Текст книги "Интересненько это они придумали...(СИ)"

Автор книги: Zora4ka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)

– Ты хочешь этой штукой победить Моринготто? – попытался разобраться Глорфиндел.

– Да нет же! Я хочу найти Майтимо, не тратя недели на перенастройку зеркала. Когда мы туда-сюда скакали, меня внезапно осенило: а чего я постоянно пытаюсь задать функции одного устройства для другого, если их можно просто объединить? – он критично оглядел разлапистую проволочную загогулину, которую держал в руках и добавил: – Правда, тут еще надо немножко доделать. Расщепить каналы, приладить провода, смонтировать несущий движок системы... Интересненькая предстоит работа! А ты, Леголас, пока расскажи, как вас с Гимли угораздило через подземелья Мории вляпаться в вашу Первую Эпоху.

– Я и сам не знаю, – вздохнул эльфийский принц и начал свой рассказ.

Первоначально путешествие в Морию воспринималось участниками чем-то средним между разведкой, экскурсией и особо оригинальным вариантом прогулки от Лориэна до Ривенделла. Гимли красочно расписывал величие пещер предков, обещал показать другу все великолепие каменных залов и сокровища глубинных шахт. Он так здорово об этом рассказывал, что в конце концов Леголас, вопреки отцовскому воспитанию, начал считать народ гномов ничуть не хуже народа эльфов и захотел проникнуться красотой руд и драгоценных камней.

Кроме того, друзья намеревались найти удобный путь для железной дороги леди Галадриэль, поглядеть, что вообще творится в заброшенных пещерах, а то и отыскать тамошних гномов или хотя бы их следы. Слухи об обитателях Мории были противоречивы и больше напоминали ночные страшилки, поэтому разузнать правду было просто необходимо. Гимли где-то раскопал древний, кое-где заплесневелый и поеденный мышами план морийских подземелий, и это была единственная карта, которой располагали доморощенные исследователи. Но они не унывали: карту можно подправить и дорисовать на месте.

Несостоятельность этого плана во всей красе проявила себя уже в первые дни путешествия. Судя по всему, на карте с реальностью совпадали только полустертые руны масштаба. Вместо обещанных древним документом коридоров друзья натыкались на замурованные стены, шахты оказывались парадными залами, полными орков, а когда они попытались найти хоть один подземный колодец, то вылезли в полуразрушенное нутро громадной доменной печи. После этого коварная карта была непочтительно засунута на самое дно походного мешка, и дальше друзья пробирались на свой страх и риск.

Поначалу оба были уверены, что идут прямиком к Ривенделлу, но на пятый день эта уверенность поблекла, а на десятый Гимли заявил, что все понял: они не там свернули, и надо возвращаться. Леголас воспринял это скептически, поскольку они куда-нибудь сворачивали каждый день, и определить неправильный поворот не смогли бы даже пресветлые валар. Гимли возразил, что плевал он на пресветлых валар (всех, кроме Махала, разумеется), а возвращаться все равно надо. Они пошли обратно и, несмотря на метки, заблудились еще больше.

Так и начались их скитания по неизвестным и бесконечным подземельям. Один раз им повезло выбраться на поверхность и даже повстречать местную жительницу – очень милую старушку, которая впервые видела эльфов с гномами и никогда не слышала про Средиземье. Она назвалась волшебницей, и у нее при себе была чудесная книга, выраставшая из наперсточного размера в огромный том. Старушка листала страницы и бормотала:

«Бамбара, чуфара, скорики, морики, турабо, фурабо, лорики, ерики…»

К счастью, Леголас и Гимли были знакомы с Тенькой, и знали, что колдуны и волшебницы частенько ведут себя странно. Эта милая старушка даже ничего не взорвала, зато дала совет:

«Вы преодолеете все испытания и вернетесь домой, если смело пойдете по тому пути, который укажет вам сердце. Не жалейте тайн для тех, кто в них нуждается».

Поблагодарив старушку за ее непонятные, но добрые слова и переночевав на поверхности, друзья опять спустились в подземелье, искать обратную дорогу или, на худой конец, «путь, который укажет сердце». В сущности, не важно, как оно будет называться, рассудил практичный Гимли, лишь бы в Средиземье вело.

Но пути и дороги подземелья выносили их куда угодно, только не на родную сторону. Друзья оказывались в сплетениях бесконечных туннелей, устеленных рельсами, однажды наткнулись на огромного облезлого дракона в цепях, который испуганно шарахнулся, когда Гимли звякнул секирой о камень. Они набрели на город странных существ, называвших себя глубинными гномами или свирфнебли, и поучаствовали в их битве с другими странными существами, похожими на красноглазых эльфов с эбеново-черной кожей. Наконец, в очередном подземелье, отчаявшись, они извлекли со дна мешка злополучную карту и с удивлением обнаружили, что по ней запросто могут понять, где находятся. Друзья поспешили к ближайшему выходу и вылезли в каких-то горах, где (о, счастье!!!) нашлись родные и знакомые эльфы, пусть и нолдор. Правда, вели они себя странно, пользовались какой-то придуманной географией и гербами давно сгинувшего Гондолина. И вот, во время спора с одним из тех эльфов, в мысли Леголаса начало закрадываться невероятное и чудовищное подозрение…

– Хорошо, хоть там у вас хватило ума не высказывать все подозрения вслух, – отметил Глорфиндел. – Грустно говорить об этом, но в последние десятилетия здравый смысл жителей Гондолина заменила паранойя, которая нам все равно не помогла.

Леголас потупился и признался:

– Дело не в уме. Сперва мы слишком растерялись, а потом нас выставили. Я только и успел предупредить о предателе Маэглине…

– …Который тогда еще не подозревал об этой странице своей жизни, – качнул головой Глорфиндел.

– Да, – снова потупился Леголас. – Я уже сообразил, что постыдно мало знаком с историческими датами.

– Ты не переживай, – успокоил Тенька, не прекращая увлеченно ковыряться в своем новом изобретении. – Рассказывай дальше.

И Леголас покорно продолжил.

…Отойдя от поста на достаточное расстояние, чтобы их не услышали, эльфийский принц в красках расписал другу, куда их угораздило попасть. Гимли признал, что занесло их и впрямь очень далеко, без посторонней помощи не выберешься, не то, чего доброго, еще дальше занесет. И предложил поискать Гэндальфа – он, говорят, и в те (точнее, уже в эти) времена жил. Мужик он умный, вдобавок, волшебник. Может, присоветует чего.

«Жить-то он жил, – просветил Леголас, – но на острове Валиноре за морем, куда добраться не легче, чем нам – в свои времена. И у нас, между прочим, уже есть один совет от волшебницы: следовать за сердцем и не жалеть тайн. А мое сердце зовет меня на родину отца, в Дориат. Мы расскажем им все тайны времен, чтобы они смогли избежать падения».

«А чего ж ты этим, в Гондолине, почти ничего не сказал? – закономерно удивился Гимли. – До Дориата еще топать и топать, а Гондолин – вот он. И, как мне доводилось слышать, тоже пал от чего-то нехорошего».

«От предателя Маэглина! Я их предупредил, чтоб ему не доверяли. А больше я и сам ничего не знаю. Зато очень хорошо помню про Дориат! Туда нам и надо, чтобы осчастливить всех своими тайными знаниями!»

«Вечно эти эльфы всех без разбору осчастливить норовят, – не разделил гном его энтузиазма. – Про Дориат я тоже слышал. Мудрые говорили, что именно там случилась скверная история, поссорившая наши народы. Не хочется мне лезть в логово дурных озлобленных эльфов».

«Вовсе они не дурные и не озлобленные! Это гномы… – тут принц осекся и твердо подытожил: – Ты будешь со мной, и пусть только посмеют тебя тронуть!»

«Лучше бы мы не совались к твоим сородичам, а поискали на севере древние гномьи кланы. Вот уж где нам оказали бы славный прием!»

«А Дориат в это время пусть гибнет?! Нет, если ты твердо не хочешь туда идти, то я отправлюсь один! Надо предупредить их!»

Гимли не пожелал бросать товарища, и в синдарское королевство они отправились вместе. Гном был почти прав: уже на подступах к лесу его попытались подстрелить из лука, и только вмешательство Леголаса спасло положение. Странную парочку доставили к королю Диору.

К чести Диора, когда ему выложили все о путешествиях во времени и скором падении Дориата, он не велел тотчас же гнать полоумных кликуш взашей или пристрелить на месте, а попытался разобраться.

«С чего бы Дориату быть взятым? Наш лес окружен крепкими стенами, наши воины доблестны, и о возможном нападении сыновей Феанора мы знаем уже не первый год».

Леголас замялся, поскольку всю жизнь думал, что несчастные жители Дориата до последнего ни о чем не подозревали.

«Да разве это стены? – со знанием дела влез Гимли. – Частокол да каменные кучки на каких-то соплях вместо цемента».

Диор очень оскорбился и принялся доказывать, что на частокол пошли деревья самых крепких пород, а цемент, между прочим, еще в позапрошлом столетии закупали у гномов, чтоб они пропали, эти коварные гномы со своим цементом. Гимли парировал, что коварные как раз эльфы, это всякому гному известно, и мирное разбирательство медленно начало перетекать в кровопролитный скандал. Видимо, таким уж был мятежный воздух Первой Эпохи: всех тянуло ссориться, делать глупости и давать начало долгой взаимной неприязни народов.

Леголас попытался вмешаться.

«Может, вы вовсе не будете давать повода к новой братоубийственной резне? Пусть бы в самом деле подавились эти нолдор своим сильмариллом, он без того не принесет им счастья. Дориат бы уцелел…»

«Это НАШ сильмарилл! – отчеканил Диор. – А вы, похоже, нолдорские лазутчики!»

Леголас обиделся до глубины души.

«Это неправда! Мы не солгали вам! И… – тут его внезапно озарила потрясающая, как тогда казалось, идея, – …и мы докажем это! Мы пойдем к королю Гил-Галаду, всё расскажем, и он прискачет к вам на подмогу!»

Если до этих слов Диор сомневался, лазутчики перед ним или сумасшедшие, то теперь всецело склонился ко второму варианту.

«Эй, – дернул друга Гимли. – Я тоже слышал эту легенду. Тот король вроде бы поближе к нашим временам жил».

«Ты слышал, а я знаю точно! – убежденно заявил Леголас. – Король Гил-Галад родился еще в Первую Эпоху!»

Но, как показало время, прав был скорее гном. Родиться-то Гил-Галад родился, но проку с этого не было никакого. А из войск у Кирдана Корабела имелся только флот, который невозможно было доставить в Дориат, да еще за короткое время. И никто никуда не собирался плыть, поскольку Кирдан считал, что нолдор на Дориат все же не нападут.

Друзья наверняка знали обратное. И поняли, что действовать надо самим. Раз не получилось договориться по палантиру, надо лично пойти на Амон Эреб и всех там вразумить. Даже Гимли успел проникнуться азартом и рвался исправлять ошибки прошлого.

– Но на десятый день пути мы попали в лапы к оркам, – закончил Леголас. – Они сочли, что эльф и гном вместе – это подозрительно, попахивает новым союзом против них, и решили доставить нас в Ангбанд. И почти доставили, если бы не вы.

– А теперь в Ангбанд вот-вот доставят Майтимо, если он жив, – напомнил Глорфиндел и безнадежно зевнул. – Тенька, как там твое изобретение?

– Пока стабильно, – оповестил колдун, ковыряясь в недрах чудо-переходника светящейся отверткой. – Где бы еще гномью ручку раздобыть… А то она так интересненько придумана, что мне на воссоздание по формулам понадобится не меньше пары месяцев!

– Ручка-то тебе зачем? – удивился Глорфиндел.

– Для переходника! – колдун взял отвертку в зубы и влез в свое творение голыми руками. – Шишмы-шибы!

– Чего-чего? – переспросили оба эльфа.

Тенька снисходительно выплюнул отвертку и пояснил внятно:

– Синтез, говорю, будет! К одному концу я подсоединю водяное зеркало, к другому опознаватель генетического признака, а к третьему – гномью ручку. И получится, что оно будет отыскивать Майтимо, показывать и точно к нему перемещать! Интересненькое должно получиться устройство! Только без гномьей ручки – никуда. Дроу того найти, что ли? Так это не легче, чем Майтимо…

В этот момент с соседней кровати донеслось:

– А что случилось с Майтимо?

– Гимли! – обрадовался Леголас. – Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, – степенно ответил гном. – Так в чем дело?

Ему объяснили, и после этого Гимли долго задумчиво молчал, уставившись куда-то вдаль и машинально оглаживая бороду.

– Ручка от наших ворот, говорите? – наконец произнес он. – Это старинный секрет, утерянный еще в древние времена.

Леголас горестно вдохнул, а Глорфиндел чуть приподнял брови.

– Хочу напомнить вам, друзья, что нынче мы как раз находимся в тех самых древних временах.

– Так надо пойти к здешним гномам, – загорелся Тенька, – и попросить одну ручку взаймы!

– Вам не дадут, – покачал головой Гимли.

– А тебе? – уточнил Глорфиндел.

– Возможно. Но тогда я не дам вам.

– Почему? – удивился колдун.

– Это же секрет народа! – со значением пояснил Гимли. – Секреты нельзя раздавать всем подряд!

– Да я эту вашу ручку несколько недель в мешке таскал!

– И совершал этим самым святотатство!

– Майтимо бы порадовался, что еще кто-то разделяет его убеждения насчет методов Тенькиной науки, – отметил Глорфиндел.

– Значит, пусть он теперь погибает из-за ваших секретов?! – воскликнул Леголас.

– Майтимо мне друг, – возразил Гимли. – И я не хочу, чтобы он погибал. Но открыть тайну!..

– А что нам говорила та волшебница? «Не жалейте тайн…»

– «…Для тех, кто в них нуждается», – закончил Гимли. – Я помню. То же самое ты говорил, когда убеждал меня идти в Дориат, и вот, чем все обернулось.

Глорфиндел чуть улыбнулся, и в его глазах мелькнул свет.

– Так может, до сих пор вы открывали не те тайны? Или в них никто по-настоящему не нуждался?

– Допустим, – проворчал гном. – Но до ближайших гор многие недели, а то и месяцы пути! И я не могу пока быстро ходить или держаться в седле.

– Так ты согласен? – обрадовался Тенька.

– А если и да, что толку?

Колдун достал из кармана водяное зеркальце.

– Покажи, где ваши горы на карте, и переместимся за две минуты!

К счастью, в отличие от увлеченного легендами и пасующего на географии принца Лихолесья, древние места обитания своих сородичей гном знал неплохо.

Вечером Тенька и Гимли отбыли за гномьей ручкой, а три дня спустя вернулись на Амон Эреб. Помимо необходимого артефакта колдун нежно прижимал к груди целый короб всевозможных диковинных штуковин. Гимли потихоньку пояснил друзьям, что к исходу второго дня, когда его сородичи малость привыкли к Теньке, то почуяли в нем родственную душу и устроили такой взаимовыгодный обмен научными секретами, что великим предкам и не снилось. Правда, поначалу уговорить гномов древности оказалось непросто, только присутствие сородича спасло положение, иначе одного Теньку даже на порог не пустили бы.

Гимли тоже держал в руках объемистый короб. Гномы на днях собирались устроить большой пир, но узнав, что дорогие гости слишком спешат, чтобы на него остаться, наделали им в дорогу целую кучу разнообразных бутербродов.

Колдун стребовал у имеющегося в крепости Майтимо «опознаватель генетического признака», а проще говоря, пузырек крови и прядь волос, приладил это к своему переходнику, подсоединил водяное зеркало и гномью ручку.

Испытывать изобретение собрались в саду, чтобы заодно полюбоваться на обильную завязь сильмарилловых ростков, чуть ли не на глазах ползущую вверх по трем колам. Кое-где уже виднелись набухающие почки, а в одном месте распустился первый лист, который Макалаурэ демонстрировал всем желающим с такой гордостью, словно это его родной ребенок. Лист был нежный, тоненький, такой же перламутровый, как ростки, с сияющими прожилками, а в целом напоминал боярышниковый.

Вести по крепости разносились быстро, поэтому поглазеть на ход эксперимента собралось почти столько же народу, сколько некогда провожало спасенных путешественников в лазарет.

Тенька сел на скамейку, положил свою загогулину на колени, покрутил ее так и эдак, а потом соединил два каких-то проводка.

Раздался громкий хлопок, и все окружающее пространство заволокло едким сизым дымом. Часть эльфов попадала на землю, часть бросилась бежать, задние ряды привставали на цыпочки, пытаясь понять, чего же там случилось. Глорфиндел, Гимли и Леголас ринулись к колдуну, уже не чая увидеть его невредимым, Макалаурэ бросился к сильмарилловой завязи, намереваясь не то проверить ее сохранность, не то заслонить своим телом. Сквозь поднявшийся шум прорвался командный голос Майтимо:

– Отставить панику!!!

«Так у нас здесь паника?!» – сообразили присутствующие и запаниковали еще больше.

Наконец, дым рассеялся. Целый и невредимый Тенька сидел на той же скамейке, только был перемазан копотью с головы до ног. Загогулина на его коленях не пострадала, но тоже изрядно закоптилась. Чумазыми были Глорфиндел, Гимли и Леголас, Майтимо и его братья, и остальные жители крепости в радиусе двадцати метров. Только сильмарилловые ростки сияли первозданной чистотой, а к одинокому листику даже добавился второй.

– Контакт перегорел, – невозмутимо пояснил колдун, облизнув черные губы таким же черным языком. Оглядел царящую кругом разруху и удивленно протянул: – Интересненько это у меня получилось…

– Ничего не вышло? – упавшим голосом переспросил Леголас.

– Все под контролем! – отмахнулся Тенька и хорошенько встряхнул свое изобретение. В недрах загогулины что-то затарахтело, и окружающие отступили на несколько шагов, закрывая головы руками. – Сейчас контакт заменю, вербальные полюса разбросаю, и все заработает! Вы только не волнуйтесь! При стабильных условиях…

====== О растениеводстве и темных подземельях (часть 9) ======

Майтимо отстал от спутников за несколько шагов до клетки, налетев на какого-то перепуганного орка, во все стороны размахивающего шипастым кистенем. Уклониться от него было непросто, да и не в традициях настоящих нолдор избегать опасностей. А когда Майтимо успешно сразил противника, то обнаружил, что спутники ушли вперед, растворились в густом тумане, и отыскать их невозможно. Даже докричаться нельзя: в таком шуме собственного голоса не разобрать.

Эльф все же попытался отыскать потерянное направление, и какое-то время брел вперед, отбиваясь от встречных орков, но ничего путного из этого не вышло. Когда туман начал рассеиваться, Майтимо все-таки отыскал клетку, возле которой уже никого не было, и успел залезть на ее верх, потому что прорваться к краю лагеря стало невозможно. Орки столпились вокруг, оторопело взирая на опустевшую, но целую клетку, на невесть откуда взявшегося воина с мечом, и пытались хоть как-то связать эти два факта между собой.

– А может, он их сожрал? – предположил кто-то нетривиально мыслящий.

– Че, целиком заглотил, что ли? – не поверил кто-то сообразительный.

– А дыму кто напрудил? – задался вопросом кто-то любопытный.

– Он их того, сожрал и в дым! – выдвинул очередную версию нетривиально мыслящий.

– Давайте его самого сожрем! – прорычал кто-то радикально настроенный.

Майтимо поудобнее перехватил оружие.

– А чего мы Владыке скажем? – напомнил кто-то убоявшийся. – О тех двоих вперед доложено!

– Скажем, этот их сожрал, а мы – его! – предложил кто-то особенно голодный и хитроумный.

– А потом Владыка нас сожрет! – предрек сообразительный.

– Не, не годится! – решили все и стали думать дальше.

Потом кто-то наблюдательный отметил сходство неведомого воина с одноруким Маэдросом, за поимку которого назначена большая награда. Было решено взять эльфа живьем и доставить к Владыке, а там пусть он сам изволит разбираться, что к чему, откуда дым и кто кого сожрал.

Майтимо лихо раскрутил меч над головой.

– Живым не дамся! А кто сунется – заколдую страшным эльфийским колдовством! Бамбара-чуфара-скорики-морики! Транзистентность потока не зависит от величины мелохоцендрала!

Орки опасливо вслушались, понаблюдали за хищным блеском лезвия, и охотников лезть на клетку не нашлось. Достать же добычу с земли не позволяла высота решетки.

– А если его арканом зацепить? – предложил кто-то богатый на идеи.

– Давайте, цепляйте! – поддержал Майтимо. – Мне как раз недостает пары-тройки отобранных у вас веревок!

Но вопреки его поддержке идея почему-то не прижилась.

– Может, сложим под ним костер и дымом выкурим?

Майтимо присел на корточки и нехорошо оскалился.

– Складывайте! Смерть в огне – это наша любимая семейная традиция!

Орки снова принялись совещаться.

– Да какая разница, на клетке он или внутри нее? – высказался уже знакомый сообразительный орк. – Куда он оттуда денется? Отнесем как есть, а там Владыка пусть сам его отколупывает.

Вокруг одобрительно зашумели. Майтимо же очень не понравилась эта мысль, но поделать он ничего не мог. Как клинки орков не доставали до него, так и длины его меча не хватало, чтобы отогнать тех, кто поднял клетку, чтобы нести.

Дорога до Ангамандо была короткой: орки не останавливались на привал, желая поскорей избавиться от условно пленного эльфа, шли днем и ночью, таща клетку посменно. Несколько раз Майтимо пытался слезть и прорваться через них, но всякий раз был вынужден с боем возвращаться обратно.

…Когда за спиной ужасающе знакомо хлопнули железные крепостные ворота, и клетку со всем почетом внесли во внутренний двор цитадели, большой и круглый каменный мешок, почти не изменившийся за столько лет и измерений, Майтимо с досадой отметил, что его положение из просто скверного стало почти безнадежным. Вечно наверху не просидишь: либо возьмут измором, либо и правда сам Моринготто изволит «отколупать».

А уж когда из-за убранной решетками двери, которая, как ясно помнил Майтимо, вела в подвалы, по-хозяйски вальяжно вышел Саурон, эльфу малодушно захотелось сию минуту броситься на собственный меч, чтоб не мучиться. Удержало только фамильное упрямство, ненависть к легким путям (и к Саурону заодно!), а еще совершенно безумная надежда, что с Теньки станется вытащить его и отсюда.

Как назло, Саурон был точь в точь такой же, каким Майтимо запомнил его много лет назад: весь в черном, руки в кожаных перчатках по локоть. Только лицо белое, застывшее, злое, и на нем горят кровавые точки глаз.

Первым делом Саурон вызверился на орков.

– Что за балаган вы здесь устроили, грязные псы? Где синда и гном, о которых мне докладывали?

Орки испуганно вжались в клетку и принялись путанно излагать насчет дыма, сожранных прежних пленников и кровожадного нового, который невесть как оказался наверху и живым не дается. Вот господин мудрый и сильный, он знает, как с этим быть. А пленник-то один в один однорукий Маэдрос, только обе руки на месте, но это уж мудрому господину видней, чего тут надо делать…

Судя по вытянувшемуся лицу Саурона, ему было вовсе не видней, а даже наоборот. Майтимо был очень рад созерцать эту рожу растерянной, правда, грядущая расплата за зрелище неоправданно высока.

Темный майа подошел ближе, пристально вглядываясь в лицо пленника и явно пытаясь понять, в чем же тут подвох. Вроде бы, вот он, старый знакомый, те же рыжие волосы и дерзкий взгляд, две ноги, две руки… Но последнее и настораживает!

– Нельяфинвэ, – елейным голосом произнес Саурон, становясь у клетки вплотную, – как хорошо, что ты выбрал время снова заглянуть в гости.

– Ну что ты, пустяки, – не остался в долгу Майтимо. – Меня так упрашивали, что я не смог отказать себе в удовольствии лишний раз взглянуть на твое мерзкое рыло.

Саурон изобразил такую любезную улыбку, что даже орков пробрала дрожь.

– Чего же ты там сидишь, дорогой Нельяфинвэ? Слезай и поговорим с глазу на глаз, как хорошие знакомые.

– Благодарю, мне и здесь неплохо, – отказался Майтимо.

– Не будь дураком, – взгляд Саурона заледенел. – Рано или поздно ты все равно окажешься внизу.

– Я никуда не тороплюсь, – заверил Майтимо.

В толпе орков послышались смешки.

– Слезай сам, проклятый мальчишка! – рявкнул Саурон. – Слезай, не то хуже будет!

– Шиш тебе! – плюнул вниз Майтимо. – Забирайся и снимай, если сможешь, а мне терять нечего!

– Ты так думаешь? – осклабился темный майа. – Я погляжу, обе твои руки на месте, а это непорядок. Ай-ай-ай, такое неуважение к памяти Финдекано, который лично отрубил тебе кисть. Но ничего, я могу это исправить. А еще у тебя очень острый и слишком длинный язык. Да и ноги тебе уже ни к чему, а то снова сбежать попытаешься…

– Тявкай-тявкай, красноглазая собачонка! – ухмыльнулся Майтимо, хотя ему было совсем не до смеха. – Я наверху, а ты внизу, и тебе все равно придется сюда лезть оркам на потеху.

– Ты слезешь сам, – пообещал Саурон. – Ты спрыгнешь и приползешь ко мне на брюхе! Смотри, что у меня есть.

Он картинным жестом сунул руку в перчатке за пазуху и достал оттуда переливающийся камешек размером с грецкий орех.

– За сильмарилл ты передо мной на задних лапках танцевать будешь.

– Да пошел ты со своим сильмариллом, – презрительно скривился Майтимо. – Тем более, он наверняка ненастоящий.

– Тебе хочется в это верить, – вкрадчиво сообщил Саурон. – Подойди и возьми его. Владыка сегодня щедр. Только представь, ты будешь обладать камнем всю оставшуюся жизнь…

– …Не слишком долгую и мучительную, – закончил Майтимо. – Это ты сейчас передо мной на задних лапках танцуешь. Продолжай, меня все устраивает! Виварий по тебе плачет, глюк природы!

Саурон не знал, что такое виварий и глюк природы, но догадался, что ничего хорошего ему сказать не могли, и еле слышно зарычал, потихоньку свирепея. Орки на всякий случай попятились к выходу из внутреннего двора. Честно говоря, Майтимо бы тоже с радостью куда-нибудь попятился, на худой конец – стратегически отступил. Но ему отступать было некуда.

Саурон перестал скалиться и опять улыбнулся, явно измыслив какую-то гадость.

– Пожалуй, я тоже сегодня буду щедрым, по примеру Владыки, – прошипел он сквозь застывшую улыбку и поднял сильмарилл над головой. – Лови, милый Нельяфинвэ. Просто так, и знай мою доброту к тебе!

Темный майа кинул камень, и Майтимо ловко поймал его свободной от меча рукой. Сильмарилл жег ладонь, но не сжигал, как это могло бы случиться с местным двойником. Жар вполне можно было терпеть, не подавая виду, что он вообще существует, и наслаждаться видом оторопелой физиономии Саурона, у которого на глазах непонятно как попрали незыблемый закон мироздания.

– Я всегда знал, как тут добры ко мне, – сообщил Майтимо, лениво перекатывая камешек по ладони. – Даже краденного сильмарилла не пожалели. Но знаешь, – он притворно полюбовался сиянием граней, – что-то приелись мне эти несметные сокровища… Хочется чего-нибудь простого, понятного. Например, покататься на паровозе.

Но Саурону было неинтересно, что такое паровоз и зачем на нем кататься.

– Я пока не знаю, как и где ты умудрился отхватить прощение валар, Нельяфинвэ, – прошипел он, – но, клянусь, я выбью это из тебя, чего бы мне ни стоило!

– Ой, как страшно! – поддразнил его Майтимо. – Жалеешь, что отдал мне сильмарилл? Так забирай обратно!

И с этими словами метнул камень врагу в лицо. Саурон не успел уклониться, и сильмарилл засветил ему точно в глаз. Каменные стены внутреннего двора сотряс вой, полный боли.

– Про-о-очь!!! Все прочь отсюда!!!

Оркам не пришлось приказывать дважды. В считанные мгновения двор опустел. Саурон уронил сильмарилл на землю и отнял ладони от лица. На месте глаза чернел ожог.

– Убью-у-у-у! Изничтожу-у-у-у!!!

– Залезь и попробуй, земляной червяк! – крикнул в ответ Майтимо, поднимая меч, и его фигура засияла во тьме немеркнущим валинорским светом.

Саурон не полез. Он попятился, выпучивая оставшийся глаз, не веря.

– Ка-ак?! Проклятый мальчишка, как, это же невозможно! Владыка, Влады-ы-ыка!!!

– Я здесь, – отозвалось ледяное эхо.

Майтимо невольно вздрогнул, глядя, как рядом с Сауроном возникает исполинская черная фигура, и почувствовал, что крышка решетки под ногами начинает без огня осыпаться пеплом.

Зрелище кончилось.

Пришла расплата.

Сорок семь часов и три минуты спустя. Амон Эреб

Испытания переместились из сада в холл цитадели, хотя местный Майтимо, как и его двойник из иных измерений, активно протестовал, заявляя, что ему крепость дорога. Пусть и поменьше, чем Химринг, но не отдавать же ее из-за этого на растерзание просвещенной науке! Тенька на это в который раз заверил, что у него все под контролем, и никого в этом не убедил, потому что, отмывшись от черной копоти, колдун тут же перемазался в синей, а затем в зеленой. После этого Амбаруссар побились об заклад, что следующая копоть будет красная. Или желтая.

Но колдуну удалось укротить своенравный прибор, и вместо копоти на ближайшей стене появилась неяркая, но все больше набирающая цвета и краски картинка – окно из одного места в другое.

Сперва в окне отразилась темная твердыня Ангамандо с высокими иглами башен и багряным заревом на горизонте. Потом – ворота черной крепости и выходящие оттуда войска.

– Куда это они? – нахмурился Майтимо.

– Предчувствую, что на Гондолин, – отозвался Глорфиндел.

– Да кому ваш Гондолин нужен! Если идти войной – то на нас.

– А вы на этом отшибе кому нужны? – не остался в долгу легендарный герой. – Гондолин до последних дней оставался оплотом…

– …Трусливых затворников!

– По крайней мере – не буйнопомешанных убийц!

Майтимо уже хотел сказать в ответ очередную гадость, но тут картинка сменилась, и все споры умолкли на полуслове.

Окно показало темную сырую камеру и пленника на узкой лавке. Он сидел, прислонившись спиной к стене. Руки сковывали толстенные цепи, вмурованные в стены, рыжие волосы ярко выделялись на фоне темно-серых камней, а веснушки – на бледном лице.

– О, нашли! – обрадовался Тенька. – Эксперимент завершен удачно!

– Удача будет, если мы его оттуда достанем, – напомнил Глорфиндел.

– Достанем, конечно! – убежденно заявил колдун, подошел к окну поближе и жизнерадостно окликнул: – Эй, Майтимо! Ты меня хорошо слышишь?

Пленник встрепенулся и завертел головой.

– Тенька?

– Ага! Ты там как?

– Немного не в своей тарелке, – саркастично поведал Майтимо. – Знаешь, оттенок стен не соответствует моему настроению в это время года.

– Лорд Нельяфинвэ, – позвал Глорфиндел с тревогой, – вы видели Моринготто?

Майтимо передернулся, что уже было красноречивее любого ответа, а затем пояснил:

– Позавчера. Он оттащил жаждущего поквитаться Саурона за шкирку и обещал лично придумать для меня что-то необычайное. А пока он думает, я должен сидеть, бояться и мучиться неизвестностью.

– А вы?

– А что мне остается? – проворчал Майтимо без особого трепета. – Сижу. Боюсь.

– Ты не бойся! – посоветовал Тенька. – Сейчас я к тебе залезу!

– Я с тобой, – решил Глорфиндел.

– И я, – добавил Леголас.

Макалаурэ молча и непреклонно шагнул вперед, а следом, почти не отставая – Амбаруссар.

– Вы еще всей крепостью туда пойдите! – возмутился второй Майтимо, без веснушек. – Меня и Теньки будет достаточно.

– Двум лордам Нельяфинвэ у Врага не бывать! – заявил Глорфиндел. – Я вас перепутал тогда, я виноват, поэтому и идти мне!