Текст книги "Ночная духота (СИ)"

Автор книги: Zella

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

– А ты мечтал быть землянином или пришельцем с клыками?

– Никто из нас не желал во Вьетнам…

– Значит, сбылась мечта идиота, – пропищала я, засовывая в рот трубочку, чтобы не сказать ещё какую-нибудь гадость.

– Это коллекционный номер, – продолжал Клиф, будто моя реплика прошла мимо его тонкого музыкального слуха. – Я в четырнадцать лет стал собирать номера за прошлые годы. Я для тебя его привёз. Вдруг захочешь порисовать в такой манере… Вообще можно и в Рино сгонять. Софи сказала, что они сделали новую экспозицию из старых игрушек. Я смотрел фотографии. У меня такая же пожарная машина в детстве была.

– Софи?

Эта девушка принадлежала одному художнику и была единственной из прислужников, с кем Лоран позволял мне общаться. Хотя ни о каком общении не шло и речи, она раздражала меня до безумия.

– Софи возила машину в Неваду и договаривалась о ремонте.

– Она? Почему ты не попросил меня?

– А что ты в этом понимаешь?

– А она что понимает?

– Она ничего, зато её мать занимается всеми нашими документами. Она даже сумела сохранить для меня родительский дом. А ты думала, что Джо держит девчонку за красивые глаза? Нет, ему нужна её мать, которая ни о чём не спрашивает дочь, когда та приносит деньги от незнакомых клиентов.

– Приятно быть полезным паровозиком, – буркнула я и тут же поймала вопросительный взгляд Клифа. – Неужели не слышал про «Томаса и друзей»? Понятно, что ты уже умер, когда они мультик сделали, но книга-то была написана в сороковых.

– Я в курсе, что это такое. Причём тут Софи?

– Вы держите при себе людей, пока они вам нужны, и Софи до последнего будет крутить колёса.

Клиф ничего не ответил, зато вытащил из-под коробки салфетку и помакнул мне рот:

– А ты ешь, как свинка Пэпа. Но свинки тоже полезны…

Я схватила другую салфетку и прикрыла рот, будто могла удержать рвавшиеся наружу мысли: из свинок получается отличный бекон.

– В другой раз закажу сырную пиццу, – усмехнулся Клиф и завёл машину.

Весь обратный путь я потягивала колу, проклиная свои руки и язык. Мы сказали много лишнего, и эта прогулки в старом «Бьюике» может обойтись мне очень дорого. Но зато я наконец начала видеть в темноте и узнала своё место в этой игре.

========== Глава 10 ==========

Мы вернулись к часу ночи, и дом, к общему удивлению, встретил нас тишиной. Настолько зловещей, что Клиф схватил меня за руку и начал озираться. Cтало совсем не по себе, когда я поняла, что дверь в подвал так и осталась приоткрытой. Я включила в коридоре свет, сменив противную ночную тьму на романтический полумрак, хотя никакой романтики не ожидалось, но и запасаться попкорном для просмотра фильма ужасов совсем не хотелось. Мы заглянули в спальню Лорана, в кабинет и даже ко мне. От вида скомканного одеяла сердце предательски сжалось. Почувствовав моё состояние, Клиф потащил меня обратно в гостиную.

– Ты уверена, что его отец спустился в подвал?

Клиф нерешительно замер подле рояля, не сводя глаз с тёмного проёма двери. Я пожала плечами и осторожно провела свободной рукой по клавишам. Они казались не такими холодными, как обычно, словно могли сохранить несуществующее тепло графских рук. Или это меня продолжало бросать в жар. Я дёрнула рукой и, получив свободу, бросила кофту на скамейку.

– Подвал был закрыт, ключ лежал на кухне, граф сидел за роялем. Сейчас ключа нет, дверь открыта, и графа мы не видим. Я знаю не больше твоего. Но что тебе стоит спуститься…

Я осеклась, вспомнив просьбу Лорана не пускать Клифа в подвал. Байкер тоже не забыл, но, к счастью, не предложил отправиться туда одной. В сердце начала закрадываться тревога. Лоран назвал мне точное время своего пробуждения – полночь!

– Ты что-нибудь слышишь? – спросила я, когда Клиф новь нашёл мою руку. Байкер молчал, и я потащила его к двери. – А так?

Клиф отрицательно покрутил головой и повёл меня на кухню. В другой ситуации я давно бы вырвала руку, а сейчас наоборот боялась, что он разожмёт пальцы. Клиф отодвинул для меня барный стул и сел рядом, продолжая сжимать пальцы с такой силой, будто я пыталась вырваться. Я сжала его в ответ, на краткий миг встретившись с ним взглядом. Он ничего не сказал, но пальцы правой руки слишком громко забарабанили по граниту.

– Ты тоже думаешь, что с Лораном могло что-то случиться? – спросила я севшим, словно от простуды, голосом.

Клиф вырвал руку и молча направился к плите за чайником, наполнил водой и поставил кипятиться. Горло действительно саднило, и я обрадовалась перспективе горячего чая. Клиф не оборачивался, и в сгорбленной над плитой фигуре не чувствовалось никакой бессмертной силы. Если бы не тёмные блестящие волосы, можно было бы принять его за старика. Когда чайник наконец закипел, Клиф безошибочно открыл два разных ящика, чтобы достать чай и мёд, и не ошибся в пропорциях, будто каждое утро заваривал бодрящий напиток. Я поблагодарила и принялась дуть на горячую жидкость. Клиф пристроился сбоку, и мы стали гонять друг к другу чайную волну. Как дети… Или вернее – как живые люди.

– Я не думаю о Лоране. Я думаю о тебе, – прошептал он таким же простуженным голосом и дунул вместо чашки мне в лицо.

Вздрогнув от арктического холода, я обнаружила свои руки на вельветовых джинсах и, отдёрнув их, словно от раскалённой сковородки, вцепилась в чашку. Длинная чёлка продолжала невозмутимо качаться над зеркальной поверхностью чая, в котором отражалось моё вытянутое от удивления лицо.

– Ты всё неправильно поняла…

А я уже ничего не понимала, даже если бы он орал в рупор, а не шептал с придыханием, как в дешёвом кино. Тело вновь жило самостоятельно, как недавно в обществе графа. Руки бросили чашку и нырнули под непослушную чёлку…

– Кэтрин, что ты…

А я и не знала, что делаю, а он знал, потому что я ткнулась уже в готовые к поцелую губы. Его руки сначала оказались на шее, но потом быстро заскользили к щекам. Однако спустя мгновение я обнаружила Клифа на ногах, а себя в его руках болтающей ногами в воздухе.

– Я же чётко объяснил тебе, что между нами всё кончено.

Он хотел поставить меня на ноги, но я не устояла и осела на пол. Он присел рядом и вновь сжал ладонями мои щеки, но поцелуя не последовала, и я смогла разлепить губы.

– Это я объяснила тебе, что между нами всё кончено.

Моего хрипа хватило, чтобы оттолкнуть Клифа к стене. Он запрокинул голову и вжался затылком в дверной косяк.

– Твои действия, бэйби, противоречат словам.

Он не смотрел на меня, но я и так знала, что в его взгляде сейчас пустота. Он понял, что не сумел завладеть моей головой полностью, и я не поверила в то, что сейчас кинулась ему на шею самостоятельно. Я промолчала и вскарабкалась обратно на стул к оставленной чашке с живительным чаем.

– Ты не так всё поняла, – теперь Клиф оседлал стул напротив. – Я привёл тебя в этот дом не для того, чтобы держать рядом, а потому что успел к тебе привязаться. Мне стало жалко бросать тебя в таком жалком состоянии. Он обещал тебе помочь. И, мне кажется, держит обещание. А эти три дня не воспринимай, умоляю, как свидания… Мне просто было одиноко без Лорана, как и тебе… Ничего личного и ничего лишнего. Поняла?

Я кивнула и, сделав последний глоток, направилась к раковине. Он не сумеет разубедить меня. Его не научили в детстве лгать, и он уже запутался в своих совсем не хитрых сплетениях логических связей.

– Лоран вылечит тебя и отпустит, – продолжал тараторить Клиф. – Ты для меня в прошлом, и он прекрасно это знает. Я вообще не признаю открытых отношений. А тогда… Не важно, а впрочем… Мы просто поругались с Лораном… Если бы я не стал свидетелем твоей дикой атаки, то никогда бы не вернулся. А так… Ты зря обвинила меня в жестокости. Я не желал тебе зла. Просто, как дурак, отправился на наше последнее свидание голодным и потому не сумел спрятать клыки. Наверное, я виноват… Но я ведь искупил вину, попросив Лорана позаботиться о тебе.

Я не слушала его трескотню. Меня начало подташнивать от повторов. Не будь он таким дураком по жизни, понял бы, что пойманному с поличным лучше просто смолчать. Он даже не сумел втихую выкрасть визитку… Вообще, как до него сразу же не дошло, что затеял Лоран! Дурак, точно дурак… Но ведь за пятьдесят лет смерти можно было повзрослеть. Я протёрла чашку и убрала в шкафчик. Клиф наконец заткнулся и стал буравить взглядом дверь.

– Знаешь, – начала я, вдруг почувствовав необходимость отыграться за всё, что он сотворил со мной в этот вечер. Злость, минуя мозг, вырывалась изо рта: – Твоя верность немного смешна. Я поняла, почему мы не видим ни Лорана, ни графа… Потому что им нет до нас дела. Они соскучились друг по другу и пока не насытятся…

Я замолчала, не в силах подобрать более подходящий глагол.

– Насытятся? – Клиф даже откинул с глаз чёлку, чтобы я лучше видела его улыбку. – Ты о чём вообще? Я сегодня тебя с трудом понимаю. Ты думаешь, они отправились на охоту?

– Нет, дурак, – я впервые позволила себе назвать так Клифа, – совсем не на охоту. Когда я сказала, что к нему приехал «отец», я имела в виду – создатель. И зная Лорана… Я почти на сто процентов уверена, что сейчас… они…

Я говорила, а сама с трудом сдерживала рвотный позыв, представляя этих двоих в объятьях друг друга. Моя фантазия в отношении Лорана и Клифа не была такой отвратной. Клиф побледнел, если мертвец вообще способен стать белее смерти. Поревнуй малость, помучайся… У меня лично в этом году было слишком много подобных минут.

– Что ты пытаешься мне сказать?

Он буравил меня взглядом, и по прописанной на лице рассеянности, я поняла, что он лишился возможности управлять мной. Это означало лишь одно – я вернулась под крыло Лорана, и сейчас он находится рядом и мог видеть всё, что происходило на кухне. По спине скатилась холодная крупная капля пота, но поток затаённой обиды напрочь снёс плотину благоразумия. Хозяин по-человечески меня поймёт, и я несказанно обрадуюсь, если Клифу хоть чуть-чуть влетит от любовника.

– Ты похож на своего отца? – спросила я чёртова байкера безучастным тоном, хотя спокойствия во мне не было ни на грамм; коленки тряслись, и я до боли вжала пальцы в гранит.

– Немного, – ответил Клиф, не чувствуя подвоха. – Больше на маму, но губы точно папины…

Зачем он упомянул про губы? Я закусила свои, когда он слез со стула и, обойдя меня, достал из шкафа пакетик с арахисом. Заесть обиду, усмехнулась я. Хорошо, что не запить…

– А Лоран вовсе не похож на графа, не находишь это странным, а? – Мы теперь стояли почти что плечом к плечу, только он был на полголовы выше. – Да дело даже не в схожести. Я ожидала увидеть графа с проседью. Вы же после обращения не меняетесь, но и не молодеете, так ведь? Тебе сколько? Чуть больше двадцати, как и нам с Лораном. А вот граф не выглядит даже на сорок.

– К чему ты всё клонишь? – Клиф запихнул орешек обратно в прорезь пакета, так и не донеся до рта.

– Да к тому, что он всего-навсего его создатель. Как можно быть настолько тупым? Они явно любовники, иначе какого чёрта было обращать его! Даже такой натурал, как ты, сдался, похоже, без боя… Скажи, ты заявился ко мне домой, чтобы проверить, осталось ли в тебе что-то от гетеросексуала? Может, сейчас ты отталкиваешь меня, потому что боишься сделать с женщиной что-то не так? Или совсем перестал чувствовать себя мужчиной?

Клиф бросил пакетик обратно в шкаф и с силой захлопнул дверцу. Впрочем, наверное, он всё же тихо прикрыл её, иначе та уже валялась бы на полу, с вампирской-то силой. Я отодвинулась на безопасное расстояние, хотя такого в общении с вампирами не существует. Но если даже я почувствовала присутствие Лорана, то он уж точно будет держать теперь себя в руках.

– И судя по всему любовь графа к Лорану не прошла с годами, – молотила я языком, не в силах прикусить его. – Иначе что им вдвоём делать битый час в подвале…

– Не понимаю, как я мог так долго встречаться с тобой, – процедил Клиф сквозь зубы. – Ты просто извращенка какая-то!

– Ну так нормальная бы с вампиром и не стала спать, – огрызнулась я, чувствуя на глазах предательские слёзы.

Клиф схватил меня за руку сильно, но достаточно нежно для взбешённого вампира, и подтолкнул к двери в подвал.

– Живо ступай вниз и убедись, что ты полная идиотка. Даже вампиры закрывают двери и не занимаются этим молча. Ступай! Я хочу увериться, что Лоран оправился от отравления. Сама же сказала, что его отец нервничал…

Я вжалась в стену и отрицательно мотнула головой, но тут же почувствовала на запястье железную хватку.

– Ты сделаешь то, что я тебе сказал. Быстро в подвал!

Я утвердительно кивнула и протиснулась в оставленный графом зазор, даже не коснувшись косяка. Через десять ступенек я должна была упереться в стену, а потом ещё две ступеньки вправо, и я смогу коснуться пола подвала. Два вампира внизу и один наверху были обязаны услышать бешеный стук моего сердца, но ни единого звука из-за поворота не донеслось. Босые ноги ступали бесшумно лишь для человеческого уха, но я всё равно нарочно топнула ногой, чтобы привлечь к себе внимание. В подвале вспыхнула одинокая лампочка, но не успела я облегчённо выдохнуть, как подпрыгнула от резкого окрика Лорана.

– Что тебе здесь надо? Отец просил тебя не спускаться.

Уже не хриплый, но всё ещё лишённый прежней певучести, голос прогремел раскатом грома. Я вздрогнула от пяток до макушки, и готова была бежать наверх, но против воли ступила на две последние ступеньки. Света одной лампочки оказалось достаточно, чтобы понять причину царившей в подвале тишины. Граф спал на полу в совершенно неуклюжей позе.

– Он уснул стоя. Свалился. Я не стал его трогать.

Теперь я смотрела на Лорана. Его губы не шевелились. Он кричал в моей голове, не смея тревожить сон графа. Кивнув моим мыслям, он вернулся глазами к старинной тетради в кожаной обложке.

– Это личная вещь, не для посторонних, – Лоран вновь буравил меня взглядом. – Отцу мало было приехать самому, он ещё и это притащил!

Хозяин захлопнул тетрадь и брезгливо затряс ею в воздухе, держа у самого края, будто противную лягушку за лапу.

– Я с трудом могу разобрать эти французские каракули. Кстати, Кэтрин, – Лицо Лорана резко сменило выражение от крайне брезгливого до предельно серьёзного, – ты ведёшь дневник?

Я отрицательно мотнула головой. Зачем он спросил, когда знает ответ?

– Я вот подумал, раз сказки тебе не даются, начни записывать свои действия. Это отлично работает при короткой памяти: прочитать, что сделал вчера, чтобы понять, за что платишь сегодня, – усмехнулся Лоран какой-то неприятной снисходительной улыбкой.

Я отступила на шаг и услышала, как звякнула о бетонный пол опрокинутая бутылка.

– Послушай, Кэтрин, – продолжал хозяин совершенно чужим голосом. – Ты должна отдавать себе отчёт в том, что ещё не совсем здорова. Вернее совсем не здорова. Я запретил тебе покидать ночью дом. Или мне надо было чётко сказать, что это распространяется и на Клифа тоже. Тем более – на Клифа! Не понимаешь, что ли, что это убьёт тебя!

Теперь он действительно орал, потому что я видела, как шевелятся тёмные губы. От пристального взгляда холод растекался по всему телу – никогда прежде Лоран не смотрел на меня с такой злобой, и я никогда его так не боялась. Только три дня назад, когда он ввалился в дом зелёным чудовищем. У него до сих пор не достаточно сил, чтобы расставить по местам растревоженные за эти жуткие три дня пазлы, которые отвечают за верное восприятие мной действительности, потому он продолжает казаться зелёным и страшным.

– А я думал, тебе понравилось жить своим умом, – вновь усмехнулся Лоран, но в этот раз вместо дрожи я почувствовала обжигающее тепло, будто погрузилась в горячую ванну, но лишь на мгновение, потом всё исчезло, и я кинулась на шею Лорана, но не успела поцеловать. Он выставил вперёд руку, как сделал прежде граф, но на сей раз я не почувствовала желания схватить вампира за грудки. Правда, хватать было не за что. Только сейчас я заметила, что Лоран оставался голым, но зато вновь обрёл бледную кожу.

– Лучше бы принесла мне одежду, – усмехнулся Лоран. – Мне она нужнее твоих поцелуев.

Я кивнула и, возвращаясь к лестнице, сказала, не оборачиваясь:

– Прости меня, Лоран. Я больше никогда не ослушаюсь тебя.

– Я не имею привычку верить женским обещаниям, – Его голос вновь стал ледяным и приморозил меня к месту. Даже шея закостенела, и я не сумела обернуться. – Что касается продолжения терапии, то… – Он замолчал на мгновение, и сердце моё замерло с последним звуком его голоса и забилось лишь с началом новой фразы. – Если ты всё же хочешь попробовать самостоятельно управлять болезнью – эти три дня не в счёт, Клиф вёл себя не лучшим образом – то попроси отца поставить блок. Он будет действовать не только на Клифа, но и на меня. Главным образом на меня. Я, как любой врач, немного сам сумасшедший. Мне всё кажется, что я выкинул из твоей головы недостаточно мусора.

Теперь он позволил мне обернуться, только успел отойти обратно к гробу, куда не достигал свет лампочки.

– А это возможно? – шёпотом спросила я.

– Убрать всю дурь из твоей головы? – усмехнулся Лоран из темноты. – Или же научиться ставить на вампира блок? Первое нереально, а второе требует усилий с твоей стороны, но игра стоит свеч. Думаю, отец не откажет тебе. Он обычно ни в чем не отказывает женщинам, тем более со славянской внешностью… Когда весь Париж был покорен русскими манекенщицами, дворянскую выправку которых не могла перещеголять ни одна кокотка, мой отец не остался в стороне. Кстати, ты сколько страниц «Ночных дорог» прочла? Тебе бы помогло понять отцовскую душу, если только он захочет поделиться с тобой своими собственными страшными историями из ночной жизни…

Я вновь задрожала, но на этот раз без помощи Лорана. Моё тело помнило графа.

– Он вообще любит откровенничать с женщинами, – продолжал Лоран, будто решил поиздеваться. – Только обычно сторонится моих служанок на всякий случай. Ну, ты понимаешь, какой… – Он усмехнулся, и короткого смешка оказалось достаточно, чтобы я представила недавнее зловещее выражение его лица. – Впрочем, нынче у вас обоих не будет особого выбора, потому как вам предстоит коротать этот день вместе. Лучше предложи ему поставить блок, пока он не предложил тебе что-нибудь иное из своего репертуара. Не очень приятного, могу тебя заверить.

Я закусила губу, но промолчала. Никакого блока у меня ещё не стояло, и он прекрасно знал, что я успела натворить в гостиной.

– Ну, не расстраивайся так. Не ты первая, не ты последняя… Отец помнит, кто ты. Во всяком случае я просил его не забывать, – теперь в голосе Лорана звучали добрые нотки, но я не была уверена, что вызваны они заботой обо мне, а не мыслями о графе. – Уснул стоя, представляешь! Говорил, говорил и раз, лежит… Я уже забыл как это, перестраиваться на другой часовой пояс.

– Я думала, вы живете только по солнцу.

– Живём, если тебе нравится этот глагол. Только сейчас он продолжает жить по солнцу Парижа. Сейчас там день, вот он и спит. Он не спал весь перелёт. Хорошо ещё не свалился при тебе, тебе бы его даже к дивану было не оттащить. Я и сам сейчас не сильнее тебя. Так что зови Клифа. Пусть положит его хотя бы в мой гроб. Кстати, – я замерла уже на третьей ступеньке и подумала, что Лоран не скажет ничего хорошего, но ошиблась: – Принеси сначала мне одежду и не забудь косметичку.

Клиф продолжал стоять так же, как я его оставила – расставив ноги на ширину плеч, нервно сжимая и разжимая кулаки. Чёлка упорно лезла в глаза, но его это не заботило совершенно. Вот для чего Лоран сначала молчал – графа сейчас и пушкой не добудишься, а вот половина нашего разговора не предназначалась для ушей Клифа, а вторая про увлечения графа и намёк на наше не слишком приличное знакомство была озвучена специально для него.

– Лоран в полном порядке, но просил пока не спускаться, – сказала я, хотя могла бы промолчать.

Клиф покорно пропустил меня обратно с вещами Лорана.

– Кэтрин, опусти везде жалюзи и задёрни шторы, – приказал Лоран, влезая в узкие джинсы и такую же обтягивающую фиолетовую футболку. – Через пять минут пусть Клиф спускается ко мне. Ты же проведи эти пять минут у себя в комнате. Я очень тебя люблю, но когда начинаю ревновать, перестаю себя контролировать. Надеюсь, тебе не надо говорить всё прямым текстом?

Я сглотнула подкативший к горлу ком. Оконца-бойницы в подвале были намертво забиты двойным плотным фетром, а по всему дому висели плотные портьеры с термальной подкладкой. Больше Лоран в доме ничего не поменял. Только рояль купил. Я опустила жалюзи и в своей спальне, скорее машинально, чем сознательно, потому покраснела при виде улыбки Лорана, когда тот возник в проёме открытой двери. Я не пущу графа к себе в спальню.

– Мне нужна твоя помощь.

Я кивнула и последовала за хозяином. Только не это! Почему не отвести для графа комнату за библиотекой! Хозяин смерил меня ледяным взглядом и сказал, что таково желание его отца. Он хочет быть рядом с сыном, а соседство с моей спальней вынужденная случайность.

– За совместную ванную комнату можешь не переживать. Отец ей пользоваться не будет.

Лоран отодвинул зеркальную дверцу встроенного шкафа и попросил развесить вещи, которые успел принести из гаража, и тяжело опустился на край кровати. Впервые я видела его с таким неудачным макияжем. По слою пудры он напоминал Пьеро.

– А где твой отец всё это будет носить? – спросила я, поняв, что в чёрном пакете только строгие деловые костюмы. Я специально сделала упор на слово «отец», потому что Лоран не уставал именно так величать графа, но тут же пожалела о своём сарказме.

Лоран пожал плечами и даже не улыбнулся. У него не осталось сил ёрничать. Возможно, он даже боролся с болью.

– Если ты сможешь объяснить моему отцу, что в Калифорнии такое не носят, я поверю, что ты фея…

Не в шортах же он должен был лечь в гроб. Наверное, гробы тоже просвечивают… Бедные таможенники – не всех отправляют в последний путь с запасом одежды под матрасом и бутылками вина, хотя в Америке привыкли ко всем культурам и ко всем причудам… Таможенники могли подумать, что родственники этого трупа поклоняются древнеегипетским богам, хотя и запихнули в сосуды не сердце, а кровь. Кто ж узнает, что она не принадлежит хозяину гроба. Да им вообще не должно быть дела до содержания бутылок, ведь ограничения на перевоз жидкости не распространяются на багажное отделение. Ну что так на меня смотреть, я нервничаю перед встречей с графом. Нервничаю, нервничаю – и это написано на моём лбу большими буквами!

– Слушай, я говорю серьёзно, – улыбнулся Лоран. – Попытайся надеть на отца хотя бы джинсы, на шорты я уже не рассчитываю. И ещё… Составь отцу культурную программу.

– Что составить? – я даже хотела рассмеяться, но Лоран повторил просьбу абсолютно серьёзным тоном. – Он что, в Гранд-Опера не ходит? Что я могу ему тут предложить! Уверена, что рок он не любит, как и джаз, а наша опера до европейских не дотягивает. Может, его в цирк сводить? С мотоциклом в клетке, а?

– Я достану билеты в Монтальво.

Я чуть не выронила последнюю вешалку. Клиф подпирал руками дверной проём, но не переступал порога отцовской спальни. Он выглядел таким растрёпанным, будто Лоран успел потаскать его за вихры.

– А тебе я бы посоветовал вообще на глаза отцу не показываться, – сказал Лоран так холодно, что я побоялась обернуться и даже закрыла глаза, чтобы не видеть отражение вампира. – Не стоит напоминать тебе про отношение родителей к не совсем традиционным увлечениям детей. За пятьдесят лет ты не должен был забыть.

Это дополнение было сделано лично для меня. Клиф не уходил от меня к мужчине. Он всегда был бисексуален. Только на его внешности это не отразилось. Впрочем, и женственность Лорана выражалась лишь в ярких тонах в одежде и чрезмерном макияже.

– Кэтрин, советую напрячь фантазию, – продолжил Лоран устало. – Если кто-то другой не будет развлекать моего отца, это придётся делать тебе.

Он будто выплюнул слова мне в спину, но я утёрла губы, не в силах справиться с обилием слюны.

– Он ведь к тебе приехал, – начала я осторожно. – Какая культурная программа?

– У меня с отцом чисто формальные отношения. Прямо как у тебя с твоими собственными родителями. Я не оправдал его ожиданий, и он не может смириться с тем, кто я есть на самом деле. Я не видел его уже много лет и вообще надеялся никогда больше с ним не встречаться.

Слова были острыми, что льдинки, и их осколки попали мне в глаза. Через слёзы я предложила:

– Может, мне ему фильм днём включить? Что ему нравится?

– Кэтрин, делай, что хочешь. Только чтобы к моему пробуждению он спал. Рекомендую отправиться в постель прямо сейчас. Я не обещаю тебе лёгкого дня. А мы прокатимся на «Бьюике». Мне тоже не мешает проветриться после трёхдневного заточения.

Я даже не заметила, как оба вампира ушли, снова впав в транс от источаемого одеждами графа аромата. Заменить бы всё это джинсами из ГЭПа! Нелёгкую задачку задал мне хозяин. Уже от одной мысли провести с графом целый день в тёмном замкнутом пространстве и потом в прямом смысле уложить в постель меня начало подташнивать. То ли голод давал о себе знать, то ли общение с Лораном. Неужели граф действительно может избавить меня от этой ужасной головной боли?

Не обнаружив в шкафчике таблеток, я вернулась в гараж за рюкзаком. Он так и лежал на пассажирском сиденье, куда я бросила его, выудив ключ. Однако вместо упаковки «Адвила» я обнаружила в нём то, чего там раньше не было – белый кружевной платок, явно ручной работы. Он мог принадлежать только графу и только он сам мог засунуть его в мой рюкзак. Вампиры ничего не делают просто так. Ничего! Я хотела в знак протеста отбросить платок в сторону, но кружева точно прилипли к пальцам, и я непроизвольно поднесла платок к лицу. Пьянящий аромат довёл меня до лёгкого головокружения, и я рухнула в кресло, но через мгновения почувствовала неземную лёгкость: от головной боли не осталось и следа. Вспышкой молнии в голове промелькнула фраза из телефонного разговора. Граф обещал позаботиться обо мне после пробуждения сына. И вот, он оставил для меня лекарство. Теперь надо не забыть о своём обещании поблагодарить его в субботу. Хотя уже суббота, но пока она не наступила для графа.

Я добежала до спальни и вновь почувствовала слабость, но всё же нашла силы скинуть одежду, но на чистку зубов их уже не осталось. Зато пальцы крепко держали кружевной платок. Я прикрыла веки и мгновенно погрузилась в непробудный чёрный липкий сон.

========== Глава 11 ==========

Что меня разбудило? Жуткий рёв газонокосилки… Какого черта соседи стригут траву в такую рань! Безумно хотелось спать, словно организм решил наверстать все упущенные за этот год часы сна. Я села в кровати и зажала уши руками, проклиная отсутствие в картонных калифорнийских домах нормальной звукоизоляции. Да будьте неладны все газонокосильщики вместе взятые… Я свесилась с кровати, чтобы поднять рюкзак, и обнаружила визитку. Выходит, я вновь умудрилась её смахнуть, вот растяпа! Но Клиф всё равно дурак! Вернув визитку обратно на тумбочку, я выудила из рюкзака наушники, вставила в телефон и выбрала альбом с африканскими барабанами – пусть хоть шум будет приятным в семь тридцать утра в субботу! Обнаружив на соседней подушке платок, я уткнулась в него носом и, натянув до подбородка простыню, вновь провалилась в темноту.

Что разбудило меня во второй раз? И как долго длился мой сон? Веки отказывались подниматься, тело сопротивлялось вынужденному пробуждению. Солнце? Не может быть – жалюзи закрыты. Музыка в наушниках? Тоже нет, потому что… У меня не было в ушах наушников! Я повернулась на бок: телефон с аккуратно скрученными наушниками лежал на тумбочке, а вот визитки под ним уже не было. Да что за чертовщина! Лоран прав – с моей памятью творится неладное. Я откинула простынь, но лишь на мгновение. Через секунду я завернулась в неё, как в кокон, поняв, что в спальне я не одна. Более того – я была не одна в постели.

У меня в ногах сидел граф дю Сенг, и я могла бы коснуться его вытянутой ногой – и скорее всего касалась во сне. Он остался во вчерашних брюках, но вот от шёлковой рубашки избавился. Я зажмурилась и вновь открыла глаза. Да, больше на нём ничего не было. Дар речи не спешил возвращаться, зато мысль заработала со скоростью ветряной мельницы. Нет, такого я не смогла бы забыть… Мы буравили друг друга взглядом. Его лицо оставалось бесстрастно серым. Моё пылало закатным солнцем. Он улыбнулся и махнул холёными пальцами в сторону телефона. Я судорожно схватила его – часы показали полдень! Я вновь опустила телефон на тумбочку, но не убрала руки.

– Ты что-то ищешь?

Я отрицательно мотнула головой, не в силах разомкнуть губ. Зачем вампиры задают глупые вопросы. Он ведь знает, что я вновь обронила визитку.

– Не понимаю, как ты могла спать с этим боем в ушах. Я услышал его из библиотеки.

Я пожала плечами, подтянула простынь повыше и, нащупав на подушке платок, всё так же молча, протянула его графу.

– Тогда понятно… Я принимаю твоё молчаливое спасибо.

Он забрал свой платок очень аккуратно, даже не коснувшись моих пальцев, и я была ему несказанно благодарна. Если Клиф не был в моей спальне, то в панической атаке виноват всё-таки граф.

– Впрочем, – продолжил парижанин пугающей протяжной интонацией, – я уже взял свою благодарность. Можешь не волноваться. Мы квиты.

– Как я вас отблагодарила? – я произнесла вопрос медленно, по слогам, словно ребёнок, который впервые сумел верно составить предложение. И поставила на месте вопроса улыбку – самую что ни на есть дурацкую. Живот скрутило от голода и прочих нехороших мыслей. «Голод подстёгивает фантазию» – так говорил один наш преподаватель по дизайну, когда кто-то являлся на лекцию с кофе и пончиком. Моё воображение нарисовало такие картины, что мурашки разбежались по всему телу, и я ещё плотнее закуталась в простынь.

– А вот так, – сказал граф голосом Лорана и брезгливо двумя пальцами поднял в воздух мой альбом для рисования, который я в страхе не приметила. Он был раскрыт на последнем рисунке – Лоран со змеёй. Рядом граф изобразил меня спящей. Только я не могла так спать. Простынь аккуратной драпировкой обвивала полусогнутые ноги. И всё… Даже кончики пальцев оставались обнажёнными. Этот чёртов платок погрузил меня в настолько глубокий сон, что я не почувствовала, как с меня стянули простынь и согнули в изуверскую позу. Интересно, как быстро граф рисует?

Парижанин показал то ли два пальца, то ли знак победы. Два часа? Две минуты? Или что? Только ответить граф не успел. На телефоне сработало оповещение. Чёрт! Я совершенно забыла про назначенный на сегодня педикюр.

– Ваше Сиятельство, – язык продолжал еле ворочаться, как распластанный в Долине Смерти путник, отчаявшийся отыскать в пустыне источник воды. – Вы не могли бы выйти, чтобы я могла одеться.