Текст книги "«Книга Всезнания» (СИ)"
Автор книги: Tamashi1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 42 страниц)
– Значит, примем эту версию как основную, – вынес вердикт Хаято, и Рёхей, вскочив, радостно воскликнул:
– Во имя экстрима, я докажу, что она правдива! Видишь, Такеши, и я могу выдвинуть идею, которая придется Гокудере по душе. А ты говорил, что он моя вечная оппозиция и мы никогда не придем к согласию!
Ямамото рассмеялся и ответил, что на каждое правило найдется исключение, а Тсуна, в который раз умывшись ключевой водой, решил сменить тему и спросил, где Реборн.
– Он как пришел вчера, так дома и оставался, – ответил Ямамото. – А с утра мы пришли тебя проведать, он нам рассказал о твоем падении, и мы кинулись на поиски. Но сам он остался дома: твоя мама обещала приготовить такояки к твоему возвращению, и Реборн сказал, что хочет съесть их еще горячими, так что с нами не пойдет. Но ты не расстраивайся, он просто верил, что ты выберешься, да и мы собрались идти в лес, так что он, наверное, просто решил, что мы и сами справимся.
– Ну да, наверное, – пробормотал Савада, глядя на свое отражение в ручье. Из прозрачной ключевой воды на него смотрел уставший, осунувшийся грязный парень с печальными глазами, пытавшийся выдавить из себя улыбку, но терпевший сокрушительное поражение – улыбка его больше походила на спазм.
– Джудайме, не думайте о нем, главное, что мы с Вами! – попытался настроить друга на позитив Хаято, но его усилия успехом тоже не увенчались.
– Ну да, ну да, он верил, а потому не пошел на поиски человека, ночью оказавшегося в лесу, – протянула Лия, усаживаясь рядом с косившимся на Тсуну, но всё еще лежавшим на земле Такеши. – Ночь, ливень, холод, отсутствие еды, компаса, зажигалки и хоть каких-то знаний о местности конечно же не были поводом для волнений.
Острый укол обиды. Прямо в сердце. И губы Савады дрогнули.
– Но ведь Реборн знал, что я не выучил карту и не умею ориентироваться в лесу, – прошептал он, и на поляне воцарилась напряженная тишина. Ямамото поднялся и сделал шаг к Саваде, но Гокудера опередил его: он сел рядом с боссом и молча посмотрел в воду – на отражение лучшего друга. Печальное, потерянное, но ничуть не удивленное – словно Тсуна давно смирился с тем, что когда-нибудь тренировки Реборна приведут к таким последствиям.
Словно он знал, что когда-нибудь его бросят.
– Джудайме, методы Реборна всегда были очень странными, – наконец разрушил тишину Хаято. – Но они приносят свои плоды: Вы ведь шли в сторону Намимори, а ночью сумели найти пещеру, развести костер. Да и в бою всегда побеждаете, кто бы ни был противником. В любом случае, Реборн Вас ценит, это точно. Иначе он бы не остался с Вами после падения проклятия аркобалено. Но он всё же киллер и к сантиментам не склонен. Так что не расстраивайтесь, у Вас ведь есть я! Все мы… Так что, если Реборн перегнет палку, мы обязательно придем на помощь.
– Спасибо, Гокудера…
Тсуну перебили на полуслове – Такеши рухнул слева от друга и, закинув руку ему на плечо, скомандовал:
– Отставить пессимизм! У Реборна наверняка свои причины на каждый поступок, но Гокудера прав: мы придем на помощь, если он ошибется. Или просто переборщит со сложностью испытаний. Так что не ищи в его поступках подвох – просто верь в своих друзей! Это главное!
– Точно! – кивнул Рёхей. – Мы экстремально поможем тебе в любой ситуации!
– Спасибо, ребята, – ответил Тсуна и искренне, широко улыбнулся.
– Слепая вера в окружающих – одна из наивысших глупостей человечества, – голос Стража заставил Саваду вздрогнуть, а весь позитивный настрой испариться. – Вы называете малознакомых людей друзьями и верите им, а затем вас обманывают и уничтожают. Забавная тенденция. В Бога вы не верите, потому что нет научных доказательств его существования, а в том, что окружающие поступятся собственными интересами ради ваших, усомниться не желаете. Эгоизм, не более. «Я центр земли, а потому меня не могут предать». Глупо, наивно, опасно.
Савада закусил губу, а в следующую секунду тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и тихо, но очень четко сказал, глядя на отражение в воде:
– Спасибо, друзья. Я в вас верю и буду верить, несмотря ни на что.
– Я же говорю: наивный слепой добряк, – хмыкнула Лия, не слушая подбадриваний и радостных восклицаний Хранителей. – Верить можно лишь словам, заверенным нотариально, и то не факт, что не придется отстаивать свои права в суде. Никто не знает, как поведут себя люди в экстремальной ситуации. Например, он… – девушка подошла к Ямамото и, встав за его спиной, сделала вид, что обнимает парня. Ее лицо оказалось рядом с лицом Савады, и девушка прошептала: – Скажи, Тсуна, если перед Ямамото Такеши встанет выбор: позволить умереть тебе или его отцу, что он выберет?
Тсуна сглотнул. Холодная испарина выступила на смуглой коже, а в висках отчетливо, отбивая каждый бешеный удар сердца, застучала кровь. Парень подумал, что ни за что не допустит возникновения такой ситуации, а если она всё же возникнет – избавит друга от выбора…
– Ты слишком добрый, – буквально прошипела Лия и отошла от парней, а Гокудера тихо спросил:
– Джудайме, Вы в порядке? Кажется, Вы заболели… Сможете добраться до дома?
– Не переживай, Гокудера, я в норме, – слабая попытка улыбнуться, больше похожая на спазм.
– Если что, мы поможем и…
– Нет, я дойду. Просто немного устал, да и нервы. В общем, сейчас отдохну, и всё будет замечательно, – ложь. Абсолютная и очевидная.
– Хорошо, но, если что, не молчите. Я Вас отнесу.
– Да ладно, я ведь уже не ребенок! Сам дойду! – смех, немного нервный, но всё же разрядивший обстановку. Как мало людям надо для того, чтобы поверить, будто всё нормально. Как мало людям надо, чтобы принять иллюзию хорошего настроения окружающих. Как мало людям надо, чтобы улыбнуться и отмахнуться от очевидных проблем. И как много они упускают из виду, принимая фальшь на веру. Даже если эта фальшь – ложь во спасение.
– Знаешь, Тсуна, я не могу говорить за других людей, – и снова вкрадчивый шепот, играющий на нервах, – но Стража всегда остается на стороне Хозяина, поддерживая его во всем. И если бы передо мной сейчас встал выбор: спасти тебя, лучшего друга или отца, я бы спасла тебя. Знаешь, почему? Потому что контракт невозможно нарушить – цена предательства столь высока, что на нее не согласится никто. И это – вечные муки в центре Ада, одна из самых страшных пыток Преисподней. Поэтому, Тсуна, я скажу за себя. Что бы ты ни делал, как бы ни ошибался, сколь бы жесток, эгоистичен или наивен ни был, я всегда буду на твоей стороне. Но ты мне не веришь. Не правда ли, забавно: ты не веришь контракту, но веришь в друзей, не дававших даже клятвы всегда защищать тебя. Это глупо и иррационально. Но в этом весь ты. Время покажет, кто из нас прав, но… я точно знаю, что человеческую веру очень легко пошатнуть. Давай проверим твою веру в друзей?
Холодная соленая капля сорвалась с виска и упала в воду. По спине Савады пробежали мурашки. А Лия рассмеялась, взлетела к кронам деревьев и зашлась в приступе безудержного кашля. Только черные глаза были полны тоски и сочувствия – сочувствия к человеку, который, как ей казалось, еще не раз обманется в своих ожиданиях…
========== 5) Подозрения и их последствия ==========
Дни тянулись на удивление скучно, однообразно и без каких-либо эксцессов. Июль подходил к концу, жизнь в Намимори текла своим чередом, даже жара немного спала, а в жизни Савады Тсунаёши не происходило никаких чрезвычайных происшествий, хотя обычно они его прямо-таки преследовали. Единственным очевидным минусом этой рутины были постоянные комментарии Лии, кои она давала к наиболее смешным, по ее мнению, словам окружавших Тсуну людей.
Со дня знакомства со Стражем Савада так ничего о ней и не узнал, разве что сумел в какой-то мере понять характер девушки и выяснить некоторые ее привычки, но в остальном она оставалась для парня загадкой. Знаниями Книги Тсуна старался не пользоваться, и лишь изредка Лия давала ему советы, которые как раз и привели его жизнь к такому странному, непривычному, чрезмерно спокойному состоянию, чему Тсуна был лишь рад. К примеру, однажды Нана отправила сына в супермаркет за продуктами, и Лия посоветовала для начала прикупить канцтовары к школе, а затем идти выполнять задание. В результате, придя в супермаркет, Тсунаёши узнал, что буквально десять минут назад магазин ограбили, и не зайди он за тетрадями, непременно попал бы в эпицентр событий. Через день Тсуна с друзьями собрались на пикник, но благодаря совету Стража место его проведения было перенесено, причем крайне удачно: на первоначальном месте пикника, как оказалось впоследствии, устроили разборку две хулиганских группировки. Несметное число раз Тсуна менял маршруты в городе, избегая столкновения с Главой Дисциплинарного Комитета старшей школы Намимори, а по совместительству своим Хранителем Облака Хибари Кёей, встречи с которым Тсуна отчаянно не желал: семнадцатилетний лидер самой влиятельной школьной организации славился своей вспыльчивостью, а Савада драке со своим сильнейшим Хранителем рад бы не был. А еще Лия однажды посоветовала хозяину навестить Хранителя Тумана Рокудо Мукуро, жившего в заброшенном развлекательном парке Кокуё-Ленд, старое здание в центре которого характеризовалось протекающим потолком, выбитыми стеклами и отсутствием электричества. Как оказалось, одна из помощников Мукуро, Хром Докуро, простудилась, и в результате Тсуна уговорил ее обратиться к врачу и пожить до выздоровления у Рёхея, а точнее, у его сестры, Киоко, с которой Хром неплохо общалась.
Все эти события и несколько других убедили Саваду, что Книга Всезнания и ее Страж на самом деле на его стороне, и доверчивый будущий босс мировой мафии решил поверить Лие – поверить, что ее советы не принесут вреда. И чем дальше бежало время, тем больше он в этом убеждался, лишь ее подколы, вызывающие смех, несколько омрачали радужную картину. Вот только Тсуна не замечал, что постепенно его друзья начали подозревать неладное: мало того, что «интуиция Вонголы настолько улучшилась», что теперь ее обладатель обходил стороной все опасные места, так он еще порой пытался подавить смех или улыбку, которые были совершенно не к месту, а иногда и вовсе говорил нечто странное, не вяжущееся с темой диалога. Но друзья молчали, надеясь, что всё это – лишь последствия ночи в лесу, и они пройдут, а еще стараясь незаметно наблюдать за боссом, чтобы помочь, если что-то пойдет не так. Впрочем, Рёхей считал, что падение в реку пошло Саваде лишь на пользу, ведь его интуиция стала просто феноменальной, да и Ямамото надеялся на лучшее, а потому, казалось бы, особых проблем это всё Тсуне доставить не могло… если бы не одно «но». Аркобалено солнца не верил, что интуиция Вонголы может улучшиться от ночи в экстремальных условиях.
Тсуна давным-давно спрятал книгу вместе с коробкой в своем секретном месте – в парке Намимори, где он любил играть в детстве. Тайник, который он еще ребенком выкопал под раскидистой сакурой, надежно скрыл демонический фолиант, и потому Реборн понятия не имел об этой странной книге. Избегая же расспросов о ночи в лесу и о том, как «бесполезный Тсуна» сумел развести огонь без зажигалки, Савада научился довольно ловко менять тему разговора, и чем чаще Реборн поднимал вопрос о той ночи, тем лучше становились дипломатические навыки его ученика. С одной стороны, аркобалено был этому рад, а с другой – никак не мог понять, что же такого произошло в лесу и почему Тсуна не желает говорить правду. Он даже побывал в той самой пещере, где ночевал Савада, и, пройдя весь его путь, обшарил на нем чуть ли не каждый куст, но присутствия посторонних не обнаружил, как не обнаружил и ничего подозрительного. В голову лучшего киллера мафии закрадывалась мысль, что в этом замешан Шахматноголовый – виновник проклятия аркобалено, но и эта информация подтверждения не нашла, а точнее, у данного гражданина было алиби и не было ни единого мотива для контактов с Тсуной. Вопросы продолжали накапливаться, а ответов у Реборна не было, и это злило аркобалено, привыкшего побеждать в любой ситуации.
Первое августа выдалось прохладным и довольно облачным, а Реборн, решив одним выстрелом убить двух зайцев, объявил, что все Хранители Вонголы едут на тренировку в горы, причем тренировка обещала быть не обычной, а на выживание. Особой радости это, конечно же, ни у кого не вызвало, и лишь Рёхей был доволен: тренироваться парень любил, считая, что любая тренировка пригодится для побед в боксе, который был для него главным в жизни, после благополучия сестры. В результате, собрав рюкзаки и подготовившись к долгому пребыванию вдали от цивилизации, Тсуна, Рёхей, Ямамото и Гокудера под предводительством Реборна выдвинулись в путь. Ламбо, Хранителя Грозы, решили не брать в силу его возраста – в шесть лет по горам не особенно побродишь, да и склочный характер ребенка не слишком вдохновлял даже аркобалено, который мог свалить заботу о младшем Хранителе на старших. Хибари же отказался от поездки сам, и даже обещание Реборна устроить спарринг не помогло заманить Главу Дисциплинарного Комитета, любившего одиночество, в поход с остальными Хранителями: у него была запланирована встреча с членами Школьного Совета по вопросу передачи в пользование Комитета новой комнаты, и менять планы ради прогулки с «шумными травоядными» этот одинокий волк не собирался. А вот Хранитель Тумана отправиться в поход согласился, и метод, коим свободолюбивого и ненавидевшего мафию семнадцатилетнего парня заманили в горы, стал предметом обсуждения остальных членов отряда до присоединения к ним Мукуро. Правда, Реборн выдвигаемые гипотезы никак не комментировал, а потому истина осталась для парней загадкой, но чего только они не предполагали, и лишь двое ехидно усмехались, слушая разговоры Хранителей: Реборн, не собиравшийся раскрывать свой секрет, и Лия, шепнувшая Тсуне, что, если ему интересно, стоит только попросить, и он узнает правду. Но парень вполне успешно боролся с искушением и вопросов Стражу не задавал, что ее нисколько не расстраивало.
Присоединившийся к отряду на окраине Намимори Хранитель Тумана лишь добавил атмосфере нервозности, не внеся никаких пояснений в обсуждаемый вопрос. Высокий брюнет со странной прической, стягивавшей волосы на затылке в хвост и превращавшей их в некое подобие игл дикобраза, вообще не был склонен к одариванию страждущих ответами. Он как обычно загадочно улыбался, шествуя поодаль от товарищей по оружию, а иероглиф «Ад» на алой радужке правого глаза не предвещал ничего хорошего. Тсуна даже шепотом поинтересовался у Лии, не увидит ли ее Мукуро, учитывая, что он прошел все Шесть Путей Ада и был сильнейшим иллюзионистом, но та лишь отмахнулась, ответив, что беспокоиться не о чем, ибо она не обычный дух, и будь она призраком, шанс увидеть ее у Мукуро был бы, но Стражу не разглядеть никому, кроме Хозяина артефакта и демонов. И почему-то Тсуна успокоился, не подумав о том, что, заметь Мукуро Лию, ему не пришлось бы больше волноваться о том, как не лгать друзьям, не давиться от смеха и не доказывать им, что он не сумасшедший, если правда выплывет наружу. Но ведь порой сложившиеся обстоятельства настолько нас устраивают, что мы забываем о здравом смысле, не желая что-то менять…
Неспешно поднимаясь всё выше в горы, Хранители весело болтали о домашнем задании на лето, а прохладный ветер, скользивший между деревьями, играл их волосами и шептал, что чем выше они заберутся, тем холоднее им будет. Но пока парни об этом не задумывались.
Лес становился всё гуще, ветви, устилавшие землю, хрустели под ногами, листва перешептывалась с ветром, а плодородную почву постепенно сменяла каменистая, равно как лиственные деревья сменялись хвойными. Около четырех часов вечера Реборн дал команду приготовиться и вывел парней на небольшую поляну, по которой пробегал неглубокий ручей. Разговоры разом смолкли, а аркобалено, запрыгнув на небольшой валун и поправив поля своей любимой шляпы, с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего, возвестил:
– Объявляю летний лагерь на выживание открытым! Правила просты: вам нужно подняться выше и найти где-то на этой горе клад. Я закопал его, а по лесу разбросал подсказки, и только собрав их все, вы поймете, где спрятано сокровище. Советую работать всем вместе: подсказки будут на смекалку, но в одиночку их не разгадать даже отличнику учебы Гокудере. Главное условие: использовать Пламя Предсмертной Воли на огороженной территории запрещено. Мукуро, особенно это касается тебя: иллюзии под запретом, если воспользуешься ими, ты дисквалифицирован и наш договор расторгнут, – иллюзионист поморщился, а Реборн продолжил: – Так что советую работать вместе с остальными, объявите перемирие на это время. Хоть ты и не любишь мафию, всё же являешься Хранителем Тсуны, так что попробуй работать со всеми не только во время битвы. Ну и последнее. Все вещи, что вы взяли с собой, оставьте здесь.
Повисла тишина, а в следующую секунду ее прорезали возмущенные крики Гокудеры и Рёхея, стоны Савады, странный смех Мукуро и попытки Ямамото успокоить разбушевавшихся друзей. Аркобалено же был абсолютно невозмутим и лишь цепким взглядом следил за реакцией своего ученика, но ничего необычного не замечал: как и всегда, Тсуна жаловался на несправедливость бытия, заставившую его сначала тащить на гору тяжеленный рюкзак, а затем лишившую всего, что в нем находилось.
– Реборн, можно нам хотя бы зажигалки, фляги и одеяла оставить? – не сумев успокоить друзей, обратился к аркобалено Такеши.
– А вот и первые отзвуки здравого смысла, – прокомментировала Лия, усевшаяся на камень рядом с Реборном.
– Нет, это ведь тренировка на выживание, – подтвердил опасения парней киллер. Новый виток возмущений и тяжких вздохов вызвал смех у Лии, которая, глядя на Реборна, начала тыкать его пальцем в щеку и плаксивым тоном протянула:
– Какой плохой малыш! Оставляет бедных дитяток на растерзание волкам, голоду и злобствующему иллюзионисту! Как нехорошо, ай-яй-яй, Бьянки будет в восторге! Правда, смерти братика Хаято она тебе, наверное, не простит, но любовь зла – может, и смирится с тем фактом, что ее любимый стал инквизитором, пославшим ее сводного брата на убой. А хотя, учитывая энергичность, с которой Хаято возмущается, можно предположить, что он выживет. Но вот выполнит ли он задание, не зная деталей? Вопрос!
Тсуна покосился на девушку, увлеченно тыкавшую в пухлую детскую щечку пальцем, и подавил смешок. Вид у Реборна был наисерьезнейший, ситуация к веселью не располагала, но выходка Стража несколько успокоила Саваду, заставив не только улыбнуться, но и подумать о ее словах, а точнее, о том, что надо бы выяснить детали тренировки.
– Реборн, а что это вообще за подсказки? И как нам их искать? – собравшись с мыслями, озвучил Тсуна первый из нескольких волновавших его вопросов. Аркобалено чуть удивлено покосился на него, но ответил:
– Подсказки написаны на бумаге, бумага в капсулах. Капсулы представляют из себя металлические трубки два сантиметра диаметром, длина у них разная.
– А где они могут быть? – продолжил допрос Тсуна.
– Где угодно, – ухмыльнулся аркобалено.
– А на какой площади нам их искать? Ну не во всем же лесу?
– Я выделил для тренировки квадрат леса со стороной в три километра. Он огорожен веревкой с привязанными к ней желтыми лентами – не ошибетесь.
Савада призадумался, а Реборн, внимательно глядя на него, пытался понять, почему именно Тсуна начал первым задавать конструктивные вопросы.
– А сколько времени у нас на то, чтобы найти клад? – подал голос Гокудера, решивший помочь боссу с выяснением деталей.
– Пока не найдете, можете не возвращаться. А если вернетесь, я устрою вам такую тренировку – не обрадуетесь.
– Ку-фу-фу, неужто ты думаешь, что и меня сможешь запугать чем-то подобным? – рассмеялся иллюзионист.
– Нет, но если клад не будет найден, я не предоставлю тебе обещанную информацию, – ответил Реборн, и Мукуро нахмурился. Черный иероглиф «Ад» на алой радужке мерцнул, но тут же замер. Аркобалено усмехнулся – он понял, что Туман Вонголы только что одернул себя от атаки, а значит, всё же примет участие в тренировке.
– Что ж, да будет так, – взяв себя в руки, безразличным тоном, не вязавшимся с раздраженным взглядом, сказал тот. – Я найду это «сокровище». Но одной этой информацией ты не отделаешься, аркобалено. Обговорим добавочную плату после моего возвращения. За риск ведь всегда требуют доплату, это справедливо.
– Не согласен, но обсудим это позже, тут ты прав, – усмехнулся Реборн, спрыгивая с камня.
– Ну вот, убежала малявочка моя подопытная! – притворно пригорюнилась Лия и, сев в позу Роденовского мыслителя, изрекла: – «To be, or not to be, that is the question». А наши мальчики снова свернули с верной стези на неверную, и, кажется, скоро выбора у них не останется – пойдут в горы, не зная важных деталей, а далее… «not to be». Тсуна, у тебя с английским нелады, но эту фразу ты ведь можешь перевести, не так ли?
Савада поморщился, попытался перевести цитату из «Гамлета», а добившись успеха, тяжело вздохнул. «Не быть» ему совсем не хотелось…
– Реборн, а как нам откопать клад, если у нас даже лопаты нет? И вообще, мы же замерзнем здесь без одеял, – попытался он воззвать к разуму аркобалено. Правда, безуспешно.
– Глупый Тсуна, это часть тренировки! Если сумеете справиться, научитесь выживать в экстремальных условиях, а если нет – слабакам в Вонголе не место. Старайтесь и станьте сильными. Гокудера, думаешь, сможешь защитить босса, если не сумеешь справиться даже с такой ерундой? Рёхей, полагаешь, сможешь стать лучшим в мире боксером, если пара дней на открытом воздухе тебя измотают? Ямамото, меч – оружие, не терпящее слабости и сомнений, думаешь, стиль твоего отца, Шигуре Соен Рю, будет и дальше служить тебе верой и правдой, если ты будешь отступать перед трудностями? А ты, Тсуна, запомни: босс Вонголы должен быть не только сильным бойцом, его главная задача – сплотить вокруг себя всех остальных. Ты выжил в горах в одиночку, неужели боишься, что не сумеешь выжить, когда рядом будут твои друзья?
Аркобалено довольно ухмыльнулся, глядя на реакцию парней. Гокудера ворчал что-то о том, что непременно добудет этот клад, да и вообще задание наипростейшее, Рёхей поддерживал его, правда, куда более громко, Мукуро загадочно «куфуфукал», ехидно глядя на Реборна, Ямамото несколько смущенно смеялся, почесывая затылок и глядя на небо совсем не веселым взглядом, а Тсуна ковырял носком кеда землю, смущенно бормоча, что в друзей он верит, но не хочет быть им обузой, да и вообще, в тот раз ему просто повезло.
– Какой ораторский талант, – прервала самобичевание Савады Лия. – В нем прямо-таки умер новый Сократ! Тсуна, представь Реборна в древнегреческой тоге, стоящего на площади и призывающего ближних понять важность собственной личности, обрести новые знания и прийти через них к добродетели! А нежелающих идти к ней он будет гнать пинками, при этом угрожая пистолетом. Мафия таки!
Тсуна отвернулся и закашлялся, стараясь скрыть за этим очередной приступ смеха. Реборн же внимательно смотрел на него, явно не понимая причин подобного веселья, да и не представляя, что могло послужить для них поводом, ведь только что его ученик бормотал что-то о том, какой он бесполезный, и вдруг рассмеялся. Странно? Более чем. А солнечный аркобалено не любил странности.
– Глупый Тсуна, что смешного я сказал? – пинок прервал попытки Савады перестать смеяться, и он, упав на четвереньки и сощурившись, попытался выкрутиться:
– Ай-яй… Реборн, ну за что? Мне же больно… А нам сейчас идти в лес…
– Не заговаривай мне зубы, Тсуна! Отвечай на вопрос! Почему ты смеялся?
Парень вздохнул, подумал, что выбора у него нет, и, покосившись на Лию через плечо аркобалено, уселся на землю. Реборн внимательно смотрел в глаза ученика, а тот вдруг заявил:
– Мысль в голову глупая стукнула, вот я и рассмеялся.
– Что за мысль? – не сдавался Реборн.
– Ты так говорил, прямо как оратор… И я представил тебя на площади Намимори, в тоге, шляпе и с пистолетом, доказывающего людям, что надо быть добрыми и видеть в себе плюсы.
– Зря уточнил, о чем оратор-Реборн бы разглагольствовал, – фыркнула Лия. – Эти слова были утрированным видением учения Сократа, а ты их еще больше извратил. Сократ нам этого не простит, и Реборн тоже…
– Тсуна… – прошипел аркобалено, не обращая внимание на опешивших, а затем расхохотавшихся во всё горло Хранителей за исключением Мукуро – тот тихонько куфуфукал, глядя на Саваду подозрительным взглядом разноцветных глаз.
– Прости! – воскликнул будущий босс Вонголы и тут же поклонился аркобалено, коснувшись лбом земли.
– Не зря я затеял эту тренировку – тебе полезно проветрить голову, глупый Тсуна, – проворчал Реборн, но стоило лишь Саваде, смущенно улыбнувшись, поднять голову, как его наградили подзатыльником. Не обращая внимания на: «Атататата, за что?!» – ученика, киллер обратился к Ямамото:
– Для тебя у меня дополнительное задание. Присмотри за Тсуной и проследи, чтобы эти глупости у него из головы повылетали.
Ямамото рассмеялся, но аркобалено, пристально глядя ему в глаза, добавил:
– И присмотрись, когда именно они у него появляются.
Смех мгновенно стих, и парень, которого Реборн называл обладателем качеств гениального киллера, резко помрачнел. Вглядываясь в черные глаза аркобалено, мечник искал ответ на невысказанный вопрос: «Неужели с Тсуной и впрямь что-то не так?» И едва различимая тревога в глазах учителя стала неозвученным ответом. Такеши кивнул, а Тсуна со вздохом поднялся и, потирая ушибленный затылок, проворчал:
– Зачем за мной следить, что я такого сделал, Реборн? И вообще, ты нам еще многого не сказал. Что нам делать после того, как найдем клад? Где нам брать еду? Можно ли пользоваться нашими навыками – динамитом Гокудеры, например, или мечом Ямамото?
– Пламя зажигать нельзя, – резко обернувшись к ученику, ответил аркобалено, – все вещи, кроме одежды, обуви и атрибутов Вонголы, вы оставите здесь, включая динамит, сигареты, зажигалку и всё остальное. Другими навыками, такими, как рукопашный бой, пользоваться разрешено, и я даже советую это делать. Ну и последнее: единственный предмет, который я дам вам с собой, – перочинный нож. Причем он будет у Мукуро. Оставляйте вещи, идите вверх по ручью до веревки и заходите на огороженную территорию – с этого момента начнется тренировка. Удачи.
– Реборн!..
Возглас Савады остался без ответа: аркобалено скрылся в лесу. Ворчание Хранителей и шутки Лии парень игнорировал, размышляя о том, почему Реборн велел Такеши присматривать за ним, а Мукуро, скинув рюкзак, извлек из кармана перочинный нож.
– Так вот зачем он мне его вручил перед походом. Что ж, Вонгола, так просто вы этот нож не получите, учтите.
– Но, Мукуро, мы же должны работать вместе, чтобы найти клад и… – Такеши был перебит на полуслове:
– А кто сказал, что я буду работать с вами? Впрочем, сейчас мне это выгодно, так что, пожалуй, я буду сотрудничать с вами, но не надейтесь, что я буду помогать вам хоть в чем-то, не относящемся к поиску «сокровища». Я не настолько добрый и хороший человек, чтобы бескорыстно помогать мафии, которую ненавижу.
С этими словами Мукуро развернулся на каблуках и отправился к ручью. Хранители переглянулись, воцарилась тишина, а в их сердца закрадывалось нехорошее предчувствие – поладить с Хранителем Тумана было крайне непросто, и поступок Реборна обрекал их поход на неприятности, по сравнению с которыми сама тренировка показалась бы веселым пикником…
– Знаешь, Тсуна, а ведь ручьев на этой территории не так много, – прервала размышления Савады Лия, снова усаживаясь на камень. – Зверей много, но поймать их – проблема. А найти все подсказки будет ой как непросто. Что будешь делать?
– Что делать? – эхом отозвался парень и посмотрел на друзей.
Ямамото почесал затылок и, сосредоточенно нахмурившись, уставился на землю, Гокудера поджал губы, скрестил руки на груди и погрузился в раздумья, а Рёхей, начав нарезать круги вокруг товарищей, сжимал кулаки и шептал что-то о том, что задание надо выполнить в любом случае. «Это бесполезно, мы не справимся», – промелькнуло в голове у Савады, но тут Хаято, нашедший ответ, подал голос:
– У нас не будет фляг, если послушаемся Реборна. Если не есть человек может максимум месяц, то не пить – всего три дня. Поэтому нам надо взять фляги с собой.
– Но Реборн ведь сказал… – опешил Тсуна, но его перебили:
– Джудайме, если мы не возьмем их, то кто знает, сумеем ли вообще выжить? На этом участке может не быть ручьев, а может будет всего один, и тогда мы не сможем далеко от него отойти! И как быть? Без воды мы не выполним задание!
Тсуна закусил губу и посмотрел себе под ноги. Ослушаться учителя он не хотел по двум причинам: первая буквально кричала о том, что Реборн наверняка узнает о проступке и жестоко накажет провинившихся, а вторая шептала, что обманывать человека, устраивающего испытания ради твоего же блага, нечестно. Тяжело вздохнув, парень покачал головой и задумался, как можно выкрутиться из создавшегося положения без обмана, и Хаято, закативший глаза и пробормотавший: «Джудайме…» – последовал его примеру. А буквально через минуту он объявил:
– Раз нам нельзя брать фляги, можно попытаться обойтись без них! Нож у нас есть, если удастся уговорить Мукуро воспользоваться им для создания фляг, можно попробовать сделать их самим.
– А как? – ухватился за идею Савада.
– Ты и такое умеешь, Гокудера? – озадачился Ямамото.
– Да уж побольше тебя знаю о выживании в лесу, бейсбольный придурок! – проворчал курильщик и, затушив окурок, обратился к боссу: – Я помню карту, правда, не подробную, так что насчет ручьев ничего не скажу, но сейчас не о том. Если верить ей, неподалеку находятся заросли бамбука, так что можно попытаться воспользоваться им. Главное сейчас – уговорить Мукуро поделиться ножом, остальное сделаем. Но я его уговорить не смогу: я слишком вспыльчивый…
– Я попробую, – неуверенно сказал Тсуна и, помявшись, спросил: – Только вы подождите тут, ладно? Я сейчас водички попью и пойду к нему, а если мы толпой пойдем, он опять начнет говорить, что ненавидит мафию и нас вместе с ней. Можно подумать, я сам ее люблю…
– Вы справитесь, Джудайме, – подбадривающе улыбнулся Хаято, а Ямамото похлопал друга по спине и кивнул. Тсуна горестно вздохнул и, отойдя от друзей к ручью, подальше от Мукуро, едва слышно спросил у Лии:
– Как мне уговорить Мукуро отдать нам нож? Думаешь, это вообще возможно?
– Невозможное возможно, если очень постараться, – ответила она, подходя к парню, погрузившему ладони в воду. – Но не всегда. Чтобы манипулировать человеком, надо знать рычаги воздействия, а просьбы и жалостливый взгляд – не тот рычаг, который поможет воздействовать на такого человека, как Рокудо Мукуро. Впрочем, можешь попытаться: попытка не пытка.
