Текст книги "Хронос и Деймос (СИ)"

Автор книги: TsissiBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 45 страниц)

Глава 33

За бокалом хорошего вина Люциус дружелюбно улыбался, краем глаза наблюдая за едва заметными, но явно привычными жестами будущих супругов, про себя удивляясь (в который раз!), как Снейпу удалось приручить Деймоса. Тот чуть ли не с рук у него ел. Впрочем, и известный Малфою Северус не был столь... мягок. Ни одного резкого слова, ирония вместо сарказма, переплетенные пальцы, расслабленная поза, мягкие блестящие волосы (Драко бы умер, если бы увидел такое чудо, да еще не на Рождество!). А еще Люциус никогда не видел, чтобы Снейп позволял себя касаться. Сколько они были знакомы – с самой школы – Снейп всегда с отвращением относился к физическим контактам с другими людьми. Никаких романов, дружеских объятий или контактных игр. Вечно замкнутый, ссутулившийся, уткнувшийся в книгу крючковатым носом, выглядывающим из-за завесы давно немытых волос.

Абсолютно асоциальный тип, занятый исключительно учебой и опытами. Впрочем, Снейпа-школьника он почти забыл, пять лет разницы делали их в ту пору чуть ли не людьми, принадлежащими к разным поколениям, а вот юного гения, представленного Лорду, он помнил хорошо. Ровная спина, вздернутый подбородок и упрямая решимость на бледном, уже тогда нездоровом лице. Обжигающе пронзительные глаза, резкие уверенные движения, скользящая в каждом движении хищность, которая, спустя несколько лет, сменилась четкой, филигранной выверенностью.

Когда эти двое снюхались? Что делает Поттер в прошлом? Повлияет ли его присутствие на дальнейший ход войны? Защитит ли при возможности Деймос не только свое неказистое сокровище, но и его, Люциуса, семью? На последнее рассчитывать не приходилось – пакт о ненападении такого не предусматривал. Скорее, это ему, лорду Малфою, придется сдержать свою неприязнь к наглому сопляку и постараться, во-первых, не зашибить его ненароком в общем противостоянии, а во-вторых… сделать все возможное (не рискуя при этом родом, конечно), чтобы Повелитель добрался до мальчишки как можно позже, ведь, если верить воспоминаниям, именно от этого очкастого недоразумения зависит его благополучие и оправдание на суде.

Жаль, что Деймос не пришел к нему раньше. Возможно, удалось бы наставить на путь истинный Драко, и тот не выл бы от ненависти каждый раз, как речь заходила о чудо-мальчике Гарри Поттере, глядишь… и вышло бы чего. Хотя, близость Малфоев к Лорду могла бы только навредить и роду, и самому Поттеру. Оставалось положиться на Блэка и понадеяться, что тот все просчитал и действительно знает, что делает.

Четко уловив момент, когда уже можно уйти, но хозяев твое присутствие еще не начало раздражать, Люциус церемонно раскланялся, принеся в дар помолвленным несколько томов довольно редких фолиантов. Дарить что-то более личное было не принято. Пообещав, что обязательно передаст поклоны леди Малфой, он растворился в камине, кратко набросав для себя план дальнейших действий.

– Почему именно Малфой? – спросил Северус, стоило Люциусу уйти.

– Потому что я не хочу, чтобы ты в предстоящей заварушке был один против всех.

– Я всегда один против всех, и поэтому до сих пор жив. А Люциусу доверять нельзя.

– Знаю.

– Вообще никому нельзя верить.

– Угу.

– Так какого черта…

– Есть другие кандидатуры?

Северус несколько мгновений молчал, а потом, выдохнув, откинулся на спинку кресла, чуть расслабившись.

– Я тебя не понимаю, Дейм, особенно с учетом того, что ты когда-то был Поттером.

– Да. И являюсь им до сих пор. Продолжай, я внимательно тебя слушаю.

– В школе вы с младшим Малфоем ненавидели друг друга.

– Ненавидел я Волдеморта, а к Драко испытывал неприязнь, а позже, во время войны, даже жалость.

– С Люциусом у тебя был конфликт.

– Из-за Добби? Не говори ерунды. Конфликт – это что-то посерьезнее отнятого обманом эльфа и набитой шишки.

– Какой шишки?

– Добби вступился за меня, когда Люциус хотел меня проклясть за дерзость. Наш великолепный лорд слетел с лестницы и ощутимо приложился головой.

– Тем более! Такое унижение…

– Я выступил в их защиту в суде, помогая избежать Азкабана. Думаю, за это он мне простил все. Что еще не так с Малфоем, кроме того, что он скользкий, эгоистичный, изворотливый и двуличный змей, прежде всего думающий о своем собственном интересе?

– Ты сам все сказал.

– Ну, с этим просто. Нужно всего лишь сделать так, чтобы его и наши интересы совпадали. Хотя бы временно.

Северус задумчиво посмотрел на него и вдруг, ухмыльнувшись, спросил:

– Поттер, что ты делал на Гриффиндоре?

– Мимикрировал, потому что в свое время имел глупость упросить Распределяющую Шляпу не отправлять меня на Слизерин. Боюсь, в таком случае тебя бы хватил удар еще первого сентября, до всех этих приколов с асфоделем, безоаром и прочей хренью.

– Ты…

– Помню твой первый допрос, хотя с тех пор прошло чуть ли не двадцать лет. Ты был совершеннейшим чудовищем, проклятием Мерлина за мои немногочисленные грехи, Северус. Я ненавидел тебя почти так же сильно, как сейчас люблю, и разрази меня Бомбардо, если понимаю, как так случилось. Главное, это произошло, и я сделаю все, чтобы ты уцелел в этой передряге: буду брататься с Малфоем, убивать, калечить, лгать, изворачиваться, преступать клятвы, вступать в самые немыслимые союзы и предавать. Потому что для меня есть они, а есть ты.

– Кто они? – севшим голосом спросил Северус.

– Все, кроме тебя и Критчера, старого интригана.

– А как же твоя любимая псина, – к Северусу вернулась его извечная язвительность, которая тут же делась куда-то, когда Деймос, придвинувшись к нему вплотную, очень тихо спросил:

– Мы с тобой взрослые люди, ведь так? К тому же, практически ставшие одним целым. Нам через многое предстоит пройти, а потому я рискну показать тебе свою изнанку, Северус. Скажи мне как слизеринец слизеринцу – нужен ли мне в будущем еще один Блэк, имеющий гораздо больше прав на род?

– Дейм…

– Нет, не нужен. А потому я не сделаю ничего, что может изменить ход истории в этом конкретном случае – Сириус умрет, как и должен будет. По собственной глупости, защищая меня.

– Ты же помог ему бежать.

– Не я, а Дамблдор, орудуя руками Поттера и Грейнджер. Ему нужен был Блэк, как единственный родственник Гарри. Нужен был еще один фактор влияния, и он его получил. Он же его и устранит при случае. Вернее, так же как я сейчас, не сделает ничего, чтобы этого избежать.

– Дамблдор убьет Блэка?

– Позволит ему погибнуть в самый сложный для Поттера период, лишив того поддержки единственного человека, который его по-настоящему любил. До недавнего времени единственного.

Северус сосредоточенно о чем-то размышлял, а потом сказал:

– Не думал я, что из Поттера выйдет что-то настолько…

– Я еще и Блэк, Северус. Я защищаю свое. Сейчас, на войне, к этой категории относитесь лишь ты и малолетний Поттер, которому я в силу врожденного эгоизма тоже не могу позволить глупо умереть, чтобы порадовать нашего с тобой седовласого вершителя судеб.

– Дамблдор не успокоится, пока не разрушит последний крестраж, он не рискнет…

– Он успокоится гораздо раньше, уверяю тебя.

– То есть? Ты убьешь Дамблдора? – очень спокойно спросил Северус.

– Нет. Это сделаешь ты.

Северус молчал несколько долгих минут. Его бледное лицо не выражало ни удивления, ни недовольства. Он явно что-то просчитывал, спокойно, без лишних криков и обвинений.

– Гарри – крестраж, – наконец, выговорил он. – А это означает, что либо Поттер, либо Дамблдор. Выбор, согласись, очевиден. Если все сделать правильно, можно даже выгадать небольшую передышку для…

Деймос обнял неестественно спокойного Северуса.

– Я думал, ты будешь со мной спорить, доказывая, что каждый имеет право на жизнь.

– Глупо спорить с тем, кто вершит будущее, – пожал плечами Северус. – Одним убийством больше – одним меньше... Я Пожиратель смерти, Дейм, и если для того, чтобы в конце-концов воссоединиться с тобой, мне нужно…

– Я знаю, что обещал тебе не говорить о будущем, но я хочу, чтобы ты знал: оно не безоблачно, вокруг нас враги, все, без исключения, мы не имеем права ошибиться. У Гарри нет шансов без тебя, Северус. Или его убьет Волдеморт, или добьет Дамблдор, опасаясь воскрешения чудовища. Чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Мерлин, я сам не знал, во что ввязываюсь, когда первый раз активировал «Хронос». Но не жалею ни о чем, ведь иначе у меня бы не было тебя.

– Жалеть вообще неконструктивно, – чуть усмехнувшись, отозвался Снейп. – Мне через два часа надо быть в Хогвартсе. Чем займемся?

– Намек я понял, но если ты внимательно читал ритуал, то слиться воедино мы сможем только после заключения брака, – напомнил Деймос. – Иначе мы его и подтвердим, и заключим, а Гарри Поттеру по-прежнему тринадцать, если помнишь.

– Два года без секса, – Северус покрутил на пальце кольцо. – Прекрасно. Какие еще новости на сегодня?

– Держись подальше от Грюма весь следующий год. И не мешай Поттеру пытаться свернуть себе шею. А еще, – Деймос придвинулся ближе, и лицо его утратило то почти жестокое выражение, с которым он говорил о готовности идти по головам, – скажи, в твоих запасах есть жаброросли?

Северус скептически посмотрел на него, но спрашивать ничего не стал.

– Будут, – просто ответил он.

«Хронос», лежавший в кармане мантии, призывно завибрировал.

***

Выпав в своем времени, Гарри потискал спящего Северуса, потрогал его кольцо, поцеловал теплые приоткрытые губы, едва удержался от того, чтобы стянуть с него ночную рубашку и как следует проверить, все ли в порядке с обожаемым супругом.

– Хозяина спрашивают из Министерства, – доложил бесшумно появившийся Критчер. – Хозяину не следует любить супруга до заключения брака, – напомнил он, неодобрительно глядя на возбужденного Гарри, прижавшего к себе сонного Северуса.

– Тебя забыл спросить, – огрызнулся тот, еще раз поцеловав сухую ладонь и палец с кольцом. – Кто спрашивает хоть?

– Миссис Фримен.

– Меня нет дома, – тут же отозвался Поттер, услышав фамилию своего секретаря.

– В таком случае она просила передать хозяину, что бюджет аврората на следующий год будет представлять мистер Томас, – мстительно прокаркал Критчер и исчез, проворчав себе под нос конец фразы: «потому что тот пропустит день рождения Министра».

– Блядь, ну никакой личной жизни! – простонал Гарри, поднимаясь. – Не скучай, Северус, – он заботливо укрыл супруга одеялом. – Я только выясню, какой идиот перенес слушание по такому важному вопросу на месяц раньше и, постаравшись никого не убить, вернусь к тебе.

Быстро приняв душ и, облачившись в форменную мантию, исчез в камине.

– О, Гарри, – стоило ему выйти из камина в Атриуме, как он был подхвачен под руку Гермионой, – я знала, что ты никак не сможешь пропустить…

– Кто вообще перенес слушание? – недовольно перебил ее Поттер. – Что за дьявольщина тут происходит?

– Какое слушание? – удивилась миссис Шеклболт. – Я думала, что ты помнишь о дне рождения Кингсли…

– Черт… – Гарри провел по лицу ладонью. – А распределение целевых средств на будущий год? Предварительное слушание?

– Через месяц, – нахмурилась Гермиона. – Что с тобой происходит, Гарри? Ты будто не здесь последние несколько недель.

– Если бы ты знала, насколько права, – отозвался тот. – Погоди, я вернусь домой за подарком.

– Подаришь вечером, – удержала его подруга. – Мы ждем вас с Регом в семь вечера. Сейчас официальное поздравление и небольшой фуршет.

Было скучно. Гарри с трудом переносил официальные и полуофициальные мероприятия, но должность обязывала бывать на них регулярно, поэтому, взяв бокал шампанского, он наговорил Шеклболту кучу двусмысленностей, понятных лишь им двоим в силу давнего и довольно близкого общения, и отошел в сторону, стараясь лишний раз не попадаться на глаза.

В толпе мелькнули длинные светлые волосы, и Гарри усмехнулся: никто не умел так искусно пролазить в самые узкие щели, как Малфои. Еще десять лет назад эта фамилия была символом всего того страха, что людям пришлось пережить. Люциус, правая рука канувшего в Лету Лорда, сумел выкрутиться, практически выполз из-под дементора, благодаря неожиданным показаниям Гарри Поттера. Это произвело тогда эффект разорвавшейся бомбы, но оспаривать слова юного победителя никто не решился.

Проходя мимо, Люциус лишь слегка наклонил голову, вежливо приветствуя Главного, но Гарри отсалютовал ему бокалом, давая увидеть кольцо. Он уже успел убедиться, что лишь Свидетель и сами супруги видят эти замечательные артефакты, а потому не опасался. Вежливо улыбнувшись какой-то даме, Малфой, лавируя в толпе, наконец, оказался рядом с ним.

– Деймос? – уточнил он на всякий случай.

– Он самый, Люциус.

– Когда?

– Сегодня вернулся. Помолвка.

Малфой лишь кивнул и спросил:

– Так это ты упрятал Северуса так, что его никто не может найти вот уже третью неделю? Что с ним?

– Не здесь. Скажи лучше, отчего ты не держишь под контролем либидо собственного сына? Рассчитываешь, что я, обретя законного супруга, стану размениваться на адюльтеры?

Ноздри Люциуса раздулись, и он очень тихо, но четко выговорил:

– Что? Ты и Драко? Когда?

– Давно. Один раз. И с тех самых пор твой сын неразумно себя ведет. Он даже пытается угрожать моей репутации, от которой давно, правда, ничего не осталось. Если об этом узнает Снейп…

Люциус побледнел.

– Когда успел?

– Вы, Малфои, всегда все успеваете, – заметил Деймос. – И обычно добиваетесь желаемого. Но я – не тот случай. Магический брак. Со Снейпом.

– Что не помешало тебе жениться на Уизли, – напомнил Малфой. – Северус едва не слег тогда.

– Знал бы ты, как я сожалею, Люциус. Я ничего не знал. Кстати, может, сейчас и не время, но… спасибо и за Министерство, и за побег из мэнора… и за последнюю битву.

Люциус насмешливо взглянул на него, а потом почти весело ответил:

– Не за что. Действительно не за что, Деймос. Ты просил не говорить, а потому я молчу. А с Драко я поговорю. Он больше не будет тебе досаждать.

– Он говорил, что назначил мне встречу второго числа в семь вечера?

– Нет, – Люциус снова стал серьезным.

– Так вот я приду. Есть разговор и, думаю, не один.

– Конец пакта о ненападении, верно? – проницательно заметил Малфой.

– Верно. Да вот только наши узы никуда не делись. Думаю, мое предложение будет выгодно нам обоим.

– Остается верить на слово, – Малфой холодно окинул его оценивающим взглядом, – тем более мой опыт показывает, что слову Деймоса Блэка можно верить всегда, если оно не противоречит интересам его супруга. – Северусу мое почтение.

– Поклон Нарциссе.

– Передам. Готовься быть зацелованным до обморока, моя жена испытывает слабость к своему… все время забываю степень вашего родства… и давно ждет возвращения Деймоса, потому что с Гарри у нее отношения складываются чуть напряженней.

Главный улыбнулся ему и пошел по большому кругу – прощаться. Дома у него была еще масса дел.

Глава 34

– Рег! – Гарри вернулся домой и, еще отряхиваясь от сажи, решил сразу выяснить состояние дел. – Ты дома?

– Я здесь, Дейм, – Регулус моментально аппарировал в гостиную, даже не отложив перо, которым, видимо, делал какие-то записи.

– Рег, что любит Северус?

– Тебя, – не раздумывая, отозвался наследник и усмехнулся, – и других менее опасных тварей.

– Поговори у меня, – беззлобно отозвался Гарри и плюхнулся в кресло, стягивая узкие туфли. – Когда у него день рождения хоть?

– И это ты спрашиваешь у меня?!

– У кого я должен спросить? – вздохнул тот. – Странно, конечно, что я раньше не поинтересовался…

– Он-то осаждал маман еще при мне, пытаясь вызнать у нее дату твоего появления на свет. Но та молчала, как… впрочем, неважно. Так что он тоже не знает.

– Уже знает. Так скажешь или нет?

– Девятого января. Но он никогда не отмечает и вообще ненавидит этот день. Не думаю, что с возрастом это изменилось.

– Январь… спасибо, ты мне очень помог.

– Дейм? – Регулус уселся во второе кресло и, немного помявшись, заговорил: – Дейм, я понимаю, что долг перед родом обязывает меня…

– Постой-ка, – Гарри ослабил узел галстука и расстегнул несколько пуговиц на рубашке, – чего, говоришь, тебя обязывает?

– Долг перед родом.

– К чему, позволь поинтересоваться?

Рег смотрел на него чуть удивленно, но все-таки уточнил, поддавшись взгляду насмешливых зеленых глаз.

– Жениться.

Гарри вздохнул и закурил.

– Я не заставляю тебя завтра тащить под венец первую попавшуюся девицу, Рег. Волшебники живут долго, время у тебя еще есть.

– Дейми, скажи, а ты… ну, – Регулус смутился и уставился на свои руки, нервно теребившие перо, – скоро про себя понял?

– Понял что? Да не мямли ты! Я не людоед и не Вал, одержимая благом рода. Выкладывай, что я, по твоему мнению, понял про себя такого страшного?

– Что ты, ну… любишь мужчин?

Гарри расхохотался, запрокинув голову, а Рег только больше стиснул кулаки и поджал губы.

– Рег, я не над тобой! Ой, подожди… – он, отсмеявшись, затушил сигарету и внимательно посмотрел на сжавшегося наследника. – Не путай любовь с желанием потрахаться, Рег, иначе наживешь себе кучу проблем, как я в свое время. А влечение к своему полу… большинство сильных магов бисексуальны. Впервые с мужчиной я попробовал еще будучи женатым. Почти случайно. Мне кажется, что именно новые впечатления от сексуальной стороны жизни помогли мне решиться, наконец, развестись. Но с тобой так не будет. Я не стану тащить тебя к алтарю, пока ты четко не осознаешь, чего хочешь от жизни, не переживай. Есть у меня, конечно, кое-кто на примете, но это на твое усмотрение останется в любом случае.

– А она…

– Она?

– Ну, девушка. Та, которая на примете…

– Парень, Рег, парень, – усмехнулся Деймос. – Но решать все равно тебе.

Регулус просиял и едва не бросился на шею своему приемному отцу.

– Спасибо, Дейм. Маман никогда бы не позволила мне решать самому.

– Думаю, к тому времени, как нужно будет решать, ты будешь достаточно разумен, чтобы сделать это правильно. Нас сегодня звали к Министру на суаре, но мы не пойдем, я извинился и за тебя, и за себя. Мне сейчас не до праздников, – он снова закурил и попросил: – Рег, у нас есть полное собрание сочинений нашего гениального зельевара?

– Ну, – Рег совсем по-мальчишески улыбнулся и прищурил глаза, как когда-то делал Сириус, – некоторые я выписал совиной почтой. А чего только зельевар? У него и по ЗОТИ книги есть.

– Купи все, начиная с самых занудных статей и заканчивая биографией. Особенно меня интересуют его труды по ядам. Я собираюсь разобраться, чем он траванулся.

Рег усмехнулся и уверил его:

– Поверь, если Сев хотел, чтобы ты нашел противоядие, ты его найдешь. А вот если нет… ты можешь наизнанку вывернуться, но без максимума знаний в этой области ты не справишься.

– Если не искать, то ничего и не найдется, – резонно заметил Гарри, поднимаясь. – Давай, займись этим, купи все его книги. Я сделаю Северусу массаж, сгоняю на тренировку, – он потянулся, – и будем спать. Завтра у меня, надеюсь, воскрешение Темного Лорда.

Регулус чуть побледнел, но ничего не сказал. Волдеморту, покусившемуся на собственность Деймоса Блэка, можно было только посочувствовать.

***

«Хронос» перенес Деймоса в небольшой тупичок неподалеку от двери, ведущей в до боли знакомую палату больничного крыла.

Он уже собирался выйти из своего убежища и поискать Северуса, но тут мимо него пробежал большой черный пес, знакомый до последнего шрама на клыкастой морде. Бродяга чуть постоял, принюхиваясь, а потом потрусил дальше по коридору. Его ждало долгое путешествие к Римусу, Арабелле Фигг, Наземникусу Флетчеру. Закончиться этот круг должен был у родных пенатов, о которых блудному сыну семьи Блэков наверняка напомнит Дамблдор. Двадцать четвертое июня. Темный Лорд возродился несколько часов назад, и вскоре Северусу Снейпу предстоит шагнуть в пропасть, совершив один из самых смелых поступков в своей жизни – вернуться к хозяину, уверенному в том, что его предали.

Хлопнула дверь. Северус. Сосредоточенный, решительный и очень бледный. Никто, кроме, пожалуй, Деймоса, не знает, как ему сейчас тяжело. Провести лучшего в Англии легиллимента, да еще и склонного к садизму, не так-то просто.

– Сев, – тихо выдохнул Блэк. – Я здесь. Я с тобой.

Снейп вздрогнул всем телом, но не остановился, жестом приказав следовать за собой.

Оказавшись в личных покоях Северуса в подземельях, Деймос попытался его обнять, но тот отстранился и полез куда-то в шкаф, откуда достал длинный темный плащ с капюшоном и коротким взмахом палочки трансфигурировал маску из листа пергамента. И все это молча.

– Проверь меня, – отрывисто попросил Снейп, откладывая плащ. – Вломись в мой разум. Дави так сильно, как только сможешь. Давай же. Я должен быть уверен.

Деймос вытащил палочку и предупредил:

– Я сильнее твоего Лорда, Северус.

– Тем лучше. Я жду.

– Легиллиментс!

Темные провалы глаз затягивали его будто в воронку, он не ощущал ни малейшего сопротивления. Детство, одинокое и безрадостное, освещенное единственным ярким лучом – Лили. Школа, травля мародеров, происшествие с оборотнем, Поттер и Блэк, вытащившие его в последний момент. Ненависть. Такая жгучая, первородная, что кровь закипает в венах. Дамблдор, обведенный вокруг пальца по приказу Повелителя. Долгие беседы со стариком, чаепития, мерцание добрых голубых глаз, светящихся доверием. Первое сентября девяносто первого – нелепый щуплый мальчишка в старых круглых очках. Ненависть, желание прибить, стереть с его лица ухмылочку, безотчетное раздражение от каждого его движения, каждого слова.

Второй курс. Нападения. Дневник. Поттер – потрепанный, с мечом Гриффиндора в руках, весь в какой-то грязи и искреннее недоумение по поводу того, где это он был.

Третий курс. Ярость, ненависть, желание удавить наглого паршивца, снова беседы с директором о невозможно наглом поведении малолетнего идиота. Весть о возрождении Повелителя. Ликование, горячее, совершенно искреннее желание служить и быть полезным, радость от того, что все так хорошо сложилось – он дождался. Теперь все будет хорошо.

Деймос вынырнул из чужого сознания и восхищенно произнес:

– Идеально. Ты молодец, Сев.

Снейп кивнул и проверил карманы. Звякнули ключи, какие-то колбочки, завязанные в платок, а их хозяин пресекал все попытки задать вопрос или прикоснуться.

Деймос мрачнел с каждым мгновением, пока не замолчал совсем, усевшись на стол и закурив. Северус просмотрел какой-то фолиант, четко перелистывая страницы, произнес несколько заклинаний, отчего стены осветились идеально правильным защитным узором, переобулся в ботинки с окованными металлом носками, нанес на волосы какой-то состав, облачился в плащ, взял маску и подошел вплотную к молчаливому, уже без слов все понявшему Блэку.

– Послушай меня, – отрывисто сказал он. – Хоть раз дай мне поступить так, как я считаю нужным. Останься здесь. Я сам. Прошу тебя. Если ты сорвешься…

– Северус, – Деймос вдруг понял, что не было никогда двух Снейпов – его собственного и того, которого он знал в школе. Был все время один и тот же человек, до последнего грана своей упрямой души принадлежащий ему. Ему одному. Вот такой вот упрямый, цельный, несгибаемый, несправедливый, вспыльчивый, склочный… сопящий в плечо, отдающийся и берущий, нежно целующий и гениальный. – Северус, – повторил он, – я с ума тут сойду. Зная, что ты…

– А если ты не останешься здесь, то нам обоим конец, Деймос. Пожиратели смерти – это тебе не карманные воришки. Их много, и они жаждут доказать Повелителю свою преданность. Любым, даже самым жестоким способом. Стоит тебе обнаружить себя, а это при твоей несдержанности лишь вопрос времени, и все пойдет наперекосяк. Я не хочу умирать, я хочу выиграть войну и поехать с тобой на необитаемый остров, трахнуть тебя на кромке прибоя и перекинув через поваленную пальму, и в гамаке. Проснуться ночью от того, что ты рядом. Понимаешь меня? Для этого мне нужно убедить Лорда, что я по-прежнему в игре. Ты мне помешаешь. Одному Мерлину известно, есть ли у него артефакты, позволяющие видеть сквозь мантию-невидимку и чувствовать чужое присутствие. У тебя нет метки, потому ты остаешься здесь. Я вернусь утром и все тебе расскажу. Это не обсуждается.

Северус развернулся и вышел, полностью уверенный, что имеет право приказывать. Деймос все так же курил, пока он запечатывал дверь, а потом шагнул в камин, оказавшийся подключенным к Блэк-холлу. Мальчик вырос, у него теперь другие игрушки и несокрушимая вера в себя. Пора перестать постоянно пасти его, как неразумного барана, заставляя тем самым сомневаться в себе. Война – дело не для слабонервных, а Северусу пришла пора доказать всем и прежде всего самому себе, что он чего-то стоит. Пусть.

Три долгих, изматывающих душу часа прошли для Деймоса в сигаретном дыму. Он сжимал кулаки, ходил из угла в угол, держа себя на прочной цепи, не позволяющей ему аппарировать, ориентируясь на обручальное кольцо, и развалить к Мордреду весь тот хрупкий балаган, испепелить всех тех напыщенных идиотов, еще не понимающих, что они рабы, вместе с их хозяином. Отвести от Северуса беду, не позволить змеелицему монстру терзать его Круцио, вторгаться в разум, потрошить душу. Он сжимал зубы и глухо рычал, чувствуя себя тигром, заточенным в клетку собственного чувства, не позволявшего ему унизить Северуса неверием, бросившись ему на помощь. Самолюбивый Снейп такого не простит. Никогда.

Критчер не совался. Он, получив четкие инструкции по поводу того, как следует себя вести, когда дом наполнится посторонними, приводил в беспорядок открытые для общего пользования комнаты, создавая вид давно нежилого дома и ворча себе под нос, что посуду следовало бы убрать всю, не говоря уже о мебели и прочем имуществе древнего благородного рода Блэков.

Деймос ждал. Ждал, давя в себе совершенно нестерпимое беспокойство. Сердце билось где-то в горле, от сигарет было горько во рту, а руки сами тянулись то к палочке, то к кольцу. Артефакт, связывающий его с супругом, молчал, это могло значить все, что угодно, несомненным было лишь то, что Северус жив.

Наконец, около половины пятого утра сработал камин, выпуская из своей хищной пасти бледного, но вполне невредимого Снейпа. Тот, поморщившись, одним взмахом палочки очистил воздух, после чего рухнул в кресло, призвав из бара стакан и початую бутылку виски, к которой Деймос так и не прикоснулся, опасаясь за будущее Британии – во хмелю он бывал буен.

– Третьего допроса я не выдержу, – предупредил Северус, отпивая неразбавленный виски.

Деймос молча опустился у его ног и уткнулся лицом в жесткие колени.

– Какой же ты еще мальчишка, – устало сказал Снейп. – Все хорошо. Лорд пока что поверил. Альбус тоже. Поднимайся, нужно поспать хотя бы несколько часов.

Деймос разул его, оглаживая вздувшиеся от усталости синие вены, нежно поцеловал высокий подъем, тонкую щиколотку, сухую теплую ладонь, запутавшуюся у него в волосах, расстелил постель и принялся раздеваться. Через несколько минут он уже спал, уткнувшись в пахнущие травами тяжелые волосы Северуса, крепко прижав его к себе, заперев глубоко внутри все те слова, что родились в нем за те мучительно длинные часы, проведенные в ожидании. Любовь к супругу не позволяла ему вывалить на того все свои переживания, не облегчив его и без того неподъемную ношу, а делая ее еще тяжелее.

***

– Хозяин, – Критчер теребил кончик одеяла, в которое Деймос завернулся сам и упаковал Северуса, прижав его к себе так, что если бы не зверская, нечеловеческая усталость, он бы никогда не заснул в таком положении.

Деймос открыл глаза, пытаясь понять, где он находится.

– Чего тебе, Критчер?

Домовик поправил на себе отвратительно грязные тряпки, в которые был одет, и недовольно прокаркал:

– Хозяин Северус опоздает на завтрак.

– Спасибо. Что это на тебе наверчено?

– Критчер безутешен, – без капли юмора отозвался домовик. – Критчер оплакивает падение великого древнего рода. В дом вот-вот нагрянут грязнокровки и предатели крови.

– Поаплодировал бы, да руки заняты, – весело фыркнул Деймос. – Ты молодец, Критчер. Свари– ка кофе, пока черная тоска окончательно не затмила твой разум.

– Критчер сварит.

Домовик исчез, а Северус сонно пошевелился.

– Который час? – хрипло спросил он.

– Восемь. Нам пора в школу.

– Не нам, а мне. Ситуация изменилась…

– Ничего не хочу знать, – отрубил Деймос тоном, по которому всем хорошо его знавшим, становилось понятно, что он не уступит. – Я не позволю тебе остаться одному, Северус, – уже мягче сказал он. – Не позволю тебе выбросить меня из своей жизни.

– Ты ничем не сможешь мне помочь, только подвергнешь опасности и себя, и меня.

Блэк вскочил на ноги, накинул призванный из ванной халат, одним махом проглотил появившийся на столике кофе и справедливо заметил:

– Нет тебя и меня, Северус. Теперь есть только мы. Советую тебе это запомнить. И не надо мне говорить о риске, я прекрасно его осознаю. Поднимайся, иди в душ, пей кофе. Отбываем через двадцать минут.