Текст книги "ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ (СИ)"

Автор книги: vudu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 46 страниц)

   Влад торопливо поднялся на эскалаторе на пятый этаж и почти бегом вбежал в кабинет врача. Влад не успел произнести ни слова, так как увиденное заставило его остановиться в дверях с открытым ртом. Несмотря на ежедневное общение с доктором Сильвой, Владу ни разу не довелось побывать в этом помещении. А оно производило впечатление!  Совсем не похожий на рабочий, кабинет имел скорее вид спальни – веселенькие тона, кокетливые рюшечки, большой диван и, совсем крошечный, рабочий стол. Это было место отдыха, а не работы. Влад как бы увидел доктора совсем в другом свете, не как профессионала, а как человека, как женщину, причем, совсем молодую. Сильва заметила его удивление и весело засмеялась, выводя Влада из состояния ступора.

   -Не обращайте внимания, это мои маленькие женские капризы. Я практически живу в госпитале, поэтому мне просто необходим маленький островок жизни. Кстати говоря, у меня дома полная разруха и никакого уюта. Что за жизнь, одни придаются отдыху и развлечениям круглые сутки напролет, другие работают столько же.

   -Надеюсь, вы не завидуете первым?

   -Боже упаси! Не представляю себя без этой работы, в этом весь смысл жизни.

   -Вернемся к нашим баранам, что все-таки происходит?

   -Это похоже на эпидемию! В большинстве  региональных Опекунских Советов произошли похожие на наш случаи. Те же симптомы. Вы знаете, есть даже смертельные случаи. Дети с неизученными способностями, происхождение которых так и не удалось установить, ломали технику, калечили других детей и были очень агрессивны. Боюсь только, их агрессивность была спровоцирована неразумными взрослыми, которые боялись их.

   -Вот с этим я полностью согласен. У меня создалось впечатление, что эти дети сами удивлены своими возможностями и не понимают, что с ними делать, а мы, вместо того чтобы помочь им разобраться, изолируем их, пугаем и унижаем. Боюсь, они превратятся в обычных подопытных кроликов.

   -Нам придется проверить всех детей Совета, просканировать их мозг. Других методов пока нет. Это распоряжение правительства, нет, это паника властей и это плохо кончится! Самое ужасное, что зарегистрирован один случай вне стен Опекунского Совета. Это означает, что проблема касается всех детей Земли и вряд ли связана с иллюзорами. Признаться, я полагала раньше, что это побочное воздействие иллюзоров при превышении дозы, что в Опекунском Совете не редкость.

   -Что же нам делать, надо помочь этим малышам…, это всего лишь дети.

   -Я бы не была в этом так уверена. – Сильва задумчиво пожевала нижнюю очень аппетитную губку. – Они могут причинять боль, а некоторые из них получают от своей власти удовольствие. Вы понимаете, что это означает? Эти дети вырастут и станут хозяевами этого мира…, а их немало. А сколько их будет еще через неделю? Логично, что правительство видит в них угрозу и пытается изолировать. Думаю, что это сделать будет непросто, эти дети и сейчас нас переигрывают, что будет дальше? Боюсь, правительство сочтет за благо пойти на крайние меры…

   -Вы имеете в виду… уничтожение?

   -Да! И честно говоря, я не уверена, что это неправильно.

   -Да вы что, это же живые дети. В конце концов, мы должны радоваться таким изменениям в людях, это делает человека сильнее. Мы не можем, подчиняться выгоде горстки людей.

   -А вы революционер…– Грустно улыбнулась Сильва. – Если это результат естественного развития человека, то его не остановить никакими методами, а если это что-то другое…?

   -Но ведь эти дети в этом не виноваты. Мы же не можем теперь их убивать, раз они лучше нас?

   -Лучше ли? Не знаю, не знаю.

  Влад внимательно взглянул на доктора – Сильва пристально смотрела в окно, наблюдая, как из лёта высаживается грузный профессор Порста. Он прибыл, чтобы забрать себе ее работу. Сильва была лично знакома с профессором и это пугало еще больше. Женщина прекрасно помнила жесткого, мстительного и очень амбициозного преподавателя. К сожалению, он тоже должен был прекрасно ее помнить, слишком бурными были их взаимоотношения.

   -Я бы не стала прибегать к радикальным методам, по крайней мере, до тех пор, пока точно не узнала бы происхождение способностей. Не могу того же сказать вон о том человеке, который будет работать с мальчиками. Кстати, во всех других случаях это тоже мальчики и в каждом отдельном Совете это дети одного возраста. Самым старшим двенадцать.

   Влад внимательно оглядел человека во дворе, на которого указала доктор Сильва. Хмурое лицо, жесткий взгляд и немного лишнего веса – ничего особенного.

   -Ты знакома с тем, кого прислало правительство?

   -К сожалению.

   -Что, так плохо?

   -Очень! Он был моим преподавателем на втором году…, после нашего совместного общения мне пришлось уйти в другую медицинскую школу. Он дал мне отвратительные рекомендации, и мне пришлось еще целый год доказывать всем, что я не осел. Он весьма жесткий человек и беспринципный, для него чужая жизнь ничего не стоит, если ее можно положить на алтарь науки.

   -Господи! И как же нам теперь быть?

   -Никак, мы все равно ничего не сможем сделать.

   -Нет, ты не понимаешь! Мы не можем позволить просто их убить…

   -Думаю, до этого все-таки не дойдет, по крайней мере, так скоро.

  -Но он превратит детей в подопытных крыс, может быть будет их испытывать… болью.

  -Хм, тогда он получит адекватный ответ.

  -Что ты имеешь в виду?

  -Пока, эти детки не хотят сами покидать клинику, надеются вернуться в привычную среду. Не думай, что они ничего не понимают в происходящем. Стоит им поменять свое желание и здесь их никто не сможет удержать насильно. На это я и рассчитываю. Дети просто исчезнут… с их силой и возможностью подчинять своей воле других, они пройдут сквозь любые стены, независимо от мер предосторожности. Тогда-то правительство и погонит взашей нашего профессора. Надеюсь, он не сможет подстраховаться заранее от такого поворота событий…

  -Неужели…, неужели ты сговорилась с детками? Гениально! С ними надо сотрудничать на равных, а не запирать на замок. Если они сами это понимают, то мы найдем все что ищем, рано или поздно. – Влад энергично потряс головой. – Ты хитрюга, на самом деле испытывала меня, говоря такие ужасные вещи об уничтожении детей?

   -В некотором смысле, да. Но такая угроза реально существует.  Ладно, ладно, признаюсь, я тебя дразнила.

  Влад внимательно посмотрел на Сильву, в ее глазах вспыхивали веселые искорки. Некоторое время она сомневалась, стоит ли говорить все Владу, сможет ли он быть ее союзником в этой битве, но теперь сомнения покинули ее. Влад действительно беспокоился за этих детей. К тому же, в такой ситуации хорошими помощниками станут дети из команды Влада. Она еще посмотрит, кто возьмет верх в их схватке с профессором.

    -Послушай, а как же все другие дети, ведь их будет становиться все больше…, я думаю.

   -Всех привезут сюда, госпиталь переквалифицируют в специальную клинику, будем заниматься только этим вопросом.

   -Ого! Серьезный подход.

   -Проблема серьезная. Хорошо, что сразу поняли как все сложно и серьезно, иначе могли бы уже быть необратимые последствия.

   -Ты полностью можешь на меня рассчитывать. Это нельзя оставлять на самотек, само не решится.

   -К сожалению, только на тебя я и могу положиться… пока.

  -Еще на моих ребят, не забывай! Они тебя удивят своей смекалкой…  А ты все-таки хитрец, Сильва, – Влад все никак не мог успокоиться после такого подвоха, – устроила мне такую проверку, я почти поверил, что ты готова убивать детей. С ними надо сотрудничать, иначе кроме мести мы ничего не получим.

   -Именно это получит многоуважаемый профессор Порста.

2.

      «То, что он умер, еще не доказывает, что он жил».

                                  (Станислав Ежи Лец)

    Вера чувствовала себя просто отвратительно, никакие медицинские средства не спасали от тошноты. А она то была уверена, что подобные женские недомогания полностью побеждены цивилизацией. Вокруг лежащей на кушетке женщины хлопотала верная Лора. Конечно, никто из них работать был уже не в состоянии.

   -Лорочка, дай мне водички, мутит просто ужасно, встать не могу.

   -Ничего, ничего, это ненадолго. Вы знаете, вчера я настояла на срочном ремонте…, всем уши прожужжала, что вас тошнит от этого мерзкого цвета. Все смеялись, но поклялись мне завтра же прислать рабочих.

  -Вот и прекрасно, до завтра я отсюда не выйду.

  -Шутите? А как же ваш ненаглядный? С тоски помрет.

  -Глупые разговоры…, не смей мне говорить о смерти. И так у меня все время какое-то нехорошее предчувствие.

   -Это нормально в вашем состоянии. Вы знаете, я тоже встретила своего единственного, представляете новенький работник из прачечной. Он приехал из другого города. Такой нежный, внимательный… не знала, что мужчины могут быть такими. Хочет малыша…

  Вера внимательно посмотрела на подругу, что-то ей вся эта ситуация напоминала, где-то она уже такое слышала…, нет не было сил вспомнить. Сон завладел измученной женщиной.

   Разбудил Веру громогласный голос Карбовски, доносящийся из коридора. Кабинет был пуст, за окном темнело…, она проспала часа два, не меньше.

  -Верочка, чем, черт возьми, ты тут занимаешься?

   -Прячусь от этих ужасных болотных стен… – Протирая припухшие глаза, буркнула Вера.

   -Есть кое-что интересное… бегу тебе сообщить, словно я у тебя в услужении…

  -Что, колонистов уже отправили? Или наши пациенты опять что-то выкинули?

  -Вечно ты иронизируешь, что за дурацкая привычка, невозможно с тобой нормально разговаривать. Тут по медицинским закрытым каналам одна любопытная информация просочилась.

   -Что именно? Где-то поймали наших сбежавших психов?

   -Вера, да прекрати же…

   – Ладно, слушаю внимательно!

   -Не нервируй меня! Что касается беглецов, то, как ты понимаешь, они давно уже по всем мыслимым и немыслимым показателям совершенно здоровы, поэтому ловить их никто не собирается. Но, возможно, моя информация их косвенно касается тоже. А может даже и не косвенно.

  -Ну, давайте же, наконец, ваши новости…, заснуть можно!

  -В медицинском мире царит паника, а ты спишь на ходу. Появились необычные дети, мальчики…, способности которых очень мне напоминают то, что мы видели у наших сбежавших пациентов в первые дни…, до того как они начали удивительным образом выздоравливать.

   -Где именно они появились?

   -Ты будешь очень удивлена…, но практически везде! Почти в каждом отделении Опекунского Совета появились группы таких детишек. Пойди сама изучи всю эту информацию…, там есть, чем поживиться. Мне не нравится очевидная связь с нашими беглецами.

   -Что-то я не вижу никакой связи. С момента их побега не прошло даже девяти месяцев, не то, что несколько лет… Они же не кролики.

  -Где гарантии, что наши были единственными? Или первыми?

  -И то, правда. Но если в этом есть какая-то логика?! – Вера задумчиво уперлась взглядом в шефа. – То... возможно Кузя,… и мой малыш…?! Зачем вы меня пугаете?

  -Связь между всеми этими событиями, несомненно, есть, но, возможно, она совсем другого порядка, чем ты сейчас подумала. А ведь я тебя предупреждал, что могут быть последствия для ребенка. Ты сознательно пошла на риск.

   -Господи, но ведь эти дети не монстры, правда? Значит не все так страшно. Где мне взять всю документацию, дайте пароль, ведь у меня нет доступа к такой закрытой информации.

   -У меня на столе конверт специально для тебя, забирай домой, почитаешь вместе с Кузей на досуге. Как он, кстати, поживает, как ваши эксперименты?

   -Продвигаются…, но мы стараемся не спешить.

   Карбовски грустно улыбнулся, как будто знал гораздо больше Веры или умел видеть будущее. Ему было жаль молодую женщину, добровольно взвалившую такую ношу себе на плечи. Все слезы были еще впереди. Непонятно, зачем ей все это понадобилось? Неужели правду говорят, любовь зла…

   -Уже темнеет, иди домой. Да, кстати, завтра начинается ремонт, поэтому твой кабинет временно переносится ко мне. Ты мне пригодишься в качестве помощника и советчика. Чувствую, настают опять горячие деньки. Мы  так и не отправили информацию о странных пациентах в медицинскую базу. Пытались сохранить лицо. Теперь это может выйти нам боком. Такая информация помогла бы сейчас с этими детьми, а мы не можем ее дать не подставившись. Печальная ситуация.

   -Это было ваше решение…, так чего вы теперь от меня хотите?

   -Иди-ка, изучай, там масса интересного…, только завтра ни свет ни заря не буди меня нервными звонками.

   -Неужели все так серьезно?

   -Более чем.

   Вера спешила домой, ей стало очень неуютно на работе, дурные мысли прочно поселились в голове и не желали покидать насиженного места. Мрачная, удушливая темнота буквально давила, заставляла лихорадочно хвататься за горло. Добежав до лёта, что было не так уж просто в ее положении, Вера постаралась как можно быстрее закрыть дверь и отдышаться, но в ведущий паз что-то попало и дверь заело. Женщина начала задыхаться, ей не хватало воздуха, в желудке начались болезненные спазмы, предательски подступала тошнота. Конверт то и дело выскальзывал из рук в нанесенный с пустыни песок, от соприкосновения с которым кожу на обнаженных пальцах рук начало пощипывать. Безуспешно дергая заевшую дверь, Вера начала ругаться уже вслух, это помогало справиться с беспричинным страхом, который вдруг навалился как ледяная волна. Холодный пот струился по вискам, паника постепенно перерастала в истерику. Вера пыталась успокоить себя, понимая, что в ее положении подобное состояние очень вредно, но ничего не получалось. Дверь так и осталась открытой. Вера решила вернуться в корпус клиники и вызвать дежурный лёт, придется смириться с потерей времени. В этот момент в полуосвещенном дворе Вера увидела или скорее почувствовала какое-то движение возле здания прачечной. Странно, рабочий день для работников прачечной давно уже закончился…

   Страх с новой силой начал противным холодком забираться под одежду. Чего, собственно говоря, она боится? Просто глупость какая-то, детские игры. Никакое самовнушение не помогало, Вера не могла оторвать взгляда от темной фигуры. Наконец, незнакомец вышел на освещенный участок двора. Обычный человек, спешащий помочь попавшей в беду женщине. Веру все это время не оставляло чувство, что все это уже с ней когда-то происходило, какое-то дежавю… – этот душный темный вечер, силуэт у прачечной и чувство страха.

   -Извините, вам помочь? Что-то случилось с вашим лётом?

   Человек подошел, на лице радостная, беззаботная улыбка, глаза как будто смотрят насквозь…

   -Кто вы? Что вы здесь делаете в такое время? Здесь не может находиться никто, кроме охраны и медицинского персонала. – Вера закашлялась, в горле отчаянно першило.

   Мужчина продолжал улыбаться как китайский болванчик, как будто на лице была маска, и он при всем желании не смог бы сменить выражение своего лица. Глаза же постепенно становились жесткими.

   -Я работаю здесь, в прачечной, жду Лору, поэтому немного задержался.

   -Разве Лора не ушла уже домой?

   -Нет, она возится с каким-то ремонтом, кажется, составляет график работ для маляров.

   -Вы и есть, тот замечательный мужчина? Она сегодня мне вас расхваливала. Не могли бы вы посмотреть, что с моим лётом, не хочется терять время на вызов дежурного. – Женщина продолжала напряженно всматриваться в мужскую фигуру, пытаясь понять причину нервозности и страха.

    Мужчина наклонился к ведущему нижнему пазу и достал какой-то мелкий предмет, застрявший там. Отбросив его в сторону и продолжая глупо улыбаться, мужчина захлопнул дверь. При этом он все время смотрел прямо в глаза Веры. Где-то она видела этот взгляд и этого человека…

   Дышать сразу стало легко и приятно, паника начала отступать. За стеклом мужчина вежливо помахал рукой и направился обратно в сторону прачечной, улыбка так и не покинула его лицо. Обычный мужчина любезно помог женщине и больше ничего…, пусть он немного странный, но что из того? Чего собственно она боялась? Что вообще могло случиться? Скорее всего, все это вызвано плохим самочувствием из-за беременности. Забыть…, забыть и ехать домой.

    Машина слишком резко рванула вверх, от чего сердце женщины буквально ушло в пятки. Мгновение свободного падения вновь вернуло тошноту в круг Вериных ощущений. Ничего не поделаешь, придется терпеть. Установив на автопилоте максимальную скорость, Вера откинулась на удобную спинку кресла и прикрыла глаза. В этот момент она и вспомнила, где видела этого человека и от этого мгновенно покрылась липким потом. Нет, такие перепады и нервные напряжения ей определенно противопоказаны! Это был пациент их клиники. Один из тех, которые доставили им не так давно кучу переживаний, один из беглецов. Вот почему его взгляд смотрел насквозь. Вот почему она ощущала такой жуткий дискомфорт в его присутствии еще задолго до того момента, как увидела его. Что же делать? Неужели Лора не знает?

   А что, собственно говоря, случилось? Этот мужчина здоров, он работает в прачечной, никакого криминала нет. Теперь это обычный человек, к тому же он был весьма любезен. Вера решила оставить все как есть, не хотелось мешать Лоре. Пускай делает что хочет, теперь он не их пациент и ей нет до него никакого дела. Хорошо бы, чтобы и ему не было до нее никакого дела.

   Решив, таким образом, свой внутренний конфликт Вера вновь расслабилась в кресле. В таком состоянии она бы и пребывала до самого дома, если бы не резкие скачки лёта, которые буквально выкинули Веру из кресла прямо на лобовое стекло. Создавалось впечатление, что лёт попал в мощный обстрел. На этот раз страха не было, только безграничное удивление…, ни разу Вера не слышала, что лёты могут попасть в аварию или сломаться в воздухе. Компьютер никогда бы не позволил неисправному лёту взлететь в воздух, проверка проходила автоматически перед каждым взлетом. Однако лёт был явно неисправен, бешеные скачки продолжались, одновременно с общим снижением высоты.

   Падая то на одну сторону кабины, то на другую, Вера уже совсем близко видела через лобовое стекло здания. Инстинктивно прикрывая живот в ущерб голове и другим важным частям тела, Вера пыталась добраться до пульта управления. Лет, как будто издеваясь над ней, все время откидывал ее назад. Город приближался с катастрофической скоростью, но Вера просто не могла позволить себе опустить руки и смириться. Наконец, женщине удалось  перехватить ручку сиденья и невероятным усилием усадить непослушное тело в кресло. Мгновенно пристегнувшись, Вера обрела хоть какую-то твердь под собой.

   Одним движением руки Вера переключила машину на ручное управление. Сразу стало понятно, что левый двигатель работал с перебоями. Почему автопилот не мог скорректировать движение исходя из ситуации, оставалось загадкой? Похоже, автопилот просто не «видел» этой неисправности и продолжал давать команды лёту, как исправному механизму, тем самым, усугубляя положение. Вере пришлось маневрировать с помощью одного нормального двигателя и второго, работающего периодически. Было нелегко, особенно в первый момент, когда необходимо было быстро остановить вращение лёта вокруг своей оси.

   Вера несколько лет назад приобрела бесценный опыт экстремального вождения лёта на соревнованиях без автопилотов в большой группе машин. Эти навыки спасли сегодня ей жизнь, ей и ее неродившемуся малышу. Трясущимися руками Вера посадила раскачивающийся то вправо, то влево лёт на крышу высотки. Множество ярких в вечернем мраке искр разлетелось в разные стороны. Просто чудом ей удалось не свалить машину с крыши, слишком сильна была инерция движения. Еще несколько секунд она сидела в кресле, пытаясь понять, что все-таки произошло, потом выбежала наружу и, упав на колени, выложила все содержимое своего желудка прямо на крышу небоскреба.

   Удушливый дурно пахнущий воздух снова ворвался в легкие, причиняя физическую боль. Как только могла быстро, Вера доковыляла до кабины лифта, хорошо хоть она не снесла ее при посадке, и спустилась в фойе здания. Воздух здесь был значительно лучше, но Вера чувствовала себя так плохо, что уже почти не замечала этого. Болела спина, голова и руки…, наверное, завтра она будет представлять собой сплошной синяк. Но все это не имело большого значения, главное чтобы не пострадал ребенок. Сердце, уже в который за сегодня раз, сковал холодный страх. Привалившись спиной к стене, Вера трясущейся рукой вытащила из кармана телефон, слава богу, он работал, и вызвала спасателей. Еще до их прибытия она потеряла сознание.

    Очнулась она в госпитале. Рядом сидел бледный, как полотно Кузя и хмурый Доктор Карбовски. Увидев ее открытые глаза, Кузя схватил ее за руку и начал непрерывно целовать. Карбовски пару секунд понаблюдав за пылкими чувствами мужчины, неприлично фыркнул и отвернулся.

   -Милая как ты себя чувствуешь? Как ты нас напугала.

   -Вроде ничего. А что со мной случилось?

   -Ты что, ничего не помнишь? Нам сказали, что ты почти не пострадала, слава богу. Несколько ушибов и нервный срыв.

   -Авария…, но я до сих пор не могу поверить, что это со мной случилось. Разве такое вообще возможно?

   -С этим мы разберемся позднее, ты вела себя как заправский пилот, ты случаем не была испытателем новых летательных аппаратов для Сомата?

   -Нет, но в гонках участвовала.

   -Любой на твоем месте, поднял бы руки и пустил все на самотек. Ты просто молодец!

   -Что врачи говорят о состоянии ребенка?

   -Пока ничего страшного. Несколько дней постельный режим дома…., если за это время с ребенком ничего не случиться, считай, тебя пронесло. – Со свойственной ему прямотой заявил Карбовски.

   -Спасибо, обнадежили, лучше бы промолчали…, психолог, тоже мне.

   -Ладно, я, наверное, пойду, теперь, когда все обошлось и мне надо немного стресс снять…, прощайте. А Кузьма то твой, ничего парень, надо нам было раньше поближе познакомиться, жаль, я не принял твоего предложения.

    -Прощайте.

   -Вера, нам разрешили сегодня поехать домой, если ты сама этого хочешь.

   -Конечно хочу, дома совсем по-другому буду себя чувствовать…, и ты сможешь за мной поухаживать.

   Кузя не позволил любимой женщине идти до лёта самой, он отнес ее на руках. Посмотреть на это романтическое действо, высыпал весь свободный медицинский персонал клиники. Двухместный лёт был уже приготовлен. Оторвавшись от земли, аппарат на автопилоте направился к их дому. Кузя с нежностью обнял Веру и начал беззвучно плакать. Для него это событие тоже не прошло бесследно, в состоянии стресса он с трудом мог контролировать свои способности. Это его весьма расстраивало, несколько раз он воздействовал на врачей, чтобы оперативно получить информацию о состоянии Веры. Теперь он не знал, признаваться ли Вере в этом проступке, ведь он обещал не использовать своих способностей? Удручало, что он не в состоянии удерживать себя полностью под контролем.

   -Эй, почему ты плачешь, ведь все хорошо. Или нет?

   -Все хорошо, успокойся, я плачу от облегчения.

   Дом ждал их вкусными запахами и уютом. Вере казалось, что ничего приятнее она в жизни не испытывала. Кузя как-то смешно суетился вокруг нее, укрывал, подкладывал подушечки, кормил.

   Утром Вера проснулась такой отдохнувшей и свежей, что совсем было собралась пойти на работу. Кузя не позволил, напомнив, что врачи прописали ей несколько дней постельного режима. Когда Вера увидела себя в зеркало желание выходить, куда бы то ни было, сразу исчезло.

   -Звонил доктор Карбовски, сегодня он придет к нам в гости, предлагаю удивить его нашей кухней. Он очень беспокоится о тебе. Мне нравится этот дедушка. – Кузя тепло улыбнулся, вспоминая их с доктором беседу. Они нашли общий язык.

   -Конечно! Скоро?

  -Через пол часа, но у меня уже все готово. Я хотел тебе кое-что сказать по поводу вчерашнего…

   -Кузя, у нас есть пол часа, давай проведем их с толком, я так соскучилась по тебе…

   -Ни в коем случае, тебе нельзя напрягаться!

  -Но мы ведь можем просто понежиться в постели… – Сказала Вера и зажмурилась от предвкушения.

  Вера с мольбой во взгляде смотрела на любимого. В поле ее зрения попал конверт, который дал ей вчера Карбовски. В голове как будто выключили переключатель, приятная эйфория исчезла, как будто ее и не было. С новой силой навалилось сильное чувство тревоги, переходящее в панику. Желудок начало выворачивать наизнанку, сердце буквально вырывалось из груди. Как загипнотизированная Вера смотрела на белый конверт.

   -Господи, что с тобой, что случилось? Тебе плохо? Больно?

   -Этот конверт, где ты его взял?

   -Он был у тебя в руках, когда спасатели тебя нашли… Что в нем? Ты так испугана, что…

   -Да, мне страшно. По всей планете появились дети с твоими способностями, ты представляешь, что это значит? Их будут преследовать, изучать…, а может что-то еще похуже. Наш ребенок как я понимаю, тоже попадет в их число?

   -Почему ты так уверена? Например, я, не могу утверждать, что будет именно так.

   -Что-то нехорошее складывается вокруг нас, у меня такое ощущение, что круг сжимается. Откуда эти дети? Откуда вы такие взялись? Что будет со всеми нами? Мне так страшно! Обними меня, только ты можешь дать мне чувство покоя и уверенности.

   -Успокойся, я не дам вас в обиду. Даже если у ребенка будут такие отклонения, то я научу его скрывать это, никто никогда не усомниться, мы никому не позволим забрать нашего малыша, не переживай…

   В этот момент прозвучал сигнал дверного вызова.

  -Что-то доктор Карбовски пришел раньше времени, на него не очень похоже. Надеюсь, ничего опять не случилось? Пойду, впущу его, неприлично заставлять пожилого человека стоять так долго за дверьми. Ты подождешь меня? Не раскисай. Вот с Карбовски и обсудим ситуацию с необычными детьми.

   -Не ходи! Я не хочу тебя отпускать, пускай уходит доктор…

   -У тебя истерика, так нельзя!

  Вера всхлипнула и махнула рукой в направлении двери, разрешая Кузе открыть ее.

  Кузя, как можно быстрее, побежал открывать Карбовски дверь, надеясь, что тот все еще ждет. Вера услышала приглушенный мужской разговор, но слов не разобрала, а голоса показались незнакомыми, потом послышалась какая-то возня, глухой стук и звук закрываемой двери. Все еще не осознав, что случилось что-то страшное, Вера продолжала прислушиваться к звукам в прихожей. Стояла абсолютная тишина. Вера постаралась успокоиться, откинулась на подушки, стала ждать появления Кузи и гостя. Тишина. Вера не могла заставить себя подняться с постели и пойти посмотреть, в чем дело. Ей было страшно. Ей было так страшно, что ноги отказывались слушаться. Все тело сотрясалось от противной мелкой дрожи. Встревоженная женщина, цепляясь за стены, вышла в коридор.

   Кузя лежал у закрытых дверей, его ясные добрые глаза смотрели в потолок. На лице застыло навечно такое родное выражение, такое человечное… Не имело смысла проверять, конечно, он был мертв. Вера не могла пошевелиться, она перестала что-либо чувствовать, слышать и видеть. Этого ей не пережить. Они все-таки добрались до него. Он стал слишком человеком, и поэтому был опасен для них. Она чувствовала, что что-то страшное должно произойти, она обязана была понять…В дверь опять позвонили, Вера не слышала… Начали стучать…, громче…, громче! Вера даже не пошевелилась, ни криков, ни слез – полная неподвижность, шок. Дверь распахнулась, ввалился Энри и, споткнувшись о неподвижное тело на пороге, упал прямо в теплую лужу. Энри начал кричать… Карбовски с совершенно бескровным лицом стоял на пороге и смотрел поочередно то на Кузю, то на Веру, то на Энри. Тело Кузи немного поменяло позу от толчка, голова откинулась, открывая взгляду ужасную рану…, выражение лица перестало быть приятным и родным…, теперь это было просто лицо мертвого человека с остекленевшими глазами и расслабленными мышцами. Он перестал быть ее Кузей. Его больше не было. Его больше никогда не будет, не будет отца ее ребенка. Только теперь Вера смогла выдохнуть, все это время она не дышала. Спасительные слезы хлынули из глаз, печальный стон сорвался с губ, признавая очевидную гибель любимого.

   -Почему я запретила ему использовать способности, он смог бы узнать об опасности заранее… Это я во всем виновата, зачем я сделала его таким добрым, доверчивым, благородным… Я не переживу этого, почему вчера я не умерла? Вот была бы удача.

   -Прекрати истерику! – Что есть силы, закричал Карбовски, руки старика так тряслись, что он едва смог нащупать ручку двери, чтобы захлопнуть ее.

   Энри, наконец, перестал кричать, но встать пока не пытался. Он понимал, что из троих именно ему нужно взять на себя инициативу, чтобы разрешить ситуацию с минимальным ущербом для присутствующих.

  -Вера, быстро... выйди... отсюда, принеси успокоительное…, шевелись. Это приказ! Если ты сейчас не начнешь шевелиться, то сойдешь с ума, ты убьешь своего ребенка. Да шевелись ты! Посмотри, Энри сейчас потеряет сознание… – Слова были жестокими, черствыми, но зато действенными.

   Вера, непрерывно поскуливая, как побитая собака, начала еле переставляя ноги передвигаться в сторону кухни, внизу живота начала разливаться тупая, горячая боль.

   Успокоительное принесло всем некоторое облегчение. Веру уложили в постель, вызвали акушера. Энри пытался отмыться от липкой крови в ванной. К Карбовски снова вернулся здоровый цвет лица.

   -Мы видели убийцу…, это один из них…

   -Я даже знаю, кто именно, – глухо сказала Вера, – он устроился работать в клинике подсобным рабочим в прачечной, я видела его вчера и узнала…, почему я не приняла мер…, я себе этого никогда не прощу.

   -Раньше или позже они все равно бы это сделали. Тут есть еще одно обстоятельство…, вчера мы проверили твой лёт…, твоя машина была намеренно выведена из строя. Тебя тоже хотели убить…, а может не тебя, а твоего ребенка…, но тебе повезло.

   -Что происходит? Наступает какой-то хаос! Где обычный порядок вещей? Вы говорили, что эти люди здоровы и неопасны…

   -Что теперь-то сделаешь? Ничего изменить уже нельзя…, но можно попытаться спасти тебя и малыша. Можно попытаться понять, что, в конце концов, происходит. Сейчас лекарство подействует, и ты уснешь…, потом будет легче…, я надеюсь.

   -Предупредите Лору… – Вера уже спала, но даже сон не стер скорби с ее лица.

3.

          «Наше незнание достигает все более далеких миров».

                                     (Станислав Ежи Лец)

     -Ну что, завтра настанет час икс?

    -Я уже ничего не знаю, не понимаю и не помню…, я просто хочу спать. Эти упражнения замучили меня так, что я уже не хочу никуда лететь.

    -Ты, Вика, всегда была жутко ленивая…, если бы не твои мозги, тебя давно бы поперли из Сомата.