Текст книги "Созвездие эректуса"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 46 страниц)

– Еще бойцы спецназа, – напомнил разведчик.

– Они не мои люди. Из моих кому-то еще грозит что-то кроме штрафа?

– Вообще-то это решает суд.

– А материал для суда даете вы, – добавил капитан, – и закон вы, уж наверное, знаете. Так что давайте в открытую, ОК?

– Тогда и вы давайте в открытую. Какой товар и какая цена?

– Цена такая: в списке плохих парней должен остаться я один. Старпом ничего не знал.

– Ясно, – сказал Журо, – а товар того стоит?

– Вас интересует, кто составлял боевое задание. Я сокращу вам поиск примерно вдвое.

– А можно втрое?

Капитан пожал плечами и снова приложился к стакану. Разведчик задумчиво посмотрел на потолок, как будто рассчитывая прочесть там правильное решение.

– Ладно, кэп. По рукам. Ваш старпом не при делах.

– А я думал, меганезийцы всегда отчаянно торгуются, – заметил Ди-Эйч.

Журо подмигнул:

– При первой сделке рекомендуется уступать. Психология коммерции.

– ОК. Тип, который составлял задание, не моряк. Он никакого отношения к флоту не имеет, терминов не знает, и все словечки у него сухопутные. Это сразу бросилось в глаза.

– Не уверен, что понял вас правильно. Приведите какой-нибудь пример.

– В задании было написано: «остановиться там-то», потом «развернуться туда-то». Какой моряк так напишет? Или, какой моряк напишет «легенда такая-то» про фальш-задание, о выполнении которого следует доложить старшему офицеру на базе?

– Легенда? – переспросил разведчик.

– Ну, да, легенда… Поэт долбанный, мать его.

Капитан откинулся на стуле и стал хлебать остывший кофе. Журо снова некоторое время изучал потолок, а затем неожиданно спросил:

– А адмиралу Дэнброку вы бы рассказали подробнее об этом задании?

– Еще бы. Только не по вашему телефону.

– Это понятно. Я имею в виду, при личной встрече, разумеется.

– Да. Лет через десять, если я ничего не путаю.

– А если я устрою вам встречу через несколько дней?

– Если это шутка, то я ее не понял, – сообщил капитан.

– Не шутка, – ответил Журо, – это важно и для нас, и для вас. Не только для вас лично, но и вашей страны. У вас при комитете штабов завелась крыса и чем быстрее ее прихлопнут, тем лучше для всех.

– Для нас – понятно. А вам-то чем плохо, что у нас крыса? Мы же, вроде, не союзники.

– Тем, что не слишком приятно ждать, какой очередной секретный приказ она состряпает своими умелыми лапками.

– Боитесь? – съязвил капитан.

– Просто, как и вы, делаю свою работу, – парировал разведчик.

– Ну, и как вы собираетесь сделать эту работу? Я имею в виду, организовать мою встречу с адмиралом Дэнброком.

– Не я, – поправил Журо, – мы.

– Я-то что могу сделать? – удивился Ди-Эйч.

– Через полтора часа у вас начинается встреча с журналистами, среди которых будут и американские. Если вы выскажете одно предположение, всего лишь предположение…

…

20 сентября. CNN online. Военно-политическое обозрение. Горячие новости.

«Капитан Харри Ходжес не исключает личного участия адмирала Вилли Дэнброка, в урегулировании проблемы с подводной лодкой «Норфолк» и ее экипажем.

Позавчера ночью, подлодка ВМС США «Норфолк» выполнявшая секретную миссию в экваториальной части Тихого океана, была обнаружена и атакована авиацией Меганезии. В штабе ВМС были уверены, что «Норфолк» погиб, и уже объявили экипаж пропавшим без вести, но подлодка, уничтожив 4 беспилотных летательных аппарата, сумела уйти от преследования. Только через 10 часов она вновь была обнаружена и атакована. Во втором бою подлодка получила такие повреждения, что капитан Ходжес вынужден был сдаться.

Меганезийские военные были настолько поражены мужеством экипажа «Норфолка», что проявили несвойственное им радушие. Американским морякам была дана возможность связаться по телефону со своими родными и сообщить «мы живы», а капитану Ходжесу разрешили звонок в штаб ВМС США. По мнению адмирала Вилли Дэнброка, начальника штаба морских операций США, капитан подлодки «продемонстрировал лучшие качества офицера флота, использовал все ресурсы и сдался лишь тогда, когда альтернативой стало немедленное и неизбежное уничтожение лодки и экипажа». Сам капитан Ходжес сегодня заявил журналистам: «меня не удивит, если адмирал Дэнброк лично займется судьбой экипажа нашей подлодки, поскольку его принципы хорошо известны на флоте». Адмирал сказал по этому поводу: «клянусь богом, я сделаю все от меня зависящее, чтобы моряки вернулись на родину невредимыми». По законам Меганезии капитану Ходжесу грозит смертная казнь за вторжение на военном корабле в территориальные воды этой страны. Экипаж «Норфолка» находится на меганезийской военной базе Ранафути, куда сегодня была допущена иностранная пресса. Правительство США пока не дало комментариев, а координатор правительства Меганезии, Ясон Дасс, заявил, что считает рейд «Норфолка» не актом агрессии, а досадной небрежностью американского военного ведомства».

…

20 сентября. Флот, спецназ и разведка. Нечто о военном применении марихуаны.

На утренней пресс-конференции все внимание было приковано к действиям экипажа подлодки, который, стараниями полковника Валдеса и майора Журо, был выставлен перед журналистами в совершенно героическом свете. Грузовые дирижабли стали «тяжелой противолодочной авиацией», бетонные блоки оказались «глубинными боеприпасами повышенной пробивной силы», и так далее.

Полковник Валдес был неподражаем:

«… И только когда «Норфолк», почти исчерпав свой боезапас в сражении, теряя остатки кислорода через трещины в танках, уходил на северо-запад с пробитым в трех местах корпусом, на поврежденном прямым попаданием гребном винте, наша противолодочная флотилия сумела прижать его к мелководной банке.

Он был заперт на узком пятачке моря, под прицелом противолодочных орудий, ему было не уйти на глубину, потому что ее здесь просто нет. Так вот, когда я передал ему по радио требование сдаться, он торговался еще десять минут, хотя ему уже практически нечем было дышать. Знаете, что он потребовал в дополнение ко всем условиям почетной сдачи?

«Порцию виски каждому члену моего экипажа и яванскую сигару для меня».

Вот такой он человек… Да что там, сами посмотрите, вот же он, перед вами».

Капитан Харри Ходжес стал реинкарнацией лейтенанта Тайлера из top фильма 2000 года «Submarine U-571» (Тайлер, по сценарию, тоже потерял свою подлодку в 1942, во время операции по захвату «Энигмы», но в его героизме решительно никто не сомневается).

О захваченной группе спецназа никто из журналистов даже не вспомнил, но любому профессионалу было ясно, что основные усилия американской дипломатии будут нацелены на возвращение именно этой группы. Ведь только спецназ владел полной информацией о боевом задании на атолле Тероа. Таким образом, ключевую информацию надо было попытаться получить немедленно, а для этого спецназовцев требовалось как-то разговорить (при том, что пока ни один из них не порадовал сотрудников меганезийской разведки ничем, кроме сленговых оборотов, состоящих из ненормативной лексики).

История умалчивает о том, кому пришла в голову идея с марихуаной (в таких случаях авторы не настаивают на публичном признании своих заслуг). Так или иначе, полковник Андерс из военной разведки и полковник Толли из полиции пошли выпрашивать у Верховного суда Меганезии разрешение применить к спецназовцам, как к группе особо опасных лиц, химические методы получения данных. Судья Идоиро в начале была так возмущена этим предложением, что отказывалась их слушать, но потом вняла просьбам собрать на Интернет-конференцию весь состав суда и оценить аргументы непредвзято.

Речь шла всего-навсего об умеренной дозе каннабазина, то есть алкалоида конопли, который иногда употребляется меганезийской молодежью на дискотеках и прочих развлекательных мероприятиях «for relax» в виде папирос с марихуаной или в виде водного экстракта, попросту именуемого «конопляным чаем». Неизвестно, кто именно из судей потребовал у полковников прямого доказательства безвредности предложенного препарата, известно лишь, что жребий пал на разведчика. Тот позвонил в свой офис, передал свои полномочия на сутки майору Аурелио Крэмо, и, с мужеством Сократа, пьющего чашу цикуты, залпом проглотил эталонную порцию «заряженного» фруктового сока. Затем, набрав номер жены, он попросил ее заехать за ним в офис верховного суда. После этого его настроение сильно улучшилось, он прочел судьям занимательную лекцию о сравнительных достоинствах трактатов «Камасутра» и «Дао любви», а также о плюсах и минусах группового секса, секса на природе и секса в общественных местах. Лекция была приправлена пикантными историями из жизни самого полковника, его коллег и членов его семьи. Он не преминул указать на пользу секса для общефизической формы, и, в порядке иллюстрации, выполнил несколько силовых акробатических упражнений. Приехавшая жена застала его в момент демонстрации стойки на руках, хмыкнула, и быстро уволокла бравого разведчика, несмотря на его готовность продолжать занимательный рассказ.

– Надеюсь, уважаемый суд убедился, что препарат совершенно безвреден, – заключил полковник Толли, когда за его коллегой закрылась дверь.

– И надолго человек оказывается в таком состоянии? – спросила судья Идоиро.

– От трех до пяти часов, не более. И никакого похмелья, – проинформировал Толли, – на этот счет есть медико-биологическая справка.

Как выяснилось, справка была не вполне точна в оценке периода действия препарата. Желтая «Lanton tattle» утром дала на front page материал: «Разведка показала студентам, как отрываться по полной! Около 6 утра в полицию на Западном причале обратились шеф военной разведки Райвен Андерс и его супруга Аста. Из одежды на полковнике Андерсе был лишь армейский жетон, а на его жене – серьги. Они попросили помочь им в поиске автомобиля, который они оставили где-то неподалеку, решив вечером пройтись по берегу. Их зеленый minivan обнаружили в 8:30 утра на парковке у студенческого ночного клуба «Night cats». На сидении лежала аккуратнейшим образом сложенная форма полковника, а вокруг были живописно разбросаны предметы одежды его жены. Служащий клуба очень хорошо запомнил эту пару. По его словам «они, конечно, слегка шокировали публику, но в общем, просто хорошо веселились». Более подробные комментарии он дать отказался, и способ шокировать посетителей этого заведения остался тайной военной разведки».

Но история похождений шефа разведки стала достоянием общественности лишь на следующее утро. А в тот день майор Крэмо, прибывший на замену полковнику Андерсу, получил от суда разрешение применить к задержанным каннабазин под наблюдением преторианского офицера и в непрерывном присутствии прессы. Это и было сделано два часа спустя, во время обеда на военно-морской базе Раваки. Прессе дали возможность подключить аппаратуру к выходам скрытых камер и микрофонов, размещенных в боксе, где содержались шестеро спецназовцев. Речевой поток начался через несколько минут, и сопровождался крайне откровенной и выразительной жестикуляцией. При этом, в отличие от случая полковника Андерса он носил отнюдь не такой жизнеутверждающий характер.

Четверть часа спустя репортера Associated Press вырвало прямо на пол. Его желудок не выдержал обмена специфическими воспоминаниями об имитации «зверств марксистских повстанцев в Эквадоре». Один из офицеров молча взял швабру и убрал следы гамбургеров с кетчупом.

Чуть позже, под веселый смех, сопровождавший рассказ о ликвидации группы репортеров в Бирме «неизвестным племенем каннибалов», крепкая на вид дама из World Report без единого звука упала в обморок. Предусмотрительно приглашенный майором Крэмо военный фельдшер привел ее в чувство старым добрым нашатырным спиртом.

Обсудив с шутками и прибаутками тему «работы с пленными» разного пола в природных условиях, спецназовцы мельком коснулись предстоящей (как им казалось) операции на Тероа, и кто-то из них выразил мнение «да ну, всего-то двух стельных телок прирезать». Тут репортер «Guardian» попросил одного лейтенанта приглядеть за ходом записи и хотел было выйти на воздух, но упал, споткнувшись о порог. Фельдшер тихо выругался и стал оказывать ему «первую помощь при ушибах головы».

Тем временем, спецназовцы, в порядке развития темы «телок», перешли к обсуждению своих жен (все они оказались людьми семейными, как и положено кадровым военным с идеальным послужным списком). Показательно, что именно на этом моменте Лал Синг, сам бывший боец спецподразделения, а ныне военный обозреватель меганезийской «Pacific Social News» спросил майора Крэмо:

– Как вы думаете, такое можно давать в эфир?

– Сейчас спрошу на всякий случай, – ответил Крэмо и набрал номер полковника Толли.

Разговор длился минут двадцать. Решили, что трансляция по ТВ должна сопровождаться постоянной крупной и яркой угловой надписью:

«Данный материал крайне опасен для нервной системы зрителя и не предназначен для детей, беременных женщин, и восприимчивых людей. Если при просмотре этой записи вы вдруг почувствуете недомогание, пожалуйста, переключитесь на другой канал».

…

… Элеа поймала Фрэн сразу после окончания пресс-конференции и немедленно потащила экипироваться. Маску и ласты она подыскала американке сама, причем очень тщательно. Только выбор купальника, после некоторых препирательств, Фрэн смогла осуществить на свой вкус. Правда, Элеа не преминула заметить, что такие модели носят дамы старше 60 лет, склонные к полноте, а для хорошо сложенной женщины моложе 30 это нонсенс. Что до самой Элеа, то ее костюм исчерпывался трусиками площадью с салфетку и браслетом, к которому была прилеплена схема расположения мелководных достопримечательностей Ранафути. Сразу после покупок, начался беглый осмотр красот подводного мира. Юная меганезийка чувствовала себя в воде, если и не как рыба, то, по крайней мере, как выдра.

Несмотря на свою гораздо лучшую, чем у Элеа, физическую подготовку, через три часа Фрэн обнаружила, что едва может шевелить руками и ногами, а в правом боку появилось покалывание, которое для любого опытного спортсмена означает «на сегодня хватит».

Обратно к пляжу они плыли на спине со скоростью черепахи (сухопутной, а не морской), и Элеа непрерывно трещала о всякой всячине. У ее болтовни было редкое свойство: из-за своей прямолинейности и щенячьей непосредственности, она не раздражала:

– А правда, что ты медиум? Это в смысле, экстрасенс или что-то типа того? Меня научить можешь? Или это долго?

– Экстрасенс? – удивленно переспросила Фрэн.

– Ну, да. В интернете болтают, что ты была на субмарине экстрасенсом. А радары и все такое, это чтобы никто не догадался. Ты третий глаз умеешь открывать?

Фрэн рассмеялась так, что даже наглоталась воды.

– Бред полный, – сообщила она, отплевавшись.

– А тот парень, похожий на Эдди Мэрфи? Ну, который с бритой головой и еще глаза такие загадочные. Он в дебильниках завтракал, – меганезийка изобразила руками наушники от плеера, – Он, скажешь, тоже не экстрасенс?

– Это Грэн, старший механик. Он просто по жене скучает.

– Ничего себе, – удивилась Элеа, – По жене скучает, а пошел во флот. Во, люди. Обалдеть! А экстрасенсов у вас что, совсем нет? Ни одного?

– Мы не суеверные.

– Ага, рассказывай. А ваш кэп фенечку от сглаза носит. Вот такую, – Элеа подняла руку и начертила в воздухе многоугольный значок

– Это не фенечка, – возмутилась Фрэн, – а подарок ламы за спасение людей на Мергуи.

– Ух ты! Это когда было подводное землетрясение с цунами?

– Оно самое.

– Надо же, как бывает! По ходу, дядя Эрни, в смысле, Торрес, тогда был в правительстве и тоже летал на Мергуи. Там работала наша спасательная авиация. Они ведь могли бы там встретиться. А ты с ним спала?

– С Торресом? – удивилась Фрэн.

– Да нет, с кэпом.

– Нет. С чего бы?

– Ну, так просто. Прикольно было бы попробовать. Он на каких женщин клюет?

– На негритянок и японок, – это Фрэн вспомнила любимую байку команды «Норфолка».

– А на кого больше?

– Только на обеих сразу.

– Круто! – сказала Элеа, без особого, впрочем, удивления, – а я все равно не поняла: если у вас во флоте вообще нет экстрасенсов, то кто с дельфинами работает? Только не говори, что у вас не работают с дельфинами.

– Работают, – согласилась Фрэн, – ученые.

– А с буньипами тоже ученые?

– С кем?

– С буньипами, – повторила меганезийка, – Или тупилаками. Кто как называет. Они чем-то отличаются, но это уже тонкости, я в них не въезжаю.

– Это кто?

– Ну, это вроде тюленей-оборотней. В Интернете пишут, с помощью них вашу субмарину обнаружили… О, вот и он!

– Буньип?

– Да нет, ваш кэп вместе со шкипом, – Элеа, выпрыгнув из воды почти по пояс, ткнула пальцем в сторону берега.

…

Капитан Ходжес и старпом Палфри, обернув вокруг бедер тонкие полотенца на манер местных «лава-лава», сидели на длинном шезлонге под цветастым зонтиком. Лица у обоих офицеров были предельно кислые. Элеа попробовала было пофлиртовать с обоими, но, обнаружив, что они в сейчас совершенно к этому не склонны, удалилась в сторону отеля.

Ди-Эйч проводил ее взглядом и хлопнул ладонью по шезлонгу.

– Присаживайся, Фрэн. У нас паршивые новости.

– Это я уже поняла, сэр.

– Отставить «сэр». Видишь ли, наших боевых пловцов показали по ТВ. И не просто так, а предварительно дав им обдолбаться какой-то дурью, то ли марихуаной, то ли гашишем. Они несли такое, что некоторые репортеры экстренно расстались с завтраком.

– Я думала, что бы человек не нес в таком состоянии, это не имеет значения, – осторожно предположила Фрэн.

– Мне тоже так казалось, – ответил Ди-Эйч, – расскажи ей, Стью. У меня уже слов нет.

– Ладно, – вздохнул старпом, – там в начале было выступление какого-то медика. Он долго говорил, но смысл, как в пословице у русских: «что перед водкой в голове, то после водки во рту». Примерно так. Эти шестеро начали flame вокруг своих подвигов, своих взглядов на жизнь, своих семей и своих планов на будущее.

– Они сказали главное? – поинтересовалась Фрэн.

– Да, и это тоже. Причем именно то, о чем ты думаешь. Но это не главное. Главное, что там был поток такого же. Они, похоже, в жизни ничего другого не делали, и им просто больше не о чем было болтать. Им так нравится эта работа, что они от нее в экстазе.

– Что-то вроде откровений Джека Потрошителя? – спросила девушка.

– Примерно. Только раз в сто хуже.

– Нет, так не объяснишь, – вмешался Ди-Эйч, – знаешь что, Фрэн, иди в номер и почитай сама в интернете. Там где-то висит эта пакость уже в виде текста. Только почитай, а не посмотри ролик, слышишь?

– Я не маленькая девочка! – возмутилась она.

Капитан вздохнул.

– Никто не считает тебя маленькой девочкой. Ты боевой офицер, но лучше сделай так, как я сказал. Из девяти наших, которые посмотрели, четверо сейчас торчат в баре в стельку пьяные и блюют каждые четверть часа, трое сидят вон там, на пригорке и молча играют в деберц. Ни с кем не разговаривают. Еще двое – это мы.

– Если бы лодка была еще наша, я бы распорядился вымыть там хлоркой каждый дюйм, к которому могли прикасаться эти ублюдки, – мрачно добавил Палфри.

– Я поняла, Извини, Харри. Но что там, черт возьми, такое?

– Просто прочти, – сказал он.

…

После ужина Фрэн приняла горячий душ и вышла на террасу с сигаретой. На соседней террасе Элеа, одетая в желто-алый спортивный костюм, сидела на парапете, читая какие-то листочки, распечатанные на принтере.

– Страдаешь? – спросила она, бросая на стол очередной листок, – зря. Не парься. Вы тут не при чем.

– Ничего себе не при чем! Мы чуть не привезли этих скотов на Тероа!

– Никто не несет чужую карму, – спокойно возразила Элеа, – вы солдаты, они дерьмо.

– Мы дебилы! – взорвалась Фрэн, – Мы должны были догадаться, мы должны были хотя бы залезть в интернет…

– Я тебе еще раз говорю, не парься. Все такие умные потом. Знал бы рифы, взял бы влево. Ты еще вот с какой стороны посмотри. Не нашлось бы вас, таких доверчивых, было бы что-нибудь похуже. Типа как в 2001 у вас в Нью-Йорке с исламистами-камикадзе.

– Так одно другого не отменяет. Дальше может быть хуже.

– Это вряд ли, – сказала Элеа, – я, правда, еще только учусь на журналиста, но кое-что уже соображаю. Сейчас тех оффи, которые затеяли всю эту срань, погонят, как селедок в сеть.

Фрэн задумалась, а меганезийка продолжала:

– Ты прикинь, что сейчас творится у тебя в штатах. Конечно, янки жуткие тугодумы, но уж если они врубаются, что их поимел какой-то урод, то…

– Я тоже тугодумка? – перебила Фрэн.

– Ой, блин, я забыла, что ты тоже янки. Честное слово, я тебя обидеть не хотела.

– Проехали, – американка улыбнулась, – просто будем считать, что политкорректность это не твоя сильная сторона.

– Угу. Я, бывает, как ляпну… Слушай, а механик правда так скучает по своей жене?

– Механик?

– Ну, да. Тот, который на Эдди Мэрфи похож.

– А, ты имеешь в виду, Грэн. Да, еще как. Тем более, после этой истории со спецназом, думаю, мало кто из наших верит, что мы отсюда выберемся.

– Фигня, – решительно сказала Элеа, – я не про то. Я про его жену. Как думаешь, она бы хотела его здесь навестить? Помурлыкать, по крышам вместе попрыгать, типа того.

– Еще бы, – согласилась Фрэн, – но что толку от ее хотения.

– То есть как, что толку? Вот сейчас возьму и организую, чтобы ее пригласили.

– Ты серьезно? А военная разведка?

– Военной разведке это все равно. Погоди, я папе позвоню.

Элеа схватила телефон и минут 10 трещала по нему, как сорока, на смеси, как минимум, трех языков. Потом облизнулась, как кошка слопавшая банку сметаны, и заявила:

– Папа сказал, это не честно, если только к одному механику приедет жена. Он сказал, что нужен список от всей вашей команды, кто кого хочет пригласить.

– Ни хрена себе, – пробормотала Фрэн, – тогда я звоню кэпу.

…

21 – 24 сентября. Атолл Ранафути. О пользе гуманных инициатив и игры в мяч.

В 7 утра майор Журо и капитан Ходжес снова встретились в баре тет-а-тет. На этот раз они не пижонили и чинно пили кофе с булочкой.

– Чья была идея? – сердито спросил разведчик, постучав пальцем по лежащему перед ним списку из 9 фамилий.

– Не скажу, – отрезал Ди-Эйч.

– Что вы, как маленький? Все равно это найдется на записях с жучков.

– Ладно. Это лейтенант Лаудер с дочкой мистера Флэгга.

– Элеа Флэгг? Я так и думал. Эта юная негодяйка даже баобаб может вывести из себя. Вы-то, надеюсь, понимаете, что пункт интернирования нельзя превращать в проходной двор?

– Я все понимаю, мистер Журо. Если вы откажете, это будет нормальная реакция.

Разведчик задумчиво побарабанил пальцами по столу и вдруг заявил:

– В списке не хватает десятой фамилии для ровного счета. Вы можете сейчас позвонить адмиралу Дэнброку?

– Зачем?

– Чтобы поздороваться и передать мне трубку.

– При условии, что он согласится с вами разговаривать, – уточнил Ди-Эйч.

– Это понятно. Скажите ему, о чем идет речь.

– Хорошо, я попробую…

Адмирал согласился, обронив невзначай:

– Я ждал чего-то в этом роде.

Капитан Ходжес передал трубку разведчику.

– Доброе утро, сэр, я майор Журо из военной разведки Меганезии.

– Кто я, вы знаете, – ответил Дэнброк.

– Конечно. Я в общем-то по простому вопросу. Мы согласились организовать вашим морякам свидание с родными. Кажется, это называется гуманитарная мера или как-то так.

– Не важно, как это называется, – сказал адмирал, – но это достойное решение. Я, конечно, обеспечу самолет, нет проблем.

– Мы также не будем возражать, – продолжал Журо, – если с моряками встретится кто-нибудь из офицеров штаба. Любой по вашему выбору.

– Признаться, вы меня удивили, майор. Вы уполномочены делать такие предложения?

– Да, мистер Дэнброк.

– А если я лично захочу прилететь?

– Тогда я буду рад пригласить вас на рюмку, если вас устроит качество нашего виски.

– Да вы шутник, майор! Вы отдаете себе отчет в том, что я руковожу штабом морских операций страны, у которой с вашей страной не вполне дружественные отношения?

– Мне известна и ваша должность, сэр. Если вам нужны гарантии безопасности со стороны правительства Меганезии, то с этим проблем не будет.

– Черт вас побери! – рявкнул адмирал, – Вы что, подумали, будто я испугался оказаться у вас в заложниках?

– Нет. Я подумал, что возможно, ваше правительство будет настаивать на таких гарантиях.

– Слушайте, майор, когда речь идет о моих моряках, я плюю на любую дипломатическую возню. Вы сможете принять летающую лодку BL-88?

– Конечно. У вашего пилота будет два километра спокойной воды.

– В таком случае, мне нужно всего две вещи: список тех, кто летит со мной и инструкции для экипажа моего самолета.

…

Прибыв на атолл Ранафути, через 3 дня с группой родных и близких экипажа «Норфолка», адмирал Дэнброк испытал нечто вроде внутреннего разочарования. Он был совершенно уверен, что журналисты введены в заблуждение, и что экипаж «Норфолка» содержится далеко не в таких комфортных условиях как рисуют репортажи по ТВ. Он ожидал увидеть суровую реальность в виде ограждения с колючей проволокой, прямоугольных бараков для интернированных и угрюмых меганезийских военных на вышках наблюдения. Некоторое количество военных действительно было, и ситуацию они контролировали, но совершенно иначе, чем он думал. Они вели себя, как толковые полицейские на сложном участке: готовые вмешаться, если надо, но ни к кому не лезущие без необходимости. Улыбчивые молодые ребята в легкой камуфляжной форме, вооруженные короткоствольными автоматами, которыми (это было сразу видно) они отлично умеют пользоваться. То, что рядом с подтянутым и построившимся для встречи экипажем подлодки, меганезийские вояки выглядели раздолбаями, ни на секунду не могло ввести Дэнброка в заблуждение. Кто бы их не обучал, он сделал это отлично.

Впрочем, адмирала в первую очередь интересовали не меганезийские солдаты, а свои моряки. Он сошел с трапа, поприветствовал их, принял формальный рапорт капитана Ходжеса и вместе с ним двинулся вдоль строя. 6 остальных офицеров и 12 матросов выглядели… Адмиралу не сразу пришли на ум нужные слова. Вот! Ни один не выглядел униженным и сломленным, как это обычно бывает с военнопленными. Перед ним был работоспособный экипаж, попавший в непростое положение, но и только. Хотя…

Дэнброк остановился рядом с одним из матросов.

– Что у вас с лицом?

– Синяк, сэр!

– Вас били?

– Нет, сэр! Это мячиком сэр!

– Чем?

– Мячиком, – повторил матрос, и добавил, – Мы в него играли, сэр!

Адмирал в некотором недоумении повернулся к Ходжесу

– Я разрешил личному составу участвовать в спортивных играх, сэр, – пояснил тот, – Здесь есть местная разновидность футбола, с каучуковым мячом, и когда он попадает…

– Понятно, капитан, – перебил его Дэнброк, затем оглянулся на группу прибывших родных и близких, с растерянным видом ожидавших возможности пообщаться, и почувствовал, что все происходит как-то по идиотски.

– Вольно, – скомандовал он, – разойдись. Капитан Ходжес, останьтесь.

К ним подошел меганезийский лейтенант и негромко поинтересовался:

– Мистер Дэнброк, если вы уже закончили формальности, то, может быть, разрешите гостям пообщаться с вашими моряками?

– Гм, – сказал адмирал и снова оглянулся на девятерых гражданских, которые, сойдя с трапа его самолета, так и стояли на пирсе, поставив на бетон свои чемоданы, сумки и рюкзаки, – Я полагал, это в вашей компетенции, как … Гм… Принимающей стороны.

Меганезиец кивнул и широко улыбнулся.

– Ну, тогда все нормально, – он направился к пирсу, и сообщил, – Леди и джентльмены, вы можете сойти на берег и чувствовать себя, как дома.

Затем он повернулся к экипажу «Норфолка» и добавил:

– Это, конечно, не мое дело, но у некоторых из прибывших довольно увесистый багаж. Может быть, вы им поможете переместить все это в отель?

Диспозиция изменилась практически мгновенно. Только что она напоминала какие-то странные армейские учения, а теперь стала похожа на встречу пассажиров в каком-нибудь порту или на вокзале. Люди создавали обыкновенную мирную суету.

– Вы, наверное, хотите поговорить с командиром лодки tet-a-tet, – сказал подошедший майор Журо, приблизившись к Дэнброку, – нет проблем.

Он кивнул головой в сторону адмиральской летающей лодки, которая покачивалась на чуть заметной волне у пирса.

– То есть, я могу забрать капитана?

– На время, – уточнил разведчик и улыбнулся, – надеюсь, вы вернете его в целости и сохранности. Я так привык пить с ним кофе по утрам, что мне будет его не хватать.

– Черт! Вы шутник, майор.

– Вы мне это уже говорили, сэр, – напомнил Журо.

Через пять минут адмирал и капитан уже сидели в салоне, попивая горячий кофе.

– Этот майор Журо, что он из себя представляет?

– Он хитрая лиса, сэр. Попадет в ад – убедит чертей подавать ему мартини со льдом.

– Ясно, капитан. Я того же мнения. Не будем терять время. Что было в вашем конверте?

– Формальное сопроводительное письмо за подписью командующего, Торнтона Ингрэма, и безграмотное задание, составленное каким-то сухопутным человеком. Подпись: генерал Алан Рафтен, аппарат командования спецоперациями, USSOCOM.

– Почему, черт возьми, они не поручили планирование этого дела вице-адмиралу Поллаку, в Коронадо? Ведь это вопрос командования специальными военными действиями флота.

– Я не знаю, сэр. Возможно, они очень торопились.

– Что вы должны были сделать?

– Доставить группу боевых пловцов к атоллу Тероа, где находится биохимический центр, высадить десант с малой глубины. В течение 90 минут ждать их в назначенной точке, и принять на борт также в подводном положении с образцами биологического оружия, которые они должны были взять. После истечения 90 минут уйти без них. Далее в любом случае следовать в Брисбен. Там доложить командующему базой альянса, о выполнении передислокации из Гонолулу в Брисбен самой подлодки и группы боевых пловцов со специальным оборудованием. О рейде на Тероа не сообщать.

– А как на вашу лодку попали боевые пловцы?

– У меня в задании было сказано: «принять на базе Оаху группу специального назначения численностью 6 человек» и дан контрольный код. Они поднялись на борт за 10 минут до отплытия, их лейтенант Нэд Шойо, предъявил мне предписание генерала Рафтена и назвал код.

– Вы знаете, какое у него было задание?

– Формально нет, сэр.

Дэнброк сердито хлопнул ладонью по столу

– Выражайтесь яснее, капитан. По телефону вы говорили, что целью было уничтожение тех двух беременных женщин, которых показывают по ТВ. Откуда эта информация?

– Я пришел к этому выводу, сопоставляя факты, в течение последних 3 дней. Дело в том, что биохимического центра, как такового на Тероа нет. Он существует лишь на бумаге.

– Что за чертовщину вы несете, капитан? Как это нет?

– Там есть маленькая лаборатория при медпункте и маленькая океанологическая станция, вроде тех, которые используют экологи. Ничего больше.