Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Аноним Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 87 (всего у книги 158 страниц)

– Стоп! – крикнул кто-то в рупор, и визг пил утих. Гедимин потёр ушибленное запястье и стряхнул с сапога прилипшие обломки коры.

– Инженер? – кто-то из подборщиков пригляделся к нашивкам на его груди. – А чего таскаешь брёвна? Макакам не нужны инженеры из тесков?

– Как видишь, – отозвался Гедимин, высматривая на площадке чистый снег. Тяжёлая работа разогрела тело и высушила ротовую полость – сармат согласился бы даже на непроверенную воду, и необязательно из контейнера.

– Тупые мартышки! – покачал головой подборщик. – Эй, не ешь грязь! Воду привезли.

Гусеничный глайдер выполз из-за поваленных стволов, волоча за собой крытый прицеп. Сарматы собрались вокруг, передавая друг другу запечатанные контейнеры.

– Перерыв пятнадцать минут! – объявил кто-то из бригадиров в рупор. Мимо проехали нагруженные лесовозы, за ними – подборочный глайдер. Они направлялись в город.

«Скоро вернутся,» – Гедимин покосился на серое небо. «До темноты ещё далеко.»

…Линкен снял наушники, откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся. Его соседи – трое филков – досадливо поморщились и вышли из игры. Гедимин, покосившись на них, едва заметно усмехнулся. «Непросто победить Линкена в «Космобой», если ты никогда не был пилотом!»

– Жаль, ты не играешь, – ухмыльнулся взрывник, повернувшись к Гедимину. – Хольгер, а ты что? Одно сражение!

Химик, не отрываясь от экрана, поднял руку и неопределённо пошевелил пальцами.

– Что пишут? – спросил Кенен, заглядывая через плечо Гедимина.

– Так, разные истории, – неохотно ответил инженер. – Об изучении атомного ядра.

Кенен слегка поёжился.

– Понятно. Нет-нет, не рассказывай. Уверен, они очень интересные.

– «Анонимный источник в Комиссии по ядерному регулированию назвал неблагоразумным недавнее решение корпорации «Вестингауз»,» – прочитал вслух Хольгер, добравшийся до новостей. – «Перенос производственных мощностей на сарматские территории экономически выгоден, но в перспективе чреват весьма неприятными последствиями, – заявили в Комиссии по ядерному регулированию. Допуск искусственнорождённых к технологии обогащения урана должен был быть одобрен Советом безопасности Солнечной Системы, в противном случае такая безответственность может дорого обойтись всему человечеству.»

Линкен хмыкнул и посмотрел на Гедимина.

– Атомщик, ты что-нибудь понял?

– Макакам не нравится наш завод, – пожал плечами тот. – Я знаю.

– На Плутон всех макак! – фыркнула Лилит. – Мы и без них умеем обогащать уран. Гедимин, а про наш корабль ничего не слышно?

– Ничего, – ответил ремонтник. – Видимо, на базе выставили охрану.

– «Изготовление топливных сборок для атомных электростанций должно происходить под строжайшим контролем Комиссии», – продолжил чтение Хольгер, пропустив несколько неинтересных фраз. – «Благонадёжность персонала нового завода вызывает серьёзные сомнения. Например, так называемый главный инженер неоднократно нападал на охрану, устраивал диверсии и был замечен в кражах оборудования…»

Гедимин мигнул.

– Я ничего не крал, – угрюмо сказал он. Кенен хихикнул.

– Само собой, Джед. Ты – сама честность, – кивнул он и на всякий случай попятился.

– Ну и что в итоге? – нетерпеливо сощурился Линкен. – Что они хотят сказать? У нас плохой завод? Мы – негодные инженеры? Наши сборки взрываются?

Хольгер пожал плечами.

– Возможно, будет ещё одна проверка. Или эта покажет, что цех нужно закрыть. Им нечего сказать по существу, но им достаточно того, что мы – сарматы. Ну… Помня Саргона, я бы тоже не спешил давать сарматам уран.

Линкен резко повернулся к нему.

– Макакам не стоило лезть к нам на Марс, ясно?! Это была наша планета. Саргон только защищал наше право на жизнь и свободу. Жаль, что у него ничего не вышло.

– Вышло, – Хольгер презрительно фыркнул. – Истребить половину своего народа и загнать выживших в резервации.

Гедимин молча слушал, внимательно следя за руками Линкена. Пока они были на ручках кресла, и он мог видеть все его пальцы, беспокоиться было не о чем. «Линкен всегда волнуется из-за Саргона,» – подумал он, досадливо щурясь на Хольгера. «Пора бы запомнить. Нашёл же, чем забить голову… Надо смотреть за ними, чтобы не сцепились. Когда уймутся, я поищу сайт Нью-Кетцаля. Там красивая станция. Наверное, наша будет не хуже.»

12 апреля 48 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Секция ограды, собранная из ярко окрашенного фрила – два с половиной метра в высоту и четыре в ширину – была непривычно лёгкой после срубленных деревьев, но удобного способа её переноски Гедимин так и не нашёл. Уцепившись за верхний край, он поставил её вертикально на три отверстия, проплавленных в мёрзлой почве, и повернул стопорные винты, позволяя опорам ограды погрузиться в землю. Отверстия были проделаны с большим усердием – на все шестьдесят сантиметров в глубину; агрегат, прожёгший их по периметру будущей строительной площадки, приехал сюда под охраной четырёх «Рузвельтов» и работал под их наблюдением. Пока он не уехал, сарматов не подпускали близко к опушке. Теперь отверстия остыли, и большая часть ограды уже была установлена.

Гедимин зафиксировал выдвинутые опоры, скрутил вместе провода, торчащие из двух частей ограды, и накрыл место соединения фриловым жёлобом. Этот провод должен был питать фонари и камеры, установленные по периметру. В один из каждых десяти элементов ограды были встроены солнечные батареи – предполагалось, что этого будет достаточно.

«Хлипкое ограждение,» – подумал Гедимин, отходя к прицепу с частями ограды и оценивая общую картину. Забор, отстоящий на три метра от невырубленного леса, не выглядел серьёзной преградой для кого бы то ни было – кроме, возможно, самых ленивых и нелюбопытных енотов, и то – из-за пропущенной поверх него проволоки под слабым напряжением. Сторона, обращённая к лесу, была увешана знаками электрической и радиационной опасности. «Кого они там предупреждают?» – в недоумении пожал плечами сармат. Подняв ещё один элемент ограды, он пошёл к недостроенному забору. Ещё десяток элементов – и периметр должен был замкнуться, оставив пятиметровый проём для проезда транспорта.

…Пронзительный вой сирены на секунду оглушил сармата и заставил пригнуться, рефлекторно нашаривая ремонтную перчатку. Вдоль ограды, разбрасывая «копытами» изрытый снег, промчалась четвёрка «Маршаллов».

– Назад! Все назад! К ограде не подходить! – вразнобой прокричали они, и ещё кто-то повторил для надёжности в рупор. Выстроившись цепью, «Маршаллы» теснили зазевавшихся сарматов к лесу. Гедимин осторожно отступал, пока не зашёл почти по колено в подтаявший сугроб. Недовольно сощурившись, он вылез из снега и встал в просвет между двумя деревьями. «Из-за чего столько шума?» – успел подумать он, прежде чем невидимая тяжесть надавила ему на уши. Над просекой – низко, всего в двух сотнях метров над землёй – летел тёмно-серый спрингер.

Это был мирный корабль – межпланетный барк, приписанный к космопорту Саскатуна – но его силуэт и рой летящих экзоскелетов вокруг него напомнил Гедимину о сражениях звездолётов над Атлантисом, и сармату стало не по себе. Он настороженно следил за снижающимся барком, пока корабль не завис над площадкой будущей АЭС. Ограждение мелко задрожало, попав под расходящийся конус гравитационного поля, и деревья зашумели, – воздушные волны распространялись во все стороны от барка, медленно опускающегося на землю. Когда он приземлился окончательно, Гедимин на долю секунды почувствовал слабость в ногах, – его, как и всю округу, слегка встряхнуло.

– Он сел на антиграв! – Линкен толкнул Гедимина в плечо. – И сидит на нём, как Мацода на поясе астероидов. На кой?!

Экзоскелеты приземлились вокруг барка и выстроились вдоль ограды, – несколько десятков «Шерманов» тёмно-серой окраски и четыре белых «Рузвельта». Мимо сарматов, оттеснённых к лесу, медленно проехал гусеничный глайдер. Два «Маршалла» сидели на заднем бампере, на крыше сверкала бело-красная мигалка.

Барк так и не отключил антиграв – Гедимин, приложив ладонь к стволу тонкого дерева, чувствовал заметную дрожь. «Трамбовка,» – вспомнил он кое-что из изученного. «Хотят спрессовать почву и горные породы, выжать воду. Рано начали. Земля не оттаяла. Только вдавят глубже…»

Глайдер с мигалкой остановился, и «броненосцы» слезли с бампера и встали у двери. Она открылась, выпустив наружу невысокого человека в комбинезоне с меховым капюшоном. Странная «мартышечья» одежда превращала его в шар с торчащими из него конечностями; впрочем, передвигался он очень проворно – для человека, высаженного почти по колено в грязный снег. Один из «броненосцев» подставил ему руку, но человек отмахнулся и быстро подошёл к ограде. В руках он держал табличку с текстом и клеевыми креплениями по краям.

– Внимание! – объявил «Маршалл», окинув сарматов подозрительным взглядом. – Мэр Ураниум-Сити, мистер Антуан Моранси, прибыл, чтобы объявить начало строительства атомной электростанции!

– Вовремя, – Линкен негромко фыркнул. – Мог бы явиться к её запуску.

«Верно,» – Гедимин резко мотнул головой и опустил взгляд на свою ладонь, – ему стало не по себе. «Если станцию будут запускать, как принято у макак, по их традициям, они позовут какого-нибудь правителя. Например, Моранси. И он запустит реактор… Вот макака!» Он покачал головой и нехотя поднял взгляд на ограду и мэра, прикрепляющего к ней табличку. Ему не хотелось думать, что реактор, занимающий все его мысли, будет запускать этот нелепый человечек. «А ведь будет,» – непрошеные размышления не так-то легко было отогнать. «А ты, Гедимин, будешь стоять за ограждением, под прицелом ракетомётов. Как грязная слизь, пригодная только для тяжёлых работ.»

– Уважаемые поселенцы Ураниум-Сити! – Антуану дали рупор, и он встал у ограды, сбоку от таблички, так, чтобы все могли её видеть. – Сегодня мне выпала большая честь – объявить о начале строительства первой и единственной атомной электростанции на Канадских территориях. С её возведения начнётся новая эра в жизни нашего города – и всех городов к северу от Атабаски, эра энергетики и тяжёлой промышленности. Наш маленький шахтёрский посёлок неузнаваемо преобразился за эти восемь лет – а через два года ему исполнится десять, и в этом же году планируется запуск электростанции. Ураниум-Сити станет центром энергетики и ядерной промышленности Канадских территорий. Жаль, что я не смогу быть с вами и увидеть своими глазами его расцвет. Вскоре я буду вынужден покинуть свой пост, а равно и Ураниум-Сити. Последнее, что я могу сделать для вашего города, – прикрепить к ограде атомной электростанции эту памятную табличку. Сегодня двенадцатое апреля, и ровно через два года там, где сейчас лежит саскатунский барк, будет стоять гордость Ураниум-Сити – «Полярная Звезда»!

«Атомная электростанция «Полярная Звезда», строительство начато 12 апреля,» – прочитал Гедимин на табличке. «Под патронажем корпорации «Вестингауз» и Комиссии по ядерному регулированию.»

– А без макаки было не обойтись? – поморщился Линкен, неприязненно глядя на глайдер с мигалкой. Моранси усадили в машину, «Маршаллы» заняли прежнее место, и транспорт пополз к городу, разбрасывая из-под гусениц снег и мокрый песок. Ограда и табличка на ней остались, где были; если присмотреться, было заметно, как фрил мелко, но часто вибрирует, попадая под гравитационные волны. Над барком проплыло звено дронов-наблюдателей. Один из «Маршаллов»-патрульных вешал поперёк дороги полосатую ленту с прикреплённым к ней знаком «Доступ закрыт». Сарматы переглянулись.

– А, вот оно что, – Хольгер включил смарт и нашёл что-то интересное. – «Вестингауз» арендовал барк у Саскатунского космопорта. Готовит участок к строительству. В июне корабль отсюда улетит. Вот охраны нагнали…

– Ещё бы, – криво усмехнулся Линкен. – Паршивый барк, но мне бы и такой сгодился. Жаль, вокруг многовато «ослов». А то был бы Гедимину свой реактор с антигравом…

Ремонтник пожал плечами.

– Реактор будет, – буркнул он. «Да не твой. И запустить не дадут,» – тут же всплыло в мозгу. Сармат с трудом отогнал непрошеную мысль, посмотрел за ограду и озадаченно мигнул. «Цех ещё закрыт. Строить нечего. Куда нас отправят теперь?»

13 апреля 48 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Не знаю, чему больше удивляться, коллега, – стойкости, с которой вы принимаете повороты судьбы, или тому, как руководство территорий обращается с ценными ресурсами. Надеюсь, вы не обидитесь, что я называю так сарматов,» – отрывок из письма от Герберта всплыл в памяти, и Гедимин невольно усмехнулся. «Я буду держать пальцы скрещёнными на удачу, чтобы ни ваша голова, ни ваши руки не пострадали на лесоповале.»

– Sata! – крикнули за спиной. Гедимин быстро шагнул в сторону, и пень, поддетый манипулятором комбайна и выдранный из мёрзлой земли, прокатился мимо. Сармат взялся за торчащий комель и поволок остатки дерева к прицепу, нагруженному почти доверху.

– Тёплый денёк, – выдохнул Иджес, затащив пень на прицеп и вытерев грязным рукавом мокрую макушку. С уцелевших веток капало, песок и растительные остатки в талой воде перемешивались в светло-бурую жижу, налипающую на сапоги. Громкий гудок согнал Иджеса с прицепа, и он с плеском спрыгнул в лужу. Тягач подцепил нагруженную платформу и поволок её назад по просеке, оставляя за собой неглубокие, быстро тонущие в грязи следы.

– Весеннее купание, – криво ухмыльнулся Гедимин, вытирая брызги с лица. После перетаскивания пней и веток его комбинезон был густо вымазан рыжей грязью и смолой с прилипшими к ней крошками коры и хвоинками. Остальные подборщики растительных остатков выглядели так же; кто-то даже успел прилечь в лужу и со смехом расплескать на соседей грязь.

С просеки донёсся гудок – из-за холма выехал лесовоз. Сарматы, отряхнувшись, пошли за ним к поваленным деревьям. Они были срезаны ровно, почти у земли; от спилов пахло гарью и озоном. Сармат, спрыгнувший с лесовоза, перелез через ближайшее бревно, придирчиво осмотрел завал и прошёлся вдоль него, прикидывая объём будущей загрузки.

– Это, это и это, – ткнул он пальцем, покосившись на бригадира подборщиков. – Остальное – на субстрат. Много мелочи.

Из-за сваленных друг на друга деревьев доносился ровный рокот, изредка прерывающийся треском, – там работал оснащённый бластерами проходчик, срезая деревья и прокладывая просеку. Года через два здесь должна была пройти высоковольтная линия; сейчас – валялись брёвна и пни. Гедимин перебросил цепь, поданную с лесовоза, через толстый ствол, махнул рукой, отходя в сторону, присмотрелся к силуэтам за торчащими ветками – и удивлённо мигнул:

– Мы что, догнали проходчик?

Иджес хмыкнул и сам поднял взгляд от грязной воды под ногами и прислушался к гулу и треску за деревьями.

– Верно. То ли мы разогнались, то ли он сломался.

– Второе, – бросил Гедимин, обходя поваленное дерево. Он не видел проходчик, но звуки, издаваемые механизмом, были очень знакомыми, – его бластеры ещё работали, но заряд не набирал достаточной мощности и угасал в толще сырой древесины. Сармат перелез через упавшую сосну и увидел белую вспышку. «Не тянет,» – отметил он про себя, почуяв запах озона и подпаленной коры, но так и не услышав грохота падающего дерева. Двигатель проходчика надсадно загудел, бортовые бластеры сверкнули и погасли окончательно.

– Встал, – хмыкнул Иджес, потянув Гедимина за рукав. – Идём работать. Там новый прицеп подогнали.

Гедимин отмахнулся и шагнул с поваленного дерева на относительно сухой холмик. Проще было обойти завал, чем лезть через него, – и сармат огляделся по сторонам, выбирая удобный путь.

– Ты куда? – Иджес придержал его за плечо. – Мы тут не ремонтники. На проходчике своя бригада. А мы таскаем пни!

– Э-эй! Чего встали?! – недовольно крикнул кто-то из сарматов, заметивших, что двое подборщиков отделились от бригады. Иджес обернулся и помахал им рукой.

– Идём-идём, – он дёрнул Гедимина за рукав. – Я – на прицеп.

«Не ремонтники,» – криво усмехнулся инженер, покосившись на измазанный комбинезон – светло-серый с красными полосами. Под слоем песка, прилипшего к смоле, ещё можно было угадать нашивки главного инженера на химзаводе «Вестингауза».

Несколько мелких пней он сцепил вместе и так потащил к глайдеру; по дороге подобрал охапку срубленных веток. Всё за один раз унести не удалось, и он вернулся за самой большой корягой; она была больше, чем сам Гедимин, и – по ощущениям – тяжелее раза в два. Корни неудобно торчали, цепляясь за рыхлую почву, и сармат долго собирал их в пучок, отламывая то, что не гнулось, прежде чем покатил пень к глайдеру. «Много органики,» – думал он, забрасывая тяжёлый груз на прицеп. «А макаки опять экономят на технике.»

– Эй, белый! – крикнул кто-то за спиной. Гедимин развернулся и пошёл в другую сторону – туда, где остались разбросанные ветки. Его догнали и тронули за локоть.

– Постой секунду!

Он нехотя обернулся. Рядом стоял встревоженный сармат в почти чистом оранжевом комбинезоне; смолы и песка на его одежде не было – только несколько полос мазута на рукавах и перчатках.

– Гедимин Кет? – сармат-ремонтник поднял голову, заглядывая инженеру в глаза, и довольно хмыкнул. – Ага, теперь узнал. Говорили, что ты здесь. Я с проходчика, бригадир ремонтников. Зовут Исангером Гьолем.

Гедимин кивнул и пожал протянутую руку.

– Что сломалось? – спросил он. Исангер мигнул.

– Уже понял? – он досадливо сощурился. – Что-то с трансформаторами. Не поможешь?

Гедимин хотел ответить утвердительно, но осёкся и неопределённо пожал плечами.

– Я работаю, – он кивнул на выкорчеванные пни и подборщиков, недовольно оглядывающихся на него.

– Вижу, – буркнул Исангер. – Гребучие макаки!.. Тогда так. Мои не справляются. Я им предложил замену. Один из них подменит тебя на подборке. А ты пойдёшь к нам. Макаки проверять не станут. А работа пойдёт. Ну что?

Гедимин едва заметно усмехнулся и смерил Исангера одобрительным взглядом. «Выглядит разумным. И предложенное, и сармат.»

– Я работаю с Иджесом. Мы давно в паре, – сказал он, жестом поманив к себе бывшего механика. Тот делал вид, что тащит к прицепу пень, но за последние две минуты не сдвинул его и на полметра, – зато оттуда, где он остановился, было очень хорошо слышно, о чём говорят двое сарматов.

– Ладно. Заменим двоих, – пожал плечами Исангер. – Теперь идём, нам долго стоять нельзя. Ты раньше чинил бластеры?

– Разберусь, – отозвался Гедимин, вслед за новым бригадиром обходя поваленные деревья. Иджес шёл за ним, нелепо ухмыляясь, и, когда сармат отворачивался, тыкал его кулаком под рёбра.

– Ремонтник, да? Всегда и везде, – прошептал он, поравнявшись с Гедимином. – Опять работаем вместе?

– Мне нравилось работать с тобой, – сказал ремонтник, покосившись на него. – Теперь – к делу.

– К делу, – кивнул Иджес, вытирая песок с перчаток и пристёгивая к плечу генератор защитного поля.

Неподвижный проходчик стоял на краю просеки; с его передней части сняли несколько листов брони, бортовые бластеры отсоединили и частично разобрали. Гедимин учуял знакомый запах перегретой, практически закипевшей смазки и криво усмехнулся. «Поздно позвали. Ну ничего, ещё поедет. Эту работу я знаю.»

…Сквозь повязку, прикрывающую уши, прерывистый треск бластерных разрядов и грохот падающих стволов почти не беспокоили сармата, и он довольно щурился на широкую просеку, остающуюся за проходчиком. Он сидел на броне, слегка нагретой апрельским солнцем, чувствовал плечом тёплый бок Иджеса и выглядывал за завалами деревьев отставшие подборочные глайдеры.

– Оторвались, – довольно хмыкнул Иджес. – Скоро будем в Порт-Радии.

16 апреля 48 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Новое письмо от Герберта пришло вчера вечером, и Гедимин успел перечитать его дважды; можно было не заглядывать в почту, но сармат не удержался и прочёл послание в третий раз. На сдавленный смешок в приоткрытую дверь заглянул Кенен, и Гедимин досадливо сощурился – теперь учётчик жил через две комнаты от него, но умудрялся слышать каждый шорох и тут же появляться на пороге.

– Чего ещё? – угрюмо спросил он. Учётчик широко улыбнулся.

– Не выспался, Джед? Должно быть, сильно устаёшь на лесоповале. Что ты там читаешь?

– Исчезни, – буркнул ремонтник, запоздало выключая смарт. Кенен ухмыльнулся.

– Твой учёный с материка? Ох ты… Он, наверное, думает, что ты инженер, возишься с ураном…

Заглянув Гедимину в глаза, Кенен осёкся, озадаченно мигнул и спросил уже другим тоном:

– Эй, Джед! Ты же не написал ему, куда вас всех послали? Не написал?

– Герберт знает, – ровным голосом ответил ремонтник. – Что ты задёргался?

Кенен, и правда, дёргался, посекундно меняясь в лице; только взгляд, намертво прилипший к Гедимину, не двигался.

– Написал ему, что вы, инженеры «Вестингауза», таскаете брёвна на лесоповале? Джед, ты полный псих!

Он охнул и качнулся назад – на его плече лежала рука Линкена.

– Псих здесь я, – взрывник рывком вытянул Кенена в коридор. – Ты, мартышка, ещё будешь учить, кому о чём писать?

– Эй-эй, тише! Я ничего плохого в виду не имел, – замахал руками учётчик.

Гедимин отодвинул пустой контейнер из-под Би-плазмы и выглянул в коридор.

– Я не понял, чего ты хотел. Поясни, – сказал он, глядя на Кенена в упор. Тот мигнул.

– Ты правда не понимаешь, Джед? Ни один человеческий инженер не будет таскать брёвна, если только не по приговору суда. Вас всех смешали с грязью этим… назначением. А ты ещё рассказываешь о нём учёному. Он будет презирать тебя, неужели непонятно?!

Теперь мигнул Гедимин. «Презирать меня… за то, что у меня не было работы… и меня отправили на участок, где были нужны руки? У макак действительно так принято?»

Смарт в его кармане громко и протяжно загудел. «Что ещё?» – сармат достал устройство, посмотрел на экран и едва заметно вздрогнул. Пришло новое письмо, и на нём светилась красным отметка чрезвычайной важности.

– Sa taazqa! – крикнул Гедимин, останавливаясь посреди коридора. За прикрытыми дверями послышался шорох, приглушённая ругань и частое хлюпание; через две секунды все инженеры стояли вокруг главного и выжидающе смотрели на него.

– Новость от Фюльбера, – объявил он, глядя на экран. – «Инженерной команде выйти на галерею. Быть готовыми к работе. Проверка закончена.»

– Етижи-пассатижи! – выдохнул Иджес, перестёгивая генератор защитного поля с пояса на плечо. – Цех заработал?!

– Пока не запустим – не заработает, – пробормотал Гедимин, убирая смарт в карман и быстро проверяя, не забыл ли он что-то из инструментов и приборов в ящике для личных вещей. Пять секунд спустя инженерная команда поднималась на второй этаж, к остеклённой галерее, ведущей на завод.

Дальняя часть галереи, огибающая основной корпус и выходящая к запасному входу в кассетный цех, снова была открыта; за дверным проёмом возились двое штатных ремонтников, устанавливая несколько рядов вертикальных рамок. Увидев Гедимина, сарматы кивнули ему; тот, у кого в руках не было инструментов, пошевелил ладонью в знак приветствия. Он кивнул в ответ, глядя не столько на ремонтников – они не делали ничего необычного или неправильного – сколько на рамки. «Дозиметрический контроль? Зачем он тут?»

Цех был открыт, в зале зажгли часть освещения и запустили вентиляцию, но конвейеры ещё стояли, и ни один из агрегатов не работал. Ни сарматов, ни людей в цеху не было, только у лестницы стоял одинокий «Рузвельт».

– Доброе утро, мсьё Гедимин, – донеслось из-под брони, и сармат приветственно усмехнулся.

– Мы можем работать?

– Да, для этого вас сюда и позвали, – отозвался Фюльбер. – Вы не подвели нас, мсьё Гедимин. Сегодня из Чикаго пришёл окончательный акт. Всё лучше, чем я ожидал… хотя есть замечания, и их придётся учесть. Но ваш цех признали практически образцовым.

– Это замечание? – Гедимин указал на рамки дозиметрического контроля.

– Одно из, – признал «менеджер по персоналу». – Также в диспетчерской установят бак с питьевой водой, назначат штатного медика и дозиметриста и… Ничего серьёзного, мсьё Гедимин. Я сбросил вам отчёт, найдёте его в папке «Инспекция». К работе механизмов претензий нет, к качеству продукции – тоже. Утреняя смена приведёт в порядок цех, дневная получит инструкции по заказу для Марса.

Гедимин кивнул.

– Рабочие знают, что цех открыт? – спросил он, покосившись на часы. Куда бы ни направляли сарматов кассетного цеха во время вынужденного простоя, рабочая смена уже началась – и если их успели туда вывезти, обратно они должны были вернуться не раньше её завершения.

– Их оповестили одновременно с вами, – успокоил его Фюльбер. – Они придут через главный вход. Что же, мою миссию можно считать выполненной. Я оставляю вас наедине с вашей работой. Вы неплохо справляетесь, мсьё Гедимин. Даже – как вы говорите? – мартышки были вынуждены это признать. Удачного дня!

Когда грохочущие шаги экзоскелета затихли за двойными воротами, сарматы переглянулись, и Гедимин неуверенно усмехнулся.

– К делу, – кивнул он на диспетчерскую. В прозрачном кубе, укреплённом над технологическими линиями, не было света, только на щите управления горели тусклые светодиоды.

– Чья смена первая? – спросила Мика, переводя взгляд с одного сармата на другого. Гедимин удивлённо мигнул.

– Очевидно, моя.

– Неочевидно, – хмыкнула Лилит, выступая вперёд. – Утренняя смена – я и Линкен. Ты работаешь в ночь. Две смены в сутки тут никто сидеть не будет. Не переживай, мы справимся. Всего-то делов – повернуть рубильник!

Гедимин недоверчиво посмотрел на неё, на неподвижные механизмы, пожал плечами и шагнул назад.

– Если что, я на связи.