Текст книги "Интересненько это они придумали...(СИ)"

Автор книги: Zora4ka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 44 страниц)

– Этот чело... – оценивающий взгляд на Финдекано, – ...незнакомец только что появился из ниоткуда в постели рядом с Лернэ! Как, по-твоему, я должен был себя вести?

– Спокойно осведомиться, кто он и что здесь делает, а не орать на жену, будя весь дом, – последовал невозмутимый ответ.

– Сейчас полдень! Кроме тебя никто не спит!

– По-твоему, если обда заснула днем, то ее непременно надо потревожить? Я все-таки выше статусом, чем любой из присутствующих, – это было сказано уверенно и небрежно.

– Прости, – стушевался Гера. – Все случилось слишком неожиданно. Я уверен, тут замешан Тенька.

– Вы знаете Теньку? – обрадовался Финдекано.

– Что я говорил! Без веда не обошлось.

– Помолчи. Лучше подай Лерке платье, она вся красная уже под своим одеялом, – взгляд черных глаз уперся в гостя, и ему стало немного не по себе. – Кто вы такой? Можете внятно объяснить, как сюда попали?

– Мое имя Финдекано. Я поскользнулся на мокром полу и очутился здесь. Кажется, это было водяное зеркало. Во всяком случае, так сказал Тенька.

– Невысокий, светловолосый, постоянно колдует, находит это интересненьким, верно?

– Да. Как я рад, что он вам тоже знаком...

– Меня зовите Климэн, – проигнорировала последнюю фразу черноглазая. – Сейчас мы пойдем в гостиную, выпьем чая и во всем разберемся. Следуйте за мной, Финдекано.

Гостиная была немногим больше спальни, но обставлена уютно и со вкусом. Климэн села в кресло у невысокого стола и жестом предложила гостю устраиваться напротив. Подали чай, и уже по запаху Финдекано понял, что его занесло в родной Тенькин мир, с капищами и наваристыми ромашками. Он сам не заметил, как рассказал новой знакомой все, что ее интересовало: о себе, о своей родине, о Теньке и еще многое другое. И только потом понял, что больше всего их разговор походил на допрос. Климэн смотрела на него, лукаво прищурившись.

– Вы неглупый эльф, Финдекано, и в качестве жеста доброй воли я могу ответить на некоторые ваши вопросы.

– Как вы это делаете? – вырвалось у него.

– Практика, талант и немного обаяния, – Климэн улыбнулась уголками губ. – Вам ли, наследному принцу, не знать, как важно правителю уметь узнавать то, что нужно.

– Вы можете отправить меня домой?

– Я – нет. Тенька может. Как только он вернется – а это произойдет не позднее, чем через полгода, вы вернетесь в родной мир. Пока что вам придется пожить здесь. У Теньки есть ученики, но водяное зеркало такого уровня им неподвластно. Думаю, Гера, мой военачальник, и Лернэ, его супруга, согласятся приютить вас у себя. Вы не успели заметить, но поместье довольно большое, лишняя комната найдется. Или даже целая пристройка, с Герой обсудите детали.

– А вы живете не здесь?

– Нет, мой дом – Гарлейский дворец. Шумное место. Я устала от суеты и приехала сюда отдохнуть. Вы знаете, что такое война, Финдекано?

– Слишком хорошо.

– Тогда вы понимаете, как трудно устранять ее последствия. Пять лет прошло с последнего официального сражения, но только сейчас у меня выдалась пара свободных недель.

– Я еще раз приношу извинения, что потревожил вас.

– Не стоит. Вы виноваты лишь в том, что слишком хорошо отполировали полы и этим вдохновили Теньку на создание гигантского водяного зеркала. А сейчас посидите в одиночестве, мне надо переговорить с Герой.

Вот так и поселился Финдекано в Золотых Знаменах. Он мог назвать свою жизнь счастливой и беззаботной, если бы не снедавшее его день ото дня беспокойство о покинутых подданных, войне и Теньке, который все не спешил возвращаться на родину. Для жилья гостю отвели большую светлую мансарду. Этот мир вообще производил впечатление уютного и солнечного местечка. Здесь не чувствовалось дыхание Тьмы, а земля не плакала от пролитой крови. Когда Финдекано поделился своими наблюдениями с Герой, тот отнесся к ним довольно скептически.

– Солнечно у нас, потому что середина лета и края южные. А смерти не чувствуется, потому что капище рядом. Высшие силы землю берегут и очищают весенними дождями. На самом деле в этих краях страшные бои шли. Кровью целое море заполнить можно. Я тебя когда-нибудь отвезу в Гарлей, там сейчас столица, но последние пятьсот лет творилось смерч знает что. И капищ в черте города нет. Там почувствуешь.

Финдекано на удивление легко сдружился и с прямолинейным Герой, и с его очаровательной женой, и с их маленькими детьми – старшему едва семь исполнилось. Они подолгу гуляли в окрестностях и беседовали. Гера пролил свет на некоторые особенности Тенькиного характера и страницы его пестрой биографии. Финдекано очень удивился, узнав, что в свое время колдун совершал чудеса героизма, спасая свою родину от войны. Хотя ни разу за время их знакомства Тенька не показал себя трусом, представить его битву с другим колдуном, более опытным и прославленным, удавалось с трудом. Правда, Климэн, нечаянно попавшая на середину разговора, была настроена менее романтично.

– Тенька тогда не геройствовал, а пытался выжить. И закатил мне поначалу форменную истерику, у меня потом руки от пощечин болели.

– А как же битва при Фирондо? – возмущенно напомнил Гера.

– При Фирондо Тенька испытывал очередное свое “интересненькое” изобретение, а в такие моменты у него напрочь отказывают все чувства, отвечающие за самосохранение. Ну и везет ему обычно.

– Какое «везет»?! – возмутился Гера. – Ты помнишь, как ему тогда плохо было?

– Ну ведь не помер, – равнодушно пожала плечами обда.

– Скажите, – вмешался Финдекано. С Климэн он так и остался на “вы”, – как вы уживаетесь с его жаждой экспериментов? В крепости моего брата уже спустя неделю все взвыли.

– Во-первых, раньше Тенькины опыты в силу его необразованности были менее разрушительны, – усмехнулась Климэн. – Ну а потом я научилась с этим справляться. Тенька на самом деле – крайне полезный в хозяйстве человек, просто нужно уметь направить его энергию в нужное русло и успеть обезопасить себя. У него ясная голова, он делает множество удивительных вещей, надо просто сказать ему, что именно принесет вам пользу.

Финдекано постарался запомнить ценный совет и при случае применить практически.

А в это время в Хитлуме...

– Куда ты дел моего брата?!!

– Турукано, не надо так орать...

– Я пока еще не ору!!! Но если ты, мерзкий колдунишка, сию секунду не предъявишь мне живого и невредимого Финдекано, я об тебя даже меч марать не стану!!!

Теньке надоело, что его трясут за грудки малознакомые эльфы, и он звучно хлопнул в ладоши. Турукано отлетел к противоположной стене комнаты, затормозив спиною о плетеное кресло.

– Финдекано нечаянно попал в мое водяное зеркало и переместился в другой мир. Куда – точно не знаю, зеркало большое было, еще не отлаженное, все настройки сбились. Я попробовал пойти следом, но меня вынесло на какую-то замшелую серую пустошь, где в изобилии летали комары. Твоего брата, судя по всему, там отродясь не было. И перестань мне угрожать, я себя в обиду не дам!

Тенька был раздражен. У его спокойного неконфликтного друга в самый неподходящий момент обнаружился буйный родственник, который сразу определил виноватого и начал качать права. Турукано приехал в гости на пятый день после пропажи брата, а к тому времени только ленивый не мог поведать ему ужасающих историй о текучих стенах, взрывающихся стрелах, подорванной боеспособности Химринга и причине всех этих бед, которая для разнообразия исходила не от Моринготто.

Слова колдуна немного размыли пелену ярости Турукано. Он посмотрел на Теньку исподлобья, тяжело дыша.

– Где Финдекано?

– Я только что объяснил! В другом мире, где – не знаю.

– Квенди не могут уходить в другие миры, – упрямо возразил Турукано.

Тенька закатил глаза. Предстояла очередная долгая беседа с непросвещенным аборигеном.

Сутки спустя.

Дело было в пустующей комнате Финдекано. Там нашлось подходящее Теньке зеркало: большое, овальное, с массивной резной рамой. Вед залил зеркало водой, запасную в ведре поставил рядом. Пододвинул ближе письменный стол, разложил на нем инструменты: продолговатые ершики кислотных цветов, губки, тряпки, черпалки из жидкого перламутра и тому подобные диковинные вещицы. Турукано не отходил от Теньки ни на шаг, угрюмо сопел в затылок и время от времени принимался ворчать. Веду это не нравилось, но избавиться от настырного зрителя не представлялось возможным даже при помощи колдовства. А от дурацких вопросов – и подавно.

– Почему ты не залезаешь в зеркало?

– Я его еще не настроил, – с максимальной терпеливостью объяснил Тенька.

– А когда настроишь? Ты полдня уже в него пялишься.

– Хорошее водяное зеркало надо настраивать минимум неделю.

– Что-о-о?! А как же Финдекано?!!

– Не ори, у меня вода вибрирует. А что Финдекано? Думаешь, едва я настрою зеркало, как он тут же найдется? Мне тучу времени надо будет наугад прыгать по ближайшим мирам, его разыскивая. Если сильно, очень сильно повезет, я верну его спустя месяц-другой.

– А если не повезет? – с угрозой в голосе осведомился второй принц нолдор.

– Ну, – не стал лукавить Тенька. – Вы же вроде бессмертные. Найдется Финдекано. Рано или поздно, я или мои ученики, или ученики моих учеников...

Турукано, окончательно уверившийся, что над ним издеваются, напоказ схватился за рукоять меча. Но доставать оружие не стал – бесполезно. Тенька действительно мог постоять за себя и уже доказал это, превратив его кинжал (вытащенный не напоказ, а по назначению) в кляксу буроватой слизи, из которой спустя полчаса выросли наивные голубые глаза. Теперь слизь с неприятным чмоканьем всюду таскалась за Турукано, жалобно поглощая пыль с его сапог. Тенька не подумал избавиться от странной зверушки, а эльфу гордость не позволяла попросить об этом.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей и выпустить пар, Турукано прошелся по комнате взад-вперед. От окна и до комода. Не помогло, потому что взгляд, скользнув по блестящей крышке комода, зацепился за три медные заколки, которыми Финдекано частенько закреплял косы. Тенька, совершенно не замечая чужих мучений, мудрил с зеркалом, что-то нашептывая. Турукано сначала показалось – заклинания, но потом он прислушался и разобрал:

– День пасмурный – хорошо, не надо менять преломление света в рамках отдельных лучей. А почему ты равномерно течь не хочешь? Я спешу, церемониться не стану. Вот макну в тебя Турукано, оба будете знать. Он – охолонет наконец-то, ты выправишься. Стоп, не разверзать пространство по разнице преломлений!

Последняя фраза была сказана громче и вполне могла сойти за колдовской наговор, но у Турукано больше не осталось пустых иллюзий. Совершенно ясно, что колдунишка не в себе. Неудивительно, если и Финдекано никуда не делся, а просто тоже сошел с ума и теперь бегает где-нибудь по лесам, соревнуясь с белками в искусстве лазания по деревьям. В тот момент, когда Турукано с ужасом представил старшего брата, лохматого, с репьями в волосах и остатках одежды, грызущего под грязной кочкой какую-нибудь ворованную брюкву, в его голове раздалась встревоженная мысленная речь Макалаурэ:

– Турукано?

– Да. Чем обязан?

– Ты знаешь, где сейчас Финдекано? Ни Майтимо, ни я не можем до него докричаться.

– Нет, Моринготто и все его твари!!! Я не знаю, где Финдекано! Даже Валар, подозреваю, не знают, если он, конечно, еще не в Мандосе!

– Что у вас случилось?

– Этот проклятый колдун случился! Я понятия не имею, куда он подевал моего брата!

– Тенька? О, Эру, все-таки натворил бед. Он-то сам что говорит?

– Несет чушь про водяное зеркало и другие миры. Якобы Финдекано сейчас за гранью нашей реальности. Обещает разыскать его в лучшем случае через месяц. Ты все сказал?

– Нет, – чувствовалось, что где-то далеко Макалаурэ сильно расстроен, встревожен и даже растерян. – К Вратам движутся рати Врага. Со дня на день будут у стен моей крепости. Мы думаем, что Моринготто узнал о новых сильмариллах и хочет их заполучить.

– А от меня ты чего хочешь?!

– От тебя – ничего. Мы пытались связаться с Финдекано, предупредить – у него ведь тоже один сильмарилл. И не исключено, что покончив с нашими крепостями, орки двинутся на Хитлум.

– А у тебя сколько камней?

– В крепости – девять. Мне принадлежат два. Еще три оставили на хранение Тьелкормо и Амбаруссар. А на днях приезжал Куруфинвэ, сказал, что часто отлучается из дома, поэтому хранить столь драгоценные вещи там небезопасно. И на время строительства особой сокровищницы отдал мне диадему, наручи и ожерелье – в каждом украшении по сильмариллу.

– А не жирно ему – четыре камня? – невольно возмутился Турукано. – Да и тебе с какой радости два досталось?

– Курво изобрел способ изготовления. А я принимал участие в процессе создания.

– Интересно, как? – не удержался от шпильки Турукано. – На лютне бренчал, что ли?

– Представь себе! – прошипел Макалаурэ. Видимо, нервы сдавали. – Мне не до шуток сейчас. Итак, о войне я тебя предупредил. Появится Финдекано – пусть даст весточку, если еще будет, кому давать. Прощай.

Турукано много чего еще хотел сказать, но брат оборвал связь.

– Зря ты так, – сказал вдруг Тенька.

Турукано только сейчас заметил, что колдун оторвался от зеркала и пристально смотрит ему в глаза.

– Ты слышал наш разговор?

– Выходит, да, – задумчиво произнес Тенька. – Не совсем на словах – больше образами, как обычные эмоции. Но ты зря иронизировал. Кано действительно играл на лютне, как и Финьо – на арфе. Их музыка породила сильмариллы. Ты собираешься идти на помощь?

– А чем я могу помочь?

– Послать войска, к примеру.

– Все это надо обсуждать с отцом. У нас не настолько много воинов, чтобы противостоять несметным вражьим ратям. А когда мы соберем большое войско, будет поздно.

– Тогда я пойду во Врата, – решительно заявил Тенька.

– Пешком? Ты сначала моего брата найди!

– С Финьо ничего не случится, пара недель погоды не сделают. А Кано одного бросать нельзя.

– Ему поможет Майтимо. Он все равно ближе к Макалаурэ, чем ты.

– Ошибаешься. С водяным зеркалом я в считанные секунды смогу попасть куда угодно.

– Тогда какого Моринготто ты до сих пор не ищешь Финдекано по иным мирам, если его действительно туда занесло?!

– В рамках одного мира перемещаться куда проще. Я сейчас помогу Кано, потом закончу настройку, сбегаю домой за своим зеркалом и через него поищу Финьо. Мое домашнее зеркало сбоев уже не дает, с ним быстрее будет.

– Это безумие, – проворчал Турукано. – Один человеческий мальчишка ничего не сможет сделать с ватагой орков.

– Я не мальчишка, а колдун, – заявил Тенька. – И многое могу. На твоем месте, я бы покормил слизь, а то она уже за штаны принялась.

Турукано громко выругался, стряхивая с себя голубоглазую пакость. На правой штанине осталась дыра с мокрыми липкими краями, размером в ладонь.

К вечеру Тенька объявил, что закончил стадию первичной настройки и намеревается сейчас же отправляться прямо в Маглоровы Врата.

– Тебе что-нибудь надо? – спросил Турукано будто нехотя. – Оружие, доспех? Может, ты сильмарилл Финдекано заберешь? Камни умеют бороться с тьмой.

– У Кано и так сильмариллов слишком много. А оружие мне ни к чему, – отказался Тенька. В глазах Турукано он видел тщательно скрываемое даже от самого себя чувство вины. – Знания и ловкость – мое оружие. Я скоро вернусь и отыщу Финьо.

– Ты хоть час в своей жизни воевал?

– А как же! Однажды я почти в одиночку взял целый город.

– Хвастун...

– Ну и не верь! Вот отстоим Врата, погоним врагов до ихней крепости, возьмем ее до кучи – узнаешь, что такое сила просвещенной мысли в плане достоверного искажения!

Но Тенькины речи не вдохновили Турукано на веру в светлое будущее, он лишь покачал головой.

– Хоть кинжал возьми.

– Обойдусь, – Тенька подтянул пояс, одернул рубаху, сдул со лба лохматую белобрысую челку и объявил: – Ну, не поминай лихом, Турукано!

На глазах изумленного эльфа колдун буднично и не спеша вошел в зеркало. Миг там отражался радужный водоворот, а потом вернулось обычное изображение. Только перетекала снизу вверх тонкая пленка воды, и огни свечей в ней не преломлялись, а тонули. Под ногами Турукано захлюпало. Странно, с зеркала ничего вроде не текло. Внимательно оглядевшись по сторонам, принц нолдор понял, в чем дело: буроватая слизь добралась до запасного ведра и проела в нем дыру. Почувствовав тяжелый посторонний взгляд, слизь перестала чмокать и уставилась на “хозяина” доверчивыми голубыми очами. С тяжелым вздохом Турукано, преодолев отвращение, подхватил массу на руки. Она оказалась неожиданно сухой, как хорошо вымешанное и присыпанное мукой тесто. Теплая клякса растеклась по руке, преданно пялилась в глаза и даже немного мурлыкала.

– Чем же тебя кормить? – задумчиво спросил Турукано. Посмотрел на дырявые штаны, проеденное ведро и заключил: – Видимо, всем подряд.

Махнув рукой, посадил неведомую зверушку на плечо и выбежал вон. Следовало предупредить отца о войне, организовать оборону здесь и подмогу кузенам на границе.

...Перемещаться через водяное зеркало, на отладку которого ушло меньше недели – всегда риск. В прошлом Теньке случалось промахиваться с расстоянием на многие километры. Но теперь он был куда опытнее, рассчитал все точно и осторожно. А потому и промах вышел не больше пары десятков шагов. Одна беда – в высоту.

Тенька вывалился из смещенного преломления где-то в районе потолка, полетел вниз, приземлился на чьи-то плечи. Раздался вскрик, глухой удар, и вед кубарем скатился на пол, а на него упал тяжелый полотняный мешок. Немного придя в себя, Тенька сообразил, что это вовсе не мешок, а некто в темно-синей мантии. Колдун выбрался на волю и осмотрелся.

Он находился в красивом зале с камином, у подножия здоровенной арфы. А рядом лежал Макалаурэ с рассеченной бровью и набухающей лиловой шишкой на лбу. Тенька догадался, что менестрель сидел за инструментом, а когда на плечи свалилась неожиданная тяжесть – ударился головой о массивную раму и потерял сознание.

– Нехорошо получилось, – с раскаянием пробормотал Тенька и похлопал друга по щекам. – Давай, приходи в себя. Вот незадача, даже воды поблизости нет!

Макалаурэ поморщился, приоткрыл глаза, разглядел, кто над ним склонился, инстинктивно шарахнулся назад и приложился об арфу уже затылком. К счастью, не сильно.

– Сгинь, наваждение!

– Это у вас с Майтимо семейное, что ли? – оскорбился Тенька. – Вечно вы меня за морок принимаете! Я настоящий, пришел помочь тебе оборонять крепость.

– А помощь в твоем представлении – вывести из строя командира?

– Нет, это нечаянно вышло, – Тенька помог Макалаурэ подняться. Того повело в сторону, и он вынужденно облокотился на арфу.

– Как ты здесь очутился?

– Через водяное зеркало. Я спешил, не до конца его настроил и промахнулся. Кано, тебе бы умыться, все лицо в крови.

Эльф провел рукой над бровью, с кислой миной изучил выпачканные красным пальцы.

– Тенька, ну вот какого Моринготто ты пришел? Неужели сам не понимаешь, что от твоего колдовства больше вреда, чем пользы?

– Это ты не понимаешь! – горячо возразил Тенька, беря Макалаурэ под локоть. – Где у вас врачевальня? Я придумал замечательный план, сейчас подлечим твою голову, и сам во всем убедишься...

А в это время потерянный всеми Финдекано в солнечном и благодатном Принамкском крае сидел на длинной веранде, пил чай со сдобными булочками и наслаждался обществом прекрасной Лернэ. Герина жена не только замечательно готовила, пела и вышивала гладью, но и умела ненавязчиво о чем-нибудь щебетать, создавая вокруг ощущение домашнего уюта. По правде говоря, Финдекано предпочел бы беседу с самим Герой, но с утра в поместье приехали какие-то иностранные гости, надолго уединившиеся с обдой и ее военачальником. Из неплотно прикрытого окна второго этажа, где располагалась отведенная Климэн комната, то и дело слышался чей-то звонкий смех. Видимо, собравшиеся там были старыми друзьями.

– Лернэ, а что это за подставка у входа? Не похоже на комод для обуви.

– А, это для досок*. Только сейчас ею никто не пользуется, дождя нет, все на улице стоит.

– Для чего? – Финдекано показалось, что он ослышался. Абсурдно было делать искусно кованую подставку для каких-то там досок, а уж размещать ее на видном месте веранды...

– Досок, – повторила Лернэ. – А вас дома их по-другому хранят?

– В сараях, поленницами. Или в мастерских... Мы же сейчас точно об обычных досках говорим?

– Ну да, о самых обычных. Хотя их сейчас две разновидности появилось: сильфийские и отечественные. Гера говорит, наши лучше, хотя я совершенно не могу понять, в чем разница.

– Может, ваши доски более гладкие? – поддержал Финдекано дикую беседу.

– Да нет, мы их даже лаком не покрываем. Сильфы на свои по три ведра льют: и краски, и притирания. А Тенька придумал дерево изменять – никакие царапины не берут.

Финдекано не понял, зачем обычные деревянные доски покрывают лаком и размещают на красивых подставках, но уточнять не решился: мало ли какие в этом мире могут быть странные традиции, не зря же Тенька такой... чудаковатый.

На веранду вышли Климэн, Гера, а с ними еще двое – юноша и девушка. Сразу видно – не люди. Оба высокие, тонкие, как ивовые прутья. Черты лица заостренные, из курчавых волос торчат кончики длинных ушей. Финдекано догадался, что это и есть те загадочные сильфы, в принадлежности к которым Тенька заподозрил Майтимо при первой встрече. Действительно, когда Руссандол истощенный и лохматый, что-то общее с сильфами у него появляется.

– Финдекано, это Юрген Эр и его жена Дарьянэ, – представила гостей Климэн.

– Звезда осияла нашу встречу, – машинально произнес Финдекано, вставая.

– Взаимно рад знакомству, – безо всякого удивления ответил сильф по имени Юрген. Дарьянэ молча улыбалась и с любопытством смотрела на принца нолдор водянисто-зелеными глазами.

– Как хорошо, что вы до нас добрались, – Лернэ тоже поднялась и дружески обняла обоих сильфов. – Я давно Геру просила свозить меня на Холмы, но у него столько дел...

– Счастье, что наши дела связаны с частыми поездками в Принамкский край, – фыркнула Дарьянэ. – Иначе мы бы тоже к вам смерч знает когда выбрались.

– А детей вы привезли? – спросила Лернэ.

– Нет, наша орава осталась дома, – Юрген по-хозяйски цапнул со стола булочку. – По работе ведь, не просто так.

– Эти странные создания, – обратился Гера к Финдекано, – называют двоих детей “оравой”. А фамилия больше трех букв кажется им досадным излишеством. Эльфы тоже склонны все уменьшать?

– Нет. У нас могут быть большие семьи и длинные имена.

– А правда, что перемещение между мирами через Тенькино зеркало напоминает путешествие на доске? – спросила Дарьянэ.

– Не знаю, – замялся Финдекано. Опять эти непонятные доски! – Все случилось очень быстро, я лишь задним числом сообразил, что произошло.

– Кстати, я как раз пыталась объяснить нашему гостю, чем отличаются людские доски от сильфийских, – вспомнила Лернэ. – Но у меня не слишком хорошо вышло.

– Наши лучше, – заявил Гера. – Они маневреннее, дольше служат...

– Вот и неправда, – возразила Дарьянэ. – Ваши – скороспелки, а сильфийские доски совершенствовались веками. В них все, от формы носа до росписи по ободку, призвано увеличить комфорт.

– У вас крепления через десять лет ржавеют!

– А нечего использовать их так долго. Срок годности нормальной доски не должен превышать четыре с половиной года! Элитной, коллекционной – восемь лет, если ее постоянно использовать.

– Тихо, – вполголоса сказала Климэн, и все волшебным образом замолчали. – Финдекано не понимает, о чем речь.

Финдекано и правда ничего не мог понять. Из досок можно сколотить стол или шкаф. Можно построить домик. На худой конец, продеть веревки и сделать качели. Но покрывать их лаком, снабжать креплениями и в споре обсуждать технические характеристики – это в его голове не укладывалось.

– Да, что мы рассуждаем? – всплеснул руками Гера. – Лучшая теория – это практика. Финдекано, мы приглашаем тебя сравнить доски.

– Весьма польщен, – пробормотал принц нолдор. Да Тенька по сравнению с местными даже на нормального тянет!

Они вышли на улицу, под чистое голубое небо. У порога начиналась аллея до калитки. К присыпанной желтым песком дорожке склонялись ветки яблонь, все в розовом цвету.

– Хорошая погода, – глянул вверх Юрген. – В самый раз для досок.

Финдекано почувствовал, что еще несколько подобных фраз – и он сойдет с ума. Привязывать и без того абсурдное сравнивание досок к погоде...

На улице стояла еще одна подставка, попроще, но не пустующая: на ней и правда размещались четыре широкие длинные доски, вытянутые с одного края и скругленные к другому. Две покрывала затейливая роспись, на третьей был выжжен герб – три вертикальные линии перечеркивает горизонтальная. На четвертой никаких знаков не наблюдалось – обыкновенная гладко отполированная доска светлого дерева, только форма странная.

– Вы умеете пользоваться доской? – серьезно уточнила Климэн.

– Не думаю, – пробормотал Финдекано. – У нас такого нет.

– Тогда в первый раз вам лучше присоединиться к Юргену. У него как раз доска двухместная.

Финдекано подумал, что скучает по понятным Тенькиным речам.

Юрген снял свою доску с подставки, положил на открытое место, вставил ноги в крепления, что находились поближе к заостренному краю. Твердо решив больше ничему не удивляться, Финдекано повторил его движения.

– Обхватите меня за пояс, – инструктировал Юрген. – И старайтесь поменьше двигаться. Поведу я, лишнее мельтешение пассажира будет мешать.

“Поведу? Куда поведу и что?” – хотел уточнить эльф, но не успел. Доска внезапно завибрировала и взмыла над землей, сразу на два десятка фатомов. Наверное, Финдекано не заорал от неожиданности только потому, что крик намертво застыл в горле. А доска поднималась все выше и выше, даже самые высокие из деревьев стали казаться не крупнее молодых травинок. Ветер свистел в ушах, доска кренилась во все стороны сразу. Казалось, вот-вот перевернется.

– Не правда ли это прекрасно? – радостно прокричал Юрген спереди.

Финдекано проигнорировал дикое заявление: все душевные и физические силы уходили на то, чтобы не кричать от ужаса и не цепляться за сильфа слишком уж мертвой хваткой. А то и раздавить недолго. Юрген постоянно двигался и кренился вместе с доской, а Финдекано же словно закостенел. Страшно было даже мизинцем пошевелить. Доска зашла на крутой вираж, и у наследного принца нолдор едва не остановилось сердце.

Благодаря погоде, обзор с земли на воздушные упражнения был великолепен.

– Хорошо летят, – со знанием дела прокомментировал Гера.

– Выше среднего уровня облаков, – прикинула Дарьянэ, – метров на полсотни.

– На семьдесят, – поправил Гера.

– Все равно не проверите, – вмешалась Клима. – Облаков-то нет.

Доска, которая отсюда выглядела темной букашкой, сделала в воздухе мертвую петлю. Потом восьмерку. Потом закрутилась в штопор, перетекший в отвесное пике, и снова взмыла, как будто хотела рывком долететь до солнца.

– Юрка перед гостем рисуется, – отметила Дарьянэ.

– А ты бы не рисовалась? – усмехнулся Гера.

– Я бы и не такое закрутила! Ух, хорошо им там...

Наглядно показав гостю большую часть трехтомной энциклопедии высшего пилотажа, Юрген мягко приземлился на то место, откуда взлетал.

– Вам понравилось, Финдекано? – спросил он, не оборачиваясь. Пассажир медленно и молча убрал руки с его пояса.

– Теперь моя очередь! – заявил Гера.

– У тебя же доска одноместная, – не без превосходства напомнил сильф.

– Ради такого случая я притащу из кладовой двухместную.

– У вас они наконец появились? Что-то не слышал.

– Это экспериментальная модель, но уже прошедшая все испытания. Просто не успели еще в производство запустить. На нашей “двушке” можно тройную петлю закрутить, от неба до земли! А все потому, что ее не кренит из-за сквозняков...

– Балда! Доска должна чувствовать сквозняки, иначе на кой она вообще нужна?..

Извечный спор ушел в дремучую терминологию. Клима тем временем изучила серо-зеленое лицо Финдекано, обратила внимание на до сих пор скрюченные пальцы и неестественно прямую осанку.

– Полетов на сегодня достаточно, – Клима оттеснила от Финдекано летчиков-любителей и ненавязчиво взяла его под локоть, словно сама нуждалась в помощи. Сказала тихонько: – Обопритесь на меня, – и громко, окружающим: – Закончим сравнивать доски в другой раз. У нас важный разговор, не заходите на веранду ближайшие пару часов. Идите погулять. Гера, покажи Юре и Даше свои владения. Им понравится, как вы с Лернэ здесь все обустроили.

На веранде обда усадила шатающегося гостя в кресло, налила чаю и устроилась напротив, лукаво прищурившись.

– Берите чашку. Я и так вижу, что у вас дрожат руки, не надо прятать их под столом. Приношу извинения за своих увлекшихся друзей и снимаю шляпу перед вашей отвагой. После первого полета на доске, да еще такого насыщенного, трудно сохранить лицо. Вас выдал только его цвет. Да пейте же, легче станет.

И правда, после пары десятков больших глотков Финдекано сумел произнести:

– Вы очень проницательны.

– Пустое, – дружески улыбнулась Клима. – Просто я была единственной, кто смотрел на вас, а не на Геру, Юргена или доску. Полагаю, вы не хотели бы повторить полет?

Финдекано мотнул головой и уткнулся в кружку.

– Обычно я не говорю такого тем, кто мне не присягал, но – если понадобится помощь – обращайтесь. Хотя, думаю, вы и сами сумеете не дать усадить себя на доску во второй раз.

– Почему бы нам не перейти на “ты”? – предложил Финдекано.

Обда смерила его долгим оценивающим взглядом. Словно высчитывала, насколько будет оправдан подобный шаг, какую практическую пользу принесет и не уронит ли чьего-нибудь достоинства. А потом протянула руку, раскрытой ладонью вверх:

– Тогда называй меня Клима.

Белерианд. Неделя, пять часов и три минуты с пропажи Финдекано.

На Маглоровы Врата с востока ползли кровавые туманы. На самом деле их просто обагряло восходящее солнце, но выглядело это все равно жутковато. Было прохладно, еще с ночи зарядила неприятная морось. От влаги, сумрака и всеобщего уныния светлые камни стены совсем посерели, словно готовились обратиться в могильные. Гуляли сквозняки. Все, кроме часовых, попрятались под крышу. Впрочем, к Теньке последнее заявление не относилось.

Весь вчерашний день колдун бегал по крепости, разыскивая подходящие детали и инструменты, стаскивал их на облюбованный участок стены, как запасливый хомяк в норку. Вскоре там и правда образовалось нечто вроде логова: огромное неряшливое гнездо, щетинившееся арматурой. Ночью из “гнезда” доносились скрежет, лязг, шипение, околонаучная брань и прочие потусторонние звуки. Сейчас же, когда Макалаурэ закончил обходить посты и заглянул к Теньке, то обнаружил на месте логова странный предмет.

Больше всего это походило на помесь подзорной трубы, арфы и строительных лесов. Арматурный остов, паучьи ножки, туго натянутые веревочки, уже знакомые менестрелю по будке провода, транзисторы и переходники, круглый выпуклый окуляр. Сооружение было повернуто этим самым окуляром на восток, словно тоже высматривало надвигающуюся угрозу.