Текст книги "ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ (СИ)"

Автор книги: vudu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 46 страниц)

      Неллия узнала о существовании экранов и о месте их расположения, потому что до войны очень живо интересовалась проблемой детей-мутантов. У нее тогда была своя весьма забавная теория возникновения инков – как будто бы волновые передатчики человека-волны в Сомате имеют эффект обратного переброса. То есть они посылают что-то на Юрико, при этом возвращая что-то равноценное с точки зрения космоса назад. По крайней мере, подобный обмен напрашивался, исходя из знаний фундаментальной физики. Неллия и сейчас считала, что эта идея не лишена смысла…, только какого-то другого.

    К сожалению, ее теория не прошла проверку временем, но информация которую она получила, позволила ей в считанные дни обзавестись экранами. Так у Нелии появилось безопасное убежище. Она то, в отличие от мечущейся толпы, прекрасно осознавала, что именно происходит и чем это закончится. Неллия всегда умела хорошо просчитывать вероятности будущего и в тот момент ей виделась только одна. Спустя два дня все прогнозы пожилой женщины сбылись – в городе не осталось свободных людей.

    Знакомая дорога в разрушенный восточный город была совершенно пуста. Такого абсолютного спокойствия Неллия не видела ни разу за всю свою долгую жизнь. К счастью путешественникам такое безлюдье было на руку. Для путешествия по жилым районам они выбрали самое «мертвое» время – разгар дня. Солнце словно с цепи сорвалось – жарило невыносимо. Очевидно, солнечные фильтры истощились, но никто не счел необходимым их зарядить.

   Седые косы взмокли и жесткими плетьми бились о спину при каждом шаге. Девчонки косились на неутомимую старуху и чертыхались про себя, не решаясь просить пощады. Глеб как всегда был невозмутим, но и по его лицу ручейками стекал пот, а глаза покраснели от мечущейся по улицам пыли. Неллия не собиралась сдаваться и была твердо намерена пересечь опасный район города в самые жаркие часы.

    К вечеру они наконец-то достигли окраин, так и не встретив ни одной живой души. И только на самом рубеже возле оградительной стены старуха позволила спутникам получасовой отдых.

   Девушки как по команде повалились на песок. Если бы не оградительная стена с силовым барьером поверху здесь давно была бы пустыня, и песок под спиной ясно об этом напоминал. Песок был горячим и каким-то неприятно липким, но это не имело значения, усталость была в сто раз сильнее. Легкие буквально горели огнем, а сердце, словно бешеное колотилось возле самого горла. Пришлось немного подышать через драгоценные фильтры, чтобы прийти в рабочее состояние.

   Только Глеб героически переносил все тяготы стоя, а фильтр взял в руки только когда остальные им уже воспользовались. Дальше путь лежал через пустыню. До цели несколько километров, но при отсутствии дыхательных масок этот путь мог стать непреодолимым. Решили идти попарно.

   -Я пойду с Глебом. Если не удастся сразу отыскать дыхательные маски в разрушенном городе, то Глеб по одной переведет вас в город. Другого пути нет. Здесь нельзя долго маячить, могут заметить.

   -Вы не сказали, что часть пути проходит по пустыне!

   -Разве? Ты плохо слушала. Так или иначе, нам жизненно необходимо туда попасть. Укройтесь в том складе. Пошли, Глеб. Надо спешить.

   Неллия и Глеб через минуту исчезли в незаметном лазе. Только теперь девушки сообразили, что сами ни за что не смогли бы преодолеть стену, и Неллия не случайно привела их именно к этому месту.

   Попав в город, Неллия почувствовала, что ее силы на исходе, так же как и ресурс дыхательного фильтра. Хождение по песку – нелегкое занятие для ее старых ног. Город приводил в уныние, здания уже начали покрываться трещинами, настолько безжалостна была открытая среда планеты. Здесь было так же тихо, как и в ее городе, но это была совсем другая, мертвая, пустая тишина.

  Неллия поспешила в здание госпиталя. Кажется, именно здесь проводились исследования над детьми, и отсюда удалось сбежать ученым. Бежали они в спешке, и если не возвращались, то большая часть оборудования должна по-прежнему быть здесь.

    Тела умерших людей были похожи на пустые бесплодные оболочки. Неллия старалась не смотреть в их иссушенные лица, но взгляд сам собой возвращались к мертвым фигурам. Может быть, здесь закончил свою жизнь и Гена, ее внук, единственная, родная душа на планете?

   Неллия запретила себе поддаваться омерзительному, кислому настроению и бодро зашагала к складу медикаментов, здраво рассудив, что уж тут-то маски должны быть точно, и в избытке. Это была только окраина большого разрушенного города, та которую, по большому счету, врасплох не застали. Что же тогда твориться в остальной части города, в жилом секторе? Ужас и жуть. Глебу тоже нелегко давались подобные зрелища, он то и дело сопел и громко сглатывал слюну за спиной у Неллии.

    Вот они и на складе. Сразу стало очевидно, что никому не удалось разграбить этот ценный уголок. Целые стеллажи препаратов и оборудования…, а вот и дыхательные маски. Неллия быстро распаковала ближайший пакет и надела свежую пахнущую сладостью и свободой маску. Стало легче дышать и даже в голове как-то просветлело. Все-таки, они сделали правильно, что отправились в этот город за масками. Их надежды оправдались.

   Глеб убежал за остальной компанией, прихватив для всех новенькие маски. Нечего им там отдыхать! Неллия не смогла сидеть на месте, и пошла на разведку. Кого здесь боятся? Мертвецов? Это только для слабонервных.

   Женщина медленно, не спеша, обходила кабинет за кабинетом, палату за палатой. Она нашла нужное для операций оборудование и даже притащила со склада пару небольших батарей. Этого должно было хватить. В тот момент, когда она пыталась приладить злополучные батареи к оборудованию, и у нее это не очень получалось, она вдруг ясно ощутила, что за ней наблюдают.

    Руки с проводами и зажимами замерли на полпути, голова медленно повернулась к двери. Белобрысый, симпатичный подросток испуганно хлопал гигантскими солнечного цвета ресницами. Само собой, никакой дыхательной маски на нем не было, она ему была не нужна.

   Неллия похолодела, неужели все старания напрасны? Одна эта встреча перечеркнет все их потуги, ведь о них прямо сейчас станет известно всему свету. Или нет? Если он здесь один, а остальные инки достаточно далеко отсюда, чтобы поддерживать постоянную связь… Может не все потеряно?

    -Эй, парень, что ты здесь делаешь один?

   -У меня важное задание. Я умный и меня послали поискать секреты людей. ВЫ ведь человек, правда? Вы из Сомата?

   -Почему ты так решил?

   -Вы свободная.

   -Что же мы будем делать, парень?! – В голосе было отчаянье и страх. Неллия со всей очевидностью поняла, что ей придется убить мальчика. Если она сможет. Никто не пытался физически убить инка, может быть это и невозможно. Они могут имитировать свою смерть, излечивать смертельные раны и еще черт знает что. Не говоря уже о том, что инок всегда заранее будет знать, с какой стороны враг нанесет следующий удар. Все это делает убийство практически невозможным. Да и эти ухищрения инку не к чему, он просто не допустит мысли об агрессии в свой адрес. На Неллию воздействовать невозможно, но это практически не добавляет ей преимуществ в этой битве.

   Мальчик сделал пару шагов назад к двери, словно намереваясь бежать, конечно, он понял намерения Неллии. Они озадачили парня и немного испугали, но еще больше его удивило, что старушка совершенно не слушалась его мысленных приказов. А ведь никакого экрана на ней не было. Это было что-то совсем новое… Ценная информация! Много ценной информации, которую необходимо унести из города в целости.

   -Ну что, посмотрим кто кого, малыш? Ты уж будь умницей, не убегай от бабушки, мне бегать тяжеловато. – Улыбка была хищной, а глаза бесстрашными. Здесь главное было принять непростое решение и перекроить свои моральные принципы. Трудно, но жизненно необходимо.

    Парнишка был немного озадачен, он не желал вступать в бой, он хотел уйти. И вовсе не потому, что был чересчур чувствителен или жалостлив, а потому что эта женщина не поддавалась его влиянию, не слушала его мысленных приказов. Это было так странно, что парень испугался. Он хотел уйти.

   В словах и мыслях старухи не было подвоха или попытки скрыть цель своих действий. Мальчик совершенно ясно видел, что она намерена его уничтожить любой ценой. Как защититься? Несмотря на потрясающее преимущество – заранее знать намерения противника – мальчик чувствовал себя очень неуверенно, ведь он так привык полагаться на свои телепатические способности. Ему еще ни разу не приходилось драться руками. Зачем, если можно убить силой мысли?

    -Не вздумай бежать, получишь удар в спину. Я не стану страдать от излишней щепетильности.

    -Что вам надо? Дайте мне просто уйти и все?

   -Не смей со мной разговаривать! Молчи! – Неллия понимала, что это самое слабое место в ее тактике. Она не сможет убить инка, так похожего на человеческого ребенка, если он станет жалостливо хныкать и просить пощады. Она не сможет ничего сделать, даже если он просто станет с ней говорить, назовет имя, возраст, еще что-нибудь… Неллия лихорадочно пыталась перевести свои мысли в другое русло, чтобы сорванец не увидел ее страхов. Но было поздно, проклятый мальчишка почуял этот страх, как гончий пес и вцепился в него клещами.

   -Мама назвала меня Ником. И хотя на самом деле у меня числовое имя, я знаю, что вам было бы приятнее называть меня именно Ником. А вас как зовут? – Мальчик лучезарно улыбнулся, от чего стал моложе еще на пару лет. Об обаянии инков ходили легенды, но Неллия лицом к лицу встретилась с этим феноменом впервые. Вот только искренности в этом обаянии было ноль. Неллии не нужно было уметь читать чужие мысли, чтобы увидеть всю фальшь этого парня.

   -Ах ты, противный маленький лицемер! Здорово дурить бабушку, когда видишь насквозь ее слабые места?! А сам-то ты, что думаешь, что чувствуешь, мерзкий полукровка?! Или ты вообще можешь чувствовать только в толпе таких же лицемеров? Что это за извращение такое, любить и ненавидеть сообща? Мама его назвала… и где теперь твоя мама, ублюдок? Вынашивает очередного инка, или ты уже успел выбросить ее на свалку? – Неллия даже начала заикаться от избытка эмоций. Такие вспышки были для нее чрезвычайной редкостью, но тут видимо экстремальная обстановка поспособствовала.

  Едва переведя дыхание, Неллия вдруг поняла, что больше не жалеет ублюдка, что ненависть и желание его уничтожить вернулись. Вот оно, оружие против маленького инка! Большое количество сильных эмоций оглушило паршивца! Глянь, он даже присел на корточки от напора и начал отмахиваться от старухи, как от насекомого. Таким словесным занавесом можно даже завуалировать настоящие намерения. Человеческий мозг вполне способен на такие чудеса – говорить одно, а думать о другом. Пускай попробует разобраться в такой каше. Небось, маловат еще для таких тренировок?

   -Подождите, что вы хотите со мной сделать? Вы не можете!

   -Еще как могу! И готова поспорить, что для тебя мои действия станут сюрпризом. Хоть я и старая, но руки у меня крепкие, а голова работает – не то, что твоя! Ну что, солнышко, поговорим еще о твоей мамочке? А может лучше о папочке? Или ты вообще не знаешь такого? Зачем тебе, у тебя такая большая дружная семья. Она и думает и живет за тебя, ты как букашка сам по себе ничегошеньки для своей семьи не значишь. Ты растерялся? Бедненький. Трудно тебе, когда совсем один…, и подумать за тебя некому, а чары твои не действуют и оружие твое мозговое молчит..., совсем худо, да? – Неллия медленно подбиралась к мальчишке, доставая из кармана нож. Нет, она не думала о том, как будет действовать, не думала даже о том, куда идет и зачем достает оружие. Всю силу своей мысли она сосредоточила на разговоре.

   -Боишься? Бойся старой немощной бабки… и не надейся, что мне станет тебя жалко. Мои сомнения остались позади. С тех пор как вы уничтожили планету, у меня нет сомнений на ваш счет. И не смей мне говорить, что лично твоей вины в этом нет, потому что по человеческим понятиям лично тебя вообще не существует, существуете только вы.

   Он увидел нож и понял, что происходит почти сразу, но сделать ничего не мог. Человек ведь тоже знает, что наставленное на него оружие может выстрелить, но это знание ничего не может изменить, когда это оружие уже направлено. То же самое случилось и с маленьким инком. Он видел нож, понимал намерения эмоциональной старухи, но сделать уже ничего не мог. Он не мог остановить руку убийцы силой мысли, а бежать было поздно. Даже сверхбыстрая реакция инка не могла его уберечь. Неллия заходила со стороны двери, отрезая последние минимальные возможности на спасение.

   В глазах Ника был страх такой человеческий такой искренний, что Неллии пришлось закрыть глаза, прежде чем нанести удар. Мерзавец все-таки перехитрил ее! Плавным скользящим движением, словно ртуть он стек вдоль стены, почти прижавшись к полу в сторону от того места, куда был направлен удар. Ногой он сделал эффектную подножку, и Неллия со всего размаху упала на жесткий пол. Очень болезненно, учитывая возраст женщины.

    Неудача еще больше разозлила Неллию и теперь она знала, что мальчишке больше ее не провести. Нож просвистел в воздухе в тот момент, когда Неллия смогла поднять руку. Удар достиг цели, мальчишка на этот раз не успел увернуться. Быть быстрее ножа трудно, особенно если этот нож находился в руках специалиста. Иногда Неллии казалось, что за прожитые годы она стала специалистом решительно во всем, что было доступно апатичному человечеству.

    Для человека этот удар стал бы смертельным, причем смерть наступила бы в считанные секунды, но Ник не собирался умирать. Он выдернул нож из горла и, не обращая внимания на хлещущую кровь, поднялся на ноги. Секунда, и кровавый поток начал ослабевать, а потом и вовсе иссяк. Ник как-то грустно посмотрел на лежавшую в неловкой позе на полу женщину и двинулся к двери. Движения были медленными и неуверенными, но с каждым шагом становились все более четкими.

    -Господи, неужели мне придется проходить через это еще раз, а может и не один? Я этого не вынесу! Только не рассчитывай, я не собираюсь отступать, Ники. Ты не смотри, что я такая старая, косточки у меня крепкие. Беги, беги, далеко не убежишь. Спасибо, что ножичек оставил. – Неллия удивительно быстро и упруго вскочила с пола. Нож был уже у нее в руке.

   Длительная погоня за молодым и прытким подростком вовсе не входила в планы Неллии. Она побежала к стоянке лётов, не пешком же он сюда пришел секреты выведывать? Неллия бывала здесь раньше и хорошо ориентировалась, поэтому была у лёта раньше мальчишки. Найти нужную машину не составляло труда, так как она была одна, а вот застать беглеца врасплох было невозможно, ведь он чувствовал ее на расстоянии, по мыслям. Тем не менее, отсюда он мог выбраться только на лёте и только на этом. В крайнем случае, Неллия рассчитывала дождаться подмоги, скоро должны были явиться девушки и Глеб.

   Мальчишка понял, что нужно выбираться сейчас, потому что справиться с пятью людьми ему точно будет не по силам, ведь он не знал, что остальные в отличие от старухи поддаются влиянию. Неллия как-то не подумала об этом нюансе, и Ник не узнал. На этот раз подросток решил напасть первым.

   Удар пришелся на плечо, но только потому, что Неллия почувствовала опасность и оглянулась. Лицо Ника больше не было ни милым, ни обаятельным, оно вообще не было похоже на лицо ребенка, более того, оно не было похоже и на лицо человека. Инк предстал перед Неллией во всей своей ужасающей сущности. Громко злясь на мальчишку, она откатилась в сторону и во второй раз метнула нож. На этот раз в сердце. Наученная неудачным опытом она не стала ждать, пока Ник проделает тот же фокус, что в прошлый раз. Она подбежала к мальчишке и схватила за обе руки, заводя их ему за спину. Ушибленное плечо невыносимо болело, но женщина не отпускала  парня. Неллия удивлялась, сколько же в нем силы в таком-то малыше? Он яростно вырывался, скреб ногтями пластик стоянки, пытался кусаться. От усилий, кровь из раны лилась рекой, несмотря на то, что нож все еще торчал из груди, а может как раз благодаря этому, ведь иначе он смог бы остановить кровотечение в два счета.

   Битва продолжалась минут десять. Как все-таки живучи эти инки! Теперь Ник лежал такой тихий, такой земной. Бледная обескровленная кожа, стала сероватой, глаза смотрели в грязное небо. Все вокруг было в крови, красной…, человеческой...

   Неллия безмолвно сидела на пластике и, не отрываясь, смотрела мертвецу в лицо. По щекам катились крупные старушечьи слезы, оставляя на них чистые от крови ребенка полоски. Волосы растрепались и выбились из кос, фильтр забился поднятой во время борьбы пылью и каплями крови. Она ничего не замечала. Так трудно было осознавать, что могут быть обстоятельства, вынуждающие убивать детей. Да, да, именно детей, теперь-то она могла себе в этом признаться, теперь, когда Ник уже не мог ее услышать. Она еще больше ненавидела инков за то, что они заставили ее совершить, но хуже всего, что теперь она начала ненавидеть и себя…, за то, что не смогла найти другого выхода из ситуации. Как она теперь будет жить с этим? Уж точно она запомнит этого мальчика, Ника, на всю жизнь, будет хранить о нем память, бережно и трепетно. Это все, что она может для него сделать. Это то, чего не будет ни у одного другого инка в этом проклятом мире…

    Неллия очнулась от оцепенения, когда рука Глеба опустилась ей на плечо. Минуты две группа прибывших стояла у нее за спиной не в силах осознать то зрелище, которое предстало перед глазами. Наверное, они все поняли, по крайней мере, не стали мучить расспросами. Неллии пришлось приходить в себя оперативно – впереди было много работы. Убрать следы трагедии, чтобы инки не поняли, куда делся Ник, если, вообще, о нем кто-то вспомнит. Сделать две операции – еще два маленьких убийства. Собрать необходимые предметы и вернуться как можно скорее назад в безопасность подвала.

   -Зато теперь у нас есть лёт, чтобы быстро перебросить девушек в Сомат…, раньше мы и мечтать об этом не могли. Инки наверняка засекут его полет, но двести километров слишком маленькое расстояние, чтобы они успели что-то сделать. – Внезапно заговорил Глеб, стараясь рассеять гнетущую тишину, воцарившуюся на обратном пути. Ему было все равно, о чем говорить и он сказал первое, что пришло в голову.

   Эта тема внезапно вызвала всеобщий интерес, и все стали говорить наперебой. А может это долгое молчание, которое нарушил Глеб, так подействовало на путешественников?

   -Это так, но просечь мысли они успеют…, а это значит, что они все узнают о нас. А могут, и остановить на полпути.

   -Ты права, милая, но у меня на этот счет есть одна мыслишка. Я ведь могу перевести вас, пока вы будите в бессознательном состоянии… – Неллия все еще была очень грустной, но вымытое тело и чистая одежда давали ей иллюзию покоя.

   -Да, это сработает…, как хорошо, что у нас есть ты, Неллия!

   Добрые, благодарные слова вызвали странную реакцию, Неллия начала плакать. Слезы лились сами собой и не иссякали почти до самого конца пути. После этого никто и никогда не видел, чтобы суровая жесткая старуха пролила хотя бы одну слезинку. А крови в ее жизни было еще много.

5.

«И иуды научились носить кресты».

 (Станислав Ежи Лец.)

     «Честно говоря, мне непонятно для чего нам это сотрудничество. Разве мы уже не получили все, что было нужно? Зачем нам этот бесполезный балласт? Мужчины, неспособные выжить без специальных средств нам вовсе ни к чему. Женщины – понятно, но мужчины и старухи…»

    «Ты мыслишь как инок, кажется, так они нас обзывают. А пора бы стать немного похожим на человека. Согласись, не только они получат от нашего смешения кое-что полезное, но и мы тоже. Я имею в виду сейчас не жизненное пространство, а нюансы человеческой психики и способность к нестандартному мышлению. Боюсь, они сами не понимали до конца то, чем обладали. Теперь этим будем обладать мы».

   «И что? Из чувства благодарности мы должны оставлять их жить? Ты сам-то видишь, какую чушь несешь? А ты случайно не шпион? Как ты вообще можешь такое обсуждать? Что это еще за благодарность? Это человеческое чувство, глупое, безнравственное и совершенно нерациональное».

   «С ума сойти можно! Кто же говорил о благодарности? Как ты, вообще, мог такое подумать? Теряешь сноровку, раз не видишь конечную цель моей мысли».

   «Вовсе нет, это означает, что ты скрываешь от меня эту цель… и напрасно. Тем самым ты еще больше себя компрометируешь».

  «Боже правый, о чем ты все время толкуешь? Может, ты сам подвержен таким глупостям, вот и выискиваешь эти симптомы у других. Причина вербовки мужчин совсем другая. Нам важно, чтобы сейчас они были на нашей стороне, а не на стороне Сомата… вот и все».

   «Так почему бы их просто не уничтожить, просто и рационально».

   «Мы так и сделаем, как только риска проиграть эту войну не останется».

   «Риска? О чем ты говоришь? У нас не было риска, даже когда нас были единицы…, мы потеряли бы чуть больше времени, но результат все равно был бы тот же. Да они же просто неспособны оказать хоть какое-то сопротивление! Такой инертный разум я вообще вижу впервые, а я повидал немало».

   «Да. Они были инертны, когда мы начинали колонизацию, но только не теперь. У этих существ повышенная способность психической перестройки. Для них важна мотивация. Именно ее мы им и предоставили на блюдечке. Они способны мобилизовать свои силы».

   «Я в это не верю. Пока у нас не было ни одного случая усомниться в возможности полного и безоговорочного успеха».

   «А как же Сомат? Он до сих пор непокорен».

    «Но ведь они не собираются с нами воевать. Пусть бегут. Если им удалось нас в некотором смысле переиграть…, что ж у каждого вида должен быть свой шанс».

    «А ты не подумал, что когда-нибудь они могут вернуться».

    «И что из того? Они все равно не смогут здесь жить. Им не нужна будет эта планета».

    «А тебе известно одно такое человеческое чувство – месть?»

    «Не глупи, они получат там на другой планете столько проблем, что им не решить их еще несколько сот лет. Они деградируют, и возможность вернуться у них появится только тогда, когда последние сведения о Земле выветрятся из их памяти. Ведь они не сохраняют всю свою информацию, как мы, в общем непрерывном сознании».

    «Каждый потенциальный колонист добавляет им шансов сократить этот критический период до опасного для нас. Если мы станем уничтожать этих потенциальных колонистов, то наткнемся на некоторое сопротивление. Мы вынудим их действовать. А у нас нет пока необходимой стабильности и полного контроля территории. Другое дело, через пару лет. Тогда им уже ничего не поможет. Если же они, как бы сами, сейчас решат остаться на Земле, это будет выглядеть для Сомата совсем по-другому. Сомат не станет их неволить. Глупые люди, верят, что отдельный человек способен принять такое решение, имея столь узкие познания в вопросе. Как они, вообще, могут что-то решать, не имея полной картины, как мы? Выходит, что уничтожение мужчин и вообще людей пока нам невыгодно».

   «В общем-то, я согласен, есть смысл подождать пару лет. Тем более что нас это вовсе не затруднит. Города продержатся на автопилоте еще несколько лет, а убедить этих людей остаться несложно. А может нам убедить их напасть на Сомат? Пусть друг друга убивают, нам меньше работы».

   «А ты никогда не думал о возможности колонизировать ту планету, куда они собираются бежать? Очень удобный случай».

   «Да, только не сейчас. Там слишком мало людей, слишком мало женщин, чтобы можно было быстро захватить всю территорию. Пусть сделают всю грязную работу, а там видно будет. Мы сейчас не в состоянии выделить туда бригаду. Вот позднее, да, это будет лакомый кусочек. Так что, нам даже удобно, что они бегут».

   «Все это как-то туманно, но общее направление мысли мне ясно. Я должен согласиться с твоим мнением. Но все-таки, я считаю, что, уничтожив этот балласт, мы не подверглись бы риску, просто немного бы разозлили Сомат».

   «Нам стало бы сложнее держать в повиновении женщин. Они хорошо поддаются влиянию, но они не дуры. Они стали бы сопротивляться. Зачем тратить на них лишние силы?»

    «Раньше я не замечал в тебе этот тонкий подход к проблеме».

    «Все мы немного учимся у своих протеже. Каждая раса немного изменяет и нас самих. Без этого мы тоже давно бы стали деградировать, и кроме слепого инстинкта размножения в нас осталось бы совсем немного от разумных существ».

   «Нет, все-таки мне кажется, что эта раса изменила тебя слишком сильно».

   «Это хорошо, потому что наши общие потомки унаследуют частично и их черты. Наши, конечно, будут доминантными, но ты же знаешь, как это бывает…»

   «И все-таки мне не до конца ясны все эти нюансы. И почему ты закрываешь свой мозг от прямого сканирования? Что ты пытаешься скрыть?»

   «Разве тут что-то можно скрыть? Просто я все еще обдумываю последствия и варианты действий. Пока будем держаться моей теории. Что следует сделать в ближайшее время, так это уничтожить девчонку. Для женщин нашей расы еще слишком рано. Это опасно, особенно из-за того, что она растет среди людей и впитывает их идеи. Но рано или поздно мы эту проблему решим».

    «А если они отправят ее туда, на ту планету? Мы ее не достанем. Мы можем никогда не узнать координаты прибежища беглецов. Они здорово охраняют эти цифры».

    «Она слишком мала для такого путешествия, а мать сильно пострадала от нашего нападения. Жаль, что не погибла. По крайней мере, месяц они не решатся на переправку».

    «Почему во время нападения детям не удалось прочесть координаты?»

   «Да, это загадка. Они не смогли даже узнать, каким образом эту информацию удалось скрыть. Возможно, кроме машин этих цифр не знает никто, а возможно, тот, кто знает, имеет индивидуальный экран. А это уже опасно. Ты же знаешь о похищении первой жены Пятого? У них, наверняка, должны были быть миниатюрные экраны. Это делает нас уязвимыми. Это тоже требует срочного решения. Ну что, сейчас ты согласен принять мое решение насчет мужчин?»

   «Согласен».

   «Тогда пошли, поиграем в благородных рыцарей. Это будет немного смешно… и даже приятно».

   Двое самых обычных с виду мужчин проследовали в зал полный людей. Толпа в зале шумела как рассерженный улей. Лица этих двоих выглядели немного неестественно, словно мускулатура лица была ослаблена. Кроме глаз, на лицах не было ничего подвижного, мышцы слегка обвисли и потеряли здоровую упругость. Все потому, что эти мышцы были им вовсе не нужны. Мимика и человеческая речь не использовались. Только постоянная потребность в пище более-менее поддерживала тонус. С возможностями инков подчинять себе каждую клеточку тела, вошедшим мужчинам ничего не стоило поддерживать лицо и тело в нормальном состоянии, но теперь им это было не нужно.

    Как только мужчины с обвислыми вытянутыми лицами поднялись на небольшое возвышение, гул стал стихать. Все были готовы выслушать инков. Люди были довольны и переполнены чувством собственной значимости, ведь победители сочли их достойными вести переговоры. Человеческая гордыня и тщеславие  неистребимо.

   Инки не стали утруждать себя голосовой речью, они ударили фонтаном мыслей сразу в головы собравшихся. Это не позволило людям сосредоточиться и осмыслить услышанное. Людей просто поставили перед фактами, не считаясь с  их личной интерпретацией. Люди здесь ничего не решали, их свобода решений была всего лишь иллюзией. Зато сами люди поверили в то, что лично выбрали этот путь. Все они теперь останутся с инками, и будут служить им верой и правдой, пока инки не сочтут их бесполезными. А это совсем недолго.

   Так извращенное понимание действительности начало свой путь в умах людей. Подогреваемые время от времени шоковыми воздействиями инков, в качестве профилактики от свободомыслия, эти люди стали обожать и верить в своих поработителей и убийц. Ни один, даже самый разумный человек, не смог бы теперь их переубедить. Обработка была рассчитана именно на то, что, даже оказавшись в экранированном помещении, эти люди никогда не смогут поменять своих убеждений. На женщин инки не распространили эту методику, потому что особи женского пола всегда были под воздействием, ведь они постоянно были либо беременны, либо вскармливали потомство.

***

   Сомат был похож на взбудораженный муравейник. Создавалось впечатление, что в этой бестолковой беготне нет ровным счетом никакого смысла. Но это было не так. Каждый точно знал, что ему делать и для чего. Крупная переброска колонистов длилась уже много часов. Положение, в котором оказались люди, требовало самой скорой транспортировки людей на Юрико. Пока был открыт путь для волны, и пока инки не предприняли очередную атаку, которую люди могли уже не отразить.

    Будущие колонисты были обычными людьми, мало подготовленными к трудностям дикой жизни. Они боялись неизвестности, в которую им предстояло окунуться. Старые и молодые, больные и здоровые, уверенные в своем выборе и не очень, все они стремились поскорее покинуть планету.  Только это давало им шанс на спасение.

   Проблем хватало. Преобразователи не могли вместить одновременно столько людей, а на Юрико было сложно принять сразу такой человеческий поток. Приходилось делать процесс переправки практически непрерывным, в порядке живой очереди. Нудная длительная и очень напряженная работа. Каждая мелочь могла привести к катастрофе. Нестабильность магнитного поля Земли, то и дело сбивала настройку координат. Тридцать человек были переправлены неточно и не попали в лагерь. Поисковые отряды, посланные Сафидом, их пока не нашли.

    Это был осознанный риск, на который шли люди, но каждый в глубине души был уверен, что его судьба неудачника обойдет стороной. У потерявшихся почти не было шансов, так как подготовка людей не просто была слишком слабой, ее не было совсем. Немного общих сведений о планете и ее известных опасностях – вот и все. В каждой группе была только одна семейная пара, прошедшая полную подготовку на Сомате. Только они могли при благоприятном стечении обстоятельств помочь остальным выжить.

  Учитывая военные условия и слабую подготовленность переселенцев, такие потери можно было назвать минимальными, как бы цинично это не звучало. Все это понимали, поэтому молча выслушивали очередные сводки сообщений о потерянных группах.

   Энри и Хасид Петрович уже сутки трудились в зале отправки. Бесконечный, разношерстный, капризный людской поток за это время уже перестал нервировать  и злить ученых. Жалобы и испуганные истеричные претензии по истечении суток перестали восприниматься. Энри просто не обращал внимания на слова людей, делая приглашающие жесты в зал отправки, независимо от услышанного. У него даже разболелась от напряжения рука. Хасид Петрович спасался от человеческого беспокойства своими методами, он все время что-то бубнил себе под нос, совершенно отрешившись от окружающего. Люди принимали его за сумасшедшего и предпочитали не связываться.