Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Аноним Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 158 страниц)

– Всё? – Гедимин покосился на пустой котлован.

– Ты что, с Цереры? Десять вечера. Отбой, – eateske покачал головой и пошёл за другими к недавно поставленному у посадочной полосы зданию. Гедимин догнал их у самой двери.

– Последние? – обвёл их усталым взглядом охранник. Его экзоскелет покрывала водяная взвесь. Он пересчитал пленных и указал на приподнявшуюся прозрачную дверь в конце короткого коридора. Оттуда тянуло тёплой сыростью и моющими растворами.

– Все свои тряпки бросайте в бак, – он махнул железной рукой в сторону большого открытого контейнера. – Губки в корзине, мыло в ведре. Вода будет через семь минут.

Мелкие тёплые брызги посыпались с потолка, но их было недостаточно, чтобы смыть въевшуюся пыль Нью-Кетцаля, Пирра и раздробленного камня Ураниум-Сити. Гедимин тёр себя губкой, пока из-под рыже-серого слоя не проступила белая шкура с редкими шрамами. К ним прибавился ещё один – след от каменного осколка чуть выше щиколотки. Гедимин стёр засохшую кровь и попытался завести руки за спину и достать до лопаток.

– Эй! – кто-то хлопнул его по мокрому плечу. – Вот ты где. Потереть спину?

– Хольгер, – хмыкнул ремонтник, поворачиваясь лицом к стене. – Где был?

– Тянул провода. А ты, кажется, копал землю. Или валялся в ней.

– Это пыль из лагеря, – буркнул Гедимин. – Там негде мыться. Повернись, я тебя потру.

Сверху хлынул ливень, смывая почерневшую пену. Ремонтник подставил ему лицо, протянул руки к потолку. Тёплая вода приятно прикасалась к коже.

– Нравится в Ураниуме? – спросил, ткнув его в бок, Хольгер. Душ отключился, и охранник за дверью стучал по крышке бака, выгоняя всех в коридор.

– Тут интересно, – кивнул Гедимин. «Надо будет разобрать бурильный агрегат. И ничего не пропустить, когда будем строить коллектор. Я мало знаю о мирных конструкциях и механизмах. Слишком мало!»

Свёртки с чистой одеждой раздавали у выхода двое охранников – один светил на рабочих считывающим фонарём, второй находил нужный предмет и бросал на крышку бака. Получившие спецодежду выстраивались вдоль стены, быстро одеваясь. Отошёл к стене и Гедимин, на ходу разворачивая свёрток.

Комбинезон был ярко-оранжевым, сапоги и широкий пояс – тёмно-синими; в чёрный были окрашены жёсткие крепления для инструмента на бёдрах и плечах. Гедимин ощупал карманы – сюда можно было пристроить много полезных вещей, и ему сразу захотелось отправиться на поиски. «Свалка,» – задумчиво сощурился он, машинально разворачивая воротник. Тот жёстким полукругом охватывал шею, но под пальцами раскрылся и превратился в пластинчатый шлем-капюшон. Гедимин развернул его до конца и обнаружил защитную маску и респиратор.

– Тебя нетрудно порадовать, – хмыкнул Хольгер, глядя на него. – Видел бы ты свои глаза!

– Это хорошая одежда, – сказал Гедимин, проверяя, легко ли шевелятся пальцы в сапогах. Кто бы ни делал эту обувь, он помнил, что у Eatesqa широкая разлапистая ступня, а не узкий «мартышечий» клин.

На груди слева, там, где на старой одежде была полоска с изображением истребителя, темнел серо-стальной значок, перечёркнутый светло-зелёной линией. Такой же был у Хольгера. А справа от застёжки была крупно начерчена буква и несколько цифр за ней.

– Наши номера, – Хольгер потрогал свою букву. – Тут, должно быть, место, а тут – номер барака – буква и цифра. Что это вообще за алфавит? Мацодский, что ли?

– Греческий, – с удивлением понял Гедимин. – Мой барак – «альфа-один», а твой – «бета-один». Плохо.

– Ого! – мигнул Хольгер. – Где они вообще откопали эти письмена?! Да, плохо. Я надеялся, мы поселимся рядом.

– Может, Линкен будет соседом – моим или твоим, – сказал Гедимин. – Давно не видел его.

…Бараки стояли вдоль дороги, над закрытыми дверями висели фонари, и в их свете скучал одинокий охранник. Темнота сгустилась, и Гедимин, взглянув на небо, мог увидеть лунный серп. Звёзды скрылись за облачным пологом.

Сразу за дверью, в маленькой комнате, сидел на матрасе один из пленных. Завидев Гедимина, он недовольно сощурился.

– Ты кто? Гедимин Кет? Где бродил? Отбой через три минуты!

– А ты кто? – удивлённо мигнул ремонтник.

– Комендант этого барака, – фыркнул eateske. – Гай Марци. Чего встал? Иди на свой лежак!

Под потолком длинного коридора тускло горели маленькие лампы, вдоль него протянулась цепочка дверных проёмов, не прикрытых ни створками, ни решёткой. Там были комнаты, и в некоторых ещё не погасили свет. Их номера были крупно подписаны на полу; вскоре Гедимин увидел своё число – сорок три. Две комнаты рядом были освещены, и их обитатели, услышав шаги, зашевелились. Гедимин заглянул в сорок пятую и встретился взглядом с синекожим eateske.

Всех пленных одели одинаково, но поменять цвет кожи успели не все; а это существо было хорошо знакомо с холодом, разреженным воздухом и радиацией. Гедимин заметил на его коже тёмно-серые прожилки.

– Эй! Хорош глазеть! – прикрикнул на него eateske неожиданно тонким голосом, и ремонтник удивлённо мигнул. Теперь он понял, что не так с грудью и бёдрами этого существа, – это была самка!

– Чего только ни наклонируют, – презрительно фыркнула она, ткнув в выключатель, и исчезла в темноте. Из комнаты донеслось ворчание и скрип плотной ткани.

– Я Гедимин Кет, – запоздало представился ремонтник. Дверей в комнате не было, но заглядывать внутрь ему было неловко.

– Лилит поздоровалась, – хмыкнул, выглянув из сорок первой каморки, ещё один синекожий. – Оставь её, парень. Это с тобой мы рыли канаву?

У него были тёмно-зелёные глаза – как и у скрывшейся самки, и Гедимин узнал его голос и кивнул.

– Да, ты советовал сбавить обороты, – сказал он. – Ты с Ио.

– Так и есть, землянин, – синекожий протянул ему руку. – Эгион Тарс. Тут говорят, ты атомщик? Работал на станции?

– Несколько дней – таскал сборки, – покачал головой Гедимин. – Ты космолётчик?

– А! Мы с Лилит – шахтёры. Но пришлось переучиваться, – хмыкнул Эгион. – Лилит Тарс. Не лезь к ней. Захочет – выйдет. А сейчас отдыхай. Расстелишься – погасишь свет.

В маленькой комнате можно было лечь во всю длину, можно было сесть и вытянуть ноги, и когда Гедимин расстелил и прикрепил к полу матрас в ярком пронумерованном чехле, рядом остался узкий, на полметра, проход. «Почти как в Нью-Кетцале,» – одобрительно хмыкнул ремонтник, разглядывая крохотную лампочку на потолке. «Свой дом. Занятно…»

02 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Светло-серый камень под толщей песка выглядел монолитным, но вблизи можно было рассмотреть тонкие трещины, пересекающие его во всех направлениях. Бур легко погружался в него, превращая плиту в мелкое крошево, и уходил всё глубже. За слоем обломков трудно было оценить глубину траншеи; Гедимин думал, что пора отдохнуть и уступить место напарнику, – может быть, когда он выгребет каменную крошку, выяснится, что работу можно заканчивать.

«Странный какой-то звук,» – ремонтник задумчиво смотрел на бурильный агрегат. «Не такой, как вчера. Камень тот же. На весу звучит по-старому. Что не так? Пора менять бур?»

Выключив механизм, он отошёл на шаг от траншеи. Она была узкой – не то что вчерашняя, куда можно было поставить обе ноги. Эту канаву он бурил, нависая над ней.

– Вот-вот, – закивал Эгион Тарс, поддевая лопатой груду каменного крошева. – Сбавляй обороты. Эта штуковина вытряхивает мозги – десять смен, и ты уже двух слов не можешь связать, только мычишь.

Гедимин недоверчиво хмыкнул, снова запустил агрегат на весу, прислушался к его шуму.

– Эгион, как по-твоему, этот механизм исправен?

– Вот уж что меня не волнует, – буркнул шахтёр, ненадолго выпрямляясь и закидывая порцию щебня в шлем проходящему мимо охраннику. – Этот сломается – выдадут новый.

– Теск, твою мать! – крикнул шарахнувшийся «броненосец». Его лицевой щиток был поднят, он курил на ходу, – теперь в экзоскелет провалилась и сигарета, и горсть мелкой щебёнки.

– А не ходи без шлема, – отозвался, не отрываясь от работы, Эгион. Гедимин переступил с ноги на ногу, перехватил поудобнее пневмомолот – эта штука была довольно тяжёлой, легко смяла бы броню, но разряд станнера или бластера мог оказаться быстрее. Охранник выкинул погасшую сигарету, посмотрел на «тесков», сплюнул и быстро пошёл дальше.

– Тихо, – сказал Эгион, покосившись на Гедимина. – Всё тихо. Они бы охотно нас перестреляли, но не себе в убыток.

В отдалении послышался глухой громовой раскат, воздушная волна слегка надавила на уши. Второй взрыв был тише – или дальше. Гедимин повернулся на звук, но за стеной бараков и бесформенной полосой высокой растительности не увидел ничего.

– Расчищают шахты, – сказал Эгион, неспешно сгребая щебёнку в кучу рядом с траншеей.

– Линкен работает там, – заметил ремонтник. – Ему нравятся взрывы.

– Линкен Лиск? Белоглазый с Марса? – покачал головой Эгион, уступая Гедимину место у траншеи. – Ты его знаешь? Вот уж псих!

– Не замечал, – отозвался ремонтник, запуская агрегат. Грохот крошащегося камня заглушил слова. «Надо поискать чертёж к этому механизму,» – думал Гедимин, углубляя траншею. «Или хотя бы инструкцию. Она должна где-то быть…»

Новые канавы были неглубоки, но многочисленны, а отряд землекопов раздробили – работы было много. Иногда, оторвавшись от недорытой траншеи, Гедимин слышал рёв проползающего мимо гусеничного глайдера, грохот молота, вбивающего сваи, шорох песка и гравия. Вдоль дороги вырос второй ряд бараков, теперь их было двадцать. Неподалёку готовили фундамент для большого здания; второй, поменьше, уже был закончен, и над ним устанавливали каркас из фриловых арок. Траншея, которую копали Гедимин и Эгион, со временем должна была к нему подойти.

– Эй! – окликнул ремонтника пробегающий мимо eateske; по голосу тот узнал Хольгера. – Гедимин! А ты всё копаешь и копаешь…

За горизонтом прогремел ещё один взрыв, за ним – сразу три, эхо прокатилось по равнине.

– Я копаю, Линкен взрывает, – пожал плечами Гедимин. – Ты чем занят?

– Запускаю насосную станцию, – ответил Хольгер. – Ты её видел? Как по-твоему, заработает?

Ремонтник хмыкнул.

– Снаружи непонятно. Расскажешь потом.

«Пищеблок» – гласила большая табличка на белой стене нового здания. Траншея, дойдя до него, упёрлась в незаделанное отверстие в фундаменте – узкий жёлоб, уходящий в стену. Дверей у строения пока не было, и в стенах зияли незакрытые проломы. Рядом, проталкивая внутрь что-то громоздкое, гудел гусеничный глайдер.

Из пролома выглянул eateske с длинным шестом в руках; на фриловую рукоятку был приделан скруглённый металлический наконечник, на рукоятке виднелись рычажки и кнопки.

– Эй! Ты, ты и ты, – eateske указал шестом на Гедимина и ещё двоих рабочих. – Пошли монтировать чаны.

– Ты кто? – подозрительно сощурился ремонтник, но порог перешагнул – интересно было посмотреть на пищеблок изнутри.

Из людей тут был только одинокий охранник, подпирающий дальнюю стену. У пролома громоздились полукруглые пласты прозрачного рилкара, металлические обручи и трубки, из-под груды деталей виднелся пятиметровой высоты чан. Рабочие, проложив кабель по недавно вырытой траншее, затаскивали его внутрь. Посреди зала на метр поднимался над полом массивный фундамент – основание генератора Ильина, чана-размножителя для Би-плазмы.

– Я – бригадир монтажников, теск, – недовольно сузил глаза шестоносец. – Видел?

Он помахал палкой. По металлическому наконечнику с треском пробежала искра.

– Куда дел мартышку? – вполголоса спросил Гедимин, разглядывая фундамент синтезатора. Он искал, куда подключаются кабели и трубы, и где щель для кассет с субстратом, – это сооружение выглядело как-то странно.

– Рот закрой, – бригадир направил на него шест. – Работать! Монтировать чан!

Гедимин не двинулся с места – он наконец понял, что не так с фундаментом, и едва сдержал усмешку.

– Это собрано вверх ногами, – он ткнул пальцем в основание чана.

Его услышали трое рабочих. Оставив свои дела, они озадаченно переглянулись и подошли поближе.

– Что?! – мигнул бригадир. – Что ты несёшь, теск?

– Разуй глаза, – сердито сощурился Гедимин. – Там крепления для чана. А тут основание. Это нужно переделать!

Ещё двое подошли к фундаменту чана и принялись его рассматривать. Бригадир скрипнул зубами и поднял шест.

– Заткнись! Всё собрано по инструкции. А вы что вылупились?! Работать!

– Покажи инструкцию, – протянул руку Гедимин.

Шест мелькнул в воздухе, на сантиметр разминувшись с левым плечом ремонтника, и в ту же секунду его кулак врезался в запястье бригадира. Ладонь шестоносца разжалась, палка покатилась по полу, и Гедимин наступил на древко.

Бригадир отдёрнул руку, хватаясь за ушибленное запястье, и пронзительно закричал. Гедимин изумлённо мигнул – боль, причинённая им, никак не могла вызвать такие вопли.

В дверях заскрежетало – охранник в экзоскелете неуклюже перепрыгнул через порог. Тот, кто подпирал стену в пищеблоке, вскочил на фундамент синтезатора и там остановился, направив на пленных оружие.

– Что происходит?!

– Этот теск отказался работать! – бригадир ткнул пальцем в Гедимина.

– Этот теск собрал конструкцию вверх ногами, – презрительно сощурился ремонтник.

– Чего?.. – охранник посмотрел на фундамент под ногами, на Гедимина и перевёл взгляд на бригадира. – Возьми другого.

– А ты что встал? – «броненосец» ткнул Гедимина в плечо. – Не работаешь – вали!

Бригадир, подобрав шест, отошёл подальше и вполголоса подгонял рабочих. Гедимин, пожав плечами, выбрался из пищеблока и увидел краем глаза, что двое пленных выходят вслед за ним.

– Ты чего? – удивлённо посмотрел на него Эгион. – Почему не стал работать?

Отряд землекопов медленно стягивался к широким траншеям, на дне которых лежали трубы. Эгион медлил, примеряясь, как удобнее нести и лопату, и пневмомолот. Гедимин забрал у него бурильный агрегат и огляделся в поисках глайдера с инструментами – похоже, на сегодня бурение было закончено.

– Макаки дали придурку палку, – буркнул он, оглянувшись на пищеблок. – Там нечего делать.

Эгион хмыкнул.

– Обычное дело, парень. Какой нормальный eateske согласится прыгать с палкой?! Бери лопату, засыпай ямы, молот я сам отнесу.

Насосная станция работала тихо – даже рядом с ней Гедимин почти ничего не слышал. Коллектор уже закрыли рилкаровыми плитами, но землю насыпать не спешили; из любопытства ремонтник прошёлся по верхней крышке, обнаружил, что она пригнана плотно и не пляшет под ногами и, довольный, пошёл дальше. Оставалась ещё одна траншея – самая длинная, от насосной станции до пищеблока.

– Ну вот, – Эгион, выпрямившись, воткнул лопату в землю и завёл руки за спину. – Теперь мы отдыхаем.

Гедимин встал рядом с ним и поднял руки, вытягиваясь во весь рост. Он не устал – напротив, ему хотелось пройтись колесом по главной улице и, запрыгнув на крышу барака, перемахнуть на недостроенный пищеблок и странное здание рядом с ним. Облака разошлись окончательно, солнце нагрело землю, и прохладный ветер с озера не замораживал, а бодрил.

За стеной пищеблока раздался грохот, из дверного проёма выползло облачко чёрного дыма, и Гедимин почуял горелую изоляцию и оплавленный фрил. С невнятным возгласом наружу вылетел бригадир; перепрыгнув через порог, он с трудом устоял на ногах. Шеста-шокера у него уже не было. Из пищеблока выглянул хмурый человек в бронежилете и погрозил кулаком ему вслед. Внутри загромыхало.

– Говорил же, что надо переделать, – еле слышно пробормотал Гедимин, глядя на пищеблок. Бывший бригадир, вздрогнув, повернулся к нему.

– Ты, урод жёлтоглазый!

Он хотел продолжить, но осёкся – Гедимин, сузив глаза, шагнул вперёд. Эгион переступил с ноги на ногу и сжал пальцы в кулак. Бывший бригадир, скрипнув зубами, развернулся и быстро пошёл к баракам. Эгион пожал плечами.

03 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Гедимин склонился над проломом в крыше и громко свистнул. Два брошенных им кабеля упали вниз, разматываясь на лету. Снизу засвистели в ответ, кабели задёргались – их поймали и закрепили.

Пятиметровая мачта, прикрученная к крыше, уже не вздрагивала от каждого толчка. Эгион, проверив, прочно ли затянуты болты, отошёл от конструкции и встал рядом с Гедимином. Третий eateske, взобравшись на мачту, развернул к югу прикреплённую к ней «тарелку».

– Эй, внизу! Есть сигнал?

– Пусто! – крикнули из пролома. – К западу возьми!

– Не к западу! Выше подними, выше! – перебил другой наладчик.

– А так?

Гедимин отошёл от дыры в крыше и встал на краю, глядя на посёлок. Информаторий был построен прочно, ремонтник не опасался провалиться сквозь потолок.

– Ещё выше! Вот так… есть сигнал! – крикнули снизу.

– Так сойдёт? – спросил eateske с мачты.

– Нет! Выше подними! – ответили из информатория.

За горизонтом прогремел взрыв, упругая волна, прокатившись по равнине, слегка толкнула Гедимина в грудь.

– Высматриваешь шахты? – спросил, подойдя к нему, Эгион. – Ночью надо смотреть, тогда увидишь, как светится уран.

«Уран не светится,» – подумал Гедимин. «А мы не умеем шутить.»

– Смотрю на город, – сказал он, кивнув на два ряда бараков вдоль единственной улицы. По ней ползал бульдозер, уминая земляные холмики и разравнивая песчаную «подушку». Бараки были окрашены в ярко-жёлтый цвет, техника – в синий, информаторий и здание пищеблока – в розовый, душевая у аэродрома – в сине-зелёный, и между всеми этими объектами мелькали ярко-оранжевые комбинезоны поселенцев и сине-белые экзоскелеты охраны. Ремонтник мигнул – у него зарябило в глазах.

– Очень много цветов, – заметил Гедимин, переведя взгляд на крышу – она, по крайней мере, не пестрила. – Так и сетчатку можно обжечь.

Эгион хмыкнул.

– Мартышки любят яркое. Когда на Ио ставили новое строение, оно так сверкало, что видно было на Марсе. Ничего, неделю спустя земля выкрасит всё это в свой привычный цвет.

– Не думаю, – качнул головой Гедимин. – Это не слой краски, а цвет самого материала. А пыль смоют роботы-уборщики.

Эгион странно всхрюкнул, его глаза насмешливо сощурились.

– Эй, наверху! Есть сигнал! – крикнули из информатория.

– Всё, ничего не трогай! Это спутник… О, вот и сеть. Мы вышли на станцию в Саскатуне, – сообщил второй наладчик, и тот, кто сидел на мачте, спрыгнул на крышу и заглянул в пролом. – Почитать их новости?

Внизу, под стеной информатория, уже свистел и махал руками один из недавно назначенных бригадиров-eateske. Гедимин и Эгион переглянулись.

– Роботы… Подумай сам, кто тут будет роботом-уборщиком, – хмыкнул шахтёр с Ио. – Ладно, полезли вниз.

…Тучи заволокли небо, заметно потемнело, но до ночной мглы было ещё далеко. Редкие капли дождя падали на дорогу, укрытую полосами горячего фрила, и она дымилась, остывая на вечернем ветру. Закрыв за собой дверь барака, Гедимин вытер ноги и посмотрел на левую ступню – ему показалось, что к ней прилипло немного фрила.

– Где ты вечно бродишь? Эгион пришёл семь минут назад, а выходили вы вместе, – проворчал Гай Марци и постучал пальцем по широкому браслету на левой руке. Гедимин взглянул на неё и изумлённо мигнул – коменданту выдали часы!

– Теперь ты можешь считать минуты, – хмыкнул ремонтник. – И даже секунды.

Что-то светлое виднелось на стене за его левым плечом, и раньше этого пятна не было. Гедимин повернулся к нему и увидел лист скирлиновой бумаги, аккуратно вставленный в рамку и прикреплённый к стене.

«Расписание? Посмотрим…» – он дочитал объявление до конца и растерянно мигнул.

– Что такое «день независимости»?

– С какой луны ты рухнул? – фыркнул Гай. – Это большой человеческий праздник. Видишь, нам дают свободный день и поздний подъём.

– И речь Джеймса Марци, – сузил глаза Гедимин.

– Не помрёшь от одной речи, – буркнул комендант. – Потом кино покажут. Ты вообще в информатории был?

– Сегодня – ставил мачту на крышу, – ответил ремонтник, направляясь к своей комнате. Ему в спину громко фыркнули, но он не обернулся. «Свободный день? Значит, можно будет ходить где угодно. Надо найти Хольгера и Линкена,» – думал он, расстилая матрас и укладываясь на отдых. «Я давно их не видел.»

Прикрыв глаза, он перебирал в памяти чертежи – боевые звездолёты, механизмы прокатного цеха, оборудование АЭС… Попытался прикинуть, как устроена внутри насосная станция, вспомнил примерно такую же на «водокачке» Нью-Кетцаля, довольно хмыкнул и стал думать о пневмомолотах. Ему было примерно понятно, как они должны быть устроены, но предположения требовали проверки. Гедимин досадливо поморщился, перевернулся на другой бок и отключился.

…Шёл третий час ночи. Из-за стены доносились негромкие голоса. Гедимин, ненадолго забыв обо всех механизмах, прислушался.

– Тут нет ничего смешного, Эгион, – сказал сердитый голос. – Простые ножницы! Я уже не говорю о кусачках или круглогубцах, но ножницы! Неужели это такая редкость?

– Ничего не могу сказать, – негромко ответил второй. – Будет время – я сделаю тебе шило, или отвёртку, или очень плохой резец. Но все остальные штуковины ищи сама.

– Такую ерунду я без тебя сделаю, – фыркнул первый. – Всякого хлама на свалке много. А вот инструменты там не валяются.

Гедимин мигнул и рывком поднялся с постели. «Инструменты? Кому здесь нужны инструменты?»

В соседней комнате горел свет. Гедимин остановился на пороге. Двое Eatesqa повернулись на звук его шагов.

– Ты проснулся? – Эгион обрадованно кивнул ему. – Заходи.

Лилит Тарс с сердитым вздохом поднялась с матраса и направилась к двери.

– Постой! – Эгион недовольно сощурился ей вслед. – Куда ты? Гедимин вполне нормален…

– У тебя нормальные все, с кем ты лопатой махал, – буркнула Лилит, выходя из комнаты. Эгион пожал плечами.

– Ну вот, как обычно… Ты заходи, Гедимин. Ты не видел на свалке ножниц по металлу?

– Я даже свалки не видел, – качнул головой ремонтник. – Что конструирует Лилит?

Эгион мигнул.

– Это пусть она сама рассказывает. Спроси как-нибудь. Ты любишь железки, она любит железки, – может, вы договоритесь.

04 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Подъём! Подъём!!!

Гедимин вскочил, высунулся в коридор и едва не налетел на Гая Марци. Комендант ухмыльнулся.

– Чего ты орёшь? – ремонтник провёл ладонью по глазам. – Это такой человеческий обычай?

Гай ухмыльнулся ещё шире.

– Девять утра, теск. Подъём!!! Все по комнатам!!!

– Хорошо, что макаки не выдали тебе рупор, – проворчал Гедимин, возвращаясь в свою клетушку. За эту ночь он проспал не меньше полутора часов – шестидневную норму, и жаловаться в целом было не на что, но быть разбуженным посреди отключения… Он встряхнулся и принялся скатывать матрас.

За спиной что-то прошуршало по полу и шмякнулось с негромким бульканьем. Обернувшись, Гедимин увидел у порога контейнеры с водой и Би-плазмой. По коридору толкала перед собой тележку с припасами Лилит Тарс. У дверных проёмов она притормаживала и забрасывала в каждую комнату по паре контейнеров. Когда тележка опустела, Лилит швырнула её через весь коридор к выходу и пошла к своей клетушке.

– У тебя новая униформа? – удивился Гедимин, разглядев светло-синий комбинезон без капюшона и креплений для инструментов.

– Теск, умеющий различать цвета? Какая редкость, – буркнула Лилит, не оборачиваясь.

«Теск…» – недовольно сощурился Гедимин. «Нам не следует так называть себя. Даже если наш язык под запретом.»

– Называй меня по имени, – сказал он, постучав в стену. – Теск – плохое слово.

В ответ не донеслось ни звука, кроме сдавленного фырканья и хлюпания Би-плазмы.

Толпа, собравшаяся у информатория, неспешно просачивалась в двери. Двое охранников в экзоскелетах и два «джунга» образовали у входа коридор. Гедимин привстал на пальцах, высматривая знакомые лица, и кто-то сзади ткнул его кулаком в спину.

– Обернись!

– Линкен, – хмыкнул ремонтник, ответив на удар тычком в плечо. Космолётчик крепко сжал его руку и замахал кому-то в толпе.

– Как взрывается? – спросил Гедимин, пристально разглядывая лицо и руки Линкена. Новых шрамов пока не прибавилось, и пальцев меньше не стало.

– Завтра увидишь сам, – отозвался космолётчик, хлопнув по плечу пробравшегося сквозь толпу Хольгера. Тот приобнял Гедимина – коридор, образованный охранниками, был довольно узким, и проходить сквозь него следовало, плотно прижавшись друг к другу.

– Вы были на насосной станции? – спросил Хольгер. – Довольно любопытное сооружение. Тебе, Гедимин, может быть интересно.

– Сегодня попробую зайти, – сказал ремонтник. – Кто там работает?

– Ма… люди, – поспешно поправился Хольгер – охранник стоял слишком близко. – Как и на генераторе. А вот на пищеблок можно пройти. Он уже работает, ты знаешь?

– Би-плазму сегодня развозили в другой упаковке, – вспомнил Гедимин и сузил глаза – «придурок с палкой» всплыл в памяти следом. «Не все Eatesqa разумны,» – подумал он с сожалением.

В большом зале информатория на полу от стены до стены расстелили матрасы в тёмных чехлах. Гедимин, устраиваясь, увидел на переднем ряду Эгиона и Лилит. Рядом с ними сидели синекожие выходцы с Ио. Ремонтник пересчитал светло-синие комбинезоны – их было очень мало, а кроме них, ещё были тёмно-красные и алые с чёрными полосами. «Интересно, что это значит,» – Гедимин покосился на свою оранжевую одежду. Его товарищи были одеты так же, ничего нового им не выдали.

Светильники под потолком погасли, и тут же засиял большой, во всю стену, вогнутый экран. Голограмма – человек, подрощенный до размеров eateske – встала посреди изгиба и широко улыбнулась.

– Граждане Атлантиса! Для меня большая честь обратиться к вам в этот великий день. Снова, как во времена отцов-основателей, нам пришлось отстаивать нашу независимость – и не только. Само существование Атлантиса, Земли, всего человеческого рода… Сплотившись перед общей угрозой, мы свергли самого жестокого из тиранов, готового стереть людей с лица Земли. Этот день для нас стал праздничным вдвойне, и я рад поздравить вас…

Голограмма мигнула, изображение сменилось. Линкен стиснул зубы, увидев знакомое лицо – перед залом стоял Джеймс Марци. Комбинезон космолётчика он сменил на неуклюжую человеческую одежду; она была сшита по его размеру, и всё же было заметно, что он к ней не привык.

– Я приветствую вас, мои собратья, – сказал он, широко, по-человечьи, улыбнувшись. – Сегодня, четвёртого июля, Атлантис отмечает День независимости, и мы, новые граждане страны, присоединяемся к людям и празднуем вместе с ними. Многие из вас встретили этот день на своей земле, на новозаселённых территориях. Много лет вы жили под властью тирана. Саргон Марци, поманив вас обещанием свободы, поработил вас. Сейчас вы считаете себя пленниками, вас переполняют гнев и обида, – но вспомните, как вы жили при Саргоне. Как вы работали, не смея остановиться ни на минуту, как вы проводили месяцы без сна, падали и умирали от изнеможения… как сражались на грудах металлолома, не жалея себя, чтобы проложить ему дорогу к власти… как он превратил вас в зверей, неспособных ужиться ни с людьми, ни друг с другом! Пройдёт несколько лет, и этот день будет радостным для вас, свободных граждан Атлантиса. Это первый праздник нашего народа. Отдыхайте и радуйтесь!

– Hasu… – еле слышно прошептал Линкен; его глаза превратились в узкие чёрные прорези. – Если бы Саргон был жив…

– Он говорит правду, – отозвался Гедимин. – Много правды.

– Что?! – Линкен развернулся к нему.

– Клеймо, – сузил глаза ремонтник. – Раненый пилот. Неисправный истребитель.

– Стрельба по своим, – добавил Хольгер. – Что здесь неправда?

Линкен судорожно вздохнул.

– Вы… Гедимин, Хольгер… Я знаю, о чём вы. Но вы не знаете почти ничего. Когда Саргон…

Рабочий с переднего ряда повернулся к нему.

– Замолчи и не мешай слушать! Твой Саргон сдох, как крыса, и едва не угробил всех нас.

– Этого не стоило говорить, – негромко заметил Гедимин, увидев, как дёрнулся Линкен. Рабочий поморщился и отвернулся.

– Марсиане… – донеслось с переднего ряда. Линкен сидел молча, опустив взгляд и сжав пальцы в кулак так, что костяшки захрустели.

– После исторической справки будет показан фантастический фильм «День независимости», – объявили с экрана. – Желающие могут прийти в информаторий в течение дня, ознакомиться с информацией в сети или сыграть в «Космобой».

Некоторые поселенцы встали со своих мест и направились к выходу. Линкен зашевелился, приподнялся и удивлённо покосился на Хольгера и Гедимина.

– Вы остаётесь?

– Мне интересно, – отозвался ремонтник и посмотрел на экран. «Историческая справка? Будет рассказано, что сегодня празднуют? Очень любопытно…»

– И я останусь, – сказал Хольгер. Линкен, недовольно щурясь, сел обратно.

– Чего вы тут не видели?!

Историческая справка закончилась, проползли по экрану строки, написанные на листе древней бумаги. Ремонтник озадаченно мигал, пытаясь представить себе маленький кусок территории на северо-западе Евразии, подмявший под себя весь Атлантис, Австралию и немалую часть Сина. Он ещё не успел вместить этот факт в голову, когда экран потемнел, и на нём проступили лунные пейзажи. «Второй фильм? Надо смотреть внимательно,» – он слегка переменил положение и взглянул на брюхо огромного космического корабля, проплывающего над Луной. «Итак, размеры этой конструкции…»

Экран погас окончательно. Немногие оставшиеся зрители выходили из зала, некоторые из них сворачивали в информаторий, но большая часть уходила в посёлок. Гедимин, Линкен и Хольгер остановились в вестибюле.

– Так мартышки о четырёх ногах победили мартышек с щупальцами, – пробормотал Хольгер и усмехнулся.

– Красивые взрывы, – вздохнул Линкен. – Теперь ты, Гедимин, видишь, для чего нужен плутоний? Вот это – его правильное использование.

Ремонтник разглядывал напольное покрытие, озадаченно мигая. «Генераторы защитных полей? Вот где макаки взяли их. Ну что же, это было ожидаемо. Однако… «Сивертсен», выдерживающий ядерный взрыв на куполе поля? Это невероятное изобретение, и что-то я не наблюдаю у нас ничего подобного. Конечно, макаки могут испортить самые лучшие трофеи, но… следует, наверное, проверить самостоятельно…»

За прозрачной дверью компьютерного зала стояли двое – охранник в экзоскелете и слегка побледневший служащий, одетый в куртку поверх бронежилета. Воздух в информатории охлаждался, но снаружи было довольно тепло, и Гедимин не видел необходимости в столь многослойной одежде. Изнывал от жары и служащий, то и дело утирая со лба испарину.

– Выкинь это из головы, – вполголоса втолковывал ему охранник. – Попади ему хотя бы в корпус. С дырой в груди или животе даже теск никуда не побежит.

– Ага, – вяло кивнул служащий и тронул рукоять бластера, нелепо и неудобно торчащую из-за пояса. «Многие из мартышек не умеют обращаться с оружием,» – заключил Гедимин, медленно приближаясь к людям. «Но зачем-то его берут. Неосторожно с их стороны…»

– Эй! – спохватился охранник. – Теск, тебе чего?