Текст книги "ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ (СИ)"

Автор книги: vudu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 46 страниц)

    Ученые уже в сотый раз проверяли настройки волновой установки, которой предстояло превратить Тома в человеко-волну. Передатчик сиротливо стоял в стороне от эпицентра кипучей человеческой деятельности, он уже был запрограммирован и проверен. Хасид Петрович понимал, что пора приступать к запуску, что толку от этой бесполезной беготни уже не будет, что они уже просто тянут время из страха, что их вновь ждет неудача.

   -Давайте по местам и приступим, уже пять минут мы находимся в благоприятной зоне, и у нас осталось не так уж много времени, тянуть дальше нельзя… Тома, мы все желаем тебе удачного полета..., и прилунения. Свои шансы, я думаю, ты оценил уже сам, сожалею, что они не слишком велики. Прошу проследовать в кабину.

    На ватных ногах Тома поплелся к установке, он понимал, что это возможно последние секунды его жизни. Надо встряхнуться, вполне может случиться, что в месте прибытия его могут ожидать какие-нибудь сюрпризы, надо быть в оптимальной форме… Самовнушение немного помогло, и в кресло кабины он садился уже без дрожи во всем теле. Тома улыбнулся окружавшим его ученым, как бы ободряя этих людей, которые, по сути, ничем сегодня не рисковали. Эта улыбка мгновенно разрядила обстановку в лаборатории, в движениях людей появилась четкость и уверенность. Тома почти обреченный на смерть, подарил своим «убийцам» надежду. Хасид Петрович понял, что в выборе добровольца они не ошиблись и им обязательно повезет…, должно повезти.

     Наблюдая за проворными руками Софии, которые застегивали последние ремни на его груди,  в душе Тома очень сожалел, что не может надеть ничего, кроме этого неприятного костюма. Любая другая одежда осталась бы в этой кабине. Волновая установка настроена только на человеческое тело, а этот костюм фактически человеческим телом и являлся. Созданный специально для этих путешествий из живых человеческих клеток, можно сказать выращенный, этот костюм к тому же неплохо сохранял тепло и держал механический удар. С неприятными ощущениями придется смириться.

     Последние приготовления были закончены, колпак кабины опустился, отрезав Тома от внешних звуков и света. Оставалось только ждать и ожидание будет коротким.

     Как только колпак опустился и характерный щелчок оповестил присутствующих, что замок закрылся, все как по команде направились к своим мониторам и с нетерпением стали ждать первых результатов. Сигнал отправки прозвучал как выстрел. Никто не встал со своего места, чтобы посмотреть, что стало с Тома… Сигнала о его прибытии на луну, к сожалению, не поступило… Время вышло… Тишину не нарушал ни один вздох, все присутствующие скорбели молча…

     Казалось, Хасид Петрович постарел сразу на несколько лет. Он знал, что никто не будет за него делать грязную работу, что именно ему придется сейчас вставать и открывать кабину установки… и опять хоронить совсем молодого мечтателя и оптимиста.

    Крышка кабины как-то нехотя начала отползать в сторону и взгляду ученого предстала… совершенно пустая кабина. Сказать, что это было неожиданностью для пожилого человека, все равно, что не сказать ничего. Хасид Петрович добрые две минуты просто не мог произнести ни звука. Если Тома нет здесь и нет на базе, то где же он? Он молчал так долго, что остальные начали невольно оборачиваться на него, опасаясь, что у ученого не выдержало сердце и ему нужна помощь. Не было произнесено ни одного слова, но все уже сгрудились возле открытой двери, не понимая радоваться им или огорчаться. Именно в этот момент в полной тишине, которая так и не была нарушена с начала эксперимента, прозвучал сигнал вызова с лунной базы. С той самой базы, на которой не было в этот момент ни одного человека…, разве только…, конечно это мог быть только Тома. У них получилось!

     -Земля, какого черта вы не отвечаете? Земля это я, Тома, ау, отзовитесь…

     -Мы слышим тебя, Тома, как ты там, с тобой все хорошо? – голос Хасида Петровича предательски дрожал.

     -Хорошо-то хорошо, но с чего это вы забросили меня за пределы базы, в сумеречную зону? Ошибись вы еще на пол метра, и я оказался бы в безвоздушном пространстве, и вы бы так никогда и не узнали, что ваша чертова машинка работает. – Нервное напряжение перехлестывало через край, от перенапряжения Тома начала бить крупная дрожь. Какое счастье оказаться живым, когда ты уже не предполагал таковым быть.

     -Как это могло быть, мы сто раз проверили все до мелочей, это не простая ошибка…, причина сдвига в том же, в чем была причина гибели Михаила. Мы с этим разберемся. Сейчас отправляйся-ка домой, сынок, мы ждем тебя… Да, кстати, ты принят обратно в группу, поздравляю.

     -Спасибо, сэр! Через четыре часа я буду на земле. Только, пожалуйста, приготовьте мне сразу нормальную одежду, от этой меня уже тошнит.

    Связь прервалась. В лаборатории царило что-то невообразимое, люди смеялись и плакали, оживленно переговаривались, стараясь сбросить с себя накопившиеся стресс и усталость. Как бы там ни было, эксперимент удался.

    -Тише, тише, не хочу нарушать вашу эйфорию, но необходимо обсудить то, что сегодня, сейчас, здесь произошло. – Хасид Петрович пытался перекричать возбужденные голоса, казалось, его губы улыбаются помимо его воли.

    -Не каждый день ты видишь воскресшего человека…

    -Я тоже весьма рад, но ведь не все так гладко как хотелось бы, согласитесь коллеги? Что вы об этом думаете?

    -В результате все вышло именно так, как я предполагала, – голос Софии уже был совершенно серьезен, – в расчетах нет ошибок, но существует некая помеха, которую мы не учитываем. Именно она и является причиной полной неудачи первого эксперимента и погрешности во втором.

    -Но почему тогда в первом случае была смерть еще на земле, а сегодня ошибка совсем другого характера?

     -Не совсем так, уважаемые, – София сосредоточенно терла виски, – просто, скорее всего, погрешность зависит от расстояния, поэтому в первом случае мы просто отправляли человека в открытый космос или еще куда похуже. Сработал блок и человек погиб. Второй раз, к слову сказать, почти произошло то же самое. Что влияет на нашу волну, что искажает ее траекторию?  Может это гравитационные силы, может свет, может твердые тела на пути…, хотя нет между землей и луной таких нет, по крайней мере, сколько-нибудь значительных. Мы найдем это быстро, методом подбора…, ведь степень погрешности нам теперь известна точно. Вопрос только в том, сможем ли мы этот фактор исключить или учесть таким образом, чтобы обеспечить точное попадание колонистов в цель на таком расстоянии.

    -Мы все решим, найдем и сумеем…, сегодня самый счастливый день в моей жизни…, такая удача, до сих пор не могу поверить.

     -Ты опять за свое, Карлос, если бы мы изначально не были уверены в результате, разве мы развернули бы все это с подготовкой колонистов? Это же такая работа, столько потрачено сил, столько людей с нетерпением ожидают нашего успеха…, нет, мы должны были победить.

     -Поехали на космодром встречать нашего героя…, все дела завтра, сегодня мы заслужили отдых. А тебе бы София побыть с сыном, а то забудет малыш, как мама выглядит.

     -Да, бедный Фред…, осталось не так уж много, скоро и мы отправимся на Юрико, жду не дождусь, когда увижу живой цветущий мир…

     -Да ты романтик София, вы и представить себе не можешь, как там будет трудно.

    -Неужели же я не справлюсь с любыми трудностями?

     -Конечно, справишься…, нам пора, завтра опять работы невпроворот.

2.

                                               «Остерегайтесь ложного знания: оно опаснее невежества».

                                                                                         (Бернард Шоу)

    – Наконец-то меня оставили в покое, просто замучили своими нравоучениями, указаниями и тыканьем в правила безопасности. И где они их только откопали? Не иначе напечатали быстренько, за час до этого, специально для меня. Ой, не ценят меня, совсем не ценят. Разве не я, в конце концов, добилась хоть каких– то результатов с Кузей? Что бы они без меня делали, учителя тоже мне…, без моего шестого чувства, они поняли бы, в чем дело только когда этот хитрец был бы уже за воротами клиники. Это я заметила в нем человека способного воздействовать на психику и полностью подчинять любого оппонента своей воле...

     – Чего это я сижу одна в комнате и сама себя нахваливаю, да еще вслух…? Точно, со мной что-то происходит, может мне поехать отдохнуть…? Нет, это невыносимо, о чем я думаю, какой отдых, где, черт возьми, можно сегодня отдохнуть? Сидеть у иллюзоров как большая часть этого замечательного человечества? Ну, тогда я, пожалуй, вернусь к работе годика через два, но уже по другую, так сказать, сторону решетки.

    – Не понимаю, для чего они меня здесь заперли? Боятся, что я опасна? Интересно чего они от меня ждут? Ладно, ладно я согласна, что была слишком груба…, но и меня можно понять! Запихнули в ту палату с человеком, у которого даже наличие отклонений не смогли определить, потому что он сам и есть ходячее отклонение. И, пожалуйста, разговаривай с ним, и желательно по всем правилам... Как они только не понимают, что с таким как Кузя невозможно говорить по правилам, он не просто болен…, нет, не столько болен, сколько аномален. Такими и должны быть подходы к нему!

    – Да выпустите меня, наконец. Похоже, что все сошли с ума..., или только я?

    – Эй, там, по ту сторону двери, что за дурацкие шутки? Я уже успокоилась, выпила вашу замечательную таблеточку, со мной все хорошо, открывайте, я хочу знать, что происходит? Без меня вы все равно ничего не сможете сделать, ведь я ваш мозговой центр, новатор…, господи опять понесло…

   – Верочка, золотце мое, мы без тебя никуда… Только с чего ты взяла, что двери заперты, хоть за ручку бы подергала, горемыка. А таблеточку-то выпей, такая взвинченная ты нам не пригодишься. – Карбовски беспрепятственно вошёл в кабинет, по-отечески обнял коллегу и подтолкнул к двери.

   -Куда мы?  Сегодня я к нему больше не пойду!

   -Ну, что мы, изверги, что ли, да и время рабочее давно кончилось, уже пора дома сидеть, чай пить. Я вот что подумал, ты дома-то не раскисай, отдыхай, но, пожалуйста, обдумай, что нам дальше делать с Кузей твоим. Сама, понимаешь, я не могу к нему никого пустить из опасения, что Кузя запудрит им мозги и сможет сбежать, как все другие. Ты как-то можешь ему противостоять, он что-то чувствует к тебе, боится тебя обидеть.

   -Да что вы говорите?! Мне показалось, он принимает меня в лучшем случае за предмет изучения…, и не называйте его «твой  Кузя», я не имею к этому больному никакого отношения.

   -Пока ты здесь занималась самовосхвалением и одновременно самобичеванием, мы…

   -Вы меня подслушивали! Как не стыдно! Такой солидный, образованный…

   -Не начинай все сначала, Верочка! Так вот, мы проанализировали видеозапись твоей, так сказать, беседы с пациентом и пришли к выводу, что он старается не воздействовать на тебя, его что-то останавливает. Ты подумай об этом дома, когда успокоишься, может что дельное придет в голову.

   -А как его анализы? Есть что-то новенькое?

   -Завтра, все завтра, пускай и он освоиться со своим новым положением…, о тебе помечтает, в конце концов.

   -Виктор Львович, вы пытаетесь сосватать меня за этого монстра? Имейте совесть, на такие жертвы я не пойду даже ради моей любимой работы и даже ради моего любимого шефа…

   -Не паясничай!

   -Ладно, я пойду, а то свалюсь прямо здесь, и возитесь вы потом с моим бесчувственным телом…

    Вера по быстрому приняла паровой душ в санитарном отсеке, это немного приободрило ее. Одевшись, она вышла из здания клиники, двери с тихим шелестом закрылись за ее спиной. Было темно. Скоро полночь. Воздух был просто отвратительным, усталость навалилась с новой силой, возникла даже мысль вернуться в клинику к чистому воздуху и умеренной прохладе. Нет, надо домой, только дома она сможет прийти в себя и действительно отдохнуть. Казалось бы, при такой работе человек должен научиться отдыхать и восстанавливать силы в любом месте, было бы на это время…, но Вера так и не смогла привыкнуть к такому режиму. Только в родных сиренево-бежевых тонах она могла найти покой. Своя музыка, еда и… безопасность.

    Наверное, надо уже надевать воздушные маски, выходя из клиники…, то ли еще будет через пару лет. Пустыня настигает их. Куда бы, они не перенесли клинику, рано или поздно они окажутся среди пустыни. Все это очень печально. Вера посмотрела в ту сторону, откуда шло наступление, кусты выглядели чахло, зеленых веток почти не было. Эти растения уже ничто не могло спасти, ни регулярная поливка (безжизненная вода давала мало пользы), ни мощные корневые фильтры. Кусты умирали вместе со всей природой, вместе со всей планетой…

    Стало так трудно дышать, что в горле начались болезненные спазмы. Надо как можно скорее убираться с этой планеты! Почему-то не было никаких теплых чувств к родной Земле... Только бы у Сомата все получилось! К сожалению, надежда была весьма слабой. Нет, думать сейчас об этом – только вгонять себя в еще большую тоску. Не стоит.

    Как можно быстрее Вера пошла к своему гражданскому минилёту, хотелось скорее вдохнуть чистого воздуха. Боковым зрением она заметила какую-то тень возле прачечной. Было темно, но одежда этого человека показалась Вере похожей на форму больных. Сразу вспомнились сбежавшие пациенты, и мороз побежал по коже, не смотря на ужасную духоту... Нет, это просто нервы, здесь просто не может быть никого постороннего, обыскивали внутреннюю территорию добрый десяток раз. Они же не идиоты возвращаться, да и не просто сюда попасть. Вера продолжила свой путь, но неясная тревога не уходила. Наконец, она оказалась в прохладе кабины и смогла вдохнуть полной грудью. Соблюдая все предписанные меры предосторожности, Вера покинула территорию больницы. Еще минут семь, и она будет дома.

    Жилище встретило уютной чистотой и приятным свежим запахом. Механической прислуге не пришлось слишком напрягаться, Вера бывает дома так редко. Теперь плотный ужин и спать.

    Утро выдалось суматошным. Не успела Вера как следует выспаться, как пришлось вскакивать от звука телефонного вызова. Рассвет только занимался. Сами отправили домой, сами же и дергают без надобности! Зевая и потягиваясь, двигаясь почти на ощупь, Вера доплелась до монитора. Кому же она так рано понадобилась, на часах всего восемь. Восемь? Господи, пора вставать! Сон слетел мгновенно. На мониторе Вера увидела улыбающееся лицо своего шефа. Улыбка, правда, выглядела какой-то театральной, а глаза красными и усталыми.

   -Ты еще дома?

   -Нет, я еще сплю, не видно?  Я еще в кровати, а вы мне снитесь…

   -Давай, давай просыпайся, дел куча, новостей тоже… Не стану тебя отвлекать, с нетерпением жду тебя в клинике.

   -Слушайте, а вы вообще спите, или вы робот?

   -Робот, робот, и ты приближаешься к этому идеалу…

   -Откуда в вас столько сарказма, что-то я проглядела в вас раньше эти замечательные качества…, или этому научили вас последние события? Или вы это не вы? Может, с нашим подопечным пообщались?

   -Разговоры отставить. Я жду.

   -Ну, вот так всегда, разбудят, напугают, обзовут. А ты им выкладывайся на все сто.

   Последнюю фразу Вера говорила сама себе, экран был пуст. Пришлось быстро собираться, приводить себя в чувство. Через пятнадцать минут она уже была в воздухе.

    Клиника встретила Веру усиленной, в которой уже раз, охраной и мрачной тишиной. Несмотря на начало рабочего дня, ей не удалось по пути  встретить никого, кроме охранников, которые почему-то выглядели жалко и ненадежно. Ежеминутно борясь с зевотой, Вера ввалилась в свой рабочий кабинет. Там ее ждал сюрприз в виде добродушного Энри, развалившегося в ее любимом кресле. Энри блаженно улыбался, глядя на все еще немного помятую Веру, он знал, что скоро лицо женщины разгладится и примет озабоченное, деловое выражение. Скоро…, как только она узнает последние новости.

   -Это еще что за сюрпризы, вчера это был еще мой кабинет.

   -Доброе утро, как спала?

   -Спасибо, плохо. Слушай, Энри, ты не знаешь, когда у нас перекрасят стены в коридорах? Честно, не могу больше выносить этот тошнотворный цвет.

   -Думаю уже никогда.

   -Что ты имеешь в виду? Что-то случилось? Что-то плохое?

   -Совсем наоборот…, очень хорошие.

   -Что, Кузя выздоровел? Может, вернулись сбежавшие пациенты, и прощение попросили за доставленное неудобство?

   -Не ерничай, а то я тебе ничего не скажу.

   -Больно надо. Я спрошу у шефа.

   -Эту новость не знает даже он, ты будешь первая.

   -Говори же…

   -У Сомата все получилось, они удачно переправили человека на луну.

   -Правда?! Это же здорово, особенно после первой неудачи. Я уже думала так и умру в этом мусорнике. Неужели свобода так близко?

   -Не так уж и близко, кое-какие проблемы все же существуют. Даже если бы все прошло совсем гладко, все равно на обустройство базы уйдет несколько лет… и это при условии, что природа там подходят для жизни человека без специальной коррекции.

   -Но если мы точно будем знать, что у нас есть будущее, даже если понадобиться сто лет, мы выдержим. Теперь общее настроение измениться. Как хорошо жить, когда есть цель! Может хоть народ проснется, оторвется, наконец, от иллюзоров и начнет работать для общего дела. Теперь работы прибавиться. Хотя нет, наивно надеяться, что зависимость от иллюзоров можно так просто излечить…

   -Это не все новости…, есть более близкие. Они были известны уже вчера, но шеф не велел тебе говорить. Сама понимаешь, в том состоянии, в котором ты вчера пребывала…

   -Ага, именно поэтому он предоставил эту сомнительную роль вестника тебе. Сам-то, небось, побоялся… Ну, я ему устрою!

   -Может, для начала новость узнаешь?

   -Давай выкладывай и без фокусов. В следующий раз, если станешь на сторону Карбовски, и тебе достанется.

   -Вчера в пустыне подобрали одного беглеца.

   -В пустыне? Через столько часов?

   -Да, и, похоже, все это время он там и провел.

   -Но этого не может быть, вы что, подобрали тело, а я то подумала сначала, что живого…

   -Именно, что живого! Состояние у него критическое, но, похоже, выкарабкается.

   -Ты что, меня разыгрываешь? Очень неудачно. Я такого от тебя не ожидала.

   -Это правда, Вера.

   -Но как? Как такое могло быть?

   -Мы все задаем этот вопрос себе и друг другу. Не думаю, что мы когда-нибудь получим на него ответ.

   -Да, с этими психами не соскучишься, никогда не знаешь, на что они способны…, а уж эти, последние, и вовсе какие-то инопланетяне…

   -Есть еще кое-что…

   -По моему, на сегодня достаточно, а то я быстро вернусь к вчерашней кондиции, и вам снова придется меня таблеточками отпаивать.

   -Понимаешь, он нормальный…, обычный больной.

   -В каком смысле?

   -Вчера мы его протестировали по полной программе…, ну понимаешь, мы боялись, что он умрет, поэтому сразу сделали весь комплекс тестов. Нет сомнений, что это один из сбежавших, хотя узнать его в таком состоянии трудно, но его анализы…, это анализы рядового параноика…, ничего общего с первоначальной картиной. Не совпадает абсолютно все – излучение головного мозга, психофон, сонерная волна, химические анализы. Такое ощущение, что первичные анализы, взятые до побега, просто чья-то злая шутка или какой-то неимоверный, фантастический сбой в компьютерной системе.

   -Ничего себе! С чем мы, по-твоему, имеем дело?

   -Понимаешь, логичнее было бы предположить, что все-таки произошла ошибка, чем пытаться объяснить такую метаморфозу.

   -Нет, Энри, тут нет никакой ошибки, это реальность. Ты иди, мне надо подумать. Надеюсь, больше новостей у тебя нет? А то может ты самую горяченькую припрятал напоследок?

   -Куда уже горячее?

   -Энри, разыщи, пожалуйста, Лору и попроси ее принести мне что-нибудь пожевать, я сегодня не завтракала.

   -Ты способна сейчас думать о еде?

   -Ну, не могу же я вечно сидеть на одном адреналине. Иди уже, давай.

   Мысли носились в голове как стадо взбесившихся крокодилов. Ничего не получалось, одни противоречия. Что-то не складывалось, что-то все время упускалось из вида, что-то очень важное, но ускользающее от внимания. Ясно одно – человек внезапно стал другим, причем вероятно только по своему желанию.

  «Ну, собственно говоря, не такой уж это секрет, еще вчера все с восхищением отмечали просто феноменальную приспособляемость наших пациентов. Но ведь никто не утверждал, что увиденное нами раньше, предел их возможностей? Так что, нет в этом неожиданности, если как следует подумать. Но как они это делают? А что делать нам? Вчера он абсолютно аномален, нечеловечен, можно сказать, сегодня он стопроцентный параноик, а завтра…, завтра он стопроцентно здоровый малый? Господи, именно так и будет!

    А как же Кузя? Он тоже внезапно выздоровеет? А ведь он именно так и говорил мне вчера – «теперь я выздоровел».  Нет, я просто брежу, как это можно просто по своему желанию взять и стать больным или здоровым человеком. С каждым днем все запутывается еще больше. А эта его пробежка по пустыне, по пустыне в которой без специальных средств защиты, рядовой человек и пяти минут не продержится? Нет, мы точно что-то упускаем. Надо пойти взглянуть на этого пустынного червя, внезапно заболевшего паранойей. И навестим Карбовски, что-то он сегодня прячется от меня. Ощущение вины – великое дело, может мне удастся что-то выклянчить у него? Что бы такое попросить…?»

     Больной выглядел не просто плохо, он был ужасен. Лицо было наполовину скрыто специальной противоожоговой полупрозрачной массой, которая, к сожалению, позволяла увидеть все подробности увечья больного. Руку пришлось ампутировать, и впереди больного ждала долгая реабилитация и привыкание к новой, выращенной руке. Все это требовало времени, много времени.

    «Как с такими повреждениями он смог выжить? Стоп. Вот оно противоречие, нестыковка, ключ ко всему. Как он с такими возможностями изменять свой организм позволил себе дойти до такого состояния? Все-таки это все больше становится похоже на банальную ошибку. Но как же тогда Кузя, или он совсем не имеет к этому отношения? Нет! Это похоже на добротную инсценировку, настоящее шоу!

    Так…, посмотрим на результаты его анализов своими глазами…, типичный больной паранойей, я бы сказала слишком типичный…, как будто данные просто скопировали из медицинской энциклопедии. Как же ему это удается, да еще в его состоянии? Но мы еще посмотрим, кто кого здесь перехитрит, посмотрим, как тебе удастся изображать динамику болезни. Совершенно ясно одно, к любым источникам информации тебя допускать нельзя, голубчик…, в том числе к общению с медицинским персоналом. Вы все, как я помню, могли немного читать мысли, так вот мы тебе такой возможности не дадим. Придется тебе обойтись механическим уходом. Прощай.»

    Вера вернулась в свой кабинет и с удивлением уставилась на остывшую тарелку с завтраком на столе. Она совсем забыла о еде! Вот до чего могут довести эти больные. Дверь за ее спиной распахнулась, и в кабинет как метеорит ворвался доктор Карбовски. Кто бы мог заподозрить в этом пожилом важном господине такую прыть? Уж он то не забыл позавтракать.

   -Доктор Сторп! Я принес очень необычные новости….

   -Профессор, вы не побоялись попасться мне сегодня на глаза?

   -Вера, ну прекращай свои нападки, не та ситуация… Я только что получил результаты полного обследования пациента из трехсотой…, это просто невообразимо…

   -Что, он оказался совершенно здоров?

   -Откуда вы знаете? –  Карбовски пристально посмотрел на Веру.

   -Догадалась. – Буркнула Вера в ответ. Она вдруг четко осознала, что все, что они делают,  бесполезно, так или иначе все сложится так, как хотят они.

   -Я в полной растерянности.  Как нам с ними работать? Ты понимаешь, что я не смогу держать здесь твоего Кузю вечно, я буду вынужден его отпустить к людям. Ты понимаешь, чем это может закончиться, ты ведь знаешь его возможности?

   -Нам обязательно надо понять, что им надо, чего они хотят и откуда они взялись на нашу голову. Вот этим и займемся. И не расстраивайтесь так, Виктор Львович, подумайте сами, рано или поздно они все равно выбрались бы отсюда…, нашли бы способ. Этот способ, по крайней мере, сохранит наше профессиональное лицо. Так что есть даже повод порадоваться.

   -Что бы мы без тебя делали, Верочка.

   -Неужели оценили? Самое главное сейчас придумать способ оградиться от их воздействия.

   -Одна надежда на тебя, Кузя бережет тебя…, если мы сможем это использовать, то возможно последнее слово будет за нами.

   -Прямо война какая-то…,  и это накануне такого события как колонизация Юрико.

   -А, ты уже в курсе? Давай поздравим друг друга с этим успехом и заодно немного расслабимся..., к тому же я вижу, ты голодна. Я тебя приглашаю.

   -Ай-ай-ай! На рабочем-то месте, какой вы пример подаете?

   -А что ты подумала? Еда и слабый коктейль, вот и все, что я тебе предлагаю.

   -Согласна.

  С гордым видом пожилой профессор повел возбужденную молодую женщину в обычную больничную столовую. Что еще он, в конце концов, мог предложить, ведь время для них было так дорого.

3.

    «Люблю тех, кто всходит там, где их не сеяли».

                      (Станислав Ежи Лец)

     Песок приятно щекотал подошвы ног, в меру теплый и мягкий, он во всех отношениях был превосходен. Но больше всего Четвертого в этом песке привлекало количество. Такие пространства свободные от жизни выглядели более чем замечательно. Он построил бы здесь огромную колонию, полную потомков, которые стали бы его продолжением и одновременно продолжением этого мира. К сожалению, Четвертый не мог прямо сейчас заняться осуществлением своего замысла. Необходимо сначала найти свою вторую половину, а потом третью, четвертую…, а для этого нужно выйти из этой пустыни.

   Его путь оказалось самым длинным, другие беглецы, скорее всего уже достигли своих целей. Интересно, как там все удалось Второму…, ну да ладно, за ним есть кому присмотреть. Песок стал немного влажнее, и это означало, что конец его пути близок. Запас энергии подходил к концу, надо было торопиться. Нос уловил первые влажные дуновения и запахи жизни, что послужило сигналом к перестройке носовых каналов. Дополнительные увлажняющие фильтры автоматически разгладились, превращаясь в малозаметную складку кожи внутри носа. Теперь он был практически неотличим от тех людей, с которыми ему придется теперь жить бок о бок.

    На горизонте уже стала видна полупрозрачная дымка, указывающая, что состав воздуха там отличается от того, которым в данный момент дышал Четвертый. От новой жизни его отделяло всего каких-то двадцать минут.

     Пугало только одно обстоятельство – с этого момента он остался совершенно один, если он каким-то образом попадет в беду, то сможет рассчитывать только на себя. Он подошел вплотную к живой зоне, которую в этом месте от пустыни отделяла невидимая силовая преграда. Специальная завеса не позволяла воздуху наполненному кислородом беспрепятственно попадать в пустыню. Теперь необходимо временно затаиться, чтобы попасть в город незаметно, когда наступит ночь.

    Четвертый не мог позволить, чтобы его увидели, во-первых, потому что ни один человек не способен прийти своим ходом из пустыни, а во-вторых, потому что он был практически лишен одежды. За время пути его больничная одежда почти полностью сгорела от лучей незащищенного фильтрами солнца, и распалась от разъедающего песка. Как все-таки несовершенны человеческие вещи..., примерно так же, как сам человек. Остается только удивляться, как человек смог выжить и развиться..., наверное, на планете были для этого просто тепличные условия.

   Без проблем преодолев силовой барьер, Четвертый залег в неглубокой канаве. Канава была проложена вдоль всего барьера для увлажнения воздуха. Она постоянно пополнялась водой, которая уже не годилась для какого-нибудь другого использования. Ни мыться ею, ни тем более пить ее, было нельзя. Даже попадание на кожу могло вызвать неприятные ощущения из-за химических примесей, очистить которые уже не представлялось возможным.

   Для Четвертого все это не имело ровным счетом никакого значения. Для него это была всего лишь вода, не больше и не меньше. После относительной сухости пустыни, вода стала приятным разнообразием. До темноты оставалось не более двух часов. Вода то прибывала, то убывала, своими регулярными накатами, приятно убаюкивая Четвертого. Как бы ни были велики его силы и возможности, но и они имели границы…, он устал.

   Наверное, трудно представит себе более безопасное и благоприятное место для отдыха и сна. Четвертый уснул. Во сне он видел, как наяву, свой дом среди пустыни и многие многие километры пустого пространства вокруг. Для Четвертого самой большой ценностью этого мира было пространство, именно поэтому его так вдохновляла  эта пустыня.

   Возможно, Четвертый слишком рано расслабился, посчитал себя в безопасности, недооценил ситуацию и плотность населения города, не учел психологию человека… и еще кучу нюансов, но, проснувшись, оказался нос к носу с человеком. Симпатичная девушка внимательно рассматривала тело, лежащее в воде.

    Сначала ей показалось, что человек мертв, и она испугалась, даже хотела уйти и сделать вид, что ничего не видела. Внимание местных властей ей было не к чему, она и так слишком часто попадалась им на глаза, раздражая своим образом жизни. Потом, ее заинтересовал странный вид человека, его одежда. Подойдя поближе, она с благоговейным ужасом увидела, что он дышит…, а потом он открыл глаза и в упор посмотрел на нее. От этого взгляда ноги стали ватными, и желание убежать бесследно испарилось, но самое главное, ей уже не казалось странным, что он лежит в этой воде, без всякого вреда для себя, так же как  и то, что на нем почти нет одежды.

   -Привет, что ты там делаешь?

   -Если бы я знал, как сюда попал и почему в таком виде, то уже бежал бы домой. Но я даже не знаю, где мой дом.

   -Тебя кто-то обидел? А может, ты ненормальный и сам туда сиганул?

   -Честно? Я не знаю, что я здесь делаю.

   -Может, для начала, вылезешь оттуда, пока кожа не начала отслаиваться? А может тебя к врачу? Давай позову.

   -Нет, пока я не пойму в чем дело, не стоит никого звать и никому не надо говорить, что ты здесь видела. Вдруг меня пытались прикончить?

   -Прикончить? Ты шутишь…, зачем такое могло кому-то прийти в голову?

   -Мало ли психов?

   -Конечно мало, но ты на него очень похож.  Я, по крайней мере, до тебя ни одного не видела.