Текст книги "Хронос и Деймос (СИ)"

Автор книги: TsissiBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 45 страниц)

Глава 7

Аппарировав в Хогсмид, Гарри закурил и окинул взглядом обоих подростков.

– Вы все поняли?

– Да, сэр, – недовольно отозвался сонный Рег, не привыкший на каникулах подниматься раньше десяти.

– Что обещали мне – помните?

– Да, – буркнул Северус, обещания которого касались, в основном, учебы. – Но все-таки…

– Молчи, – толкнул его в бок Регулус, получивший с утра взбучку от матери за то, что посмел перечить главе рода за ранним завтраком, когда тот потребовал пообещать, что до конца года они не станут встревать в истории и связываться с подозрительными личностями.

Северус замолчал, но взгляд исподлобья не обещал «Деймосу» ничего хорошего.

– Не прожигай меня взглядом, волчонок, – хмыкнул Гарри, – я огнеупорный. Идемте, сдам вас декану факультета с рук на руки.

– И как собираешься объяснить, кто ты? – проворчал ему в спину Снейп. – И что я делаю с Блэком?

– Блэки пригласили тебя на каникулы, а я – их дальний родственник, приехавший на праздники и любезно согласившийся сопроводить молодых людей, горящих желанием учиться, в Хогвартс.

Северус прошипел что-то явно нелицеприятное, но Гарри сделал вид, что не расслышал.

Через полчаса он уже расшаркивался с Горацием Слизнортом, который, наметанным взглядом оценив мантию в родовых цветах и внушительный вид сопровождающего, пригласил всех на чай. Гарри, мастерски имитируя испанский акцент, поддерживал вежливый разговор о погоде, ловко сводя его к обсуждению школьных дел, успеваемости «молодых людей», общей политической обстановке в стране в целом и позиции директора – в частности.

Поттер не боялся быть узнанным – чудо-кольчуга надежно скрывала его ауру и магию, так что запомнить их или скопировать не было никакой возможности.

Покидая через час Школу Магии и Волшебства, он знал об обстановке в магическом мире того времени все, что было ему нужно. Как только антиаппарационный барьер, окружавший школу, был пройден, артефакт, который он так и носил на шее, знакомо запульсировал, и мир вокруг снова сжался, перенося его в настоящее.

Он успел. В этот раз успел. Сколько еще подобных сюрпризов уготовила ему судьба Снейпа? Ответа на этот вопрос не было, да и сам Гарри, с того самого момента, как не умер там, в Запретном лесу, научился ценить жизнь и наслаждаться каждым ее мгновением, тем более, что такого приключения у него не было уже очень давно.

***

– Критчер!

– Хозяин?

– Что ж ты…

– Хозяин не поверил бы старому Критчеру. Хозяин сам сказал, что нельзя говорить. Хозяин сам…

– Хорошо, Критчер. Как Северус?

Домовик как-то странно фыркнул и доложил:

– Хозяин Северус чувствует себя так же, как и минуту назад, когда хозяин Деймос в последний раз видел его.

– Хозяин Деймос, значит… что ж. Неси пожрать что-нибудь, и я пойду в библиотеку.

– Да, хозяин, – Критчер исчез с легким хлопком, а Гарри, не удержавшись, заглянул к Северусу и простоял у его кровати несколько долгих минут, удивляясь про себя, до чего время бывает беспощадно к восторженным юным идеалистам, свято уверенным в том, что все в жизни им по плечу.

***

В третий раз собираясь отправиться в прошлое, Гарри готовился еще основательнее, так как не знал ни времени, ни места, ни обстоятельств, в которых окажется, но предыдущие два раза отучили его от легкомысленности, поэтому кольчуга, ставшая почти привычной, снова приятно холодила тело, а усовершенствованные путем добавления в карманы чар расширения пространства штаны снова сидели как нельзя лучше. Укороченная мантия, плащ с капюшоном и ставший уже стандартным набор артефактов. Подумав, Поттер все-таки накинул на себя еще и знаменитую мантию-невидимку, надеясь, что успеет сгрести Снейпа до того, как тот запаникует или сделает очередную глупость, столкнувшись с невидимым противником.

Глубоко вздохнув, Гарри очистил сознание, готовясь к худшему, и нажал на рубин «часов», напитывая его своей кровью, позволяющей совершенно непостижимым образом прокладывать дорожку обратно в прошлое, которое абсолютно никак не влияет на настоящее. Потому что все, что было – уже было, как бы парадоксально это ни звучало, и все, что могло случиться – случилось.

По привычке поиграв в гляделки с собственным возвращающимся двойником и не увидев на нем никаких особых повреждений, он провалился в прошлое, чтобы… попасть на праздник.

Тысячи свечей парили в воздухе, освещая богато украшенный Большой зал, играла музыка и нарядно одетые юноши и девушки кружились в вальсе. Гарри увидел одетого с иголочки Регулуса, любезничавшего с будущей леди Малфой, Сириуса Блэка, пытавшегося напоить сопротивляющегося Люпина огневиски, Джеймса, кружившего счастливую Лили в танце… и Северуса, притаившегося за колонной в самом темном углу. Он буквально пожирал глазами картину чужого веселья и радости. Извечная ветхая мантия хоть и была чисто выстирана и выглажена, а старенькие туфли – начищены до блеска, но все равно ей было далеко до роскошных нарядов однокурсников, а больное самолюбие и отсутствие близких друзей не позволяли веселиться вместе со всеми, как Римусу, не обращая внимания на подобные мелочи.

Сердце Гарри защемило от горькой нежности, крепко замешанной на жалости. Он прекрасно помнил рождественские утренники в начальной школе, на которых Дадли красовался в новых костюмчиках, а он сам был вынужден краснеть за стоптанные кроссовки, растянутый свитер и слишком большие штаны, зачастую подвязанные простой бечевкой.

Темные глаза Снейпа пристально следили за каждым движением рыжеволосой королевы бала, а пальцы вцепились в ребро колонны так, что побелели костяшки.

– Первая любовь? – тихо спросил Гарри, останавливаясь за его спиной. – Красивая.

Северус вздрогнул всем телом, но, узнав характерную чувственную хрипотцу голоса «Деймоса Блэка», мучительно покраснел.

– Вы…

– Здесь, как видишь. Так что, любовь, измена, ревность?

– Она… просто она лучшее, что у меня до некоторых пор было. Такая добрая, чистая, справедливая и досталась этому недоумку. Поттеру, – прорычал он.

– Прекрасная дама предпочла твоего врага? Неизвестно еще, кому из вас повезло больше, – насмешливо ответил Гарри, наслаждаясь смущением Северуса. – Оставь их. Не жалей. Лили имела право выбора и воспользовалась им. Жить с последствиями тоже придется ей самой. Пойдем-ка устроим свою вечеринку, м? Что делают настоящие рыцари, лишенные общества прекрасных дам?

– И что же?

– Пьют, конечно, – ничтоже сумняшеся отозвался Гарри. – И рассказывают друг другу истории своих свершений, привирая и приукрашивая. Так что?

– Идем, – уже веселее отозвался Северус. – Куда?

– Увидишь.

– Где ты?

– За тобой. Иди к выходу.

Северус хотел, видимо, что-то спросить, но передумал и, выйдя из своего угла, пошел через весь Большой зал к высоким двустворчатым дверям.

– Эй, Нюниус, – крикнул уже изрядно развеселившийся Сириус. – Выполз из своей норы? Пригласи на танец Марту Уолкер, она никому не отказывает, даже таким сальноволосым уродам, как ты.

– Сириус, прекрати, – попытался образумить Блэка Люпин, но вышло у него плохо.

– Что, носатый, крыть нечем? Лилс-то, хоть и не чета вашему грязноволосому высочеству, а красавица!

– Гордишься чужими невестами, блохастый? – ехидно протянул Северус. – Что ж ты своим пушистым другом не хвалишься? Или он тебе не дает, первому красавцу школы?

Римус стал бордовым, а Блэк зарычал, потянувшись за палочкой. Гарри, продолжая оставаться невидимым, подтолкнул Северуса к выходу.

– Недосуг мне с тобой, песик, на луну выть.

– Что, побежишь подрочишь где-нибудь в укромном уголке, Нюнчик? – продолжал злобствовать Сириус, не обращая внимания на одергивания Люпина.

– Ну, зачем же прибегать к подручным средствам? – ядовито парировал Северус, стараясь держать себя в руках. – Думаю, у меня найдутся занятия поинтереснее.

Он с гордым видом развернулся и пошел к дверям, но Гарри, приложивший Конфудусом Блэка, собиравшегося проклясть его в спину, видел, как напряжены худые плечи и чего стоит это показное спокойствие.

– Северус, – на улице Гарри сбросил мантию, догнал его и приобнял за плечи. – Северус, запомни раз и навсегда – собаки лают, а караван идет. Если не имеешь намерения проклясть, не доставай палочку. Достал – бей, но потом никогда ни о чем не жалей. И еще. Слова – мишура, всегда, при любых жизненных обстоятельствах смотри на действия.

Снейп упрямо молчал, пока они шли к границе антиаппарационного барьера, а потом как-то совершенно по-детски тряхнул головой, будто отгоняя лишние мысли и взглянул, наконец, на неожиданного гостя.

– Никак не пойму, почему ты пришел именно сегодня, – задумчиво сказал он, пристально глядя прямо в глаза, будто пытаясь увидеть в них что-то свое, очень нужное, то, что ответит на важный вопрос.

– Потому, что для тебя это важно, – ответил Гарри. – Мне уйти?

– Нет, – слишком поспешно ответил Северус и осторожно, будто боясь спугнуть, прижался всем телом и уткнулся лбом в поттеровское плечо. – Ты не пришел, когда я был при смерти – упал с лестницы. Могу поклясться, что это дело рук Поттера и Блэка. Не пришел, когда с меня… когда меня унизили при всех, и я… чуть не… в общем, я всерьез хотел… и Лили меня не простила. Ты пришел сегодня, хотя ничего из ряда вон выходящего не произошло.

– В те разы ты справился сам, – ответил Гарри, закрывая его своим теплым плащом – ночь была прохладной. – А сегодня… считай это моим подарком к окончанию школы.

– Хорош подарок, который ты все равно отберешь, – проворчал Северус, не спеша отодвигаться. – Почему ты не можешь приходить чаще?

– А тебе бы этого хотелось?

Северус молчал, будто обдумывая что-то, а потом честно ответил:

– Я не знаю.

– Вернемся к этому разговору позже. Идем?

– Идем. А куда?

– Для начала мы переоденемся во что-то более подходящее, а потом отправимся в маггловский Лондон.

– К магглам? – скривился Северус.

– О, мой юный рыцарь, да будет тебе известно, что никто так не умеет развлекаться, как магглы. Не имея возможности творить волшебство, они создают удивительные вещи без него.

Северус недоверчиво хмыкнул, но Гарри лишь таинственно улыбнулся и объявил:

– Мы идем в кабаре!

***

Через четыре часа у Северуса уже кружилась голова ото всех этих стразов, перьев и обнаженных женских тел, легкой музыки, шампанского и смеха. Поначалу он никак не мог расслабиться, трогательно смущался, стоило официантке, одетой в кружевные чулки, трусики и перья на голове, начать флиртовать с ним, дергался каждый раз, как танцовщицы спускались в зал и подходили слишком близко, слепя улыбкой, будто невзначай касаясь рук и плеч, заигрывая и щекоча перьями, но потом легкий хмель от шампанского, общая непринужденность сыграли свою роль. Северус улыбался. Не кривился, не ухмылялся, а чуть-чуть, совсем немного приподнимал уголки губ, когда Гарри, подмигивая ему, указывал глазами на очередную роскошную красотку.

Программа закончилась далеко за полночь, и Поттер забрал изрядно повеселевшего Снейпа в загородный ресторан – ужинать. Обстановка там была совсем другой – тихо играла музыка, бесшумно сновали незаметные официанты, и можно было спокойно поговорить в тишине уединенного кабинета. Слегка раскрасневшийся от вина, по-юношески взволнованный и торопливый, Северус вызывал у Гарри давно позабытое чувство родственной души. Много лет назад он испытывал что-то похожее к Гермионе, когда они вдвоем жили в палатке, готовые каждый день умереть, одни во всем мире. Казалось – мгновение, и они начнут понимать друг друга без слов.

– … и тогда я ему назло все-таки сварил это зелье! – темные глаза Северуса светились гордостью и легким самодовольством, а Гарри, любовавшийся им, вместо того чтобы слушать, спросил невпопад:

– А он что же?

– Лопнул с досады! Ты совсем меня не слушаешь.

– Слушаю, – улыбнулся Гарри. – И горжусь тобой.

По лицу Северуса пробежала тень, будто никто никогда в жизни не говорил ему ничего подобного, а потом он едва слышно спросил:

– Правда?

– Конечно! Сварить такое зелье в твоем возрасте… я почему-то уверен, что вскоре ты станешь самым молодым мастером зелий в Европе. Ты молод, талантлив, и вся жизнь у тебя впереди.

– Ты так говоришь, будто свою уже прожил. Сколько тебе?

– Мне скоро тридцать, но это не важно. Важно то, что ты достигнешь всего, чего только захочешь, стоит только постараться.

– Я… – Северус опустил глаза, а потом вновь взглянул на Гарри, уже с вызовом, будто враз очнулся от волшебной сказки, в которой прожил последние часы. – Ответь мне. Только честно, потому что я совсем ничего не понимаю, как ни странно это звучит…

– Действительно, Северус Снейп и не понимает чего-то. Конечно, странно, – Гарри закурил, улыбаясь, но глаза его оставались серьезными. – Спрашивай. Отвечу, если смогу.

– Мы с Регом пересмотрели всю литературу, касающуюся геральдики и истории семьи Блэков…

– ...и не нашли там никакого Деймоса, кроме того, что жил несколько столетий тому назад, но Блэком так и не стал.

– Да. Я знаю, ты мне не ответишь, кто ты. Может, это меня не касается даже, но я хочу знать. Зачем тебе я? Вот такой вот… – он запнулся, но заставил себя закончить: – такой обычный.

– Не бывает обычных людей, Северус…

– Ответь, Деймос, это важно, – горячо взмолился Северус. – Ты даже не представляешь себе, насколько.

– Представляю, – уже без улыбки ответил Гарри. – Пока ты мне просто интересен.

– И поэтому ты меня спасаешь, развлекаешь, а потом опять исчезнешь на год или больше. Разве это интерес?

– Это зависит не от меня. Есть силы, гораздо более могущественные, чем ты можешь себе представить. Но что бы ни случилось, ты должен знать: я все равно вернусь. Хотел бы объяснить подробнее, но не могу. Пока это тайна.

Северус обреченно кивнул и залпом допил вино, что было в его бокале. В его глазах читалась решимость потерять контроль над ситуацией, и будь что будет.

Глава 8

– Двухкомнатный люкс, пожалуйста, – Гарри крепче перехватил Северуса, с трудом державшегося на ногах, и поторопил портье: – Переходите уже с укоризненных взглядов к поискам ключа, если мой протеже уснет в холле, в номер потащите его сами.

– Конечно, сэр. Простите, сэр. Номер с гостиной, двумя спальнями и общим санузлом вам подойдет?

– Да.

– Прошу. Номер семьсот три. Какой завтрак вы…

– Все завтра, – Гарри выложил на стол несколько купюр, появившихся в его волшебном кошельке, и забрал ключ. – Спокойной ночи.

Северус икнул, потом хихикнул, и повис на нем, пытаясь что-то сказать, но слова никак не хотели выговариваться, и выходило лишь невнятное бормотание.

– Пойдем, горе, – вздохнул Гарри. – Последняя бутылка явно была лишней. Завтра проспишься, и я аппарирую тебя домой.

– Т знаш хдзе я жву?

– Скажешь.

– Нееееет. Ты вс знаш.

– Не вертись, идем. Осторожнее. Постой спокойно, я дверь открою.

Северус хихикнул и сполз по стене, к которой его прислонили, на пол, пока Гарри возился с ключом.

– Ты общал, что мы бдем пить?

– А чем мы, по-твоему, занимались?

– Общал расскзть о своих пооодвгах. Я грил, а ты нет, – в голосе Северуса ясно была слышна укоризна, и Гарри фыркнул.

– Наслушаешься еще. О подвигах. Эх, наша новая знаменитость, заходи. Проспись, утром поговорим.

Через несколько минут Северус уже свернулся клубочком под одеялом, и утянул себе под щеку руку Гарри, бормоча:

– Не ухди. Утрм так плохо прспаться и снова знть, что нафиг ником не нжен, даже тбе.

– О, завтра у тебя будет феерическое пробуждение. И буду рядом или нет, взволнует тебя в последнюю очередь, уж поверь.

– Ты всда меня влнуш. Всегда.

– Спи, – Гарри выждал, пока он окончательно успокоится и осторожно высвободил руку. – Вот уж не думал, что дождусь от тебя этого «Всегда», Северус Снейп. Теперь многие твои воспоминания видятся мне по-другому. И про мальчика, которого ты смог все-таки полюбить, и про многое, многое другое.

Он осторожно убрал длинную прядь с бледного лица, так непохожего на лицо взрослого, вечно всем недовольного Снейпа, с горькими складками у тонких губ, с прорезавшей высокий лоб вертикальной морщиной, и вновь ощутил болезненный укол в сердце. Этот мальчик, что так доверчиво держал его за руку, еще не знал, какая сложная и страшная судьба его ждет. Сейчас у него всего-то и проблем, что Мародеры, недостижимость одной весьма загадочной личности – Деймоса Блэка – да трудности с финансами и самореализацией. Нет еще ни постоянного ментального прессинга, ни опасности для жизни, ни отвратительных пыток и охоты на магглов. Все это у него еще впереди. И смерть Лили, и раскаяние, и служение двум господам. Все, на что он, Гарри, может надеяться сейчас, что чудо-артефакт поможет ему хоть немного облегчить бремя, которое этому хрупкому на вид юноше придется нести в одиночку.

***

Проснулся Северус около полудня от странного звука. Будто кто-то длинно, тяжело выдыхал через равные промежутки времени. Осмотревшись, он понял, что место незнакомое, как он сюда попал – непонятно, а еще страшно болит голова. На тумбочке рядом с кроватью обнаружился флакон с антипохмельным, и Северус жадно осушил его, тут же почувствовав себя лучше. В памяти всплыли некоторые подробности вчерашнего вечера и он, застонав, уткнулся запылавшим лицом в подушку.

Он вчера пытался объяснить главе рода Блэк, почему тот так важен для него. Он, полукровка Снейп, почти признавался в любви главе одного из самых богатых темных родов Британии. Что он о себе возомнил? Добро б еще симпатичный был, а то… Непонятно, чего Деймос вообще с ним возится! Мерлин, как стыдно. Вис на нем, как медаль, хихикал, ревновал к актрисам из кабаре, и вел себя, как идиот. Нужно извиниться. Нужно найти одежду и как-то отсюда уйти. Наверняка Деймос и видеть его не захочет после этого всего. А он себе навоображал, идиот. Какой кошмар. Провалиться бы.

Кроме пушистого банного халата, никакой другой одежды рядом не оказалось. По трезвом размышлении, Северус пришел к выводу, что раз его не бросили вчера в какой-нибудь подворотне, а привели сюда, даже зелье на тумбочке оставили, то возможно есть шанс как-то все исправить. Заверить, что он никогда не станет навязываться, преследовать, о чем-то просить. Что никогда…

Да, никогда. Горячее тело, одуряюще пахнущее сигаретным дымом и тем самым одеколоном, которым пахла подушка после самой первой ночи. Первая ночь. Глупость какая… От мысли о том, что Деймос спал рядом, тогда, после спасения от оборотня, может, даже касался его, невзначай, без всякого желания конечно, внутри Северуса будто что-то переворачивалось. До одури хотелось, чтобы это так и было, но шансы на это стремились к нулю с ужасающей скоростью.

«Идиот. Какой же я все-таки идиот. Мерлин, что делать? Сбежать? Но как? Я не трус. Я. НЕ. ТРУС. Но как же стыдно»

Сделав несколько глубоких вздохов, он поднялся и, накинув халат, направился в ванную, справедливо рассудив, что любые удары судьбы лучше принимать, предварительно освежившись.

***

В гостиной вышедший из душа Северус застал совершенно дикую картину: Деймос висел головой вниз, зацепившись ступнями ног, забранными в специальные металлические щитки, за толстую перекладину, похожую на маггловский турник, и методично, размеренно складывался пополам, напрягая мышцы пресса, и так же медленно разгибался. Красивое тренированное тело блестело от пота, прикрытое лишь короткими шортами, и Северус невольно открыл рот: такого он еще не видел, маги редко озабочивались своей физической формой.

– Что ты делаешь?

– Похмеляюсь, фффуухххх, – медленно выдохнул Деймос, снова утыкаясь носом в собственные колени. – Скоро фффуухххх будем обедать фффуухххх.

Потом он ухватился за перекладину руками, высвободил крепления, фиксировавшие его ступни, и принялся подтягиваться, то поднимая над турником подбородок, то касаясь его плечами.

– Закажи. Обед.

Северус не стал спорить. Гостиница была маггловской, а потому он направился к телефону.

– Какой у нас номер? – спросил он через несколько минут.

– На. Ключах. Глянь, – посоветовал Гарри, продолжая подтягиваться, не оставляя похмелью ни единого шанса. – Мне. Жаркое. Салат. И много. Кофе.

Северус продиктовал заказ и залез на диван с ногами, с удовольствием и какой-то затаенной гордостью наблюдая за импровизированной тренировкой. Вскоре Деймос ушел в душ, а Северус, приняв принесенный завтрак и расставив его на столе, собирался с мыслями и подбирал слова для извинений.

Когда Блэк вышел, завернутый в пушистый темно-зеленый халат, распахнутый на влажной груди, с бегущими по волосам каплями, переливающимися на солнце, босой, лениво-расслабленный, и уселся за стол, молча развернув газету и придвинув к себе тарелку, Северус понял, что не сможет выдавить из себя ни слова.

Обычно не лезущий за словом в карман, он вдруг ощутил предательскую робость, собственную ничтожность и глупость, особенно явные на фоне великолепного Деймоса Блэка, даже в банном халате и с кругами под глазами казавшегося ожившим совершенством.

Газета зашуршала, опускаясь, и темно-зеленые глаза с прищуром посмотрели на поникшего, будто придавленного ощущением собственной ничтожности Снейпа.

– Что случилось, Северус?

– Ничего.

– От «ничего» не пропадает аппетит. Ты плохо себя чувствуешь? Что-то болит?

– Я… – Северус задохнулся и снова покраснел. Мордред подери эту особенность светлой кожи вспыхивать к месту и не к месту. – Я вчера…

Деймос отложил газету и, совсем неаристократично опираясь локтями о столешницу, закурил.

– Мы, Северус. Мы вчера отдыхали. Ну, перебрали немного, с кем не бывает?

– Я наговорил тебе ерунды, будто и правда… прости. Я никогда больше… не… прости. Ты не подумай, я прекрасно понимаю… Кто ты, и кто… Мерлин, – он закрыл лицо руками и замолчал: все его ночные художества жгли душу каленым железом стыда, а понимающий взгляд Деймоса делал терзания еще более мучительными.

– Послушай, – Блэк поднялся, выдернул его из-за стола и устроил рядом с собой на диване, приобняв за плечи. – Все то, что было вчера сказано тобой и мной – наше, между нами и останется. Я не имею привычки обсуждать с кем-либо свою личную жизнь. И если ты переживаешь, что кто-то…

– Достаточно того, что об этом знаешь ты, – Северус попытался вывернуться из-под этой тяжелой руки, но безуспешно, конечно.

– Я не в счет, – улыбнулся Деймос.

– У меня другое мнение. И я все еще не понял, почему. Неужели ты... как-то заинтересован именно во мне? Что тебе нужно?

– Пока ничего, – Блэк погладил его плечо, но ближе придвинуться не позволил. – И пройдет еще немало времени, прежде чем я смогу ответить тебе на этот вопрос. Давай отобедаем и немного пройдемся? Не хочется аппарировать – погода прекрасная. А за вещами в Хогвартс можно будет отправить Критчера.

Северусу ничего не оставалось, как кивнуть, признавая поражение. Он так ничего и не понял. Вернее, догадка у него, конечно была, но, вновь оглядев себя в зеркале, он вынужден был признать, что она не имеет под собой никакой почвы.

***

Незаметно прогулка затянулась: они гуляли по Лондону, катались в метро, присоединились к экскурсии по городу, поужинали… Северус с замиранием сердца ждал вечера, жалея, что проспал половину такого чудесного дня. Он чувствовал себя Золушкой из маггловской сказки и злился на себя за это, чувствовал, что его все больше затягивает в омут, из которого он совершенно не хочет выбираться. Деймос улыбался. Деймос шутил, рявкал на пьяных грубиянов, не дававших проходу какой-то совершенно незнакомой маггле, очаровывал женщин, совершенно не прилагая к этому усилий, вил веревки из обслуги и… терзал самого Северуса, даже не отдавая себе в этом отчета.

Болезненно самолюбивому, недолюбленному, одинокому, запущенному подростку хотелось вцепиться в горло каждой красивой дуре, на которой Блэк останавливал взгляд, каждому смазливому юнцу. Северусу хотелось выть: «мой, он мой!», не имея на то никаких прав. Чтобы Деймос смотрел только на него, улыбался, говорил… ведь неизвестно, как надолго он пропадет в этот раз, увлеченный своими загадочными делами, о которых леди Вальбурга наотрез отказывалась говорить, как ни пытал ее Рег.

– Пора, Северус, – неожиданно сказал Деймос, замерев на середине фразы. Они сидели в кафе, и Северус делал вид, что слушает какую-то забавную историю о пропавших артефактах, а на самом деле смотрел, до рези в глазах смотрел на него, остро ощущая, как уходит их время.

– Деймос... чего вдруг?

Блэк поднялся, положил на столик несколько купюр и выжидающе посмотрел на Северуса.

– Идем, найдем место, откуда можно аппарировать. Время. У меня его нет.

Северуса вдруг окатило волной понимания, будто только сейчас ему открылась страшная истина. Он резко поднялся и без лишних возражений направился за Деймосом. Прощаясь у ограды дома Снейпов в Тупике Прядильщика, он жадно впитывал каждую черточку красивого лица, ставшего почти родным, пытался заставить себя отпустить рукав куртки, в который он вцепился мертвой хваткой. Хотелось прошептать: «еще минутку, еще мгновение, еще чуть-чуть».

– Мне пора, Северус, – Деймос осторожно отцепил от своей одежды побелевшие от напряжения пальцы и погладил их. Бережно, будто утешая. – Я вернусь. Ты только глупостей не делай, ладно? Все, отпускай меня. Критчер доставил твои вещи… Ну же, малыш.

Северус молчал, закусив губу, а в глазах у него было столько горького отчаяния, что Гарри захотелось сгрести его и забрать с собой, наплевав на все на свете. Пусть мир рухнет, провалится к Мордреду, потому что нельзя уходить, когда на тебя смотрят ТАК. «Часы», висевшие на шее, вибрировали все сильнее, напоминая, что время истекло, что его нет совсем, что…

– Я вернусь, Северус. Мерлин, отпусти, иначе…

Северус вздрогнул, будто очнувшись, и вырвал руку из его ладоней. Глаза его погасли, а лицо приняло до боли знакомое выражение холодного презрения.

– Иди, – сказал он, а потом развернулся и пошел к дому, не оборачиваясь.

Узкая спина была неестественно прямой, голова чуть откинута назад, но Гарри всем существом ощущал его боль и разочарование. Исчезая из прошлого, он понимал: увидев Северуса в следующий раз, он будет неприятно удивлен произошедшими в нем переменами. Душевные страдания гораздо быстрее заставляют повзрослеть, чем любые физические мучения.

«Я буду достойным тебя, – думал Северус, отчаянно силясь не обернуться. – Буду с тобой. Если не как… – слово никак не хотело подбираться, – то как союзник. Буду любоваться издали, делать с тобой одно дело».

***

Перед Регулусом Блэком лег кусок пергамента, принесенный тощей совой.

«Я знаю, что делать, – было написано на нем знакомым острым почерком Снейпа. – Я иду на следующую встречу. Все равно, чего мне будет это стоить, но я согласен».