Текст книги "Мои калифорнийские ночи (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 48 страниц)

Глава 37

Рид

Иду по длинному коридору, сворачиваю влево и резко толкаю дверь. Шум клуба бьёт по ушам, на контрасте с той напряжённой тишиной, что ощущалась всего минутой ранее… В комнате, где я оставил морально раздавленную Смит. Там, где я нещадно отлупил её ремнём.

В баре заказываю виски и опрокидываю в себя горячую жидкость. Настроение – то ещё дерьмо. Девчонка получила по заслугам, но облегчения это ни хера не принесло. Злость и гнев всё ещё бурным течением растекается по венам, мешая спокойно осознать случившееся. В голове ворох мыслей. Дьявольская карусель…

Одно знаю точно: не жалею о том, что сделал. С такими, как она, только такой способ и работает. Ясное дело, сейчас считает себя униженной, сломленной и оскорблённой. И наверняка, стала ненавидеть меня ещё сильнее. Хотя, куда уж сильнее, от взаимной ненависти уже итак воздух вокруг электризуется. Причём моментально, стоит только нам оказаться рядом. Потому что вечно задирает свой нос, дерзит и выводит из себя. Ей для этого достаточно просто закатить свои бесстыжие глаза или насмешливо фыркнуть, выдав очередной язвительный комментарий.

Губы растягиваются в довольной ленивой ухмылке, когда вспоминаю, как она изменилась в лице, заприметив ремень в руке. Испугалась однозначно, хоть и храбрилась до последнего. Знала, что получит. Сразу поняла. По глазам прочитал в самую же первую секунду. Несла всякую чушь и пялилась так, будто не верит в происходящее. Пора бы ей осознать, что каждое его слово и угроза – отнюдь не пустой звук. И что не стоит понапрасну испытывать его терпение.

В прошлый раз ей элементарно свезло… Предупреждал ведь, чтоб не путалась с грёбаным Филлипсом. По городу поползли слухи о его наркозависимости. Парни, что регулярно видели её рядом с ним, выражали своё беспокойство на этот счёт. Мол, Брукс, пострадает твоя сестра, если и дальше будет с ним таскаться. Повлияй, иначе пропадёт девчонка. И я предпринял попытку. Но нет, не послушалась, как обычно. Чёрт его знает, чем бы всё кончилось, если бы мы не успели.

Сжимаю челюсти, гипнотизируя взглядом стойку с выпивкой. Там в комнате, представил Смит и этих троих… и всё, башню сорвало. Лупил её, не жалея, чтобы навечно запомнила. Жестоко? Может быть… Но зато забыть такое у неё вряд ли получиться, а значит, есть надежда на то, что поумнеет.

Было кое-что ещё. В ту ночь, когда мы ворвались в кабинет, неожиданно для себя самого зауважал её ещё больше. Не каждая жертва предпочтёт «выход в окно» тому, что может произойти. Но это Смит. И она скорее нанесет себе ущерб сама, чем позволит сделать это кому-нибудь другому. Положа руку на сердце, её вид по ту сторону окна сперва привёл меня в полное замешательство. До сих пор помню её широко распахнутые от страха глаза, дикие кудри, развевающиеся от порыва ветра и ледяные пальцы, зажатые в своей ладони. На секунду показалось, что не доверяет. Но это оказалось не так…

Глупая, безумная малолетка. Её так и засасывает в подобные неприятности, а всё потому что совершенно нет мозгов. Придушил бы. А на месте Бена – отправил в какой-нибудь монастырь на перевоспитание.

Выкидывает один фортель за другим. Сегодня – просто точка кипения. Додумалась! Сбежала ночью из дома, чтобы заработать грязные деньги, виляя задницей в самом злачном клубе Блу Бэй. Тупая сука. Надеюсь, на эту самую задницу спокойно сесть она не сможет ещё очень долго…

– Брукс, всё в порядке?

Он и не заметил, как нему подошёл Лерой.

– Ни черта нормального, – перебираю пальцами стакан, разглядывая гладкую стеклянную поверхность.

– Поговорил с ней? – осторожно интересуется Картер, подзывая бармена.

– Можно и так сказать, – ухмыляюсь и подношу к губам второй по счёту стакан.

Лерой садится рядом и барабанит пальцами по барной стойке. Он, естественно, слышал разговор с Роем Осмо, которому чудом (в лице Картера) удалось остаться целым и невредимым. А так хотелось вытрясти из него всё дерьмо. За то, что пошёл на эту авантюру – устроил несовершеннолетнюю «работать» в свою обитель разврата и похоти. Пусть и на несколько дней, но всё же! Замутил это за его спиной. Свинья мерзкая… Говорит, мол сама обратилась. Деньги срочно понадобились. Триста вонючих баксов.

С грохотом ставлю стакан на стол. Кровь всё ещё кипит. От злости на неё и на себя.

На неё – потому что дура.

На себя – потому что чуть не облажался. В кои-то веки положил глаз на новую тёлку в клубе. Понравилась. Горячая, сексуальная… от неё прямо веяло какой-то немыслимой дикостью. И что *****. Как пощёчина. Оказалось, что это Смит!

Дошло, конечно, не сразу. Подозрения стали закрадываться, когда стал наблюдать за ней более пристально. Было что-то такое неуловимое, вот так с ходу и не понял даже, что конкретно. А потом стал присматриваться к деталям: живот, талия, линия бёдер, лицо: особенно губы. И вот тут несмотря на влитый алкоголь, сумел догадаться, что это его драгоценная «сестра» собственной персоной. Её не спас ни развратный костюм, ни выпрямленные волосы. Скомандовал Исайе позвонить подружке. Ожидаемо, никто не ответил, а Ричи рассмеялся от его предположений.

Сучара, *****. Вела себя там, в клетке, как последняя дрянь. И да, ему это нравилось, ровно до того момента, как он понял, КТО перед ним. От физического притяжения не осталось и следа. На смену пожаловал Его величество Гнев. Безудержный и едва контролируемый.

Игралась… строила из себя взрослую, вот и доигралась.

– Рид, ты вконец спятил? – в голову врывается разгневанный голос, обладательница которого, сложив руки на груди, стоит напротив и хмуро смотрит исподлобья.

– Меган, не пыли, – отмахиваюсь от неё пренебрежительным жестом.

– Зачем ты это сделал? – недовольно спрашивает Исайя, касаясь ладонью моего плеча. Сбрасываю его руку, они сговорились что ли?

Лерой вскидывает бровь, пока я хмуро разглядываю сосредоточенное лицо белобрысого. Ричи всерьёз обеспокоен и весьма напряжён.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Он выпорол её ремнём, – поясняет Картеру нахохлившийся, как петух, Исайя. Друг переводит на меня заинтересованный взгляд.

– Это из-за клуба? – звонкой сиреной кричит Меган. Я молчу, насмешливо глядя на эту парочку. Прямо рвать и метать готовы. Сдружились намертво.

– Значит, успела нажаловаться?

– Нет, ничего не сказала, сложили два плюс два, – раздражается брюнетка. – Между прочим, если бы не ты, она сюда и не пошла бы!

– Чего? Что ты несёшь? – прищуриваюсь.

– Это же ты тогда вернул собаку тому мерзкому мужику? На днях он сам позвонил Смит.

– Что за бред…

– Дженнифер оставляла ему свой номер телефона, – забирая со стойки стакан, подтверждает Ричи. – На случай, если решит вернуть пса.

– Вот и решил! – зло продолжает Меган. – Потребовал встречу в мотеле или тысячу баксов.

Встречу в мотеле? Мне смешно и тошнотворно одновременно. Вспоминаю обрюзгшего лысоватого дядьку с лоснящейся физиономией. Он вообще себя видел? Это что нахрен за предложения?

– Что же не выручил подругу, богатый ты наш буратино! – насмешливо интересуюсь, глядя на Ричи.

– Потому что она не стала обращаться ко мне за помощью! – отвечает он, и в его голосе, определённо, звенит обида.

Пирс смотрит на меня с осуждением. Сверлит взглядом целую минуту, но мне, если честно, абсолютно плевать на то, какие у Смит были причины. Сам наливаю виски в стакан.

– Дженна сказала, что Гарри издевается над собакой…

Рука замирает. Отставляю бутылку в сторону и сжимаю челюсти. Дженнифер хотела выкупить собаку, потому что с ней плохо обращаются? Прекрасно ******! Обмениваемся взглядами с Лероем.

– Я считаю, что ты не прав, Брукс! Не мог сначала поговорить с ней?

– А я считаю, что ты лезешь не в своё дело, Меган, – предупреждаю её я. – Иди читай нравоучения Кэмерону.

– Кретин, я видела, что ты сделал с ней. Не имел никакого права! – возмущается она.

– Меган, реально отвали…

Она разворачивается, напоследок всплёскивая руками, и удаляется восвояси. Исайя молчит, но тоже весьма открыто демонстрирует своё неодобрение.

– И где она? – без особого интереса спрашиваю у него я.

– Не знаю! Послала меня и ушла, – заявляет блондин.

Как, однако, похоже на Смит!

– А деньги свои не забыла?

– Те, что валялись на полу? – уточняет Исайя. – Нет, их она не взяла.

Гордая смотри-ка! Обиделась. Ну хоть какой-то полезный урок вынесла…

Пьём с парнями до самого утра. До тех пор, пока совсем не перестаём соображать. Люди сменяют друг друга, какафония звуков не прекращается. Смех, музыка, всё сливается воедино. А вот происходящее после я помню уже смутно… Шашечки такси, чужая тёмная квартира и кровать. Подминаю чьё-то тело под себя. У девчонки, что лежит подо мной – тёмные кудрявые волосы. Разметались по белоснежной подушке. В какой-то момент я наматываю их на кулак, закрываю глаза и думаю о другой. О той, о которой думать в таком ключе никак нельзя.

Какое-то поганое наваждение. Я определённо перебрал с алкоголем, раз подобные мысли посетили мой воспалённый мозг…

*********

Утром проснулся от дичайшей головной боли. Мне кажется, давно уже такого не было. Чтобы надраться настолько в хлам…

Медленно сажусь, вскидывая запястье с часами. Двенадцать. Потираю глаза и несколько минут роюсь в подсознании, пытаясь вспомнить события вчерашней ночи. Встаю с постели, забираю свои шмотки, кем-то заботливо сложенные на спинку стула. Понимать бы, где я вообще нахожусь. Точно не у кого-то из своих приятелей. Расправляю футболку, отодвигая жалюзи. Пейзаж за окном преподносит сюрприз.

– Проснулся? – женский голос раздаётся из-за приоткрытой двери.

– Сэнди, – киваю. И с минуту перевариваю данный факт. Та самая однокурсница, которой пришлось однажды помочь. Вообще не помню, как мы с ней оказались у неё дома. *****, это очень, скажу я вам, неожиданно.

– Я там завтрак тебе приготовила, – смущаясь, говорит она. – Рид, ты не бери в голову… всё нормально, ясно? Я – взрослая девочка.

Не знаю, по ходу на моём лице отразился весь тот спектр эмоций, которые я сейчас испытываю.

– Я перебрал вчера.

– Да, – спокойно подтверждает она. – После моей смены мы выпили вместе, танцевали, разговаривали, и я… предложила поехать ко мне.

Застёгиваю джинсы. О чём я вообще думал? Неуверенно берёт меня за руку и ведёт на кухню. Прищуриваюсь от яркого света и подношу к губам бутылку спасительной негазированной воды.

– А мать где?

– На работе, к счастью. Иначе атаковала бы тебя вопросами, позабыв об элементарных приличиях, – качая головой, произносит девушка.

Сэнди Мур – симпатичная. Карие глаза, мягкие черты лица и милые ямочки, которые появляются, когда она улыбается.

– Выпью кофе и поеду, окей?

– Садись, я налью…

Полчаса спустя, я выхожу из дома Сэнди. И наверное, впервые в своей жизни после ночи с девушкой испытываю странную неловкость. Потому что не понятно, как вообще себя вести. Конкретно с ней ничего такого я не планировал. Она не из тех, с кем можно переспать и разойтись.

Сама же Сэнди на удивление не стала выносить мне мозги. Словно тоже была шокирована тем, что мы оказались в одной постели.

Звоню Картеру, игнорируя бесконечный поток сообщений от своей девушки. О ней-то я, кстати, совсем забыл… Такое ощущение, что снова вернулся во времена бурного подросткового периода. Попойки, клубы, девицы. Нельзя втягивать в это Сэнди. Она нормальная девчонка. Это у меня – временное помутнение рассудка.

Когда подхожу к торговому центру на Роудвилл, Лерой уже курит, опираясь на багажник своего доджа. Здороваемся, и он оценивает мой помятый видок.

– Тяжёлая выдалась ночка. Я до сих пор на выхлопе, – зевая, признаётся он. – Ричи вообще уснул прямо в клубе.

– Ни черта не меняется, – смеюсь я.

– Ну а ты? – интересуется Картер, насмешливо намекая на продолжение ночи.

– Не спрашивай, – чешу затылок.

– Родители искали вас обоих. Грейс звонила, я сказал, что ты спишь.

До меня не сразу доходит смысл сказанных другом слов.

– Смит у Роуз, – этот говнюк озвучивает ответ на вопрос, не успевший сорваться с языка.

– Ясно, ну что, поехали? Фамилию и адрес этого убогого я пробил по автомобильным номерам.

– Поехали, – выбрасывает сигарету, и мы забираемся в додж, чтобы нанести визит одному попутавшему берега субъекту…

Глава 38

Исайя

Сижу в коридоре, нетерпеливо покачивая носком ботинка от бриони. Дыра. Дешёвый ремонт на скорую руку, отвратительный медицинский запах и душное помещение. Именно так выглядит ничем не примечательная городская больница.

Дверь открывается, и оттуда выходит тощий дед, похожий на сморчок. Встаю, запуская руки в карманы. От него узнаю, что Фостер действительно в положении. Срок – шесть недель.

– Что ж, поздравляю, папаша, – не скрывая сарказма вещает он.

– Было бы с чем, – замечаю я.

– Ребёнок – это дар божий, – осуждающе произносит старикашка, покашливая в кулак.

– Или результат безответственности двух угашенных, – без зазрения совести добавляю я.

– Это – мои рекомендации, – поджав губы объявляет он и суёт мне под нос бумажку с отвратительными закорючками.

Такое ощущение, что в тех образовательных учреждениях, где готовят будущих врачей, отдельным предметом в расписании значится «обратная каллиграфия». Их нарочно учат шифровать слова? Может, это – своего рода игра с фармацевтами, отгадывающими потом подобные ребусы в аптеках? Реально, ни слова же не понятно!

– Нам это не понадобится. Фостер, готова идти?

Выглядываю на девчонку, притаившуюся за его спиной. Рыжая в ответ только кивает головой.

– Идём.

Разворачиваюсь и, не прощаясь с врачом, спешу убраться отсюда. В принципе, я был готов к тому, что меня «обрадуют» этой новостью, но всё равно, чего уж себя обманывать, дало по мозгам…

Выходим из пахнущей хлором обители и направляемся к моей тачке. За эти три минуты не произносим ни слова. Вот настолько нам не о чем говорить. Какие с нас родители, скажите?

Достаю ключи и снимаю мерс с сигнализации. Фостер не спешит садиться в машину. Останавливается напротив меня и складывает руки на груди.

– Теперь веришь? – спрашивает недовольным тоном.

– Да, но от этого легче не стало…

– И что теперь? – её голос дрожит от напряжения.

Я достаю сигареты и щёлкаю зажигалкой. Тэми отходит немного в сторону, и этот жест вызывает у меня улыбку. Решила уже сейчас начать играть в заботливую мамочку?

– Фостер, – качаю головой и устало тру глаза. – Мы с тобой по-крупному облажались.

– Может, стоит воспринимать это иначе? – осторожно советует она.

– Иначе? – я ухмыляюсь. – Поедем оформлять отношения, выбирать кроватку, коляску и прочую детскую ерунду?

Рыжая пожимает плечами, словно не видит в этом ничего такого…

– Может и так.

– Не смеши меня, Тэми. Мы переспали, будучи мертвецки пьяными. Это – едва ли самое лучшее начало, – серьёзно говорю ей я.

– Кто знает, – смотрит на свои старые кеды и теребит ручку от сумки. – Стоит попробовать, разве нет?

Поднимает на меня свои карие глаза. Наивная… Глупая маленькая девочка, которая, к сожалению, в меня влюблена. Да только мне абсолютно нечего сказать ей в ответ.

– Послушай, Фостер, – я крепко затягиваюсь и выбрасываю окурок. – Ни черта не выйдет. Мы слишком молоды, в мои планы не входило появление маленького человека в ближайшие лет десять.

– Не всегда всё идёт по плану, – звонко перебивает она.

– Да, – вздыхаю. – Но я – однозначно не тот, кто тебе нужен.

– Исайя, – делает шаг вперёд и утыкается лбом мне в плечо. – Мне нужен только ты! Я тебя люблю, и на первое время этого достаточно…

Что она несёт? Достаточно для чего?

– Тэми, – отодвигаю её и смотрю в раскрасневшееся и мокрое от слёз лицо.

– Я ничего к тебе не чувствую. Я не смогу быть хорошим отцом. И вообще, на минуту подумай о себе. Ты хотела учиться в медицинском…

– Да плевать, – в сердцах произносит она. – Я хочу быть с тобой.

– А я с тобой нет! – жестокая правда вырывается из меня прежде, чем я успеваю взвесить ту боль, которую могут принести ей эти слова…

Замирает, и мы смотрим друг другу в глаза. В её – нежность мгновенно сменяется разочарованием.

– А с кем? С ней? – зло интересуется Тэми.

– С кем с ней? – начинаю раздражаться.

– Тебе нужна Смит, верно? Я вижу, как ты на неё смотришь! – прищуривается, и кивает головой, словно соглашается сама с собой.

Я наблюдаю за тем, как по соседству паркуется какая-то старушенция на гелентвагене.

– Не твоё дело. Давай договоримся: не будем ломать жизнь ни мне, ни тебе, – прошу я, и она меняется в лице. Её брови взлетают вверх.

– И что это значит? Хочешь, чтобы я избавилась от твоего ребёнка? – громко возмущается, и та самая мадам из гелика с интересом поглядывает в нашу сторону, вылезая из авто.

– Не ори, – возвожу глаза к небу. – Это надо сделать, пока ещё не поздно…

– Хочешь убить его? – у неё трясутся руки, и глаза наполняются слезами

– Фостер, перестань, – привлекаю её к себе. Обнимаю, засунув подальше собственное эго. – Я знаю, что всё это звучит жестоко, но ты должна понимать, ничего хорошего из затеи оставить ребёнка не получится.

– Откуда ты знаешь? – вздрагивает она и начинает рыдать.

– Тебе семнадцать. Вся жизнь впереди, – пытаюсь объяснить ей, что ни она, ни я не готовы сделать такой серьёзный шаг.

– Мы могли бы попробовать, – отклоняется назад и заглядывает мне в глаза. Смотрит так, что я чувствую себя чудовищем. Потому что меня не трогают ни её слёзы, ни отчаяние…

– Нет смысла, Тэми…

– Ты привыкнешь ко мне, я буду хорошей женой.

Господи ты боже. О чём она вообще?

– Женой? Я не женюсь на тебе, понимаешь ты или нет? Да у меня девушки постоянной никогда толком не было, а ты хочешь сделать из меня порядочного семьянина? – смеюсь. Потому что её фантазии – полный бред.

– В ситуации с ней повёл бы себя так же? – ядовито бросает она.

– Опять? Тебя заклинило на Смит, что ли? – начинаю выходить из себя. – Раз уж на то пошло, с ней такой ситуации не возникло бы. Дженнифер не стала бы спать со мной, даже будучи нетрезвой.

Она хмыкает, размазывая слёзы по лицу. Тянет носом и тяжело вздыхает. А я, пожалуй, готов признаться. Не ей. Самому себе. Мне действительно нравится Дженнифер Смит. Слишком сильно, чтобы просто с ней дружить. Даже Фостер это заметила. Похоже, всё стало слишком очевидно…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ляжешь в хорошую клинику. Сделают всё, как надо, без последствий, поняла? – беру её за руку, но она её тут же резко выдёргивает.

– Не нужна мне твоя супер клиника.

– Фостер. Ты не можешь решать за нас двоих. Я против этого ребёнка.

– А ты значит, можешь? – кричит она.

– Успокойся, подумай сама. Это человек. На что ты обрекаешь его и себя? Меня ты рядом этим не удержишь, – трясу её, озвучивая свои подозрения. И по тому, как мелькает тень страха в её глазах, понимаю: так и есть. – Решила, что залёт сможет что-то изменить между нами?

– Да пошёл ты! – сбрасывает мои руки и стремительно уходит. Смотрю как огненная грива исчезает за поворотом. Ударяю по колесу и запрокидываю голову наверх к небу. Калифорнийское солнце выходит из-за облака и слепит своими лучами.

– Молодой человек, рискну пригласить вас и вашу спутницу к себе на консультацию, – неожиданно раздаётся справа.

Поворачиваюсь и замечаю, что рядом стоит та самая женщина преклонных лет. На ней какое-то идиотское платье с попугаями. Она жеманно улыбается, словно и правда рассчитывает что-то от меня услышать.

– Вы кто вообще?

– Психолог, – невозмутимо отвечает она и суёт мне в карман визитку странного вида. – Надумаете, позвоните. Гляжу, проблемы-то серьёзные…

– Мне не нужен мозгоправ, – фыркаю, открывая дверь мерседеса.

– Нет нет, мой прекрасный. Я скорее по делам душевным.

– Намекаете, что я душевнобольной? – хохочу, залезая в машину.

– Все мы немножечко больны, – пожимает плечами эта странная мадам. – Буду ждать звонка, Исайя.

– Ага, непременно, только если для того, чтобы пригласить вас на кофе.

Она заливается смехом и кокетливо отмахивается, а я завожу мотор и выезжаю с парковки.

*********

Рождество пролетает. Один день сменяет другой и вот – на календаре уже февраль. Близится окончание года, а это значит, что Дженнифер уедет. Говорит, что всё для себя решила. Оставаться в Блу Бэй после сдачи экзаменов она не намерена. И это меня страшно пугает. Я не готов её отпустить. Кажется, что Смит всегда была рядом. Потому как я даже не помню то, что было до неё.

Наша дружба – едва ли не самое ценное, что у меня есть, но вот беда: я хочу её. Чем больше времени провожу с этой девушкой, тем сильнее меня затягивает. В то, чему объяснения я так и не нашёл. Одно знаю наверняка: мне надо видеть Дженнифер каждый день, слышать её смех и ловить момент, когда сверкают необыкновенные синие, с оттенком фиолетового глаза. Касаться невзначай, шутить, смотреть дурацкие комедии, да что угодно делать, лишь бы с ней… Ни в одном человеке я так не нуждался, и никого не боялся так потерять.

Намёков она не понимает, либо делает вид, что не замечает моего отношения к ней. Переводит всё на юмор и без конца твердит, что я самый-самый лучший друг на свете. Именно по этой причине решаю, что пора. Пора бы понять ей, что быть лучшим другом и всё – меня уже давно не устраивает.

Мы как раз тусим у меня дома. Решили прогулять скучную лабораторную и заодно все остальные уроки. Дженнифер прыгает в бассейн, поднимая тучу брызг. Веселится на пару с Роуз, которую тоже удалось утащить с собой. Похоже, у них с Лероем снова чёрная полоса в отношениях.

Улыбаюсь. Красивые нереально. Выглядят счастливыми, это ли не главное? Сижу на огромном розовом фламинго и наблюдаю за тем, как они дурачатся в воде. В последнее время Смит ведёт странно: часто «уходит в себя», молчит, постоянно о чём-то думает, но делиться своими размышлениями не спешит. Есть ощущение того, что происходит нечто, о чём она не хочет говорить. Надеюсь, это не касается Брукса. Если он снова её обидит, терпеть и молчать я не стану.

– Хватит накуриваться всякой дрянью, – недовольно говорит мне Смит, проплывая мимо. Переворачивается и ложится на спину. Раскидывает руки, словно она морская звезда, и замирает, наслаждаясь тем, что её держит вода.

Я залипаю на её влажные губы. Взгляд скользит к шее, ниже до линии груди и плоского живота… Во рту становится сухо. Сейчас или никогда. Бросаю быстрый взгляд в сторону шезлонгов. Онил, похоже, отключилась. А это значит, что момент очень даже подходящий.

Прыгаю в воду, и Дженнифер удивлённо вскидывает голову. Моргает, сгоняя капли с ресниц, в то время как я подплываю ближе. Она хватается за мои плечи и начинает топить меня. Дурная. Хохочет и тут же уходит под воду вместе со мной. Несколько минут мы ведём себя как маленькие дети. Ныряем, толкаемся, а потом пытаемся восстановить дыхание. Обнимаю её, притягивая ближе к себе. Ближе, чем положено друзьям… И от неё не укрывается этот жест. Пытается развернуться как ни в чём не бывало, но я не даю ей этого сделать. Смотрит на меня озадаченно, как будто наперёд знает, что сейчас произойдёт, но всё ещё не может в это поверить.

– Ричи, что происходит? – тихо спрашивает она, наблюдая за тем, как я наклоняюсь к её лицу.

– А ты не догадываешься? – шепчу ей прямо в губы. – Если бы ты знала, сколько раз я мечтал об этом.

Замирает, напрягается, и я её целую.

Не оттолкнула, уже хорошо… Потому что я всё равно бы сделал это. Слишком сильно меня тянет к ней. Давно уже перестал соображать. Мне нравится в ней всё: её тело, запах и эти сумасшедшие кудряшки. Касаюсь пальцами нежной щеки и осторожно продолжаю. То, что происходит, определённо ярче, чем я себе представлял. Волнительно, круто, остро… Как будто тот самый первый поцелуй, который ты так ждёшь в детстве. Хочу, чтобы Дженнифер была со мной…

Её мягкие и тёплые губы сперва смело отвечают мне, но потом в какой-то момент она вдруг резко толкает меня в грудь. И к моему сожалению, поцелуй прекращается. Ну конечно. Смит всегда остаётся верна себе. Смотрит исподлобья и в бешенстве бьёт по воде кулаками. Я только улыбаюсь. Разозлилась. Ноздри раздувает как огнедышащий дракон. Пусть негодует. Её право.

– Ты! – пыхтит, задыхаясь от гнева, пока я молча наблюдаю за ней. – Какого чёрта, Исайя?

– Дженнифер, – качаю головой, потому что не собираюсь объяснять ей очевидные вещи.

– Зачем? – смотрит с укором. – Зачем ты всё портишь?!

– Перестань, – в два гребка добираюсь до неё, но она выставляет вперёд руки, предупреждая, что ближе не подпустит.

– Хватит делать вид, что не понимаешь, как я к тебе отношусь, – заявляю прямо. Смысл ходить вокруг да около.

– Чего? Я тебе не одна из этих твоих подружек на одну ночь! – разворачивается и хватается за поручни.

– Естественно нет, – сквозь зубы подтверждаю я, но она вряд ли меня слышит. Шлёпает вдоль бассейна. Несётся словно скоростной поезд, на ходу забирая свои вещи. Громко оповещает о том, что они уходят, и я, набирая в грудь побольше воздуха, ныряю. Поговорить, видимо, не удастся. Не в том она сейчас расположении духа. Да только зря надеется от меня сбежать. Я не отступлю, теперь уже точно. Потому что и с её стороны не так уж всё однозначно, как она сама себе надумала…