Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Аноним Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 96 (всего у книги 158 страниц)

Глава 44

19 марта 47 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Ну вот и зачем?..

Вопрос Константина, прозвучавший под тихое шкворчание вскипающего электролита, остался без ответа. Покорёженная ремонтная перчатка, вздувшаяся и слегка почерневшая, лежала на грязном льду и дымилась. Резкий запах испарившегося электролита и оплавленной изоляции медленно просачивался сквозь респираторы.

Константин брезгливо покосился на перчатку и пинком отправил её в «клешни» ближайшего робота-уборщика. Гедимин сделал шаг к механизму, но Константин резко развернулся, перегородив дорогу, и сармат остановился. Робот-уборщик, распознав в перчатке опасные отходы, заплевал её фриловой пеной и, скатав в пупырчатую «колбасу», уволок к закрытым контейнерам.

– Это можно было починить, – недовольно сощурился Гедимин.

– Или не ломать, – сузил глаза Константин. – Чем ты занимаешься в рабочее время?

Монтажники, столпившиеся вокруг, переглянулись и медленно расступились. Из прохода между энергоблоками выглянул Айзек и жестом позвал к себе одного из сарматов. Ещё несколько поднялись по опалубке, заглянули в открытый коридор сверху и спустили вниз лебёдку. Вверх поехали ярко окрашенные короба с пометками «высокое напряжение» и «огнеопасно». Снизу разматывали толстый кабель. Гедимин наблюдал за этим, сердито щурясь, и на вопрос Константина не ответил – как ему казалось, это один из вопросов, не предполагающих разумного ответа.

– Луч недостаточно мощный, – он покосился на свою ремонтную перчатку. – Нужна небольшая настройка. Ничего сложного. Но здесь слишком влажный воздух. Видимо, контакты отсырели.

– Ага, – буркнул один из северян-сварщиков, глядя вслед роботу-уборщику, и с досадой вздохнул. На его руке от ремонтной перчатки осталась часть креплений, всё остальное отправилось в мусорный бак. Гедимин виновато покосился на него.

– Возьми мою, – он отсоединил крепления ремонтной перчатки от предплечья. Рабочий хмыкнул, протянул руку, но Константин крепко взял его за запястье и сердито сощурился.

– Нет. Никаких непроверенных инструментов на моём участке. Не хочу отвечать за оторванные руки. Иди работать!

Сверху послышался треск сварочной дуги, высоко над головами сарматов засверкали угасающие искры.

– Почему ты сразу не послал за инверторами? Эти конструкции – не два проводка! Ты собирался варить их двумя пальцами?

Константин сузил потемневшие глаза. Он смотрел на Гедимина в упор, чего-то ожидая. Сармат пожал плечами.

– Мой инструмент подходил для работы с такими конструкциями. А стандартный луч нужно усиливать. Свою перчатку я так дорабатывал. Я могу вечером собрать инструмент и довести его до ума в лаборатории. Там не будет проблем.

– Да, потому что весь инструмент останется на складе, – стиснул зубы Константин. – И ты его в руки не получишь. Зачем тебе вообще понадобилось заниматься работой ремонтной бригады?!

– Я – ремонтник, – буркнул Гедимин, глядя поверх головы сердитого сармата на реактор. Гермооболочка росла; основные работы сейчас шли внутри, и инженер успел приложить к ним руку, прежде чем снаружи подняли шум. «Слишком много странных звуков от этого сармата,» – подумал Гедимин, покосившись на Константина.

– Ты – инженер! – северянин хотел что-то добавить, но внимательно посмотрел на сармата, поморщился и махнул рукой. – Ладно. Вижу, что бесполезно. Ещё раз увижу тебя за сваркой, прикручиванием, резкой или тасканием блоков – напишу докладную. Не можешь работать инженером – иди в ремонтники.

– Иди работать, – сузил глаза Гедимин. – Некогда говорить о ерунде.

Константин тяжело вздохнул.

– Да, верно. С тобой говорить – проще сразу застрелиться. Ты знал характеристики ремонтных перчаток?

Гедимин мигнул.

– Разумеется, – ответил за него северянин. – Знал, что собираешься с ними делать? Почему было не просчитать на смарте, чем это может закончиться?! Я показывал тебе это приложение? Показывал, как оно быстро работает?

Ремонтник фыркнул.

– Да, я видел. Цифры и картинки. Смотри на них хоть год, луч мощнее не станет.

Константин ошеломлённо замигал, глубоко и часто втягивая ртом воздух. Гедимин встревоженно посмотрел на него и хотел тронуть его за плечо – сармат выглядел донельзя странно и пугающе.

– Цифры и картинки?.. – отодвинувшись от Гедимина, он криво усмехнулся. – Ты совсем одичал в канадских лесах? Любая мартышка знает, что…

Грохот стальных «ног» раздался за спиной Гедимина, и сармат резко развернулся, отступая к проходу между энергоблоками.

– Добрый день, мистер Кет, мистер Тскау, – донеслось из-под брони остановившегося «Рузвельта». Светло-серые пластины на нижних конечностях стали рыжими от грязи – разъезженные колеи между недостроенными зданиями станции, даже прикрытые полотнищами плотного скирлина, плохо подходили для двуногих экзоскелетов. Найдя твёрдую площадку, механизм выпрямился и встал на широко расставленных «ногах». Одна из «клешней» качнулась вниз, остановившись на уровне груди сармата.

– Мы прервали важное обсуждение? – судя по голосу, человеку в экзоскелете было не по себе. Это был не Фюльбер; Гедимин попытался вспомнить, с кем из «людей Мартинеса» он здесь общался чаще всего, но не смог.

– Нет, – отозвался Константин, настороженно глядя на «броненосца». – Вы искали нас? Что-то срочное?

– Поручение мистера Мартинеса, – «клешня» выдвинулась ещё немного вперёд и раскрылась. В ней лежали запакованные в чёрный фрил контейнеры, похожие на слегка приплющенные обрезки труб – полметра в длину, двадцать сантиметров в диаметре. Поверх фрила ярко выделялись знаки химической опасности и высокого напряжения.

– Компания «СФАЛТ Лимитед» прислала инженерам «Вестингауза» несколько образцов нового инструмента. Её представитель рассчитывает, что о проблемах с их использованием вы сообщите ему немедленно. Мистер Мартинес согласился на испытания этих устройств на строительстве «Полярной Звезды». Мистер Тскау, ваш образец.

Гедимин взял контейнер первым и уже успел осмотреть его со всех сторон. Коробка была увесистой.

– «СФАЛТ»? Лазеры и плазма? – Гедимин вспомнил маркировку на лучевых резаках. Она обычно была малозаметной, а новые резаки в заводской упаковке в Ураниум привозили крайне редко, – но товарный знак из пересекающихся волнистых линий сармат запомнил.

– Да, именно, – ответил «человек Мартинеса». – Представитель компании надеется на долгое и плодотворное сотрудничество. Вы сами можете взглянуть на площадку, где будет построен её новый завод, – всего в полумиле от «Полярной Звезды».

Он приподнял конечность экзоскелета в неловком подобии прощального жеста сарматов и, тяжело развернувшись на месте, пошёл в сторону градирен.

– Новый завод? – Константин, сунув нераспечатанный контейнер в проём опалубки, подальше от грязной земли и талой воды, потянулся за смартом. Гедимин, не найдя на этикетке никаких указаний, содрал внешний слой фрила и наткнулся на нижний, более плотный. Из-под упаковки выпал жёсткий лист скирлиновой бумаги, сложенный вдвое. «Агрегат плазменный сварочно-режущий «SFALT PlasmaWeld 1WEX». Аккумулятор и сетевой трансформатор прилагаются» – прочитал он и развернул инструкцию, на время пристроив сам агрегат в проём опалубки. «Прислали нормальный аппарат? Самое время. Никогда не работал с плазменниками… ну, то есть – с плазменниками промышленного производства,» – поправил сам себя Гедимин, перечитывая указания. Кто-то из сарматов, спустившись с опалубки, заглянул в инструкцию через его плечо.

– «СФАЛТ» договорился с «Вестингаузом», – Константин ткнул в экран смарта, отключая голограмму. – Со дня на день начнут строить здесь завод по производству инструментов.

– Плазменные буры для проходчиков на Титане и Энцеладе? – Гедимин хмыкнул. – Мне это нравится. Интересно, сколько охраны они нагонят.

Он вспомнил, как поднялись все «макаки», когда он на «безоружном» проходчике въехал на главную улицу, представил себе ту же машину с полным плазменным обвесом и бортовыми бластерами и широко ухмыльнулся.

Ухмылка то и дело всплывала на его лице в последующие полчаса, когда он, забравшись в сухую и относительно чистую кабину неиспользуемого глайдера, собирал два плазменных агрегата. Константин, оставшийся снаружи, заглядывал в иллюминатор, недовольно щурился и подозрительно оглядывался по сторонам, но никому не было дела до занятий сарматов. Через полчаса Гедимин открыл люк и протянул северянину полуметровую «пушку» со слегка изогнутыми соплами, креплениями, подходящими к выступам ремонтной перчатки, и заплечным аккумулятором с солнечной подзарядкой.

– Надо опробовать, – сказал ремонтник, закрепляя агрегат на предплечье. Этот инструмент был тяжелее предметов, которые обычно там помещались, – изготовители немного не рассчитали.

– Только не в реакторе, – нахмурился Константин, с сомнением глядя на агрегат в своей руке. – Ты собираешься позвать одного из сварщиков?

Гедимин фыркнул и огляделся по сторонам.

– Нужны куски металла. Чем толще, тем лучше. На фриле проверять бесполезно.

…Непривычно тонкий шов светился красным – как ярко-алая нитка поперёк серого металлического комка. Гедимин одобрительно хмыкнул и, перевесив агрегат на заплечные крепления, поднял увесистый кусок металла на ладони. От первоначальной формы нескольких обломков стали мало что осталось, – получилась причудливая конкреция, и что особенно нравилось сармату, – швы, не считая последнего, ещё не остывшего, были очень тонкими и ровными. Крепко зажав комок пальцами, Гедимин ударил им в мёрзлую землю. Комки грязи полетели в разные стороны, но кусок стали остался цельным.

– М-да, – Константин, склонив голову, пристально смотрел на «изделие». – Тебе, кажется, очень скучно.

– Надо было проверить инструмент, – отмахнулся Гедимин. – Давай свой.

Медленно, неторопливо и очень тщательно проверив всё, что могло дать сбой, сармат поднял агрегат правой рукой и, покачав тяжёлый металлический обломок на ладони левой, резко подбросил его в воздух. Вспышка плазмы сквозь затемнённую маску показалась не слишком яркой – не ярче стандартного разряда станнера. Сырая земля громко зашипела, когда три куска металла упали на неё, и Гедимин поспешно столкнул их с застеленного участка дороги в лужу.

– М-да, – повторил Константин, подбирая остывающие обломки и разглядывая ровные срезы. Кусок был разделен на три части по всей немалой толщине.

– Тебе бы в кино сниматься, – пробормотал северянин, отправляя обрезки металла в мусорный контейнер. – Надеюсь, никто не ви… Мать твоя пробирка!

Гедимин посмотрел в сторону и запоздало заметил нескольких сарматов-рабочих. Они должны были разгружать один из прицепов, но стояли рядом и молча смотрели на инженера. Ещё несколько сидели напротив, на лесах, и глядели в ту же сторону.

– Хватит веселья, – буркнул Константин, отобрав у Гедимина агрегат. – Пойдём, пока охрана не сбежалась. Это инструмент для профессионального сварщика. Не для игрушек.

Забравшись в гермооболочку, Гедимин огляделся, жестом показал рабочим, что ничего интересного не произошло, и они могут вернуться к прежнему занятию, и позвал к себе одного из сарматов. Его имени он не помнил, в лицо – встретив на улице – тоже не узнал бы, но пустые крепления от ремонтной перчатки на его руке были заметны издалека. Сармат спустился, настороженно глядя на Гедимина.

– Возьми, – инженер протянул ему агрегат «СФАЛТ» и снял с себя аккумулятор вместе с креплениями. Солнце в реактор уже не заглядывало, и вообще в этот день светило вполсилы сквозь слой облаков, но индикатор заряда показывал, что через пять минут аппарат будет готов к работе.

– Плазменник. Мощнее всего, что тут есть, – Гедимин кивнул на переносные агрегаты, установленные на стене. – Руки береги.

…Световой день становился длиннее; вместе с ним удлинялась рабочая смена «атомщиков» – каждый раз, когда вечером Гедимин смотрел на часы, ему казалось, что летом рабочие вообще с площадки не выберутся. «Если дойдёт до этого, буду давать им передышки,» – думал он, выбираясь со станции на попутном тягаче с пустым прицепом. «Три часа на сон, один-два раза в день, как понадобится. Спать можно в реакторе, только принести матрасы.»

Мимо в лучах прожекторов промелькнула строительная площадка, огороженная яркой полосатой лентой. «SFALT Ltd» – сверкнуло на подсвеченном щите.

… – Эй, Джед, смотри-и! – крикнул Кенен, на долю секунды повисая на ремнях безопасности и падая обратно в кресло. Глайдер, перевернувшись в воздухе, снова набирал высоту. Учётчик шумно выдохнул и помахал Гедимину смартом – каким-то чудом ему удалось удержать устройство в руках.

– Держись крепче, – недовольно покосился на него инженер. – Что ты нашёл?

– У «СФАЛТ» были серьёзные разбирательства с Ведомством контроля вооружений, – сказал Кенен, на лету тыкая в кнопки. – Даже дошло до суда. Обвинение в незаконном производстве и торговле оружием. Некоторые штуки для горных машин очень неплохо работали против спрингеров…

Линкен, не оборачиваясь, громко хмыкнул.

– «СФАЛТ»? Не они делали обвесы для «Харгулей»?

– Не-не, это было раньше, – мотнул головой Кенен. – Это было мацодское производство. Но «СФАЛТ» тоже отличился. Хотели приравнять их инструмент к оружию. Потом они добивались лицензии на производство настоящего оружия. Ничего не получили. Вот интересно, Маркус пустил их сюда просто так, или у него что-то на уме?

Гедимин мигнул.

– Кто только сюда ни пролез, – буркнул он, выглядывая из глайдера. Машина летела над западной окраиной, и что-то в очертаниях крыш внизу казалось сармату странным. Их стало больше – лес как будто отодвинулся ещё на сотню метров. Он перегнулся через борт и увидел под «крылом» глайдера ряд зданий, достроенных наполовину. На них ещё не закрепили прожектора, и они были плохо видны в темноте, но сармат успел пересчитать их – это был ещё один полный ряд бараков вдоль окраины.

– Видел? – прошептал Иджес, толкнув его в плечо. – Это для новых филков.

– Мало, – прошептал в ответ Гедимин. – Хватит на один год. Им ещё строить и строить.

– Будут строить по десятку в год – как раз успеют, – отозвался Иджес, разглядывая тёмные бараки. – Уран и торий! Когда будет расселение? Я бы поговорил с ними. Интересно, чему их научили.

«Надеюсь, этим филкам тоже не будут ставить клейма,» – подумал Гедимин, машинально потирая плечо. «Если будут – придётся что-то с этим делать.»

20 апреля 47 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Постой. Поясни ещё раз – я чего-то не понял, – Константин разглядывал Гедимина, как неопознанную деталь посреди цеха. – Значит, когда ты начал обогащать уран, ты вообще не знал, для чего он тебе нужен? Ты продолжал опасные опыты, травился, облучался, – ради вещества, которому не мог найти применения?

– Я уже всё пояснил, – буркнул Гедимин, неприязненно глядя на него. Обычно северянин слушал рассказы об экспериментах с ураном молча или с уточняющими вопросами, но сегодня он вцепился в инженера мёртвой хваткой – и спрашивал о чём-то странном.

– А? Да, я это слышал, – покивал Константин. – «Твэлы красиво светятся». Ты считаешь это разумным объяснением, которому я мог бы поверить?

– Не верь, – отозвался Гедимин, недобро щурясь. – Другого не будет.

«Они очень красиво светятся,» – он подавил вздох. Несмотря на прошедший год со всеми его событиями, удары по голове и воздействие станнеров и сканеров, воспоминания остались предельно яркими, – приоткрытые ёмкости, наполненные водой, тонкие стержни, погружённые в них, холодный синевато-белесый свет со дна… «Если меня возьмут на станцию, я буду ходить смотреть на твэлы,» – подумал он. «Внутри реактора или в бассейне выдержки. Мне нравится это. Здесь будет много твэлов. Много свечения.»

Солнце село час назад; сумерки сгустились уже достаточно, чтобы скрыть очертания зданий, но город в темноте уже не выглядел грудой светящихся шаров, как месяц назад. Гедимин забрался на пустой прицеп и отошёл к противоположному борту, ближе к неосвещённой стене леса. Огни Ураниума приближались; уже можно было прочитать надпись на щите над недостроенными корпусами нового завода и увидеть ряды огней в окнах по торцам жилых бараков – самых дальних рядов, задвинутых к лесу.

– Смотри! – Иджес, незаметно подошедший к сармату, толкнул его в бок. – Огни в новых домах!

Гедимин мигнул и внимательнее вгляделся в светящиеся и тёмные пятна. Иджес был прав – два барака в самом дальнем ряду подсветили прожекторами на крышах, и на каждом торце дома виднелись пять световых пятен.

– Точно. Сегодня как раз два месяца, – прошептал сармат, прикинув про себя срок вызревания нового клона и дату запуска клонария. – Первая партия готова.

– Пойдём к ним? – шёпотом спросил Иджес. Гедимин кивнул.

Глайдер с пустыми прицепами начал притормаживать – до завода «Вестингауза», конечной точки маршрута для рабочих, выбирающихся со станции, оставались считанные десятки метров. Здесь они все обычно высаживались – на время строительства все бригады переселили в «Нову». Иджес, не дожидаясь, когда транспорт полностью остановится, спрыгнул на тротуар и отступил в переулок, помахав оттуда Гедимину. Ремонтник выбрался следом, жестом показав заинтересовавшемуся Хольгеру, что за ним идти не нужно.

Окна зажглись только в двух бараках, остальные дома, полностью достроенные, остались тёмными. Единственный прожектор на каждой крыше был направлен на лес, подсвечивая очертания зубцов над стенами. Двери двух освещённых бараков были приоткрыты, патрульных рядом не было. Гедимин вошёл в вестибюль и огляделся по сторонам.

Этот барак ничем не отличался от остальных, кроме номера, – ни вестибюль, ни лестница, ни спуск к душевой и пищеблоку. Из приоткрытого предбанника доносился шум воды и негромкие голоса, из пищеблока – характерный звук запечатываемых контейнеров с Би-плазмой. Сармат заглянул в жилой коридор и увидел двери с номерами – обычные тонкие фриловые створки на петлях, окрашенные под натуральное дерево. «Теперь их везде вешают? Я думал, только «Нова» такая… особенная,» – Гедимин едва заметно усмехнулся. Часть дверей была приоткрыта, некоторые сарматы выбрались в коридор и переговаривались, кто-то разминался, вытянувшись вдоль стены и повиснув на пальцах на дверном косяке. Фриловая планка хрустела, но держалась.

Дверные проёмы казались несоразмерно высокими для жителей комнат – здесь не было никого из сарматов «старого образца», только филки в белых комбинезонах. Им уже выдали нашивки с личным номером. Гедимин посмотрел на лица, – сарматы слегка отличались друг от друга, но можно было выделить две примерно равные группы – у представителей одной из них брови были чуть шире, подбородки не такие заострённые, волосы – «человечьих» цветов, от тёмно-коричневых до рыжих, глаза – рыжеватые или карие; другая, поголовно, была зелёноволосой, и глаза у них были розовыми или лиловыми.

– Партии, – прошептал Иджес, с любопытством разглядывая филков. – В партии по пятьдесят сарматов, выходит, всего было… двадцать пять образцов, так?

– Не обязательно, – отозвался Гедимин. – Возможно, всего два.

Филки всё-таки заметили чужаков. Разговоры в коридоре стихли. Сарматы повернулись к пришельцам. Кто-то отступил в комнату, кто-то настороженно сузил глаза.

– Вы кто? – спросил один из филков.

– Инженеры с «Полярной Звезды», – ответил Гедимин, прикоснувшись рукой к нагрудным нашивкам. – Здесь есть рабочие «Полярной Звезды»?

Раздвижная дверь комендантской резко распахнулась. В вестибюль выглянул обычный сармат в красном комбинезоне и сердито фыркнул.

– Здесь нет никаких рабочих. Пока нет. Идите в свою «Нову».

– А куда их отправят, если не на работу? – удивлённо мигнул Иджес.

– Когда отправят, тогда и будет разговор, – буркнул комендант, недовольно разглядывая пришельцев. – Это новые клоны. Разнарядку ещё не прислали. Вы что, с заявкой? Так это в приёмную, к Арбогасту.

– А что они уже умеют? – спросил Гедимин. – Планировать, работать с механизмами, водить транспорт? Есть учёные?

Комендант мигнул и настороженно сощурился на чужака.

– Чего? Ходить и говорить они умеют. Ещё – есть и мыться. Это ж новые клоны! Какие им механизмы…

Гедимин и Иджес озадаченно переглянулись.

– Теперь клонов ничему не учат? Есть же сканеры… – недоверчиво протянул ремонтник.

Филк выглянул в вестибюль и поднял голову, глядя сармату в глаза.

– Мы готовы работать, – сказал он. – И мы быстро узнаем то, что будет нам нужно. Но мы не роботы-уборщики, и программу нам не закладывали. Так понятнее?

Гедимин мигнул.

– Ты умеешь стрелять или драться? Справишься с глайдером, если дадут штурвал? – он напряжённо пытался вспомнить себя после выхода из клонария, но перед глазами вставал испытательный коридор и раскалённый металл, прижатый к руке.

– Будет нужно – справлюсь и научусь, – отозвался филк. – Ты действительно инженер? Ищешь рабочих?

– Мы строим атомную станцию, – кивнул Гедимин. – Там нужны толковые сарматы. Если ты готов учиться и включать мозг – найди меня там. Бригада Гедимина Кета, реакторный зал главного корпуса.

– Заявку к Арбогасту неси, инженер! – громко фыркнул комендант, выбираясь из своей комнаты и хватаясь за рацию. – Иди отсюда, слышишь? Пока патруль не позвал!

На крыльце Иджес остановился и озадаченно посмотрел на Гедимина.

– Ты что, всерьёз позвал эту мелочь к нам на станцию? Зачем он тебе там?

– Есть узлы, куда я не пролезаю, – пожал плечами сармат. – Мало филков-монтажников. Мне бы пригодился кто-нибудь быстрый и мелкий. Не Кенена же в насос запихивать.

Иджес хмыкнул.

– Да, он там, пожалуй, застрянет. Ладно, идём, пока патрульные не сбежались…

…За телекомпом в тихом углу, у стены, сидел Кенен Маккензи в наушниках и увлечённо бил по клавишам, изредка проводя черту пальцем по экрану. Гедимин занял освободившееся место рядом с ним и хотел открыть поисковик, но вспышки на соседнем мониторе привлекли его внимание. «Кенен играет в «Космобой»?» – он удивлённо мигнул. Ещё никогда он не заставал учётчика за этим занятием… и сейчас, кажется, тоже не застал, – на экране вместо звездолётов, истребителей и дронов мельтешили человекоподобные фигурки в разнообразном снаряжении. Увидев среди них два экзоскелета – схематично нарисованные «козы» тёмно-серого цвета – Гедимин заинтересованно хмыкнул и придвинулся ближе. Яркая вспышка ударила в экран, и Кенен с досадой фыркнул и ткнул пальцем во всплывшую надпись «Загрузить последнюю игру».

– Что это? – спросил Гедимин, потянув его за наушники. Учётчик вздрогнул, растерянно замигал и повернулся к нему, снимая с головы обруч.

– А? Что? Прости, Джед, я не заметил тебя.

– Странная игра. Это не «Космобой»? – спросил Гедимин, глядя на экран. Там застыла картинка – массивный приоткрытый люк со следами воздействия высокой температуры, бластерных разрядов и… пожалуй, выветривания. Сооружение выглядело вполне по-современному, но даже сармату было ясно, что этому люку очень много лет.

– Нет. Это «Фоллаут». На материке её очень хорошо знают. Жаль, местные администраторы не слышали ни о чём, кроме «Космобоя», – Кенен вздохнул.

– Я тоже, – сказал Гедимин, разглядывая люк. «Противорадиационное убежище?» – символы на крышке сильно истёрлись, но ещё угадывались, и сармату вспомнились иллюстрации к некоторым лекциям в Лос-Аламосе.

– На Энцеладе не играют в «Фоллаут»? – ухмыльнулся Кенен. – Ну да, туда все новинки приходят с большим опозданием… Здесь речь о Земле после ядерной войны. Макаки устроили бойню, закидали друг друга всем, что нашлось в арсеналах. Кое-кто выжил. А я играю за их потомка. Видишь люк? Это его родное Убежище.

Гедимин мигнул.

– Здесь была ядерная война? – медленно проговорил он. – Это плохо. С водой будут серьёзные проблемы. Даже если брать её из-под земли, туда просачиваются почвенные воды. И потом… АЭС и химзаводы. Кто-нибудь следит за уцелевшими? Их нельзя оставлять без присмотра. Возгорания и утечки – вопрос времени, и если начнётся, про бомбы никто даже не вспомнит. И… это будет очень сложно. Привести всё в порядок после такой… аварии. Ты – ликвидатор или ремонтник? Чем занимаешься?

Теперь мигнул Кенен.

– Ликвидатор? Ремонтник? – он хихикнул. – Кому это нужно, Джед? Там никто ничего не чинит, не чистит и ни за чем не следит. У меня тут банда рейдеров, мы торгуем рабами и самками. И вот ещё две банды. Когда я разберусь с ними, у меня будет вот этот городок, а потом…

Гедимин крепко взял его за плечо.

– То, что ты делаешь, – глупо. Так ты умрёшь. Как только начнут гореть химзаводы…

– Эй-эй! Потише, Джед. Не надо так переживать из-за дурацкой игры! – Кенен широко улыбнулся и показал пустые ладони. – Я прекрасно понимаю, о чём ты. Но в этой игре не предусмотрен ремонт химзавода. Зато здесь много мартышечьих забав – стрельбы, резни и беготни, не считая торговли рабами и спаривания со всем, что шевелится.

Гедимин медленно разжал пальцы и снова посмотрел на экран. Картинка сменилась – теперь там на сухой каменистой земле необычно крупные крысы обгладывали человечий скелет в остатках боевого комбинезона. Сломанный бластер валялся рядом.

– Там, на этой Земле, – сармат кивнул на экран, – все занимаются только этими вещами? Это чудовищно глупо.

Кенен кивнул.

– Разумеется, Джед. Глупее некуда, – он ухмыльнулся. – А как ещё можно жить, оставшись без головы? Нет, сначала это весело… а потом – вот так.

Он постучал пальцем по экрану, прямо по картинке с трупом и крысами.

– Без головы? – повторил Гедимин. – Как можно жить без головы? Это невозможно.

– Именно, – расплылся в улыбке учётчик. – И не только сарматам и макакам. Общества тоже не выживают. Голова… Знаешь, из чего она состоит? Не все знают. И мало кто понимает, что там самое главное. Череп и челости…

Он провёл пальцем по своему подбородку и показал зубы.

– У государства это – власть и её армия. Череп и клыки страны. Эта война уничтожила их. Но это небольшая потеря. Правителей много – как запчастей в твоих карманах, куда ни ткни, кто-нибудь да подвернётся. Будут новые челюсти… А вот мозг так просто не отрастает.

– Что является мозгом? – спросил Гедимин. Кенен, хоть и ухмылялся, выглядел на удивление серьёзным – будто не играл в нечто, придуманное «макаками» для развлечения, а проводил научное исследование – и сейчас отчитывался о результатах.

– Ты знаешь, – отозвался учётчик, проведя пальцем по его виску. Гедимин изумлённо мигнул.

– Да ещё лучше меня. Учёные. Те, кто способен работать с информацией. Получать её, изучать и использовать. Когда не стало правительственных вояк, их быстро сожрали. Это весело – жрать тех, кто не вооружён и не приучен драться. Мозг – не зубы. Он не для кусания. А для чего он, никто из макак не успеет понять. Те, за кого играю я, ещё стоят на двух ногах. Следующее поколение сравняется с крысами. Или вообще не родится.

Гедимин тяжело качнул головой.

– Это… неприятно. Те, кто сделал эту игру… они думают, что именно так всё и случится?

Кенен пожал плечами.

– Думаю, да. Сами они могут заявлять, что это просто выдумка, шутка… Но я-то знаю, как хорошо они проговариваются. Вываливают все потроха, успевай рассматривать. Именно так, Джед. Как только не станет федералов и прочих надсмотрщиков, макаки вернутся на деревья. И то, что у них будут бластеры, их не спасёт.

– А мы? – спросил Гедимин, оглядываясь на экран. Крыс сменило изображение многоэтажных зданий, охваченных огнём, и облака от ядерного взрыва за ними.

– А мы никогда не жили на деревьях, – ухмыльнулся Кенен. – Нам придётся включать мозги. Но у нас они есть – и это хорошо, не так ли?

12 мая 47 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Гедимин протиснулся в устье водоотвода и выполз из реакторного отсека, щурясь от яркого света. С тех пор, как в здании появился второй этаж, на первом приходилось работать в полумраке – или носить источники света с собой. Иногда удавалось протянуть кабель, но на постоянное освещение хватало редко – всегда находилось более нужное оборудование, нуждающееся в электричестве. «Скоро дадут постоянную отводку,» – Гедимин покосился на генератор на краю стройплощадки. «Надо поторопить их, пока никто не мутировал в крота…»

В тени реактора, прячась от слишком яркого солнца, стоял Константин Цкау со смартом в руках. Не глядя по сторонам, он внимательно изучал голографический экран, изредка что-то подправляя и довольно усмехаясь после каждой правки. Гедимин тихо подошёл к нему сзади и заглянул через плечо. Некоторые конструкции на экране выглядели знакомо, а вот другие…

– Что это? – резко спросил он. Константин молча развернулся и прижал пальцем тревожную кнопку на смарте. Экран, свернувшись, погас.

– Гедимин, мать твоя пробирка! – сармат поморщился и нажал «отбой». – Что ты крадёшься, как австралийский повстанец?!

– Думал, ты слышишь, – отозвался Гедимин, глядя на выключенный смарт. Чертёж исчез вместе с голографическим экраном, но сармат успел хорошо рассмотреть его и запомнить – и теперь, вспоминая подробности, сердито щурился.

– Твоя схема… Что это? То, о чём я подумал?

– Ты о чём-то думаешь? Не просто суёшь руку в подвернувшееся отверстие и хватаешь первую же деталь? – Константин поморщился. – Нам привезли турбины. Я должен подготовиться. Не мешай мне.

– Ты собираешься… – Гедимин не договорил. Северянин, убедившись, что он никуда не идёт, тяжело вздохнул и снова развернул экран смарта.

– Да. Эта система стапелей и подвесов существенно ускорит сборку. Именно так должен работать инженер – делать расчёты, прежде чем хвататься за железо.

Последнюю фразу Гедимин пропустил мимо ушей – в ней ничего нового не было, а вот чертёж на экране… Сармат недовольно сощурился и провёл пальцем вдоль подозрительного узла.

– Сломается здесь.

Константин отвёл взгляд от экрана, посмотрел Гедимину в глаза и удивлённо мигнул.

– С чего ты взял?

– Сам смотри, – сармат сузил глаза. – Не гайку подвешиваешь. Эти конструкции такой вес не выдержат.

Константин закатил глаза и, отодвинув с экрана чертёж, ткнул пальцем в длинные столбцы расчётов.

– Читай. Всё десять раз проверено. Стапеля выдержат.

Гедимин покосился на экран, криво усмехнулся и прижал пальцы к двум точкам на чертеже.

– Сначала не выдержит эта балка. Если нет – начнёт прогибаться вот эта часть. Когда отклонится градусов на десять, балка всё-таки треснет. Брось это дело. Грохнется – размажет.

Константин шумно вдохнул и отступил на шаг, пристально глядя на Гедимина.

– Ты читал расчёты, гений-самоучка? Всё просчитано! И эта твоя балка, и прогиб. Хотя… ладно, уговорил. Подгоню кран, чтобы придерживал эту часть.

Гедимин качнул головой.

– Тогда нагрузка пойдёт сюда, – он указал на тыльную часть голографического экрана – чертежи просвечивали насквозь. – Вот здесь разойдётся крепление. Вес перейдёт на трос. Ставь два крана. А лучше – брось всё это. Опасная затея.