Текст книги "Хронос и Деймос (СИ)"

Автор книги: TsissiBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)

Глава 31

Деймос расслабленно обнимал сытого, удовлетворенного, спокойного Северуса. За окном светало.

– Дейм?

– М?

– Что за сюрприз?

– Тебе не на работу?

– Суббота.

– Хм… а у преподавателей Хогвартса бывает отпуск?

– Конечно. Месяц. Чаще в августе.

– Как ты смотришь на то, чтобы махнуть куда-нибудь в теплые края?

– И остаться там одному, когда ты внезапно растворишься в воздухе? К тому же, я не люблю солнце.

– А где ты был, чтобы его любить? Можем поехать в Египет, Индию или Грецию, там история богатая, а можем вообще куда-нибудь на острова. Сейшелы.

– Это сюрприз?

– Нет. Выбирай, куда махнем, – Деймос устроился удобнее, привычно подгреб к себе Северуса и тихо прошептал ему на ухо: – Последнее лето перед войной. Я хочу, чтобы ты его запомнил.

Тот промолчал, а потом так же тихо спросил:

– Он возродится?

– Да. В конце следующего учебного года, и у тебя не будет времени на отдых. Вообще.

– Экзамены сданы, но до отпуска еще три недели. Тебя утянет раньше.

– Придумай что-то, чтобы освободиться. Ты так вчера орал, что будет логично, если ты вытребуешь себе больничный.

Северус что-то быстро обдумал, а потом ответил:

– Все равно нужно пару дней, пока малолетние исчадия ада не уберутся с территории школы. Я же декан.

– Хорошо. Хотел по-другому, но раз не выходит…

Он отыскал на специальной банкетке свои штаны, порылся в одном из карманов и достал оттуда внушительный фолиант.

– Вот посмотри. Там, где закладка.

Северус молча открыл книгу, и уже через несколько секунд его бровь поползла вверх.

– Я не помню такой книги…

– Ну, она же из будущего. Значит, тебе еще предстоит ее найти.

– Тут на полях мои пометки. Это ритуал помолвки?

– С твоими бесценными комментариями.

Северус около двадцати минут внимательно изучал описание ритуала, а потом чуть насмешливо спросил:

– И кого же ты позовешь свидетельствовать? Во всей Британии едва ли найдется столь сильный род, как оба твоих вместе взятых. К тому же…

– Один род на примете у меня как раз есть, его глава должен дать ответ сегодня. Что касается твоего «к тому же», то вот, взгляни, – Деймос протянул Северусу небольшой кожаный сундучок и предупредил: – Содержимое руками не трогать.

Внутри оказались самые необычные кольца, какие только доводилось видеть Северусу – тонкие, унизанные с внутренней стороны мельчайшими шипами, они были явно выкованы гоблинами по специальному заказу.

– Лунное серебро, – севшим голосом выговорил Северус. – Этого не может быть. Дейм… эта пара колец бесценна. Ты…

– Не я, к сожалению. Это прощальный подарок Вал. Она очень хотела, чтобы у нас все сложилось как нельзя лучше.

Северус надолго замолчал, изучая рунный рисунок, а потом протянул руку и дотронулся до того кольца, что было размером поменьше.

– Не смотри на меня так. Ты же дотрагивался до них, верно? Значит, уверен, что хочешь быть именно со мной. Почему я не могу поступить так же?

– То есть, я могу считать это предварительным положительным ответом?

– Можешь.

Деймос успокоился, снова вытянулся на кровати и обнял его.

– Давай спать? Сегодня у нас много дел. Тебе когда в Хогвартс?

– Уже. Ты спи, а мне на завтраке нужно показаться.

– Нет уж, – Деймос подмял его под себя. – Скоро закончится действие того стимулятора, что я тебе дал, и ты вырубишься прямо посреди коридора. Напиши Дамблдору, если хочешь, но я тебя никуда не отпущу.

Северус выбрался из-под него и, что-то мысленно прикинув, принялся одеваться.

– Я скоро вернусь, – заверил он и шагнул к камину. – Спи.

***

Деймоса разбудил самодовольный, даже какой-то надменный филин в кожаном ошейнике с гербом рода Малфой.

– Филин Малфой, – фыркнул Блэк, поднимаясь. Северуса он потревожить не боялся – его и пушкой сейчас было не разбудить. – Давай сюда, – сказал он птице, открыв окно. – Что там нам написал твой хозяин.

Филин протянул лапу с письмом так, как дамы подают ручку для поцелуя.

Быстро вскрыв конверт и прочитав довольно нейтральное по тону письмо, Деймос улыбнулся. Люциус, оправдывая репутацию весьма осторожного в делах человека, вежливо согласился встретиться с лордом Поттер-Блэком и обсудить тот личный вопрос, о котором говорилось в предыдущем послании. Координаты аппарации прилагались.

– В семь, так в семь, – сказал Деймос филину и протянул ему сухую печенюшку, появившуюся на подоконнике. Филин чопорно принял дар и вылетел в по-прежнему открытое окно.

Вернувшийся из Хогвартса буквально за минуту до отключки Северус спал, закинув колено на свободную подушку. Его будущий супруг еще немного полюбовался им, поправил одеяло и вышел. До семи ему еще много нужно было успеть.

***

Аппарировав, Деймос оказался у знакомых величественных кованых ворот, которые отворились сами собой. Довоенный Малфой-мэнор был роскошен. Ухоженный классический французский парк с геометрично подстриженными кустами и деревьями, разноцветными клумбами, фонтанами и беседками.

«Место, созданное, чтобы наслаждаться жизнью, – с сожалением подумал Блэк, вспоминая, во что превратился мэнор во время пребывания в нем Волдеморта, – родовое гнездо – роскошное, каждым дюймом впитавшее магию десятков поколений Малфоев. Мне над Блэк-холлом еще трудиться и трудиться, чтобы придать ему вид столь совершенного магического монолита. И вот это все великолепие, всю эту мощь отдать на поругание… да практически бросить к ногам пусть сильного, но сумасшедшего полукровки. Промахнулся ты, Люциус. Ну, да ничего. Посмотрим, что можно сделать. Союз нам не помешает».

Люциус встречал гостя у парадного входа. Одет он был просто, но в осанке и посадке головы чувствовалось столько породистости и родовитости, что одет он мог быть и в рубище, выглядел бы все равно не менее внушительно.

– Лорд Поттер-Блэк? – серые глаза хозяина поместья скользнули по мантии родовых цветов, чуть задержались на тонком кольце, в которое обратились оба перстня Главы, отметили внешнее сходство гостя и с Поттерами, и с Блэками. – Рад видеть в добром здравии.

– Добрый вечер, лорд Малфой.

Люциус еще буквально на мгновение задержал взгляд на необычном цвете глаз неизвестного лорда, не отмеченного ни на одном гобелене и, чуть улыбнувшись каким-то своим мыслям, приглашающим жестом распахнул двери:

– Прошу в мой дом, лорд Поттер-Блэк. Рад знакомству с главой двух древних родов. Чистая кровь в наше время – большая редкость.

Деймос фыркнул про себя – доведет Малфоев их фашизм до цугундера.

Они устроились в кабинете. Люциус велел подать коньяк и закурил. Деймос к нему с удовольствием присоединился, достав любимую сигарету Captain Black из золотого портсигара, всученного заботливым Критчером вместо обычной мятой пачки. Остро запахло ароматным табаком, хозяин не спешил начинать разговор, присматриваясь к гостю, а тот тоже, казалось, никуда не спешил.

– Что привело вас ко мне, лорд? – наконец, спросил Малфой, откинувшись на спинку кресла. Это было хорошим признаком – сидеть, развалившись, можно было только в узком кругу.

– Деймос, лорд Малфой. Просто Деймос.

– Это псевдоним? Мне не известен ни один человек с подобным именем. О, ни в том, что вы лорд, ни в том, что Поттер и Блэк, я не сомневаюсь, – поспешил заверить гостя Люциус. – Простите за навязчивость, но мне хотелось бы знать, с кем имею честь. Кстати, не возражаю против того, чтобы равный звал меня по имени… Деймос.

Блэк, прищурившись, молчал несколько долгих секунд, а потом усмехнулся:

– Уверен, вы догадались, Люциус. Вы знамениты именно своим исключительным… чутьем.

– Знаменит? Как интересно, – Малфой не спешил озвучивать дикое предположение, боясь ошибиться и поставить себя в неловкое положение. – И откуда же вы знаете меня?

– Давайте рассуждать вслух?

– Охотно. Тем более что в эту игру можно играть вдвоем, – вернул ухмылку Люциус. – В наше время развлечений немного.

– Не далее чем вчера вы получили письмо, подписанное неизвестным именем. О том, что это не шутка, свидетельствовал оттиск родового перстня внизу свитка, не так ли?

– Да. Продолжим? – Малфой сделал глоток коньяка. – Я проверил все геральдические линии обоих ваших родов и не нашел ни одной точки их полного слияния, кроме…

– Кроме незакрепленного официально союза Сириуса Ориона Блэка и Джеймса Карлуса Поттера, не так ли?

– Да. Но плод их… отношений – неотесанный, воспитанный магглами мальчик…

– … тринадцати лет отроду. Знаменитый, надо сказать, мальчик. Последний в роду.

– В двух. А передо мной – взрослый, достойный мужчина. Парадокс?

– Временной парадокс, я бы сказал, Люциус.

Малфой лишь кивнул своим мыслям и, затянувшись ароматным дымом, наконец спросил:

– Так чего же угодно мистеру Гарри Джеймсу Ориону Поттер-Блэку от главы рода Малфой?

– О, многого. Как и вам от меня, полагаю.

– Возможно, – Люциус смерил его внимательным взглядом. – Очень может быть.

Они переглянулись, готовые интриговать до последнего, но тут в дверь постучали. Люциус недовольно зыркнул на вошедшую жену, но Деймос уже поднялся, потушив сигарету.

– Дорогая, – Люциус взял жену за руку. – Позволь тебе представить. Лорд Поттер-Блэк. Моя жена, Нарцисса Малфой.

Нарцисса протянула ручку, и Деймос галантно к ней приложился.

– Это честь для меня, леди Малфой.

– Нарцисса, – неожиданно предложила дама, слегка отступая от приличий. – Особенно с учетом того, что мы родственники, не так ли… Деймос?

– Что есть, то есть, Нарцисса, – ничуть не смутившись, отозвался Блэк. – Как же я рад вас видеть, леди.

Люциус чуть удивленно смотрел, как его жена ничтоже сумняшеся занимает свободное кресло и заказывает домовикам чай.

– Мне сказал Регулус, – ответила на незаданный вопрос Нарцисса. – Не все, конечно, но я догадалась и сама. Мы как-то говорили о том, что Блэки вырождаются, к сожалению, у рода нет толкового главы после смерти дяди Ориона. Леди Вал… в общем, он меня разубедил, я долго рылась в архивах, в том числе и в Блэк-холле, и разгадала вашу тайну. Простите, – без тени раскаяния произнесла она и улыбнулась.

– Вам не за что извиняться, уверен, любой захотел бы знать о новом самозваном родственнике как можно больше, – улыбнулся Деймос.

– Дорогой, прости, что я так вот прервала вашу милую беседу, но мне так хотелось…

– Ничего страшного, дорогая, – с легким оттенком досады отозвался Люциус. – Мы как раз обсуждали происхождение… Деймоса, так что ты как раз вовремя.

– Скажите, – Нарцисса умоляюще сложила руки у груди. – Там, в том будущем, откуда вы пришли...

– С Драко все в порядке, моя леди, – улыбнулся Блэк, наслышанный о фанатичной родительской любви Малфоев к их единственному сыну. – Женат, воспитывает сына.

– Хвала всем богам, – прошептала Нарцисса. – А…

– И вы живы, и Люциус, благосостояние ваше растет, внук здоровый, красивый и веселый мальчик.

– А война?

– Вы ее проиграли, – жестко заметил Деймос. – Но… – он с намеком посмотрел на Люциуса, – некоторые правильные и вовремя заключенные договоренности помогли вам избежать многих последствий своих необдуманных поступков.

Люциус побледнел и отвел взгляд. Значит, все-таки заведомо проигрышная война, победитель которой сидит сейчас перед ним. Родственник жены. Чудесный дракон, который вылупится из довольно невзрачного яйца. Нельзя упустить такой шанс. Ни за что.

– Я… прошу меня извинить, – за что Малфой любил свою жену, так это за то, что она многое понимала без слов. – Вы же останетесь на ужин, Деймос?

– С удовольствием приму ваше предложение, моя леди, – поднимаясь, ответил тот.

– Я распоряжусь, – поцеловав мужа в щеку, Нарцисса оставила их одних.

– Чего вы хотите за помощь? – невозмутимо спросил Малфой. – Предупреждаю: мне нужны как гарантии, так и доказательства ваших слов о будущем.

– Многого, как я уже говорил, в том числе – обет о неразглашении любой полученной от меня информации. Ваш и Нарциссы. – Отозвался Деймос. – А доказательства я предоставлю, не беспокойтесь.

До ужина оба лорда обзавелись преинтересными документами, своего рода пактом о ненападении, который, призвав магию в свидетели, поклялись соблюдать. Лорд Поттер-Блэк обязывался не вредить роду Малфой во время войны и выступить в защиту членов этой семьи после победы, лорд Малфой обязался не причинять вреда Гарри Джеймсу Поттеру во время войны и держать подальше от него своего сына Драко Люциуса Малфоя – после нее. Также Люциус с удовольствием согласился выступить свидетелем в ритуале магической помолвки между Деймосом и его загадочным партнером, точно так же поклявшись не разглашать эту информацию даже под угрозой смерти. Никому, даже Гарри Поттеру. О том документе, что ему был передан вместе с завещанием Вальбурги, Деймос до поры умолчал – этот вопрос можно было решить с Люциусом и в его времени, тем более, что все договоренности, заключенные сегодня, теряли силу второго ноября две тысячи девятого года – даты, к которой Блэк рассчитывал замкнуть петлю. Он не хотел быть скованным обетами во время разговора с Малфоями о поведении Драко и том самом приложении к завещанию. С них и так достаточно привилегий, более чем достаточно.

За ужином Нарцисса весело щебетала об успехах Драко, расспрашивала о будущем, не настаивая, впрочем, на исчерпывающих ответах, а Люциус, «насладившийся» показанными ему в думосбросе воспоминаниями, мысленно костерил себя за опрометчивость и был готов целовать ноги избавившему его от этого кошмара Поттеру. Он пообещал себе, что сделает все от него зависящее, чтобы мальчишка не слишком пострадал. Спасать, конечно он его не станет, чтобы не навлечь на семью еще больших неприятностей, но кое-что сделать, все же, можно… И то, что этот ненормальный эльф… Добби, кажется, поднял бунт против собственных хозяев, Люциусу только на руку.

– Манки, – позвал он, когда гость, откланявшись, ушел. – Манки, найди мне предателя Добби. Напомни ему, что без магии рода он скоро погибнет, особенно с учетом того, что поднял на меня свою грязную лапу. Передай, что у меня к нему предложение, касающееся помощи его обожаемому Гарри Поттеру.

Глава 32

Северус открыл глаза поздним утром в воскресенье. Вокруг было тихо, сквозь неплотно задернутые шторы пробивались солнечные лучи, где-то шумел в кронах деревьев ветер, и было… очень спокойно.

«Затишье перед бурей», – невольно подумал он, потягиваясь.

– Проснулся? – Деймос появился бесшумно – босой, одетый лишь в простые хлопковые брюки. От него пахло кофе и тем самым парфюмом, который сводил Северуса с ума в пятнадцать. – Душ, завтрак и у нас будут гости. Я договорился о помолвке. Ты не передумал?

– Темпус! О, черт! Я проспал сутки!

– Я тебя предупреждал. Голова не болит?

Северус прислушался к себе.

– Нет. Иди сюда, Дейм. Что-то на тебе много всего надето.

Блэк оглядел свои штаны и понимающе ухмыльнулся.

– Желаете освободить меня от лишней одежды, муж мой?

– Будущий, – резонно возразил Северус. – И да, желаю. Давай, Дейми, теряем время.

Деймос стянул единственный предмет своего нехитрого туалета и с разбегу бросился на кровать, прижав попытавшегося вывернуться Северуса всем своим немаленьким весом, и принялся его целовать.

– Ты не исчез, – выдохнул Северус получасом позже, лениво пресекая попытки любовника высвободиться из его объятий.

– Как я могу уйти, не попрощавшись, – Деймос лизнул его влажную солоноватую шею и снова поцеловал. – Не завершив ритуал помолвки, не насытившись тобой. Хотя тебя мне всегда мало. Не представляю, как ты живешь, если ты испытываешь ко мне хотя бы половину тех чувств, что я к тебе…

– И не представляй, – лицо Северуса снова приобрело замкнутое выражение. – И мне не напоминай лишний раз. Скажи лучше… ты-то уверен? Все-таки я жду тебя уже достаточно давно, чтобы понимать – ты или никто.

– А я, тринадцатилетний, еще немало времени потрачу на то, чтобы понять то же самое. Даже и знать не буду, что счастье всегда было рядом.

Северус фыркнул, представив себе постоянно колючего, яростно сверкающего глазами мальчишку вздыхающим при луне и мечтающим о своем самом ненавистном преподавателе.

– Дейм, я почему-то не вижу в нем тебя, как ни стараюсь. Он до зубовного скрежета меня раздражает своей… безалаберностью, вызывающей наглостью…

– Да ведь я такой же, – улыбнулся Блэк, накручивая на пальцы блестящие пряди. – Просто меня ты любишь, а его нет. И ты тот же, что был в моем детстве. Только тогда я тебя ненавидел, мечтал, что ты упадешь с лестницы, запутавшись в мантии, убьешься насмерть или, на худой конец, сломаешь себе нос, – он чмокнул его в самый кончик того, чему когда-то желал быть сломанным. – А теперь будто кто ошейник на меня надел, а цепочку, от него идущую, к твоей тонкой щиколотке приковал. Будто и не жизнь была у меня до того момента, как я тебя увидел по-настоящему. Трогательного, тонкого… сам, кому хочешь, нос за тебя сломаю и шею сверну. Просто Гарри еще через многое нужно пройти, он как… ингредиенты, лежащие по отдельности, но жизнь сварит из них нужное зелье. Даже лучше, что ты не видишь в нем меня.

– В упор не вижу. Всего лишь надоедливый ребенок, которого так и хочется как следует встряхнуть за шкирку.

– Судьба сама его потрясет, не переживай. Встаем, или?..

– Или, Дейми, или.

– О, черт! – выругался Деймос, еще сорок минут спустя. – Сев, опаздываем, поднимайся. В час придет свидетель, а мы с тобой все никак из кровати не выберемся. Марш в душ!

– Я собираюсь заключить помолвку с деспотом! – проворчал Северус, ощущая блаженную негу во всем теле. – Кто хоть придет-то?

– Увидишь. Подъем!

Видя, что Северус, обняв подушку, снова собирается сладко засопеть, Деймос выпутал его из вороха одеял и подхватил на руки. Тот тут же вывернулся и зашипел:

– Обознался? Я тебе не…

– Ладно, ладно. Вернусь к себе и буду таскать тебя на руках до одурения. В ванне купать, массаж делать, зацеловывать всего, благо, ты в коме, – Деймос увернулся от метко пущенной в него подушки и поскребся в хлопнувшую перед носом дверь ванной: – Пусти, я тебе спинку потру.

– Знаю я, чем твои потирания спинок заканчиваются, Блэк. Хуже всего то, что я, в коме или без нее, мало в чем могу тебе отказать. Так что выметайся. Распорядись насчет завтрака, будь любезен.

– У тебя двадцать минут. И не наноси эту гадость на волосы, к зельям после ритуала три дня подходить нельзя, пока магия не стабилизируется.

– Ты меня отвлекаешь.

– Ухожу, – Деймос фыркнул, натянул брюки, подобрал подушку и позвал: – Критчер!

– Хозяин…

– Звал своего верного Критчера. Все готово?

– Конечно, хозяин, – недовольно проворчал домовик, – разве Критчер хоть раз подвел главу славного рода Блэк?

– Ни разу. Ты молодец. Завтрак через двадцать минут.

– Да, хозяин Деймос. Критчер осмелится напомнить, что после омовения нельзя касаться нареченного до самой помолвки. И так непорядок, что нареченные в одной постели спали.

– Не ворчи. Я помню.

***

Деймос и Северус в простых мантиях сидели в гостиной и пили кофе. Свидетель должен был прибыть с минуты на минуту, и Снейп едва заметно нервничал. Рассматривая его, Блэк никак не мог понять, отчего был так слеп раньше, не видя всех этих едва заметных движений, позволяющих читать на бесстрастном лице не хуже, чем в раскрытой книге? Дрожь ресниц, чуть более резкие движения, плотно сжатые губы, глядящие сквозь собеседника глаза – волнуется. Дрогнувшие ноздри, проступившая морщинка между бровями, побелевшие костяшки пальцев – в бешенстве. Порозовевшие губы, чуть опущенные ресницы, пальцы мягко обхватывают чашку или бокал, едва заметно поглаживая округлые бока – думает о чем-то хорошем. Слепота окружающих бесконечна. Как бы ни скрывал Северус эмоции, внимательный человек все равно о них догадается. Оставалось надеяться, что Волдеморт не будет смотреть на своего зельевара влюбленными глазами, иначе войну придется закончить, не начав. Покушаться на самое дорогое Деймос не позволит даже якобы самому сильному магу столетия.

Вспыхнул камин, и Люциус Малфой, величественно отряхнув пепел, вышагнул из него.

– Приветствую, Деймос… Северус?

Снейп поднялся из своего кресла с самым невозмутимым видом, на который только был способен. Если бы он знал заранее, насколько скользкого и опасного свидетеля Блэк выбрал для их помолвки, он бы ни за что не согласился. Слишком много тончайших оттенков едва заметного пренебрежения давали ему почувствовать в Малфой-мэноре, несмотря на все те услуги, что оказывал Северус его хозяевам. Забыть о том, что у него нет ни титула, ни состояния, ему не позволяли ни на миг, не оскорбляя напрямую, но давая понять чуть небрежным кивком, с заминкой поданной рукой, паузой перед тем, как подняться навстречу – он не равный главе славного рода Малфой. И никогда не будет. Что ж, похоже, все изменилось.

– Северус, позволь представить тебе нашего уважаемого свидетеля. Лорд Люциус Абрахас Малфой был так очаровательно любезен, что согласился выступить гарантом нерушимости нашего с тобой союза. Люциус, мой будущий супруг – Северус Тобиас Снейп.

– Мы знакомы, – чуть иронично отозвался Малфой, снимая перчатку и первым протягивая руку для пожатия. – Хотя, признаться, я не ожидал… ну, да это не мое дело. Поздравляю… вас обоих. Вынужден признать, это будет весьма выгодный во многих отношениях союз, и для меня честь присутствовать при его скреплении.

– Спасибо, Люциус, – сухо поблагодарил гостя Деймос. – Раз мы во всем разобрались, предлагаю перейти к главному. Прошу за мной.

Северус не произнес ни слова, в самой глубине души странно удовлетворенный оттого, что его Деймос сумел прищучить Малфоя. В том, что это так, сомневаться не приходилось – Свидетель брал на себя множество обязательств перед создающейся парой. Это было хлопотно, а лишних хлопот Люциус не любил, предпочитая перекладывать их на чужие плечи. Что, интересно, предложил ему Блэк, чтобы заполучить столь сильного союзника? Надо будет поинтересоваться при случае.

В большом ритуальном зале было жарко. По стенам горели факелы, темно-красные свечи стояли по остриям многолучевой звезды, вычерченной Деймосом заранее, пока Северус сладко спал. По центру магической фигуры возвышался алтарный камень, который у Блэков был непроницаемо черным.

– Гранат? – вежливо поинтересовался Люциус, указывая на алтарь.

– Алмаз, – недовольно отозвался Деймос. Он терпеть не мог присутствия посторонних в ритуальном зале, но сейчас было без этого не обойтись.

Глаза у Люциуса стали неприлично огромными, правда, всего на мгновение. Вопрос был бестактным, но камень был столь велик, что лорд не удержался. Похоже, Блэки – более могущественный род, чем он мог себе представить, и Люциус похвалил себя за верно выбранных союзников. О том, что выбирал не он, а его, Малфой благополучно забыл. Причины всех действий, что идут на пользу роду, не имеют значения.

– Вот подробное описание ритуала, – Деймос скинул верхнюю мантию, оставаясь лишь в вышитой красным рубашке с широкими рукавами, свободно спадавшей с его широких плеч до самых щиколоток. Северус последовал его примеру. В отличие от будущего супруга, рубаха которого была в тон родовому камню, его одеяние было белым, очень длинным – из-под него виднелись лишь узкие ступни.

Люциус едва заметно приподнял брови. Любому разбирающемуся в родовой магии становилось понятно, что несмотря на то, что более сильным и родовитым из женихов был Деймос, помолвка заключалась между равными, иначе младший был бы обнажен. Отсутствие вышивки на рубахе Северуса было обосновано: у него не было рода, который отдавал бы его, а, значит, он войдет в род супруга и примет его цвета.

Малфой тоже разулся и скинул мантию, оставаясь в белоснежной тунике, вышитой голубым. Смотрелся он при этом величественно и почти надменно. Деймос усмехнулся про себя. И тут знаменитые любители подчеркивать свою исключительность отличились: туника, закрывающая одно плечо вместо более практичной сорочки – Малфои в своем репертуаре.

Люциус несколько раз внимательно прочел ритуал и сосредоточенно кивнул, давая понять, что можно начинать.

– Кольца в сундучке, – сказал ему Деймос и, аккуратно переступив линии, начертанные на полу, пошел к алтарю. Северус последовал за ним, по-прежнему не проронив ни слова, таков был обычай – принимаемый в род должен хранить молчание с тех пор, как надел рубаху, вплоть до момента, когда нужно будет произносить слова обета. Когда-то в древности это символизировало верность главе рода и чистоту помыслов, обещание хранить доверенные родовые тайны. Теперь же это было просто традицией.

Люциус остался за пределами магической фигуры. Он достал палочку и наложил на помещение специальные заклинания, представляющие собой сложную связку из чар конфиденциальности, правды, выявления корыстности и нечистоты помыслов. Выбранный ритуал был сложным, и если все получится как надо, он свяжет помолвленных и Свидетеля особыми узами, делая Малфоя кем-то вроде доверенного лица, к которому можно будет обратиться за помощью. Таких магических помолвок с каждым годом заключалось все меньше, потому что мало кто из магов соглашался на роль вечной жилетки для новобрачных.

– Я, Люциус Абрахас Малфой, согласно ранее достигнутым договоренностям, призываю магию в свидетели: творимое происходит по обоюдному согласию сторон, и с условиями союза партнеры ознакомлены.

Чары, наложенные Малфоем, низко загудели, подтверждая его слова. Деймос, взяв Северуса за руку, вторую положил на алтарь и заговорил:

– Северус Тобиас Снейп, готов ли ты связать свою судьбу со мной, Гарри Джеймсом Орионом Поттер-Блэком, главой двух родов, дабы, что бы ни случилось, быть со мной, в болезни и здравии, богатстве и бедности, в мире и на войне? Быть со мною на одной стороне, защищать и заботиться, самому принимать мою помощь? Делить со мной сладость триумфа и горечь поражений, гнать моих врагов, принимать моих друзей? Учить и учиться самому? Быть милосердным к моим промахам в горькие минуты, а в радостные напоминать, что все проходит? Растить наших детей, будь они таковыми по крови или магии? Жить со мной, любить и уважать меня, сплетая силу, жизнь и магию, чтобы даже смерть не разлучила нас?

Алтарь мягко засветился, а свечи запылали еще ярче, будто вместе с главой рода ожидая ответа нареченного. Северус тоже положил ладонь на камень, и под высокими сводами раздался его чуть хриплый голос:

– Готов ли ты, Гарри Джеймс Орион Поттер-Блэк, глава двух родов, связать свою судьбу со мной, Северусом Тобиасом Снейпом, дабы, что бы ни случилось, быть со мной? Прощать мне слабости, любить и уважать меня в болезни и здравии, богатстве и бедности, в мире и на войне? Быть со мною на одной стороне, защищать и заботиться, самому принимать мою помощь? Делить со мной сладость триумфа и горечь поражений, гнать моих врагов, принимать моих друзей? Учить и учиться самому? Быть милосердным к моим промахам в горькие минуты, а в радостные напоминать, что все проходит? Растить наших детей, будь они таковыми по крови или магии? Сплести силу, жизнь и магию, чтобы даже смерть не разлучила нас?

– Да. И в том клянусь тебе, Северус.

– И я тебе клянусь… Гарри.

– Свидетельствую! – подтвердил услышанное Малфой, а его магия свилась тонким жгутом и притянула женихов друг к другу. – Пусть кольца эти будут вашим залогом друг другу, – он отлевитировал сундучок в центр магической фигуры, и Деймос торжественно надел серебряный ободок Северусу на палец. Тот чуть поморщился от мгновенной боли, когда тончайшие иголочки, расположенные на его внутренней стороне, впились в кожу, и тоже последовал его примеру.

Как только боль в пальце утихла, из алтаря появилась призрачная блестящая лента и связала их запястья, свечи еще раз ослепительно вспыхнули и потухли, а Деймос привлек к себе будущего супруга и поцеловал, стараясь вложить в этот поцелуй все свои чувства.

Малфой, не переставая удивляться, смотрел на раскрасневшегося, едва заметно взволнованного Снейпа, отвечающего на поцелуй, и пытался понять, как его вообще можно воспринимать в качестве объекта сексуального интереса? Худой, нескладный, с желтоватой кожей и вечно неухоженными волосами, склочный, вспыльчивый, въедливый. Да еще, если верить Драко, и ненавидевший Поттера в Хогвартсе до зубовного скрежета. Неисповедимы пути странных капризов чистокровных лордов, а воспитанным аристократам не пристало задумываться над чужими причудами… если, конечно, нельзя их использовать. На этой мысли сознание будто заклинило. С одной стороны, Люциус ощущал в Поттер-Блэке равного, сильного и опасного соперника, иметь которого во врагах было бы крайне нежелательно. Но… с другой стороны, тринадцатилетний Поттер этого времени ни о чем не подозревает, а уж с учетом их со Снейпом взаимоотношений…

Тут его собственные чары искренности тревожно загудели, и Малфой мысленно чертыхнулся, когда Деймос наконец оторвался от своего Снейпа и нехорошо на него посмотрел.

– Даже и не думай, Люциус, – тихо приказал он, а потом тепло, искренне улыбнулся Северусу. – Пойдем, муж мой, отметим это дело. Вы, лорд Малфой, тоже приглашены.

– Благодарю, – Люциус натянул мантию и обулся при помощи заклинания.

Деймос заботливо обувал шипящего от возмущения Снейпа, усадив его прямо на алтарь, нежно поглаживал узкие ступни, чуть не целовал их, и наблюдавший за этим безобразием Люциус понял, что ни за что не решится ни навредить Северусу, ни даже косо на него взглянуть. Полукровка, ставящий на колени главу двух темных родов, заслуживает уважения, особенно, если учитывать, что сам Поттер-Блэк опаснее черной мамбы, а уж за Снейпа и вовсе голову отвернет. Или проклянет чем-то настолько мерзким, что…

Тут Северус поднял голову от склоненного к его ногам темноволосого затылка Деймоса и посмотрел Малфою прямо в глаза. В них, в этих непроницаемо-черных очах, было предупреждение. Не трогать не свое. Люциус медленно кивнул. Ну их к Мордреду, этих двух змеев. Оставалось пожалеть готового вот-вот воскреснуть Волдеморта, понадеявшись, что тот додумается проклясть Снейпа поизобретательнее, потому что в таком случае его ждала долгая и мучительная смерть от рук этого улыбчивого мужчины, бережно заворачивающего свое убогое сокровище в тонкую мантию. И не факт, что ему понадобится для этого волшебная палочка. Такие, как Деймос, по скромному мнению Люциуса, убивали взглядом не хуже василиска и рвали руками не менее споро, чем горные тролли. Нет, все-таки Судьба благоволит Малфоям. Такого врага, как Поттер-Блэк, они себе позволить не могли. Значит, придется дружить. Изо всех сил.

Он очаровательно улыбнулся помолвленным и величественно проследовал за ними в кабинет – налаживать «дружбу домами».