Текст книги "Могло быть и так, или Эльфы тоже люди (СИ)"

Автор книги: Андрей Трегубов

Сайласа её улыбка раздражала, он морщился. Если в России человек постоянно улыбается, значит, либо не в себе, либо что-то скрывает. Лицо кирпичом тоже скрывает эмоции, но не так подозрительно. Магистр сделал именно такое лицо.

Она сузила карие глаза и приподняла брови – готовность отражать нападение.

Он тоже поднял брови и повернул голову в сторону – не собирается нападать. Резко вернул голову прямо и сложил руки на груди – не понимает, что эта фифа тут забыла.

Они – существа разных миров – странным образом понимали этот диалог правильно.

– Я пришла за мечом де Моле.

Он фыркнул.

– В этот раз портал надо закрыть с нашей стороны. По стечению обстоятельств в нашем мире находится тот, кто может стать Ключом – хранителем портала на следующие семьсот лет. Его зовут Зоопарк…

Сайлас еле заметно выдохнул с облегчением: «Парень жив!», тут же собрался, поиграл желваками и, глядя на целительницу в упор, помотал головой – не верит.

На её лице на миг блеснула растерянность – поиск доказательств. Все слова, которыми наставляла её настоящая Тари, оказались неуместны.

Она собралась.

Он напрягся.

Она глубоко вдохнула.

Он опустил руки и завёл одну за спину, надеясь, что для эльфов серебряные пули не нужны.

Лес за спиной гостьи оживился, по веткам жёлтыми змеями потекли лианы: почти без листьев, ветвистые, упругие, как щупальца большой океанской бяки.

Сайлас молча вытащил из-за ремня пистолет, снял с предохранителя и направил в лицо целительнице. Она не знала этого оружия, но если тебе в лицо что-то направляют с грозным видом – стоит опасаться.

Она не стала зря дразнить его, а повела рукой, и лианы вытащили из ветвей незнакомую рыжую девушку в яркой одежде. Она висела вниз головой на высоте около трёх метров, пыталась дёргаться связанными руками и ногами и по-звериному рычала.

– Это Эстелиель?

Ошибка! Она ошиблась. Она не знает, как выглядит Тель. Значит, серая жива. И Грим жив. И скоро они вернутся.

– Нет, – выпалил Сайлас. – Это не она, отпусти её.

Его ошибка! Зря он сказал последнюю фразу – целительница подумала, что это блеф. Попала рыжая!..

Они пытались продолжить мысленный диалог, но в этот раз контакт не получился.

Единственное, что понял Сайлас: в случае ранения или смерти эльфийки девчонка рухнет вниз головой с приличной высоты.

Единственное, что поняла Кирель: этот Магистр ей не верит и меч не отдаст. А Тари её убьёт в случае неудачной миссии.

Вдруг в голове Сайласа резко прозвучала команда демона: «Стреляй!» Он дёрнулся, миг спустя осознал, что нажал на курок.

Глава 47. Верхотурно-охотничья

Никогда не выпадает вторая оказия произвести первое впечатление.

Лютик (А.Сапковский «Ведьмак»)

Алтай. Домик Хельги.

Утром Лорешинада разбудила музыка. Протяжный, умиротворяющий мотив лился вместе с солнечными лучами в открытое окно. Эльф точно помнил, что вчера не смог его открыть, и пришёл к выводу, что Хельга уже проснулась.

«Хорошо, что я привык спать ночью… Интересно, она ещё злится?..»

Эльф потянулся, встал, поправил перевязь с Кии-Вэльве и выглянул наружу.

Хельга в просторной серой одежде и со стянутыми в хвост волосами кружила по поляне, залитой солнцем. Девушка исполняла какой-то танец, напоминавший замедленный стиль боя Грима. Движения плавно перетекали одно в другое, но чувствовалось, что в случае настоящей драки противнику не поздоровится. На полусогнутых ногах Хельга текла по траве, приближаясь к обоюдоострому мечу, воткнутому в землю. На навершии колыхались от лёгкого ветра кисточка и ленточка такого же серого цвета.

«При желании, эти движения могут повторить и эльфийки, но как это получается У НЕЁ?..»

В какой-то момент эльфу показалось, что во дворе резвится большая кошка. Грациозная и опасная. А когда она доберётся до меча…

«…И всё же это не боевой танец, хотя и очень похоже. Развивается гибкость тела и контроль… дыхания. Хм…»

Девушка подходила всё ближе к клинку, но казалось, она совсем его не замечает и не к нему идёт. Она словно ловила дыхание природы, становясь то ветром, то солнечными лучами, то птицей, сплетая свои движения с танцем леса вокруг. Идеальная маскировка: замри она – и не рассмотришь. Лёгкое движение – эльф не заметил, как меч оказался в правой руке девушки, сверкнул, лёг за головой на плечо и вытянутую левую руку. Этого приёма Лорешинад ни разу не видел.

«Пару мгновений меч можно пронести вовсе незаметно… Надо научиться».

Как она танцевала с оружием, эльф уже не помнил. Прильнув к закрытой створке окна, он с жадностью смотрел на Хельгу, ловил бешеную энергетику танца живого тела и стального клинка. К концу действа эльфу стало откровенно жарко. Но в тот момент, когда девушка, вонзив меч строго перед собой, замерла со сложенными перед грудью ладонями, он твёрдо решил, что следующее занятие они проведут вместе, чего бы ему это ни стоило.

Он отлип от окна и попытался привести дыхание и пульс в норму, пока хозяйка шла к дому.

Хельга влетела в комнату уже без меча, окрылённая, властная, с живыми серо-зелёными глазами (эльф впервые заметил цвет её глаз), но спокойная и статная, как королева. Лорешинад понял, что значит «валькирия».

– Проснулся, – холодно констатировала она. – Отлично. Завтрак, потом работа.

Она ушла в ванную, а смущённый Лорешинад молча потопал на кухню. Ещё никогда он не чувствовал себя таким… таким беспомощным. Как жук на кончике стрелы.

Через десять минут перед эльфом была поставлена тарелка с четырьмя жареными яйцами и остатками курицы. Также была выдана металлическая ложка.

«Кажется, это намёк…»

Хельга, свежая, энергичная, легко опустилась на стул напротив, захватив из холодильника знакомую эльфу баночку с оранжевым содержимым.

– Это детское яблочное пюре, – свысока сказала она, перехватив взгляд эльфа. – Пробовал? Вкусное, да, но тебе не дам. Не заслужил.

Лорешинад пожал плечами и продолжил есть.

«Хоть узнал, что это такое…»

* * *

После завтрака Хельга принялась мыть посуду, а эльфу велела засесть за обучение и разобраться, что за инструменты дал ему Сокол. Лорешинад почти выучил и даже попробовал шуруповёрт (раздался резкий оглушительный звук), и хозяйка вылетела из кухни:

– Что это?

– Ш-шуроповерт…вёрт, – прочитал эльф в книжке и попытался продолжить по памяти, – нушен, чтобы вкручщивать… маленькие арбалетные болты в дырки… Но я их не нашёл… И дырок тоше.

Она заметно выдохнула.

– Это радует. Дрель ты уже проходил?

– Нет…

Она заглянула в оранжевый ящик, покопалась и выдала вполголоса:

– Её и самой нет. Что ж, значит, будем по-старинке: молоток и гвозди. Проходил?

– Xas, – с готовностью ответил эльф, ища глазами названные предметы.

Что такое молоток, он знал не понаслышке, гвозди представлял как маленькие копья, на которые рабочие вешали зеркала и гобелены. В руководстве даже такое простое действие было описано и проиллюстрировано – так что эльф по крайней мере успокоился: неожиданных предметов и орудий ему уже не подсунут.

Хельга выудила из ящика нужных размеров гвозди, эльф обнаружил молоток, и они вышли на улицу. Под крышей веранды уже лежало несколько ярко-белых деталей, завёрнутых в липкую плёнку, длинный шнур, почему-то начинающийся из стены, и большое белое блюдо со странной длинной ручкой.

– Ну что, р-работничек, приступим… Ножи снимать не будешь? Твоё дело…

Лорешинад внимательно смотрел и слушал импровизированную лекцию, после которой настал черед практики. Эльф, заткнув за пояс молоток и взяв в зубы кулёк с гвоздями, с ходу подтянулся на козырек крыши.

Проследовал к указанному месту, разместил инструменты, наметил место для установки этой каракатицы.

«…Надеюсь, мне все же объяснят, для чего нужна эта штуковина… На украшение не похоже. Специально для птичьих гнёзд, что ли?..»

Закрепив держатель, он подошёл к краю крыши и поймал верёвку, брошенную Хельгой. На другом конце была привязана сама тарелка. Лорешинад только примерился упереться ногой о край крыши, как со стороны леса послышалась смесь треска и жужжания, а из-за деревьев медленно выплыл переливающийся жёлтым, синим и зелёным полупрозрачный шар.

– Эт-то что ещё за покемон? – ошалело спросила Хельга. – Твой знакомый?

– Нет, – ответил эльф, опустив тарелку обратно.

Чуть в стороне появился второй шар. Они начали кружить по двору, как бабочки, быстрыми лёгкими движениями метались между деревьями. Когда они приближались друг к другу, между ними проскакивала искра, и они мгновенно отлетали в стороны. К домику не приближались, резвились вдоль просеки.

– Ё! – Хельга схватилась за голову. – Вот только случки шаровых молний мне тут не хватало!

Танец шаров начал смещаться всё ближе к домику. Эльф решил, что они живые и услышали её слова. Перешли в наступление.

«Защитить!»

Неуловимо быстрым движением Лорешинад спрыгнул с крыши, приземлившись прямо перед девушкой, и медленно пошёл вперёд, на ходу вынимая клинки.

– Ты куда, псих несчастный?! – выкрикнула Хельга. – Ножи спрячь, притянутся же!

Эльф молча приближался к «молниям», стараясь держаться между ними и Хельгой, заслонить её собой. Внезапно поведение шаров изменилось: они синхронно метнулись к эльфу, который принял боевую стойку, чуть разрядились в Кии-Вэльве – будто поздоровались – и принялись двигаться вокруг Лорешинада на расстоянии вытянутой руки. Они быстро метались по чётким траекториям, и эльф мог уловить их полёт, но голова начала кружиться.

Сзади сквозь шум в ушах послышался нервный смешок девушки:

– Вот так и стой, как маяк.

Лорешинад действительно не мог пошевелиться. Гибкий доспех просто отказывался двигаться. Впрочем, упасть он тоже не позволял.

«КАКОГО СВЕТЛОГО?!»

Тем временем от молний отделилось несколько мелких разрядов. Они потянулись к разрезам на доспехе. Эльф с удивлением наблюдал, как шары постепенно уменьшаются, «зашивая» доспех, меняя траектории и пролетая над новыми прорехами.

Когда они совсем истаяли, доспех оказался целым, и к эльфу вернулась возможность шевелиться. Он неловкими движениями занемевших рук спрятал клинки, потрогал одну из костяных пластин и повернулся к Хельге.

– Всегда было интерес-сно: что делают шрицы с испорчщенной одешдой…

– Ну, вы, блин, даёте!.. – пробормотала Хельга, обессиленно прильнув к деревянному столбику веранды.

Лорешинад поспешил поддержать её, но был встречен гневным взглядом. Развёл руками и шагнул к карнизу с твёрдым намерением закончить установку тарелки.

– Эй-эй, стой! – Хельга вскинула руки. – Не ходи!

Эльф замер.

– Почщему?

– Так от тебя статикой шибает, даже я чувствую, – девушка указала на несколько вставших дыбом волос на своей голове. – Что ж ты за мужик такой! Тарелку ты мне не повесишь, с компами не поможешь, про сантехнику я промолчу. Я тебя должна задаром кормить, как кота? Иди-ка ты гуляй пока. Пельменями, так и быть, покормлю, и свалишь, понял?

Эльф не шёлохнулся. Склонил голову на бок и несколько секунд неподвижно смотрел на Хельгу.

– Что? – не выдержала, наконец, та. – У нас учёные все головы уже сломали, что с этими штуками делать, а ты тут – бац! – и починился…

Лорешинад развернулся и пошёл в сторону леса.

– Я с-сам принесу еду, – заявил эльф.

– Грибы пошёл собирать? – неуверенно уточнила Хельга.

– Nau, – донеслось из зарослей. – Tah <sup>[59]59
  Нет. Охотиться. (дроу)


[Закрыть]</sup> .

Она его обидела. Задела за самое глубокое. Он, воин по призванию, в этом мире оказывался ребёнком, с которым никто не хочет возиться. Что-то ему подсказывало, что «кот» – это унизительное прозвище. Какое-то подобное слово он уже слышал от Грима: «скот». Ну что ж, так ему и надо. Захотел он себе уединённого счастья в лесной избушке с валькирией…

Опять в голову полезли мысли о мести. Нужно с достоинством вернуться и продолжить отвоёвывать своё место в мире Разных, продолжить быть в первых рядах обороны, нужно дать отпор вечному врагу Арр'Ташу, даже если он теперь плак'кйорл. Получается, он был убит в том мире, и жрицы вернули его из Мира Духов. Балуются они иногда некро-… -магией? – мантией? Эльф запутался в тонкостях разновидностей местного чародейства.

Какая патетика в голову лезет!

Лорешинад не отдавал себе отчёта в том, куда идёт. Снова идёт в никуда, как слабак, надеясь на случай, на то, что его снова кто-то подберёт, обогреет…

«Я не смог достойно защитить её от этих шаров. Но я сделаю здесь то, что могу. Я принесу ей зверя».

И он принялся делать неглубокие зарубки на деревьях.

Сегодня лес был не так агрессивен, как в первые дни его пребывания здесь. Насекомые не доставали, листва под ногами смягчала шаги. Привычно скользить меж деревьев не удавалось, но и корни с ветками уже не пытались покалечить эльфа на каждом шагу. Деревья меняли окраску, как чешуя ящера, где-то ещё стояли ярко-зелёные, а где-то, особенно внизу, позволяли листьям желтеть и становиться полупрозрачными. На лицо постоянно липли какие-то невидимые нитки, фыркать не помогало, приходилось снимать их руками.

Пару раз он видел вдалеке рыжевато-бурых длинноногих животных с большими чёрными глазами и небольшими рожками на голове. Они настороженно замирали, рассматривали окрестности, шевелили лопоухими ушами. Но стоило Лорешинаду сделать хоть малейшее движение, они тут же пугались, приседали на задние ноги и бесшумно скрывались в зарослях.

«Ни зубов, ни когтей… Травоядные, – заключил он. – На вид мяса маловато, но выбирать не приходится… Кажется, я произвожу слишком много шума».

Он, как мог, пытался пробираться аккуратней. К полудню набрел на звериную тропу. Чуткое ухо улавливало журчание воды поблизости. Эльф пошёл на звук и обнаружил небольшой ручей. Лорешинад счёл это хорошим знаком, и, напившись, вздохнул, с неохотой принялся вымазывать ярко-белые волосы грязью для маскировки. Потом укрылся в кустах и стал ждать.

Воздух прогрелся, невидимые насекомые всё же проснулись и обнаружили его. Поначалу эльф отмахивался, понимая, что рискует отпугнуть травоядных и привлечь хищников. Он решил замереть совсем, вытащил Кии-Вэльве, положил рядом, постарался унять сердце, впасть в анабиоз, чтобы эта мелкота не чувствовала пульсацию крови.

Какое-то время он провёл так, почти слившись с окружающим миром, наблюдая за тропой из-под полуопущенных ресниц. Но чувство опасности нарастало. Любопытная чёрная мордочка узким клином вынырнула прямо возле плеча эльфа, фыркнула на него и на миг уставилась бусинками глаз.

Лорешинад вздрогнул, и зверь ярким огоньком унёсся в подлесок. Потом пару раз ещё мелькал рядом, пытаясь удовлетворить свой интерес. Ни одна травинка не шевелилась, когда он шмыгал мимо. Вероятно, это был хищник, но маленький – нападать боялся. Впрочем, эльф решил не ослаблять внимание, потому что даже маленький зверь может причинить вред, оказаться очень сильным или ядовитым. Так, он стряхнул с руки какую-то букашку, почувствовав опасность и от неё.

Сидел долго, захотелось есть, невыносимо затекли ноги. Только он собрался вернуть сердцу стабильный ритм и вынырнуть из анабиоза, как уловил шелест копыт по опавшей листве. Эльф тихо ухватил клинки и, осторожно окунув в ручей один, поднял, стараясь, чтоб вода не капала вниз. Дождался, пока травоядный зверь появится из зарослей, выйдет, почёсываясь рогами и оглядываясь, к ручью, вытянет шею. Резко вскинул клинок в сторону зверя и смахнул замёрзшие капли воды вторым. С тихим свистом лёгкие ледяные осколки прорвали воздух, срезали острый стебель осоки и впились в шею жертвы. Мирно плавающая рыба шарахнулась вверх по течению от фонтана крови и отяжелевшей головы с огромными, будто стеклянными, глазами.

Сцедив кровь, Лорешинад взвалил тушу на плечо и, весьма довольный собой, отправился в обратный путь. Однако добраться к дому Хельги до темноты не удалось. Быстро спустилась горная звёздная ночь. До избушки оказалось ещё далеко, когда зарубки перестали попадаться. Эльф понял, что заблудился, и решил передохнуть под раскидистым деревом с листьями необычной формы и маленькими твёрдыми плодами. Он прислонился к стволу в корнях и неожиданно для себя самого задремал.

Разбудили его резкие визжащие звуки и треск ломающихся веток. Неожиданно из кустарника высыпали несколько мелких мохнатых существ с продольными полосками на спине. Сами по себе выглядели милыми и безобидными, но следом важно ковыляло существо побольше – видимо, их мать: приземистое, сильное животное, явно знающее себе цену. Короткая неповоротливая шея говорила о том, что ему не на что оглядываться, некого бояться…

А потом кусты разошлись и, басовито «кашляя», появился отец семейства. Размеры «отца» и его нижние клыки длиной с Кии-Вэльве из-под сплюснутого круглого носа не располагали к близкому знакомству. В следующий момент Лорешинад одним движением взлетел на нижнюю ветку раскидистого и вполне гостеприимного дерева. Клинки не помешали, не задели ветки, лишь сбили пару плодов. Добыча осталась на земле. Раздосадованный эльф понял это, лишь устроившись и глянув вниз.

Звериному семейству у корней добыча эльфа не мешала и не была интересна. Звери рассредоточились вокруг дерева и стали увлеченно что-то раскапывать, жевать, похрюкивать.

«Ладно… Надеюсь, ночевать мне здесь не придётся…»

Глава 48. Партизаны и Туманы

Лес светлых

Письма, порочащие тёмных эльфов, распространялись с удивительной быстротой.

Ближние и Приближенные серые знали, что тёмные обьявили им войну, а со светлыми у них политический мир – это устроила ещё Надежда. Серые пришли к выводу, что эти письма – дело рук светлой верхушки для того, чтобы подданные охотнее помогали серым.

Сами светлые либо игнорировали эту сомнительную агитацию, либо клевали на неё, создавая отдельно от поселений оппозиционные точки.

Тёмные же отмалчивались, избегали таких точек и отражали нападения.

В доме Анриеля царило оживление. Восемнадцать светлых эльфов, одиночки и семьи, собрались у него, покинув свои колонии в едином стремлении если не избавиться от существующего «подвешенного» состояния, то хотя бы для начала выяснить, откуда идут письма.

Но факты их смущали. Анриель, который сам ходил на разведку, рассказал, что недалеко от одного из входов в Хар'ол-Велдрин стоит домик. В нём живёт семья неушедших в горы серых, а вокруг – отряд тёмных, которые слушаются этого серого и разносят письма.

– Итак, – подытожил он свой отчёт, – светлые тут ни при чём, тем более, они не наняли бы тёмных. Я думаю, автор писем – серый, один из Приближенных. Только им разрешили остаться в лесу. И теперь я вовсе не понимаю, чего он добивается… Есть предложения, или вам надо обдумать?..

Повисла тишина. Такая живая, когда все сидят, шуршат, шепчутся и делают вид, что их обсуждаемый вопрос не касается. Ответственность на себя брать не хотели. Да и кто их, этих серых, знает…

Голос подала та, от которой никто не ждал решений – вечно ломающаяся и заигрывающая со всеми блондиночка Иримэ:

– Давайте пойдём к нему и спросим. Если нам не понравится его ответ – уйдём и будем жить своей колонией. И в случае опасности пригрозим, что расскажем тёмным, кто эти письма пишет. А если понравится – будем с ним.

Кто-то ухмыльнулся, кто-то призадумался. Тишина стала мрачнее от общего предчувствия важных решений и действий.

Анриель подхватил:

– Этот серый явно играет против тёмных. Мы тоже. Может статься, что и против властей серых и светлых, то есть нашей королевы. Мы – тоже! Боюсь, ребята, он силён, и планов его мы понять не сможем… Тогда и правда, почему бы не выслушать, что он скажет. Кто умеет распознавать ложь серых?

Тишина взбунтовалась и захватила эльфов, сковала движения и заставила сжаться. Тишина накрыла раскалённую солнцем комнату.

– Значит, пойдём, как слепые. Но не все. Нам опасно показываться всей толпой… Вэон, Ллиориль и Исегрин…

* * *

Зоопарк, он же Зверинец, он же Серъёшка уже несколько дней сидел в плену у светлых эльфов. То есть это он помнил, что несколько дней. Но спал отдельно от солнца и всё путал. Сидел он в землянке, вполне классической, врытой по самую крышу, с маленькими окошками наверху в дощатых стенах. На земляном сыром полу рос неестественно сизо-бурый мох. Конечно, фишка была не в цвете: на рассветах и закатах от этого мха шёл неслабый такой кумар. Всю землянку заполняло плотным дымом, который почти не выветривался. В это время Зоопарка проглючивало, он предпочитал лежать на жёсткой кровати бревном и пытаться не отпустить крышу в улёт…

Сначала прикалывало, потом надоело. Он пытался вспомнить, что из виденного происходило с ним в реальности. И когда случались провалы.

Первый – возле скалы, потом во время перехода сюда. Потом возле избушки того черноглазого немца. Дальше его Машка поила беспробудно. Теперь – этот дурман-мох. Что-то маловато он успел здесь повидать… Впрочем, Диджей – ещё меньше.

Конечно, о побеге речь не шла, его тюрьму охраняли. Причём, похоже, охранникам этот «глюциноген» тоже доставался. Иначе с какой радости они подарили бы узнику старую как-бы-гитару, округлую, с длинным грифом? Зоопарк и на обычной-то гитаре играть не умел, а уж сковородку со струнами одолеть подавно не смог.

Это не помешало ему вспомнить знакомые песни из рока, рэпа и даже из попсы 1980-90х. В основном он знал только припевы, в лучшем случае – ещё и первое четверостишье.

В конце концов, он отчаялся и переключился на то, что засело в голову с детства:

 
   Трень…
   А я всё чаще замечаю…
   Трень…
   Что меня как будто кто-то…
   Трень…
   подменил.
   Трень-трень…
   Об эльфийках не мечтаю…
   Трень…
   Сизый мох мне Интернеты…
   Трень…
   заменил…
   Что было – трень – вчера,
   То позабыть – трень – пора,
   С завтрашнего дня, с завтрашнего дня.
   Трень-трень…
   Ни охране, ни друзьям – никому…
   Трень…
   Не узнать меня – трень…
   Не узнать меня – трень-трень…
 

Охранники покатывались, Зверинец уходил в депресс. Или засыпал, но развеяться это не помогало.

Подземелья тёмных

Этим днём Арра спала очень плохо, хоть уже и в своих покоях в Хар'ол-Велдрине. Ей чудились заговоры. Ведь, как известно, верховные жрицы долго не живут. И сны были совсем не спокойные…

За время соседства с серыми она научилась понимать, есть ли во сне гости. Сейчас гостей не было: просто её собственный сон, воспоминание, создание плак'кйорла. На этот раз Арр'Таша.

Серые тогда забрали её верного вин'эсса для допроса, пытались узнать, зачем «похищают» светлых девушек… Как рассказал подлец Четырнадцатый, серые усыпили Арр'Таша и пытали кошмарами, желая увидеть образы его памяти. Но тёмный ничего особенного не знал, и они убили его: он не проснулся, а сознание ушло в Мир Духов.

Но разве можно раскидываться такими преданными подданными! Его следовало вызвать обратно, сделав плак'кйорлом. А для этого, конечно, нужна жертва. Отловить серого непросто: они жили по парам, были на перечёт. Ловить следовало заблудившегося, торопившегося в чужое звено… Но лишь из серых получались прекрасные оболочки для элитных воинов.

Итак, она дождалась, пока ей притащат какого-то дёргающегося истерика с дремучим номером – большим, значит, он ещё молод, не умеет по их уставу контролировать эмоции. И не успеет научиться. Его держали на третьем, нижнем уровне пещер. Оттуда ближе к Миру Духов. Как выглядит этот самый мир, Арра никогда не задумывалась, она лишь умела пользоваться его дарами.

Все предшествующие события снились ей отдельными пятнами, а дальше пошли, как наяву. В день перерождения она торжественно облачилась в мантию и достала из тайника ритуальный кинжал из чистого золота.

Её сопровождала охрана и две жрицы для подстраховки. Поскольку на нижний уровень не допускались женщины, кроме королевы, помощницам завязали глаза и вели до темницы вслепую. Арра даже во сне ощутила тот холодок страха от своей уязвимости: три женщины на всём уровне, две из них почти скручены… Но все мужчины понимали: убей они сейчас жриц, к власти им не пробиться. Женщины, амбициозные, воспитанные в матриархате, уничтожат магией любую мужскую революцию, даже многочисленную и вооружённую. Всё было в истории Хал'ол-Велдрина.

По мрачным сырым коридорам, жизнь которых замирала и кланялась процессии, они дошли до камеры, где сидела жертва. Часть охраны осталась снаружи, часть набилась в крошечную келью вслед за жрицами. С глаз страхующих сняли повязки.

Узник забился в угол, дрожал и подвывал. Арре было противно на него смотреть. От этого ещё сильнее захотелось возродить Арр'Таша… Она начала заклинание. Древнее, на умершем языке, слов которого она почти не понимала. Единственную жрицу, которая ещё помнила перевод, будущая Арра убила сама в борьбе за власть… Но заклинание работало и так: парень притих, свернувшись в углу, его серая внешность начала преображаться. Волосы отрастали, плечи расширялись, руки и ноги становились накачанными, подбородок вытянулся, лоб поднялся, лицо чуть сузилось. Уши принялись расти вверх, выбиваясь из-под длинных прядей. Всё существо светилось золотом, по стенам легли нечёткие тени.

Арра закончила заклинание, и у её ног распростёрся живой слиток золота. Он дышал, чуть шевелил веками и губами, на шее пульсировала вена.

Арра вздохнула и присела рядом с существом. Золотым кинжалом сделала небольшие надрезы на своей и его ладонях. Приложила раны друг к другу, и жизнь начала вытеснять металл из плак'кйорла. Кожа стала темнеть, волосы побелели, оставив две золотые пряди на висках.

Распахнувшиеся глаза оказались светло-жёлтые, бездумные, будто и не поселилось в этом новом теле души воина. Но он сфокусировал взгляд на королеве, разлепил губы и произнёс:

– О Великая Мать Баль-Виэр'арра Хельви'рахель, приветствую тебя. Я, наверно, долго спал, мне снились серые… – Он осёкся. – Благодарю тебя за освобождение.

Он попытался встать, но новое тело ещё не слушалось.

– Отдыхай, плак'кйорл Арр'Таш, – Арра слегка лизнула свою ладонь и встала. Взгляд новообращённого плак'кйорла выражал благодарность и счастье, он отказывался верить в новое рождение.

Королева свысока взглянула на него, помолчала.

– Ты свободен, камера не закрыта, тебя не держат. Совладаешь с телом – возвращайся в свою старую комнату. Там тебя будет ждать паук-посыльный с дальнейшими указаниями.

Она опустила взгляд на свою ранку, уже не кровившую, услышала слабое «Благодарю тебя», улыбнулась и вышла из кельи. Жрицы с вновь завязанными глазами последовали за ней, а она всё бурчала, почему ей самой приходится каждому новому плак'кйорлу рассказывать, что делать дальше. И почему эти бездельницы не могут…

«Бездельницы» шли молча, утаивая обиду на то, что королева срывает на них своё плохое настроение…

«Надо бы этих двух отослать подальше… или наоборот возвысить, чтоб были довольны и не метили вместо меня. Хотя куда уже их, гадюк, дальше возвышать?»

Вот так она делала себе элитных воинов. Каждый преданный слуга имел шанс быть возвращённым в тело серого. И воплощались они, захватив из Мира Духов частичку демона пустыни Паридиэна в душе: более сильные, быстрые, ловкие. Намного лучше, чем учить новичков.

Но нужны рабы из мира Разных. И сейчас необходимо дождаться возвращения самого демона, запасаясь этими рабами. В том, что Паридиэн вернётся, она не сомневалась, но без него можно расширить границы эльфийского оазиса… И вообще подготовиться к встрече на правах хозяев этого мира…