Текст книги "«Книга Всезнания» (СИ)"
Автор книги: Tamashi1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 42 страниц)
– Нет, если Реборн узнает, он меня потом замучает вопросами, откуда я узнал, где клад… Лучше найти подсказки.
– Тогда, может, мне дать Вам информацию о том, где находятся они?
– А ты можешь? – с сомнением уточнил парень, и девушка кивнула, но в ту же секунду обреченно вздохнула и, начав переминаться с ноги на ногу, прошептала:
– Простите, по своей воле не получается: Ваше желание узнать, где подсказки, выше моего…
– Ничего, тогда мы сами найдем! – улыбнулся Тсуна подбадривающе.
– Но Вы можете спросить у Книги, и тогда она…
– Нет, не нужно, – перебил Стража Савада. – В конце концов, Реборн ведь хотел, чтобы мы сами справились, а так это уже будет нечестная победа. Да и не нравится мне говорить эти слова: как будто приказ отдаю…
– Так ведь это лишь запрос для Книги, не более того, – осторожно сказала Ребекка.
– Всё равно. Ну не мое это, – с мученическим видом ответил Тсунаёши, и девушка кивнула.
Ночная мгла начала сгущаться, костер медленно догорал, и Тсуна, покосившись в сторону поляны, спросил:
– Может, вернемся? Скоро огонь погаснет…
– Конечно, да и Вам пора отдохнуть – через семь минут должна начаться смена Вашего друга, – кивнула Ребекка.
– Отлично, только я с тобой не смогу там разговаривать, ничего?
– Ничего, мне даже проще, если на меня не обращают внимания, когда рядом… посторонние люди, – Ребекка поморщилась, произнося последние слова, и Савада на секунду нахмурился, но тут же отогнал дурные мысли и, пожелав духу хорошей ночи, отправился к костру.
Засохшая кровь неприятно стягивала кожу, и отчего-то Тсуне казалось, что эта кровь его. Будто из него выкачали литр алой жидкости и распылили на Стража. Но это было не так, и единственное объяснение, которое могла бы дать Книга Всезнания, – самовнушение. Слишком доброму человеку было слишком жаль давно мертвого Стража, но помочь он ничем не мог. И бессилие вкупе с чувством вины и ощущением собственной никчемности заставляло организм идти на крайне глупые меры – внушить самому себе, что ему тоже плохо. Страдать ведь куда легче, когда плохо не одному тебе, разве не так?.. Вот только ощущение это было отвратительное.
– Савада-сан, – нагнав Хозяина у костра, тихо сказала Ребекка, – Вы ведь можете смыть мою кровь. Простите, я забыла Вам сказать. Я полностью принадлежу измерению Книги, вода – этому, но так как Вы часть и того, и другого миров, Вы можете смыть с себя мою кровь. Так же, как свет отражается от Стражей, делая их видимыми для Вас, другие стихии могут взаимодействовать через Вас с частицами нашего измерения. Вы даже сможете смыть кровь с меня, если сделаете это сами, причем руками, а не тканью, или же можете напоить меня, если, опять же, я буду пить из Ваших рук. Впрочем, мне это не нужно, и ни голода, ни жажды я никогда не испытываю. Но… на кровь ведь неприятно смотреть, потому я решила Вам об этом рассказать. Ах да, к стихиям я отнесла в данном случае огонь, включая и свет, воду, воздух и землю, исключая минералы. Четыре основных стихии, четыре луча пентаграммы. Пятый в нашем случае – духовная суть вещей, чем мы и являемся. Всем остальным на нас не можете воздействовать даже Вы, если не передадите нам часть своей энергии.
Тсуна кивнул и призадумался, подбрасывая в догоравший костер ветви. Кое-что прояснялось, кое-что еще больше запутывалось, но, вылив на руку немного воды, Савада с удивлением отметил, что, отделившись от его кожи, кровь Ребекки исчезала в воздухе так же, как исчезала, падая с ее платья. И это заставило его мысли, спутанные и несвязные, выстроиться наконец в стройную шеренгу. Однако даже теперь он не сумел понять, почему же тогда Стражи сами не могут касаться воды, или почему он не мог воздействовать на них чем-то кроме четырех стихий. Впрочем, помыслы демона, создавшего Книгу Всезнания, Саваде Тсунаёши были неведомы, а потому ответ на эти вопросы он мог бы получить, только задав их Стражу. Но он всего лишь смыл с руки ее кровь и, почувствовав облегчение, мысленно обругал себя за слабость. «Она ведь всё время в крови, а я у нее на глазах руки отмываю… Неудобно как-то…» Глупые мысли. Слишком добрые. Но ведь руки Савады уже очистились, а значит, все эти раздумья были еще и излишними.
Вскоре Ребекка сказала, что пора будить Ямамото и ложиться спать, а потому Тсуна временно отложил раздумья о странном Страже и его особенностях, решив подумать об этом на свежую голову… если вообще на утро не окажется, что всё случившееся было сном. И такие мысли бы позабавили Стражу Книги, если бы тех могла развеселить человеческая глупость. Но, увы, людей духи, некогда тоже ими бывшие, ненавидели.
***
Утро для Савады наступило довольно внезапно: его разбудил спор Гокудеры и Мукуро, причем Хаято кричал на иллюзиониста, а тот в ответ лишь язвил, не повышая голоса. Собственно, именно курильщик и разбудил Джудайме, причем в пылу ссоры даже забыл за это извиниться, но пытавшийся успокоить друга мечник исправил эту оплошность словами:
– Ну-ну, Гокудера, не расходись! Вон, ты даже Тсуну поднял, а ведь хотел дать ему поспать подольше.
Хранитель Урагана цокнул языком, нахмурился и, сказав врагу еще «пару ласковых», отправился к боссу.
– Простите, Джудайме, надеюсь, Вы выспались, – хмуро сказал он, усаживаясь у костра.
– Выспался, а чего ты опять с Мукуро разругался?
– Да он достал! Опять выпендривался! – прорвался на волю крик души «динамитного мальчика».
– Да? Ну, это как всегда, – хихикнул Савада и, потянувшись, поднялся. Бока болели нещадно, спину ломило, шея затекла, да и вообще парень дико замерз, что заставило его сначала склониться к костру, а затем, закряхтев, начать делать легкую гимнастику.
– Нельзя так спать… – проворчал он, делая наклоны. – Реборн просто садюга!
– Вот именно! Будь он здесь, я бы у него отобрал наши спальные мешки! – возмущенно ответил всё еще раздраженный курильщик.
– Но, Савада-сан, почему бы вам просто не сделать подстилки? – Тсуна едва заметно вздрогнул, и в его голове вспыхнула мысль, сквозившая нотками отчаяния: «Не сон». Ребекка же, держась подальше от компании мафиози, продолжала: – Можно даже сделать теплое покрывало, если удастся поймать дичь.
«Еще бы знать, как», – мысленно простонал он и, посмотрев на Гокудеру, спросил:
– Слушай, а можно как-нибудь сделать подстилки или одеяла? Если животное поймаем, можно шкуру взять, но где ж мы медведя добудем… А без этого есть способ?
– Сухие листья могут послужить как подстилкой, так и довольно теплым убежищем, – призадумавшись, ответил Хаято. – В принципе, если человек зароется в ворох сухой листвы, ему будет теплее, чем на воздухе: теплообмен… – поймав тоскливый взгляд босса, парень решил поскорее свернуть разговор. – Короче говоря, можно попробовать собрать листвы, а затем ее придется подсушить, однако за эффект я не ручаюсь. Но попытаться можно.
– Здорово, ты точно гений, Гокудера! – обрадовался Савада, смутив тем самым свою «Правую руку».
– Банальное предложение, ничего гениального, – вмешался иллюзионист, и Савада подумал, что вот данная конкретная фраза могла бы прозвучать и из уст Лии: измываться над планами Хранителей Вонголы было одним из ее любимейших занятий. – Впрочем, если тебе даже это кажется верхом гениальности, я всё сильнее задумываюсь, есть ли в твоей черепной коробке мозг, Савада.
– Перебор, Мукуро, – нахмурился Такеши, а Гокудера подскочил, но голос Ребекки, достигнув Хозяина, заставил того схватить Хаято за руку и растерянно замереть:
– Он провоцирует Вас, Савада-сан! Он не понимает, откуда Вы узнали тот список, и пытается спровоцировать Вас на откровенность!
– Джудайме?.. – Хранитель Урагана посмотрел на босса и, переведя взгляд на иллюзиониста, процедил: – Если бы не босс, я бы тебя заставил взять свои слова назад…
– Попытайся, – ухмыльнулся Мукуро.
– Ребята, успокойтесь, – снова встав на позицию «друзья не должны ссориться», примирительно изрек Ямамото. – Мукуро, ты не прав, но и драка ничего не решит. Давайте лучше подумаем о том, как улучшить наше положение? У кого какие идеи?
«Он Вас провоцирует», – звенело в голове Тсуны, и парень подумал, что теперь надо быть вдвойне осмотрительным. Знания – это хорошо, но не тогда, когда они ставят под удар мнение окружающих о тебе. Пусть и нелестное, но явно отметающее возможность расстройства психики. А вот внезапная гениальность могла привести к неутешительным выводам о том, что Савада либо притворялся недалеким, обманывая всех вокруг, либо изменился, а изменения могли быть расценены и как болезнь, и как воздействие на десятого босса Вонголы извне, а ни тот, ни другой варианты обнадеживающими не были. И потому Тсуна отогнал появившуюся еще вечером мысль о том, чтобы разузнать у Стража, куда Реборн спрятал подсказки, ведь теперь ему ни в коем случае нельзя было выделяться.
Общими усилиями удалось распределить обязанности заново, и в процессе обследования территории Рёхей с Тсуной собирали листья для подстилок, а Такеши с Хаято – ягоды на ужин. Листва собиралась в связанную кульком куртку Сасагавы, еда же отправлялась во фляги, а как только один из предметов наполнялся, его хозяин бежал к месту ночлега, расположенному рядом с рекой, и рассыпал листву по поляне для просушки или просто ссыпал ягоды в кучку, укрывая их сверху небольшим ворохом листвы от птиц. Мукуро же всё утро создавал ловушки для животных и расставлял их по лесу, но после обеда присоединился к Вонголе в обследовании территории. Пойманная Рёхеем и Гокудерой рыба несколько утолила голод, но всё же этого было явно мало, а потому на ловушки парни сильно рассчитывали. А еще они рассчитывали найти подсказки ближе к центру квадрата, однако, прочесав еще три «полосы», нашли лишь одну колбу: она была подвешена к ветке высокого дерева, и заметил ее Ямамото совершенно случайно – металл заблестел на солнце. После этой находки парни долго возмущались на жестокость Реборна, и обследование превратилось чуть ли не в поиск улик на месте преступления, а потому продвижение резко замедлилось. Загадка же, зашифрованная в небольшом свитке, ясности о местоположении клада не принесла. «Я не Коцит, но вспомни о нем». Гокудера сказал, что «Коцит» – это озеро в Преисподней, описанное Данте Алигьери в «Божественной комедии», и что в его центре, вмерзший в глыбу льда, стоит Люцифер, терзающий в трех пастях грешников. Но такое разъяснение привело лишь к мысли, что клад спрятан где-то неподалеку от воды, а это хоть и сужало круг поиска, точного ответа о местоположении сокровища не давало.
Ужин прошел куда более удачно: в одну из ловушек иллюзиониста попался заяц, а рыба и ягоды разнообразили рацион, вот только есть несоленую пищу – не самое приятное, что можно придумать. Ямамото хотел попробовать к порезанному на небольшие кусочки и зажариваемому на костре мясу добавить каких-нибудь трав, но не рискнул: испортить с таким трудом добытую пищу не хотелось.
Ночь прошла спокойно, а следующим утром Савада, умываясь, уточнил у Ребекки, можно ли как-то сделать мясо повкуснее. К сожалению, его желание поесть нормальной пищи было просто огромно, а потому ответа дать девушка не смогла, но, позавтракав ягодами и подумав, что вечером, возможно, придется снова есть невкусное мясо (если его вообще удастся добыть), парень сдался. Бродя по лесу, он едва слышно попросил помощи у духа, произнеся «пароль», и вскоре ему уже указывали на травы, которые точно могли бы стать отличной приправой, и давали советы о том, как их применить. Тсуна незаметно собирал указанное, убирая добычу в карманы спортивных штанов, но вот на вопрос Стража: «Как Вы отдадите это другу?» – ответить пока не мог. Он просто не знал, как предложить Ямамото именно эти травки, и как объяснить собственную осведомленность в кулинарных вопросах, но Ребекка, осторожно спросив, нельзя ли и это объяснить интуицией, натолкнула парня на неприятную, но в целом заинтересовавшую его мысль. В итоге, промучившись около получаса, Савада подошел к Такеши и, указав на невысокую сочную траву с приятным ароматом, прошептал:
– Такеши, я думаю, этой травой можно будет мясо повкуснее сделать. Что скажешь?
– Ну… пахнет неплохо, но я не уверен, – протянул мечник, присаживаясь у травы и присматриваясь к ней. – Да и сколько ее надо, как использовать, тоже не ясно.
– Но можно тогда полить мясо соком каких-нибудь ягод, – не сдавался Тсуна. – Мне кажется, те красненькие, маленькие, что мы недавно собрали, подошли бы.
– Думаешь? – с сомнением переспросил мечник.
– Ну… вроде того, – пробормотал Десятый, ковыряя носком ботинка землю.
– Интуиция? – с усмешкой спросил Такеши.
– Что-то вроде, – совсем скис Савада, и мечник, закатив глаза и рассмеявшись, сказал:
– Да ладно тебе, Тсуна. Мы не идиоты и видим, что порой твоя интуиция прямо-таки творит чудеса! Словно ты наперед знаешь, что произойдет или что нужно сделать. Не знаю, может, от падения в воду у тебя появился дар предвидения, и ты боишься, что мы тебе не поверим, а потому сваливаешь свои знания на интуицию Вонголы, может, еще что-то произошло, но ты не ошибаешься – это факт. Так что давай так: если указанные тобой приправы спасут наш ужин, я не буду допытываться и просто буду верить твоим советам. Ты же мой друг.
– А если я ошибусь? – осторожно спросил Тсуна, и Такеши снова рассмеялся. Сидя на корточках и глядя на босса снизу вверх, парень понимающе улыбался, но взгляд черных глаз, казавшийся на удивление печальным, не вязался с улыбкой.
– Ты не ошибешься, Тсуна. Ну а если всё же ошибешься, тогда я не буду больше прислушиваться к твоим советам. Или лучше нет! Если ты испортишь наш ужин, я заставлю тебя съесть его в одиночку! Как идея?
– Пугающая, – честно ответил Савада и сглотнул.
– Тогда постарайся не допустить ни единой ошибки, – подмигнул мечник и добавил: – Я не буду спрашивать, откуда ты знаешь, что надо делать. Просто руководи, ладно?
– Я попробую сказать, что знаю, – кивнул Тсуна, почувствовав, что у него с души упал огромный камень.
– Отлично! Тогда собирай травы, пригодные для готовки, потом разберемся, что к чему.
Такеши хлопнул ладонями по коленям и поднялся. Савада смотрел в удалявшуюся спину друга, затянутую светло-голубой футболкой, и думал о том, что так нельзя. Ямамото поверил в него, так почему же он не может поверить в друга и всё ему рассказать?..
– Он верит Вам, – словно в ответ на мысли Хозяина прошептала Ребекка. – Но его мысли Вам бы не понравились. «Кто-то руководит Тсуной? Его разум под контролем? Он не стал бы нам врать, если бы был в себе, так что с ним сделали тогда в лесу? Зомбировали? Или, может, это вообще не наш Тсуна? Да нет, бред. Но… он странный. Не такой, как всегда. Словно слышит голоса. Может, и правда слышит? Может, кто-то им управляет? А может, это просто некий новый дар так проявился? Но если это дар, зачем скрывать? Скрывают только что-то плохое, зачем скрывать то, что не может навредить? Значит, дар Тсуны опасен? Тогда он просто хочет нас оградить от этого? Но мы бы помогли ему решить проблему! Он нам не доверяет? Или, может, Тсуна просто не может нам довериться? Если его контролируют, всё логично. Вряд ли это Мукуро. Тогда кто? И когда нам ждать атаки?»
Савада растерянно смотрел вниз. На сухой, но еще не потрескавшейся земле едва различимо дрожала от ветра сочная зеленая трава. Края некоторых травинок уже начинали желтеть, но таких было мало, и зеленый ковер казался удивительно мягким, пушистым, живым… Он скрывал от неба высушенную, страдавшую от жажды землю, которая хотела попросить воды, но знала, что это бесполезно. И ветер с солнцем лишь продолжали беспощадно иссушать почву, любуясь медленно, но верно умиравшей иллюзией счастливой, ни в чем не нуждавшейся зелени.
Такова жизнь, Савада Тсунаёши, неправда ли?
Тсуна вздохнул и тряхнул головой. Прогоняя от себя мысли о Такеши, он начал собирать траву к ужину и вдруг заметил, как что-то блеснуло. Припав к земле, парень внимательно присмотрелся к корням росшего неподалеку раскидистого дерева, а затем закричал:
– Ребята! Кажется, я нашел! Не знаю, оно ли, но… оно блестит!
На его крик тут же подтянулись и остальные, а через пять минут из-под корней дерева, выступавших над землей, была извлечена металлическая трубка.
– Реборн совсем спятил?! Мы никогда не найдем подсказки, если они так запрятаны! – возмутился Хаято. Пот маслянистыми дорожками расчерчивал загорелую кожу, и пепельные пряди, упавшие на лицо, прилипли к щекам Урагана Вонголы. Пытаясь заправить их за уши, парень продолжал ворчать, а Мукуро вдруг спросил:
– И впрямь, такой тайник без наводки не отыскать, так как же это удалось нашему недалекому «лидеру величайшего мафиозного клана»?
– Я собирал траву, мы с Такеши подумали использовать ее как приправу к мясу, – не раздумывая, ответил Савада.
– Странное совпадение! Ты крайне удачно выбрал травку, Савада.
– Так получилось, Мукуро, чего ты от меня хочешь? Чтобы я не сообщал, если что-то найду? – Нервы сдавали, и постоянные подозрения вкупе с провокациями иллюзиониста уже начинали злить Саваду.
– Нет, просто мне очень интересно, как именно ты нашел эту подсказку.
– А может, лучше свиток прочтем? – вмешался Такеши. – Мы и правда решили пустить в дело эту траву, так что не стоит обвинять Тсуну непонятно в чем, Мукуро. Он ведь нашел эту подсказку, а значит, он с нами. Так что тебе не нравится?
– Он-то, может, и с вами, а вот о том, кто на самом деле нашел эту колбу, вы того же сказать не можете, – усмехнулся иллюзионист.
– У тебя нет доказательств, что Джудайме не один, – нахмурился Гокудера, в сотый раз зачесывая непослушные волосы назад.
– Но и у тебя нет доказательств обратного, – ответил Туман Вонголы.
– Ребята, а почему бы нам просто не поверить Саваде? – вмешался в спор Рёхей. – Я верю, что он наш друг и будет им, что бы ни случилось. Он никогда не поступит нам во вред, даже если ему кто-то посоветует так поступить. Тогда чего спрашивать, кто ему помогает и почему? Пусть себе помогают, главное, Тсуна наш друг, и он экстремально прогонит своего советчика, если тот решит напасть на его друзей! Так ведь, Савада?
– Старший брат… – глядя в медовые, добрые, лучившиеся поддержкой и верой глаза друга, Тсуна смог сказать лишь это. Его голос дрогнул, и парень, встряхнувшись, посмотрел на остальных.
Такеши улыбался и смотрел на него печальным, но понимающим взглядом. В серых глазах Хаято застыла абсолютная вера в друга и надежда – надежда на то, что и Джудайме в него поверит. Алый, клейменый Адом глаз иллюзиониста заполняло неверие, пренебрежение и раздражение, вот только почему-то Мукуро не начал уличать Рёхея в глупости и просто ждал ответа Савады, не веря в босса мафии, но скрывая страшным иероглифом едва различимую надежду на лучшее – на то, что у происходящего есть разумное объяснение, и оно не ставит под сомнение искренность Тсунаёши в прошлом. Ведь узнать вдруг, что за спиной осталась лишь фальшь, что иллюзиониста столько времени обманывал человек, в которого этот пожизненный волк-одиночка всё же хоть немного, но поверил, было бы слишком… больно.
– Парни, я…
Саваду перебили.
– А что, если провести эксперимент? – Тсуна вздрогнул, а Ямамото, подмигнув ему, продолжил: – Мы только что договорились, что если с помощью предложенных Тсуной приправ я смогу приготовить вкусный ужин, я поверю в советы, которые он дает. Знаете, мне кажется, Тсуна сам не до конца верит, что не ошибется, так давайте проверим это?
– А еду портить тебе не жалко? – ядовито бросил Мукуро.
– Нет, ради такого дела можно и рискнуть, – разулыбался Такеши, ясно давая понять, что язвительностью его не пронять.
– Ты серьезно не совсем уверен в своих предсказаниях? – озадачился Рёхей.
Тсуна замялся, но, бросив короткий взгляд на стоявшую за спинами парней Ребекку, сказал правду:
– Мне порой кажется, что я свихнулся. Но всё сбывается… вроде. Только я не уверен, что… В общем, это всё ведь может быть и совпадением, разве нет? Тогда, получается, я с ума сошел? Но я не думаю, что спятил, ведь вся эта информация правдива…
– Ну так давай проведем эксперимент! – снова предложил мечник, подходя к другу. – Если всё получится, ты нам расскажешь, что к чему. Мы не подумаем, что ты спятил, Тсуна, просто поверь в нас. Мы поможем, что бы это ни было: предвидение, призрак отшельника, жившего в горах, преследующий тебя, или вживленный под кожу микропередатчик. Мы докопаемся до правды и поможем.
– Джудайме, поверьте в нас!
– Точно, Савада, не пытайся всё решить в одиночку!
– О! Опять мальчики завели разговор о вечной дружбе, преданности и доверии! – раздался за спиной Тсунаёши знакомый ехидный голос, и он резко обернулся. Лия стояла, скрестив руки на груди, и укоризненно качала головой, от Ребекки же не осталось и следа.
«Она вернулась?» – удивленно подумал парень, а Такеши напряженно спросил:
– Тсуна, ты в норме?
– Да, просто… Я не понимаю… – пробормотал он, а Лия рассмеялась. Правда, совсем невесело.
– Mon cher Тсунаёши, ты слишком наивен. Думал, больше меня не увидишь, раз встретился со Стражем номер три? Отнюдь. Но, похоже, скрывать и дальше наше существование от твоих друзей глупо, я вернулась слишком поздно. Точнее, Бекки слишком поздно отправилась в Книгу. Она заявила, что не знает, как тебе помочь, и я тут же вернулась, забросив все дела, но ты успел так сильно лопухнуться всего лишь за полтора суток! Бекки как всегда бесполезна, если дело касается общения с окружающими людьми. Ладно уж, тут ничего не поделаешь, можешь рассказать всё своим друзьям, но… ты уверен, что можешь назвать иллюзиониста другом? Уверен, что стоит давать ему знания о происходящем? Уверен, что, поняв, какой силой ты теперь обладаешь, Рокудо Мукуро не попытается захватить твое тело или каким-то образом использовать тебя в своих целях? Неужели ты настолько наивен, Савада Тсунаёши?
Парень вздрогнул и покосился на Мукуро. Хранители стояли молча, напряженно вглядываясь в пустоту за лучшим другом, а иероглиф Ад в зрачке иллюзиониста дрожал, словно тот боролся с самим собой, не желая потерять шанс на исполнение договора с Реборном, но боясь упустить нечто, невидимое простому человеку.
– Не стоит, Мукуро, – устало вздохнул Тсуна. – Ты ее не увидишь. Она… Ее никто не может видеть, кроме меня, и доказать ее существование я не могу. Потому мне и кажется порой, что я свихнулся.
– Кто она? – резко спросил Мукуро, переводя взгляд на Саваду. Его руки сжались в кулаки, а взгляд стал злым. Просто злым – без примесей, и такой взгляд Тсуна видел у него лишь однажды: в Кокуё-Ленд, в первую их встречу, когда Рокудо Мукуро еще мечтал уничтожить мир…
– Мукуро, я не отвечу, – почему-то очень спокойно произнес Савада. Дороги назад уже не было, и злость друга, некогда бывшего врагом, словно вернула его в прошлое – в тот день, когда Савада его победил. А вместе с воспоминаниями вернулась и решительность десятого босса Вонголы. – Мы проведем эксперимент, и если Лия на самом деле существует, я расскажу о ней. Но если нет… всё равно расскажу, правда, станет ясно, что это всё иллюзия. Или галлюцинация… Но пока я ничего не скажу.
– Савада, – буквально прошипел иллюзионист, и иероглиф снова задрожал.
– Не угрожай мне, Мукуро. Я не собираюсь драться. Но мне надо подумать. Потому что я сам уже запутался. Дайте мне время до вечера, это всё, о чем я прошу.
Повисла тишина. Карие глаза пристально смотрели в разноцветные, и иллюзионист, поджимавший губы и с ненавистью смотревший на товарища, вдруг снова ставшего врагом, отвернулся первым. Впервые. Но не потому, что не выдержал взгляда Савады.
– Делай, что хочешь. Я сам найду этот чертов «клад», помощь непонятно кого мне не нужна. Либо ты не Савада Тсунаёши, либо ты под контролем. Впрочем, ты с тем же успехом мог всё это время притворяться, а сейчас открыть свое истинное лицо. Больше я не с вашей группой. Мне такие напарники ни к чему.
– Мукуро!.. – Такеши попытался остановить быстро удалявшегося иллюзиониста, но Тсуна поймал друга за руку и, покачав головой, решительно сказал:
– Ему надо успокоиться. Он злится. А еще… боюсь, Лия права. Сначала я расскажу всё вам, а потом вместе решим, рассказывать ли о ней Мукуро. Простите, но знания, которыми Лия обладает, опасны. И, попади они к Мукуро, много людей может погибнуть. По крайней мере, восемь выживших членов семьи Эстранео точно.
– Но семья Эстранео была полностью уничтожена бандой Кокуё, – растерянно ответил мечник, посмотрев на друга.
– Да. Но не вся. Именно информацию о выживших Мукуро хочет обменять на добытый клад. Впрочем, это лишь в том случае, если Лия на самом деле реальна, и ее знания не плод моего воображения.
– Так почему бы не спросить у иллюзиониста о цене его контракта с Реборном? – хмуро спросил Гокудера.
– А ты уверен, что он ответит искренне? – ответил вопросом на вопрос Тсуна, и Хаято поджал губы. Именно об этом прошлым вечером Тсуна беседовал с Ребеккой – подтвердит ли иллюзионист слова босса мафии, если тот попытается рассказать о нем какую-нибудь информацию в качестве проверочной. Собственно, беседовали именно о Мукуро они потому, что в искренности остальных Хранителей Тсуна не сомневался, но вот вывод насчет иллюзиониста был неутешительный: если бы Мукуро было выгоднее солгать, он сделал бы это, не моргнув и глазом. По крайней мере, в это верила Ребекка, и поверил в тот вечер Савада Тсунаёши…
– Минус один в дружной компании, – протянула Лия, и Савада вновь вздрогнул. – А я ведь говорила: «Доверяй, но проверяй!» Вот и выявила первая же проверка того, кто не желает верить тебе, Тсуна.
– А почему Мукуро должен верить мне, если я не верю ему? – тихо спросил Савада, уставившись на землю, и парни переглянулись. Впервые в жизни Тсуна сказал, что не верит иллюзионисту, и для его друзей это было как гром среди ясного неба. Впрочем, следующие его слова внесли еще больше хаоса.
– Я хочу верить ему, Лия, но как поверить, если Мукуро сам всё время говорит, что когда-нибудь захватит мое тело и уничтожит мафию? Как поверить, что он не использует твои знания в своих целях, если узнает о семье Эстранео, которую ненавидит больше всего на свете? Как поверить в него в тот самый момент, когда он снова посмотрел на меня тем взглядом?! Словно мы вернулись в прошлое, и он готов уничтожить моих друзей и разрушить мир!
И вдруг Саваду обняли со спины. Тонкие руки были холодными, как у покойника, а горячее дыхание, словно насмехавшееся над ледяной кожей, обожгло щеку Савады.
– Скажи, Тсуна, – прошептала Лия ему прямо в ухо, – смог бы ты поверить человеку, который не верит тебе? Похоже, что нет. Но ты требуешь этого от иллюзиониста. Плохой мальчик, эгоистичный. Но знаешь, открою тебе секрет. Святых здесь нет, Савада Тсунаёши. И потому никто из твоих друзей не поверит человеку, не доверяющему им. А ты веришь в своих друзей?
Тсуна поднял взгляд и посмотрел на совсем ничего не понимавших, но всё еще молчавших парней, обменивавшихся подозрительными взглядами.
– Я верю. Своим друзьям я верю.
– Тогда Мукуро тебе не друг.
Звонкий смех. Мурашки по спине, которую освободили от объятий. Радость в глазах Хранителей.
– Минус один, да, Савада Тсунаёши?..
========== 9) История прошлого, решение настоящего ==========
«Почему? Почему я так поступил? – медленно бредя по лесу, Тсуна не мог прогнать навязчивые мысли и ощущение неправильности происходящего. – Почему я не поверил в Мукуро? Да, когда-то он хотел уничтожить мир и даже Кена с Чикусой, единственных друзей, готов был убить ради достижения своих целей. Но ведь когда отец предложил ему стать моим Хранителем, Мукуро согласился по двум причинам! Первой был Занзас: если бы Мукуро нам не помог, боссом стал бы Занзас, а он такой жуткий… Мукуро не хотел, чтобы такой человек возглавил мафию, потому что тогда Вонгола стала бы такой же, как семья Эстранео. Ну, или чем-то похожим… По крайней мере, ему могло так показаться. А второй причиной стало то, что отец обещал позаботиться о Кене и Чикусе. Мукуро ведь изменился – когда он пришел на битву Хранителей Тумана, чтобы сражаться за нас, я видел его воспоминания. Он бежал из тюрьмы вместе с друзьями и пожертвовал собой, чтобы они смогли скрыться! Он ведь помог им в ущерб себе, значит, он изменился с тех пор, как готов был их убить! А еще… Мукуро с тех пор всё время твердил, что единственная причина, по которой он нам помогает, – шанс когда-нибудь захватить мое тело и уничтожить мафию. Но он ни разу не попытался этого сделать. Почему? И почему он на меня только что смотрел совсем как тогда, когда мы дрались?.. Ааа! Я уже ничего не понимаю! Был бы здесь Реборн, он помог бы мне! Он бы помог понять, почему Мукуро меня возненавидел. Почему я сам решил перестать верить в него… Всегда ведь верил, даже не думал защищаться от него, поворачивался спиной, даже если у него трезубец в руках был, а им он мог меня ткнуть и захватить тело… Так почему я перестал ему верить? И когда это произошло?..»
Ветки с хрустом разламывались под ногами, ветер ласково царапал кожу, иссушая пот и словно смеясь над тем, что глупый человек в своих заботах позабыл о чем-то очень важном. О том, что слова – вода, они могут испариться, и лишь соль поступков, оставшаяся на коже бытия, способна показать, каков же человек на самом деле. Кто ты, кто тебя окружает, кто твои враги? И кому в этом мире можно верить?..
«Почему я подумал, что Мукуро кинется мир уничтожать, если Книгу Всезнания получит? Так Лия сказала, да, но… она ведь этого тоже не знает, разве нет? Она ведь сказала, что не знает будущего, значит, и насчет Мукуро могла ошибиться. Нет, правда, если бы он хотел уничтожить мафию, то и без Книги мог бы это сделать! Но не сделал. Да и вообще, я, конечно, не очень умный, но не стал бы делать всё, что скажет Мукуро, и помогать ему в чем-то ужасном! Лия говорит, он мог бы меня использовать. Но я ведь не настолько глупый, разве нет? Или Реборн был прав, и Лия тоже думает, что я совсем бесполезный?.. Но даже если меня можно обмануть, я бы не стал делать что-то плохое!.. Плохое».
Парень замер. Карие глаза смотрели на серое, унылое, блеклое небо, которое начали затягивать облака. Обманчивый покой таил в себе угрозу скорого дождя, и почему-то Савада Тсунаёши вдруг подумал, что он такой же. Лживый.
«Я сделал больно Мукуро. Дважды. Сначала когда сравнил его с семьей Эстранео, хотя он ради своих друзей пожертвовал свободой, а потом когда показал ему, что хотя он так долго был с нами, я ему не верю. Он был моим Хранителем, защищал меня, а я… я в нем засомневался, потому что он посмотрел на меня как в том бою. Я обидел его. Я сделал ему больно. А теперь говорю, что ничего плохого бы никогда не сделал. Я причинил боль своему другу, который меня ни разу не подвел, – какой из меня босс?! Нет, не так даже. Какой из меня друг? Я предал доверие Мукуро, потому что засомневался в нем. Значит, он был прав, что так смотрел на меня. Я никчемный друг, если сомневаюсь в своих товарищах…»
