Текст книги "ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ (СИ)"

Автор книги: vudu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 46 страниц)

   Роуз перевела взгляд на пояс – дубинка была на месте. Оружие мирно лежало на бедре и, конечно же, было выключено. Рычажок включения находился снаружи, и это несказанно порадовало девушку. Что ж, если она не может протянуть руку и нажать кнопку из-за сети, то ей остается  только одно – заставить саму сеть нажать на рычаг! Непросто, но возможно.

    Роуз медленно напрягла мышцы бедра и сразу почувствовала ответное движение веревок. К сожалению, ни одна из них не попала на рычаг. Роуз пошевелила ногой еще раз. Соседние ячейки сети бросились на ногу, словно голодные хищники на запах свежей крови. На этот раз одна из веревок оказалась в непосредственной близости от рычага включения. Еще одно движение ногой и все было бы сделано…, но как же трудно это движение совершить?! Нога скована так, что сдвинуть ее хоть на миллиметр невозможно! Каждое напряжение мышц заставляет веревки впиваться сильнее, разрывать одежду, кожу ноги, мышцы.

    От боли и напряжения, Роуз начала дышать быстро и часто, сразу ощутив железные путы на груди. Решив сделать небольшую передышку, Роуз расслабилась и задышала медленно. Легкие разрывались, требуя больше воздуха, но Роуз терпела, понимая, что на кону их жизни. Нога пульсировала от боли, кровь перестала циркулировать из-за пережатых сосудов. Ждать больше было нельзя. Или сейчас она добьется желаемого или они все… умрут. Смешно – их не сочли достаточно важными, чтобы «приручить»…, решили просто уничтожить и все…

   Собравшись с духом, Роуз резко дернула ногой. Невольно дернулось все тело, и дышать стало нечем. Одна из веревок легла на рычаг и сдавила его. Из небольшой щели на дубинке вырвался ровный красно-голубой лучик. Луч действовал как обычный очень острый нож…, нет, не совсем обычный, у луча было одно существенное преимущество – сила, которую необходимо приложить к инструменту была в десятки раз меньше, чем это понадобилось бы в случае с ножом.

   Веревки, попадающие в поле действия луча, разваливались на две части как гнилые нити. Над бедром образовалось свободное от веревок пространство. Приподняв немного освободившуюся ногу, Роуз разрубила большую часть ячеек, готовых «напасть» на руки и тело. Это позволило дотянуться пальцами до дубинки и взять оружие в руки.

   Сначала пришлось довольно трудно, ведь почти все тело было накрыто сетью, и веревки с каждым движением впивались в кожу все сильнее. Когда была освобождена вторая рука и грудь, дело пошло быстро. Хуже всего пришлось ноге – как только доступ крови был освобожден разорванная плоть начала сильно кровоточить. Про боль Роуз старалась не думать, нужно было спасать товарищей, если это еще было возможно…

   Темно и тихо. Никакого движения. Не слышно даже дыхания, а ведь Неллия и Бэрк должны быть где-то рядом. Роуз поднялась на ноги. Сеть на земле все время пыталась удержать движущегося человека, но Роуз с помощью чудо-дубинки эти попытки пресекала. Главное не упасть, тогда сеть будет не так опасна.

   Роуз нащупала кончиком дубинки чье-то неподвижное тело. Наклонилась. Это была Неллия. Глаза открыты и выразительно смотрят на Роуз. Никакие другие действия Неллии были недоступны. Роуз освободила лицо и грудь женщины, давая возможность свободно вдохнуть, только потом принялась за другие части тела. Неллия продолжала лежать в той же позе, только сверкающие глаза доказывали, что она еще жива. Жизненная сила возвращалась в старушечье тело предательски медленно и очень болезненно. Даже дышать было больно.

   -Кажется, у меня сломаны пара ребер и кисть руки. – Хриплый голос невозможно было узнать, как будто говорил древний шепелявый старик, да еще с того света. Но эти, неприятные на первый взгляд, слова вызвали у Роуз чувство облегчения. Она не опоздала.

   -Не переживай, все будет хорошо, нас никто не преследует, а с сетью мы считай, уже справились. Ты лежи, приходи в себя, я поищу Бэрка. – Роуз раздраженно обрезала очередное щупальце, вцепившееся в волосы, пока она работала с Неллией.

   Бэрк был всего в метре от Неллии, но лежал так тихо, что Роуз не заметила его, пока не споткнулась. Парень был стянут веревками куда плотнее Неллии. Вероятно, Бэрк пытался справиться с сетью силой. Это плохо…, вряд ли он жив. Разрезав веревки, которые на теле парня выглядели как непроницаемая плотная ткань, Роуз с удивлением увидела, что Бэрк хоть и находится без сознания, но дышит. Скорее всего, бурная деятельность парня спровоцировала такой ярый ответ, что Бэрк быстро лишился сознания. Это спасло ему жизнь, так как он совсем перестал двигаться.

   Роуз тряхнула Бэрка и с облегчением вздохнула, когда тот застонал от боли, а потом и закричал. По крайней мере, и он и Неллия смогут передвигаться сами, ведь Роуз совершенно точно дотащить до лета никого не сможет.

   -Господи, нас поймали как мух…, и мозгов у нас оказалось не больше, чем у этих насекомых. Это надо же так попасться? Я во всем виноват. Вы ведь не хотели идти, тем более что все это оказалось бессмысленно. – Бэрк сделал пару глубоких вдохов, стараясь очистить легкие от горечи местного воздуха. – Да, мы оказались слишком тщеславны, чтобы поверить в их способность учиться у нас…

  -Не причитай! Поднимайся и пошли, пока еще что-нибудь нам на голову не свалилось…

   -Но как тебе удалось освободиться?

   -Наверное, у меня оказалось в голове достаточно серого вещества, чтобы понять, что мой враг это движение. Я не размахивала в беспорядке руками, как некоторые...

   -Фу ты, ну ты, она в такой момент еще и ругается… Что у тебя с ногой?

   -Надеюсь, что удастся все пришить …, если, конечно, вся кровь не вытечет до этого счастливого момента. – Теперь, когда Бэрк напомнил о ноге, Роуз поняла, что не в состоянии больше двигаться. Нога не слушалась, а большая потеря крови лишила ее последних сил.

   -Эй, полегче, только не падай в обморок, не уверен, что смогу тебя дотащить. Мне Неллию наверняка придется нести. Сейчас наложу жгут… – Бэрк непослушными руками начал коряво, но весьма эффективно стягивать Роуз бедро.

   Опираясь на Бэрка, Роуз сделала два шага к Неллии. За все время, пока ребята оказывали друг другу посильную помощь, та не произнесла ни слова. Старушка потеряла сознание, тихо и быстро, она так и не изменила позы. Жесткие веревки вновь начали опутывать удобно лежащее тело. Бэрку пришлось взять легенькое тело на руки.

   Идти было нелегко, сеть простиралась еще как минимум на сто метров вперед по улице. При каждом шаге ячейки цеплялись за ноги. К тому же, вот-вот должно было наступить утро, и нужно было спешить. Когда ребята дотащились до лёта, сил совсем не осталось.

   При ярком искусственном освещении Роуз новым взглядом посмотрела на себя и товарищей. Пугающее зрелище. По всему телу тонкие длинные синяки от тугих веревок. Лица синевато-серые от недостатка кислорода. Глаза налиты кровью, рот раскрыт.

   -Знаете, если бы на нас не было этих громоздких, жестких жилетов, ни один из нас не выжил бы…, просто раньше, чем я что-то смогла бы сделать, я умерла бы от удушья. – Роуз дотянулась до пульта и попыталась отправить лёт домой. Машина не слушалась.

   -Что это еще такое? – Удивленно пробубнил Бэрк. –  Стен, что происходит?

   В ответ ни звука. Лёт словно вымер. Предчувствуя неладное, хромые и побитые они бросились в другие отсеки. Пять бездыханных тел без слов рассказали о случившейся трагедии. Не было только Лота.

   -Стоили ли их жизни нашей бесполезной миссии? – Риторический вопрос Бэрка заставил вздрогнуть только что очнувшуюся Неллию. Она считала эту трагедию своей личной ошибкой.

   -Нужно делать ноги. Как я понимаю, Лота уже не имеет смысла искать? К тому же он что-то сделал с управлением лёта. Пойду, посмотрю.

   -Будь осторожен.

   Бэрк быстрым шагом скрылся за дверью. Сразу же послышался шум и возня. Неллия не раздумывая, бросилась на помощь, Роуз не отставала. Они не успели, Бэрк сам расправился с Лотом. Ему тоже пришлось испробовать дубинку в деле.

   -Я знаю, что это неправильно, но я не мог оставить его безнаказанным… – Бэрк печальным уставшим взглядом смотрел на мертвое тело с желто-рыжими волосами и большим бесформенным ртом. Даже после смерти он был неприятен. На руке тревожным желтым огоньком мигал чип Штольца, и это означало, что программа в его голове все-таки была. Эта новость гарантировала новые проблемы и сложности для обитателей Сомата.

   -Ты сделал все правильно. А мы-то считали его безобидным. Что-то сработало в его голове и сам он возможно не так уж виноват. Представляете, что станет с Хасидом Петровичем, когда он узнает? Ведь это он настоял на его участии…

   -Может быть, этим он спас всех жителей Сомата?! Кто знает? Возможно, профессор на самом деле оказал всем людям неоценимую услугу. Может, придумаем для него историю попригляднее?

   -Давайте. Только лучше бы скорее домой. – Роуз обхватила руками плечи и закрыла глаза, ее трясло, словно в лихорадке.

   Все время пока Бэрк устранял неисправность, царило скорбное молчание. Но как только лёт поднялся в небо, Неллия словно очнувшись, начала лихорадочно кричать и размахивать перевязанными наскоро руками.

    -Я знаю, я знаю, что случилось с Маски и Глебом! Я знаю, где они! Я поняла! Я нашла послание! – Выкрики Неллии были больше похожи на карканье, голос к ней не вернулся.

    -Неллия, тебе лучше? Только что ты была чуть жива, а теперь каркаешь, что есть сил? – Роуз снисходительно посмотрела на старушку. Она и сама подозревала, что суть послания была спрятана именно в той странности, которую в первую очередь заметила Неллия. А именно в том, что экраны остались на месте, причем даже те, которые были сняты и упакованы еще в присутствии Неллии.

   -Роуз, я все поняла, они специально оставили все на месте, они хотели мне показать, что там, куда они отправились, им не нужны экраны! А я знаю только одно такое место…, это заброшенный Пленши. Там есть очень громоздкие экраны, перетащить их невозможно без специальной техники, но если спрятаться непосредственно за ними, то считайте, что у вас самое лучшее убежище. Как я раньше не поняла? Только жить там нужно, не снимая масок, но ведь и в городе уже почти то же самое…– Неллия радовалась как ребенок, совершенно не скрывая своих чувств, и от этого стало так радостно и легко, что Роуз и Бэрк всю оставшуюся дорогу грустно улыбались.

ГЛАВА 5.

«Почему мы сваливаемся с луны на все ту же землю?»

(Станислав Ежи Лец)

1.

«Борьбу открыла природа, ненависть изобрел человек».

(Карел Чапек)

        -Значит, мне нужно незаметно подойти группе детей и сделать вид, что я с ними с самого начала? Вон к той? – Дошка недовольно почесал грязной ладошкой такую же щеку и сморщился от умственного напряжения. – Но они же будут знать, что меня там раньше не было?! Это дети, а не идиоты!

   Светлые, открытые всему миру глаза выдавали все мысли бушевавшие в голове ребенка. Дошке не нравилось, что его считают маленьким и недостаточно умным, чтобы самому судить о своих действиях.

    -Резонное замечание. Но тебя, по крайней мере, не узнают сразу, как узнали бы нас. Подумают, что заблудился, отбился от своей группы. Это не вызовет подозрений в такой разномастной, шумной толпе.

    -Но…, я думал мне лучше сначала найти родителей?! – Надежда сквозила в каждом движении ребенка, в выражении лица, в голосе. Мальчик обрел семью только на Юрико. Впервые почувствовал родительскую любовь. Разве может он так просто об этом забыть?

    -Дошка, ну подумай сам, они сразу поймут, что тебя привели мы. И окружающие сразу поймут. Даже если они здесь не по своей воле, они невольно выдадут и тебя и нас. Пусть они тебя найдут среди этих детей. Как будто ты с самого начала был где-то здесь. Прошло всего два дня и это должно сработать.

    -Ладно. – Дошка опять почесал щеку и вздохнул. – Мне очень хочется поскорее увидеть маму…, но я все понимаю. Важное задание. От меня зависит судьба мамы, я должен быть внимательным, аккуратным и терпеливым…, верно?

    -Ты молодец, Дошка! Я знаю, что могу на тебя рассчитывать. Если что, мы рядом. – Михаил внимательно смотрел на мальчика, пытаясь отыскать в нем признаки страха, сомнения или непонимания. Кажется, все было в порядке. Мальчик был весьма смышленым, несмотря на возраст.

   Они решили отправить на разведку самого младшего члена команды, так как только он мог сыграть роль растерянного потерявшегося малыша.

   Было уже совсем темно, когда Дошка пошел к лагерю. Ориентироваться было непросто, так как люди не собирались разводить костров или пользоваться фонарями. Только едва слышный шум разговоров, детского плача и шагов позволял идти в правильном направлении. Дошке было очень страшно в темноте. Он знал, что на этой безжизненной пустоши для человека нет ничего опасного, кроме дождя, но все равно боялся. Дошка был всего лишь маленьким мальчиком, и никакие великие цели, никакие разъяснения не могли побороть обычный детский страх.

   Сафид, Михаил и Берта укрылись за небольшим бугорком. Пришлось даже немного углубиться в грунт, чтобы стать совсем незаметными для людей Пола. Более нелепое место для лагеря отыскать было трудно. Создавалось впечатление, что Пол просто отошел подальше и ждал. Чего? Вероятно, он ждал, пока связанные по рукам и ногам люди на кладбище погибнут. Пол намеривался вернуться? Значит не такой уж он дурак. С другой стороны, если он хотел избавиться от земной опеки, то должен был непременно покинуть эти места, причем, чем дальше, тем лучше. Тогда где же логика?

   -Думаешь, они вернуться обратно к старому месту? – Сафид улегся удобнее и приготовился к длительному ожиданию.

   -Да, как только будут уверены в нашей смерти.

  -Почему они просто нас не убили? К чему тогда вся эта кутерьма?

   -Может Пол сам толком не знает, что ему нужно?

   -Это вряд ли. Скорее всего, он придумал хорошенькое объяснение для колонистов о нашем исчезновении и разумную причину для своего бегства. Может быть, его теперь чтят как героя. Думаю, они вернуться за вещами и оборудованием, а потом исчезнут где-нибудь в той стороне, где путешествовали мы с Мишей.

   -Это было бы, по крайней мере, логично. Я бы на его месте немного поморочил голову Сомату, выторговывая полезные вещички…, а потом представил бы все так, словно на планете выжить невозможно. Или еще хуже, что колония погибла, что никого не осталось. И на всякий случай устроился бы подальше от старого лагеря. Если ему это удастся, он станет здесь богом.

   -Но мы ведь не позволим? – В разговор вмешалась Берта. Она была немного старше Дошки и всегда ловко справлялась с нестандартными заданиями.

    -Это верно. На наш счет Пол явно просчитался. Слышите, шум усиливается. Кажется, Полу нелегко справляться с таким количеством людей. Он-то мечтал о всеобщем обожании… или хотя бы послушании. Наивный дурак с манией величия.

   -Мне кажется, дело не в недовольстве…, похоже это Дошка наделал столько шума! Они не поверили в его историю.

   -Посмотрим. – Лаконично ответил Сафид и начал внимательно вслушиваться в доносящиеся из темноты звуки.

***

      «Сегодня я, наконец-то, поняла, что именно происходило со мной все последние дни. Можно сказать, что самые ужасные предположения, оказались наиболее близкими к истине.

   Хорошо, что Карлос убедил меня обратиться за помощью. Вера спасла меня. Мне до сих пор немного не по себе, когда я позволяю себе подумать о возможных последствиях. Хорошо, что все обошлось.

   Инки слишком быстро эволюционируют, быстрее, чем мы в состоянии изобретать защиту. Подумать страшно, все это учинил один единственный загнанный в угол враг?!  Неглупо было все придумано! Что для инка может быть проще, чем заставить человека копаться в своей памяти и оценивать снова и снова свои поступки?! Особенно, если поступки не совсем однозначны…, а таковыми являются почти все, даже самые бескорыстные, самые добрые.

   Человек просто пересматривает свои личные приоритеты и ценности, сомневается, ищет аргументы за и против. Никаких навязанных мыслей, никаких подсказок или прямого воздействия. В том-то и фокус – никакой программы, в прямом смысле слова, обнаружить в мозгу невозможно, ведь ее там попросту не существует. Я успешно проходила все тесты, а сомнения продолжали меня мучить день за днем…

   Вера смогла объяснить мне, как инку-одиночке удалось проделать все это хитроумное действо, вернее даже сказать, заставить меня саму выполнить эту работу. В голове у меня поселили частички программы…, малюсенькие такие…, которые ничего не могли изменить ни в поведении, ни в сознании. Пожалуй, их даже кусочками программы назвать нельзя…, просто в нужных местах поставлены акценты, немного сгущены краски, усилено чувство ответственности и вины. Все вместе эти кусочки превратились в грозное оружие, безотказное, жестокое, мучительное.

   Однажды, такая вроде бы несуществующая программа уже принесла горькие плоды. И это убило пятерых…, причем в очень ответственный момент, когда лёт должен был доставить раненых людей на Сомат. Но самое страшное, что информация о возможности такого тонкого воздействия, чуть было не стала известна сообществу инков. Они получили бы вместе с Лотом такое мощное оружие, что жителей Сомата уже ничто не смогло бы уберечь от судьбы остального человечества.

   Боюсь, инки и без Лота и без безымянного инка-одиночки, который все это изобрел, очень скоро додумаются до таких программ сами. И тогда, никакие барьеры их не удержат.

   Со мной это не сработало… и, слава богу! Зато помучилась я изрядно. И ведь все, что меня мучило, в чем я сомневалась, было у меня в голове с самого начала! Это мои сомнения многократно усиленные инком. По сути, он заставил меня саму выискивать и использовать против себя и окружающих спорные и неоднозначные обстоятельства. А их всегда можно найти и великое множество.

   К счастью, я сопротивлялась, и все время сама себе доказывала, что существуют две стороны медали. Например, Лот не стал…, или не смог. Он просто все больше и глубже убеждался в правоте инков. Хитрецы использовали против нас особенности мозга и психики человека, ничего не навязывали, только мягко убеждали проанализировать нюансы, которые можно использовать в защиту позиции инков.

   Как говорят, нет худа без добра. Зато теперь, я вижу все происходящие события не так однозначно и от этого более ясно и реалистично. С юмором вспоминаю, как повела себя Вера, уверившись, что с моими мозгами немного поработали. Я вспоминаю об этом, когда начинаю грустить, эти воспоминания поднимают мне настроение.

    С Верой я познакомилась не так давно, когда она поселилась на Сомате, вместе со всеми учеными и дочерью. Мы подружились, по-другому просто и быть не могло. Ненавидеть ее невозможно, относиться нейтрально – тоже, ее можно только любить, нет, только обожать. Она заражает своей энергией, заставляет видеть все в новом свете, более ярком, более оптимистичном. Никто не в состоянии сопротивляться ее напору.

   Вспоминаю выражение ее лица в момент, когда она узнала о программе. Она пыталась мне помочь, вылечить как врач-психиатр, а тут – такая новость! Вера не испугалась, не стала меня запирать или избегать. Она… рассмеялась и развила фантастически бурную деятельность. Она смеялась над ситуацией, над врагами и заставляла над этим смеяться меня. Она все время была на моей стороне. Не на стороне Сомата, а именно на моей. Она просто-напросто заставила меня спастись.

   Вера убедила меня скорее покинуть Сомат. Теперь я с нетерпением жду путешествия. Совсем скоро я увижу Юрико.

  Наверное, Вера права, здесь я уже не нужна. Я сделала эти межзвездные путешествия возможными, превратила мечту человека в реальность. Самое время воспользоваться возможностью.

   Только на Юрико опять какие-то проблемы. Ребята не выходят на связь. Хасид Петрович уверил меня, что колонизация не в коем случае не будет отменена, более того, не будет и приостановлена. Отсутствие связи может означать что угодно, возможно даже смерть, но это не меняет перспектив человека. Нам все равно придется бежать и в любой момент может произойти нечто, что заставит нас это сделать в рекордно короткие сроки, не заботясь о возможных потерях, как человеческих, так и материальных.

   Мне нравится моя привычка вести беседы с собой, это проясняет мозг, мою позицию и помогает избавиться от усталости. Может, именно эта привычка помогла мне не последовать тем путем, которым пошел Лот…?»

***

     -Объясни толком, что происходит? – Карбовски слушал подростка в пол-уха, все его внимание было занято изучением новых данных, только что поступивших с Юрико. Как обычно он оказался первым обладателем несчастливых новостей. Черт его знает, что они там творят на этой планете, только каждый день преподносят впечатляющие сюрпризы.

   Карбовски старался читать данные на мониторе так, чтобы они не попадали в поле зрение окружающих. А вокруг бурлила нешуточная активность: люди в бешеном темпе носились из одного помещения в другое, размахивали пленками, приборами, документами. Они готовили к отправке небывало большую группу переселенцев и огромное количество бытовых грузов.

   Карбовски был в растерянности. Сейчас он должен был остановить всю эту кутерьму, потому что дальнейшая колонизация внезапно стала проблематичной. Карбовски не представлял себе как это сделать. Сколько раз уже эти люди были готовы к путешествию? Сколько раз им по тем или иным причинам приходилось возвращаться в тесные комнатушки и опять продолжать свое нудное, изматывающее ожидание?

   Роланд продолжал что-то бубнить у него за плечом, не забывая при этом с любопытством поглядывать на монитор из-за спины профессора. Информация на мониторе заставила его замолчать на полуслове. Роланд побледнел и с силой впился зубами в нижнюю губу. С тех пор, как он попал в серьезный переплет в камере с инками, ему еще не приходилось волноваться так, как сейчас.

    Карбовски словно почувствовав изменившееся настроение собеседника, резко вскинул взлохмаченную седую голову и встретился взглядом с удивленными и испуганными глазами мальчика. Немая сцена продолжалась не более полуминуты, Роланд опустил глаза. Мальчик протянул трясущуюся руку к пульту и выключил аппарат. Больше никто не узнает, что происходит на Юрико.

   -Простите меня за то, что я невольно прочел эту информацию и за то, что осмелился выключить… – Роланд с трудом перевел дыхание, шумно сглотнул, растер трясущейся рукой лоб до красноты, вновь посмотрел в глаза профессору. – Прежде чем вы что-то предпримите, или вообще примите какое-либо решение, вы должны меня внимательно выслушать.

   -Не понимаю, о чем ты? Какое ты имеешь отношение к тому, что я должен или не должен предпринимать? – Борода недовольно топорщилась, а пушистые, взлохмаченные, седые волосы создавали вокруг головы вполне симпатичный ореол.

   -Но ведь я вам уже битых пятнадцать минут объясняю, а вы не желаете слушать! Я понимаю, что немного не дорос до вашего уровня, но поверьте, то, что я вам пытаюсь сказать, может оказаться поважнее вот этого… – Роланд ткнул пальцем в пустой темный экран. – Когда вы меня выслушаете, полученная с Юрико информация может предстать совсем в другом свете.

   -Ничего не понимаю. Молодой человек, не морочьте мне голову, разве вы не видите, что происходит? – Карбовски сделал небольшую паузу, закрыл глаза и попытался успокоиться. Тяжелое прерывистое дыхание и нездоровая краснота на лице постепенно исчезали, уступая место спокойной сосредоточенности. – Ладно, давай, что там у тебя? Только быстро, сам видишь…

   -Быстро не выйдет. Нужно все по порядку. Я сегодня болтал с Наденькой и Фредом, ну я часто с ними провожу свободное время. Так вот, Надя сказала, что в Сомат всеми правдами и неправдами пытается пробраться шпион, ну вроде он выглядит как шпион, но на самом деле не шпион. Понимаете?

   -Нет. Не понимаю, и мое терпение подходит к концу. Раньше ты выглядел более сообразительным…

   -Просто я очень волнуюсь, сейчас вы сами поймете, в чем тут дело. Этот шпион – мальчик, которого мы спасли тогда в Пленши, помните? Вместе со мной, помните?

   -Что-то припоминаю, он еще навешал тебе кучу лапши по поводу преимуществ инка перед ущербным во всех отношениях человеком.

   -Ну да, тот самый. Между прочим, он тогда не убил меня, хотя мог и даже должен был. Надя говорит, что его нужно впустить, он пришел что-то нам сообщить. Что-то очень плохое.

   -Ультиматум? Угрозу? Зачем это инкам?

   -В том-то и дело, что он вроде как по своей воле пришел. Надя говорит, что информация чрезвычайно важная…

   -Надя говорит, Надя говорит… – Передразнил Карбовски, которому начал надоедать этот беспредметный, на его взгляд, разговор. – Чего же она тогда не скажет, что это за информация?

   -Для этого ей нужно выйти за пределы Сомата или парню пройти на нашу территорию, вы что, забыли об экранах? Надя может улавливать только общий смысл. К тому же мозг этого СС номер такой-то, так его кажется, зовут, блокирован. Вроде как инки произвели всеобщую блокаду, чтобы даже намек на эту информацию не просочился.

   -Что-то новенькое! И зачем им это нужно? Люди что, уже научились читать мысли?

  -Да нет же, просто они боятся предательства.

   -Ты сам понимаешь, какую чушь тут городишь и меня отвлекаешь? Все мне некогда. Они боятся предателей? Каких таких предателей, если у них почти что единое сознание?

   -Ну, значит, появились у них проблемные детишки, непредсказуемые.

   -Этого просто не может быть, по определению, понимаешь?

   -Какой же вы все-таки консерватор! Не ожидал. Ну не знаю я, с чего это они так перестраховываются, но ведь этот СС здесь?! По меньшей мере, мы должны понять, что ему нужно. Конечно, со всеми мерами предосторожности.

   -Я не понимаю, почему вы подняли такой ажиотаж вокруг этого события?

   -Что-то происходит, профессор, что-то готовиться против Сомата. Вдруг у нас совсем нет времени?

   Карбовски внимательнее присмотрелся к мальчишке и был вынужден признать резонность его объяснений.

   -Хорошо. Переправь мальчика в изолятор и позови сюда Сильву, я поручу эту работу ей. – Карбовски отмахнулся от Роланда, который не давал ему возможности сосредоточиться и подумать. Нужно было срочно сообразить, как поступить с требованиями Пола…, с одной стороны эти требования выглядели вполне логично и невинно, с другой, они выглядели подозрительно на фоне исчезновения Сафида и Виктории. А тут еще эпидемия на Юрико. Можно ли полностью доверять донесениям Пола? Что станет с Соматом, если путь на Юрико окажется закрытым?

  -Вы невыносимо упрямы! Поверьте, это слишком важно, чтобы терять драгоценные минуты.

   -К чему такая спешка? Сам видел, что спешить некуда... – Профессор кивком головы указал на темный экран.

   -Доктор, пообещайте мне, что никому не скажите о донесении с Юрико, пока не станет ясно, что нам угрожает со стороны инков. – Роланд пытливо вглядывался в лицо профессора, совершенно ясно отдавая себе отчет, что слишком далеко зашел в своих ультиматумах. Время покажет, был ли он прав.

   -Это что еще за заявления? Наглый мальчишка! Тебе не кажется, что ты спутал свою роль с моей? Я сам буду решать… – У Карбовски вновь начались проблемы с дыханием, а голос стал высоким и громким от негодования.

   Своей наглостью Роланд добился, чтобы профессор отвлекся от своих размышлений и все свое внимание переключил на зарвавшегося подростка.

   -Да ладно, не расстраивайтесь, я и так знаю, что это останется в секрете…, иначе вы не позволили бы мне выключить монитор. – На лице Роланда расцвела счастливая улыбка, глаза лукаво блеснули. Кажется, подобные словесные баталии пришлись подростку по вкусу.

   Не успел Карбовски ответить на выпад и задать шалуну трепку, как тот уже растворился в толпе. Побежал разбираться с инком. Карбовски, наконец-то, был предоставлен сам себе и мог спокойно обдумать ситуацию, вот только теперь у него не было ни малейшего желания это делать.

***

     -А я вам говорю, что его здесь не было… – Стен уверенно кивал головой и хмуро поглядывал на оборванного малыша. В свете единственного фонарика лицо мальчика выглядело очень бледным. – Я самолично привязывал этого мальчишку…

   Вдруг Стен замолчал и воровато глянул по сторонам. Ему  пришло в голову, что он ведет себя совершенно глупо. Он сам придумал слезливую историю о внезапном бегстве Сафида и печальной смерти людей в щупальцах деревьев. Разве так он должен встречать воскресшего из мертвых ребенка? Люди и так с большим недоверием отнеслись к той интерпретации событий, которую им предоставил Пол. Тут надо действовать совсем по другому. С одной стороны нужно не дать мальчишке возможности раскрыть рот, а с другой, показать искреннюю радость от его внезапного возвращения.

   -Как тебя зовут? Какой славный малыш! Сейчас найдем твоих родителей! – Стен бросился к мальчику и схватил его на руки. Легкое тельце, сжатое изо всех сил, повисло на руках Стена как тряпичная кукла. Дошка не мог произнести ни звука, ему казалось, что он не может даже дышать. Сдавленная жесткими объятьями грудь не пропускала в легкие воздух.

   Выключив фонарь, Стен смог беспрепятственно зажать Дошке рот. В темноте было трудно передвигаться по лагерю, но это было не так важно, в сравнении с возможностью оставаться невидимым. Стен непрерывно благодарил судьбу за то, что увидел мальчишку прежде, чем тот успел что-то сделать или сказать. Пару раз, споткнувшись о веревки, связывающие людей друг с другом, Стен добрался до единственной палатки в лагере. До палатки Пола, их нового командира. Только там Стен вновь включил фонарь и толкнул Дошку к сидящему возле небольшого костра Полу.

   -Что это? С какой стати ты притащил ко мне этого пацана? – Пол выглядел недовольным и хмурым. У него было гораздо больше проблем с этими людьми, чем он предполагал, устраивая мятеж. Да и разговор с Землей пошел совсем не так, как ему было нужно.

   -Это непростой ребенок, Пол…, совсем непростой. Я сам связывал его руки, там, на кладбище. Не хочешь узнать, как он оказался здесь?

   В первый момент Пол не понял о чем речь и на что, с таким пафосом, намекает Стен, но потом на лице новоявленного «Наполеона» появились явные признаки испуга. Теперь Пол предполагал самое худшее – что все оставленные умирать люди остались целы и невредимы. Пол отказывался верить в вероятность такого поворота.

   Напряженно вглядываясь в бледное лицо Дошки, Пол пытался понять, что могло заставить мальчика прийти сюда. Если предположить, что Сафид и Вика спаслись, то зачем тогда мальчик оказался здесь и каким образом нашел их лагерь? Или его используют как шпиона? Тогда дела Пола плохи. Что же делать? Как поступить с ребенком? Возможно ли, еще раз заставить этих неуправляемых упрямых людей отправиться в путь? Как не позволить Сафиду настичь их?