Текст книги "Созвездие эректуса"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 46 страниц)

– В таком случае, это не оплошность, а акт реального гуманизма, – поправил Райвен, – они ведь сильно рискуют, раскрывшись.

– Совершенно с вами согласен, сен полковник. Поэтому я и посчитал нужным доложить срочно. Хартия, шеф. Этот доктор не только вылечил гражданку Меганезии, но и передал медицинскому департаменту свою технологию. Там утверждают, что так можно лечить не только денге. Посмотрите, это информация, которую я получил из департамента.

Полковник Андерс пробежал глазами текст, и кивнул головой.

– Все верно. Но есть одна тонкость: эта группа работает здесь тайно.

– Я не вполне вас понял, шеф, – сказал Журо, – В Хартии написано: любой, кто с риском для себя оказал помощь гражданам Меганезии, находящимся в опасности…

– Я знаю, что там написано, – перебил Райвен, – но там не написано, что мы должны сразу же звонить судье, чтобы эту группу открыто взяли под защиту правительства. Если мы в состоянии защитить их, не прибегая к огласке и если именно такой путь предпочтителен с точки зрения национальной безопасности, то следует ли обращаться к суду? Тем более, если сама группа по каким-то причинам предпочитает работать в обстановке секретности.

– Но постановление о специальной защите в компетенции суда, – возразил майор.

– В данном случае, я готов ответить перед судом за превышение полномочий, – сказал Райвен, – но только если буду уверен, что наших возможностей хватит для обеспечения специальной защиты. Как вы считаете, их хватит?

– Все зависит от того, какие средства нападения может использовать противник.

– Это я и без вас понимаю, майор. Меня как раз интересуют возможные виды атаки. У вас есть информация об их тактике и возможностях?

– Если это моя задача, то я приступаю к ее выполнению.

– Да, это ваша задача. И примите во внимание вот что. Открытая защита имеет серьезный дефект: о ней известно противнику, он может построить свою тактику соответствующим образом. Как учит нас Сунь Цзы, тайная защита при меньшем объеме сил может оказаться более эффективной, чем открытая.

– Это так, шеф, – согласился Журо, – но, вообще не имея военного прикрытия, обеспечить безопасность в такой ситуации невозможно.

– У нас будет военное прикрытие, – ответил Райвен.

– Но как вы это сделаете через голову суда и правительства?

– Сделаю. Это мои проблемы, майор. А вам поставлена другая задача.

Едва Журо ушел, Райвен Андерс, пользуясь тем, что жена еще возится с орхидеями, позвонил полковнику Джино Валдесу, командующему военным флотом Меганезии.

– Сен Валдес, у меня к вам необычная и неофициальная просьба.

– Вы думаете, удивили меня? – спросил моряк, – я не припомню ни одного случая, чтобы вы позвонили с официальной просьбой, а тем более, чтобы с обычной.

– И, все же, думаю, что сейчас удивлю. Я неофициально прошу у вас один фрегат класса «Smog-delta» в полном боевом снаряжении на период несколько недель.

– Ого! А почему не целую эскадру со штурмовой авиацией впридачу?

– Потому, что я очень скромный, – ответил разведчик.

Полминуты Джино неудержимо ржал. Райвен подождал, пока он придет в себя, и спросил:

– Ну, так как на счет «Смога»?

– Военный координатор оторвет мне голову, – сказал Валдес.

– С чего бы? Ведь есть план морских учений. Их же все равно, где проводить, разве нет?

– А где, по-вашему, их надо проводить?

– В районе атолла Тероа, муниципалитет Икехао, округ Кирибати.

– Симпатичное место. А как на счет учебной задачи?

– Действия под гражданской маскировкой с целью отражения диверсионной атаки.

– Неслабо, – заметил моряк, – надо полагать, атака может оказаться не совсем учебная?

– Совсем не учебная, – уточнил разведчик.

– Ничего себе кино. Ладно, у вас будет «Smog-delta». Но при двух условиях.

– Каких?

– Во-первых, вы расскажете мне, в чем дело. Неофициально и честно.

– Идет. А во-вторых?

– Во-вторых, с вас такой же фант. Когда мне неофициально понадобятся ваши парни…

– Идет, – со вздохом повторил Райвен.

– Договорились, – заключил Валдес, – когда он вам нужен?

– Еще вчера.

…

12 августа. Атолл Тероа. Культурные различия и океанийский флирт.

Док Рау и док Джерри, по обыкновению, сидели после вечернего купания на террасе второго этажа и обсуждали (по выражению Рау) социологию науки, когда к пирсу лихо подрулила Абинэ на своем катере. Уже по тому, с какой легкостью она выпрыгнула на пирс и пришвартовала свое плавсредство, было ясно, что от вчерашней болезни остались только воспоминания. Ну, и разве что, чуть заметные следы сыпи на руках.

– Извините, что без звонка! – крикнула она, направляясь к дому, – я не очень помешаю?

– Ну, что вы, – крикнул в ответ док Рау, – поднимайтесь сюда, мы тут разговариваем о том, о сем, и уж наверное, не откажемся налить вам чашечку кофе.

Через минуту она взбежала по лестнице и уселась в свободное кресло-качалку. Выглядела Абинэ эффектно: Топик и шорты канареечного цвета на фоне смуглой гладкой кожи, и выделяющийся контрастным пятном ярко-алый цветок, прицепленный над левой грудью.

Доктор Винсмарт улыбнулся:

– Мне кажется, о самочувствии спрашивать нет смысла. Я не ошибся?

– Ни капли, – подтвердила она, – наверное, вы очень редко ошибаетесь. Наверное, вы такой же великий тахуна, как док Рау.

– Джерри значительно более сильный тахуна, чем я, – заметил Рау, наливая ей кофе, – я не умею лечить денге за два часа. До вчерашнего дня я считал это невозможным.

– Правда? – спросила она.

– Неправда, – сказал док Джерри, – я на самом деле вообще не тахуна, я биохимик.

– Не слушайте его, он прибедняется, – сообщил Рау, – у сильных американских тахуна так принято. Считается, что это увеличивает их силу.

– А как же Карлос Кастанеда? – возразила Абинэ, – я его читала, он тоже был американец, но ни капли не прибеднялся.

– Кастанеда был южноамериканец, кажется, из Бразилии или из Перу. Он переехал в США уже взрослым. А док Джерри североамериканец.

– Вообще-то, я канадец и тоже переехал в США уже взрослым, – уточнил Винсмарт.

– Вы оджибуэй? – поинтересовалась Абинэ.

– Нет, а почему вы так подумали?

– Я еще со школы помню про Канаду, – она сосредоточилась и продекламировала:

In the land of the Ojibways,

In the pleasant land and peaceful.

After many years of warfare,

Many years of strife and bloodshed,

There is peace between the Ojibways

And the tribe of the Dacotahs.

– Это Лонгфелло, – на всякий случай, сообщил Винсмарт, – он написал песнь о Гайавате в середине позапрошлого века.

– Я знаю, но ведь это про Канаду?

– Верно, но уже тогда в Канаде почти исчезли оджибуэи и вообще индейцы. Нынешние канадцы – потомки британцев и французов, приехавших туда лет 200–300 назад.

– У вас та же история, что в Австралии, – заключила Абинэ, – Глупо. Приехать на новые земли, чтобы сделать там то же, что было на старых. Зачем ехали, спрашивается?

Винсмарт пожал плечами.

– Может, действительно глупо, но мне казалось, что люди всегда так делают.

– А будь ваша воля, вы бы тоже так сделали? – спросила она.

– Нет, конечно.

– Вот видите, вам понятно, что это идиотизм. Зачем тогда говорить про всех людей?

Док Рау погрозил ей пальцем.

– Абинэ, не надо обижать дока Джерри. Он же не оффи.

– Pardon me, я всегда так возбуждаюсь когда спорю. Я вас обидела, док Джерри?

– Что вы, – возразил он, – я действительно выразился некорректно.

– Вы просто привыкли, что за всех решают оффи, – заметил Рау.

– Возможно, – согласился Винсмарт, – хотя я не очень понимаю, что значит «offye». Мне перевели, как «State functionary», но мне кажется, это не совсем аутентичный перевод.

– Нет аутентичного перевода, – сказал Рау, – потому что у вас определения «социальный», «публичный», «правительственный» и «государственный» означают почти одно и то же, а в Меганезии это совершенно разные определения. Про тахуна здесь скажут «social», про судью – «public», а про функционера любого национального департамета – «govern».

– А про кого скажут «state»? – спросил Винсмарт.

– Про фашиста, – мгновенно ответила Абинэ.

– Никогда не говорите здесь «state» про функционеров, – добавил док Рау, – это все равно, что назвать американского полковника «oberfuhrer» а губернатора «gauleiter».

– О, черт! – Винсмарт энергично потер виски, – Хорошо, что вы мне это сказали раньше, чем я встретился с представителями властей. Была бы неудобная ситуация.

Абинэ хихикнула и махнула рукой:

– Ничего бы не было, За километр видно, что вы yankee или euro.

– Так уж и за километр?

– Ну, за сто метров, – уступила она, – не обижайтесь, док Джерри, это как ваш cache-sexe, в смысле, swimsuit. Ничего такого, люди везде разные. А правда, что в Штатах штрафуют за купание без swimsuit, за witchcraft, за darwinism и за то, что не ходишь в christian church?

– За купание в голом виде в консервативных округах действительно могут оштрафовать, но за колдовство, за дарвинизм и за непосещение церкви уже давно не штрафуют. И я не понял, а почему вы так объединили эти четыре вещи?

Она с недоумением посмотрела на дока Рау.

– Я опять сказала что-то нетактичное?

– Нет, леди, вы просто задали коллеге Джерри необычный вопрос, – ответил он, наливая всем кофе, – в американо-европейской культуре эти явления не принято связывать.

– Это и в самом деле необычно, – подтвердил Винсмарт, – а вы видите связь, коллега?

– Связь очевидна. Все перечисленное исходит из одного библейского табу. Оттуда же исходит и аномально-острая реакция на ваш экспериментальный проект.

– Вы имеете в виду связь наших экспериментов с эволюционной теорией?

– Не в этом дело, – сказал Рау, – Точнее, не только в этом. Сейчас я объясню. Абинэ, вас шокировало предложение дока Джерри применить к вам ветеринарный препарат?

– Конечно, я была удивлена. Ведь у разных животных разное устройство. Примерно как у движков. Вы же не нальете в поршневой движок топливо с присадкой для турбинного. Но док Джерри объяснил, что здесь не такой случай.

– А то, что этот препарат не для людей, а для животных?

– В смысле, для других животных? – переспросила она, – а для каких, кстати?

– Для овец, – сообщил Винсмарт, – Twiz-8 создавали под новозеландский заказ.

– Ну, ясно, – сказала Абинэ, – в Новой Зеландии овцы это чуть ли не главный бизнес. Это здорово, что оно подходит для людей. Вот желудочное лекарство, наверное, не подошло бы. У травоядных там все по-другому, я что-то такое помню из школьной биологии.

Док Рау повернулся к Винсмарту.

– Видите, коллега, какой ход мысли?

– Я напутала про травоядных? – поинтересовалась Абинэ.

– Нет, все верно, – ответил Рау, – я просто поставил маленький психологический опыт.

– Как интересно! А про что?

– Это пусть док Джерри вам скажет. Вы ведь заметили, коллега?

Доктор Винсмарт кивнул.

– Еще бы. Видите ли, Абинэ, во многих странах считают, что человек это не животное.

– А кто? Растение что ли? – удивилась она.

– Нет, не растение, конечно, – он замялся, – это довольно сложно объяснить…

– Вот-вот, – ехидно сказал Рау, – помните две наши вечерние пикировки на эту тему?

Возникла пауза. Винсмарт совсем не хотел в третий раз занять такую же неосновательную позицию, как дважды до того раз. Тет-а-тет с коллегой еще ничего, но в компании…

– Вы о чем-то задумались, док Джерри? – спросила Абинэ.

– Да. О вашем вопросе, Видите ли, в некоторых обществах считается некрасивым приравнивать человека к животным. Так сложилась культура. Как еще объяснить?

– А, тогда понятно, – она взяла ручку и написала на салфетке столбик иероглифов, – вот тут та же история с культурами.

– Это по-японски? – спросил Винсмарт.

– Да. Это самое знаменитое хокку Басе.

«Старый пруд

Прыгнула лягушка

Всплеск воды».

Если знать японский язык и культуру, то эту группу иероглифов можно представить, как картинку, где пруд, и лягушка, и всплеск. Но у меня японский так себе, и я не могу. Я и запомнила это только потому, что в школе по истории проходили.

– По истории? – удивился он.

Док Рау тихонько рассмеялся и предложил.

– Коллега, спросите нашу прекрасную леди, кто такой Гай Юлий Цезарь.

– Опять придумали какой-то опыт? – поинтересовалась она, – Ну, пожалуйста. Это древний этнограф, он описал природу и обычаи Франции, которая тогда называлась Галлия.

– Этнограф? – переспросил Винсмарт.

– Ну, да. Он был римским офицером, попал на войну в Галлию и написал книгу.

– А Карл Великий? – продолжал допрашивать Рау.

– Не помню точно. Про него что-то было в рыцарских романах древней Европы.

– Тамерлан?

– Понятия не имею, кто такой.

– Аттила?

– Судя по имени, венгр. А так – не знаю.

– Чингисхан?

– Один из монгольских богов. Ему приписывают первый свод законов в тех краях.

– А Александр Македонский? – вступил в игру док Джерри.

– Ученик Аристотеля, изобретателя логики. Еще он командовал армией, уничтожившей деспотию в древнем Иране. Сейчас, правда, там опять деспотия. Да, он ведь еще отменил сексуальный апартеид.

– А Наполеон Бонопарт?

– Он написал лучший в Старом Свете гражданский кодекс, – ответила Абинэ.

– Вот так история у вас, – пробурчал Винсмарт.

– Это я просто плохо помню, – пояснила она, – я вообще-то техник по корабельным движкам, у меня за 15 лет все эти наполеоны сами понимаете, куда вылетели.

Док Рау посмотрел на часы.

– Ладно, amigos, все это крайне любопытно и познавательно, но пора бы уже и в кроватку. Абинэ, вы располагайтесь, – он махнул рукой в сторону апартаментов Винсмарта, – а нам с доком Джерри еще надо глянуть кое-что в лаборатории.

– Aita pea pea – ответила она и отправилась в указанную сторону.

Когда оба доктора спустились в лабораторию, Рау начал разговор:

– Пара слов о местных обычаях. Вы заметили цветок на маечке у леди?

– Конечно. Очень красивый. К сожалению, я не знаю названия.

– Я тоже, да и не важно. Алый цветок означет: принято предложение заняться любовью.

– С кем? – не понял Винсмарт.

– С тем, кто предложил, разумеется. Это я говорю, чтобы вы не ходили вокруг да около.

– Но я ничего такого не предлагал.

– Да ладно, мы же взрослые люди, и потом, это здесь в порядке вещей.

– Я же говорю, не предлагал!

– Давайте разберемся, – сказал Рау, – на чем вы с ней вчера расстались?

– Я попросил ее позвонить и сообщить о своем самочувствии, ничего больше.

– Совсем ничего?

– Совсем ничего, – подтвердил Винсмарт, – я даже денег с нее не взял.

– А она предлагала?

– Предлагала, но я не имел права их брать, ведь это был эксперимент. Я ей объяснил, что в таких случаях интересен не платеж, а результат.

Рау весело фыркнул.

– Вот вам и результат. А говорите, ничего не было.

– Ничего не понимаю. Я всего лишь не взял денег.

– Нет, уважаемый коллега. Вы отказались от денег, которые вам причитались по обычаю, и обозначили желание пообщаться. А леди согласилась. Вот теперь и общайтесь.

– Это что, оплата натурой? – возмутился Винсмарт, – За кого вы меня…

– Да нет, – перебил Рау, – Она решила, что вы находите ее привлекательной, и поэтому не хотите брать денег. Впрочем, вы ведь действительно находите ее привлекательной.

– Допустим, нахожу, ну и что?

– Вот и она находит вас привлекательным, иначе все равно оставила бы деньги. Сунула бы на любую полочку, особой ловкости рук тут не требуется.

Док Джерри в сердцах ударил кулаком в стену.

– Но это же ни к черту не годится! Доктор и пациентка. Это же против врачебной этики!

– Ой! – в притворном ужасе воскликнул Рау, – Спасите! Американская врачебная этика! А где она была, когда вы ввели женщине препарат, не прошедший клинические испытания?

– Я действовал в интересах пациентки, исходя из своих знаний и опыта!

– Ну, конечно! А сейчас что вам подсказывают ваши знания и опыт?

– Что вы издеваетесь, а? – спросил Винсмарт.

– Просто ситуация смешная, – признался док Рау.

– Ничего тут нет смешного. Лучше бы объяснили ей, что она не так меня поняла.

В следующий момент док Джерри подумал было, что с его меганезийским коллегой случился какой-то опасный приступ. Великий тахуна повалился на пол и стал хлопать себя ладонями по животу, издавая нечленораздельное уханье.

– Предупреждать же надо! – прохрипел он через несколько секунд, – я чуть не умер от смеха. Представьте, я иду в вашу комнату и рассказываю об американской врачебной этике голой женщине, находящейся в вашей постели.

– Ладно, раз так, я ей сам все объясню, – решительно сказал Джерри и пошел наверх.

…

Такая картинка не снилась даже самым изощренным фанатам готической эротики, не говоря уже о сексуально озабоченных любителях журналов Penthouse, Playboy и Hustler. Итак: открытый донжон, стены которого теряются в глубокой тени, с широкой террасы светит огромная красноватая луна, рядом с широкой низкой кроватью горит старинная бронзовая лампа с оранжевым матерчатым абажуром. На кровати лежит очаровательная обнаженная молодая женщина. Неяркий свет обрисовывает тенями рельеф ее сильной загорелой спины, упругих ягодиц и сторойных длинных ног, которыми она задумчиво болтает в воздухе. Перед ней на подушке лежит зловещего вида древний фолиант в переплете из черной кожи. Пальцы женщины опасливо гладят пожелтевшую от времени страницу, на которой изображено жутковатое алхимическое устройство в окружении загадочных символов. На выразительном лице женщины – недоверие и удивление. Она поворачивается на чуть слышный скрип открывшейся двери, свет лампы обрисовывает безупречные линии бедер, чуть выпуклого живота и небольшой чашеобразной упругой груди с крупными сосками. Почти шепотом она говорит стоящему в дверях мужчине:

– Док Джерри, это просто обалдеть можно! Прижизненное издание Томаса Ньюкомена «Насосное устройство для подъема воды в горно-инженерном деле». Лондон 1726 год! Где док Рау ее взял? Ну, идите сюда, посмотрите. Можно спокойно листать, страницы пропитаны пластиком. Чертежи самого Ньюкомена!

– А кто был Ньюкомен? – спросил Джерри, присаживаясь на кровать рядом с ней.

– Ну, вы даете, док Джерри! Это же изобретатель паровой машины. Вернее, один из двух, а другой – Томас Севери, они вместе работали.

– А мне казалось, что паровую машину, изобрел Уатт.

– Что вы, Уатт жил много позже, он только усовершенствовал машину Севери-Ньюкомена и придумал автоматический клапан.

Абинэ осторожно закрыла книгу и, изящно потянувшись, убрала ее на полку, а затем, повернувшись на бок, положила ладонь на бедро Джерри.

– Неужели, американцы даже спят одетыми? – спросила она, – или в Америке штрафуют тех, кто спит голыми? А еще я где-то читала, что у ваших пуритан и баптистов мужчины спят в специальных штанах, куртках и шапках, а женщины в специальных плащах вот примерно досюда, – она провела пяткой одной ноги по щиколотке другой.

– Это называется «пижама», «ночной колпак» и «ночная рубашка», – сообщил Винсмарт, чувствуя, что разговор про врачебную этику не получится.

– А как они тогда занимаются сексом? – поинтересовалась Абинэ, – кстати, вы снимайте свои шорты, у нас свободная страна, все могут спать голыми. А еще я читала в интернете, что в Америке штрафуют тех, кто стирает вместе мужские и женские трусики.

– В штате Миннесота есть такой закон, – нехотя признал Джерри, скидывая тапочки и снимая шорты, – только не про стирку белья, а про сушку на одной веревке.

– Надо же, – удивилась она, – а правда, что в Америке штрафуют тех мужчин и женщин, которые занимаются сексом, не заплатив в christian church за брачные колечки?

– Обручальные, – машинально поправил Джерри, укладываясь рядом с ней, – но штраф не за это, а как бы вам объяснить…

– А у нас свободная страна, – перебила Абинэ, – мы никому не платим за секс.

– А, правда, что в Меганезии женщины в постели трещат, как сороки? – спросил Джерри, слегка обидевшись за свою страну.

И тут ему было доступно продемонстрировано, чем занимаются меганезийские женщины в постели, а также у бордюра террасы и в лагуне на мелководье.

…

13 августа. Лагуна Тероа. Правила военно-морской рыбалки.

Сегодня была очередь Акелы руководить утренней зарядкой, предписанной доком Рау.

– Так, девушки, построились в шеренгу по две. Ну, что вы спите на ходу? Погода, что надо, самое время подвигать конечностями тела.

– Блин, – сказала Санди, – где ты научился этим сержантским интонациям?

– Будешь издеваться, я вообще замолчу, и делайте сами, как умеете. Вот ведь…

– Ты сам себя задерживаешь, – перебила Келли, – Давай, командуй уже.

Акела вздохнул и, подглядывая в шпаргалку, начал:

– Наклонились. Достали кончиками пальцев пол. Потянулись вверх и посмотрели на небо. Ноги на ширину плеч, руки вперед. Поворот влево. Поворот вправо. Еще раз руки вперед. Левой ногой достали правую ладонь. Теперь правой ногой левую ладонь. Присели. Левую ногу вбок. Перенесли вес на нее, и правую ногу вбок. Встали на четвереньки. Прогнулись спину вниз. Прогнулись вверх. Повторили. Еще раз повторили. Встали. Выпад на колено вправо, руки вперед. Выпад на колено влево, так же. Еще раз потянулись вверх …

В какой-то момент рядом с террасой появились Эланг, Тиви и Окедо. Похоже, их прямо распирало от желания сообщить какую-то сенсационную новость, и они с нетерпением дожидались, когда же можно будет этой сенсацией поделиться. Лишь только Акела, со словами «процедуры окончены, спасибо, что выбрали именно наш сумасшедший дом», отложил шпаргалку в сторону, Тиви выпалила:

– А видели вон тот сейнер? – и махнула рукой в сторону лагуны, посреди которой маячил обыкновенный на вид рыболовный корабль около 40 метров длиной. Ничего особенного: суда такого типа частенько появлялись в лагуне Тероа, привлеченные выгодными ценами на инвентарь, запчасти, продовольствие и выпивку в лавке мамаши Джимбо.

Спарк, сидевший в кресле-качалке, оторвался от перелистывания свежего выпуска «Bajo la robotica amp; ingenieria de Meganezia», бросил короткий взгляд в указанном направлении, и вынес вердикт:

– Не слишком модная посудина. Конец прошлого века.

Тиви и Окедо хихикнули, а Эланг ехидно поинтересовался:

– Ты чего, правда, купился на этот прикол?

– Гм, – буркнул Спарк, и взял со стола бинокль. Некоторое время он разглядывал корабль, а затем передал бинокль Акеле со словами: – Сравни дизайн ниже и выше борта.

Тот полминуты глядел в бинокль, после чего почесал макушку и согласился:

– Все, что выше борта, не родное. Может, звякнуть в патруль, пусть-ка проверят, что это за цирк на воде?

– Не парьтесь, – сказал Окедо, – мы уже проверили. Это, по ходу, секретные маневры.

– Подробности? – потребовал Спарк.

Подробности были изложены немедленно. В общих чертах, они выглядели так: Примерно в 6 утра подростки вышли в лагуну проверить поставленные на ночь ловушки-донки на лангустов. Процесс был в самом разгаре, когда появился этот самый сейнер. Некоторая странность была замечана тут же: корабль входил в лагуну на скорости около 10 узлов совершенно бесшумно. «Мы подумали, типа, глюк, по-научному – мираж». Уяснив, что странный сейнер представляет собой не галлюцинацию, а вполне материальный объект, подростки немедленно ощутили исследовательский зуд. Наличие некоторого количества добычи давало им повод подойти на своем проа почти впритык к борту корабля и начать голосовую рекламу «самых свежих лангустов, без посредников». Команда ответила на это адекватно: после ритуального торга, с борта было спущено на тросе пластмассовое ведро с несколькими 20-фунтовыми купюрами, и затем поднято на борт с уловом лангустов. Пока Тиви занималась этой коммерцией, мальчишки затеяли подвижные игры в воде «ну, и несколько раз нырнули за кормой». Эланг и Окедо пытались жестами объяснить форму спаренных шестилопастных гребных винтов, гибких рулей, подводных крыльев и обводов подводной части корпуса. По итогу, Эланг заключил: «если это сейнер, то я устрица»

Спарк с Акелой переглянулись, а затем, не говоря ни слова, один извлек из ящика и установил на столе электронный дальномер, а второй включил свой ноутбук. Девушки некоторое время рассматривали их неподвижные затылки, и Келли объявила диагноз:

– Это, блин надолго. Может, нырнем пока?

– Как раз успеем, – согласилась Санди, и повернулась к подросткам, – а новое поколение составит нам компанию?

Новое поколение было всегда готово понырять в хорошей компании. Следующие полчаса они ныряли. Санди и Келли, которым док Рау запретил погружаться глубже, чем на метр, наблюдали за этим с поверхности. Зрелище было завораживающее: подростки-утафоа, для которых вода это почти родная стихия, по три-четыре минуты плавали у дна лагуны и, похоже, что-то искали. Когда девушки уже начали строить самые невероятные догадки, добыча, все-таки нашлась. Это был двустворчатый моллюск вроде мидии, но огромный, не меньше полуметра в длину. Ребята с трудом подняли его на поверхность.

– Ни фига себе! – оценила Келли, – Это что за монстр?

– Тридакна! – отдышавшись, сообщила Тиви, – Говорят, что ее мясо полезно женщинам, которые ждут ребенка, потому, что она похожа на…

Тут девчонка перевернулась в воде вниз головой, вытянув ноги вдоль поверхности. Над поверхностью показалась довольно элегантная попа, и та часть тела, которую в дешевых эротических романах называют «створками раковины». Перевернувшись обратно, Тиви добавила:

– Это называется «симпатическая магия». Типа, подобное влияет на подобное. Советуют также, есть из створок раковины тридакны. Тут как раз получится две суповых тарелки.

– Тут не тарелка, а целая кастрюля, – заметила Санди.

– Эта еще не очень большая, – сообщил Окедо, – Но те, что больше, уже невкусные.

– Нормальные! – возразила Тиви.

– Нет, они жесткие, – сказал Эланг.

– Уксуса добавить и не будут жесткие, – стояла на своем Тиви.

Пока плыли к берегу, она успела забиться с мальчишками на килограмм мороженого, что сможет приготовить сколь угодно крупную тридакну так, что мясо будет мягким. Санди и Келли согласились быть арбитрами.

На террасе Акела и Спарк задумчиво рассматривали три изображения, точнее, 3d модели, на экране ноутбука. На первом был точь-в-точь стоящий в лагуне сейнер. На втором нечто явно военное, с заглаженными обводами и низкой надстройкой во всю ширину палубы. На третьем были совмещены две модели, и становилось ясно, что сейнер можно получить из военного корабля, если налепить две камуфляжные надстройки и фальшборта.

– И что это за хреновина? – поинтересовалась Келли.

– Фрегат класса «smog-delta», – ответил Спарк, – Их сконструировали полтора года назад и строят на верфи Ваиреи, Таити-Ити. Сейчас в нашем ВМФ их 6 единиц. Эти корабли еще называют «ракетными крейсерами для бедных». Они в 20 раз легче, в 5 раз меньше по габаритам, и в 50 раз дешевле классического ракетного крейсера. Зато у них скорость в 3 раза выше, и они могут, говоря сленгом форсов, «решать те же тактические задачи».

– А в чем фишка? – спросила Санди.

– В том, что основное вооружение таких корабликов это ядерные ракеты малой мощности и беспилотные ракетопланы с лазерными пушками. Вы уже видели, как они работают.

– Ни фига себе! А что этот атомный кошмарик здесь делает?

– Давай выясним? – предложил Акела, и, включая второй ноутбук, пояснил, – у меня есть backdoor на кое-какие серверы ВМФ.

Через час они уже знали, что у них в гостях фрегат «Рангитаки», прибывший с базы ВМФ Капингамаранги для плановых учений в районе Икехао.

– Неслабо, – констатировал Эланг, – и что теперь?

– Теперь будем жрать вашу тридакну, – ответил Спарк.

– А с этим фрегатом что?

– Да ничего. Пусть делают вид, что они сейнер, раз им так нравится. А мы будем делать вид, что поверили. Типа, по законам гостеприимства.

– И кого они хотят обдурить этим цирком? – спросила Тиви.

Окедо в ответ молча постучал себя ладонью по макушке и ткнул пальцем в небо.

– Правильно мыслишь, – похвалил Акела, – авиационную или спутиниковую разведку это запросто может обмануть.

– ОК, обманули, – сказала Келли, – Чья-то разведка думает, что это сейнер. Дальше что?

– Я понял твой заход, – объявил Спарк, – Типа, по Сунь-Цзы: противник решил, что какой-то пункт не защищен, ломанулся туда, и внезапно получил по башне. Хорошо задуманная боевая операция, но нас это не очень радует, потому что мы здесь живем. Ты об этом?

– Ну, о чем же еще, – согласилась она.

– Так вот, – продолжал он, – не парься. Такие позиционные игры последние 100 лет ведет любой флот. Это самый дешевый способ противодействия сбору разведданных. Я читал в пояснительной записке к бюджету ВМФ, так что все нормально.

– Откуда знаешь? – спросила Санди.

– Из конкурсной заявки команды Ясона Дасса, – пояснил он, – Того парня, который сейчас координатор правительства. Он и выиграл конкурс за счет тактической экономии.

– Он обошел команду Оми Энки почти на 4 миллиона фунтов, – добавил Акела.

– Блин! – сказала она, – Никак не могу привыкнуть к тому, что у вас не выборы, а конкурс управдомов, как в кондоминиуме.

– Это как раз и есть настоящие выборы, – возразил Спарк, – потому что финансы…

– Ну не надо опять о политике и финансах! – перебила Келли, – Перед едой надо обсуждать аппетитные темы: секс и спорт.

Эланг хлопнул себя по коленям и, хихикнув, сообщил:

– Док Джерри и Абинэ под утро такой спортивный секс устроили.

– Наш док Джерри? – удивленно переспросила Санди.

– Ну, да. Вон там, – мальчишка махнул рукой в сторону заводи напротив дома дока Рау.

– А кто такая Абинэ?

– Она из северных Тиингеле, которые живут на атолле Кориро, здесь рядом.

– Тиингеле это тонгайские утафоа, – добавил Окедо, – поэтому они похожи на мориори.

– Не на мориори, а на моа-моа, – возразила Тиви.

– Ни фига они не похожи на моа-моа! – стал спорить Окедо.

– Короче, – перебил Спарк, – Абинэ классная девчонка, она эксперт по движкам не хуже, чем наш Оохаре. Только она в основном занимается тяжелыми машинами. В общем, мы вас с ней познакомим.

– Они караул, как зажигали, – добавил Эланг.

Келли покачала головой:

– Даже не верится, что наш док такой горячий парень. Рада за него.

– Абинэ кого угодно расшевелит, – авторитетно пояснила Тиви, начиная раскладывать на столе специи, предназначенные для тридакны, – к тому же, у этой заводи очень сильный aku. Ну, в смысле, здорово возбуждает.

– Кстати, да, – согласился Эланг, – Сами проверьте. Лучше всего при восходе Луны.

– А док Рау не будет возражать, если мы воспользуемся этим местом? – спросила Санди.

– С чего бы? – искренне удивилась Тиви, – Там же не его личный aku, там aku лагуны.

…

14 августа. Сан-Франциско – Тероа. Проваленная явка и короли Гавайики.

Вызов от Кортвуда по спутниковому каналу вырвал дока Джерри из мягких лап крепкого здорового сна примерно с пятого звонка.

– Хелло, док, как дела? Как наши подопечные?

– Привет, Лайон, – буркнул Джерри, глянув на часы (было 6:40 утра), – Ты действительно звонишь в такую рань только для того, чтобы узнать о нашем здоровье?

– Ты удивишься, док, но это и вправду главное. Потом объясню, почему. Кстати, извини, что разбудил.