Текст книги "Могло быть и так, или Эльфы тоже люди (СИ)"
Автор книги: Андрей Трегубов
Соавторы: Надежда Корнилова
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 52 страниц)
Глава 7. Эмоционально-кровавая
Пещеры тёмных
В первый момент после пробуждения Лорешинад даже немного удивился тому, что он жив. И, судя по неясным ощущениям, находится где-то в пещерах Хар`ол-Велдрина.
«Серьёзно? – подумал он, не спеша, впрочем, открывать глаза. – Неужели Арр'Таш и нёс меня всю дорогу сам? И принёс, небось, в собственную комнату… хм… Дальше думать не стоит…»
– Какие у тебя громкие мысли, мельда, – сквозь шум в голове донёсся задумчивый голос светлой. – И такие странные…
– Ну знаешь… – смутился эльф. – При наших-то жрицах бывает всякое… Что? Ты тоже здесь?!
Лилия и хвоя… сердце кольнуло, страх быстрой холодной волной поднялся к горлу. Они пленили её, несмотря на его старания. Лорешинад попытался встать, но это не удалось, хотя он не чувствовал себя связанным. Тщетно. Все попытки освободить себя, а главное – её, теперь тщетны.
– Я побуду пророком немного? Опишу место, где мы находимся. С закрытыми глазами, – нарочито спокойно произнес тёмный и продолжил, не дожидаясь ответа. – Большой круглый зал с высоким потолком, по стенам стоят несколько чаш с синим огнем, в центре – чёрный камень. Мы на нём, обнажённые. Видно ли тебе, что он окружен зелёной пентаграммой на полу? Где ошибся?
Тихий смешок.
– Ты не ошибся, мельда, – последовал ответ. – У вас довольно странные представления о сочетаемости цветов, – голос её тоже был нарочито спокоен.
Будто не понимала, что происходит. Будто всё приняла, как есть. Будто готова к тому, что будет дальше. И этот голос скрёб по душе осколком стекла. Лучше бы она плакала, просила о помощи – он бы постарался… хотя бы шевельнуть рукой, превозмог бы древнюю магию жриц Хар'ол-Велдрина.
– Какие есть… – он открыл-таки глаза и огляделся, насколько это было возможно.
Видэн Рэндан, Врата Бездны – святилище тёмных эльфов. Здесь жрицы проводили ритуалы, целью которых обычно являлось получение магической энергии или призыв демонов. Зачем им нужны демоны – точно не знал никто из мужского населения подземелий. Догадки, конечно, имелись, но высказывать их не спешили.
Сердцем пещеры являлся жертвенный камень. Говорили, что его зачаровала первая Верховная мать Хар'ол-Велдрина. Любое живое существо, коснувшееся камня, тут же безвыходно прилипало к нему. Снять кого-либо с камня можно было только после смерти.
Сейчас он стал ложем для вчерашних любовников. На возвышении в изголовье алтаря обнаружился меч эльфийки.
– Что ты там говорила насчёт меня и светлых? Кажется, нас с тобой действительно уравняли в правах, – Лорешинад пытался шутить.
– А зачем ты начал драку, мельда? – её вопрос пташкой зазвенел под сводами пещеры. – Я просила не драться… Их было слишком много… Теперь ты в немилости из-за меня… Должна была умереть только я, – в голосе зазвучал холод подступающих слёз.
– Вот только не говори, что попалась мне специально! – неожиданно для самого себя Лорешинад почувствовал обиду. – Это что, новый обычай – переспать с охотником? Вдруг отпустит? Или сбежала бы под утро?.. Отличный танец получился, мне понравилось! «Видения» тоже красивые были… – он срывал свою злость на ней, раззадоривая себя, пытаясь сжать кулаки, оторваться от камня.
– Да, конечно, специально тебя выследила, заставила драться и к камню прилепила! – голос эльфийки дрогнул, взвился, она попыталась рвануться к нему. Не смогла. Отвела взгляд, вздох напомнил всхлип, губы задрожали. – Почему в этом проклятом воинственном мире нет места ни чувствам, ни искренности?!
Весь задор угас. Ей было слишком больно слышать его слова. Она лежала хрупкой фарфоровой куклой на чёрном камне, отрешённой и безвольной, уставившись в пространство перед собой.
Что с этим делать, Лорешинад не знал. Обида мгновенно испарилась, он понял свою ошибку. Снова страх потерять её и страстное желание не допустить её смерти. Смерти девушки, отдавшейся ему не ради сведений или оружия. Первой девушки, которая была с ним по-настоящему нежна и откровенна. Девушки, обречённой на смерть. Обречённой ИМ САМИМ. На свою судьбу ему было уже наплевать…
Тишину зала развеял шелестящий холодный голос:
– Прекрасно, Лорешинад, просто прекрасно, – жрица выдержала театральную паузу. – Твой острый язык наконец-то нам пригодился.
Послышался стук тонких каблуков, и в поле зрения появилась женщина, которую большинство мужчин любой разумной расы признали бы красивой. Если бы не глаза. Красные, как у всех тёмных эльфов, они всегда были холодными, властными и злыми. Всегда. Верховная мать Хар'ол-Велдрина не может быть слабой, иначе её тут же сместят в Мир Духов.
Нынешняя владычица подземелий медленно шла к алтарю. Она умела ходить так, будто течёт в пространстве. Одежда не могла скрыть её форм. Наряды жрицы никогда не отличались скромностью. Она ни с кем не делила власть над подземным миром, и могла бы позволить себе скромность. Но в её представлении скромность означала слабость.
– Великая мать Баль-Виер'арра Хельви'рахель! [15]15
Королева чёрного огня, Та, что выше богов (дроу)
[Закрыть] – с притворным обожанием и почти не скрываемой ненавистью воскликнул Лорешинад. – Извините, но в данный момент я не могу должным образом приветствовать Вас…
Жрица чуть сморщила идеальный носик, подошла к ним, чеканя каблуками каждое слово:
– Как же ты мне надоел, вин`эсс! – она сходу влепила Лорешинаду пощечину. – Когда ты назвался именем отступника, я стерпела, потому что так было нужно. Твой поцелуй… я тоже простила. Пока ты готовился стать Ключом, я ждала! Закрывала глаза на твои выходки, якобы не замечала твоих отлучек на поверхность… – холодная рука убрала с его лица прядь волос.
– Так и не пускали бы обратно, – не смог удержаться эльф. – Эй! Что значит «стать ключом»?..
– Заткнись! – прошипела жрица, добавляя магический жест.
На лице Лорешинада появился призрачный паук-курьер и сжал ему рот лапками. Поневоле пришлось замолчать.
– Как долго я ждала этого момента! – она выдержала долгую паузу. – Наконец-то я смогу завершить дело жриц – разрушить проклятое владычество серых и вырваться отсюда. Новый мир, новые силы… Новые жертвы, новые рабы из человеческого отродья. – Её лицо опустилось к его глазам. Голос пахнул горькой мятой и полынью. – Тебе не понять. Ты всего лишь воин. Всего лишь Ключ…
Она резко выпрямилась, поправила белоснежные локоны, повернулась и прошла к мечу.
Привычным движением взяла оружие и медленно пошла вокруг алтаря, так же медленно и певуче читая заклинание:
– Data est mihi jure parentum vi ignis vim mortis spiritus obscurus! Adiuro tempus et spatium! Accipere lumen sacrificium quod aperit limina et in saecula! [16]16
Силой данной мне по праву рождения, силой тёмного огня и смертоносного ветра! Заклинаю пространство и время! Примите светлую жертву, открывающую порталы и миры! (лат.)
[Закрыть]
Синий пламень в чашах, рядом с которыми проходила жрица, дрожал и почти гас, тут же вновь загораясь с новой силой. Под сводами зала раздался звон, будто рвались струны эльфийских арф. Лорешинад почувствовал, как что-то вытягивает из него эмоции и силы. Вин`эсс прилагал все усилия, чтобы освободиться, но тщетно. Если бы был свободен хотя бы один палец… Он покосился на светлую. Та лежала, не шевелясь и не реагируя на происходящее.
Лорешинада начало трясти: страх, неведомый раньше, огненный, застилающий глаза, путающий мысли. Её сейчас убьют, заберут от него, он никогда больше не увидит зелёных глаз, не вдохнёт ароматов её кожи, не сможет держать её за руку…
Он даже не успел узнать её имя….
Верховная мать обошла алтарь и встала над светлой. На последнем слоге клинок в руках жрицы резко взмыл вверх, описал блестящий полукруг и тут же вонзился в грудь жертвы.
Светлая дёрнулась и вскрикнула. Из дрожащих губ выплеснулась струйка крови, красной змейкой поползла вниз по щеке. На ней отражались языки синего пламени. Тело билось в мелких конвульсиях, жизнь в глазах светлой гасла, словно догорающая свеча…
Лорешинад тоже начал дёргаться. Но не от боли, а от ярости и желания убивать – чувств, которые он прежде не испытывал никогда.
Уничтожить. Медленно, разрубая каждую вену жрицы. Сначала ноги и руки – пусть живёт и видит свою кровь. Потом лишить её той красоты, какой она славилась и хвалилась. Чтобы осталось окровавленное живое тело. Просто тело, молящее убить его…
Лорешинад ещё сильнее задергался в попытках освободиться. Сквозь сжатый рот слышалось не мычание, а звериный рык. Вокруг алтаря плясали тени, сливаясь в чёрную воронку над ним. Жрица провернула меч в груди светлой и резко выдернула. Алая кровь из раны капля за каплей начала подниматься к центру урагана, подпитывая бушующие тени. Умирающая эльфийка повернула к Лорешинаду лицо. Её зелёные глаза были пусты. С мёртвых губ слетел шепот, похожий на шелест ветра в кладбищенских деревьях:
– Прости, мельда…
В этот момент в зале что-то изменилось. Лорешинад почувствовал, что алтарь больше не держит его. Сорвав с лица паука, он вскочил и бросился на жрицу.
Ещё успел увидеть напряжённое лицо Верховной матери, когда выхватил у неё из рук меч. Жрица засмеялась, но отпрянуть и скрыться не успела. Меч с хрустом вошёл в её правое плечо.
– Танец не закончен! – эльф выдернул меч, занёс его для следующего удара. Но жрицу уже не увидел.
Чёрные тени обволакивали фигуры Лорешинада и девушки у его ног, разделяя их, унося вверх живое тело и оставляя мёртвое на растерзание в Мире Духов.
Калейдоскоп искр и неясных образов… удар о землю… соленый вкус во рту… рука сжимает скользкую рукоять чужого оружия… звук грома, молнии освещают две фигуры, выходящие из укрытия под ливень… не услышали его…
Лорешинад попытался встать, но тело отказалось повиноваться. Сил хватило только повернуть голову и увидеть, как движутся, сплетаясь в причудливый узор, по клинку эльфийского меча капли крови. Крови светлой эльфийки и тёмной жрицы.
– Танец… не закончен… – прошипел сквозь зубы тёмный.
Но вторая попытка подняться принесла отчаянную боль, выворачивающую наизнанку. Его вырвало кровью, и он потерял сознание…
Глава 8. Историческая
Алтай
«Танец… не закончен!» – слова пахли кровью и ненавистью.
Сайласа вышвырнуло из сна: он лежал в той же позе, что и непонятный тёмный эльф, по чистому лезвию его меча скользили отблески молний из входа в пещеру. Окна наверху как не бывало. Холодный песчаный пол не способствовал приятным ощущениям – захотелось встать. Сидевший рядом чёрной горой Грим встрепенулся:
– Скорей, Сайл, текаем. Боялся, что ты не проснёшься вовремя, придётся отбиваться… Это ведь не просто гроза. Сдаётся мне… избушка на курьих ножках… что сейчас у нас могут быть гости… Могут, конечно, и не быть… – Он шутил как-то «мимо кассы», озирался, лицо в бликах молний было серьёзно. Так смотрят телохранители, когда хозяину взбрело зайти в тёмный переулок. И шутят, чтобы тот не боялся.
– Где… все? Пацаны и… ну…?
– А я хрен знаю?! – неожиданно разъярился Грим. – Вставай, кому говорю! Если гости придут – МЫ будем неизвестно где… И хорошо, если сразу в могиле.
Сайлас послушно встал, хотя не видел смысла выходить из скалы в грозу. Голова была пустая. Слушаться Грима не хотелось, но туман упорно застилал мысли. Ватное пугало на негнущихся ногах, как после контузии.
– …Lil'alure… naut xun… – голос из глубины пещеры прошелестел так явственно, словно неведомые «гости» уже пришли. Без стука. Меч будто сам дёрнул руку, направляя лезвие в шипящую темноту.
– Не геройствуй! Идём! – теперь слова Грим показались разумными.
Они выбежали из скалы.
Гроза в горах… Это очешуенно страшно! Сели и оползни в этих спокойных местах им не грозили. Но как не вспомнить Кавказские горы, где по колено в грязи и песке, под мат командования пытаешься опереться на уползающую из-под ног вниз землю. Да ерунда! Почти ничего сложного! Вот через липкий лес бежать было сложнее, ветви и корни заставляли сбивать дыхание. Грим иногда останавливался, оборачиваясь и глядя по сторонам, слушал что-то за пределами дождя. Заметно было, что он успокаивается:
– Как думаешь, служивый, идёт за нами кто-нибудь?
Сайлас присмотрелся, прислушался – уже не гроза, а романтичный лесной дождик, даже птички залепетали. Туман из головы не пропадал.
– Я думаю, нет, товарищ командир… разрешите обратиться… – ни разу его не радовала перспектива впредь слушаться этого психа. Хотя когда вокруг начинали происходить необъяснимые вещи, его советы могли быть полезны. – Рассказывай давай, что тут у вас к чему, она мне обещала, что расскажешь. Что за меч, почему она мне снилась. И где все, собственно?
– Что ты знаешь о тамплиерах? – спросил Грим тоном учителя на экзамене.
Сайлас честно попытался вспомнить уроки истории, но ничего путного из этого не вышло.
– Понятно… Значит, слушай… – странным лекторским тоном начал он. Этот тон из его уст откровенно царапал по ушам, но, видимо, Гриму хотелось попонтоваться.
– Мифы и легенды редко рождаются на пустом месте. Большинство из тех существ, о которых повествуют древние сказания, существовали на самом деле.
Знаешь легенды про эльфов? Да, тех самых, что в кино, книжках. Вот они живут сейчас в другом параллельном мире. Туда усвистали эта красотка с пацанами. Не кривись, параллельный мир – такой же вполне себе мир, только идти через портал. Та самая чёрная скала. А раньше это место было недалеко от Иерусалима, в Святой земле. И эльфы могли к нам приходить.
Приходили чаще тёмные: во время больших людских войн то тут, то там мелькали беловолосые и темнокожие воины-тени. Небольшая группа могла переломить ход почти проигранной битвы. С 11-ого века они встали на сторону католической церкви – эта организация была самая могущественная и влиятельная. В качестве оплаты брали себе рабов-людей. В 1095 году Папа Римский Урбан заключил с ними официальное соглашение.
Но приходили и светлые – «бледнолицые» лучники. В своём мире они не воевали с тёмными, а тут зачем-то организовали тамплиеров – организацию, изначально подвластную церкви, но позже отделившуюся. Светлые учили тамплиеров магии и в качестве платы брали монеты, переплавляя их у себя и создавая неповторимые золотые украшения. По большому счёту вся политика и экономика Европы скоро оказалась в их руках.
Пару веков все друг друга терпели. Потом тёмные, видимо, от зависти, решили подложить светлым свинью. Нашли подход к королю Франции Филиппу IV, рассказав о якобы несметных богатствах тамплиеров. Орден был разбит, объявлен еретическим. Сокровищ, естественно, не нашли. Теперь по ушам досталось уже тёмным. Светлые эльфы перенесли портал из Святой земли на Алтай и спрятали до лучших времён. Потом, потеряв влияние и прибыли, эльфы сбежали в свой мир… [17]17
Здесь и далее: жирным шрифтом отмечены реальные (и не очень) исторические факты, взятые из книг и сайтов по истории Средневековья (учебников, хрестоматий, а также трудов Л.Н.Гумилёва и материалов http://ru.wikipedia.org/wiki и др.)
[Закрыть]
Так они дошли до избушки – до костей продрогшие и промокшие, по колено в песке и хвое. Сайлас положил на стол совершенно не пригодившийся меч.
«Наверно, можно было бы им ветки мешающиеся рубить», – запоздало подумал он.
Грим собирал пожитки: чайник, бритву и прочую мелочь, не побывавшую в предыдущем походе.
– Мы опять куда-то идём? – «меченосец» держал слегка дымящиеся ботинки у очага и отколупывал пласты глины и камешки.
– Да, в тёплый замок. Пять звёзд, всё включено. Только мы поедем. У меня тут в кустиках немецкий трофейный фольксваген заныкан… времён тамплиеров.
Сайласу определённо не нравился его юмор… Грим достал из погреба последние продукты, и они поели.
– Где сейчас пацаны твои, я могу только догадываться и, признаться, очень им завидую. С самого начала завидовал. У этой серой ведьмы есть амулет для перехода, и с ним она может туда-сюда шастать. И брать, кого вздумается. Меня взять ей вот не вздумалось, стерва!.. Я, видите ли, тут нужен! Ну и пошли они все на фиг! – он решил перестать жаловаться.
Сайлас мысленно угорал, глядя на него – тётя ведьма с собой не взяла! – но слушал со спокойным лицом.
– Мы ещё с тобой развернёмся, служивый! Нам ещё Ритуал проводить. Поработаем швейцарами, закроем портал, чтоб не повадно было. Я не до конца ещё разобрался, а ведьма, по ходу, сама не в курсе. Она мне только показала этот ихний Ритуал Сокрытия меча. Церковь сожгла Великого Магистра ордена Жака де Моле… Было это в 1314-ом. 13-ого, в пятницу… Блевать не смей – его прах хранится в рукояти этого меча.
Так вот. Все ушли, а два последних тамплиера – Франц и Седрик – и твоя красотка с помощью этого оружия закрыли портал на семьсот лет. А наш замечательный друг Зоопарк этот портал открыл снова. Чем это чревато – не могу сказать. Седрик, оставивший летописи, не сказал. Но, думаю, ничего хорошего нас не ждёт. Мало ли х… оттуда может вылезти за эльфами…
– А кто такие серые? Ты сейчас сказал «серая ведьма»… – Сайлас пытался собрать мозги в кучу.
– А вот не знаю. И Седрик не знал. Может, они там самые умные, и к нам не совались.
– Хорошо, но при чем тут я? – рука Сайласа инстинктивно потянулась к мечу. – Сжигать себя просто так не позволю, учти.
– Да нужен ты кому-то, сжигать тебя… – хмыкнул Грим. – От нас пока требуется быть в том замке до прихода серой, сами портал вряд ли закроем. А лично от тебя: учиться правильно махать этим дрыном. Пригодится ещё… – он зловеще улыбнулся, по-звериному.
Сайлас никогда раньше не видел, чтобы люди так улыбались. Туман в голове смешивал образы, услужливо предоставляя памяти собачий или волчий оскал…
Грим тем временем впихнул в рюкзак «долгоживущие» продукты: копчёное мясо, курицу-гриль, чай, хлеб и… пару упаковок йогурта разрекламированной фирмы. На немой вопрос Сайласа он хмыкнул и произнёс:
– В нём совершенно нет консервантов! Проверено! – и взвалил на себя рюкзак. – Меч не забудь, служивый.
Хорошо ему говорить. А Сайласу пришлось ещё подумать, как нести полную двадцатилитровку с водой и меч без ножен. Но для спецназа не бывает невыполнимых задач! Извернулся.
На поверку «трофейный фолькс» оказался нашей древней «девяточкой», в молодости бывшей вишнёвой, да такой убитой, что живое место на ней было только одно – пассажирское сидение. Единственное с ремнями… Это сейчас-то, по мокрой горной дороге…
Не то, чтобы Сайласу было страшно, просто не доверял он водительскому опыту парня. Но, ради приличия, не пристегнулся. В России не пристёгнутый ремень – символ доверия водителю. Пристегнувшись – можно обидеть.
Вопреки ожиданиям, Грим вёл отменно: без фар, на лысой резине, спокойно пролетая неглубокие лужи на 40–50 км/ч. Меньше нельзя – нагруженная машина на горной грунтовке рискует забуксовать. Но и быстрее тоже нельзя – на любом повороте авто могло перестать слушаться. Но парню было всё нипочём – он знал, как управляться с этим… транспортом.
В одной из глубоких луж Сайлас получил что-то вроде грязного душа из-под двери с одной стороны и из-под коробки передач – с другой.
– Да, забыл сказать, у неё дно дырявое…
В отместку Сайлас демонстративно пристегнулся.
– Лучше х…во ехать, чем п…то идти! – Грим был непрошибаем.
Минут через двадцать такого аттракциона с некрутым серпантином они свернули с каменистой дороги на просеку, стиснутую перевалом между двумя горами. Ехать по траве и через невысокие кустики оказалось спокойнее, но машину стало жалко. Вскоре колёса вошли в накатанные колеи, водитель прибавил скорость и вырулил к маленькой пологой равнинке, пересекаемой раскинувшейся речушкой.
На берегу, в окружении кустарников и хиловатых деревьев, громоздилось строение из белого камня. Обветшалая крыша второго этажа, латанная-перелатанная, готова была рухнуть при первой возможности. Старые стены зарастали мхом. Это был не романтичный юнец, в камзоле, со шпагой и неуместной сединой на висках. Этот замок был разрушающимся стариком: неприятным, болезненным, жалующимся на жизнь и ждущим смерть.
– «Ол инклюзив», говоришь? И ты предлагаешь нам тут жить? – Сайлас не горел энтузиазмом.
– Ни б…, служивый! Тут лучше, чем в избушке: тут электричество есть, – Грим мотнул головой в сторону одной из гор: на ней распластались квадраты солнечных батарей, стояли бешеные скелеты мельниц, ловящих энергию ветра. – С перебоями, конечно. Но холодильник и обогреватели выдерживают, вроде…
Пока Сайлас смотрел на эти агрегаты и представлял, как будет полыхать полусгнившая крыша после короткого замыкания, машина обогнула замок и въехала в… дыру в стене, скрипнула тормозами и встала посреди квадратного помещения. Оно было похоже на балетный зал без зеркал, даже поручни по стенам были. И ещё какие-то железки.
– Ну смотри. Это был замок последних шести тамплиеров. Здесь жили Франсуа де Сент-Клер, Йорген Норберт, Якоб Сандр, Мартин Леруа, Вильхельм Хоэнцоллерн и Седрик Джонс. Первый и последний, кстати, замуровали твою красотку на семьсот лет тут стоять. Остальные смылись с помощью ведьмы Надежды, жившей в той избушке. Вроде бы она создала амулет для перехода людей в тот мир. Типа того, что у нашей знакомой. Но эти семьсот лет он всё равно не действовал. Ну, они тут не много хлама оставили, ещё меньше рукописей. Барахло я продаю: иногда нашим, иногда китайцам. Тем живу, электричество провёл, водяной насос и канализацию. Насос, правда, ручной, каждое утро – у меня зарядка. На чердаке большой резервуар. Он же – пожарная сигнализация. Артефакты берегу. Вот меч этот сюда опять вернулся.
Пока Грим рассказывал, они вошли в коридор. По левую руку попадались обветшалые двери, иногда груды досок, иногда просто дверные проёмы, открывающие такие же прямоугольные помещения, заваленные порой оружием, порой – камнями. Они дошли до середины пути, когда справа обнаружилась входная парадная дверь, закрытая изнутри валунами, а слева – две узких лестницы на второй этаж. Одна даже с остатками перил.
Второй этаж был копией первого: коридор с узкими бойницами и комнатами – по шесть в каждую сторону. Комнаты одинаковые – в углу – труба с краном, внизу – сток, у двери – розетка и выключатель, под потолком патроны без лампочек.
Одна из комнат была жилая, туда они и шли: кровать, стол, стул и табуретка, заваленные книжные полки.
Грим сгрузил вещи в угол, постоял в задумчивости:
– Значит, кухня и туалет на первом, в другую сторону от гаража. Выбирай любую спальню, а я поеду в город, тут недалеко, куплю тебе раскладушку, спальник и поесть. Ты не куришь ведь?
– Нет, бросил, – уныло ответил Сайлас и плюхнулся на кровать. – Но, честно говоря, очень хочется, – он назвал марку. – Денег дать?
– Не надо пока, осматривайся. Под кроватью ноут есть, если заскучаешь.
– Грим, воров не боишься?
– Кого-кого? – фальшиво удивился тот.
– А не боишься, что я смоюсь? С мечом и ноутом?
Грим помрачнел:
– Это, конечно, будет твой выбор… Но я тебя из-под земли тогда достану, – голос был спокойный, но в глазах бушевал огонь. – Чисто чтобы меч вернуть…
Грим смотрел на Сайласа в упор, не моргая, не отводя взгляд. Сейчас его отношение менялось: раньше он, почему-то, как и парни, верил в абсолютную непогрешимость «дяди Сайла». Типа вот придёт такой герой, возьмёт меч и пойдёт рубать нечисть на винегрет. Мало он ещё с людьми общался, мало сталкивался с их открытым неповиновением. И редко менял человеческие судьбы. Но уже мнил себя этаким мессией. И теперь герой Сайлас прокатывал его мордой об асфальт, и Грим разочаровывался. В основном в том, что «герой» не слушается его сценария.
– А знаешь, чего это я ради тебя попрусь на ночь глядя по горной дороге? Перекантуешься до утра как-нибудь… – пара быстрых шагов к Сайлу, пара неуловимых движений пальцами, пара неразборчивых слов. Сайлас приготовился обороняться, но успел только подумать: «Я больше не хочу спать», – и отключился.
