Текст книги "Могло быть и так, или Эльфы тоже люди (СИ)"
Автор книги: Андрей Трегубов
Соавторы: Надежда Корнилова
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 52 страниц)
В обоих мирах начались крупные ссоры. В мире Разных тёмные натравливали европейских королей и религиозных деятелей на орден тамплиеров, созданный светлыми. Светлые в ответ начали заключать договоры с арабами – вчерашними своими, а ныне европейскими врагами. Да ещё ввели правящую элиту Европы в финансовые долги. Манипулировать религиозными чувствами людей оказывалось более эффективным, чем их жаждой наживы.
В своём мире эльфы стали создавать военные системы, но ни разу не нападали друг на друга. Поговаривают, что тёмным жрицам всё-таки удалось убить Светлую целительницу Туиле-Тари. И те, и другие эльфы остались без предводительниц, начался совершенный беспредел. Только военные верхушки могли обуздать поток, хлынувший в мир Разных, а также многочисленных беженцев в этот мир.
Поползли слухи, что те Разные, кто перебрался в мир эльфов, обладают даром защиты от демона пустыни: эти люди жили в своей пустыне без всяких оберегов. Внимание на Разных всё равно не обращали, но уже и не выгоняли.
Четырнадцатый не замечал, что начинает рассказывать вслух. Малыш Безымянный уснул, развалившись на древней меховой шкуре. Одна из свечей догорала и чадила всё сильнее.
– По одному из летоисчислений мира Разных начался 13 век. Лорешинад-отступник пробрался со своей светлой возлюбленной в Крымские степи. Оттуда начал свой «человеческий» путь: замаскировался, как мог, спрятал алый цвет глаз под накладные бельма… и был продан в рабство. Потом, увидев его силу и ловкость, его выкупили военные – мамлюки, – у которых он дослужился до командира части охраны египетского султана – праправнука знаменитого Салах ад-Дина. В 1260 году случилось два события: у Лорешинада и его светлой (которая следовала за ним неотступно) родился первенец. В этом же году отец убил своего султана и пришёл к власти вместо него. С этого момента он стал зваться аль-Малик аз-Захир Рунк ад-дунийа ва-д-дин Бейбарс аль-Бундукдари ас-Салих, мамлюкский султан Египта и Сирии. Крестоносцы звали его Бейбарс I. Почти сразу он заключил союз с Золотой Ордой на поставку рабов и отказался от союза с крестоносцами. Иерусалим, а значит, и портал, находились тогда во власти христиан (а с ними и эльфов), и с 1263 года отец начал против них военные действия.
Но пустыня мешала ему, срывала планы, губила караваны и воинов. Он решился на отчаянный шаг: оставил меня с помощниками во главе государства, а сам инкогнито пробрался к порталу. Его не было ровно двадцать дней. Мать извелась, а визири начали шептаться.
Но отец вернулся – как же я, струхнувший малец, был счастлив, – и, благодаря Оберегу, пустыня легла к его ногам. За десять лет он основал новую правящую династию Египта – Захири, – родив ещё двоих сыновей (конечно, у него был гарем, но матерью его детей была возлюбленная светлая), завоевал крепости Иерусалима и подчинил почти всю Армению. Вкладывал средства в армию и торговлю. Отдавал силы развитию военной организации мамлюков, старался разведать о тайном ордене ассасинов, собирал книги в библиотеку Захира.
И, конечно, имел пару двойников.
В 1277 году мне было 17, он призвал меня и стал рассказывать о том, чем он занят сейчас, какие у него планы. Я боялся. Я не понимал, что он задумал. Когда мне было 4 года, подданные принесли мне присягу, и я должен был готовиться стать султаном, учиться политике, интригам, военному делу… Но я оказался не готов. Я не думал, что власть обрушится на меня так скоро.
Отец говорил, что люди не живут так долго, как эльфы, и каждому из нашей династии придётся уходить со сцены, убивая своих двойников. Так же сделал и мой отец. Он отравился ядом, предназначенным для врага, поболел для вида, потом подсунул врачам тело мёртвого двойника и скрылся. Факт смерти долго не разглашали, мертвеца вернули ко мне в Египет, где провозгласили меня султаном по имени аль-Малик ас-Саид Насир ад-Дин Мухаммед Берке-хан.
Не могу сказать, что я не хотел власти… Но я её боялся. Поэтому привлёк к себе надёжных людей. Раскрыл заговоры отстранённых. Младшие братья завидовали мне, но молчали… Отец помогал мне советами, но научить защищаться не смог.
В 20 лет я начал собирать свой первый военный поход к Дамаску через Каир. Преданные мамлюки были со мной. Но воины Айюбов – династии, свергнутой отцом – подняли мятеж, и под руководством предателя напали на мою армию. Единственное, что сделал отец – подменил меня на двойника, которого, конечно, убили. Следующим султаном стал мой брат, и отец вернулся в Египет помогать ему. С тех пор я его не видел…
Желваки на щеках Четырнадцатого играли, пальцы сжимались бесконтрольной судорогой. Двести-сорок-вторая стояла в дверях, не решаясь подойти. Чёрные глаза не видели ничего, перед мысленным взором проносились сцены унижения и предательства…
Четырнадцатый всегда считал, что был предан своим отцом. И от этой мысли боль останавливала дыхание и сердце.
– Отец посчитал меня недостойным власти, понял, что я не готов к ней и не смогу сам уйти, вкусив её в полной мере. Он так думал! Он не дал мне шанса! Я правил всего три года! Он отдал власть следующему сыну, а меня… Меня подставил руками моего самого близкого друга!
Братья не были мне столь близки, как этот монгол. Его звали Калаун, он был человеком. Отец определил мне его в товарищи по играм и военным тренировкам. Я мог довериться ему, рассказать абсолютно всё. Сколько вечеров мы провели за беседами о сути власти. И о моём страхе перед ней. И о желании обладать ею. И о моём неприятии того, что сделал отец: мне казалось, что он мог бы не таиться и объявить, что он эльф, продолжить дальше властвовать и воевать…
Калаун оказался доносчиком. И отец приказал ему собрать мамлюков Айюбов и убрать меня с политической арены… Оставил жить, но выкинул в пустыню.
Я был первенец, но не лучший. У меня была власть, но не долго. У меня был друг, который от меня отрёкся. У меня были отец и мать… от которых я ушёл, предпочтя скитания. Отец забыл лишь одно: по наследству вместе с властью мне достался Оберег земли – покоритель пустыни, помощник в завоевании самого Иерусалима вместе с его человеческими святынями и эльфийским порталом… Но я не стал высовываться. Я начал жить заново – рабом, прислужником. Молодым безродным арабом по имени Саид.
Двести-сорок-вторая поняла, что гнев мужа отступает, сменяясь отчаянием. Она тихо приблизилась и обняла сзади за плечи. Он вздрогнул и прижал к себе её руки, уткнулся в них, принимая эти секунды жалости… Потом нежно отстранился. Взглянул ей в глаза.
– Нет, дальше тебе знать уже не стоит.
Они поужинали, легли спать. Но малыш Безымянный захныкал, и матери пришлось вставать к нему.
Четырнадцатый лежал в опустевшей кровати, а память услужливо рисовала осколки его жизни в Иерусалиме. Он работал, как мог, таскал товар для лавочника со склада… Однажды на узкой глиняной улочке на него налетели два всадника-крестоносца, сшибли вместе с тюками… Сквозь пелену и боль была слышна ругань хозяина: он требовал возместить ущерб за испорченное имущество – и за тюки, и за раба. «Я – товар», – промелькнула мысль, и чернота накрыла снова…
Вильхельм Хоэнцоллерн стал его новым хозяином, новым другом… новым отцом. Он отнёсся к безродному арабу по-человечески, не нагружал выше меры, почти не наказывал. Набожный, он предложил ему принять христианство. Тогда Саиду было всё равно, он ещё не понимал, сколь велика сила религии может быть для людей. И согласился. Вильхельм нарёк араба Генрихом, сам стал крёстным отцом, и теперь не отпускал от себя ни на шаг.
Потом, в начале 14-го века, начались гонения на светлых эльфов вместе с их тамплиерами.
После знаменитых событий 1312-го года восемнадцать кораблей отплыли из Европы. Часть ушла к тайной суше, где жили индейцы, часть – в северные страны Европы, часть – к славянам, облюбовав Москву и решив сделать её местной столицей. А некоторые добрались по окраине Монгольского царства – Синей Орде – до тайного места в горах Алтая, куда эльфы перенесли портал из Святой Земли. Саиду-Генриху повезло больше: он со своим хозяином и ещё шестью его братьями летел вместе с порталом… Лучше бы он полтора года шёл по земле или плыл по морям!..
В этот день он окончательно проклял всё эльфийское в себе и стал считать себя человеком.
Впрочем, кроме дара долгой жизни эльфийского в нём по большому счёту ничего и не было.
Вернулась Двести-сорок-вторая. Он обнял её, зарылся в рыжие волосы и уснул. Мгновенно, проваливаясь, падая, непроизвольно вздрагивая. Но успокоился…
Ему снилась Эстелиель, дочка алтайской ведьмы и какого-то светлого эльфа. Два года молодости и любви. Вернее, год любви и тайного счастья и год тяжёлой беременности, в течение которой Надежда бушевала, грозила Вильхельму, что-то говорила о загубленном предназначении её дочери.
Генрих снова ничего не понимал. Он готов был жениться на Тель хоть по католическому, хоть по мусульманскому, хоть по местному языческому обряду… Но его к ней не подпускали. Исключением стали долгие роды, на которые не допускались мужчины, но Генрих ворвался и не позволил выгнать себя. Страшнейшей он считал свою тёщу, перед которой все рассерженные за его вторжение на женское таинство боги и духи меркли и пытались спрятаться. Так что их он гневил уже без оглядки.
Его потрясли раны Тель, повитухи-люди бегали, крича что-то о потере крови, светлые эльфийки не снизошли до проблем людей, а на его руках заходился криком маленький человечек с обычными ушами и угольно-чёрными глазами. Всеми забытый.
Четырнадцатый понял, что сейчас должен сделать самый важный шаг в своей беспутной жизни. Он остановил одну из девушек, отдал ей младенца, приблизился к Тель, приложил руки к её тёплым липким ранам. Кровь начала останавливаться, края кожи принялись выталкивать его руки и сближаться. Неожиданная мысль дёрнула его, он достал из-за пазухи футляр с Оберегом земли и вытащил крошечную песчинку. Он вложил её в последнюю рану, пожелав, чтобы артефакт достиг сердца Тель и остался там, не причинив вреда.
Подарок и проклятье.
Теперь лишь сама Эстелиель была укротительницей демона Пустыни в каждом из миров.
Ребёнка забрала Надежда, вероятно, отдала на воспитание, как и всех маленьких серых, Генрих больше не увидел его. Вместе с крёстным он дождался, пока все тамплиеры и язычники переберутся вслед за эльфами. А потом четверо последних и алтайская ведьма покинули этот мир, оставив Эстелиель, Франца и Седрика закрывать портал.
Тель он не видел до её возвращения. Но снова пришлось спасать девушку, уговорив тёмную королеву отправить её обратно. Это не было воскресшей любовью. У него на Тель были другие планы.
Глава 36. Полусонная
Алтай
Эстелиель не понимала, где находится её сознание: бродила по чужим снам, по неведомой жестокой пустыне, снова возвращалась в пещеру. Глядела на опалённые чёрные камни стен, пыталась подняться и снова падала в нереальность.
* * *
Блеклое небо. Кажется, что голубизна сдалась и стремительно отступает под натиском адово-красного палящего солнца. Полумёртвые облака. Выпитые суровой жизнью кусты торчат ужасающими тотемами смерти. И фигура – чёрный маг всё сильнее, будто простуженный, кутается в мантию.
«Я та, кому ты дал клятву служить до конца своих дней, – звучал низкий женский голос в голове мага. – Через четверть часа здесь будет отряд вооружённых конников, они охотятся за девушкой. Она тоже будет здесь. Убей охотникови предложи ей продолжить путь вместе. Не подведи меня, верный воин Смерти», – голос умолк.
– Да, Госпожа, во славу Твоего величия будет исполнено, – эти слова некромаг прошептал, остановившись.
Началась неторопливая подготовка к битве. Стальной наконечник посоха вырезал на теле земли странную фигуру, похожую на многогранную звезду, разделил на три неравные части. В одну из них маг воткнул посох. Повесил на него мантию, поясной мешок, рубашку, оставшись лишь в тонких штанах да сапогах. Так, перебрасывая ритуальный кинжал из руки в руку, он и провел оставшееся время.
* * *
«Как же холодно! Убраться бы из этой пещеры! И заодно из этого странного сна… Не падать, не падать…» – но тело не слушается…
* * *
О приближении всадников сообщала огромная пылевая туча на горизонте. Чуть впереди виднелась серая точка их жертвы. Загонщики и добыча быстро приближались. Когда они подошли на расстояние полета стрелы, маг по рукоять воткнул кинжал себе в живот, распорол его до груди. Вместо крови из разреза хлынула бурая слизь, на воздухе обращавшаяся в странного вида летучих тварей. Рана затянулась, твари образовали нечто вроде кокона вокруг своего «отца».
Тель остановила взмыленную от долгой погони лошадь. У её ног шелестело облако из чешуйчатых зверушек и черноволосого парня в центре. Он хищно улыбался, глядя ей в глаза:
– Я помогу тебе, сам улажу некоторые неприятности…
– Вы не смеете мешать, выда… – предводитель конного отряда, тёмный эльф, похожий на Четырнадцатого, не успел закончить речь. Твари серыми комками принялись отрываться от основной массы и нападать на всадников. Всюду слышалось лишь шуршание сотен крыльев малой армии тьмы, яростные крики эльфов, свист стали и шум падающих замертво тел. Когда всё кончилось, твари расселись по балахону и растаяли на поверхности.
– Они гибли достойно, рад встретиться с сильным противником. – Обладатель этого похожего на шелест сухих веток голоса оделся, сохраняя достоинство, приблизился к новообретённой спутнице. – Моё имя Наван, назовись и ты.
* * *
«Что за сны дурацкие, к кому же я так навязчиво попадаю?..» – жар пустыни из сна на миг сменился холодом пещеры. А Оберег отчётливо чувствовался где-то рядом, в песках у скалы…
* * *
– Зови меня Странницей. К сожалению, мне нечем отплатить за помощь, но, может, ты позволишь своей службой вернуть долг? – не заставила себя ждать спасенная.
* * *
«Надо было явиться ему не такой соблазнительно-воинствующей. Зачем я к нему набиваюсь? Подземные! Как же холодно!..»
В полусне она доползла до гладкой скользкой стены пещеры, дотронулась лбом. На миг пришла в сознание и снова провалилась… Будто хозяин сна специально притягивал её.
* * *
– Предположим, я соглашусь, но чем ты будешь мне полезна?
– Я тоже кое-что могу, – она на миг размазалась в пространстве и материализовалась за спиной мага, щекоча его шею коротким мечом. Пепельно-белые до этого волосы каштановым водопадом спустились на грудь, эльфийские уши стали человеческими.
– Не впечатляет, – сталь покрылась ржавчиной, меч в одно мгновенье превратился в прах. – Хотя, может оказаться полезным, пошли.
– Могу я спросить, куда?
– Можешь, только вряд ли я скажу, – глядя вдаль безжизненными глазами, ответил он. – Пошли, что расселась?
Тель предпочла не спорить с хозяином сна. Лошадь куда-то пропала: то ли сбежала, испугавшись крови и смерти, то ли просто исчезла из сна. Идти пришлось пешком.
Пустыня стелилась прожженной скатертью, надоедавшей своим однообразием. Тишина оглушала и выпивала желание хоть что-то делать. Но никто не смел нарушить её священное спокойствие.
«Кто она? Что она может на самом деле? Зачем бежала, когда могла уничтожить охотников? Или во сне не могла? Почему сама Госпожа свела нас? Может, это испытание? Или я уже не нужен, и меня приказано убить… во сне, тихонько?»
Текли минуты, солнце лениво ползло по небу, приближалось время полудня. Постепенно вопросы, терзавшие некромага, начали превращаться в варианты, которых было много. Слишком, чтобы верить хотя бы одному.
«Обычная девчонка, каким-то образом постигшая тайное искусство боя. Богатые родители устроили к ролевикам, где нашлись те, кто мог разглядеть скрытые таланты? Предположим также, что сейчас она не смогла бы выстоять против двух десятков этих виртуальных элитных воителей. Зачем она нужна мне? Нет, точно не как поддержка в бою, скорее, придётся оберегать эту темную лошадку. Когда же закончится этот сон…»
* * *
«Интересно, о чём он так задумался? Худой, высокий, чёрные волосы прилипли к шее и лбу. Ему ж жарко в этом балахоне. Чего кутается? Он же даже не Разный, а какая-то непонятная нежить. Или, всё-таки, «жить»?»
Руки осторожно ползли по стене, холод которой ещё не мог выдернуть её из чужого сна.
* * *
– Послушай, Странница.
– Да, Наван?
– Тебе не кажется, что тебе не мешало бы открыть свое имя мне, – шептал в пустоту Наван.
– Нет, не кажется. Я благодарна тебе за спасение, но открывать свое имя я не буду.
– Твоё дело, но ты не учла один маленький факт. – Тут он сделал паузу, ещё раз показал миру полуулыбку, от которой мурашки пронеслись по телу спящей Тель. – Я – маг, и это много больше, нежели просто слова.
* * *
«Кажется, я ляпнула что-то не то»…
* * *
Некромаги редко бывали хороши в магии разума, ближе им была магия стихий, как родственная природе Смерти. Полминуты – сложилась концепция заклинания, ещё чуть-чуть – выстроились в точную схему компоненты, секунды – энергия преобразована в копьё. Удар…
* * *
Тело Тель задёргалось в конвульсиях, соскользнуло на песчаный пол. Она резко втянула воздух и поперхнулась песчинками.
* * *
Сработано слишком грубо! Она не только узнала о вмешательстве, Тель скрутило в жестоком приступе боли. Но маг узнал: эта девушка неизвестной ему расы, два часа назад изгнана из своего мира, аура перепутана в хлам. Тело лежит недалеко от его пристанища, в пещере в центре пустыни…
– Прости, девочка, я волнуюсь, когда вокруг меня ошиваются неизвестные люди. Когда я волнуюсь, горы трясутся и нежить марширует по земле. Тебе же небезразличны жизни сотен никчемных людишек? Я спас тебя от погони, – Наван особенно выделял слово «тебя» и улыбался. Как же он любил маленькие победы. – Ты полностью в моем распоряжении, пока мне не заблагорассудится… отпустить тебя из МОЕГО сна…
* * *
«ЧТО?!»
Холодные тонкие руки подняли её с пола, длинные пальцы впились в бок и в ногу. Её куда-то понесли…
«Это его руки? Но он же спит, я в его сне! Значит, меня несёт кто-то другой? Или, всё-таки, он? Просто чудесно!»
* * *
Девушка встала, сплюнула кровь, стерла красное с губ, снова отрастила длинные острые уши, сменила цвет волос на снежный. Возле глаз и по вискам проступил тонкий узор татуировки.
Тихо зарычала:
– Ваша воля, Наван… буду ждать приказаний, – она презрительно дёрнула головой, выражая абсолютное безразличие к его приказаниям.
Погода начала меняться, готовясь к закату. Полупрозрачные облака прикрыли нещадное светило, небо хмурилось, решив отвоевать свои просторы у палящего гиганта. Прохладный ветерок поднимал тучи песка. По пустыне, как и раньше, плелись двое. Наван бурчал под нос что-то неразборчивое, а Тель плелась следом, изучая хозяина сна, почти без мыслей, уже почти без воли, шла без желания идти или даже понимать, куда и с кем она идет, будто голем. Проклятый маг ментально изнасиловал её, мерзко влез в сознание и вывернул душу. [52]52
Использованы зарисовки Навана (Прим. авторов)
[Закрыть]
* * *
«Да лучше бы сразу выкинул. Какая разница, где кровь утирать – с реального тела или во сне. И где отмываться от чужой грязи…»
* * *
– Слушай, Гримыч, у нас гости опять!
– О! Так это наша серая! Чё, не узнал?
– Это ше светлая!
– Не, ушан, это Эстелиель, тащите её в замок. Оклемается – будем ритуал ваять…
Тель постепенно начала ощущать тело, закутанное в ткань, новые сильные руки, порог охранного заклинания, смутные очертания старого замка, где она юной девушкой провожала эльфов и людей в соседний мир.
– Грим, ты скотина. Девчонка только прилетела… или чего у них там… а ты её сразу запрягать. Вот странница: бегает туда-сюда.
– Она всегда была затычкой от этой бочки с эльфами. И она такая же девочка, как прах де Моле – мальчик. И… да, я скотина. Тем более я вижу, что она уже очнулась, – рычал от радости Грим. – Вставай, красавица, солнце ещё высоко!
Девушка с удивлением открыла глаза и уставилась в сумеречный потолок. Обнаружила себя укутанной в чёрный балахон Навана…
* * *
Колдун не дал ей познакомиться с новыми членами Ордена, не объяснил, как она попала к замку, с матюками выволок всех к машине, рявкнул на ничего не понимающих тамплиеров. Тель поймала взгляд колдуна: тяжёлый, огненный, азартный. Для него не существовало ни людей, ни эльфов, все были пустым местом. И если от них можно было получить пользу – они оставались живы.
Грим оскалился, резким движением сел в «девятку», завёл её и до самой избушки не произнёс ни слова.
Эстелиель покорно сидела, молча косясь на своих сопровождающих. Мальчишка из Разных большими глазами смотрел в окно, боясь пошевелиться, был напуган и задавлен командным рыком Грима. Ещё один Разный, нынешний магистр, смотрел перед собой, сжимая в руках меч де Моле. Понятно – готовился к ритуалу, на этот раз девушка его не интересовала. Тёмный эльф поиграл желваками, прошептал на квенья:
– Здравствуй, Шестая, чьё имя Эстелиель.
– Приветствую, тёмный, – прошептала она в ответ.
– Я не узнал тебя под личиной светлой эльфийки…
– Я светлая? – ужаснулась девушка, шевеля длинными ушами.
– Да…
– Какого Подзе… ой, извини.
– Ты знаешь, куда мы едем? И зачем? – скорее утвердительно сказал эльф.
– Да, мы договаривались с колдуном. Как только я прибуду сюда – сразу проведём Ритуал сокрытия. Я сильно задержалась, – обратилась к Гриму, уже на русском. – Возникли… ээ… трудности. И я не смогла ничего разузнать подробнее про Ритуал… Точнее, НИЧЕГО не смогла узнать…
Ей никто не ответил.
– Наверное, всё будет, как в прошлый раз… – подытожила она тихо и погрузилась в свои мысли, больше не интересуясь окружающим.
* * *
«Девятка» остановилась перед знакомой избушкой.
– Кто сломал мамин дом?! – воскликнула Тель. – Уходила же, он был ещё цел!
– Р-разборки потом! – Грим едва не за шкирку вытащил пассажиров. – Шагом марш к скале! Здесь кто-то есть, и мне не хочется сталкиваться с ним ДО Ритуала…
* * *
Сайлас гнал дежа-вю с Францем и Сердиком, беловолосая Тель куталась в иссиня-чёрный балахон. Грим заходить не стал («Чтоб и меня не накрыло»), разогнал Лорешинада и Пашку следить за окрестностями. В общем, вёл себя как вышеозначенная отъявленная скотина, силой или взглядом останавливая рвущихся это пресечь.
Магистр и эльфийка обречённо вошли в темноту. Сначала оттуда не доносилось ни звука. Потом вход очертился смутным светом, от пещеры потянулись тени. Резкий ветер закрутил вокруг камня по пустыне, гоня песок, поднимая его и бросая на горы…
Колдун зарычал, вглядываясь в пустую пыльную бурю, силясь увидеть не то облаву тёмных, не то неизвестного ему, но ощущаемого мага, не то ожидаемого демона. Или всех разом. Мир стал одной маленькой войной тёмного колдуна и тёмных магических сил…
Лорешинад закрывал спиной кашляющего Пашку, прижав его к скале, и настороженно смотрел на далёкую одинокую тонкую фигуру молодого парня, с силой вонзавшего посох в землю под ногами.
Грим видел пришельца, потому что стоял с другой стороны скалы. Эльф же не мог решить, атаковать ли этого нового колдуна или стоять на защите своих друзей. Этот парень казался ему неуловимо знакомым, но память отказывалась что-либо уточнять.
Пустыня бесновалась, крутя торнадо в пределах шести пологих гор…
В проёме показалась бледная Тель и за руку утащила Грима в глубину пещеры…
