Текст книги "«Книга Всезнания» (СИ)"
Автор книги: Tamashi1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц)
Прочесывая первую «полосу», заглядывая буквально под каждый камень и в каждый куст, исследуя каждое дерево и каждую нору животных, парни убили остаток дня, а потому, добравшись до верхней точки квадрата, они были абсолютно вымотаны, однако ни единой подсказки не нашли. Было решено поохотиться ради создания ужина, и на данную миссию вызвался отправиться не желавший расставаться с ножом иллюзионист, Тсуне же было поручено развести костер, что ему удалось сделать на удивление легко. Даже Гокудера, наблюдавший за процессом, был крайне удивлен: Савада, вспоминая советы Лии, выполнил все необходимые действия не только ни разу не ошибившись, но и довольно профессионально. Даже сам Савада был несколько удивлен, потому как думал, что всё забыл, но… он не знал одной важной особенности Книги Всезнания. Единожды полученные из нее знания невозможно было забыть. Они оставались в памяти навечно и извлечь их можно было в любую секунду. Вот только память человеческая имеет некоторые ограничения, а потому излишние знания могли привести к серьезным проблемам. Но это ведь ничего, пока знаний не слишком много?..
– Тсуна, ты когда успел так хорошо освоиться в каменном веке? – рассмеявшись, спросил Такеши, усаживаясь у мерно разгоравшегося костра.
– Ну… – шатен замялся, глядя на тихо потрескивавший огонь, и ответил насколько мог искренне: – Честно говоря, я не знаю, почему на этот раз так быстро получилось – в прошлый раз я дольше мучился. Наверное, те мучения даром не прошли, запомнил, что к чему.
– Повезло нам! – Мечник взял толстую ветку и хотел было бросить ее в костер, но Тсуна среагировал мгновенно, даже не задумавшись о смысле действия. Он просто перехватил деревяшку и на автомате процитировал слова Стража:
– Пока костер не разгорелся, слишком толстые ветви могут его погубить.
Парни переглянулись, а Тсуна растерянно посмотрел в огонь и тяжело вздохнул. Закрыв глаза, парень подумал, что, возможно, расскажи он друзьям о Книге, они бы смогли ему поверить, так почему же ему было настолько страшно признаться? Почему же он так не хотел открывать свою тайну? Почему же ему казалось, что лучше солгать, чем открыть истину?..
Савада Тсунаёши не был под гипнозом. Он просто познал силу Книги и преданность Стражи. А от блага, пусть и греховного, отказаться слишком тяжело.
– Джудайме, Вы настолько хорошо с этим освоились? – осторожно уточнил Хаято, подсаживаясь ближе к другу. – За ночь в лесу, конечно, Вы могли научиться всему этому, но сколько же раз Вы ошибались, прежде чем узнали обо всех тонкостях?
Повисла тишина. В висках Савады звенел ответ: «Я почти не ошибался, точнее, мне не давали этого сделать», – но он молчал. А затем нехотя произнес:
– Я интуитивно чувствую сейчас, что надо сделать.
Савада Тсунаёши сказал правду, но в то же время открыл лишь ее часть. И это не осталось совершенно незамеченным, но задавать новых вопросов друзья не стали. Просто потому что видели: отвечать Тсуна не захочет. И мерно разгоравшееся пламя, в которое Десятый осторожно подбрасывал сухие прутья, словно вставало огненной стеной между ним и его товарищами. Но в то же время интуиция отчего-то соглашалась со своим хозяином, шепча ему, что рассказывать о Книге не стоит. И это его хоть немного, но успокаивало.
«Но ведь Гокудера – фанат мистики», – прокрадывалась в сознание коварная мысль. «Да, но ты уверен, что, увидев Книгу, Гокудера не сочтет тебя больным? Ты уверен, что Книга захочет предоставить тебе доказательства без приказа? Ты уверен, что захочешь получить эти доказательства, помня о том, каким образом Лия-сан доказала свой рассказ тебе? Ты уверен, что даже поверив в Книгу, Гокудера не захочет рассказать о ней Реборну? Ты уверен, что от нее не попытаются избавиться или не заставят тебя бросить все силы на то, чтобы избавиться от Стража?.. И уверен ли ты, что всё происходящее с тобой на самом деле правда?» – отвечал внутренний голос. И последний его вопрос был самым главным. Потому что до сих пор Тсуна порой сомневался в том, что здоров и Страж не была плодом его воспаленной фантазии. А еще он не был уверен, что даже если она реальна, Книга на самом деле на его стороне… Так попытайся избавиться от нее, чего же ты ждешь?! А друзья помогут тебе!.. Но ведь ты уже познал ее силу. И лишиться ее теперь будет слишком тяжело, не так ли, Савада Тсунаёши?
Такеши вздохнул и начал засыпать Тсуну вопросами о том, как правильно разводить костер, и даже попытался сам разжечь огонь, сказав, что это крайне полезный навык. Хаято сосредоточенно хмурился, кусая губы, за неимением сигареты, и прислушивался к советам босса, сравнивая их с собственными познаниями и отмечая, что Савада не просто хорошо разбирался в вопросе, а разбирался в нем даже лучше него самого, что было нонсенсом: Гокудеру не зря называли гением, и розовых очков по поводу знаний Джудайме он не носил – просто верил в Саваду, его доброе сердце и верность друзьям, за что и возвел того чуть ли не в ранг собственного идола. Вот только у идола были изъяны, особенно в учебе, и об этом Хаято отлично знал. А потому познания Тсунаёши в области разведения костра казались ему чудом, вот только фанатского восторга это не вызывало – напортив, парень был подавлен. Ведь он слишком беспокоился за лучшего друга.
Рёхей сначала помогал Такеши, а затем и сам приступил к попыткам развести огонь, но из-за нетерпения и излишней энергичности в отличие от мечника претерпел неудачу. Мукуро же вскоре вернулся вместе с добычей: ему удалось поймать две рыбины, которые иллюзионист нес на заточенных тонких кольях. Именно ими, собственно, он рыбу и поймал, вот только две рыбы для пятерых почти взрослых мужчин – не самый сытный ужин, и даже собранные остальными во время исследования территории ягоды не сильно улучшали ситуацию.
– Мукуро, иди скорей к огню! – увидев на краю опушки иллюзиониста, крикнул Савада. Намокшая местами рубашка Тумана Вонголы явно нуждалась в сушке, а знавший по собственному опыту, как холодно ночью в горах в мокрой одежде, парень не мог проигнорировать этот факт.
– Десятый босс Вонголы проголодался и решил обобрать окружающих? – съязвил счастливый обладатель будущего ужина.
– Ты промок… – стушевался Тсуна, но Мукуро, не желавший простудиться, его приглашение всё же принял. Язвить боссу и делать глупости ради того, чтобы ему насолить – вещи разные, а дураком Туман Вонголы никогда не был. Равно как никогда он не ставил свои интересы ниже желания причинить боль боссу ненавистной мафии.
– А ты всё же хочешь рыбки, – хитро глядя на Саваду, протянул усевшийся поближе к костру, но подальше от коллег фокусник.
– Мы все голодные, – пожал плечами Тсуна, и иллюзионист раскуфуфукался. Протянув боссу нож и рыбу под удивленные взгляды мафии, он пояснил:
– Неплохо иметь десятого босса Вонголы в должниках!
– А может, тебе просто лень самому разделывать добычу? – хмуро поинтересовался Гокудера, попав в цель. Впрочем, слова Мукуро не были ложью – они лишь дополняли его нежелание готовить рыбу самому.
– Кто знает, – загадочно ухмыльнувшись, ответил он, а Савада, забрав добычу и нож, горестно вздохнул.
– Я же не умею готовить! Я всё испорчу!
– А я умею, – вмешался в разговор Такеши. – Мукуро, Тсуна запросто может оставить от твоего улова лишь десятую часть, так что давай лучше я займусь рыбой. Нож я тебе потом верну, обещаю.
– Сын владельца суши-бара наверняка должен готовить лучше бесполезного мальчишки, живущего за юбкой матери… – протянул иллюзионист, всё еще не простивший утренних слов Савады. Тот вжал голову в плечи и уставился в огонь, словно желая провалиться сквозь землю.
– Да ладно, просто не каждому это дано! – рассмеялся Ямамото, кладя перед собой найденную у реки «разделочную доску» – довольно большой и почти плоский камень.
– Или просто Савада не привык к физическому труду…
– Мукуро, ты нарываешься на драку! – возмутился Хаято, а Тсуна, поймав подскочившего друга за руку и потянув его вниз, затараторил:
– Да ладно вам, не ссорьтесь. Просто Мукуро злится, не надо впадать в крайности, Гокудера! Давайте лучше о рыбе поговорим! Мукуро, так можно ею займется Такеши?
– Раз уж босс оставит своих подчиненных без ужина, если возьмется за их спасение, другого выхода нет, – косясь на него, ответил иллюзионист. – Да и мне питаться тем, что выйдет из твоих попыток самоутвердиться, не хочется. Вперед, мечник, покажи боссу мастер-класс. Хотя вряд ли это ему поможет…
– Мукуро!.. – Хаято снова подскочил, но был опять усажен на место, а Такеши начал разделывать рыбу, насвистывая какую-то популярную мелодию.
Рёхей пустился в пространные размышления о том, где вообще Реборн мог спрятать подсказки, и Гокудера вскоре вступил с ним в оживленный диалог, а вот иллюзионист был подозрительно тихим и как-то странно косился на Саваду. Просто он понимал, что с Тсуной что-то не так, а вот что – не мог даже представить, и это злило. Ведь Рокудо Мукуро ненавидел чего-то не знать, а особенно – не понимать, чего можно ожидать от людей, которых он, несмотря ни на что, всё же подпустил к себе довольно близко… Сам же Тсуна активно участвовал в беседе друзей, делая предположения, которые гениальностью не блистали, и сбивая этим иллюзиониста с толку.
В целом вечер закончился довольно неплохо, рыба была приготовлена отменно, но утолить голод парней до конца не смогла, и потому было решено на следующий день устроить пару ловушек, чтобы поймать дичь. Также парни решили по возможности делать в процессе поиска подсказок запасы ягод, складывая их в пару фляг, ведь о воде можно было не сильно беспокоиться, и даже без двух сосудов парни сумели бы свободно обойтись. Обязанности же распределены были таким образом: на Такеши возложили готовку, на Тсуну – сбор хвороста, разведение костра и его поддержание, а также просушку вещей, если они промокнут за день, и поиск растительной пищи, Мукуро вызвался создать ловушки, а Рёхею с Гокудерой было поручено расставить их, а также заняться ловлей рыбы в следующий раз. Составив еще и график дежурств, по которому Савада должен был сторожить костер и сон друзей вторым, сразу после Гокудеры, парни улеглись спать, но холод, нервная обстановка и абсолютная неизвестность впереди потворствовали бессоннице, а потому лишь Рёхей заснул буквально сразу. Однако, когда настала очередь дежурства Савады, не спали лишь он и находившийся на посту Гокудера, поэтому, заняв место у костра, Савада облегченно выдохнул. Обещанная Лией на вечер неприятность так и не произошла, но интуиция с каждой секундой всё громче говорила о том, что она уже не за горами, и потому в воцарившейся тишине парень мог спокойно обдумать ситуацию, не переживая о том, что будет, если неприятность эта будет иметь не физический, а мистический характер, и друзья ее не увидят… в отличие от него самого.
Пламя костра мерно дрожало, разгоняя ночную мглу. Неровное оранжевое сияние вырывало из нее неестественно-умиротворенные, расслабленные лица парней, отчего-то казавшиеся по-детски наивными, чистыми, светлыми. Ни нахмуренных бровей, ни залёгших на лбу морщин, ни напряжённого выражения лица, ни желваков, ходящих по щекам, ни даже улыбок, призванных успокоить окружающих, – на них не было ничего, что обычно присуще взрослым людям, и от того они казались детскими. А может, казалось по-детски забавным то, как парни спали: громкий храп Рёхея, спавшего на спине, раскинув руки в стороны и открыв рот, заставлял Тсуну улыбаться; свернувшийся калачиком Ямамото, с уголка приоткрытых губ которого периодически капала слюна, заставлял его улыбаться еще шире; а Гокудера, долго и упорно ворочавшийся и проверявший, как там босс, наконец задремал на животе, положив щеку на ладони и смешно надув губы, что вообще вызвало у Савады бесшумный смех, равно как и редкие всхрапывания курильщика, порой сменявшиеся несвязным бормотанием и попытками то от кого-то отмахнуться, то кого-то лягнуть. Мукуро же спал на спине, сложив руки на животе, причем Тсуне казалось, что он в любую секунду может подскочить и вступить в бой – несмотря на расслабленное, отрешенное выражение лица, иллюзионист казался готовым отбить атаку, и у Тсуны даже мелькали подозрения, что тот вовсе и не спит, однако иногда тот тихо всхрапывал и смешно морщил нос, а на такое Туман Вонголы в бодрствующем состоянии никогда бы не пошел. По крайней мере, так казалось его Небу, Саваде Тсунаёши.
Ночные шорохи, крики сов, треск огня и храп друзей наполняли пугающую ночную тишину живыми, успокаивающими звуками, и наблюдая за бликами алого пламени на лицах друзей, Тсуна невольно улыбался, забыв о тревогах и надеясь, что ничего страшного всё же не произойдет. Вот только судьбе наплевать на желания смертных.
– Доброй ночи, – вдруг раздался у парня за спиной очень тихий, словно испуганный женский голос. Это не был голос Лии: итальянка всегда говорила громко и уверенно, немного печально, но чаще всего с сарказмом или иронией, а еще ее голос был немного хриплым и обволакивающим. За спиной Савады же стояла молодая девушка с очень звонким, но тихим голосом, дрожащим так, словно она была в ужасе.
Тсуна вскочил и обернулся… Шаг назад. По спине стройным маршем прошла армия мурашек, а холодная испарина выступила у парня на лбу. Он потянулся к дубинке, лежавшей у костра, но ночная гостья, заметив это, тут же попятилась назад и затараторила:
– Нет, пожалуйста, не надо насилия! Я пришла к Вам на помощь! То есть, Вам, конечно, она, может, и не нужна, но Лия сказала, что надо Вас проведать, потому я здесь… Савада-сан, я Страж, пожалуйста, не надо нападать…
Тсуна замер. Его пальцы застыли в паре сантиметров от оружия, но теплого мертвого дерева так и не коснулись. Парень сглотнул, отгоняя от себя страх, но не в силах его победить.
– Ты кто? – одними губами спросил он, а девушка остановилась и, сделав глубокий реверанс, представилась:
– Ребекка Клеман, я Страж Книги Всезнания, один из трех. Лия не рассказывала о нас, потому что Вы не спрашивали, но она не одна – нас трое, и мы вместе составляем Стражу. Я Вас очень напугала своим видом, да?..
Тсуна тряхнул головой и нехотя осмотрел фигуру, освещенную пламенем костра. Гокудера бы задался вопросом, почему свет отражается от невидимого живым существам объекта, неспособного взаимодействовать с окружающими предметами, но он ночную гостью не видел, а потому задать этот вопрос не мог. Тсуне же он в голову попросту не пришел. Зато ему пришла в голову мысль, что не напугать своим появлением такое существо не могло.
Пламя костра яркими вспышками очерчивало невысокую изящную худощавую фигуру девушки лет семнадцати, одетую в белое нечто, смутно напоминавшее то ли средневековую нижнюю рубашку, лишенную каких-либо украшений, то ли рубище. Светлые волосы едва доставали до плеч, и очевидно было, что срезались они не парикмахером: пряди были обрезаны ступенями, причем «цирюльник» не позаботился о том, как будет выглядеть его «клиент». Но самым жутким в девушке было даже не это. Соломенные пряди местами покрывала алая жидкость, застывшая и превратившаяся в коричневую корку. Белое рубище местами было алым, местами кровь уже засохла, а местами она прямо на глазах просачивалась сквозь толстую плотную ткань и срывалась вниз тут же исчезавшей рубиновой каплей. Платье казалось целым и скрывало раны, но в их наличии сомневаться не приходилось, причем не только из-за кровавых пятен, ведь шею, руки и босые ступни девушки покрывали рваные раны, явно нанесенные почти не заточенным ножом, а губы ее были разбиты в кровь. Ночная гостья могла бы показаться красивой, если бы не ссадины на левой скуле, почти черный синяк на правом виске и выражение панического ужаса на миловидном лице с очень мягкими, изящными чертами. Было заметно, что некогда эта девушка очень заботилась о собственной внешности, и бархатная кожа, шелковистые волосы и аристократическая худоба могли бы очаровать многих… если бы не были обезображены. Судорожные движения словно мечтавшей слиться с землей девушки стали заменой некогда плавных, грациозных; миловидное личико искажала гримаса отчаянья, ужаса и боли; раны окрашивали белое одеяние в алый и рвали молочно-белую кожу на лоскуты, свисающие мерзкой, сочащейся сукровицей бахромой. Она прижимала к груди искалеченные руки и мелко дрожала.
«Да что с ними происходило, почему они такие?! Что Лия, что она… За что их так?!» – опалила огнем виски парня отчаянная мысль. Хороший вопрос, Савада Тсунаёши. И правда, за что?..
– Ты… не бойся, – пробормотал он едва слышно и подумал: «Я и сам боюсь не меньше». Чтобы отвлечься, он начал подкидывать в костер дрова, а покончив с этим, провел рукой по лицу и подумал, что надо бы поговорить со Стражем, только не возле друзей: в том, что Мукуро на самом деле спит, Савада всё же несколько сомневался.
Тряхнув головой, парень собрал в кулак всю свою силу воли и буквально заставил себя отойти от костра, проводив оставшуюся возле него дубинку печальным взглядом. Девушка последовала за ним, и, замерев под сенью деревьев, Тсуна обернулся к ней. Ребекка всё так же прижимала руки к груди, внимательно следя за каждым его жестом, и Тсуна подумал, что настолько запуганных людей он еще ни разу не видел. Даже помощница Мукуро, Хром, обычно до безумия скромная, необщительная и робкая, никогда не казалась ему такой забитой. Впрочем, к Ребекке это слово можно было применить в прямом смысле, а потому вопросов по поводу причин ужаса девушки возникнуть не должно было, но… она ведь была духом. Так чего же настолько боялся призрак?
– Ты не переживай, я… тебя не обижу, – осторожно сказал Савада, разрушая напряженную тишину. Он пристально вглядывался в серые глаза француженки, едва освещенные почти не достигавшим деревьев светом костра, но не видел в них угрозы – только страх и боль.
– Нет, Вы Хозяин Книги Всезнания, а я Страж, Вы не станете причинять мне боль, пока я полезна… – прошептала она и выдавила из себя слабое подобие улыбки. Спазм, не более. А в серых глазах застыло неверие. Сердце Савады сжалось от тоски, жалости и осознания того, что уже поздно. Что бы он ни делал, эту девушку уже не изменить, ей не помочь, не избавить от ужаса и неверия в людей. И от этого слишком доброму парню становилось больно.
Наивный великодушный добряк.
– А почему Лия-сан не вернулась? Где она? – осторожно спросил он, стараясь говорить как можно тише и не делать резких движений.
– Лия в Книге. У Стражей есть незыблемое правило: к Хозяину может являться лишь один из нас, два других же обязаны быть в это время в Книге – оберегать ее. Но она вернется, если Вы того пожелаете – надо лишь попросить какую-либо информацию и добавить, что принести ее должен определенный Страж. «Мне нужно знание. Его принесет Лия». Это единственный способ быстро призвать ее. Но я могу уйти сама, по своей воле, тогда, возможно, она вернется, когда закончит все дела…
– А какие у нее дела в Книге? – озадачился Тсуна, не понимая, что вообще можно делать на страницах фолианта. Впрочем, он так же не понимал, что Книга Всезнания, а точнее, ее истинная форма, была скорее неким подпространством, где хранились бесконечные знания, а потому страницы здесь были совсем не при чем.
– Она говорит с Вольфрамом, еще одним Стражем, – ответила Ребекка, переминаясь с ноги на ногу. – Но я не могу сказать, о чем: это как-то… неэтично… Но если хотите, я скажу, конечно!
– Нет-нет, не надо! – всполошился Тсунаёши в ответ на вдруг ставший поразительно решительным голос девушки и удивительно преданный взгляд, от которого в его голове промелькнула мысль: «Как у побитой любимым хозяином собаки». – А кто третий Страж?
– Вольфрам Фукс, он немец по происхождению, внешне несколько старше нас, ему было двадцать четыре. Он очень веселый, всегда разрешает все конфликты, – отрапортовала Ребекка.
– А тебе разве не нужно, чтобы я сказал те слова? Ну, чтобы ответить мне? – ухватился за возможную ниточку лжи Савада.
– Нужно. – Шаг назад, а в серых глазах промелькнуло отчаяние. – Но эту информацию я сама хотела Вам дать, потому что без нее Вы мне можете не поверить. И… я хочу быть полезной… не хочу, чтобы мне не верили…
Разбитые в кровь губы задрожали, и Тсуна тряхнул головой, провожая легкие уколы интуиции, советовавшей не доверять Стражам. Ну какой вред может принести столь забитая, запуганная девушка, неправда ли?..
– Ладно, спасибо, что ответила. А зачем вам вообще те слова нужны? Я не особенно это понял.
– Если Вы произнесете их, мы можем обратиться к Книге и передать Вам знания, Савада-сан. Если нет, то не всегда. Мы можем давать советы, но… совет – это не знание, потому что он исходит от нас. А именно информацию, заключенную в Книге, мы в силах предоставить Вам лишь в моменты, когда произносится особая форма запроса, или когда предоставить ее необходимо именно нам, Стражам. Наше желание отдать Вам знания должно быть больше Вашего получить их, иначе Книга не позволит нам поделиться с Вами информацией без запроса.
– А почему?
– Так ее создали.
– А кто создал?
Девушка сделала неуверенный шаг назад и с силой сжала руки. Тсуна вздрогнул: между тонких бледных пальцев с ровными, ухоженными ногтями, побежала алая струйка. Только сейчас Савада заметил, что Ребекка правой ладонью накрывала левую так, что ее почти не было видно.
– Я должна ответить? Простите, я не могу… Если скажете, что Вам нужно это знать, я смогу передать информацию, но… я не люблю говорить об этом, поэтому простите… Я пытаюсь, но не получается… – девушка бормотала всё быстрее, и всё сильнее сжимались ее ладони. Шаг за шагом отдалялась она от Хозяина, а Тсуна, подумав, что просто не представляет, как с ней общаться, и сам сделал шаг назад.
– Ты… только не волнуйся, ладно? Ребекка-сан, я не хочу тебя обидеть, правда! Это… Ну… Давай лучше поболтаем тогда о том, о чем хочешь? Не надо бояться меня… Блин, я даже не знаю, что сказать…
Почесав затылок, парень обреченно вздохнул, а губы девушки дрогнули в слабом подобии улыбки, и она прошептала:
– Лия была права, Вы очень добрый…
– Да нет, просто не хочу, чтобы ты так боялась. – Улыбка облегчения и радостный выдох, немного смущенный румянец и сочувствующий, но несколько напряженный взгляд.
– В этом и заключается Ваша доброта. – Еще одна робкая улыбка и шаг навстречу собеседнику. Руки вниз.
Савада отшатнулся.
Ребекка вздрогнула и снова прижала руки к груди, затараторив извинения, а Тсуна, сглотнув и буквально заставив себя посмотреть на руки девушки, тихо спросил, сам не зная зачем:
– Кто тебя так?..
Повисла тишина. Два сердца бились о ребра с бешеной скоростью, а шумное дыхание вторило шуму ветра. Тсуна оторвал взгляд от ладоней Ребекки и на секунду посмотрел ей в глаза. Их взгляд был злым, полным ненависти, боли и жажды крови.
– Люди.
Дрожащий голос на одно мгновение стал холодным, пропитанным ядом и жаждой отмщения. А еще – решительным. И Савада понял, что Ребекка ненавидела людей даже больше, чем Лия, вернее, об этом буквально закричала его интуиция. А еще он понимал, что Страж боится их, и оттого ненависть ее лишь усиливается. Но в следующую секунду голос девушки снова задрожал, она всхлипнула и, сделав шаг назад, едва слышно попросила:
– Савада-сан, я не могу об этом говорить… Больно…
– Прости, – тут же отозвался Тсуна и провел ладонью по лицу, словно отгоняя ночной кошмар. – Тогда… ну… может, расскажешь, о чем хочешь? Ну, например, что ты любишь? Или это секрет?
Поиск темы, которая не причинит собеседнику боли. Глупое занятие слишком доброго человека, забывающего о себе и собственной выгоде. А может, правильное и логичное? Или же просто слишком наивное?
– Я… не люблю людей, – прошептала Страж, но отступать перестала. – А люблю… Когда-то любила петь, но сейчас не могу. Больно. Еще любила танцевать, но тоже не могу…
– А ты любишь играть в шарады или что-нибудь такое? – Тсуна почесал затылок и сделал нерешительный шаг к девушке, стараясь не смотреть на ее руки.
– Да, но со знаниями Книги это несколько скучно, – смущенно ответила та.
– А если не искать знаний в ней, а ограничиться своими? – Еще один шаг.
– Можно попробовать, но я так давно существую в Книге, что… у меня довольно знаний и без нее, простите! – Ребекка склонила голову, а Тсуна приблизился к ней на расстояние вытянутой руки.
– Эм-м-м… Тогда, может, как-нибудь сыграем? Правда, я очень плохо играю… – смущенно улыбнувшись, парень остановился.
– Если хотите, можно сыграть.
– Я-то что! Если ты захочешь, скажи, ладно?
– Конечно, Савада-сан.
Ощущение неправильности происходящего не отпускало парня. Ребекка ненавидела людей и боялась их, его просто боялась. Или же ненавидела тоже? Но ведь он – не все люди, он – Хозяин Книги. Ненавидит ли она и его? Хороший вопрос. Только Тсуна его не задал.
– Вот и здорово. Больше не паникуй.
Парень протянул Стражу руку, и та, помявшись, осторожно протянула руку в ответ. Левая ладонь алым пятном мелькнула в воздухе, и повисшая вдоль тела рука снова привлекла взгляд Савады. Мизинца и безымянного пальца не было, а в воздухе растворялись багряные капли, срывавшиеся с сочившихся кровью, неровных, изувеченных обрубков. Тсуна сглотнул. А в следующую секунду его руки коснулась мягкая, теплая, влажная от багряной жидкости правая ладонь девушки. И Тсуна несильно ее сжал. Рефлекторно. На секунду он слабо улыбнулся, а в следующую секунду его мозг взорвала простая, но безумно яркая мысль.
«Как?!»
========== 8) Минус один?.. ==========
«Что происходит, почему я могу её коснуться, почему она не как призрак, да что вообще происходит?!» – мысли бегали по кругу, как заводные, но отпустить руку Стража Тсуна не мог. Он сжимал ее, не замечая, что его руку буквально свело судорогой, и пристально смотрел девушке в глаза. Она же слабо, едва различимо улыбалась и переминалась с ноги на ногу, словно не замечая его состояния. Или делая вид, что не замечает?..
– Спасибо, Савада-сан, Вы и правда очень добрый, – тихо сказала Ребекка, разрушая напряженную тишину, и это послужило сигналом к действию.
– Как так получилось?! – не сумев сдержать голос, воскликнул Савада и сжал руку девушки еще сильнее. Та поморщилась от боли, а Тсуна, посмотрев на собственную ладонь, ойкнул и ослабил хватку, не отпуская, впрочем, руку Стража.
– Значит, Вы надеялись, что моя рука пройдет сквозь Вашу? – помрачнела француженка, и улыбка сползла с ее губ.
– Нет! – опешив, воскликнул Савада и, уже приглушив голос, произнес:
– Просто я не думал об этом, когда протянул руку, а потом ты ее сжала и… Как такое может быть? Ты когда до меня дотронулась, я вспомнил, что Лия говорила: Страж не может взаимодействовать с другими объектами!
– Не может, – кивнула девушка, и серые глаза слегка заволокла дымка. – Но Вы Хозяин Книги Всезнания, а значит, Вы не только часть этого мира, с которым мы не можем взаимодействовать. Вы связаны с Книгой, а потому в какой-то мере являетесь и частью нашего измерения, поэтому мы можем коснуться Вас. А еще Страж может взаимодействовать с предметами этого мира, если Хозяин поделится с ним своей энергией, однако это очень выматывает, и на простое действие Стража, к примеру, перемещение из одного угла комнаты в другой стула, у Вас будет изъято столько энергии, сколько сами бы Вы потратили на перемещение по той же дистанции заполненного доверху шкафа. Но всё же это иногда очень полезно, потому что в экстренных ситуациях наша помощь необходима. Однако Страж не может по собственной воле изъять энергию Хозяина, для этого Вы должны дать разрешение словами: «Отдаю Стражу Ребекке силу». Имя выбираете любое: того, кто рядом с Вами, или того, кто в Книге, – не важно, он тут же окажется рядом с Вами. Исключение – смертельная опасность для Хозяина, в этом случае Страж может взять у него энергию без позволения. Но это обессилит Вас даже больше, чем с разрешением: если точнее, в десять раз больше. Потому подобное происходит крайне редко.
– А я и не знал, – пробормотал Тсуна, растерянно глядя на кровь, медленно сворачивавшуюся, и из алой превращавшуюся в коричневую.
– Лия просто не могла Вам этого рассказать: она крайне скрытная, редко когда очень сильно хочет поделиться информацией, потому обычно ее желание меньше желания Хозяина узнать некие данные. Она просто… не очень хочет делиться знаниями, потому что считает, что они несут лишь зло. А я думаю иначе: знания могут привести к чем-то хорошему, если окажутся в добрых руках… Простите, я, наверное, говорю лишнее…
– Нет, я согласен, – улыбнулся Савада и отпустил руку Ребекки. К его вящему удивлению, кровь, застывшая на его ладони, не исчезла, как капли, срывавшиеся с платья девушки, – она осталась на коже.
– А эту кровь увидят мои друзья, если я вернусь так? – осторожно спросил он, не желая задеть новую знакомую.
– К сожалению, нет, – ответила Ребекка, и ее голос задрожал. – Даже если Вы отрежете от меня… кусок, его никто не увидит.
– Кусок?.. – эхом отозвался Тсуна, и в карих глазах застыло непонимание. А в следующую секунду его лицо исказилось от ужаса, и парень, посмотрев на левую руку Стража, нервно спросил: – Это… прошлый Хозяин сделал?!
– Нет, что Вы! – отступив от Тсуны на шаг, ответила девушка. – Это… было давно. Простите, я…
– Нет-нет-нет, всё нормально! – подняв руки и тоже сделав шаг назад перебил ее Савада. – Просто… я подумал, что… А, прости, давай сменим тему! О, а Стражи могут с кем-нибудь или чем-нибудь еще сами взаимодействовать?
– Только с Книгой и с Хозяином, а еще друг с другом, но это возможно только когда мы находимся в самой Книге, – отрапортовала девушка. Бившая ее мелкая дрожь постепенно сходила на нет. Тсуна грустно вздохнул.
– А если я тебя перевяжу, это не поможет?
– Вы очень добрый, Савада-сан, – едва заметно улыбнулась Ребекка. – Но, к сожалению, ткань пройдет сквозь меня, даже если повязку будете накладывать Вы.
– Блин, – простонал Тсуна и взъерошил волосы. Других идей о том, как помочь Стражу, у него не было.
– Не беспокойтесь, я привыкла, – поспешила заверить его девушка. – Раны болят, но я уже с ними свыклась. Конечно, Вам неприятно на меня смотреть, я понимаю, но…
– Да не во мне дело, – перебил ее Тсуна и посмотрел на собственную окровавленную ладонь. Сжав ее в кулак, он продолжил: – Знаешь, я ведь часто получаю всякие травмы, так что понимаю, что это очень больно. Хотел помочь…
– Спасибо, – улыбнулась Ребекка и тихо спросила: – Савада-сан, а может, мне дать Вам информацию о том, где находится сокрытое Вашим учителем, и Вы просто вернетесь домой? Зачем Вам так мучиться и искать подсказки?
Тсуна встрепенулся, но возникший в памяти образ злого аркобалено, заподозрившего неладное, тут же охладил его пыл.
