Большую часть правления Генриха II королем Франции был Людовик VII. Людовик избегал встречаться с Генрихом на поле боя, но плел против него искусные интриги, а в конце царствования подбивал сыновей Генриха на мятеж против отца.

В 1180 г. Людовик умер. Его сын, Филипп И, унаследовал не только отцовский трон, но и отцовскую политику. Филипп воевал против Генриха и Ричарда, а когда Ричард погиб и престол занял Иоанн, французский король решил удвоить свои усилия.

Пьеса начинается с того, что король Иоанн принимает Шатильона, дерзкого посла своего французского врага. К тому времени тридцатичетырехлетний Филипп занимал престол уже девятнадцать лет.

Иоанн говорит:

Так что же, Шатильон, сказать нам хочет

Французский брат наш?

Акт I, сцена 1, строка 1 (перевод Н. Рыковой)

«Назвавшемуся королем…»

Шатильон высокомерно отвечает:

Вот что мне велел

Король французский передать с приветом

Назвавшемуся королем английским.

Акт I, сцена 1, строки 2–4

Из этих слов явствует, что Филипп Французский не признает прав Иоанна на престол Англии. Иоанн якобы отобрал царскую корону у законного наследника. Шатильон сознательно оскорбляет нового короля, но Иоанн – не странствующий рыцарь, а хитрец, умеющий терпеливо переносить оскорбления и при необходимости признавать свои поражения.

Однако при этой сцене присутствует его мать, королева Элеонора, полная противоположность своему сыну. Она тут же вспыхивает и быстро отвечает:

Назвавшемуся? Странное начало!

Акт I, сцена 1, строка 5

Элеонора (у Шекспира – Элинор) – одна из самых необычных женщин Средневековья. Ее отцом был Вильгельм (Гийом) X, герцог Аквитании – богатой и веселой страны, занимавшей юго-западную четверть Франции. Он умер в 1137 г., оставив после себя единственную дочь, пятнадцатилетнюю красавицу и самую богатую наследницу в Европе. По доставшемуся ей наследству она во всех исторических источниках значится как Элеонора Аквитанская.

Естественно, такая наследница не могла долго оставаться незамужней. Самой подходящей для нее партией был Людовик. Молодой наследник французского престола благодаря этому браку мог бы присоединить Аквитанию к той территории, которая уже принадлежала ему. Венчание состоялось через три месяца после того, как Элеонора стала герцогиней. Спустя месяц (шел все еще 1137 г.) отец Людовика умер, и новобрачный стал королем Людовиком VII Французским.

Однако брак оказался неудачным. Элеонора была веселой, легкомысленной и считала себя полновластной наследницей. Она окружила себя трубадурами и любителями удовольствий, которых король Людовик терпеть не мог.

Людовик был человеком серьезным, мрачным и очень вдумчиво относился к своим королевским обязанностям. Несомненно, он расхолаживающе действовал на свою веселую королеву и портил ей все удовольствия, а Элеонора казалась трудолюбивому королю чересчур легкомысленной.

Но хуже всего было то, что она родила Людовику двух дочерей, а по французским законам ни дочери королей, ни их потомки не имели прав на престол. Людовику нужен был сын, а Элеонора не могла его родить.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стал Крестовый поход. Полвека назад христианское войско захватило Иерусалим и Святую землю, но сейчас мусульмане усилили натиск, пытаясь отбить их. Возникла необходимость во Втором крестовом походе, и в 1147 г. Людовик VII вызвался стать одним из его предводителей.

Королева Элеонора ничего не хотела принимать в расчет, кроме одного: она должна сопровождать мужа, вместе со своим двором. Все это очень напоминало рыцарские романы: прекрасные дамы следят за тем, как их галантные поклонники побеждают на турнирах, – таким наверняка представлялся Элеоноре захватывающе интересный Крестовый поход.

Но на деле вышло все иначе. Второй крестовый поход оказался дорогостоящим мероприятием и закончился унизительным поражением. Потерпев поражение, Людовик VII был вынужден вернуться домой, после чего его отношения с женой окончательно испортились. В 1152 г. он развелся с Элеонорой, хотя это и означало для него потерю Аквитании.

Элеонора была злопамятна. Унижение, пережитое при разводе, заставило ее быстро вступить во второй брак, чтобы сделать неприятное бывшему супругу. Тридцатилетняя королева все еще была хороша собой, а главное – богата.

Северо-западной четвертью Франции в то время владел галантный и умный девятнадцатилетний юноша, Генрих Анжуйский. Его отец был всего-навсего графом Анжуйским, но зато мать (Матильда) приходилась дочерью королю Генриху I Английскому. Многие считали Матильду законной королевой Англии, но занять престол она не смогла, и страной правил двоюродный брат Стефан.

(Кстати, смерть короля Генриха I в 1135 г. привела к первому кризису с престолонаследием; странно, что Шекспир не поддался соблазну написать об этом пьесу. Впрочем, если бы он стал писать о Матильде и Стефане, ему пришлось бы изобразить английскую королеву, которая потерпела поражение и была изгнана из Лондона восставшими горожанами. Учитывая, что в это время королевой была Елизавета, которую многие ненавидели по религиозным соображениям, автора такой пьесы могли обвинить в государственной измене. Если у Шекспира и была такая мысль, то он быстро от нее отказался.)

Итак, королем Англии был Стефан, но он старел. Один из его сыновей умер, а второй не имел ни способностей, ни желания править страной. После смерти Стефана трон должен был перейти к Генриху Анжуйскому.

Элеонора вышла замуж за Генриха, чтобы уязвить Людовика VII (или по каким-то другим соображениям), а Генрих женился на женщине старше себя только ради Аквитании. Элеонора вступила во второй брак спустя всего два месяца после развода с Людовиком VII.

Через два года Стефан умер, и Генрих стал Генрихом II Английским. Англия и его французские владения составили так называемую Анжуйскую (или Ангевинскую) империю, потому что Генрих принадлежал к Анжуйской династии. Именно эту империю и пытались уничтожить Людовик VII и его сын Филипп.

Элеонора сделала для Генриха то, что она не смогла сделать для Людовика: она родила английскому королю сыновей. В конце царствования Генриха их было четверо.

Впрочем, особой радости они отцу не доставили. Король был занят и уделял им мало внимания, так что воспитывала их мать. Более того, второй брак Элеоноры вскоре оказался таким же неудачным, как и первый. Из ненависти к Генриху Элеонора подбила сыновей на мятеж против отца.

Мятеж не удался; сыновьям пришлось бежать к Людовику VII и искать у него защиты. Элеонора пыталась присоединиться к ним, но Генрих успел перехватить ее и держал в тюрьме до конца своей жизни.

Затем сыновья сумели помириться со своим суровым отцом, но продолжали представлять угрозу для него и друг для друга до самого конца правления Генриха.

6 июля 1189 г. Генрих II умер, и королем стал Ричард. Первое, что он сделал, – освободил мать из тюрьмы. В то время Элеоноре было уже шестьдесят семь лет, но она по-прежнему оставалась грозной и решительной. Остаток жизни она посвятила Ричарду II Иоанну; лично я считаю, что (несмотря на раздутую репутацию Ричарда) у Элеоноры было больше мужества, чем у всех ее сыновей, вместе взятых.

Когда в 1199 г. Ричард погиб, Элеоноре было уже семьдесят семь. Возраст для того времени просто поразительный, но ей хватило сил и энергии, чтобы заставить английскую знать и народ присягнуть на верность ее младшему и самому любимому сыну, после чего Иоанн мог править спокойно.

В отличие от сына она отнеслась к провокационной реплике «назвавшемуся королем» с негодованием, и это вполне естественно.

«Артура, отпрыска Плантагенета…»

Иоанн успокаивает мать; он хочет знать, что скажет Шатильон. Шатильон не заставляет себя долго ждать. Он заявляет:

Король Филипп, вступаясь за права

Артура, отпрыска Плантагенетов,

И сына брата твоего Готфрида,

Желает, чтобы ты ему вернул

Прекрасный этот остров.

Акт I, сцена 1, строки 7–10

В то время в Западной Европе уже начинал распространяться принцип «законного престолонаследия». Он заключался в том, что корона доставалась не любому представителю королевской семьи (предпочтительно взрослому, проявившему способности полководца и правителя), а тому, кто оказался следующим в очереди, сое явленной по определенной системе, независимо от возраста и способностей.

По этой системе обычно наследником престола являлся старший сын, а затем дети старшего сына. Второму по старшинству сыну (и его наследникам) корона могла достаться только в том случае, если старший сын умирал бездетным. Третий сын получал права на престол, если у второго не оставалось наследников, и так далее.

Принц Вильгельм (Уильям) умер в возрасте трех лет – естественно, не оставив наследников. Принц Генрих (второй сын) также умер бездетным. Поэтому трон унаследовал принц Ричард (третий сын).

Еще до начала правления Ричарда двадцативосьмилетний принц Джеффри (Готфрид, четвертый сын) во время рыцарского поединка упал с лошади и умер, также не оставив наследников. Поэтому согласно жестким правилам престолонаследия после гибели бездетного Ричарда в 1199 г. корона перешла к Иоанну (пятому сыну).

Но тут возник казус. Четвертый сын Джеффри в момент смерти действительно был бездетным, однако его жена была беременна. В 1187 г. она родила мальчика, которого назвала Артуром. Согласно жестким правилам престолонаследия, Артур, как сын четвертого сына короля, имел преимущественное по сравнению с пятым сыном Иоанном право на английскую корону.

Именно это право и защищает Филипп И Французский.

Но почему Артура зовут Плантагенетом? И что вообще означает это второе имя?

Все началось с прозвища Джеффри Анжуйского, отца Генриха II. Согласно легенде, Джеффри совершил паломничество в Святую землю и в знак смирения носил на своей одежде пучок простой травы. Еще одним таким знаком была веточка простого ракитника (broom), которую он прикалывал к берету. Согласно другой легенде, он сажал ракитник вдоль своих охотничьих троп, чтобы осушить их. (У ракитника длинные тонкие ветки, которые можно, связав в пучок, прикрепить к черенку и сделать метлу. По-английски любая метла тоже называется broom, из чего бы она ни была сделана.)

По-латыни ракитник называется Planta genista, а на средневековом французском – planta genet. То ли в этом виноват берет, то ли охотничьи тропы, но факт остается фактом: Джеффри прозвали Плантагенетом (Ракитником).

Когда Генрих занял английский трон и стал Генрихом II, его тоже начали называть Генрихом Плантагенетом; иными словами, он унаследовал прозвище отца. Более поздние историки восприняли это как родовое имя и присвоили его всем прямым потомкам Генриха II по мужской линии.

«Ирландию, Анжу, Турень, и Пуатье, и Мен…»

Но требования Филиппа, выступающего от имени Артура Плантагенета, не ограничиваются Англией. Ему нужны и все французские территории Анжуйской империи. Он перечисляет некоторые из этих территорий:

Ирландию, Анжу,

Турень, и Пуатье, и Мен; чтоб ты,

Свой меч захватнический опустив,

Его племяннику вручил, как должно,

Законному монарху твоему.

Акт I, сцена 1, строки 11–15

В Ирландию англичане впервые вторглись в 1169 г. Норманнские рыцари высадились на западный остров по просьбе некоторых ирландских племенных вождей (чифтанов), потерпевших поражение от других. Норманны воевали успешно, и Генрих II боялся, что они создадут на острове независимые королевства, которые принесут Англии намного больше вреда, чем разрозненные ирландские племена. Поэтому Генрих привел в Ирландию целую армию и создал вокруг Дублина зону, контролируемую англичанами.

В 1177 г. Генрих сделал своего сына Иоанна (в ту пору десятилетнего) номинальным лордом-протектором Ирландии, чтобы дать ему титул. В 1185 г. Иоанн сделал попытку лично управлять Ирландией, но она оказалась неудачной. Иоанн оставался лордом-протектором Ирландии во время правления Ричарда, но временно лишился этого поста из-за интриг против брата, которые он пел, пока Ричард совершал Крестовый поход.

Что же касается «Пуатье, Анжу, Турени, Мена», то эти четыре области лежали между Нормандией и Аквитанией и входили в империю, созданную Генрихом II.

«Констанция покоя не узнает…»

Естественно, король Иоанн отвергает эти требования, и Шатильон уходит, произнеся напоследок фразу, равносильную объявлению войны.

Едва за ним закрывается дверь, как старая Элеонора Аквитанская гневно восклицает:

Что, сын мой? Не была ли я права?

Констанция покоя не узнает,

Покуда не побудит встать за сына

И Францию, и всех на белом свете.

Акт I, сцена 7, строки 31–34

Упомянутая Констанция – это герцогиня Бретонская. Бретань представляет собой полуостров на северо-западе Франции, который древние римляне называли Арморикой. Когда в VI в. остров Британию захватили саксы, часть бриттов приплыла на полуостров в поисках спасения, и с той поры эта область стала называться Бретанью.

В Средние века Бретань проводила осторожную политику и оставалась наполовину независимой, хотя часто была вынуждена платить дань либо французскому королю, либо нормандскому герцогу. В XI в., когда Нормандия переживала период расцвета, ее герцог Вильгельм II вторгся в Англию и завоевал ее; с тех пор Бретань подчинялась ему и его преемникам.

Бретань являлась частью французских владений Генриха И, но была связана с Англией слабее, чем остальные провинции. Во время правления герцога Конана IV Бретань попыталась добиться независимости. Но Генрих вторгся в Бретань и оккупировал большую часть ее территории, а затем решил укрепить связи с Бретанью с помощью династического брака. Единственным ребенком Конана была дочь Констанция. Генрих женил на ней своего сына Джеффри, и недолгое время после смерти Конана Джеффри носил титул герцога Бретонского.

После смерти Джеффри Бретанью правила Констанция, но после рождения сына у нее возникли в отношении его честолюбивые планы, о чем говорит само имя мальчика. Констанция назвала сына Артуром в честь легендарного героя бриттов, сражавшегося с саксами. Это имя как нельзя лучше подходило для правителя герцогства, в которое когда-то бежали многие бритты.

Когда родился Артур, ближе его к английскому трону стал только Ричард, но имелась большая вероятность, что детей у него не будет. Это означало, что у Артура есть все шансы в один прекрасный день стать королем Англии, и Констанция делала все, чтобы воплотить эти планы в жизнь. Честолюбием она не уступала своей свекрови, Элеоноре, так что все предвещало битву королев, ради своих сыновей готовых на все.

«Львиным Сердцем…»

Высокую политику приходится оставить ради низкой. Речь снова идет о дележе наследства, которым в данном случае является небольшой кусок земли. Шериф приводит на суд двоих братьев, требующих справедливости. Король спрашивает, кто они такие, и старший брат Филипп отвечает:

…старший сын Роберта Фоконбриджа,

Который в рыцари на поле битвы

Был Львиным Сердцем славно посвящен.

Акт I, сцена 1, строки 51–54

Использованное в оригинале слово «Cordelion» – это искаженное Coeur-de-lion (буквально: «сердце льва»). Таково было широко известное прозвище Ричарда I Английского, старшего брата и предшественника короля Иоанна.

Ясно, что прозвище французское, потому что со времен завоевания при дворе короля Англии изъяснялись только на норманно-французском. Даже во времена короля Ричарда, через век с четвертью после битвы при Гастингсе, в результате которой Вильгельм Нормандский завоевал Англию, французские владения английского короля были обширнее английских, сам он считал себя скорее французом, чем англичанином, говорил не столько по-английски, сколько по-французски, и действительно был скорее французом, чем англичанином.

Ричард вырос в Аквитании, бывшей приданым его матери, правил ею всю свою юность и считал это герцогство родным домом. За все время своего правления он посетил Англию лишь дважды, да и то с целью собрать деньги. Он сражался во Франции и погиб во Франции.

Тем не менее его прозвище перевели на английский, где оно звучало как Richard Lion-Heart или Richard the Lion-Hearted. Под этим именем он стал самым знаменитым из английских героев, о котором слагали и рассказывали множество легенд.

Конечно, он заслужил это прозвище, потому что любил драться и обычно побеждал. Ричард был прирожденным странствующим рыцаре и больше всего на свете любил обмениваться мощными ударами. Впрочем, он был крупнее большинства людей, лучше питался, наращивал мускулы, тренировался и обладал превосходными доспехами. При таких преимуществах стать смелым нетрудно.

В пользу Ричарда говорит и то, что он был не только рыцарем, но и трубадуром. Он хорошо пел и писал неплохие для короля стихи. Кроме того, он любил мать.

Однако на этом его достоинства кончаются. Ричард был человеком тщеславным, недостойным доверия и не слишком умным. Его правление стало катастрофой для Англии. Он выигрывал сражения и проигрывал войны, ради достижения цели использовал все средства, в том числе самые недостойные. Он продавал земли, должности и судебные решения, за деньги отказался от своих прав на Шотландию, притеснял евреев и вел себя так, что в Англии начались редкие для этой страны еврейские погромы.

Ричард даже не отличался особым мужеством (если не считать постоянной готовности к драке). Ему не хватало решимости, недаром его вторым прозвищем (куда менее известным, чем Львиное Сердце) было Ричард Ни Да Ни Нет; иными словами, его легко было склонить сначала на одну, а потом на другую сторону.

Но ради героической роли, которую Ричард, как посчитали, сыграл в Крестовом походе, англичане простили ему все. Они судят об этом человеке главным образом по романам Вальтера Скотта «Айвенго» и «Талисман». Конечно, во всех легендах, воспевающих Ричарда, брат Иоанн не идет с ним ни в какое сравнение. Спору нет, уважения он не заслуживал, но был ничем не хуже Ричарда (если не считать того, что Ричард блистал в рыцарских поединках).

«…Ричард вылитый»

Но вернемся к спору между двумя братьями. Один из них обвиняет другого в том, что тот незаконнорожденный. Мать у них одна – жена рыцаря Фоконбриджа, относительно отца нет никакой ясности. Младший сын (Роберт) утверждает, что старший (Филипп) бастард, поскольку он родился тогда, когда Фоконбридж отправился за море по делам Ричарда; сам же Ричард в это время оставался в доме Фоконбриджа и, судя по всему, исполнял обязанности Фоконбриджа.

Король Иоанн и королева Элеонора верят этому на слово, не выслушав объяснений. Королева находит, что Филипп похож на ее покойного сына лицом и голосом, а король Иоанн говорит:

С него я глаз все время не спускал:

Он – Ричард вылитый.

Акт I, сцена 1, строки 89–90

Короче говоря, старшего сына признают бастардом Ричарда I. Элеонора с ликованием приветствует своего внука, а Иоанн – племянника. (В списке действующих лиц он значится как Филипп Бастард, и все его реплики озаглавлены как принадлежащие Бастарду.)

Кажется странным, что официальные члены царствующей семьи так охотно признают незаконного сына бывшего короля.

Чтобы понять это, необходимо учесть, что ситуация, описанная Шекспиром, вопиюще антиисторична. Краткое упоминание о человеке по имени Филипп, считавшемся незаконным сыном Ричарда I, есть у Холиншеда, однако наличие у короля какого бы то ни было сына, законного или незаконного, совершенно неправдоподобно.

Можно считать установленным, что, хотя Ричард был женат на Беренгарии Наваррской, у него никогда не было серьезных отношений с женщинами. Похоже, он был убежденным гомосексуалистом; этот факт тщательно затушевывался его позднейшими поклонниками, но современникам был прекрасно известен. Констанция не стала бы так тщательно подготавливать сына к восшествию на престол, если бы не была полностью уверена в том, что у Ричарда не будет детей, которым он сможет передать корону.

Но если забыть историю и согласиться с возможностью существования незаконного сына Ричарда, то зачем Шекспир включил его в пьесу, да еще уделил ему столь много места, если в других пьесах автор относится к бастардам крайне отрицательно (особенно в «Короле Лире»)? Однако Филипп Бастард и есть герой этой пьесы (если в «Короле Иоанне» вообще есть герой).

Во-первых, в истории имелся прецедент существования бастарда, близкого к королевской семье и искренне преданного ей. Это пресловутый Жан Дюнуа, незаконный сын Людовика Орлеанского и, следовательно, двоюродный брат короля Карла VII Французского.

Когда Карл был затравленным дофином во Франции, наводненной ликующими англичанами, он относился к Дюнуа с уважением, а Дюнуа честно сражался на его стороне. Именно Дюнуа с помощью Жанны д'Арк осадил Орлеан, так что имел право дважды называться «бастардом Орлеанским».

Во-вторых, Филипп Бастард необходим с точки зрения драматургии. Король Иоанн в герои не годится, а король Ричард, который мог бы представить Англию с лучшей стороны, мертв. Именно поэтому в пьесе появляется бастард, олицетворяющий собой лучшие черты покойного короля.

В-третьих, если признать существование Филиппа, это будет означать, что только незаконное происхождение мешает ему (а не Артуру или Иоанну) стать полноправным королем Англии. Можно рассчитывать, что в конце пьесы этот факт станет кульминационным моментом.

«Кольбранд-великан…»

Иоанн готов передать наследство Фоконбриджа Филиппу (несмотря на его незаконное происхождение), но Элеонора убеждает Филиппа стать придворным, обменяв землю на возможность завоевать славу и почести.

Филипп делает это с радостью и жестоко (по современным понятиям даже слишком жестоко) насмехается над внешностью тощего и Неказистого брата, лишенного генов могучего короля Ричарда.

Король Иоанн возводит Филиппа в рыцари и дарует ему титул сэра Ричарда Плантагенета (хотя в пьесе это имя ни разу не используется). Потом Бастард остается на сцене один и произносит монолог о тщеславии с характерным для него насмешливым цинизмом. Монолог прерывает появление матери Филиппа. Она жаждет найти своего младшего сына, чтобы опровергнуть распространяемую им клевету, которая позорит ее честь (он заявляет, что его старший брат незаконнорожденный).

Она гневно спрашивает Филиппа, где его брат, и тот насмешливо отвечает:

Мой братец Роберт? Это он вам нужен?

Могучий витязь, Кольбранд-великан

И сэра Роберта законный сын?

Акт I, сцена 1, строки 224–225

Великан Кольбранд – персонаж очень популярного рыцарского романа «Ги Уорик». Этот роман был написан во времена Генриха II, и со временем его стали воспринимать как исторический источник, хотя ничего исторического в нем не было. Ги Уорик – странствующий рыцарь, совершающий подвиги по всей Европе, сражающийся с сарацинами и колдунами, освобождающий прекрасных дам и побеждающий чудовищ.

Вернувшись в Англию, Ги обнаруживает, что страна находится под игом датского великана Кольбранда, который возглавляет иноземное войско и облагает Англию огромной данью. (Это исторический факт. В X в. Англия жестоко страдала от постоянных набегов датчан и откупалась от них всем, чем могла.)

Сэр Ги Уорик вызывает Кольбранда на поединок в Уинчестере, убивает его и избавляет Англию от датского ига. Пока роман сохранял популярность, имя великана Кольбранда символизировало что– то огромное и ужасное. Конечно, здесь оно используется в ироническом смысле, потому что Роберт тощий и маленький.

«…Как Базилиско»

Леди Фоконбридж, сбитая с толку подчеркнуто насмешливым тоном Филиппа, тревожно спрашивает:

А ты, мальчишка, почему так дерзко

О сэре Роберте заговорил?

Акт I, сцена 1, строка 243

Сын, только что ставший рыцарем благодаря позору матёри, отвечает:

Я рыцарь, мать. Совсем как Базилиско.

Акт I, сцена 1, строка 244

Это намек на пьесу Томаса Кида (см. в гл. 3: «…Помчался к мести») «Трагедия о Солимане и Перседе» (1588), один из главных героев которой хвастливый рыцарь по имени Базилиско. Он очень гордится своим титулом, никому не позволяет о нем забыть, а когда кто-то называет его просто по имени, неизменно поправляет: «Рыцарь, рыцарь, мой добрый друг, рыцарь». После чего «добрый друг» повторяет ту же фразу ироническим тоном, намекая на то, что титул титулом, а характер остается все тот же.

У Шекспира же все наоборот: Бастард относится к своему новому титулу без всякого почтения. Драматург использует реплику, заимствованную у соперника, просто для увеселения публики.

Поняв, что Бастард спокойно относится к своему статусу незаконного сына, мать сдается и подтверждает, что его отцом действительно был Ричард.

«У стен Анжера»

Местом действия второго акта становится Франция, где начинается война между английским и французским королями. Решается вопрос о судьбе континентальной части Анжуйской империи. Останется ли она у Плантагенетов или перейдет в руки короля Франции? Претензии принца Артура на престол – всего лишь повод для войны, но мать Артура Констанция этого не понимает.

В ходе военных действий Филипп Французский оказывается у ворот одного из главных городов Анжуйской империи. Его первая фраза в пьесе звучит так:

У стен Анжера.

Акт II, сцена 1, строка 1

Анжер (на современном французском – Анже) – город примерно в 170 милях (270 км) к юго-западу от Парижа. Это столица графства Анжу, исторической родины Анжуйской династии.

«…Доблестный эрцгерцог»

Французский король прибыл не один. С ним Артур, права которого якобы защищает Филипп, и мать Артура Констанция. Кроме того, короля сопровождает союзник, к которому в первой реплике и обращается Филипп:

Приветствуем вас, доблестный эрцгерцог,

У стен Анжера.

Акт II, сцена 1, строка 1

Во времена Шекспира Австрия представляла собой большую силу, но во время действия пьесы она еще оставалась второстепенным немецким герцогством. Долгое время Австрия находилась под владычеством Баварии и обрела независимость лишь в 1156 г. Собственно говоря, Европа заметила Австрию только благодаря действиям того самого человека, к которому в этот момент обращается Филипп, называя его «доблестным эрцгерцогом». (Его реплики в пьесе принадлежат персонажу по имени Австриец.)

На самом деле собеседником Филиппа является Леопольд V, маркграф Австрийский. (Титул маркграфа соответствует английскому графу.) Леопольд распространил свою власть на расположенную южнее Штирию, а поскольку Штирия была герцогством, он стал Леопольдом I, герцогом Австрийским.

Леопольд принимал участие в Крестовых походах и помогал брать Акру – прибрежный город, находившийся в руках мусульман. В июле 1191 г. войско христиан, главным вождем которого был Ричард Львиное Сердце, захватило Акру.

Леопольд, тоже участвовавший в осаде, водрузил свой штандарт на одной из крепостных площадок захваченной цитадели. Однако Ричард, не признававший ничьих заслуг, кроме своих собственных, приказал снять штандарт и выбросить его. Говорят, что, когда Леопольд попытался протестовать, Ричард дал ему пинка под зад и заставил замолчать.

Похоже, английские летописцы считали этот поступок забавным и героическим одновременно.

Когда пришло время Ричарду вернуться домой, он понял, что сделать это будет сложно. Король успел поссориться почти со всеми в Европе, а армии, которая помогла бы ему проложить путь через враждебно настроенный континент, у него не было. Он доплыл на корабле до Венеции, а дальше ехал инкогнито.