Текст книги "«Книга Всезнания» (СИ)"
Автор книги: Tamashi1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 42 страниц)
Двери автобуса с грохотом захлопнулись, взволнованное перешептывание Хранителей разом стихло, мотор взревел. Реборн запрыгнул на освобожденное орлом сидение, приготовившись выслушать неприятное сообщение, и Савада-старший, заняв место экскурсовода рядом с водителем, не стал тянуть с пояснениями.
– Ситуация такова. В связи с участившимися военными конфликтами в мире, кланы мафии начали дележку территорий и сфер влияния. Ближний Восток был эпицентром, затем начались беспорядки в Германии, Франции, Америке и Англии. Сейчас весь Евросоюз и Америка находятся в состоянии войны мафиозных кланов. Вонгола, как сильнейшая семья, должна была урегулировать ситуацию, и всё начало налаживаться, однако случилось непредвиденное. Раньше такие ситуации складывались не раз, и у нас была наработанная за долгие десятилетия схема урегулирования конфликтов, однако она не сработала. Словно кто-то специально разжигал конфликты между кланами. Однако эта информация не подтвердилась: все конфликты были локальными и возникали по причине разногласий семей, влияния извне не было. Потому Вонгола не смогла урегулировать ситуацию обычными методами, и была объявлена всеобщая мобилизация: мы должны погасить восстания силовыми методами. Однако всё происходит слишком быстро, мы не ожидали такого стремительного развития событий.
Реборн нахмурился, сидевшая рядом с ним Бьянки поджала губы, доктор Шамал сложил руки на груди и цепким взглядом впился в оратора. Автобус мягко катился по ровному асфальту, и лишь рев мотора да легкая дрожь пола говорили о том, что он не стоит на месте. За окном с огромной скоростью проносился пейзаж, непривычный для японцев, но ни капли их не заинтересовавший. Ведь у большинства из них вспотели ладони, а сердце забилось в предчувствии ужасных новостей.
– Только что было совершено нападение на главный штаб.
Реборн поправил шляпу, скрыв этим жестом раздражение. Шамал поморщился и покосился на Тсуну. Рёхей вцепился в руку сестры, но не проронил ни звука, лишь смотрел на нее полными ужаса и возмущения глазами, а она осторожно сжимала его ладонь и пыталась подбадривающе улыбнуться. А вот Тсунаёши внимательно прислушивался к словам отца, чувствуя, что сердце бьется через раз, и в голове его звенела всего одна мысль. «Как там дедушка Тимотео? Он в порядке?!»
– Нападение было отбито, многие пострадали, однако Девятый и его Хранители отделались незначительными ранениями. Нам повезло, что недавно охрана штаба была усилена, и дополнительные отряды CEDEF тайно охраняли территорию, иначе жертв было бы больше. Сейчас раненым оказывают помощь, однако рук не хватает. Трейдент, прошу тебя на время оставить свои предубеждения по поводу лечения мужчин и помочь нам с ранеными.
– Безусловно, – сдержано ответил небритый черноволосый мужчина, всегда напоминавший Тсуне мартовского кота и являвшийся неисправимым ловеласом. И Вонгола Дечимо подумал, что и правда слишком многого не знал о своих товарищах, ведь он даже представить не мог, что Шамал способен так запросто отказаться от своих предубеждений, но доктор оказался куда более ответственным человеком, чем о нем думали окружающие.
– Как дон Тимотео? – спросил Реборн, и Ёмицу, слегка поморщившись, ответил:
– Он знает, что сейчас ему ни в коем случае нельзя вступать в бой, чтобы не оставить семью без лидера в трудной ситуации. Однако увидев, как сражаются его Хранители, Девятый не смог стоять в стороне и вступил в бой. Он получил огнестрельное ранение в руку, но его жизнь и здоровье вне опасности, он скоро должен прийти в норму.
– Беру его ранение на себя, – подал голос Шамал, и Тсуна в который раз удивленно на него покосился.
– Отлично, значит, выздоровление пройдет еще быстрее, – кивнул Ёмицу.
– Кем были нападавшие и что с ними? – вопрос Реборна волновал всех присутствующих, а потому в салоне вновь воцарилась мертвая тишина.
– Это был специальный отряд убийц итальянского клана Бруно. Они давно точили на нас зуб и сейчас воспользовались ситуацией. Отряд полностью уничтожен, выживших нет.
– Сколько убитых с нашей стороны?
Ёмицу поморщился и, глядя в окно, процедил:
– Трое. Мы легко отделались. Однако еще двое в реанимации, четверо получили тяжелые ранения, одиннадцать нуждаются в серьезной медицинской помощи. Легкие ранения не в счет.
Тсуна вздрогнул. Он уже понял, что мафия – это не игра в бойскаутов, но только сейчас осознал, что если он будет сражаться на стороне Вонголы в этом конфликте, ему придется убивать. Причем убивать простых солдат, а не генералов, решивших уничтожить мир. Когда-то он смог убить Бьякурана, поскольку тот нес угрозу всему человечеству, но сейчас сомневался, что сумеет нанести решающий удар. Ведь ему пришлось бы лишать жизни простых людей, всего лишь выполнявших приказ, – таких же наемников, как члены Варии. И от этой мысли у Савады мгновенно пересохло в горле.
– Вот видишь, – прошептала Лия ему на ухо, но парень даже не пошевелился. – А ты говорил, что убивать не станешь. Тебя заставят. Потому что это твоя судьба. Но выбор-то всегда есть, ты же знаешь… можно и не добивать врага. А можно исправить положение без большого количества стычек. Думай, Тсуна. Думай.
– Что с Варией? – тем временем продолжал задавать вопросы Реборн.
– Они на задании: уничтожают специальные отряды самых сильных семей.
– Тогда как они допустили прибытие на нашу территорию отряда Бруно?
– У них слишком много работы. Они перемещаются по всей Италии без отдыха, слишком много сигналов опасности возникает.
– Сколько же семей восстало? – удивленно спросил Шамал, и Ёмицу снова посмотрел в окно, а затем тихо сказал:
– Практически все. Сейчас на стороне Вонголы лишь семьи Каваллоне, Джессо, Джиглио Неро и Шимон. А также мелкие семьи, находящиеся в нашем прямом подчинении. Это полномасштабная война, где все воют против всех. Такого в истории еще не было. Сейчас брат идет на брата, и кланы вырывают друг у друга территории, независимо от договоренностей. Практически все дружеские связи расторгнуты. Если коалиции и заключаются, удары в спину не редкость. И это далеко не всё. Если некая семья, как в Германии, захватывает власть, подчиняя себе небольшие кланы, начинаются стычки на границах за влияние по международным направлениям. Мир мафии словно сошел с ума из-за последних событий в мире. Конечно, конфликты на Востоке и экономический кризис развязали им руки, но у меня складывается ощущение, что после начала восстаний в Германии все остальные кланы решили взять на вооружение опыт немцев и на волне мелкой дележки прибыли от войн устроить перевороты в своих странах. Потому приготовьтесь. Будет жарко.
– Извините, – подал вдруг голос Рёхей и, с силой сжав руку сестры, спросил: – А можно как-то вернуть Киоко домой? Если тут настолько небезопасно…
– Боюсь, в Японии скоро будет не лучше, – перебил его Ёмицу, и все дружно переглянулись. – Судя по нашим данным, в Японии уже начались стычки якудза, и вполне вероятно, что в скором времени ситуация станет не лучше здешней. А Намимори, равно как и близлежащие города, как раз является территорией одного из очень сильных кланов, причем именно там живет их лидер.
– Тогда почему ты не вывез маму? – Тсуна побледнел, и вопрос его прозвучал совсем тихо, но отец его услышал.
– Пока ситуация не обострилась, не хочу ее втягивать. Но как только в нашем районе начнутся столкновения, я сразу вытащу оттуда и ее, и Ламбо, и И-пин.
– Сейчас.
Все обернулись, не ожидая от Савады Тсунаёши такого тона. А он смотрел на отца ледяным взглядом, полным решимости, и голосом, в котором звучали абсолютно несвойственные ему нотки, требовавшие абсолютного подчинения, продолжал:
– Привези их в Италию немедленно. Здесь у них будет хоть какая-то защита. Там они одни. И их могут убить, если на улице начнется перестрелка. А еще Ламбо принадлежит клану Бовино, а мама – жена главы CEDEF. Не думаешь, что их могут решить устранить?
Реборн поджал губы и покосился на Ёмицу. Тот ошарашенно смотрел на Тсуну и не понимал, откуда взялся этот властный, чуть пренебрежительный и странно-отстраненный человек, заменивший его мягкого, доброго, неспособного повысить голос сына. И только призрак, стоявший рядом с Хозяином, отлично знала этот тон и эту манеру речи. Вольфрам Фукс всегда именно так говорил с теми, кого начинал подозревать в главном для него преступлении – предательстве собственных идеалов и слабости.
Человека ведь всегда меняют обстоятельства и друзья. И барон Фукс повлиял на Саваду. Он взрастил в нем абсолютное неприятие поступков, идущих вразрез с его ценностями, и людей, ставящих под удар слишком важные для Тсунаёши понятия и вещи. А свою мать он безумно ценил. И потому малейшая опасность, грозившая ей и не устраненная близкими, воспринималась юным боссом мафии как нечто априори невозможное. Подлое. Бесчестное.
– Мама должна приехать в Италию как можно быстрее, – повторил Тсуна, глядя прямо в глаза отцу. И тот почувствовал, как по спине побежали мурашки. Потому что это был взгляд не его сына, а кого-то безумно далекого и… слишком сильного.
Ёмицу отвел взгляд.
– Пожалуй, ты прав, – встряхнувшись, сказал он и улыбнулся. – Как-то я не подумал, что якудза могут прознать о маминой связи с Вонголой и решить ее убрать, чтобы насолить мне. Ведь Вонгола на японскую мафию влияет не сильно… Но ты прав, опасность всё же есть. Как только приедем, позвоню ей, пусть берет билеты и приезжает. Бьянки, встретишь Нану с детьми, если они смогут купить билет на завтра?
– Конечно, – кивнула высокая розоволосая девушка в мотоциклетных очках и озадаченно посмотрела на Реборна, но тот не отреагировал.
А Тсуна, услышавший обнадеживающую информацию и осознавший, что матери больше ничего не грозит, облегченно вздохнул и улыбнулся. Также, как и обычно – застенчиво, по-доброму, почти по-детски… и это окончательно загнало в тупик всех присутствовавших, кроме Хранителей. Ведь те знали, что происходит с Савадой, и были этим изменениям рады.
Вот только спросить у Тсуны, что с ним происходит, никто не успел. Мобильный телефон Ёмицу снова зазвонил, и в салоне повисла напряженная тишина. Лишь Лия загадочно усмехнулась, покосившись на Тсуну. Испытания для Хозяина Книги начались…
========== 27) Когда эмоции ослепляют ==========
Вторая новость Савады Ёмицу была не менее пессимистична, чем первая. И если предыдущий звонок сообщил о нападении на штаб Вонголы, второй оповестил о нападении на базу CEDEF. Вот только как ни старался Моретти выжать из автобуса максимальную скорость, попасть на место ведения боя мгновенно мафиози не могли. И потому им оставалось лишь шепотом обсуждать создавшееся положение вещей, да прислушиваться к взволнованному голосу Ёмицу, постоянно куда-то звонившему и направлявшему к штабу своей организации подмогу. А последней каплей, переполнившей чашу терпения всех присутствовавших, стало сообщение о том, что Хранитель Солнца Варии, Луссурия, получил тяжелое ранение, выполняя миссию с капитаном Скуало. И после этого салон автобуса заполнил возмущенный гул голосов Хранителей, ведь отчего-то варийцы казались юным мафиози настолько сильными, что ранение на задании было для них просто нонсенсом.
Впрочем, Тсуна в обсуждении ситуации с друзьями не участвовал. И если Мукуро перешептывался с Хром, выдавая ей какие-то указания, Гокудера спорил с Ямамото и Рёхеем, а Шамал вполголоса беседовал с Реборном и Бьянки, Тсуна хранил гробовое молчание, как и Хибари, сосредоточенно хмурившийся, мрачно глядя на проносившийся за окном пейзаж. Вот только если Глава Дисциплинарного Комитета погрузился в собственные мысли, Тсунаёши всё же обсуждал происходящее с посторонним, только мысленно. Он пытался выяснить у Лии, что происходит и как ему поступить, однако давать советы Страж категорически отказывалась, а на любой вопрос язвила: «Ну так что же ты мне не прикажешь, я сразу выдам всю имеющуюся информацию». И Тсуна, не выдержав, сделал запрос о состоянии всех варийцев, о том, в каком они сейчас положении и не нужна ли им помощь, о том, что происходит в штабе CEDEF и на чьей стороне преимущество, а также скоро ли прибудет подмога. Полученная информация несколько успокоила парня, и он попытался думать логически, но получалось плохо – мысли путались и сбивались к одному вопросу: «Всё ли будет хорошо?» Вот только вопрос этот был отнюдь не конструктивным, и потому Тсуна глубоко вдохнул, выдохнул, абстрагировался от окружающей нервной обстановки и, закрыв глаза, представил, что данная ситуация – шахматная задача, и ее надо просто решить, без эмоций и лишней нервотрепки. Окружающим даже показалось, что Савада задремал, хотя на самом деле он пытался выстроить логическую цепь, иногда пытаясь уточнить у духа мелкие детали, но неизбежно натыкаясь на глухую стену молчания или подколы в стиле: «Ты же босс, тебе советы ни к чему. Вытребованной информации хватить должно». А через два часа, когда автобус наконец припарковался у штаба Вонголы, события завертелись с пугающей быстротой, не оставляя Саваде времени на раздумья.
Выскочив из автобуса, Ёмицу помчался к ангарам с быстроходной техникой, усовершенствованной механиками Вонголы. Реборн припустил за ним, скомандовав Тсуне: «Проведай Девятого, разузнай, не нужна ли тут помощь, сделай всё, что сможешь. И узнай детали нападения. Хранители остаются с тобой, кроме иллюзионистов – они едут с нами». Вот только очередной звонок сообщил Ёмицу, что бой закончен, и CEDEF удалось отстоять свои позиции, полностью уничтожив врага. Потери Вонголы были невелики, но Ёмицу всё равно направился в штаб, чтобы удостовериться в этом лично, и Реборн последовал за ним, впрочем, не взяв с собой иллюзионистов, но выдав Саваде куда более точное указание: «Узнай всё, что сможешь о нападении на штаб Вонголы, потом доложишь мне. Используй Хранителей – пусть помогают. Допросите всех, кого сможете, мне нужна полная картина». На вопрос Тсуны, зачем ему это и почему он не может дождаться рассказа Хранителей Девятого, Реборн поморщился и нехотя ответил: «Они знают не всё, а мне нужно точно представлять картину нападения. Что если у нас был „крот”? Что если врагам помогли проникнуть на охраняемую территорию? Я должен знать всё и могу доверять только тем, кого здесь не было, то есть вам. Если всё понял, иди работай, глупый Тсуна!» И Тсуна пошел работать, потому как сам понял необходимость проведения расследования. А еще мысленно посетовал на собственную доверчивость, ведь враг и правда мог подослать в штаб шпиона, а об этом Савада не подумал.
Хранители, даже не достав багаж, собрались рядом с автобусом на площади перед особняком и молча сверлили босса хмурыми взглядами. Хибари и Мукуро действовать по указке Савады явно не собирались, но ждали, что же тот скажет, чтобы в очередной раз проанализировать его поведение. Рёхей всё еще держал сестру за руку, не собираясь оставлять ее одну, и заметно нервничал, а Гокудера хмуро озирался по сторонам, оценивая ущерб. И лишь Ямамото улыбался, но любому стало бы ясно, что улыбка его была абсолютно фальшивой. А Кен, Чикуса, Фран и Хром, стоя за своим лидером, ожидали его решения, не обращая внимания на терзания и нерешительность будущего босса Вонголы, не знавшего, как ему поступить.
– Ой, знаешь, Тсунаёши, вот сейчас тебе советы Вольфа очень пригодились бы, – подбодрила его Лия, подойдя к Мукуро и ткнув его пальцем в солнечное сплетение. – Взять хоть эту хитрюгу. Он не хочет, чтобы ты ему приказывал. Значит, как надо поступить?
«Наши цели должны совпасть», – на автомате ответил Тсуна, и в голове словно что-то щелкнуло. Это всего лишь шахматная партия. Он – игрок, Хранители – фигуры. Они должны выполнить миссию. Но поскольку эти фигуры – живые люди, к ним надо найти подход. А найти подход к человеку не так уж сложно, если его характер и привычки для тебя как открытая книга…
Ветер шумел кронами деревьев, спешно прогоняя от леса рваные серые тучи. Подъездная асфальтовая дорога, изрытая глубокими трещинами и воронками от взрывов, местами поменяла цвет на алый. Стекла на первом этаже старинного особняка, серый фасад которого был украшен лепниной, по большей части были выбиты. Массивные колонны, поддерживавшие козырек над широким трехступенчатым крыльцом, покрывал хаотичный узор выбоин и следов от пуль. Лепнина местами осыпалась, одна из водосточных труб искореженным костылем валялась на чахлой, украшенной алыми каплями траве. Деревья вокруг подъездной площадки, служившей одновременно и экстренной парковкой, и главной площадью усадьбы, тоже пострадали – некоторые стволы были обуглены, некоторые искорежены осколками гранат и пулями, а некоторые и вовсе лежали на земле, лишившись шанса на продолжение жизни. И вся эта разруха, царившая в некогда прекрасной усадьбе элитного мафиозного клана, часто устраивавшего приемы и гордившегося своим штабом, навевала печальные мысли. «Никто не застрахован от беды». Вот только Савада об этом не думал. Он пытался выстроить схему действия для своих товарищей, с которой каждый из них согласится. И на удивление, Лия ему в этом активно помогала, давая явные и недвусмысленные подсказки.
– Ну… в общем, вы слышали Реборна, – наконец продумав собственную линию поведения, начал Тсуна и подошел к стоявшим полукругом друзьям. – Надо помочь ему собрать информацию, это важно. Хибари-сан, Вы не любите общаться с людьми, но умеете добиваться от них правды, потому если поможете, буду очень благодарен. Как и все мы. Мукуро, я знаю, что ты не собираешься помогать мафии, но, думаю, даже тебе вся эта ситуация не нравится. Ты же помогал нам с Занзасом сражаться, значит, не хочешь, чтобы Вонгола потеряла дона Тимотео. Так что тебе неприятно будет, конечно, но… это же нужно нам всем. В общем, очень прошу помочь, если ты сможешь.
«Если ты сможешь». Очень ценное уточнение для человека, который ненавидит казаться слабым и хочет, чтобы окружающие думали, будто он может всё. Равно как и давление на его болевую точку – смену власти Вонголы и возможное воцарение абсолютной жестокости во всем мире мафии. Еще один продуманный ход – краткая, немногословная просьба, обращенная к молчаливому комитетчику, отлично знающему, что именно информация в бою важнее всего. И Лия победно усмехнулась, прочитав возмущенные, раздраженные мысли Хранителей Тумана и Облака, уже не столь категорично настроенных против помощи Вонголе Дечимо.
– Гокудера, ты отлично знаешь итальянский, как и Мукуро, так что тебе проще всего будет. Пожалуйста, возьми на себя тех, кто не говорит по-японски. Их слишком много, но… боюсь, нам всем пора учить итальянский. Только пока придется полагаться на тебя. Ямамото, ты всегда находил общий язык с людьми, так что попробуй расспросить тех, кто сейчас напуган: слуг, женщин, детей… ну мало ли, папа говорил, тут много простых работников, вроде садовников и поваров. Так что попробуй с ними пообщаться, может, сумеешь даже переводчика найти: он тут есть, я точно знаю.
Такеши кивнул, отлично понимая, откуда подобные знания взялись, а Хибари нахмурился, однако ничего не сказал.
– Старший брат, будь рядом с Киоко-чан, попробуйте посмотреть, что можете сделать. Может, кому-то нужна помощь: перевязать рану, воды принести или еще что-то… Мы же с Киоко-чан с Гокудерой общались, простые итальянские слова знаем, хоть и совсем немного, так что, может, это поможет… В общем, помогите людям, чем сумеете, а если найдете тех, кто говорит по-японски, расспросите. Киоко-чан, на тебя я тоже надеюсь.
Сасагава кивнула, а ее брат облегченно вздохнул и благодарно посмотрел на Тсуну. Тот же закончил:
– А я попытаюсь разузнать, что смогу, у раненых. Им сейчас покой нужен, знаю, но я читал, как разговаривать с больными людьми, так что попытаюсь их не сильно нервировать. Ну, вот как-то так… Ребята, согласны? – Он посмотрел на Ямамото, Гокудеру и Рёхея, проигнорировав Хранителей Облака и Тумана, и те дружно кивнули. А затем Тсуна обратился к Мукуро:
– А вы с нами? Вы ведь все знаете итальянский, это бы нам очень помогло…
– Нет никакого желания помогать тебе, Савада, – бросил Мукуро, но всё же добавил: – Только вот сложившаяся ситуация мне и правда не нравится. Так что мы займемся сбором информации, но в своих целях.
– Отлично, – просиял Тсуна, словно не слышал уточнения иллюзиониста «в своих целях». – Спасибо огромное! А Вы, Хибари-сан?
– Я не собираюсь вести допрос, – раздраженно ответит тот, и Тсуна подумал, что это ожидаемая реакция, ведь он не знал итальянского. – Просто осмотрюсь здесь.
– Точно, осмотр места происшествия иногда даже больше дает, чем показания свидетелей! – блеснул знанием теории детективов Тсуна и снова улыбнулся. – Тогда давайте мы пока с народом поговорим, а потом расскажем Вам, что узнали, и Вы скажете, совпадает это с тем, что увидите, или нет?
Хибари не ответил. Он просто пошел вниз по подъездной дороге, но, подойдя к Тсуне и встав с ним плечом к плечу, едва слышно бросил:
– Не пытайся манипулировать мной, Савада. Если продолжишь в том же духе, я уеду. Намимори может оказаться в опасности, а этот город мне важнее здешних разборок.
– А почему Вы сразу не уехали? – опешил Тсуна.
– Потому что его защитит клан якудза, – нехорошо усмехнулся комитетчик, о котором Савада до сих пор почти ничего не знал. – Этот клан слишком силен, чтобы ближайшие группировки смогли его уничтожить. А ты… если тебе что-то нужно, проси прямо, а не играй в закулисные игры. Это первое и последнее предупреждение. Я не потерплю лжи от тех, с кем имею дело.
– Ладно, – растерянно пробормотал Тсуна, даже не попытавшись начать отпираться, и Хибари довольно усмехнулся. Порой искренность Савады казалась ему слишком наивной и беспечной, но в такие моменты, как этот, он ее ценил. И потому продолжил свой путь, не сказав своему Небу ни слова, но явно согласившись с его планом. Ведь если Хибари Кёя с чем-то был не согласен, об этом он говорил сразу.
– Ну… в общем, спасибо всем огромное! – Тсуна поклонился всё еще стоявшим перед ним друзьям, и они начали расходиться, а сам Савада побежал к главному входу, попутно выясняя у Лии, где лежали раненые, знавшие японский.
***
Ситуация в штабе Вонголы сложилась неоднозначная. Вся собранная Хранителями информация говорила о том, что нападение произошло спонтанно и никто к нему готов не был, а вот нападающие отлично знали как план местности, так и места дислокации обычных постов охраны. Вот только о схеме здания, равно как и о местоположении дополнительных групп охраны CEDEF, только недавно тайно прибывших в усадьбу, они не имели понятия, и разве что на первом этаже трехэтажного здания неплохо ориентировались. Из всего этого Гокудера, выслушавший не только рассказы всех Хранителей, проводивших допросы, но и информацию от Хибари, восстановившего события по следам на местности, сделал неутешительный вывод: у врага был лазутчик в штабе, но он не имел допуска на верхние, жилые этажи, а значит, являлся простым слугой, причем отнюдь не горничной. Общий мозговой штурм сузил круг подозреваемых до садовников, и Хибари вызвался провести допрос каждого, при условии, что с ним пойдет переводчик, который не будет пререкаться и говорить, что методы допроса излишне жестоки. Тсуна уточнил, не собирается ли Хибари-сан избивать садовников, чтобы выбить из них признание, но в ответ получил лишь ледяной взгляд и уточнение: «Что тебе важнее, Савада, найти „крота” или сохранить душевное спокойствие этих травоядных?» Но всё же, заметив возмущение босса, он уточнил: «Они и так напуганы, вполне вероятно, хватит и морального давления». Тсуна сдался и даже уговорил переводчика, лишь недавно помогавшего Такеши, взять на себя помощь в дополнительных допросах. А Мукуро послал Чикусу вместе с ними в качестве стороннего наблюдателя – на случай, если переводчик будет выполнять свои обязанности спустя рукава или намерено утаит какую-либо информацию. Конечно, такому сопровождению Хибари рад не был, но важность ситуации перевесила личную неприязнь, и он согласился с присутствием одного из банды Кокуё на условии, что тот не будет вмешиваться, если переводчик не допустит ошибку.
А дальше было долгое ожидание, во время которого все, за исключением Мукуро и Кена, помогали раненым, убирались в усадьбе и восстанавливали то, что можно было восстановить. Мукуро же, взяв с собой Кена, бродил по поместью, выясняя у слуг подробности жизни всех садовников и их привычки. Но только Тсуна из всех Хранителей думал не о том, что произошло в усадьбе, а о том, что же вообще творилось в мире мафии. И виновата в этом была Лия, будто невзначай обронившая: «Интересно, почему обычные способы Вонголы, проверенные веками, дали сбой и началась глобальная война, неправда ли?»
Размышляя об этом, Тсуна так ни к чему и не пришел, поскольку был абсолютно незнаком с миром мафии и законами, в нем царившими. А потому, осознав собственную некомпетентность и не желая лишний раз делать запросы Книге в не экстренной ситуации, отправился к Гокудере. Найдя подрывника за починкой едва державшейся на одной петле двери, Тсунаёши начал помогать другу, шепотом пытаясь донести до него мысль, на которую его натолкнула Страж. «Что-то в этом конфликте не так, но вот вопрос – что именно?» И Хаято, являвшийся сыном мафиози и всю жизнь вращавшийся в этом мире, пояснил боссу, почему всё происходящее кажется слишком странным.
Вонгола была настолько сильной и влиятельной семьей, что никто уже долгое время не решался поднять против нее бунт. Да и выступающая гарантом справедливости в разборках более мелких кланов семья должна была быть достаточно справедливой, а потому с исполнением этой роли именно Вонголой большинство кланов было согласно. Ну и наконец, Вонгола имела непосредственное влияние на огромное количество других семей, вела с ними дела и так или иначе могла на них воздействовать, а потому к ней прислушивались. Вот только сейчас, как Тимотео ни давил на начавшие дележку территорий семьи, они не прекращали вражду. Хаято также пояснил, что недавно связывался с отцом, и тот рассказал о примерном положении дел. Даже если дон Тимотео прекращал некий небольшой конфликт двух семей, между ними тут же вспыхивал новый: вспоминались старые обиды, выплывали на свет грязные истории, заставлявшие боссов семей желать друг другу смерти и искать мщения. Постепенно такая ситуация распространилась по всему миру мафии, и конфликты не захватили лишь самые мирно настроенные семьи, а это было крайне неестественно, ведь обычно Вонгола находила способы повлиять на агрессивно настроенные кланы. Да и сам факт того, что раздоры начались по всему миру и захватили почти всю мафию, был крайне необычен: передел территорий во время войны всегда приводил к конфронтациям, однако до столь масштабных действий никогда не доходило. И всё это наводило на вполне определенную мысль.
– За всем этим кто-то стоит? – прошептал Тсуна, не желая верить собственным словам, но не в силах игнорировать очевидное.
– Боюсь, что да. И, похоже, все опасаются того же. Пока я говорил с местными о нападении, также осторожно расспросил их о сложившейся ситуации в целом. Открыто никто ничего не говорит, но все явно подозревают вмешательство кого-то постороннего. Только вот кого – непонятно.
– А как же это узнать? – наивно спросил Тсуна, придерживая дверь, пока Хаято вворачивал в косяк саморез.
– Ну… думаю, CEDEF как раз этим и занимается, не зря же они специализируются на разведке, – уклончиво ответил Хаято, покосившись на босса сверху вниз. Тсуна вздохнул, печально посмотрел на пол, а Гокудера спрыгнул со стула, на который взгромоздился для удобства, и приступил к починке нижней петли.
– А если бы мы точно знали, кто во всем виноват, – осторожно спросил Савада, и его друг мгновенно напрягся, – мы бы смогли всё это остановить?
– Джудайме, если в этом замешано правительство какой-нибудь страны или террористическая организация, мы ничего не сможем сделать, – понизив голос до едва слышного шепота, ответил подрывник и, встав, добавил: – А небольшой группе такое не под силу. Разве что хакеры могли бы воздействовать на такое количество семей, рассылая их боссам письма с тайной информацией их врагов, но… не думаю, что простые хакеры занялись бы подобным.
– То есть даже если мы будем знать, кто за всем этим стоит, ничего не сможем поделать? – вздохнул Тсуна, а его «Правая рука» поморщился.
– Не то, чтобы совсем ничего… Просто сами мы не сможем ничего предпринять и придется рассказать об этом остальным, а как сообщить Девятому или Вашему отцу о наших знаниях?
Тсуна нахмурился: об этом он как-то не подумал. Ведь даже если бы он сумел рассказать отцу, что видит призрака, как планировал Вольфрам, сообщать тому о Книге Всезнания парень не хотел. Но и оставлять всё как есть было слишком опасно.
– Многие уже погибли, неизвестно, сколько еще пострадает, – прошептал Тсуна. – Если я должен рассказать обо всем, чтобы спасти их… я это сделаю.
Гокудера поморщился. Он понимал, что босс прав, но не верил в снисходительное отношение Девятого и Ёмицу к демоническому артефакту. А еще он отлично понимал, что если обнаружится правда, Тсуну могут лишить права наследования титула Десятого Вонголы, ведь иметь в лидерах человека, на которого влияет демонический артефакт, диктующий ему свои нормы поведения, никто бы не захотел. Впрочем, «никто» – понятие здесь неприменимое. Ведь Хранители шли за Тсуной даже несмотря на влияние Книги. И это могло бы внушить некоторый оптимизм… если бы Гокудера не понимал, что друзья – это одно, а босс сильнейшего клана, заботящийся в первую очередь о своих подчиненных – совсем другое. И потому он покачал головой и осторожно сказал:
– Джудайме, я бы не советовал пока что-то предпринимать… Возможно, позже, если ситуация обострится и надо будет срочно выяснить правду. Но сейчас, думаю, стоит положиться на CEDEF. Они непременно найдут зачинщика, я уверен, надо только подождать.
– Пока мы ждем, люди умирают, – печально возразил Тсуна. И Гокудера, с бешеной скоростью вращая в руках отвертку, предложил:
– А что если дать им хотя бы немного времени? Если за неделю ничего не выяснится, тогда что-то предпримем, а пока подождем и поможем, чем сможем. Как думаете?
– Неделя – это долго, – поморщился Тсуна, но всё же пришел к выводу, что за неделю вряд ли случится слишком много нападений, а потому хотя бы немного подождать можно, но только если CEDEF позволит ему и его друзьям помочь.
– Ладно, – наконец, нехотя сказал Савада и прижался щекой ко всё еще удерживаемой им двери. – Но только неделю. А пока поможем всем, чем сможем, не только в починке дома.
