Текст книги "Могло быть и так, или Эльфы тоже люди (СИ)"

Автор книги: Андрей Трегубов

Соавторы: Надежда Корнилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 52 страниц)

– Как замечательно мне никто ничего не рассказывает…

Естественно, был проигнорирован. Конечно же, все забили на его злость и гордость и не могли заметить золотого ободка по зрачку. Счастливый взгляд очнувшегося взъерошенного Пашки снова настроил всех на мирный лад. Наван, задержавшийся возле Тель, решил, что бессилен, и отправился обходить лежавших дроу, заряжая их последней энергией любые попавшиеся предметы и распихивая их по карманам. Пашку затошнило, когда он увидел, во что превращаются тела эльфов после манипуляций мага. Сайлас с Гримом утащили его и летящую в стазисе Тель в машину.

В ожидании Навана они устроились в кузове «ГАЗели».

– Рассказывайте, что было после моей отключки. Хоть это мне расскажете? – вкрадчиво поинтересовался Сайлас.

– Ну, ты эффектно повисел в полуметре над землёй, начхал на стрелы, призванные тебя утыкать, как дикобраза, и из чего-то сотворил маленькую пустыньку. Пашка упал и курткой накрылся. – Менестрель, получив одобрительные взгляды, перестал задрёмывать. – Я тоже… ээ… был в безопасности. Блондинке нашей сильно досталось. (Впрочем, ей и от меня бы досталось за дезинформацию). А сколько ушастых полегло, я не знаю…

– Семнадцать.

– …! В общем, ты вёл себя как заправский Мартин Стью, – закончил Грим, а Пашка прыснул в кулак.

– Кто? – не понял Сайлас.

– Супер-супер-герой, – перевёл Пашка.

– Я рад, – кисло ответствовал «Мартин».

– А что на самом деле было?

Сайлас подумал, что они от него не отстанут:

– Я был в пустыне, видел вас и Тель. Потом при… появился Нав.

– И всех спас, – с усмешкой подхватил колдун.

– Нет, Тель ожила. Все пропали, в том числе и демон. Она меня там ударила, я упал и очнулся тут.

– Хреновый из тебя Мартин Стью…

– Да не говори…

На улице уже светало. Наван вернулся с забытым оружием и парой новых луков и колчанов. А также карманами, битком набитыми лесным мусором, то есть амулетами. Сгрузил добычу в кузов, прислушался и поймал свалившуюся на него с ветки белку. Заботливо устроил её на коленях, где она уснула, подёргивая лапками и хвостом.

Глава 74. Берегитесь женщин

Алтай. Избушка Агапки.

После дождливой ночи утро было промозглым, вылезать из-под одеяла на холод совсем не хотелось. У Хельги гудела голова от бражки, у Лорешинада побаливали синяки от битвы с ящиком. Эльф поцелуями разбудил девушку, и они долго лежали, перешёптываясь, пока не решили вставать…

– Тебе не стыдно? – тихо укорила Хельга Рину, которая мило сидела на окне и болтала ногами.

– Не-а, – уминая свою порцию завтрака из дымящейся коробочки, пробурчала она. Эльф присмотрелся к несъедобным на вид белым паутинкам: «Фунчоза», – гласила надпись на упаковке, и Рина накручивала её на вилку, как итальянскую пасту. – Я вот вам тоже взяла. Хель, тебе с водорослями, эльфу – с ананасом, чтобы сразу не пугался.

Увидев скривившееся лицо Лорешинада, пояснила:

– Это лапша бобовая. Нормальная, съедобная. Вот «морской коктейль» не предлагаю, – она указала на пакет, где горкой лежали какие-то щупальцы и шарики.

– Ты экстремалка – уксус с утра наяривать! – оценила Хельга. – Но ты не ответила: что ты тут делала? А если б мы решили…

– Вот невразумительное создание! Я тут и ночевала, между прочим. На полу, волком, так теплее. Хватит на меня наезжать, налетайте на японский фаст-фуд, и поехали!

Рядом с коробками обнаружился неподвижный Нафаня. Хельга решила, что Сокол его больше не поддерживает, и запихнула куклу в карман.

Позавтракав «чем Волк послал», они двинулись в обратный путь до машины. Утреннее солнце разгоняло туман, оставляя на тонких ветках ещё золотые всполохи листьев, украшенных бриллиантами росы. Влажные паутинки лепились на лицо и руки. Ковёр из преющих листьев заглушал шаги. Идти оказалось очень холодно, но от этого весело, легко и бодро, танец засыпающего леса был тихим и ненавязчивым…

Девушки шли, негромко переговариваясь о чем-то. Эльф уже привычно шагал чуть позади. Изредка он останавливался, чтобы прислушаться к шуму леса. Из общей умиротворяющей мелодии выбивались какие-то странные звуки, но Лорешинад пока не мог определить их происхождение.

– Что-то не так? – наконец, спросила Хельга.

– Не с-знаю… – неуверенно ответил эльф.

– Я только что тут ходила – не было никого, – заявила Рина.

Тем не менее, она добыла из складок одежды небольшое зеркальце и протянула эльфу.

– Догадаешься, что делать?

Тот на несколько секунд задумался и кивнул. Теперь у него была возможность смотреть почти во все стороны сразу.

– Дроу заднего вида. Круто! – прокомментировала Хельга, затем обратилась к Рине: – А куда девается твой скарб, когда ты… ну… оборачиваешься?

Рыжая пожала плечами.

– Не знаю. Но ещё ничего не терялось и из меня в обличии волка не вылезало.

Источником тревоги Лорешинада оказался… холм. Обычный холм из земли и листьев. Если не считать того, что кучи лесного мусора не имеют привычки следовать за проходящими мимо путниками. Стоило остановиться или оглянуться, как холм исчезал, расстилаясь по земле.

В конце концов, эльфу надоело неизвестное существо. Он как бы невзначай догнал Рину, гордо нёсшую перевязь с ножами на поясе, и пристроился рядом. Как только в зеркальце отразился холм, он резко развернулся, выдернул один из её пояса и метнул в ту сторону. На сей раз холм остался на месте. Воткнувшийся в него нож оплело тонким плющом и утянуло внутрь.

Тут же вверх взметнулись новые побеги. Они сплетались между собой, пока не образовали фигуру женщины. Вместо глаз у неё «на лице» неярко светились два синих огонька. В руке она держала нож Лорешинада.

– Классный бонсай… – оценила Рина. – Ты на чьей стороне, зелёное создание?

Существо не обратило на неё никакого внимания. Оно вытянуло руку в сторону эльфа, и произнесло чарующим голосом:

– Ты должен остаться. Вернись в дом хозяйки.

– ОПЯТЬ?! – взорвалась Хельга. – Раньше надо было хвататься, нимфоманки недо…! А теперь эльф МОЙ!

Опешивший от такого Лорешинад был сметён с тропинки, оказавшись на пути разъярённой валькирии. Выпутавшись из кустов, он увидел, как Хельга кромсает тело духа цуруги. Её соперница не двигалась с места, но отрастила вместо рук длинные хлысты, которыми пыталась связать и задушить Хельгу. Пока что девушке удавалось избежать хлыстов, но отрубленные части «бонсая» почти мгновенно отрастали вновь.

Рина стояла, не вмешиваясь в схватку, но глаза рыжей с лихвой выдавали её возбуждение.

– Интересно, что лучше помогает от женских календарных – эльфотерапия или маготерапия?.. – пробормотала она.

В этот момент к её ногам упали ножны Вильв'Ори. Серая тень эльфа скользнула к сражающимся.

Эльф понял, что существо питается от земли, поэтому так хорошо скрывалось. Оказавшись за спиной древесного голема, он остановился. Вдох. Прикинул траекторию движения хлыстов и Хельги. Выдох. С места сорвался в бег.

За два шага до цели он присел, фактически проехав оставшееся расстояние на полусогнутых ногах. Над головой пронёсся зелёный хлыст.

Удар достиг своей цели – Вильв'Ори легко подрубил ноги-корни, сохранив немного инерции для разворота. Выпустив из руки клинок, Лорешинад пригнул голову, принимая на загривок падающего голема. Ещё усилие, и эльф поднялся, удерживая голема на плечах. От забившегося в конвульсиях тела к земле потянулись ростки, но сориентировавшаяся Хельга аккуратно их рубила, не давая добраться до источника энергии. Голем быстро терял вес, и, наконец, осыпался грудой засохших плетей плюща, кленовых листьев, корней. Всё это попадало на голову и за шиворот эльфу, в довершение наградив ударами пары синих камешков…

– Поздравляю с победой над Антеем, Геркулес! – сказала Хельга. – Только вот…

Она показала вниз. Опустив взгляд, эльф увидел, что левая штанина девушки рассечена чуть выше колена. Нога, к счастью не пострадала.

– …В следующий раз предупреждай, – закончила Хельга.

Ещё опьянённый битвой, виноватый и беспомощный, эльф упал перед ней на колени. Хельга улыбнулась и поцеловала его в лоб, потом, качнувшись, несильно боднула.

– Ты мой, только мой. Усёк? – казалось, она говорила это самой себе. Да и вообще всем силам природы.

В лучших традициях прерывания подобных сцен Рина кашлянула в кулак, а когда на неё оглянулась, сделала вид, что рассматривает листья ближайшего ясеня. Хельга выпрямилась и подала руку, чтоб помочь Лорешинаду подняться. Тот поцеловал её ладонь, но встал сам. Оставшийся в куче мусора нож он сунул в сапог.

* * *

Остаток ночи в замке прошёл не менее бурно.

Сайласа мучили кошмары: он бредёт по бесконечной пустыне, и она стелится бархатом под его ногами. Она сильна и по его сигналу готова уничтожить всё живое. Песок вокруг оголяет кости давно сгинувших мертвецов, и Сайлас осознаёт ту мощь, что послушно подчиняется ему… В момент наивысшего наслаждения своей смертоносной силой он просыпается от ужаса в холодном поту… А потом всё с начала… Магистр бродил по коридорам привидением и всех нервировал.

Грим поддерживал в стазисе раненую Тель, не имея понятия, как её лечить, а главное, как диагностировать, что у неё там с головой. Он зло гремел посудой на кухне и переводил кофе.

Наван не высовывался из комнаты, смотрел бессонными глазами в темноту, держал на руках спящую белку. А что творилось в его душе, он не рассказал бы даже себе.

Один только Пашка нервно спал, иногда всхлипывая и дважды за ночь упав с кровати.

Утро, естественно, тоже не задалось.

Поэтому когда Грим почувствовал, что черту сигнализации пересекла машина с двумя пассажирами, то еле сдержался, чтобы не жахнуть по ней огненной стеной. Просто так, не разбираясь. Единственное, что остановило – это капитальная усталость. Не забывая про стазис для Тель, он поплёлся по холодному коридору из кухни на улицу. Расчесаться и побриться он даже не думал. Лениво передвигал ноги, нёс очередную чашку кофе, которая с приближением к выходу дымилась всё сильнее. Законы физики были не причём – напиток в руках разозлённого с вечера колдуна начинал вскипать.

«УАЗик» с яркой, но грязной надписью на боку «КОТЁНОК ГАВ» уверенно шёл по развязшей слякоти к замку. Грим подпёр «косяк» дыры в стене гаража, вспомнил, где видел эту кличку раньше, и приготовился знакомиться с её обладательницей. А также быстро решать, как вести себя с Лорешинадом: не то, чтоб колдун снял с эльфа подозрения, но и снисходить не собирался.

В общем, в меру оскорбительную речь он придумал, развернуть гостей, откуда приехали, собрался, но машина остановилась, и из открывшейся двери вслед за хмурым эльфом выскочил небольшой буро-рыжий волчонок, похожий на дворняжку. Он подбежал к колдуну, потёрся об ноги, лизнул свободную руку. Ошарашенный Грим отпрянул, расплескал половину кофе, но не заметил этого, встретившись взглядом с человеческими хитрющими глазами зверя. А довольный волчонок по-хозяйски уселся у его ног и взглянул на подошедших.

Первым приблизился Лорешинад. Натянутый, как струна, он цепким взглядом обежал Грима, приготовившись в любую секунду напасть. Следом за ним шла полноватая девушка, уставшая, измученная, отчего два торчащих коротеньких хвостика из волос смотрелись ещё более нелепо. Она зябко съёживалась, неся в сплетённых на груди руках какие-то бумаги… Девушка чем-то смахивала на Натали, но в ней были гордость и невероятная внутренняя сила…

Взгляд. Её взгляд заставил колдуна подобраться, захотеть встать по стойке «смирно» и пригладить волосы. Это длилось пару мгновений, и вконец раздосадованный Грим вместо приветствия сплюнул под ноги. Волчонок сморщил мордочку и недовольно фыркнул.

Лорешинад тоже не горел желанием играть в любезность. Остановившись, он слегка поклонился по обычаю дроу и прошипел спутнице:

– Это Грим.

– Здравствуйте, – бодро улыбнулась она и протянула руку. – Меня зовут Хельга.

Одна ладонь колдуна была облита кофе, вторая облизана Риной, так что он со злорадством пожелал протянуть ей сразу обе. Но Хельга прочитала его мысли и не стала дожидаться такого радушия.

– Птиц… Сокол… Кирилл рекомендовал нам отвести эти бумаги сюда, – она протянула колдуну стопку пожелтевших листов.

Тот даже не взглянул на них:

– Почему он не отдал мне их вчера сам?

– Так это Вы были у него вчера… – догадалась девушка, и Грим понял, что потерял последний козырь.

Хельга продолжила:

– Мы нашли это только вечером в домике Агапки. Вы знакомы с ней?

– Не так близко, как ей хотелось бы… А что вы делали в домике Агапки? – он попытался придать голосу властную интонацию, но с ненавистью понял, что с этого момента его как альфа-самца будут нежно, аккуратно и ненавязчиво раскатывать по асфальту ровным тонким слоем. Что-то мужское, глубокое и древнее в его сущности яростно воспротивилось матриархату.

Хельга даже голос не повысила, но сказала, как отрезала:

– Это не Ваше дело.

Грим уже не пытался скрыть щёлки зрачков. Молча взял у неё листы…

– Я думаю, это орёл фашистской Германии <sup>[87]87
  Герб партии выглядел как орёл с распростёртыми крыльями.


[Закрыть]</sup> ! – с радостью отчеканили у Грима за плечом, он вздрогнул и обернулся. Рыжая Рина смотрела на чёрный рисунок орла с опущенными крыльями в углу первого листа.

– Во-первых, Имперской Германии, а во-вторых – нет, он древнее, – не отрывая взгляда от её лица, колдун сложил листы вслепую, не заботясь, куда из рук делась чашка.

Дурак! Идиот! Нет, кусок идиота! Он не мог сердиться на неё. На себя за это – но не на неё! Рина подняла глаза, подмигнула и отпила кофе, зябко грея об чашку руки.

– Покажешь нам наши комнаты, Грим? – миролюбиво поинтересовалась она и, развернувшись, спокойно вошла в «гараж», аккуратно и легко перемахнув засохшую кляксу масла.

Колдун так и остался с раскрытым ртом. Мимо прошла Хельга не очень уверенной походкой человека, знающего, что он незваный гость.

Колдун уже нашёл в себе силы возмутиться, но в спину упёрлось лезвие.

– Дёрнеш-ся – убью.

Мгновенно в опущенной руке Грима возник файербол, разгорающийся в опасной близости от ног эльфа.

– Сколько раз тебе говорить: убивай сразу, а не болтай попусту…

Пару мгновений они стояли так, а потом Рина с Хельгой обернулись. Парни одновременно убрали оружие.

– Я тя урою когда-нибудь, – сообщил Грим, желая отыграться хоть на ком-то.

– Тронеш-ш Хельгу – вернус даш-же ис-з-под с-земли, – не остался в долгу эльф. – С-следи лучше с-за волком. Нош-ж ис-з сапога у меня уш-же стащ-щила.

Они отправились за девушками.

– А у меня – чашку кофе.

– Половину чаш-шки.

– Иди ты, змеёныш…

– Арсенал от неё с-закрой…

– Сам разберусь.

Глава 75. Прикладная теософия и Переправа

Лес светлых.

Четырнадцатый опасался предателей. Кто знает, кому в сон он шепнёт свои идеи на этот раз. Даже загнанные для прикрытия в горы, серые могли оказаться доносчиками у эльфов. Бывшие девушки могли его узнать. Он мог случайно зайти в сон к какому-нибудь полукровке, прижившемуся у тронов.

Боялся Генрих не зря. И у тёмных, и у светлых действительно оставались серые перебежчики. Они не хотели прозябать впроголодь в горах, поэтому лизали пятки эльфам. Почти в прямом смысле и не только пятки. Но сейчас в верхах эльфов дела обстояли по-разному.

Ауре'Таурэль Рилия'Тари мучительно умирала. И было ей не до серых. Все свободные военные силы она направила на поиск Анриеля. Но не каждый воин горел желанием носиться по лесам и ночевать под небом, привыкнув служить в Олассие Махальма. А кое-кто рассудил, что выполнять приказы смертельно больной королевы – пустая трата времени. У светлого престола начались интриги ради власти.

Баль-Виер'арру Хельви'рахель сведения о подозрительной деятельности серых заинтересовали сильнее. Она предположила: либо вернулась Шестая Эстелиель и замышляет что-то за спиной тёмных, либо Четырнадцатый вновь поднял голову и задумал новое весёлое приключение. Второе вероятней, ибо пропустить появление Тель сложно. А приказывать воинам искать серого, умеющего менять даже цвет глаз – в высшей степени бессмысленно. Поэтому жрица решила пока не вмешиваться и наблюдать за развитием этого маленького переполоха.

Сам же Четырнадцатый аккуратно, но настойчиво убеждал Луи разбудить Двести-сорок-вторую. Но тот не слышал никакие доводы – начиная с угрозы здоровью женщины, заканчивая своими естественными мужскими потребностями. В ответ на последнее Луи сально ухмылялся и предлагал одну из двух девушек отряда. Или обеих сразу. Он же помнил репутацию Четырнадцатого как непроходимого ловеласа. Генрих подыгрывал, строил девушкам глазки, а сам кусал локти от досады. Ему нужна была жена с Безымянным на руках.

Он хотел создать единую религию, основанную на верованиях каждой из групп серых…

Европейцы были католиками. Эта религия, насколько упрощённо представлял Четырнадцатый, предполагала поклонение в первую очередь богу мужского пола, а также его святой матери. Она изображалась с младенцем на руках, и Генрих после крещения искренне думал, что она является богиней семьи и плодородия. Особенно статуи Чёрных Мадонн – с тёмными лицами или из тёмного дерева, – что порождали целые новые культы. Да, Четырнадцатый, родившийся в Египте при исламе, помнил культ богини Исиды, напоминавший ему поклонение Мадонне, но к тамплиерам она не имела отношения. Вильхельм разубеждал крестника, но у того не получалось отделаться от своих мыслей. Он знал, что иногда Чёрных Мадонн называли Подземными, строили им часовни под поверхностью, символизировавшие детородное чрево…

Итак, для крестоносцев Двести-сорок-вторая предстанет в образе Божьей Матери.

С алтайским пантеоном Четырнадцатого знакомила Тель. У этого народа было много женских божеств. Одно из них звалось От-Эне – Мать Огня, хранительница домашнего очага. Она почиталась как центр мира. Четырнадцатый, повидавший и Египет с Израилем, и европейские города, долго не мог привыкнуть к жилищам горцев: круглые шалаши с очагом в центре. Поэтому огонь, домашнее тепло, еда и плодородие ценились на Алтае в первую очередь и охранялись богиней-женщиной.

Даже самое таинственное и мистическое место гор было связано с женщинами: гора Белуха как вход в подземное царство, источник полезного для людей и смертельно ядовитого для эльфов золотого корня. Эта гора с женским именем окружена шестью горами-братьями, охраняющими её. А над ними каждую ночь раскидывалось созвездие из семи звёзд Большого Ковша, соответствующих вершинам гор. Со звёзд на эти горы спускалась сила Ийдедельбэ. Именно по этой модели мира Надежда строила управление серыми, пока была жива. Во время пребывания на Востоке Генрих понял, что для азиатов гора – это центр мира, как и домашний очаг.

Двести-сорок-вторая предстанет для них в образе Матери Огня От-Эне или богини горы Каан-Сумер.

С малых лет из головы Четырнадцатого не выходил образ Золотой Матери. О ней он узнал из архивов Саладина, перешедших к отцу. Золотая статуя обнажённой женщины с младенцем на руках путешествовала по всей Евразии, спасаясь от католичества с одной стороны и ислама – с другой. В Европе её культ ещё в десятом веке заменили культом Богородицы, и «выгоняли» неканоническую статую всё дальше и дальше на восток. И там, откуда она уходила, люди считали, что спустилась она в подземное царство Навь.

Золотая мать… её образ можно использовать для молодых серых. Они не знают об этом культе. Для них золото связано с песком и смертоносным Паридиэном… Получится, что Золотая богиня пойдёт против Золотого демона. Богиня против демона – так и должно быть. А потом спустится в свою Навь и станет Чёрной и Огненной… Генрих уже присмотрел подходящую гору… А золото, наконец, обретёт для серых значение солнечного металла, как и для их родителей.

Двести-сорок-вторая, конечно, богиней не являлась и была не в силах совладать с Паридиэном, а Четырнадцатый не сомневался, что демон вернётся. Но серым нужен символ для объединения, и жена в глазах Генриха была сейчас лучшим кандидатом. Спящим и не подозревающим о планах мужа сделать её любимой матерью всему народу. Ведь мать любят все, даже те, кто её не видел никогда.

* * *

Зоопарку везло с самого утра: Анриель отправил с ним исключительно девушек. Правда, и самому серому пришлось путешествовать в женском обличии. Незатейливая легенда предполагала поход группы девушек к реке купаться. После небольшой тренировки у землянки он сумел-таки убрать хвост, и теперь сравнительно легко держался «в центре построения», окруженный десятком серьёзного вида эльфиек с длинными шестами в руках. Только вот стриптизом тут даже не пахло.

Группу уже дважды настигали солдаты. С помощью шестов и боевых лиан оба раза удавалось отбиться, потеряв всего троих, взятых в плен. Хотя Зоопарк подозревал, что повстанцев и требовалось брать живьем.

Когда они добрались до условленной точки сбора на берегу реки, ведущая группу блондинка Иримэ скомандовала занять оборону. Вышло не слишком уверенно, но остальные её послушались и встали полукругом лицом к зарослям. Зоопарку оружия не выдали, так что он просто плюхнулся на берегу, оглядываясь вокруг. Сама Иримэ бросила на землю какие-то семена и принялась ворожить над ними.

Из семян только начали расти похожие на лопухи листья, когда из леса вылетели стрелы. Иримэ вскинула руки, и её вместе с Зоопарком окружила стена лиан, защитившая их и принявшая основной удар. Но в то же время три эльфийки упали, поражённые сонными чарами на стрелах.

Убедившись, что отстреливаться девушки не будут, к берегу вышли несколько эльфов в чёрно-зелёных одеждах. Оружием им служили сети и верёвочные петли с гирькой на другом конце. Не вглядываясь в лица и детали, охотники приступили к исполнению воли королевы, ведь каждая девушка могла оказаться замаскированным Ключом. Хотя повстанки достаточно умело обращались с шестами, мужчины были сильнее и быстро скрутили ещё двоих: одну – сорванной лианой и верёвочной сеткой, вторую – её собственной косой.

С последними воительницами вышла заминка: девушки сами некогда служили вильфаринами и всегда работали в паре. Так, когда одна из них пригнулась, пропустив над собой петлю, другая поймала оружие противника на шест и с силой дёрнула. Не ожидавший этого охотник сделал шаг вперёд и сложился от боли, получив удар концом шеста в живот от первой. Вторая же взмахнула импровизированным кистенём. Верёвка обмоталась вокруг шеи ещё одного солдата, и после короткого полёта он врезался в двух своих товарищей, образовав кучу-малу на земле.

В конце концов, численное преимущество нападавших взяло верх, и девушек всё же спеленали верёвками. Однако добраться до Зоопарка и Иримэ не получалось: мало того, что окружавшая их зелёная стена хлестала охотников лианами, так ещё и очень неохотно поддавалась их мечам. Конечно, можно было поджечь растения, но тогда важные пленники могли сгореть. Отступать же охотники не собирались.

Вдруг лес за спинами солдат огласился полным боли и страха визгом, и к месту боя выломился ящер. Не останавливаясь, он рванул к воде. При этом рептилия своими мощными крыльями и хвостом расшвыряла в разные стороны мало что успевших сообразить эльфов. Следом за ящером появилась группа Анриеля. Оглушенные охотники попытались оказать сопротивление, но оно было быстро подавлено…

– И всё равно это была плохая мысль, Вэон, – очередной раз попенял Анриель, приводя в чувства одну из эльфиек. – Что было бы, побеги этот ящер в другую сторону?

Стоящий возле связанных охотников Вэон задумчиво потрогал пальцем наконечник короткого копья.

– Ты напрасно на меня наговариваешь, целитель, – улыбнулся он. – Как думаешь – стал бы я одним из лучших загонщиков, не зная, куда ткнуть ящера, чтобы он бежал в нужном направлении?

Анриель покачал головой.

– Иримэ, Ллиориль, что у вас?

– Почти готово, – напряженно отозвались от берега в один голос.

– Вот вы, блин, аалве… – буркнул себе под нос Зоопарк. – Могли бы и нормального орла притащить, Телиель-его-мать…

Анриель по-отечески улыбнулся всей этой ситуации. С Ллиорилем у Иримэ растения шли в рост лучше и слушались беспрекословно. На этом берегу вымахивали огромные, в два человеческих роста, лопухи, разворачивались к реке и пригибались наподобие катапульты.

Зоопарку начало не нравиться происходящее.

Эльф по имени Дарниаль, некогда сидевший в землянке с Ллиорилем и Вэоном, переплывал реку. Наблюдать за этим было любопытно: двигался он на боку, не погружая лицо в воду, но при этом изгибался, словно угорь. Получалось очень быстро, и течение его не сносило. Одна из Вильфаринов тихонько сообщила Зоопарку, что не знает, кто ещё сумел бы так плавать. Этот Дарниаль добрался до противоположного берега и рассыпал там семена. Из них начали расти тоже большие, но непонятные почки.

Зоопарк разнервничался окончательно. Ему уже не важно было, что вырастет на том берегу, он едва ли не по-детски дёрнул за рукав Анриеля:

– А почему мы не могли вырастить что-нибудь, похожее на лодки? Перекинуть верёвки или лианы через реку и цепляться за них? Ну, или ещё там что…

Целитель, не отводя взгляда от процесса приготовлений, сухо произнёс:

– Тяжёлыми лодками сложно управлять при таком течении. На перекинутых верёвках мы не перенесём раненых и спящих… Неужели в твоём мире не научились летать?

– У нас так делают только в цирке… – больше для себя попытался оправдать свой страх Зоопарк. В конце концов, в цирке действительно так делают…

На том берегу разрастались зонтики больших рыжих лисичек. В грибы Зоопарку падать ещё не доводилось… Впрочем, чему он удивляется – пол он тоже никогда до того не менял. Глубоко вздохнув, он полез усаживаться на лопух. Их с Анриелем как важных отправляли первыми. Серый дрейфил и повторял за эльфом каждый жест. Но, сколько бы ни устраивался, приготовиться всё равно не получилось. Как в тумане, до него донёсся голос Иримэ, предупреждающий о полёте…

Влажный воздух ударил в лицо, Зоопарка замутило, он открыл глаза, увидел под собой воду, замахал руками, как мельница, даже, кажется, закричал что-то членораздельное… И понял, что до берега не долетит. Как в тумане, видел он сгруппировавшегося Анриеля, мягко падающего в свою лисичку, и тёмные омуты под собой…

Гриб, предназначенный Зоопарку, быстро высунул над водой длинный оранжевый «язык», поймал летуна и швырнул к себе в середину. Ошалевший Зверинец покатался по воронке, как баскетбольный мячик, и остановился в позе «зю» вниз головой. Сообразительности хватило, чтобы доползти до края, перегнуться и вернуть съеденное ночью на природу. После этого он отключился.

Дарниаль, избежавший участи летуна, снял бесчувственного Зоопарка и икающего Анриеля с грибов, уложил их на травку. Целитель, не помня себя, обнял серого. Впрочем, возможно, тогда он и не понимал, что это за «девушка».

Следующими в полёт отправились спелёнатые сетями и лопухами спящие и раненые, а также Вэон. Все четыре гриба в два захода послушно поймали и их, что далось Ллиорилю уже не так легко. Когда он сам и Иримэ последними разместились на лопухах, из леса за их спинами снова вынырнули солдаты. Сориентировавшись, они принялись стрелять в основания лопухов. Эльфийка скомандовала полёт и обнаружила, что как раз её «катапульта» была испорчена сильнее. Девушку несло в воду между двумя омутами… Дарниаль бросился в реку, не заботясь, как долетит Ллиориль, еле вытащил Иримэ на берег. Она была без сознания, но Анриель всё же сообразил, что к чему… Искусственное дыхание Иримэ делал уже сам Ллиориль, но спину ему жёг взгляд Дарниаля. Целителю эта ситуация очень не понравилась…