Текст книги "Хронос и Деймос (СИ)"

Автор книги: TsissiBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 45 страниц)

Глава 19

– Критчер!

– Хозяин вернулся?

– Приготовь свободную спальню. Ужинать у меня нет настроения.

– Хозяин не бережет себя, – ворчал Критчер, принимая его мантию, – слишком он прикипел к своему…

– Уймись.

– … к своему полукровке. Тот должен ноги целовать сильному, родовитому, влюбленному в него…

– Критчер!

– Все шпыняют старого Критчера. А он…

– Северусу тоже больно. Он столько лет был один. И столько лет еще будет.

– Не умеет хозяин о себе заботиться…

Деймос пожал плечами и отправился в ритуальный зал – родовая магия требует подпитки, иначе не будут держаться многочисленные заклятия, которыми опутан дом, иначе не проживет долго Критчер, неразрывно связанный с нею, обветшают портреты.

– Что делать, Вал? – спросил он у появившейся на портрете леди Блэк.

– Ты, как глава рода, должен проявлять гибкость. Северус упрям, горяч и совершенно не умеет признавать свои ошибки. Вслух. Но при всем этом он болезненно, самоуничижительно раскаивается, разрушая себя изнутри чувством вины и осознанием собственной глупости и неосмотрительности. Если вы поссорились и ты ушел, не жди, что он явится сюда и сделает первый шаг.

– Ну, об этом я догадывался. Поэтому и дал ему повод – «забыл» в Хогвартсе кое-что. Не настолько важное, чтобы он воспринял это как принуждение, но достаточно ценное, чтобы это можно было расценить, как повод, – ухмыльнулся Деймос. – Ладно, теперь ритуал. Поможешь с катренами?

– Разумеется, – тут же успокоившись, пообещала Вальбурга и добавила: – Ты настоящий Блэк.

– Польщен.

Уже через пятнадцать минут весь старый дом будто встряхнулся, затягивая старые трещины, залечивая щели в рассохшихся половицах, обновляя цвет обоев и гобеленов, обновляя заклятия и защиту. Ему нужно было продержаться еще десять лет.

***

– Хозяин, будущий хозяин Северус вызывает вас через камин.

Деймос с трудом оторвался от интересного фолианта по ритуальной магии и потянулся.

– Не прошло и недели, – бросив взгляд на часы, он уточнил, скорее, для себя: – Четыре с половиной дня. Мой будущий супруг – кремень. Я уже сто раз готов был сорваться и завалиться к нему в каком угодно качестве.

– Хозяин слишком привязан к своему полукровке. Негоже, когда из главы рода супруг вьет веревки.

– Так если б он вил, а то ведь… Ладно. Переключи на кабинет, я подойду там.

– Как прикажет хозяин.

Деймос аппарировал и опустился на колени перед камином, который тут же вспыхнул зеленым. Появившийся в пламени Северус выглядел неважно. Круги под глазами и знакомая складочка между бровями ясно давали понять, что решение связаться с Блэком далось ему нелегко.

– Здравствуй, Деймос.

– Здравствуй, коли не шутишь. Зайдешь?

– У меня отработка через полчаса. Я лишь хотел отдать тебе…

– Заходи. Не стоит разговаривать через столь ненадежный передатчик информации.

Северус на мгновение прикрыл глаза, беря, видимо, эмоции под контроль, и шагнул навстречу Деймосу, чтобы буквально через несколько мгновений оказаться крепко прижатым к его сильному телу.

– Здравствуй, – в волосы ему сказал Блэк. – Здравствуй, Северус.

– Дейм…

– Чшшш… две секунды. Потом можешь попытаться меня проклясть.

– Блэк, я понимаю, что ты рад меня видеть, но я вообще-то поговорить пришел.

– Говори, – Деймос прижался губами к часто бьющейся венке на шее. – Я слушаю.

– Мордред. Тебя. Подери.

– Как я уже говорил, – он лизнул его за ухом, – на это я пойти не могу.

– Твой нож.

– Это кинжал.

– Не важно.

– Важно, раз ты принес его мне лично.

– Деймос. Прекрати, веди себя, как взрослый человек.

– Не хочу. Достаточно того, что ты у нас слишком серьезен.

– У меня отработка. Через… двадцать минут.

Северус, наконец, отстранился, и Деймос не стал его удерживать, тут же разжав объятия.

– Рассказывай. Критчер, чай! Что надумал, как видишь наше… взаимодействие.

Снейп, уже взявший себя в руки, уселся в кресло и взял появившуюся чашку с чаем.

– Я считаю, что мы вполне можем мирно сосуществовать.

– В горизонтальной плоскости или в вертикальной?

Северус, будто задумавшись, сделал глоток ароматного чая и чопорно ответил:

– В обеих, полагаю, но…

Деймос одним стремительным рывком оказался рядом, выдернул его из кресла и впился в губы. Критчер молча подхватил чашку, которую едва не уронил Северус, тут же запустивший руки в короткие темные волосы любовника, жадно отвечая на поцелуй. Когда Блэк снова переключился на шею, он смог выговорить:

– Лучше редко и с удовольствием заниматься… любовью с тобой, чем часто и нудно сношаться с хастлерами и… случайными… Дейм!

– Да, малыш, хороший мой… как же я скучал по тебе. Всю душу мне вымотал. Как бы я хотел больше никогда с тобой не расставаться… но это не от нас зависит… С ума по тебе схожу, а ты говоришь «трахаешь».

– Мне тоже… но… отработка, Дейм. Мерлин! Да отпусти же.

– Отмени.

– Не могу.

Северус отстранился, оправил мантию и четким движением палочки свел с шеи свежий засос.

– Во сколько, говоришь, отбой в Хогвартсе?

– В десять, но я сегодня дежурю.

– Ммм… тогда я с тобой.

– Мне еще дорога моя репутация, Деймос.

– Опасаешься сам нарушить школьные правила и предаться разврату в каком-нибудь не предназначенном для этого месте?

Северус поправил манжеты, свел с них пятна от чая и уже из камина отозвался:

– В Хогвартсе вообще нет предназначенных для этого мест… Дейми, – и исчез в зеленом пламени.

Деймос издал рык победителя, исполнил танец удачно поохотившихся папуасов, и счастливо рухнул в кресло. Если память ему не изменяла, отработки в Хогвартсе редко заканчивались позже восьми вечера. А это значит, что у Северуса будет целых два свободных часа до патрулирования.

«Хронос» предупреждающе запульсировал, когда Деймос был уже одной ногой в камине. Думать о том, что будет, если его утянет назад во время путешествия по каминной сети, не хотелось, ведь он мог прихватить с собой кого-нибудь из случайного дома, который будет на тот момент пролетать.

Поэтому, скрипнув зубами, Блэк выбрался обратно, нацарапал пару строк на спешно призванном пергаменте, приложил к нему несколько внушительных фолиантов и пароль от Фиделиуса Блэк-холла.

– Критчер!

– Хозяин…

– Да, времени нет. Отдашь это Северусу. Я ухожу, сам знаешь, куда… слушайся будущего хозяина. Если захочет прийти сюда, не препятствуй ему. Все. Черт, как мало времени! Будь умницей, Критчер, я очень на тебя рассчитываю.

– Критчер обо всем позаботится, хозяину не о чем переживать.

Домовик грустно смотрел, как Деймос растворяется в воздухе, и, сжав лапками тяжеленные тома и записку, присовокупил ко всему этому еще коробку пирожных и аппарировал в Хогвартс.

На следующий день, в пятницу, у Гарри Поттера, ничего не знающего о постигшем профессора Снейпа разочаровании, был первый в его жизни урок Зельеварения.

***

– Мерлин, как я тебя хочу, – Гарри обнял Северуса и прижался губами к его блестящим волосам. – Это просто наваждение какое-то. Когда ты уже очнешься? Я тогда тебя живьем сожру. Зацелую насмерть! Сев, хороший мой, скажи, что ты не умрешь, это было бы моим личным концом света! Я как тот предок Блэк буду постоянно жить прошлым, пока не сойду с ума. Ты мой… просто мой, и все тут.

Северус, по обыкновению, молчал, но его магия буквально оплетала вожделенного супруга по рукам и ногам, ластилась к нему, отвечая за пребывающего в глубоком сне хозяина.

– Не представляю, как ты жил без меня, если чувствуешь все то же, что и я. Не представляю. Ты ведь такой страстный, порывистый, горячий, хоть и научился скрывать свои… слабости, да? Мерлин, дай мне сил! Дай мне провести тебя через горнило войны целым и невредимым, дай мне окружить тебя защитой столь сильной, чтобы ни одна змея не смогла ее пробить, чтобы ни один безносый изверг не смог коснуться тебя, сделать тебе больно, чтобы ни один бородатый манипулятор не отобрал у меня твое сердце, очернив его ненавистью к Гарри Поттеру, чтобы мы пронесли через всю эту грязь и боль всю ту нежность и страсть, которой полны до самых краев. Не знаю, как ты, но я готов разорвать голыми руками каждого, кто… Северус. Я боюсь, едва ли не впервые в жизни, боюсь за тебя, что могу в один далеко не прекрасный день попросту не успеть закрыть тебя от Круцио, уберечь, защитить. Что тебе причинят страдания, а я… буду в этот момент здесь, со спящим тобой, в безопасности. У тебя столько шрамов. Тут и режущее, и порча Криквуда, и… чего только нет. Это – следы неспокойной, полной опасности жизни. Не от всего, видимо, закрыл тебя твой Деймос, да? Прости меня. Прости за каждый шрам, за каждое мгновение боли, за каждый миг унижения, которое ты испытал, служа двум хозяевам. Прости.

Северус блаженно льнул к нему и видел, наверное, счастливые, яркие сны, в которых Деймос был рядом.

***

– Больше всего я боюсь, пожалуй, что опять проскочу несколько лет, заставив тебя страдать. Теперь я знаю, отчего ты в бытность мою студентом был такой сволочью – кому понравится вечно ждать и догонять? Уж точно не такому нетерпеливому существу, как ты. Хорошо еще, что мой знаменитый шрам пропал, как только Волдеморт убил меня в Запретном Лесу, а то ты бы вычислил меня еще на первом курсе, и, боюсь, моя жизнь тогда стала бы вообще непереносимой. Ты бы гнобил меня с удвоенным энтузиазмом просто оттого, что никак не мог бы понять, как из того заморыша, что мы видели на распределении, вырасту такой наглый я.

Северус, завернутый в тонкое теплое одеяло, безмятежно спал. Гарри, одеваясь, засмотрелся на его губы и едва не упал, промахнувшись мимо штанины.

– Черт, за двадцать лет ничего не изменилось – рядом с тобой я самым непостижимым образом превращаюсь в глупого неуклюжего идиота. Просто мистика какая-то. Спи, Северус. Я скоро вернусь.

Он поцеловал мягкие теплые губы и поспешно отстранился, опасаясь, что может слишком увлечься и забыть о том, куда вообще собрался.

Кровавый рубин привычно уколол палец, и вращающийся мир на краткое мгновение явил ему собственную исцарапанную рожу.

«Забавно, – успел подумать Гарри. – Надеюсь, все же, что это не Люпин. Во-первых, это значило бы, что Северус опять был один несколько лет, а во-вторых, что шрамы на лице останутся, и в-третьих – терпеть не могу ростбиф с кровью».

***

Завернутый в мантию-невидимку, Деймос появился аккурат за спиной Северуса, открывавшего дверь в запретный коридор на третьем этаже. Оттуда раздавалось злобное рычание и заикающиеся вопли Квирелла. Блэк придержал готовую закрыться дверь и, не удержавшись, потрогал будущего супруга за задницу. От неожиданности тот вздрогнул и, крутанувшись на каблуках, опрометчиво развернулся к псу спиной, не успевая отразить атаку одной из трех огромных голов. Деймос дернул Северуса на себя, но чертова тварь успела-таки зацепить его ногу.

– Орфеус! – прошептал Блэк и скинул капюшон, краем глаза отмечая, что Квирелл благополучно хлопнулся в обморок. – Прости, Северус.

Снейп зарычал сквозь стиснутые зубы, едва удерживаясь от рукоприкладства, но вид спокойно спящего пса, убаюканного звуками наколдованной арфы, и пребывающего в обмороке Квирелла его немного утешил. Впрочем, не настолько, чтобы совсем оставить без внимания отвратительную выходку:

– Мордредов невыносимый, несдержанный, безответственный…

– …обожатель твоей шикарной задницы, – закончил за него Деймос и поцеловал.

– У тебя кровь на лице, – заметил Северус. – Мерлин, когда ты отучишься во все лезть, да еще и без предупреждения?

– Никогда, – Блэк достал белоснежный платок и отер кровь, понимая, откуда взялись царапины – заклятие, брошенное Северусом в пса, срикошетило от толстенной шкуры и угодило в него. – Спасибо, что это простое Секо, а не твоя фирменная Сектумсемпра.

– Так тебе и надо, – прошипел Снейп. – Вечно…

– Приводи в порядок Квирелла и покажись на людях, а то многие могут заинтересоваться, где это профессор пропадает? И чем занят.

– Дамблдор в курсе, а мнение остальных меня волнует мало, – Северус достал из кармана обеззараживающее зелье, пропитал им платок и приложил к щеке Деймоса. – Впрочем, ты прав, – он нащупал капюшон мантии-невидимки и натянул его на буйную голову Блэка. – Постарайся не совершать неожиданных телодвижений. По крайней мере, на людях, – подумав, добавил он.

– Поправка мне нравится, – Деймос усмехнулся, присев, бегло осмотрел рану и заметил: – Спущусь-ка я в твои комнаты от греха подальше, а то вид твоей пятой точки вдребезги разрушает мой самоконтроль. Слюна Цербера не опасна, – заметил он после осмотра. – Возвращайся скорее, я поцелую, и все заживет.

Северус молча одернул мантию и отошел к Квиреллу, не желая, видимо, развивать тему.

Блэк, оставаясь невидимым, еще раз с намеком огладил его задницу и тихо вышел, пытаясь припомнить, долго ли профессор Снейп, кошмар его детства и юности, хромал после того Хеллоуина, и пришел к выводу, что никак не меньше нескольких недель. А причиной всему этому оказался он сам. Что ж, стресс, испытанный Северусом, когда наглый Гарри Поттер посмел заглянуть в учительскую и увидеть его изуродованную ногу, придется компенсировать ему, Деймосу Блэку. Самым что ни на есть приятным образом.

Глава 20

– Ты что себе думал?! – шипел Северус, позволяя Деймосу обработать свою рану на ноге. – Проклятая тварь могла откусить тебе голову!

– Не откусила же, – пожал тот плечами, прижимая пропитанный специальным составом бинт к неприятному бугристому месиву, в которое превратилась икроножная мышца Северуса. – Прости меня. В утешение могу сказать, что в будущем от этого кошмара остался лишь едва заметный тонкий шрам.

– Ты так хорошо знаешь мои шрамы?

– Конечно, – нагло ухмыльнулся Деймос. – И шрамы, и родинки, и едва заметные движения бровей могу истолковать не хуже Кассандры Трелони.

Он туго перебинтовал пострадавшую ногу и прижался губами к высокому подъему, наслаждаясь борьбой, отразившейся на лице Северуса. Было заметно, что того одолевает желание высказать все, что он думает по поводу лезущих не в свое дело любовников, гриффиндорцев, которым не сидится в безопасных гостиных, о преподавателях ЗоТИ, бездумно шарящих по школе, о легкомысленных директорах, держащих опасных тварей там, где полно маленьких любопытных недоносков, о…

– Дейм, – севшим голосом выговорил он. – Дейми…

– Я здесь и никуда не собираюсь. Прости, что так вышло в прошлый раз. Я постараюсь реабилитироваться в твоих глазах, – он лизнул узкую ступню и удержал в своих теплых руках вечно холодную конечность. – Лягушонок. Что в семнадцать был, что сейчас. Сиди, я отнесу тебя в спальню.

– Я сам! Не смей…

– Ну да, – белозубо усмехнулся Деймос. – Ты не капризная принцесса, я помню. И все же, ноге нужен покой. И так, небось, прохромаешь несколько недель.

Легко подхватив Северуса, он толкнул ногой дверь в спальню и аккуратно положил его на кровать.

– Лежи. Я сам тебя раздену, если ты не против.

– Отчего же я могу быть против? – отозвался Северус, нервно облизав губы, и Деймосу стало понятно, что тому не по себе. Ему тоже было чуть неловко, как всегда после долгой разлуки, когда находишь знакомое до каждой родинки тело, касаешься нерешительно, будто не зная, имеешь ли на это право.

– Сев, – Деймос склонился над ним и нежно коснулся тонких, чуть побледневших губ, – если ты…

– Если я что, Дейми? Не уверен, что хочу близости с тобой? Считаешь, что годичное воздержание…

– Чшшш, не шипи. Я все понял. Можно?

Он потянулся к наглухо застегнутому жесткому вороту сюртука и, дождавшись медленного кивка, принялся расстегивать практически бесконечный ряд пуговиц, покрывая поцелуями открывающуюся белую шею.

Северус запустил пальцы в его волосы, поглаживая затылок и виски, стараясь не слишком нетерпеливо извиваться и поменьше тревожить больную ногу. Хотелось, как когда-то в юности, сорвать с себя мешающие тряпки и сплестись с Деймосом, впечататься в него, прорасти всем телом, слиться и замереть так. Он с удивлением ловил себя на мысли, что ничего, ну совершенно ничего не изменилось, только горькое отчаяние, предчувствие скорой разлуки, стало еще острее, придавая страсти отчетливый привкус безысходности, но тем больше хотелось, забыв обо всем, позволить себе быть счастливым, использовать отведенное Судьбой время по максимуму. Поэтому он дотянулся до палочки и прошептал несколько длинных слов. Одежда, будто сорванная порывом ветра, слетела с них обоих, сложившись аккуратными стопками в кресле у кровати.

Впрочем, чудо-кольчуга и аврорские штаны устояли перед столь изощренным коварством.

– Нетерпеливый мой, горячий, – прошептал Деймос ему в самое ухо, холодя гоблинским металлом незащищенную кожу груди и живота, – сейчас.

Он скинул через голову тонко звякнувшую кольчугу и стянул упрямые штаны, оставив лишь чехол с палочкой и «Хронос». Северус стыдился своей порывистости и одновременно наслаждался ею, той страстной нетерпеливостью, с которой тело вспоминало Деймоса.

Как он смог убедить себя, что Марк, Вичензо или… да кто угодно, может хоть отдаленно быть похож?..

– Дейм! – вырвалось хриплое, когда желанные губы накрыли его член. В глазах потемнело и, казалось, сердце вот-вот вырвется из груди, – Дейми…

Блэк не отозвался, да и этого от него никто и не ждал. Северус, неудобно изогнувшись, держа голову на весу, жадно смотрел, как исчезает его член между яркими губами и не мог сдержать хриплых, отчаянных стонов, проклиная себя за то, что в прошлый раз, тогда, в сентябре, потерял столько драгоценного времени.

– Я… Мерлин!

Деймос низко застонал, прикрыв глаза, посылая чувственные вибрации, и Северус, вцепившись ему в волосы, кончил, почти потеряв связь с реальностью.

– Мордред тебя побери, Блэк, – устало сказал он двумя секундами позже, свернувшись под боком у любовника. – Только ты можешь кончить от того, что делаешь минет.

– Не просто делаю минет, – довольно поправил его Деймос, – а ласкаю тебя. Ты так стонешь, что не кончить просто невозможно. Хочу тебя так, что дар речи пропадает.

– Если бы, – Северус натянул на них покрывало и с удовольствием поворочавшись, засунул ледяные ступни под любовника. – Не вздумай спать. Я собираюсь выжать тебя до полного изнеможения за все те годы, что ты непонятно где шатался.

– Я не шатался, а трудился на благо нашего будущего.

– Хорошо тебе, ты домой к мужу возвращаешься. А я…

Деймос вздохнул и обнял его крепче.

– Ты у меня самый лучший, знаешь об этом?

– У тебя другие, что ли, есть? – проворчал Северус. – Впрочем, не говори мне ничего. Не хочу знать, что будет дальше. Самое главное – ты будешь моим.

– Я уже твой, неужели ты еще не понял?

– Нет, как-то не до того было. Все эти твои исчезновения внезапные, загадки, которыми ты говоришь, невидимость и щипки за задницу, из-за которых я чуть калекой не остался – все как-то не способствует утверждению в мысли, что все это богатство – мое, и пенять, в принципе, не на кого. Глаза видели, что брали, вот пусть и едят, хоть на лоб вылезут.

Деймос фыркнул, а потом и вовсе расхохотался. Вспоминая профессора Снейпа времен своей учебы в Хогвартсе, он никак не мог увязать его с этим Северусом – ироничным, немного ворчливым, но не злобным, отзывчивым, страстным, где-то даже нежным.

– Чего ты смеешься? Меня что, за тебя насильно выдали?

– Тебя, пожалуй, выдашь насильно, – хмыкнул Деймос и закурил, обняв любовника одной рукой, – нет, ты сдался после длительной осады, вытрепав мне все нервы.

– Вранье, – уверено заявил Снейп. – Сейчас я уже знаю, какой ты. Вряд ли я…

– Через пару лет вернемся к этому разговору, – «утешил» Блэк. – Посмотрим, что ты тогда скажешь.

– Пару лет? – Северус поднялся на локте и пристально всмотрелся ему в глаза. – Дейм?

Деймосу стало больно оттого, что он невольно обманывает будущего супруга, которому еще предстоит столько перенести.

– Я сказал «вернемся к этому разговору», малыш.

– Не называй меня так, – привычно огрызнулся Северус, продолжая сверлить его взглядом. – Значит, мы скоро встретимся, и ты будешь настолько непохож сам на себя, что я возненавижу тебя?

– Сев…

– Да или нет? Нет, не отвечай, и так понятно, что да. Кто же ты? Где сейчас находишься? Впрочем, – погасив пытливый взор, он снова свернулся уютным клубочком, и Деймос облегченно выдохнул, – не хочу ничего знать. Я пообещал себе, что не стану пытаться что-либо узнать о тебе. Пусть все будет, как будет.

– Поцелуй меня, – Деймос загасил сигарету и принялся перебирать не слишком опрятные волосы любовника, – а то вдруг я снова исчезну, а ты так меня и не поцелуешь?

– Шантажировать надо тоньше, – ехидно отозвался Северус. – Впрочем… почему бы и нет?

***

На следующее утро Минерва, занимавшая соседний стул за учительским столом, озабоченно поинтересовалась у удивительно рассеянного коллеги:

– Бессонница, Северус? Это все от нервов. Неужели нет никаких зелий?

Профессор Снейп подавил идиотскую улыбку, которая могла разрушить его имидж нелюдимого социопата и, отогнав мысли о том, что в подземельях, в его собственной кровати осталась отсыпаться та самая удивительно выносливая, невозможно сексуальная «бессонница», терзавшая его всю ночь, ответил:

– Зелья есть, Минерва. Но они вызывают… «Импотенцию», – подумалось ему, но вслух он закончил так: – Привыкание.

– Боюсь, ты опять сорвешь дурное настроение на учениках моего факультета, – холодно заметила Макгоногалл.

– Твоему Поттеру не помешала бы хорошая трепка, не то, что потеря нескольких баллов, которые ну совершенно не влияют ни на его наглость, ни на дерзость, ни на привычку попадать в неприятности.

Минерва, вздохнув, налила себе кофе, подумав, что есть вещи, которые никогда не меняются. Ненависть Снейпа к любому представителю фамилии Поттер, безусловно, была одной из таких констант.

***

– Ты еще здесь? – радость в голосе Северуса была слышна лишь тому, кто хорошо его знал, например, развалившемуся в кресле Деймосу.

– Да, малыш, – он с хрустом потянулся и легко поднялся, отобрал толстую стопку пергаментов и поцеловал. – Разве ты не должен быть на обеде?

– Обязательными являются только завтраки, – выдохнул Северус. – Что ты… ммм… эссе… Мордред, Дейм!

– Соскучился.

– Выспался, сво… о…

– Угум, и уже пообедал, Критчер не дал хозяину помереть от истощения. И готов к подвигам. Давай, Сев… если не будешь тратить время на шипение, тоже успеешь поесть.

Северус, шипя и ругаясь, позволил, все же, уложить себя грудью на стол и задрать мантию. Под щекой у него оказался поттеров сомнительный шедевр эпистолярного жанра, посвященный сложнейшей рецептуре противобородавочного зелья.

«Мерлин, как хорошо, что поттеровский щенок никогда, НИКОГДА не узнает, каким образом я использую его пачкотню…», – успел подумать профессор Снейп, но в этот момент Деймос нашел то самое очень чувствительное место внутри него, и связные мысли кончились. А уж мысли о Гарри Поттере – и подавно.

– Маньяк, – констатировал Северус слабым голосом с десяток минут спустя, убирая палочкой «следы порочной страсти» украсившие эссе первого курса Гриффиндора.

Деймос же увидел свой нетленный шедевр о противобородавочном зелье, обильно забрызганный спермой Северуса, и еле сдержал рвущийся наружу смех. Знал бы он тогда, на первом курсе, что конкретно думает профессор о его творчестве, списанном у Гермионы, он бы в руки этот пергамент не взял.

Вместо этого он помог Северусу навести порядок в бумагах, усадив в кресло, осмотрел его ногу и скомандовал:

– Критчер, обед для Северуса и кофе с бутербродом мне. И проследи, чтобы в камин никто не ломанулся ненароком, а то стирать память Дамблдору, равно как и попадаться ему на глаза, пока что не входит в мои планы.

– Хорошо, хозяин Деймос, – своим обычным ворчливым тоном отозвался домовик, сервируя небольшой столик у камина. – Хозяину нужно дать своему полукровке бальзам из настойки растопырника, иначе укус будет гнить.

– Ты знаешь рецепт?

– У хозяина Деймоса есть библиотека, – непреклонно заявил Критчер. – Хозяин должен заботиться о будущем супруге, а не позволять ему ходить к Церберу. Хозяин не должен позволять будущему лорду Блэку так мало спать и плохо питаться, он должен поить его умиротворяющим бальзамом, а не то у него случится разлитие желчи от постоянного крика на малолетних грязнокровок, позорящих…

– Я понял, Критчер. Найди мне ту книгу, с рецептом от ран, нанесенных Цербером.

– Хозяину ничего не стоит самому прийти домой, вместо того, чтобы сидеть тут под носом у нехорошего старого мага, который вот уже второй день не видит ничего через портрет, – он показал на крошечную миниатюру на стене около камина, – и скоро заинтересуется, почему.

Северус перевел взгляд на злополучную картину и хмыкнул. По-настоящему сердиться после отличного секса с Деймосом он не мог.

– А я-то думаю, почему она не снимается. Критчер, могу я попросить тебя поставить напротив этого хм… портрета какое-то раскидистое дерево?

– Критчер поставит, – пообещал домовик. – Но вот разговоры все равно от старого мага не скроешь.

– Посмотрим, – Северус откинулся на спинку кресла и принял из рук Деймоса чашку с чаем. – Посмотрим. Сейчас он ничего не слышит и не видит?

– Да уж, Критчер позаботился о неосмотрительном хозяине.

– Ерунду говоришь, – ухмыльнулся «неосмотрительный хозяин». – Моя глушилка сбоев еще не давала, – он снял с каминной полки миниатюрную статуэтку крылатой Ники. – Когда в комнате кто-то есть, она транслирует звуки от передвигаемой мебели, шагов, отфильтровывая все разговоры. Так что ставь дерево и снимай свои чары, незачем волновать пожилого человека лишний раз.

Критчер гадко оскалился и исчез, а в указанном месте появился лимон с такой густой листвой, что злополучный портрет вообще не было за ней видно.

– Так-то лучше. Глушилку не убирай, Северус. И не забывай о подложной Окклюменции. Каждую секунду.

– Я помню, – Снейп расправился с бульоном, куском запеченного окорока и пудингом, запив все это двумя чашками горячего чая, и сыто прикрыл глаза.

– Не спи, у тебя есть занятия после обеда?

– Да. Мерлин, как неохота. Ладно, – он поднялся, чуть скривившись от резкой боли в ноге.

– Иди, а я сварю зелье, посоветованное Критчером.

– Балуешь своего полукровку?

– Будущего лорда Блэка, – поправил его Деймос, чмокнув в нос. – Давай, иди. Если что, я на Гриммо. И Мерлина ради, не назначай отработок, ты еле на ногах стоишь.

– Заслужат – назначу, – упрямо заявил Снейп и похромал к двери.

Блэк догнал его у самого выхода, прижал к стене и поцеловал.

– Понятия не имею, получится ли остаться, – пояснил он свои действия, истолковав движение тонкой брови любовника как «ну чего тебе еще, маньяк?» – На всякий случай, до скорого.

– Знаю я твое «скорое», – вздохнул Северус и ответил на еще один поцелуй. – Мне пора.

Вернувшись, он застал лишь раскидистый лимон, статуэтку крылатой богини Победы и небольшой пузырек с густой темно-оранжевой жидкостью, стоявший прямо на длинной записке, в которой были не только рекомендации по применению зелья, а еще и несколько абзацев, прочитав которые, Северус, несмотря на свою обычную невосприимчивость к подобным вещам, слабо, но весьма заметно покраснел.

***

– Черт! – выругался Гарри, прижимая к лицу бинт, пропитанный тем самым зельем, что он оставил Северусу. – До чего ж неприятно!

– Критчер говорил хозяину Деймосу, старый Критчер предупреждал!

– Иди, ради Мерлина!

– Критчер-то пойдет, да вот кто напомнит хозяину, что завтра проснется хозяин Регулус? А у него нет документов! У него нет статуса, имени и прошлого!

– О-о-о! Что бы я без тебя делал?

– Хозяин прожил бы без старого Критчера. Народил бы ублюдков от предательницы крови! Опозорил бы род, предал бы хозяина Северуса, разбил бы его сердце.

– Постой-ка… это что же…

– Рыжая Уизли уж так хотела ребенка от Гарри Поттера! Но у хозяина есть верный Критчер.

– Блядь! Я тебя бояться начинаю. Отравишь когда-нибудь в интересах рода и меня самого!

– Критчер не сможет навредить ни хозяину, ни его законному магическому супругу.

Гарри с ужасом вспомнил, сколько раз Северус ел приготовленную этим старым Макиавелли еду, и просто потерял дар речи.

– Но ты мог его… до брака, а? Отвечай! – позабытая слепая ярость стремительно поднималась из глубины души, требуя крови.

– Критчер не мог. Хозяин Деймос любил своего полукровку. Любил всегда. Магия рода приняла его выбор. Принял и Критчер.

– Уйди с глаз моих! Пока я…

Критчер проворно отскочил в угол, прохрипев оттуда:

– Хозяин Регулус проснется завтра! – и исчез.

– Сукин сын, – сделав несколько медленных выдохов, в который раз сказал Гарри, мысленно прикидывая, как бы половчее провернуть возвращение давно пропавшего без вести Рега в магический мир.