Текст книги "Интересненько это они придумали...(СИ)"

Автор книги: Zora4ka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 44 страниц)

– Не вздумай проболтаться Ришечу! Я помню, с какой чудовищной скоростью он сосватал Мелькора и Элхэ.

Тенька согласно кивнул, но мельком заметил, как за спиной Майтимо проскользнула вездесущая тень кошачьей улыбки.

А над Химрингом уже занимался рассвет – холодный, северный, ослепительно чистый. Солнце вставало из-за гор, предвещая новый день, полный хлопот, неотложных дел и веры в самые необычайные, но такие добрые и родные сердцу чудеса.

ВСЁ!!!

честно-честно

АГА, ЩАЗЗЗ

Комментарий к О вражеском лиходействе и превратностях судьбы (часть 6) Добавлена новая иллюстрация – https://vk.com/photo-171618458_456239076

Все картинки переехали по новому адресу, добро пожаловать – https://vk.com/club171618458

Также в группу будут добавляться мемы с Тенькиными фразочками

====== О кошмарах, обетах и сохранении старины (часть 1) ======

На горизонте за лиловой туманной дымкой севера виднелись белоснежные пики гор. Утро стояло тихое, торжественное – хоть сейчас в легенды заноси. Высоко в небе курлыкал журавлиный клин, а внизу, в городке у подножия холма кто-то растапливал печь в кузнице, принимаясь за работу. Ветер доносил из кухни аромат хлеба и жаркого с овощами. С привратником у входа в цитадель болтала юная симпатичная девушка в пестрой юбке.

Огромное окно комнаты было распахнуло настежь, и горячий кофейник запотел от утренней прохлады. На полированном серебре отражались лиловые тени.

– Удивительно, – отметил Нолофинвэ. – Я запомнил Химринг военной крепостью, а теперь здесь ничего не напоминает о войне. Кажется, даже стены другие стали.

– Пара башен точно, – кивнул Майтимо. – Пришлось заново отстраивать.

– Тенька? – проницательно уточнил дядя.

– Кто же еще.

И они выпили по глотку кофе.

Вид у Нолофинвэ был мечтательный. После шумного Гондолина, куда вдруг съехались повидаться почти все родичи из Дома Финвэ, строгая северная крепость казалась оплотом тишины и покоя. В такой атмосфере тянуло на воспоминания.

– Я помню, как увидел Теньку в первый раз.

Майтимо откинулся на спинку кресла.

– Когда пришел меня навестить?

– Буду честен: тогда мне было любопытнее взглянуть на Теньку, чем хотелось повидаться с тобой. Финьо в таких красках расписал мальчишку, что я даже подумал, а не примерещился ли он вам обоим на той скале.

– Похоже, Финьо тогда был единственным, кто твердо знал, что Тенька не морок, – усмехнулся Майтимо.

– После первой встречи я тоже в этом убедился. Захожу, мои дети и племянники столпились вокруг твоей кровати. Сам ты спишь, кстати говоря. Зато у тебя в ногах по-хозяйски расселся ребенок человеческого рода и вполголоса, но с большим вдохновением вещает что-то непонятное.

– О, Тенька это умеет. Ты, конечно, ушел?

– Я, конечно, остался послушать. И к пятой истории, про щупальца малиновых крокозябриков, если не ошибаюсь, ко мне снизошла мысль, что наши дела, в общем, не настолько уж плохи. По крайней мере, крокозябрики не лезут из-под половиц. Тебе кофе добавить?

Майтимо молча подставил чашку. Он знал: лезущие крокозябрики – это самое безобидное, что может случиться, если водишь близкое знакомство с Тенькой. Но расстраивать дядю не хотелось. Тем более, в такое чудесное, спокойное утро, когда они сидят вдвоем у окна и беседуют о разных пустяках. Во время войны подобное казалось немыслимым, да и теперь Нолофинвэ наведывался в гости нечасто. Но Майтимо был ему рад.

Журавли скрылись за каймой горизонта, из кухни потянуло горелым, раздались невнятные окрики, и вскоре чьи-то руки выставили на кухонный подоконник корзину, накрытую полотенцем, из-под которого выглядывали румяные бока свежих булочек. Привратник смело приобнял девушку за плечи и поэтическим жестом указал поверх стены на прекрасную панораму гор. Внезапно его рука дрогнула на весу и метнулась к поясу за оружием. Девушка была позабыта – привратник оглянулся на цитадель, рассмотрел в окне Майтимо и крикнул:

– Лорд Нельяфинвэ! Вы видите?

Дядя и племянник насторожились. Майтимо отставил кофе, вгляделся в горизонт, пытаясь понять, что встревожило стража.

– Ты слышишь странный гул? – наморщил лоб Нолофинвэ.

Майтимо хотел ответить отрицательно, но тоже разобрал вдалеке непонятное монотонное гудение, а потом различил на фоне гор темную точку, слишком крупную для птицы.

– Что делать? – снова подал голос привратник. – Выкатывать баллисту?

– Да, похоже на дракона, – отметил Нолофинвэ.

– Ты помнишь, чтобы драконы издавали подобные звуки? – не согласился Майтимо. – Хей, на воротах, повремени!

– Я бы выкатил, – Нолофинвэ поежился. – С севера не может прийти ничего хорошего.

Гул приближался и стал слышен настолько, что обитатели Химринга высыпали на улицу, задирая головы. Точка росла: у нее оказался длинный хвост позади, продолговатые ноги снизу и ветвистые крутящиеся рога наверху.

– Это не дракон, – определил Майтимо. – И Моринготто на севере больше не сидит. А даже если бы сидел, на подобную штуку у него все равно не хватит фантазии.

– Ты думаешь…

Лорд Химринга мрачно облокотился на подоконник.

– Я думаю, Нолофинвэ, что сохрани нас Эру от нашествия малиновых крокозябриков!

Тринадцать минут спустя

На просторный двор перед цитаделью медленно приземлялась невообразимая штуковина. Она походила на огромный носатый короб обтекаемых форм, с хвостом, полозьями и широкими крутящимися рогами, от которых исходило потустороннее тарахтение. Утренний свет отражался от серебристой поверхности короба, бликовал на его круглых окошках с толстыми стеклами и на обилии заклепок. Перед посадкой штуковина накренилась, сделала крутой разворот – и всем стали видны гербовые рисунки на ее боку: золотой символ обды, восьмиконечная звезда и знак Третьего Дома.

Майтимо примчался к месту посадки в числе первых, одновременно радуясь предстоящей встрече со старым другом и желая в очередной раз высказать ему все, что думает о методах просвещенной науки.

От рогов поднялся сильный ветер, даже сдуло корзину с булочками, а рыжая шевелюра лорда Химринга взметнулась дыбом. Величаво покачиваясь, штуковина опустилась в центр двора и встала на полозья. Рога сбавили обороты, вскоре замерев совсем. Часть крыши отъехала в сторону, и из проема высунулась знакомая голова, на сей раз не встрепанная, а покрытая облегающим кожаным шлемом.

– Тенька! – с чувством возопил Майтимо. – Ты опять за свое?!!

Изобретатель высунулся по пояс и радостно замахал всем присутствующим обеими руками, рискуя утратить равновесие и вывалиться.

– Почему за свое? Мы этот образец вместе проектировали!

– С кем? – Майтимо всмотрелся в гербы. – С отцом и… дядей Арафинвэ?! Вы там, в Валиноре, совсем свихнулись? Не удивлюсь, если бедняга Эонвэ подавал вам гаечные ключи!

– Да не, – ухмыльнулся Тенька, ловко съезжая на землю по гладкому металлическому боку. – Эонвэ нас бы и на остров не пустил. А проектировали с твоим здешним братом Курво и кузиной Галадриэль из соседнего измерения. Там начертили, тут собрали, а сейчас я летаю, испытываю. Во, на обед к тебе залетел. Булочками пахнет!

– То есть, я могу рассчитывать, что к вечеру твое барлогово изобретение исчезнет с моего двора? – с надеждой уточнил Майтимо.

– Само собой! – искренне закивал Тенька. – Ты ж меня знаешь!

За обедом обитатели и гости крепости узнали, что штуковина зовется вертолетом, рога – пропеллером, а на конце хвоста размещен поворотный винт, который позволяет аппарату перемещаться по параболической траектории, что бы это ни значило. Потом Тенька сообщил, что в Валиноре не был уже крокозябра знает сколько времени, но Нолофинвэ вовсе необязательно пересказывать ему все тамошние новости, потому что дорогой друг Феанаро по шесть раз в неделю самостоятельно лазит через водяное зеркало на лекции в Принамкский край, а потом забегает на чай с реактивами.

– Между прочим, – подытожил Тенька с набитым булочками ртом, – тебе, Майтимо, тоже не мешало бы научиться!

– Пить чай с реактивами?

– Нет, ходить через водяное зеркало! А то в прошлом году ты так интересненько начал, а едва мы вернулись в наше время и реальность – забросил.

– И не собираюсь возобновлять! На кой сдалось водяное зеркало, когда есть лошади, корабли и собственные ноги?

Тенька был не согласен.

– А применить к зеркалу функционал сковородки и переместиться в другое измерение погостить? Трандуил тебя каждый раз вспоминает! Ему кофе выпить не с кем!

Но Майтимо, не дрогнув, заявил, что пьянствовать с синдарским королем можно и дома, благо, есть Тингол в Дориате, а если Трандуилу надо, пусть сам перемещается. Желательно, тоже в Дориат, а не в Химринг, где кофе принято разбавлять и закусывать.

– Трандуил регулярно пьет кофе без молока и воды? – изумился Нолофинвэ. В его собственной чашке иномирский напиток был разбавлен так сильно, что лишь слабо подкрашивал сливки.

– Не только пьет, еще и других заставляет, – подтвердил Майтимо. – Но Трандуил и без кофе малость того, поэтому эффекта почти не заметно, в отличие от тебя.

– А чего был за эффект? – заинтересовался Тенька.

– О, после такого поход Макалаурэ к Саурону и частушки про Йаванну и топор покажутся невинной проделкой! Дело было…

– Майтимо, я бы попросил, – нахмурился Нолофинвэ.

– Извини, – тут же спохватился тот. – Ни слова больше!

Как Тенька ни пытался вызнать, в чем было дело, оба родича молчали и отнекивались. Пахло жуткой семейной тайной, которую без того же кофе ни за что не выдашь.

Майтимо вернулся к теме водяных зеркал.

– Итак, в Лихолесье мне делать нечего. В Ривенделле и Лориэне тоже сутками по мне не скучают. Например, Артанис освоила прогресс и явно веселится вовсю. А Элронд с Элуредом и Элурином благополучно виснут друг на друге и вполне счастливы. Поэтому мне нет нужды мотаться туда шесть раз в неделю, как отцу на твою кафедру.

– Точно! – Тенька хлопнул себя по лбу. – Они ж тебе письмо прислали, а я чуть не забыл!

– Все упомянутые? – Майтимо изогнул бровь.

– Не, только близнецы. Куда же я его засунул? В вертолете оставил? Или в мешке? Нет, никак не дальше куртки! В правом нижнем заднем кармане или в левом верхнем среднем?.. – колдун задумчиво ощупал свою одежду и полез за пазуху. Долго там копался и, наконец, извлек на свет помятый свиток, перевязанный чем-то подозрительно напоминающим шнурок от детского сапожка.

Майтимо принял почту из иного измерения и развернул.

– Читай вслух! – попросил любопытный Тенька. – Хватит уже на сегодня неинтересненьких тайн!

– «Маэдросу Феанорингу, лорду Химринга, от принцев Элуреда и Элурина…» так, здесь официальное геральдическое вступление…

– Которое тоже достойно быть прочтенным, – пожал плечами Нолофинвэ.

– Зачем? Они наверняка взяли его из какой-нибудь книги по чистописанию. Ага, вот: «Здравствуй, дорогой Майтимо! Пишем тебе мы, вернее, пишет Элурин, а Элуред стоит за плечом и рассказывает, что написать (Я тоже знаю, что писать, – Элурин. А я знаю лучше! – Элуред). Мы узнали, что пришел Тенька, и что потом он пойдет к тебе, поэтому решили написать письмо. Живем мы хорошо, слушаемся нашего племянника Элронда и внучатых племянников Элладана с Элрохиром и Арвэн, когда она приезжает погостить. Тут красиво, большой сад для игр, горы и речка, за которую ходить нельзя. Еще Элронд нам читает сказки и говорит, что все их узнал от тебя». О, Эру! – Майтимо закатил глаза. – Понятия не имею, какая из моих копий рассказывала Элронду сказки, но точно не я! Так, «…погода тут прохладная, особенно по осени, а весной все цветет, но совсем не как дома. Однажды к нам в гости пришел волшебник Гэндальф, а Элуред решил, что раз волшебник, то и шляпа у него волшебная (Враки! Мы вместе решили! – Элуред. На самом деле, всё он решил, – Элурин)…» Так, здесь клякса, наверное, подрались. «Мы взяли шляпу ненадолго взаймы и пробовали вытащить из нее что-нибудь волшебное. Но так тянули, что порвали в шести местах (Это все Элуред, он хотел вытаскивать волшебное, а мне не давал, – Элурин. Это все Элурин! Он схватился за поля шляпы и не хотел отпускать! – Элуред). Мы сами заштопали все шесть дырок (Я штопал! – Элурин. А я иголку с ниткой нашел! – Элуред) и вернули шляпу на место, но Гэндальф все равно заметил, и нам потом влетело. Но не от волшебника, а от Элронда. Хотя мы живем хорошо, все равно по тебе скучаем. Когда ты приедешь в гости? Элронд говорит, что запомнил не все твои сказки, а мы хотим продолжения. Приезжай скорее, Майтимо, на месяц, а лучше на год. Можно насовсем. С наилучшими пожеланиями…» и опять вежливая чепуха из книжки, – Майтимо перевернул лист. – О, здесь еще приписка от Элронда есть: «Дорогой Майтимо, в самом деле, приезжай погостить, в моем доме всегда рады тебе. Я зову не только тебя, но и всех, кого сочтешь нужным взять с собой. Постскриптум: я понимаю, что сказки рассказывал не ты, но тоже не отказался бы послушать еще. С наилучшими пожеланиями, всех благ и ясных звезд над головой. Эллерондо».

– А говоришь, не скучают сутками! – попенял Тенька. – Вон, чего написали!

– После такого будет преступлением не приехать в гости, – улыбнулся дядя.

– Опять Ривенделл, – проворчал Майтимо, бережно пряча письмо. – Опять толпы детей, которые будут на мне виснуть. Не ухмыляйся, Нолофинвэ! Поехал бы вместо меня и понял, каково это!

– На мне не повиснут. Я взрослый.

– Хей, ты старше на жалкий десяток лет!

– А с каких пор взрослость определяется возрастом? – фыркнул Нолофинвэ. – Впрочем, ворчание тебе удается вполне старческое.

Майтимо заявил, что настоящие нолдор не ворчат, и уже всерьез предложил дяде присоединиться к походу в гости. Не ради виснущих детей, а просто так. В конце концов, владыка Элронд, в каком бы измерении ни родился, приходится Нолофинвэ законным праправнуком.

Сборы не отняли много времени. Требовалось только отдать пару распоряжений верному Ненве и бросить в походный мешок все, что совсем недавно было оттуда выложено.

– Меч не забудь, – заботливо посоветовал Тенька.

– Даже не подумаю взять! Из принципа. Должен же я хоть раз сдержать клятву!

– Ты все еще веришь, что это возможно?

– Я надеюсь*, – упрямо ответил Майтимо, стягивая завязки мешка.

У Нолофинвэ не было нужды кем-то распоряжаться, а мешок с вещами он собрал еще в Валиноре, перед поездкой в Гондолин, поэтому оказался готов к путешествию быстрее племянника. И вскоре после обеда оба эльфа вышли из цитадели во двор, где около вертолета возился неугомонный Тенька.

– Ничего ж себе вы быстро! – удивился колдун и полез в недра блестящего короба, нечто там выискивая.

Майтимо ожидал, что Тенька достанет водяное зеркальце, но тот выудил два помятых кожаных шлема с завязками под подбородком – в точности, как у него самого.

– Во, берите. Надевайте и лезьте за мной. Можно не завязывать, это на случай разгерметизации кабины…

– Разгермети… что? – насторожился Нолофинвэ.

– Стоп! – поднял ладони Майтимо. – Мы пришли не кататься на твоей штуковине, а шагнуть в другое измерение!

– Шагнем! – согласился Тенька. – Точнее, перелетим. Тут так интересненько придумано: мы применили к вертолету все тот же функционал сковородки, но еще ни разу не испытывали, а теперь такая возможность…

– Не надо возможностей! Давай обычное водяное зеркало и…

– Зачем зеркало, когда есть вертолет? – пожал плечами Тенька. – Я и с собой-то его не взял, у Курво оставил. Майтимо, да чего ты опять волнуешься, как неуч? Сядем, долетим! Вон, закат скоро, а я ж тебе обещал, что к вечеру вертолета тут не будет…

– Мне уже тогда почудился злокозненный подвох в твоих словах!

– Ты же на доске летал!

– Она хотя бы не тарахтит!

– Да я задвижку поплотнее привинчу, и…

– Погодите, – вмешался Нолофинвэ, разглядывая потенциальное средство передвижения. – Я верно понял, во время полета вон та дверь закрывается? Если так, то мы втроем просто не поместимся внутри.

– Действительно! – восторжествовал Майтимо. – Мы туда не влезем!

Но Тенька не растерялся.

– Это потому, что сейчас вертолет одноместный. А вот я его увеличу, еще и для Ненве уголок останется!

Лорд Химринга вопросительно оглянулся на дядю, в ожидании второго столь же мудрого аргумента. Но Нолофинвэ лишь развел руками: крыть было нечем.

У Майтимо уже имелся опыт по части покорения воздушного пространства. Кроме принамкской доски, ему доводилось путешествовать верхом на огромном орле из соседнего измерения и даже неподвижно висеть над землей, сидя на подушке из Тенькиного сгущенного воздуха (правда, последнее он помнил смутно).

Полет на вертолете не был похож ни на что. Увеличенная коробка, вопреки опасениям, оказалась не темной и тесной, словно пресловутая алюминиевая будка, а просторной настолько, что, сидя, Майтимо мог вытянуть ноги без риска упереться в соседнюю стенку. Правда, стоять здесь в полный рост не мог даже Тенька, но вертолет в полёте раскачивало из стороны в сторону почище, чем палубу корабля в шторм, поэтому путешествовать стоя было глупой затеей. Все заклепки по внутренней стороне обшивки сияли ровным холодным светом, не дающим теней.

– В сильмарилловом растворе вымачивали, – с гордостью пояснил Тенька.

– А вы уже и раствор создали?! – ахнул Майтимо.

– Совсем немножко! – поспешил успокоить его Тенька. – Только чтобы проверить свойства желейной субстанции! Там бочки три. И чего ты так возмущаешься? Знаешь, сколько сильмариллов понаросло у твоего родного брата Кано из соседнего измерения? Эти сильмариллы у них даже синдар и валар больше не берут, надо же куда-то девать!..

В передней части громоздился сложный узел из проводов, трубочек, металлических пластин и прочего содержимого Тенькиной лаборатории, увенчанный здоровенной рогаткой, гордо торчащей вперед. Колдун дергал рогатку во всех направлениях, и вертолет изменял курс. Над головами располагалась дверца, через которую они сюда забрались, а потом внимательный Нолофинвэ обнаружил еще одну, в полу. Тенька объяснил, что дверца в полу экспериментальная, пока не используется и заперта надежно, пусть дорогой друг Майтимо не ворчит, будто на высоте та непременно распахнется, организовав дождь из эльфийских лордов. Но “дорогой друг” на всякий случай отодвинулся в сторону.

Сквозь круглые окошки открывался вид на отдаляющуюся землю, на Химринг, постепенно ставший не больше игрушечного, и на маленькую пеструю точку посреди опустевшего двора – верный Ненве вышел проводить лорда в очередную дорогу и до последнего глядел в небо, пока вертолет не скрылся из глаз и не стихло тарахтение.

Внутри коробки шума не было слышно вовсе, только округлый потолок слабо вибрировал в такт вращениям пропеллера. Тенька хвастался звукоизоляцией и грозил изобрести “глушитель поворотной отдачи”. Майтимо лишь молча надеялся, что к тому времени их с Нолофинвэ в вертолете не будет.

Сам Нолофинвэ расположился у светящейся стенки – темно-синий плащ с серебряной отделкой, шлем сидит не хуже королевского венца, на узорном поясе легкий кинжал в парадных ножнах, рядом дорожный мешок из превосходной кожи – и весь его вид излучал спокойствие, словно для Нолофинвэ вовсе не существовало разницы между каютой тэлерийского корабля и нутром вертолета. Но Майтимо отметил, что от люка в полу дядя отодвинулся еще дальше племянника, да и вообще особенно напоминает Финдекано в моменты, когда тому приходилось взбираться куда-нибудь высоко.

Тенька оглянулся на пассажиров.

– Вы чего перепуганные такие? Я на вертолете уже три дня летаю, а он еще ни разу не упал и в воздухе не развалился!

– А на земле? – осторожно уточнил Нолофинвэ.

Колдун почесал в затылке.

– С тех пор, как я его разобрал, собрал и выкинул те детальки, что случайно оказались лишними – ни разу! Держитесь, сейчас будем испытывать переходник между измерениями!

Кроме проводов держаться было не за что, поэтому Майтимо с Нолофинвэ не сговариваясь вцепились друг в друга.

За окнами ослепительно сверкнула радуга и в одночасье сменились пейзажи: вместо закатных теней – нежные предрассветные сумерки, вместо лета – поздняя весна, а вместо северной вересковой равнины – остроконечные шпили и водопады Ривенделла. Тенька дернул рычаг, снижая вертолет, чтобы выбрать место для посадки.

Шестнадцать минут спустя

– Всё! – выпалил Майтимо, с наслаждением спрыгивая на твердую землю. – Больше я на эту балрогову штуковину ни ногой!

– А как же обратный путь? – напомнил Нолофинвэ.

– Либо заставлю Теньку притащить сковороду, либо поеду к Артанис, у нее есть водяное зеркало. О, гляди-ка, нас уже встречают!

Вертолет приземлился точнехонько на площадку перед главными воротами во дворец. На эту сторону выходили десятки окон, поэтому посадку мог наблюдать любой желающий, разбуженный с утра пораньше странным шумом.

Первыми из ворот выбежали, обгоняя друг друга, близнецы Элуред и Элурин. Повзрослевшие, встрепанные, оба в ночных сорочках и с улыбками до ушей.

Майтимо стоически раскинул руки, чтобы на нем было удобнее виснуть.

Следом подтянулись прочие обитатели дворца и близлежащих домов. Элронд произнес длинную прочувственную речь, но улыбался при этом еще шире близнецов и, казалось, лишь присутствие взрослого и серьезного Нолофинвэ мешает ему тоже повиснуть на Майтимо. Сыновья Элронда поглядывали на прапрадеда с настороженностью, явно не зная, как к нему обратиться, и даже с Тенькой поздоровались официально, с поклонами и рукопожатием. Лишь когда одной из последних на площадку, осторожно держа ладони на округлом животе, спустилась прекрасная Арвэн, свежая и румяная после сна, и просто, без лишней официальности, поцеловала взрослого серьезного Нолофинвэ в щеку, все расслабились, обнялись и перестали строить из себя невесть что.

Три с половиной часа спустя

– Вы не находите, что Арвэн слишком печальна? – спросил Нолофинвэ, стоя у окна.

Дело было в гостиной.

После праздничного завтрака, когда улеглись первые радости и приветствия, дорогие гости разделились. Торжественно пообещав детям (большим и маленьким) сказку на ночь, Майтимо уехал на верховую прогулку с Элладаном и Элрохиром. Они успели неплохо сдружиться в предыдущие его визиты сюда. Сыновья Элронда были ровесниками Майтимо, не висли, не требовали сказок и гуляли исключительно за рекой, куда детям ходить воспрещалось. А Теньку и Нолофинвэ Элронд пригласил в гостиную, посидеть у камина, выпить чаю или вина и почитать старинные книги.

Тенька тоже подошел к окну. Отсюда открывался превосходный вид на дворцовый сад: деревья, скамейки, витые колонны и изящные мостики. В глубине, почти скрытая пологом цветущих ветвей, сидела одинокая фигурка в длинном лиловом платье. Вид у нее и впрямь был невеселый.

– Арвэн приехала из Белого Города две недели назад, с малым сопровождением, – поведал Элронд. – Я вижу, ее что-то гнетет, но мне она не открывает правды. Может, она боится за будущего ребенка…

– Это да! – кивнул Тенька. – Моя жена в таком положении бывала и печальной, и безумно хохочущей, и злой как крокозябра, и требующей цукатов с чесноком. Только в лаборатории от нее спасался. А у Арагорна, наверное, нет лаборатории, вот он и сослал Арвэн в родительский дом, а теперь она дуется.

Но Нолофинвэ тоже кое-что смыслил в беременных женщинах.

– В таком случае, она бы возмущалась, а не молчала в саду.

– Давайте пойдем к ней и спросим!

– Сомневаюсь, что Арвэн расскажет нам то, в чем не призналась даже родному отцу.

– То отцу, а ты у нас прапрадедушка, так что расскажет как миленькая! Элронд, где у вас тут кратчайшая дорога в сад?..

Но предположения Теньки не сбылись. Арвэн не захотела откровенничать даже с прапрадедушкой из соседнего измерения. Она легко поддержала беседу, поблагодарила за заботу о ее здоровье и обещала передавать привет мужу, когда случится его увидеть.

– Вы там хорошо живете? – спросил Тенька в лоб. – Не ссоритесь?

– Конечно, нет, – улыбнулась Арвэн. – В последние дни особенно… – тут она наморщила лоб и умолкла.

– Скажи-ка, – осторожно начал Нолофинвэ, – а все ли в порядке в Белом Городе? Нет ли новой войны?

– О, разумеется, в порядке, – Арвэн зябко пошевелила плечами. – Прошу простить, я уже долго гуляю, и мне пора вернуться во дворец.

Когда лиловое платье стало неразличимо за деревьями и колоннами, Тенька повернулся к Нолофинвэ.

– Про порядок – врет!

– Сам вижу. Странно лишь, что Арагорн не предупреждает Элронда о войне.

Колдун почесал в затылке.

– Наверное, в Гондоре случилось чего-то беспокойное, но в целом неопасное, вот они и не хотят поднимать панику по ерунде.

– Не подходит, – усмехнулся Нолофинвэ. – Потому что ты сидишь передо мной, а другое «беспокойное-неопасное», от которого следует спасаться беременным женщинам, представить сложно.

– Да чего мы гадаем! – Тенька поднялся со скамейки. – У нас же вертолет есть! Слетаем в Гондор и посмотрим, какая крокозябра там творится.

– Через водяное зеркало быстрее будет.

– Так я ж его не взял, – напомнил колдун. – А здешнее у Галадриэли, туда все равно на вертолете добираться. Проще до самого Белого Города лететь, а там скосим пару углов по тангенсу через шестое надпространство, и вовсе за ночь доберемся.

– Майтимо будет безутешен, – предрек Нолофинвэ.

Майтимо был безутешен ровно до того момента, пока не узнал, что предстоящая поездка в Гондор – не очередная научная блажь под предлогом испытаний вертолета, а вполне нужное и благое дело. Поворчал уже по поводу невозможности исполнения клятв и на всякий случай одолжил у Элронда меч.

Арвэн, ввиду ее положения, решили не тревожить лишний раз и до поры оставить в неведении. Может, в Белом Городе и впрямь все в порядке. А если нет, незачем Арвэн знать, что даже своим молчанием она невольно намекнула о делах мужа. Поэтому всем, кроме Элронда и его сыновей, было сказано, что гости ненадолго слетают в Лориэн, показать леди Галадриэль результаты сборки вертолета по ее чертежам.

И вот, рассказав близнецам и владыке Ривенделла обещанную сказку на ночь, Майтимо прицепил к поясу ножны с мечом и поспешил на площадку перед воротами, где его уже ждали Тенька и Нолофинвэ. Пропеллер заворчал, пришел в движение, и вертолет плавно оторвался от земли, беря курс на юго-восток. Колдун уверял, что к полудню они уже достигнут Белого Города.

Десять часов спустя. Полдень

– Несметных вражеских полчищ я здесь не вижу, – отметил Майтимо, разглядывая проплывающие под ними окрестности гондорской столицы.

– Это еще ничего не значит, – Нолофинвэ тоже смотрел вниз. – Порой самые опасные события не разглядеть с высоты.

– Хочешь сказать, у них там все-таки семейные дрязги? – уточнил Тенька, крутя рогатку.

– Хочу сказать, что мы ничего не узнаем, пока не приземлимся и не спросим Арагорна лично.

– Ну да, – согласился колдун. – Арагорн не беременный, с ним можно не церемониться!

Постепенно громада белого города из игрушечного домика на горизонте вырастала в древнее величественное строение.

– Гляжу, после Войны Кольца тут всё покрасили заново, – отметил Майтимо, уже без страха прикипев к окну и даже не замечая, что стоит коленями на экспериментальной дверце. – И народу стало значительно больше.

– Ага, вон, бегают чего-то по стенам, суетятся, – прищурился Тенька.

– Полагаю, вертолет прекрасно оттуда слышно, а то и видно сполна, – мудро напомнил Нолофинвэ. И задумчиво добавил: – Мне далеко до Арьо по части провидения, но что-то подсказывает, их мельтешение мало связано с радостью встречи…

– Тенька, – нахмурился лорд Химринга, – Арагорн знает, что такое вертолет?

Ответить колдун не успел.

Из ближайшей бойницы вырвалась длинная тяжелая стрела, явно рассчитанная как минимум на назгула, и просвистела в считанных дюймах от обшивки. Следом почти сразу же отправилась вторая стрела, Тенька даже не успел дернуть рогатку.

Вертолет тряхнуло и штопором закрутило в воздухе, пассажиры ударялись о стены, тщетно пытаясь ухватиться хотя бы за проводку. А из соседней бойницы уже летела третья стрела.

– Нас сейчас собьют, как дракона под Гондолином! – выкрикнул Майтимо, вытягиваясь в полный рост, чтобы упереться конечностями в стены и потолок. – Сажай скорее свою штуковину!

– Заклинило! – отозвался колдун, вися на рогатке. – Наверное, пропеллер задело, надо вылезать и чинить…

– За это время нас десять раз расстрелять успеют!

– Тенька, ты можешь открыть верхнюю дверь? – спросил Нолофинвэ, срывая зубами застежку плаща.

– Я же рулю! Открой сам, там такой интересненький рычажок! Как дюпелька!

– Какая еще, к Моринготто недобитому, дюпелька?!! – рявкнул Майтимо, и тут четвертая стрела пробила окно.

Нолофинвэ покрепче ухватился за проводку и обеими ногами ударил в нижнюю экспериментальную дверь. Раз, другой, а на третий она поддалась, вылетела нараспашку, впуская внутрь оглушительный шум пропеллера и рваные холодные потоки ветра.

Тенька выкрутил рогатку под совершенно немыслимым углом – и вертолет перевернулся полозьями вверх.

Нолофинвэ высунулся наружу – не завязанный шлем тут же сорвало сквозняком – и, точно знамя, вывесил свой сине-серебряный плащ, хорошенько его встряхнув. Майтимо внутри понятливо ухватил дядю за ноги, чтобы не сорвался.

Наконечник пятой стрелы, уже опасно выглянувший из бойницы, так и остался внутри метательного орудия. Люди на стенах перестали суетиться, среди них показался высокий человек в сверкающей на солнце короне. Он что-то кричал и махал руками – не поймешь, кому: то ли своим подданным, то ли по недоразумению обстрелянным гостям.

Майтимо втянул дядю обратно и помог захлопнуть дверцу.

– Выравнивай курс и приземляйся в городе, – сказал Нолофинвэ Теньке, тяжело дыша. – По цветам Второго Дома нолдор стрелять без выяснений точно не будут.

– Сразу чувствуется, что Арагорн твой далекий потомок, – проворчал Майтимо. – Помнишь, как кое-кто подбивал меня выкатить баллисту? И, да, Нолофинвэ, счастье, что ты сообразил про плащ. Я бы, пожалуй, не додумался.

– О, у тебя всего лишь нет такого плаща…

– Дикие тут люди, непросвещенные, – посетовал Тенька, колдуя с рогаткой.

– Теперь ты оставишь вертолет и вернешься к водяному зеркалу? – предположил Нолофинвэ.

– Наоборот, буду почаще летать, чтобы аборигены привыкли и не волновались. А на первое время наведу щит из сгущенного воздуха.

Майтимо молча закрыл лицо ладонью.

Двадцать три с половиной минуты спустя

Когда Арагорн увидел, кто вылезает из недр потрепанного вертолета, на его лице отразилось искреннее раскаяние.

– Привет, Тенька, здравствуй, Майтимо. Я прошу вас простить меня за столь нелестный прием… – тут из-за двери показался встрепанный Нолофинвэ. Арагорн пристально всмотрелся в его лицо и ахнул, едва веря глазам: – О… Король Финголфин?.. Я приветствую вас!.. Такая честь…

– Нолофинвэ-таки обзавелся ребенком, который будет на нем виснуть! – с довольным видом шепнул Майтимо Теньке.

– Вернее – благородным потомком, который будет им почтительно восхищаться. Вот ты, например, можешь представить, чтобы тобой почтительно восхищались?