Текст книги "Взгляд с обочины 3. Аглон (СИ)"

Автор книги: Spielbrecher. Aksioma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 39 страниц)

– Это что, природная пещера?

– Ты хотел спросить, прорубили её мы или Махал? Это имеет значение? – Король пригладил встопорщившиеся волоски на бороде, мгновенно обросшие водяной пылью. Такие же капли блестели и на его короне, которую, наконец удалось рассмотреть вблизи. Неровные золотые зубцы очертаниями напоминали горную гряду, а рассыпанные по ним драгоценные камни – снежные шапки.

Куруфинвэ кивнул:

– Надо же знать, кому выражать восхищение. Даже в благословенном крае я не видел ничего подобного.

– Ну да, ну да, – хмыкнул король. – Все эльфы чуть что талдычат про этот свой Аман. Можно подумать, нигде больше гор нет.

Куруфинвэ снова кивнул, думая, что что-то в этом и есть. Особенно если говорить об Ауле, ведь гор он действительно создал немало. Глупо думать, что именно в Пелорах он собрал все свои любимые замыслы, а остальные так и стоят скучными и пустыми. Но добавлять наугрим ещё спеси он не хотел, и предпочёл сменить тему.

– Как мы спустимся?

Не сработало. Король фыркнул ещё самодовольней:

– Что, острый взгляд не способен рассмотреть простой механизм?

В этот момент Годор дёрнул какой-то рычаг у стены, вся площадка вздрогнула и медленно поползла вниз. Судя по ухмылкам, которые Куруфинвэ уже начал замечать, несмотря на бороды, спрятать удивление снова не получилось. Хотя оно и быстро прошло: когда из-под опустившегося края площадки на стене показались толстые натянутые цепи. Как можно было так купиться на обычный подъёмник? От обиды Куруфинвэ снова подошёл к краю и принялся разглядывать водопад и стену позади него, всю покрытую зелеными разводами мха и чуть голубоватыми – лишайников. Надо же, даже на это света хватает.

– Да ты не переживай так, – сквозь шум воды раздался где-то у пояса не слишком сочувственный голос Годора. – Пещера эта настоящая, мы только свет сделали и стену выровняли. И этот кусок скалы, – он слегка топнул ногой, – отколупали и приспособили. Но как получилось-то, а?

– Получилось, – нехотя кивнул Куруфинвэ, лихорадочно соображая, что теперь делать. План впечатлить наугрим с каждой минутой становился всё призрачнее. Наверное, глупо было рассчитывать на это с самого начала, хотя на поверхности ему так не казалось. И что самое обидное, уже не осталось времени на новый план.

Постепенно сквозь водяную взвесь показался пол пещеры. Под водопадом обнаружилось вполне предсказуемое озеро, из которого вытекала такая же предсказуемая речка, мелко журчала по камешкам и исчезала в тоннеле с теперь уже совершенно очевидно рукотворным и по меркам наугрим высоким сводом. Площадка с пассажирами опустилась на берег реки, к предусмотрительно уложенным каменным ступенькам. Подъёмных механизмов всё ещё не было видно, но Куруфинвэ так и предполагал, что их спрятали где-то в стене, чтобы не портить картинку. Уходящие в стену цепи эту догадку только подтверждали.

– Насмотрелся? – усмехнулся король, спускаясь со ступенек. – Идём, идём, не на неделю тебя сюда пустили.

Куруфинвэ кивнул, глянул ещё раз наверх, где из-за брызг теперь не видно было потолка, и вода лилась как будто прямо из облака, и пошёл за наугрим к тоннелю, в который утекала река. Вдоль её русла подземные мастера проложили узкую дорожку с перильцами, на которые через равные промежутки подвесили маленькие фонарики – видимо, спиртовые, судя по отсутствию копоти – с цветными стёклами, так что свет от них шёл то зеленый, то голубой, то фиолетовый. Отсюда вся тропинка казалась извилистой чередой разноцветных светлячков, скрывающейся где-то впереди за поворотом пещеры.

– А товары для продажи вы так же, подъёмником доставляете? – уточнил Куруфинвэ, догоняя Годора.

– Вот ещё. Так никаких цепей не хватит. Может, на обратном пути покажем. Но ты пока смотри, потом своим рассказывать будешь.

Он гостеприимным хозяйским жестом махнул вперёд, Куруфинвэ послушно поднял голову и чуть не споткнулся.

Нет, конечно, ему доводилось видеть сталактиты и раньше. Во многих пещерах в Пелорах были эти причудливые наплывистые столбы и сосульки, с которых медленно капала вода, так что на полу тоже вскоре образовывался встречный холмик. Но здесь из таких состояла вся пещера. В центре её вдоль русла реки высились столбы, не привычные, похожие на песочные часы, а почти ровные, поднимающиеся вверх каскадами, с которых “стекал” камень. Где-то они дотягивались макушками до самого потолка, а где-то успели вырасти только в рост наугрим. Такие же потёки сбегали по стенам, свешивались абсолютно со всех уступов, блестящих влажностью и окрашенных в странные тона цветными светильниками. Где-то они были большими и широкими и походили на толстые свечи или трубы, а где-то – совсем узкими, как пластинки исполинских грибов. И всё это переходило друг в друга, сплошь покрывая стены до потолка, с которого тоже свисали щупальца-сосульки. Как будто в какой-то момент камень в пещере был жидким и плавился, как воск на свечах, а потом застыл вот так.

Пещера и сама оказалась неровной, и тропинка то спускалась вниз ступеньками, то снова забиралась вверх, проходя сквозь каменную арку, то делала петлю, перепрыгивая мостиком через речку, и тогда светильники отражались в воде, ещё больше путая общую картину.

– А такое ты в своём Амане видел? – снисходительно уточнил король, дав нолдо насмотреться.

Куруфинвэ осторожно дотронулся до ближайшего каскада, провёл ладонью по «пластинам», собирая капли воды и качнул головой.

– Нет. Но мы и не забирались так глубоко. Мы ведь… гм, используем другие методы.

– Другие, – король хмыкнул и двинулся вперёд по дорожке. – Вы ж вообще под землю ходить не любите, я слышал. У вас шахты-то хоть есть? Или всё открытым методом?

– Есть, – несколько обиделся Куруфинвэ. – Может, не такие глубокие, как у вас…

– Конечно. – Даже со спины было видно, как доволен таким признанием король. – Удивительно вообще, что хоть какие-то есть. Мне тут рассказывали, вы на глазок всё делаете, без инструментов. Это правда?

– Совсем без инструментов – неправда. Но да, многое мы делаем без них.

– Даже если нужна точность? – недоверчиво переспросил шагающий позади него Годор. – Температуру там отследить или точный химический состав.

– Да, у нас получается достаточно точно, – Куруфинвэ с радостью ухватился за новую идею. Кажется, что-то ещё может получиться…

– Но зачем? – Король даже остановился, чтобы обернуться. Тропинка как раз делала поворот и здесь устроили что-то вроде обзорной площадки: и назад видно весь путь до самого водопада, и вперёд. – Даже если вы такие вещи магическим зрением как-то видите. Я вот, допустим, могу размеры на глазок определять. Но для проектирования всё равно буду линейкой и штангенциркулем пользоваться, а не надеяться только на глазомер.

Куруфинвэ пожал плечами с как можно более безразличным видом.

– Нам как-то хватало обычно.

Наугрим переглянулись недоверчиво, и король спросил:

– Покажешь? Что-то плохо верится…

Получилось!

– Хорошо. – Главное теперь – не выдать радости и не спугнуть. – Где будем пробовать?

– Здесь камнерезная мастерская недалеко, – с готовностью подсказал Годор. – Можно заглянуть.

Камень, ещё лучше. Куруфинвэ всё-таки улыбнулся. Кажется, ему снова начинает везти.

Идти до мастерской оказалось действительно недалеко. После пещеры со сталактитами начались обычные прорубленные в скале коридоры – без освещения, так что идущий впереди Годор взял со стены масляную лампу, зажёг фитиль и освещал путь. Больше чтобы высокий нолдо не стукнулся головой о потолок, потому что смотреть тут было не на что, а сами наугрим, кажется, дорогу прекрасно знали и так. Несколько раз навстречу попадались куда-то спешащие их соплеменники, с удивлением глазели на гостя, кланялись королю и спешили дальше. У самого Куруфинвэ спешить получалось не особенно: проветриванием здесь не злоупотребляли, так что он даже был рад необходимости приноравливаться к коротконогим спутникам. Им духота как будто была нипочём, даже несмотря на тяжёлые шитые золотом кафтаны и плащи с меховой оторочкой. В конце концов Годор привёл их в довольно просторный зал с уже знакомыми световыми колодцами в потолке, поделённый на несколько отдельных помещений. В самой большой его части вдоль стен стояли низкие верстаки с полочками для инструментов и заготовок, и рядом – вёдра для срезанной породы. Стены покрывала вездесущая белёсая каменная пыль, отчётливо пахло серой: кто-то из работавших за верстаками наугрим резал пирит. К счастью, свежего воздуха тут было больше: видимо даже привычным наугрим не нравилось дышать каменной пылью. На вошедших сперва не обратили внимания, но постепенно заоглядывались и повставали не то поклониться королю, не то посмотреть на нолдо. Пилы перестали крутиться и как-то стало сразу тихо, только где-то приглушённо журчала вода.

Пока Куруфинвэ с любопытством осматривался, замечая, что незанятые верстаки совершенно пусты и запасных инструментов тоже нигде не видно, Годор юркнул куда-то в соседнюю комнату и вернулся уже с двумя фартуками и ящичком инструментов.

– Извини, Куруфин, но на твой размер фартуками мы не запаслись. Разве что поперёк надеть, тогда как раз станет.

Наугрим захихикали, Куруфинвэ тоже усмехнулся и кивнул:

– Ладно, и так обойдёмся. Что ты хотел показать?

– Мы хотели посмотреть, и преимущественно на тебя, – уточнил король, повязывая фартук поверх парадного одеяния и снимая тяжёлый плащ. – Как ты сумеешь без инструментов определить состав камня.

– Вот. – Годор выложил на верстак несколько бесформенных кусков породы. Над одним из них уже начинали работать, видно было по срезанным углам, но остальные выглядели точно как только что из карьера. – Выбирай любой.

Куруфинвэ кивнул, взял наугад ближайший, взвесил на ладони, краем глаза наблюдая, как внимательно следят за ним наугрим. Улыбнулся, провёл подушечками пальцев по чуть синеватому сколу и поставил на место.

– Многовато кальция, будет слишком жёлтый.

Король вопросительно посмотрел на Годора, тот хмыкнул так же недоверчиво-уважительно, как у дверей с открывающим механизмом, и Куруфинвэ поспешил закрепить успех:

– Но иризация хорошая, яркая. Можно сделать что-то интересное. А жёлтый лабрадор – это даже забавно.

– Ты что, прямо вот так всё видишь? – Годор даже привстал на цыпочки, чтобы посмотреть на заготовку сверху, как нолдо.

– Не вижу. Слышу. Не думаю, что это можно объяснить, если вы сами слушать не умеете. Это как ещё одно чувство… – Гномы недоверчиво насупились, и Куруфинвэ перевёл тему: – А как это измеряете вы? Как вообще это можно измерить, не разбивая камень?

Сам Куруфинвэ, конечно, мог бы назвать пару таких способов, но решил, что не помешает подыграть. Приунывший было Годор радостно ухмыльнулся, глянул на короля, тот махнул рукой. Дескать, “Давай”.

– Идём, покажу, – Годор одним точным ударом отколол от лабрадора тонкий осколок с палец длиной, с торжественным видом прошествовал к массивной двери в стене, пропустил короля и Куруфинвэ в ещё один зал и зашёл следом.

Этот зал был меньше по размеру и хуже освещён, единственным небольшим светильником у самой двери. В противоположной стене обнаружилась ещё дверца и окошко, забранное плоским стеклом. Годор зашёл за дверцу, а король поманил гостя к стеклу, оказавшемуся ровным и удивительно прозрачным.

– Смотри внимательно, эльф.

Куруфинвэ смотрел. За стеклом Годор подправил металлические держатели, закрепив в них камень, и вышел обратно. Покрутил какое-то колесо на стене, и из-за стекла донеслось монотонное гудение на одной низкой ноте. Звук показался Куруфинвэ знакомым, но точно узнал он его только, когда Годор опустил ещё один рычаг, и под заготовкой вспыхнуло яркое пламя. Видимо, колесо открывало заслонку для воздуха, мощный поток которого раздувал пламя до нужной температуры. Это всё Куруфинвэ понял быстро, но весь смысл происходящего до него дошёл немного спустя, когда пламя коснулось заготовки и заискрилось красным и жёлтым.

– Кальций, натрий, кремний, – пояснил король. – Ты был прав, кальция многовато.

– Конечно, таким цветом горят не только они, – вставил Годор, выключая горелку и проворачивая обратно колесо, так что снова стало тихо, – но стронцию или литию тут взяться неоткуда.

– А точный состав вы по интенсивности цвета определяете? – Увлечённый зрелищем, Куруфинвэ даже забыл про политику. Он знал, конечно, что разные вещества горят разным цветом, но использовать это свойство для определения состава никогда не предполагал.

– Это нельзя объяснить, если ты сам не умеешь, – злорадно хмыкнул король, а Годор всё-таки пояснил:

– Это всего лишь один из способов.

– Ему вас тоже научил Махал?

– Он мудр. – Король с достоинством поправил фартук и кивнул Годору на выход. – Он не учил нас готовым вещам, но помогал нашим отцам постигать науки. И мы, их потомки, продолжаем их дело. У вас-то, небось, всё по-другому? На вас мало надежды, что сами догадаетесь.

– Почему? – обиделся Куруфинвэ. – Мой отец вполне самостоятельно придумал, как выращивать кристаллы в печи.

– Что-то их сейчас у вас не больно-то заметно.

– У нас и литой стали не очень заметно. По тем же причинам.

В мастерской уже снова жужжали пилы, наугрим старательно делали вид, что разговоры нолдо с королём их не интересуют. Впрочем, говорить тут и не стали, пройдя мастерскую насквозь и остановившись через три поворота в небольшом то ли зале, то ли гроте с резьбой по полированному камню стен и нишей со странной статуей в дальнем углу. Рядом с нишей стояло несколько кресел и столик с закусками, из чего Куруфинвэ сделал вывод, что и направление, и время прогулки было определено заранее. Ничего удивительного, конечно. Да и отдохнуть от бесконечных коридоров в самом деле не помешало бы. Как и перекусить – запах еды живо напомнил о том, как много времени прошло с завтрака.

Наугрим с удовольствием опустились в кресла – довольно высокие для них, но низковатые для гостя, – и вгрызлись в жаркое. Беседа на некоторое время прервалась хрустом челюстей, и Куруфинвэ коротал время, гадая, кто такой Годор и не родственник ли он королю (спросить, что ли, если не забудется?), и разглядывая скульптуру в нише. Скульптура была мраморной и больше всего походила на комок спутанных водорослей с плоскими листьями и узелками-утолщениями на стеблях. Или узловатые корни какого-то растения. Или разлившуюся на равнине реку.

Решить эту загадку он не успел: разговор возобновился раньше. Наугрим предсказуемо интересовали чужие методы работы с камнем, и Куруфинвэ честно попытался объяснить, надеясь, что это откроет ему двери ещё каких-нибудь мастерских. Но все известные ему методы были либо известны и наугрим в той или иной форме, либо требовали осанвэ. До сих пор он как-то не задумывался, насколько важную роль осанвэ играет во всех ремёслах – и тем более не думал, что в этих самых ремёслах осанвэ можно чем-то заменить. Но наугрим это как-то удалось, и с очень неплохим результатом.

В свою очередь, наугрим не представляли, кажется, что все их хитроумные устройства можно заменить чем-то нематериальным, необъяснимым и недоступным им. А может, и вовсе не поверили. Это было бы очень некстати.

Обратно король с ними не пошёл, то ли устав от обеда и прогулки, то ли действительно вынужденный отвлечься на какие-то другие дела. Куруфинвэ вежливо раскланялся и выразил уверенность в успехе завтрашних переговоров. Король хмыкнул, но спорить не стал.

Выходя из комнаты, Куруфинвэ ещё раз оглянулся на злополучную нишу. Что же это за скульптура всё-таки? Ветки? Корни? Вода?..

Обратно шли другой дорогой. Годор обмолвился, что проведёт “коротким путём”, пару раз зачем-то ощупывал стенки на перекрёстках, но в итоге свернул в явно недавно проложенную штольню – свежие сколы блестели в свете фонаря – уходящую полого вверх. Стена у дорожки была всего одна, вторую заменяли низкие перильца из натянутых верёвок, а дальше и вниз, и вверх шла широкая трещина. Глубину её в тусклом свете определить не получалось, но Куруфинвэ на всякий случай держался ближе к другому, безопасному краю тропы. Годора такое соседство, как видно, совершенно не беспокоило, он охотно пояснил, что трещина образовалась недавно, всего пару лет назад, и штольню эту проложили как временную, пока изучали опасность обвалов и выходы минералов по стенам трещины. Но потом закладывать не стали, так вот и осталась.

Куруфинвэ кивнул.

– Это мы глубоко, получается? Как вы сюда световые колодцы проводите? Не насквозь же.

– Ну, насквозь, конечно, – снисходительно пояснил науко, – осторожно тут трещина, перешагивай. Но не по прямой. На самом деле, всё просто, странно, что ты не понимаешь. Зеркала.

– Неплохо, – Куруфинвэ осторожно перешагнул дыру в полу в полшага шириной и догнал ушедшего немного вперёд провожатого. – У вас очень хорошо умеют делать стекло.

– У нас много чего умеют делать хорошо, – довольно признал Годор.

– Да. Я на рынке видел чёрные кольчуги. Впечатляет.

Годор покивал согласно, качнув фонарём и бросив странные тени от перил на другую стену трещины. – Сырости и ржавчины не боятся. Хороший доход приносят.

– Великолепная вещь, – кивнул Куруфинвэ. – Жаль, что они не доходят ни до нас на Аглоне, ни дальше на восток. В Хитлуме о таком и не слышали, я уверен.

– Если вы заинтересованы, уверен, мы сможем договориться о сходной цене. Карантир вот не заинтересован, похоже.

Куруфинвэ покивал, выражая сочувствие и пытаясь одновременно следить за потолком, который здесь поленились выравнивать, так что то и дело попадались неожиданные выступы, под которые приходилось нырять.

– Да, я слышал, вы не можете договориться о размерах пошлин.

– Да что тут договариваться, – буркнул Годор. – Можно подумать, мы не знаем, сколько он заработает, единолично торгуя нашим товаром. Это он нам доплачивать должен, чтобы мы сами его дальше не возили. А не сбивать оптовые цены.

– А вы готовы возить товар на Аглон и дальше? – приподнял брови Куруфинвэ.

– А ты думаешь, – усмехнулся гном, – до вашего прихода мы вообще из города не выходили?

Куруфинвэ хмыкнул:

– И вам понравилось? И я боюсь представить, сколько будет стоить такая штука, – подкинул в руке купленный на рынке кинжал, – если вы включите в цену затраты на доставку.

– Себя не обидим, не бойся, – заверил его Годор. – А с такими ценами, как предлагает твой брат, мы уж точно лучше сами съездим.

– Ну, я могу с ним поговорить, – задумчиво протянул Куруфинвэ.

– Поговори, если хочешь. – И самодовольно добавил: – Это вам нужно, а не нам.

– А со вторым и третьим домом вы уже пробовали договориться? – спросил Куруфинвэ, кивнув. И по тому, как Годор поморщился, заподозрил, что им лица эльдар кажутся такими же одинаковыми, а нумерация домов такой же труднозапоминаемой, как ему – лица и дома наугрим.

– Они сюда сами ездят. Так что договариваться надо разве что о цене. Но с местными эльфами мы отлично торговали много лет, без всяких дурацких условий. Это Карантир придумывает непонятно что.

– Второй и третий дом сюда ездят? – удивился Куруфинвэ.

– Ну, кто-то ездит, – неопределённо поводил рукой Годор. – Мы не все ваши дома различаем. Из-за моря какой номер пришёл?

Куруфинвэ покосился вниз, тщетно пытаясь разобрать, действительно ли науко не знает, к какому дому относится Артафиндэ, для которого его сородичи строили целый город… Или это были ногродские наугрим? Выражение бороды никак не изменилось и ничего не подсказывало, так что он пояснил:

– Из-за моря пришло три дома. Наш – первый, старший. Из других, думаю, если тут кто и был, то единицы. И они уж точно не способны оценить качество вашего товара.

– Но цену предлагали всегда хорошую. И не пытались нам диктовать, с кем торговать, а с кем нет.

– И много покупали?

– Смотря кто. Тингол больше украшения берёт и камни. Кирдан – оружие, но он давно никого не присылал, всё больше у Тингола перекупает. Один из пришлых вот Огнебородам денег отвалил, чтобы помогли ему построить город. И не торговался особо.

Точно, Ногрод. Куруфин поздравил себя с верным выводом.

– Один из пришлых, говоришь? Получается, это они с третьим домом отношения налаживают.

– Может, и налаживают. Но это он сам на них вышел, как я слышал. Если платит хорошо, чего ж не помочь.

– Вот как? – Куруфинвэ удивлённо склонил голову, почесал подбородок. – Надо же. А чем платит?

– Камнями, жемчугом. Золотом тоже, но больше камнями. При таких суммах это и удобней. А что, вам тоже что-то построить надо? Прицениваешься?

– Свои города мы строим сами, – хмыкнул Куруфинвэ. – А со вторым домом как?

– А почему тебя это интересует? Другие покупатели у нас есть и помимо вас. Или вы между собой враждуете?

– Нам с ними в бой идти. Должен я знать, чем они вооружены и во что одеты.

– Это тебе лучше у них спросить, я их войскам смотр не делал. А сюда из ваших мало кто приезжает. Твой брат вот только.

Продолжить расспросы не получилось: ход закончился, выведя их в обычный коридор без трещин и со встречными наугрим, а через несколько поворотов впереди замаячил знакомый уже зал с ящиками. Потускневшее освещение красноречиво намекало на то, что пора бы и возвращаться к своим. До переговоров ещё нужно было обсудить общую стратегию с Карнистиро. Всё важное Куруфинвэ уже узнал, а остальное можно было отложить до следующего раза.

***

После прогулок по мастерским стало окончательно ясно, что идея поручить переговоры Карнистиро провалилась: наугрим предпочитали общаться с Куруфинвэ и ничуть этого не скрывали. Тот, впрочем, всё равно был полон оптимизма: знакомство прошло более чем удачно, учитывая, что раньше эльдар не пускали дальше тронного зала, а для переговоров у него было припасено ещё целых две полезных идеи. Что может пойти не так? Только бы во время переговоров наугрим не вспомнили опрометчивое утверждение, что состав минералов слышат все нолдор, и не попросили продемонстрировать ещё раз. Ладно ещё, если попросят Тьелпэ, а ну как Морьо? Он, конечно, тоже что-то где-то слышал…

Перенести лагерь с поля в город их, несмотря на успешное знакомство, не звали. Очевидно, у гостеприимства наугрим были пределы – примерно совпадавшие с пределами города, – и потому следующую ночь эльдар снова ночевали снаружи, а утром продолжили по настоянию Карнистиро обустраивать временный лагерь. По меньшей мере, дров нужно было заготовить на несколько дней, пока лорды вдоволь наобщаются с Белегостом и съездят с теми же предложениями в Ногрод. От тамошнего гостеприимства Карнистиро ждал ещё меньше, чем от здешнего.

Здесь, впрочем, их всё же пригласили внутрь на официальную встречу – и даже не одного только Куруфинвэ. Он и сына с собой взял к недоумению Карнистиро, считавшего, что задавить наугрим числом в любом случае не получится.

Он вообще с утра был в превосходном настроении и первые несколько коридоров недовольно бурчал на ухо брату, что недавние прогулки и задушевные разговоры, похоже, ничего не дали: ведут их, похоже, всё в тот же зал, призванный вселять в гостей смирение и трепет, и в котором даже сесть негде, кроме как на королевский трон. Но его гостям, наверное, не уступят.

Но когда Карнистиро узнал нужный поворот к тому самому залу, а Куруфинвэ начал склоняться к тому, чтобы ему поверить, мрачные прогнозы неожиданно не сбылись: суровые проводники, позвякивая доспешной чешуёй, свернули в другую сторону – и за поворотом оказался другой зал, поменьше. Торжественностью он тоже уступал и тронному залу из рассказов Карнистиро, и тому, что видел сам Куруфинвэ, зато здесь был стол – относительно небольшой, на дюжину мест, и определённо накрытый к приёму гостей. В падавших из световых колодцев столбах света поблёскивали роскошные хрустальные или стеклянные графины с напитками, и яркими пятнами на тёмной столешнице выделялись блюда с закусками.

Поприветствовав короля, уже сидевшего с самым царственным видом во главе стола, эльдар по его приглашению принялись усаживаться в тяжёлые кресла с мягкими спинками и сиденьями, цепляясь непомерно длинными ногами друг за друга, за столешницу и ножки кресел напротив. Наугрим следили за этим представлением с большим интересом, отчего Карнистиро снова начал закипать. Вслух он пока ничего не говорил, но Куруфинвэ так и слышал его возмущённый голос. Наверняка думает, что лучше бы уж стояли, чем развлекать таким образом гостеприимных хозяев.

Успокаивать старшего, вопреки опасениям, не пришлось. Наконец, все расселись, обменялись приветствиями, Карнистиро церемонно, хотя и немного отрывисто, представил брата и племянника. Король благосклонно кивнул, шорхнув по столу бородой в косичках, и, в свою очередь представил своего сына и двоих советников – на синдарине. Годора среди них не оказалось, и остальные представленные моментально спутались у Куруфинвэ в голове, заставляя жалеть, что не взял с собой бумагу для заметок. На прозвища наугрим явно жалели творческой мысли: сплошь “славные”, “великие” и “благородные”, можно подумать, не в Белегосте сидишь, а на семейном торжестве с младшими домами. Или наугрим на них и равнялись, выбирая прозвища?

Дождавшись, когда все закончили уверять друг друга в безмерной радости от знакомства, Куруфинвэ встал, стараясь не цепляться коленями за стол.

– Прежде чем мы начнём. Хотел бы в знак уважения и восхищения вашим искусством, которое вчера тут мне немного показали, – он вежливо улыбнулся королю, – преподнести небольшой подарок.

С этими словами он достал из пояса и передал королю – благо, размеры стола позволяли, – небольшой свёрток мягкого бархата.

Развернув свёрток, король сначала непонимающе нахмурился на простой металлический карандаш, сведя кустистые брови на переносице, но потом разглядел тонкие фигурки в прорези – вплоть до крошечных перьев в крыльях крошечных птиц, хотя в способности наугрим разглядеть такие мелочи Куруфинвэ был не уверен. Брови колыхнулись и поползли в другую сторону.

Остальные наугрим тоже заинтересовались, и король, налюбовавшись, передал вещицу сначала сыну. Куруфинвэ удовлетворённо наблюдал, как наугрим наклоняют головы, всматриваясь, и наполовину ожидая вопроса, не он ли этот карандаш сделал.

– Благодарю за такой щедрый подарок, – церемонно объявил король. – Превосходная работа. Если ваш народ умеет так обрабатывать металл, то нам и в самом деле есть чему друг у друга поучиться.

Карнистиро хмыкнул себе под нос, явственно представив, как охотно Куруфинвэ объяснит, что так обрабатывать металл нолдор не умеют и учиться нечему.

– Наш народ умеет многое. – охотно подтвердил Куруфинвэ, игнорируя брата. – Но эту вещь делал сам Махал.

Наугрим уставились на него, как по команде. Один из советников буркнул что-то невнятное, но определённо скептическое и мотнул головой так, что чуть не сшиб бородой кубок. Куруфинвэ благожелательно кивнул и сел.

– Сам Махал? – поражённо переспросил король, переводя взгляд с карандаша на Куруфинвэ.

– Да, – кивнул тот. – Он иногда любит поработать руками, знаете ли.

Следующая четверть часа прошла крайне бестолково на взгляд Карнистиро, зато Куруфинвэ так и сиял, рассказывая о том, как эльдар и валар жили в Амане бок о бок, и особенно – о тесном знакомстве величайшего из мастеров Феанаро с лучшим кузнецом валар. Не забыв, конечно, скромно упомянуть, кто именно из сыновей Феанаро унаследовал его талант и продолжил его дело.

Карнистиро героически молчал, не закатывал глаза, не комментировал и не торопил, пока младший разливался соловьём и пока наугрим благодарили. Не выдержал он, только когда разговор перешёл на обсуждение сложностей работы с разными сплавами.

– Господа, – кашлянул он, дождавшись паузы. – Я понимаю, что всем гораздо интересней обсудить особенности тонкой работы и сложности отливки, чем таможенные пошлины, но давайте всё-таки разберёмся с делами. А то обсуждение отливки может затянуться не на один день.

Король с сожалением посмотрел на тонкую работу, бережно уложенную обратно в бархат, но спорить не стал.

– Кстати, да, о пошлинах, – кивнул Куруфинвэ.

– Обсуждение пошлин тоже может затянуться не на один день, – нахмурился король. – Как было нам наглядно продемонстрировано твоим братом. Мы свои условия уже объявляли, и больше тринадцати процентов я не одобрю. Даже в благодарность за подарки.

– Я думаю, мы быстро разберемся с этим вопросом, – улыбнулся Куруфинвэ. – Я предлагаю механизм, при котором места для споров больше не останется.

– Даже так? – король недоверчиво усмехнулся в бороду. – Что ж, предлагай. А там поглядим, для чего он оставляет место.

И он, и остальные наугрим немного насторожились, когда гости сразу после подарка заговорили о пошлинах, но смотрели всё же скорей заинтересованно: подарок подействовал. И, что особенно приятно, в личном знакомстве Куруфинвэ с Ауле больше никто не сомневался. По крайней мере, вслух.

– Мы согласны на тринадцать процентов, – обрадовал их Куруфинвэ. – Более того, мы предлагаем, чтобы цену товару озвучивали вы сами. И мы будем верить вам на слово. Никаких споров и дополнительных проверок.

Наугрим зашевелились. Один из советников, сидевший от короля слева (“великий” или “благородный” – Куруфинвэ не запомнил), презрительно хекнул с видом “как же, как же, ври больше”. Второй, правый, ещё пока все обсуждали сплавы начал что-то писать на и без того исчёрканном листке, но тут поднял голову, чтобы тоже наградить нолдо подозрительным взглядом и тут же уткнуться обратно в свои неизвестные расчёты.

Куруфинвэ благожелательно улыбался, рассеянно трогая стеклянный кубок с ажурной ножкой в виде переплетающихся змей. В своём полном контроле над ситуацией он не сомневался, и эта уверенность пьянила, как хорошее вино, помогая не замечать досадных мелочей вроде упирающихся в столешницу колен или неуважительных взглядов.

Король посмотрел внимательно, подозревая подвох, не пришёл ни к какому определённому выводу и улыбнулся где-то под бородой.

– Это что ж, всё это время мы общались не с тем феанорингом? Такие условия нас устраивают куда больше, чем всё, что предлагал Карантир. Если, конечно, это все условия.

– Есть один маленький нюанс, – улыбнулся Куруфинвэ, разом вернув наугрим веру в незыблемость мира.

– Насколько маленький? – хитро заулыбался король. Он заметно расслабился, поняв, что невиданной щедрости не будет, а значит, эти длинноухие не спятили всей толпой. Или, того хуже, не придумали настолько коварный план, что даже непонятно, в чём его коварство.

– Очень простой. Мы оставляем за собой право выкупить товар по заявленной цене. Вот и всё.

Несколько мгновений наугрим молчали, пока Куруфинвэ пытался по колыханию их бровей и бород определить, что они думают. Советник с листком, кажется, вообще всё прослушал, а второй недоумённо посмотрел на короля. А потом они оба расхохотались – один за другим.