Текст книги "Мои калифорнийские ночи (СИ)"
Автор книги: Анна Джолос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 48 страниц)
Глава 19
Дженнифер
Меня развезло очень сильно. Тот беспокойный сон, в который я провалилась, не принёс ничего кроме головной боли и разбитого состояния. Проснулась же я от шума, доносившегося из окна.
Сажусь на кровати, дотрагиваясь ладонью до полыхающего лба. Как и предполагалось, температура. По ощущениям даже воздух из ноздрей выдыхаю горячий. Я тяну руки к телефону, что лежит с выключенным звуком на тумбочке. Двадцать один пятнадцать.
На экране светится сообщение от отца, в котором он уведомляет меня о том, что их не будет до понедельника. Видимо, это та рабочая поездка, о которой говорила Грейс. Надо же… всюду таскается следом за ним. Ниже вижу информацию о том, что дети-нервомоты будут у бабушки. Ну хоть одна приятная новость… Открываю непрочитанное сообщение от Райана. Спрашивает, как у меня дела и приглашает провести с ним время на этой неделе.
Слышу голоса на улице, гудёжь и громкую музыку, льющуюся из динамиков. Ах, да. У Брукса вечеринка… Что он там мне говорил? Не высовываться? Встаю, касаясь босыми ногами пола. Без одеяла сразу становится зябко, и по телу бежит холодок, хотя я уверена, что в комнате тепло. Подхожу к окну, стараясь себя не выдать, и смотрю на развернувшуюся тусовку. Да, так и есть. У бассейна расположилась молодёжь. Они оживлённо беседуют, плещутся в воде и хохочут. Насколько понимаю, в доме их нет. Ну хоть на это ума у Брукса хватает.
В этом плане не могу понять Исайю: у него дома во время вечеринок всегда толпы парней и девушек. И как только его родители терпят такие нашествия на особняк?
Надо бы посетить одно прекрасное место, а потом спуститься вниз и отыскать таблетку от головы. Боль такая сильная, что терпеть невозможно. Да ещё и сглотнуть не могу, в горло словно стекла насыпали. Никого ведь нет там внизу? А значит, я спокойно могу проследовать до пункта назначения – кухни.
Кэмерон что-то кричит друзьям, и мой взгляд абсолютно случайно цепляется за парочку в бассейне. Рид и Виктория у бортика. Они стоят боком ко мне, и я невольно вижу их лица. Вот она что-то говорит Бруксу, и он тут же смеётся, приобнимая её. Смеётся… Я вдруг понимаю, что за то время, что провела в этом доме, ни разу не видела на его лице и намёка на простую человеческую улыбку. Полагаю, всё дерьмовое настроение распространяется исключительно на меня.
Бассейн подсвечивается вечерним освещением, а потому, к сожалению, я вижу больше, чем мне хотелось бы. Рид вдруг зажимает девушку у стенки, а она, похоже, только этого и ждёт. Тори едва слышно хихикает, по-хозяйски кладёт руки ему на шею и начинает поглаживать затылок. В какой-то момент склоняется вправо, и он целует её.
Смотрю как дура на этих двоих. А если точнее, на их дикий поцелуй. Парень явно доминирует, иначе это действо никак не назовёшь… Всё от начала и до конца сигнализирует о том, что он главный: и рука, абсолютно без нежности сжимающая её лицо и напор, с которым он вдавливает её в бортик. Это настолько откровенно, что я чувствую, как потеют ладони. Какое-то время рассматриваю его профиль. Зачем-то вспоминаю как выглядели его губы вблизи… Утром он стоял напротив, но лицо его при этом излучало совершенно иные эмоции.
Мне становится неловко от того, что я вижу, насколько страстно они увлечены друг другом. Она-то уж точно, судя по тому, как запорхали её пальчики по блестящему от воды, покрытому мышцами торсу. Виктория мастерски выгибает поясницу, прижимаясь грудью к нему. Его рука тут же уверенно опускается на ягодицу девушки, резко приподнимая её наверх. Пожалуй, с меня хватит. Такое ощущение, что они планируют продолжить прямо там.
Иду в туалет, пытаясь прогнать навязчивую порочную картинку из головы. Да, эти двое идеально смотрятся вместе. Он – красивый и безумный, и она – эффектная сучка. Умываюсь холодной водой и оцениваю внешний вид в зеркале: кожа пылает, под глазами тёмные круги, губы иссушились и потрескались, а кудри вообще живут своей жизнью. Топ-модель по-американски, не иначе… Провожу расчёской по волосам, чтобы немного их усмирить. Таблетка. Мне срочно нужна таблетка от головной боли, терпеть её уже нет сил.
Выхожу из ванной комнаты и шлёпаю к двери. Приоткрываю и на всякий случай прислушиваюсь. Кроме отголосков музыки, вроде как никаких настораживающих звуков. Иду по коридору, слегка пошатываясь и попутно включая боковой свет. Топочу по лестнице, выглядываю вниз. К счастью, друзей Брукса нигде не обнаруживаю и благополучно добираюсь до кухни. Хватаю аптечку с холодильника и начинаю искать лекарство, способное хоть как-то помочь справиться с отвратительным самочувствием.
Слышу хохот и приближающиеся шаги. На пороге кухни появляются незнакомые парни. И они явно навеселе.
– О, привет! – радостно здоровается темноволосый бугай.
– Вот это мы удачно зашли! – произносит второй, и мне автоматически не нравится его ехидная улыбочка.
Продолжаю ковыряться в аптечке, даже не поздоровавшись.
– А ты значит та самая сестрааа, – как-то странно растягивая слова, говорит бугай. – Меня зовут Алан, малыш, а ты у нас, по ходу, Дженнифер. Наслышаны-наслышаны…
Он как-то странно ухмыляется, и я вопросительно вскидываю бровь.
– Привет, – максимально нейтрально отвечаю я, выуживая нужный блистер из аптечки.
– Пол, – представляется другой.
– А ты такая, как тебя и описывали…
Тот, который Алан подходит ближе ко мне. Он без стеснения оценивающе разглядывает меня. С опозданием думаю о том, что надо было накинуть толстовку. Стою перед ними в тонкой домашней пижаме: короткие белые шорты и лёгкая маечка на лямках. Судя по их довольным лицам, одета я слишком многообещающе.
– Вы, парни, здесь зачем? – возвращаю я их к беседе, стараясь не обращать внимания на недвусмысленные взгляды.
– Так это, – тот, кого я окрестила бугаём, чешет тёмную копну растрёпанных волос, – Кэм попросил принести молотый перец.
Я прохожу в дальний конец кухни, открываю дверцу гарнитура и достаю стекляшку с перцем. Протягиваю Алану, но он вместо того, чтобы взять её, смыкает пальцы на моём запястье. Осторожно, но весьма настойчиво.
– А пойдём с нами? Выпьем, расслабимся…
– У вас, ребята, и без меня отлично получается, – хмуро смотрю на его руку, и он отпускает, перехватывая приправу.
– Да брось, там весело, чё хандрить-то, – присоединяется Пол, переглядываясь со своим товарищем.
– Спасибо за предложение, но нет, – поворачиваюсь к раковине. Набираю стакан воды и очень надеюсь, что навязчивые гости свалят так же быстро, как и появились. Но они явно никуда не торопятся.
– Поговаривают, вы с Бруксом не особо ладите? Тёплый приём в своём доме он тебе точно не оказал, – пытается как бы невзначай расспросить меня Алан.
Удивительно, что, будучи довольно пьяным, он в состоянии говорить такими речевыми оборотами.
– Вам-то какое дело? – напрямую интересуюсь я, разворачиваясь к ним лицом. Меня начинает бесить этот разговор.
– Ну знаешь, ты свалилась как снег на Калифорнию. Кто, почему, откуда непонятно, вот и стало любопытно… Из твоего брата толком ничего и не вытащить, а потому давай знакомиться поближе, Дженнифер. Друзья ведь всегда пригодятся, верно?
– Друзьями я уже обзавелась, – холодно отвечаю я и ставлю пустой стакан в раковину. – Вам пора, ребята. Кэмерон, наверное, уже заждался.
– Ничегооо, подождёт, – противно смеётся и отмахивается верзила. – Не можем же мы оставить такую цыпочку одну грустить.
– Так. Понятно, – я захлопываю аптечку и направляюсь в сторону холодильника. – Дай пройти.
– Ну нет, – играет со мной придурок, склоняя голову.
– Отойди, – серьёзно прошу я.
– Не так быстро. Мы же так отлично беседуем, верно, Пол? – прищуривается и снова блуждает рассеянным хмельным взглядом по моему телу.
– Ага…
– Слушай, ну ясно, почему Рид так неохотно делится подробностями, – лезет своей лапой мне в волосы.
– Руки убери! – меня с детства раздражает этот жест.
– Гляди-ка и вправду дикая, – гогочет он. – А губы-то какие порнушные, я бы точно нашёл им применение.
Пытается протянуть свои лапы к моему лицу, но я резко отшатываюсь, отступая на шаг назад.
– Алан, пошли, – смеётся Пол. Ну хоть у одного мозг не пропит до безобразия.
– Да погоди ты, Пол. Мы только-только установили контакт.
Встаёт и надвигается на меня, обдавая шлейфом противного перегара. Я морщу нос и поворачиваю голову вправо.
– Не нравится ей, посмотри-ка! Можно подумать, какая принцесса! – с сарказмом произносит он и хватает меня за руку.
– Отвали, придурок, ты пьян! – ощутимо толкаю его назад, и парень едва не валится с ног.
Пользуясь моментом пытаюсь обойти его, но он тут же сгребает меня в охапку. Предпринимаю попытку стряхнуть с себя его руки.
– Ты чё вообще попутала? – зло возмущается годзилла, прижимая меня к плите. – Нормально же начали.
– Ничего мы не начинали, дай мне уйти!
Он снова лезет ко мне, хватая за подбородок.
– Горяченькая во всех смыслах…
– Отпусти меня, иначе я за себя не ручаюсь, – сквозь зубы спокойно предупреждаю я, еле сдерживая рвотный позыв.
Чувствую то, чего так боюсь: страх из прошлого, вмиг разливающийся по венам ледяным оцепенением. Нельзя, нельзя сдаваться, Дженнифер.
– Не то что? Ты кем себя возомнила? Мы тебя быстро на место поставим, борзая. Нагну прямо на этом стеклянном столе и дело с концом, – мерзким басом хохочет он, пока я отлепляю его руки от себя.
– Пол, ну ты как? Думаю, Брукс возражать не будет, если мы немножко покуражимся с ненавистной сестричкой. Сам ведь говорил, что она ему поперёк горла…
– Алан, ты чего, – кажется, даже его друг опешил от такого предложения.
Стремительно начинает накатывать паника. В ушах шумит и стучит, а сердце и вовсе грохочет прямо в саднящем горле. Лихорадочно кручу головой по сторонам и щупаю за спиной предметы. Обхватываю ручку.
– Иди сюда. Обещаю, тебе понравится! – бугай сильно тянет меня за майку, и тонкая лямка, не выдерживая, рвётся.
Хватаю сковороду и бью придурка прямо по голове. Не так сильно, как могла бы, но довольно ощутимо. Парень тут же оседает на пол, извергая поток брани и хватаясь за ушибленную голову. Второй, к моему удивлению, запрыгивает на стул и выставляет перед собой руки.
– Сууукааа, – хрипит тот, что сидит на полу, раскачиваясь и скуля.
Я всё ещё сжимаю в руке сковороду и дышу так, словно пробежала как минимум милю. Что за напасть такая? Почему мне так не везёт? То заблудилась и едва не отправилась на органы в Мексику, теперь ещё эти искатели сексуальных приключений…
Только сейчас замечаю в арке парней: Исайю при параде, с огромным букетом цветов и Брукса в одних спортивных шортах.
– Дженнифер, что случилось? – спрашивает в недоумении блондин.
Рид молча сканирует тяжёлым хмурым взглядом из-под бровей. Явно оценивает ситуацию. В какой-то момент его глаза останавливаются на моей груди, где болтается пострадавшая лямка. Стискивает зубы до такой степени, что челюстная мышца начинает сильно выпирать. Крайне быстро пересекает кухню. Стаскивает испуганного Пола со стула и тут же бьёт его по лицу, отчего тот заваливается на мойку.
– Какого дьявола тут происходит? – орёт Брукс, поднимая его за шиворот.
– Смит, иди-ка ты наверх, – настойчиво просит Исайя, вставляя мне в руки цветы. – Давай, давай, шевелись.
Я морщусь, глядя на залитую кровью футболку Пола. Он пытается сплёвывать в раковину, прижимая руку к животу. Даже думать не хочу о том, что там будут его зубы…
– Далеко собрался? – обращается к Алану Рид. Тот смекнул, что запахло жареным и пытается ретироваться, но нога Брукса не даёт ему этого сделать.
– Да она сама…
А дальше я уже не смотрю. Не могу. Только слышу за спиной стоны Алана вперемешку с ругательствами Брукса. Исайя активно толкает меня в спину, выгоняя из кухни в гостиную. Сам же возвращается назад.
Я сжимаю в руках цветы в красивой стильной упаковке и, спотыкаясь, бегу по ступенькам на второй этаж.
– В моём доме?! – слышу разъярённый голос сводного брата и грохот.
Сворачиваю в коридор и бросаюсь к своей двери. Только, когда захлопываю, пытаюсь выровнять дыхание. Опускаю взгляд на цветы и понимаю, что вцепилась в них, что есть сил. На лбу выступила испарина, а тело разбивает мелкая дрожь. Испугалась. Снова испугалась до чёрной пугающей черноты в глазах.
Я подхожу к кровати, бросаю букет и забираюсь в постель. Зажмуриваюсь и снова вспоминаю дурацкий стишок. Посте третьего повтора дверь открывается, и в комнату заходит взволнованный Исайя.
– Дженнифер, ты в порядке? – подходит ко мне и обеспокоенно рассматривает.
Я моргаю, в глазах так сухо, что чувствуется жуткий дискомфорт.
– Всё нормально, – хриплю в ответ.
– Ты заболела что ли? – он протягивает ладонь и прикладывает её ко лбу. – У тебя жар, Смит.
– Знаю, за таблеткой спустилась…
– И стало на два инвалида больше, – огорошивает меня он.
– Брукс…
– О, не сомневайся! Эти ребята до сих пор отдыхают на лужайке у дома, – серьёзно говорит он. – Надеюсь, без последствий будет.
– Чёрт, – я устало тру переносицу. Как бы там ни было, прибавлять проблем я не хотела.
– Да успокойся, там ребята. Остановят нашего разъярённого быка, если что.
– Этот Алан начал мерзко вести себя…
– Да знаю я их. А ты, значит, сковородой его огрела? – на всю комнату хохочет он и как-то совсем тепло взъерошивает мои космы.
И странное дело, мне вовсе не хочется отдёрнуть его руку. Парень улыбается, глядя на меня. Складывается впечатление, что он мной гордится. Достаёт телефон, набирая кого-то.
– Привет, Джудит, прости, что поздно, можешь подъехать по одному адресу? Не, меня не били, нет, не отравился и нет – не накачался. Моей подруге нужна помощь. Заболела, температура высокая и явно не от меня красивого…
Я кручу пальцами у виска, но Исайя только отмахивается и быстро диктует адрес. Благодарит и отключается.
– Исайя! – я осуждающе смотрю на него.
– Мой любимый сексапильный доктор айболит прибудет минут через двадцать.
– У тебя есть личный врач? – моя бровь взлетает вверх.
– Ага, реаниматор я бы сказал, – он заваливается на кровать и раскидывает руки. – Знаешь, сколько раз я тут ночевал?
– В смысле? – не совсем понимаю я.
– Так это старая комната Рида. Ты не знала разве?
Качаю головой, пока он пялится в потолок. По крайней мере, это объясняет наличие той коробки под кроватью.
– Давно вы дружите? – зачем-то интересуюсь я. В фотоальбоме старых общих снимков я не видела.
– Года четыре наверно… Я сел этим двоим на хвост, ещё когда они учились в школе, но расположение, кстати, заполучил не сразу, – он поворачивается ко мне, и я невольно любуюсь им.
Свет от ночника так выгодно подчёркивает черты его лица, что даже я не могу отвести взгляд. Магия Исайи Ричи. В этом парне всё безупречно: от голубизны глаз до небрежной чёлки.
– Не смотри на меня так, – смеётся он, – начинаешь влюбляться, Смит?
– Вот ещё! – вспыхиваю я, а он широко улыбается как в рекламе, обнажая белоснежные зубы.
– По какому поводу цветы? Или они всё-таки не мне?
– А кому же, – он перекатывается на бок. – Там внизу ещё пакет с подарком. Ко дню рождения, я же тебя не поздравил…
– Перестань, – недовольно дёргаю носом. Не хочу вспоминать этот ужасный день.
– Переоденься, а то Джудит со своей богатой фантазией решит, что я в порыве страсти разодрал на тебе майку.
Я встаю с кровати, и в голову тут же возвращается хоровод беспокойных мыслей. Интересно, что происходит внизу? Судя по тишине, вечеринка у бассейна закончилась.
В эту же секунду распахивается дверь, и в проёме появляется Брукс.
– Исайя, оставь нас на пару минут, – настойчиво требует он, глядя на блондина.
И мне совершенно не нравится тон, которым он это произнёс.
– Я не уверен, что хочу оставлять вас наедине, – мнётся Ричи, и я безмерно благодарна ему за это.
– А придётся, – сверлит его взглядом Брукс, и к моему ужасу, Исайя всё же уходит…
Глава 20
Дженнифер
В комнате сразу будто становится меньше воздуха. Повисает глухая тишина, и парень, что стоит напротив, буравит меня сердитым взглядом.
– Рассказывай Смит, – командует он, убирая руки в карманы низко сидящих шорт.
– Что конкретно? – делаю вид, что не понимаю о чём идёт речь.
– Не разыгрывай из себя дуру!
– Мне нечего рассказывать, – подхожу к тумбочке, которая стоит у моей кровати.
– Кто из них тебя трогал?
– Не собираюсь я отвечать на твои вопросы! – пытаюсь произнести это ровным голосом, отодвигая ящик и доставая футболку.
То напряжение, что трещит между нами, кажется, можно почувствовать физически. У меня абсолютно нет желания разговаривать с ним после вчерашних издевательств. Брукс тоже молчит, и я надеюсь, что на этом наш неприятный разговор окончен. За последние два дня мы итак превысили лимит на общение друг с другом.
Игнорируя его, плетусь в ванную комнату. И, конечно, кто бы сомневался, он идёт за мной следом. Подставляет ногу и тоже оказывается внутри.
– Ещё раз спрашиваю, – раздражённо повторяет он, останавливается в проёме и, очевидно, начинает терять терпение.
– Послушай, я не обязана… – гневно начинаю я.
В два шага сокращает расстояние между нами и зажимает пальцами порванную лямку. Я задерживаю взгляд на сбитых костяшках его пальцев, и какое-то время просто пялюсь на запёкшуюся кровь. Она там по моей вине. Причём уже второй раз.
– *****, вот скажи, что было неясно утром? – спрашивает меня голосом, сухим, как лёд.
– Я всего лишь… – запинаюсь как идиотка и смотрю на наше отражение в зеркале. У меня – взгляд затравленной лани, у него – бешеного психопата.
– Сказано было сидеть наверху! Почему ты такая безмозглая, Смит? – зло продолжает он, сверкая стальными глазами. – Не догоняешь с первого раза?
– Прекрати! – пытаюсь дёрнуть плечом, потому что он стоит слишком близко, фактически прямо за моей спиной. – Поражаюсь, как у тебя вообще хватает наглости подходить после вчерашнего?!
– Говори со мной или будет только хуже! – разжимает пальцы, но не отходит.
И вот вроде всё это сказано нарочито спокойно, но отчего-то звучит с ещё большей угрозой. Рид выжидающе смотрит на моё отражение, раздувая ноздри как бык на кориде.
– Бугай не давал мне пройти, – выдыхаю я и зачем-то открываю воду, откладывая футболку в сторону. Не знаю почему, но всегда, когда я нервничаю, пытаюсь занять чем-то руки.
– И?
– Что и? – психую. Намыливаю ладони и концентрируюсь на своём увлекательном занятии. – Неужели непонятно, что я не хочу вдаваться в подробности?!
– Мало ли чего ты не хочешь, – следит за тем, как я снимаю полотенце с вешалки. – Что. Конкретно. Там. Было. Смит?
Я начинаю раздражаться, чувствуя как подкатывает накопившаяся злость. Ладно, я отвечу, раз уж ему так интересно!
– Решили поразвлечься, посчитали, что ты будешь не против. Я ведь тебе поперёк горла! – цитирую слова верзилы и прищуриваюсь.
Абсолютно не меняется в лице, подтверждая тем самым, что сказанное пьяным придурком, чистая правда. Но на другое я и не рассчитывала.
– И как далеко всё зашло? – опускает взгляд на моё голое плечо.
Я обязательно должна это озвучить?
– По-твоему я огрела его за предложение сыграть в монополию? – всё же поднимаю глаза на зеркало, и мы снова пускаем стрелы ненависти друг в друга.
– Думаешь, всегда и всё можешь разрулить, да? – произносит он с откровенной насмешкой.
– Нет, я так не думаю…
Вряд ли Рид заметил ту горечь, с которой я произнесла эту фразу…
– Неужели так сложно выполнять то, что требуют? – громко и недовольно чеканит в самое ухо.
– Да твою мать, ты вообще себя слышишь? – я разворачиваюсь и начинаю громко хохотать. – Требуют? С какой стати ты требуешь Брукс?
Не знаю, почему меня опять понесло… Раздражает, что он возомнил о себе невесть что. Приказы вздумал отдавать мне. Да это же просто нелепость какая-то!
– Спустилась за таблеткой – тоже мне преступление!
И да, его бесит мой смех. Хмурой мимикой красноречиво написано на излишне надменном лице.
Его переклинивает и он грубо хватает меня, толкая в угол душевой, что находится слева. Как мне надоело это его физическое воздействие! Никто из многочисленных друзей и парней никогда со мной не обращался так грубо. А этот… вконец перешёл все границы! После вчерашнего показательного выступления у меня итак все кости ломит.
– Что ты делаешь? Отвали! – пытаюсь отойти от прохладного кафеля, но Брукс не даёт, наваливаясь на меня корпусом и прижимая к стене. Начинается возня и моё отчаянное противостояние.
Последнее, что я помню, это как случайно уткнулась носом куда-то в район его сильной шеи. Отодвинулась резко, словно обожглась. На секунду даже вспыхнула и смутилась. Спешно убрала руки с голого торса, не предпринимая больше попыток отпихнуть каменную стену. Этот придурок, пользуясь моим смятением, снимает душ и направляет струю прямо на меня.
Кошмар. Адски ледяная вода обрушивается, заставляя громко вскрикнуть от неожиданности.
– О господи! – меня охватывает шок.
Вода стремительно заливает уши и глаза. Вслепую машу руками, но это бесполезно. До одури холодные капли скатываются вниз по шее и плечам. Это даже отвратительнее, чем то, что было вчера, потому как температура воды значительно ниже.
– Идиот, прекрати! – практически молю я.
– Будешь делать то, что тебе говорят? – громко спрашивает он.
– Хватит, хватит, Брукс! – ору, закрывая лицо.
Грудь от такого арктического душа сразу же становится болезненно острой, и я скрещиваю руки, будто это может как-то помочь.
– Я не слышу, Смит? – одной рукой держит меня за шею и льёт прямо на макушку, явно забавляясь происходящим.
В школе на уроке истории я слышала о подобных пытках.
– Сволочь, мерзавец, отморозок, – и всё в таком духе… Я едва не захлёбываюсь, выкрикивая одно ругательство за другим.
– Да-да, ты повторяешься…
– Перестань, пожалуйста! – хриплю не своим голосом я.
– Будешь делать, что говорят? – опять слышу сквозь шум воды.
– Пошёл ты! – рычу, пытаясь отвернуть от себя лейку.
– Ты непроходимая дура, – заключает он, опять приближая поток студёной воды к лицу.
Это просто невыносимо, клянусь! Я настолько одеревенела, что даже нет сил бороться, и в итоге, я просто сдаюсь. Стойко терплю и судорожно дышу.
– Зараза, *****, – наконец, выключает воду.
Мне кажется у меня даже зубы лязгают от невыносимого холода. Молчу и хватаю ртом кислород, захожусь в страшном кашле.
– Что у вас тут происходит? – обеспокоенное лицо Исайи вырастает прямо над плечом Брукса.
Кретин, ещё бы дольше ждал! Меня трясёт, потому что я околела, но слава богу, этот кошмар закончился.
– Ты вообще одурел? – возмущается Исайя, отодвигая его в сторону. – Она же болеет!
Я обнимаю себя руками, чувствуя, как предательски дрожит нижняя губа. Кожа покрылась противными мурашками. Одежда мокрая насквозь, и это неприятно.
– В следующий раз ремня получишь, дрянь.
От этого заявления я широко распахиваю глаза. Человек, что стоит напротив, ни черта не в шутку произносит это. С его мокрых волос капает вода, а в глазах такое обещание расправы, что мне становится не по себе.
Он ведь это не серьёзно?
– Отойди, – Исайя нетерпеливо оттесняет Брукса плечом. Набрасывает на меня огромное полотенце.
– Вышли отсюда оба, – срываясь, кричу я. Хотя, мерзавец, что устроил мне фактически ледяную прорубь, уже итак стоит у выхода. – Пошли вон!
Подбегаю к двери и до щелчка проворачиваю замок. Возвращаюсь в душевую и включаю горячую воду. Стаскиваю прилипшие к телу вещи и со злостью бросаю их в раковину.
Ненавижу его. Мерзавец. Опять я проиграла и позволила вытереть о себя ноги. Зажмуриваюсь и пытаюсь перестать стучать зубами, постепенно расслабляясь и отмирая в потоке согревающей воды.
«В следующий раз ремня получишь, дрянь»
У него совсем поехала крыша? Фильмов пересмотрел? Или его самого лупили в детстве? На меня, например, ни мать, ни отец, руку в воспитательных целях никогда не поднимали. И это притом, что я была довольно проблемным ребёнком.
– Дженнифер, ты как? Джудит будет через десять минут, – стоя по ту сторону двери, предупреждает Исайя.
– О, прекрасно! – ещё больше раздражаюсь я.
Господи, верни мне мою жизнь обратно!
*********
Я сижу в банном халате, послушно открывая рот. Педиатр, молодая блондинка лет двадцати пяти, недовольно поджимает чрезмерно пухлые губы. Проводит ряд манипуляций: слушает дыхание, меряет давление и температуру. Диагноз – бронхит. Ожидаемо.
После осмотра Фантазия-парней-в-белом-халате о чём-то беседует с Исайей в коридоре, пока я лезу под одеяло, измученная и захворавшая пуще прежнего. Слышу, как девица заливисто смеётся. Даже не удивлюсь, если между этими двумя раньше была какая-то интрижка.
Вообще, как только она вошла в комнату, начала петь дифирамбы моему ненормальному родственнику, не стесняясь расспрашивая блондина о «горячем друге». Потом незаметно переключилась на самого Исайю, посылая томные взгляды и пуская в ход агрессивный флирт. Моё присутствие её не смущало вообще…
Натягиваю тёплое одеяло до ушей, Пытаюсь выкинуть произошедшее из своей головы. И почему-то беспокоит даже не столько очередной позор, сколько тот неловкий секундный эпизод, когда его тело было под моими пальцами и носом.
Исайя появляется минут двадцать спустя. Пытаюсь демонстрировать свою обиду за то, что бросил меня с Бруксом. Оттаиваю быстро, когда понимаю, что ради меня он понёсся в аптеку.
Ричи приносит горячий травяной чай, к моей досаде заставляя выбраться из-под пушистого белого облака. Потом скармливает мне какую-то горькую пилюлю и брызгает в рот ещё менее приятный на вкус спрей. С детства ненавижу болеть. Это случалось редко, но болезнь всегда протекала в тяжёлой форме.
– Как маленькая, Дженнифер, честное слово, – улыбается он. – Можно было и не делать такое лицо. Не настолько уж он и противен.
– Нда? Ну побрызгай себе за компанию, – хриплю в ответ я.
– Да запросто.
Открывает рот и направляет туда диффузор. На обаятельном лице – ни единой эмоции. Актёришка, Голливуд по нему плачет…
– Бе, – кривлюсь я.
– Давай поворачивайся спиной, Смит! – он достаёт плоскую баночку из мятного аптечного пакета. Едва открывает, как в мой, на тот момент совсем не дышащий нос, сразу же проникает зверский аромат.
– Не, не, не, – качаю отрицательно головой.
– Что значит не? Дженнифер, ну в самом деле! – раздражённо цокает друг. – Ты хочешь быстро вылечиться или нет? Джудит плохого не посоветует.
– Сдалась мне твоя Джудит. Давление мерила мне трижды, потому что не могла оторваться от тебя!
Он снова добродушно хохочет и разводит руками, дескать да, детка, что поделать, я такой…
– Укол, таблетки, спрей, теперь ещё и это? – недовольно пищу я.
Исайя гипнотизирует меня долго-долго…
– Лааадно, – тяжело вздыхаю и сдаюсь. Всё равно ведь не отвяжется, прилипала.
– Давай разворачивайся и кайфуй! – радостно заявляет мне мой лекарь, практически хлопая в ладоши.
Понимаю, что он не отстанет и скидываю махровый халат, оставаясь в майке.
– Кофта мешает, снимай, – ровным голосом сообщает блондин.
Я недовольно хмурю брови.
– Исайя…
– Смит, это конечно одна из моих влажных фантазий, но ты ведь реально болеешь, так что…
– Всё я поняла, не продолжай! – кажется, у меня горят уши от этих его шуточек. Прямо как у Тэми Фостер. Зря я над ней потешалась, сама теперь попала в крайне неловкое положение…
Чувствую, как его пальцы касаются спины, настойчиво поддевая лёгкую ткань.
– Я сама, отвернись только, – смущаюсь, если честно. Хоть это и Ричи, но всё-таки…
Только убедившись, что он не подглядывает, выныриваю из топа, прикрывая одеялом грудь.
– Ну давай уже, мажь меня этой вонючей штуковиной, – нетерпеливо прошу я, перебрасывая волосы вперёд. Какое-то время ничего не происходит. – Исайя, ау!
Вот зачем я на это согласилась? Кто-нибудь может мне сказать?
Он невозмутимо начинает массировать мне спину, втирая странную восковую консистенцию. Мне аж нос пробивает, настолько ядрёный запах у растирки. Хвоя и… перец? Я чихаю. По телу начинает расходится приятное согревающее тепло.
– Не сильно я нажимаю? – как-то уж совсем безучастно интересуется медбрат.
Надо признать, у него отлично получается, особенно учитывая щекотливость ситуации.
– Нормально, – подкатываю глаза, пытаясь вспомнить, позволяла ли кому-нибудь проделывать нечто подобное с собой.
Представляю, как это выглядит со стороны…
– А грудную клетку? – слышу его смеющийся голос.
– Иди ты, – протестующе возмущаюсь я. – Дай мне баночку, дальше я сама справлюсь!
– Посмотреть-то на это хоть можно? – бессовестно подмигивая, спрашивает блондин.
Выпроваживаю его мыть руки и быстро принимаюсь за ненавистную процедуру. Когда он возвращается, я уже лежу одетая, укутанная по самое горло в толстое одеяло. Прошу достать с полки книгу. Ту самую, сказки братьев Гримм, из-за которой я и оказалась в полицейском участке Торонто. Её мне, хихикая, протянул коп из дежурки в то утро, когда меня забирал отец.
Зачем-то рассказываю Исайе эту историю. Он удивлённо вскидывает бровь и усаживается рядом на кровать.
– Почитай мне, а? – прошу его я.
– Ты серьёзно, что ли? – улыбается парень, но, к счастью, не смеётся надо мной.
– Иди вот сюда, – указываю на местечко рядом, и он послушно придвигается к спинке кровати.
Я двигаю подушку поближе к его плечу и утыкаюсь носом в дорогущую рубашку кремового цвета. Пахнет он здорово, как обычно. Однозначно духи от какого-нибудь именитого бренда. Почему-то вдруг думаю о том, какой Ричи заботливый и хороший. Как я вообще жила без него?
Искренне не могу понять, как Исайю угораздило связаться с Ридом и Картером. Что вообще может быть общего у этих настолько разных парней? И почему они оказались в одной школе? Родители Исайи наверняка могли бы отправить его в какое-нибудь мега крутое образовательное учреждение, а не в Блу Хай.
– Что читать? – советуется он, чуть наклоняясь ко мне.
– Гензель и Гретель, – зеваю я. Понятия не имею о том, сколько сейчас времени. Двенадцать, возможно. – Ричи, а тебе не пора домой?
На самом деле, я не хочу, чтобы он уходил, но боюсь, что его родители будут переживать.
– Нет. Мать явилась. Так что, считай, что я добровольно сбежал к тебе, – как-то совсем уж невесело произносит Исайя и прочищает горло словно профессиональный оратор, готовящийся к выступлению.
Я хочу расспросить его о матери, но захлопываю рот. Молча слушаю, как он с выражением читает и улыбаюсь как глупая дурочка, теснее прижимаясь к его плечу.
Зачем ему сдалась такая девица как я? Принёс цветы, вызвал врача, лекарства поехал купил и даже натёр мне спину. Сидит, весь такой серьёзный и читает мне сказку на ночь. Будто ему и в самом деле больше делать нечего…
– Исайя, – вдруг прерываю его я и накрываю ладонью его длинные, как у пианиста пальцы. – Спасибо тебе, ты – настоящий друг.
