Текст книги "ВЕДьМА, мэйд ин Раша! (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 57 страниц)

– В мастерской Эльдара Ивановича Далина пожар! Там…

Не успев договорить, Ольга нашла взглядом в образовавшейся небольшой толпе настоятеля и… глаза словно застила пелена – восприятие окружающего мира и собственные мысли – все как будто отключилось по щелчку рычага. В ушах, набирая силу, зазвучала знакомая уже ни на что не похожая мелодия песня лебединой девы. Песня всего несколько часов умершей на их глазах лебединой девы…

====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 60. Ведьма Мара ======

Даже отдав свою жизненную силу до капли, путы из корней и веток остались достаточно прочными, чтобы освободиться у Мараны вышло далеко не сразу – только высвободив одну руку и вызвав Косу, колдунья сумела окончательно избавиться от этих иссохших деревяшек. Берегинь, разумеется, и след простыл! Параллельно попыткам освободиться Мара имела сомнительное удовольствие наблюдать, как растет на краю поляны огромный копошащийся ком – отдельные паучки, разбросанные ветром и теперь медленно стекающиеся обратно, оставались в окончательно сгустившейся темноте невидимыми – из которого постепенно вылепливается жуткая мохнатая и крылатая тварь. Из-за этого ведьма была даже благодарна темноте: наслаждаться зрелищем трансформирующейся гарпии во всех подробностях и нюансах Мара совершенно не хотела бы. Магде потребовалось примерно то же время на окончательное восстановление, а вот Йотун по-прежнему возвышался посреди поляны грубо сработанным памятником самому себе, и оттаивать, похоже, даже не думал. Вид у изучающего сей монумент Кощеева был искренне озадаченный – похоже, многосотлетний маг тоже понятия не имел, как вытаскивать великана, самому себе активировавшего такую ловушку. – Он там не задохнется? – зачем-то поколупав мутный лед ногтем, на всякий случай поинтересовалась Марана, сама не представляя, что изменит абсолютно любой ответ. Некромант пожал острыми плечами. До этого непутевого охотничка ей не было, по сути, никакого дела, но и просто бросить Леда здесь не казалось хорошей идеей. – Насколько я понимаю, огненной магией среди присутствующих не владеет никто… – Даже если и владели бы, то только навредили бы ему этим. Верните, пожалуйста, мне Косу. Всего на пару минут – лед следует просто разбить, а у Вас, боюсь, не хватит силы. – А этот болван сам на кусочки не разлетится? – с сомнением протянула колдунья. Кощеев с выражением бесконечного терпения закатил небольшие чернеющие на бледном лице глаза. – Охлаждающий эффект возникает только снаружи кожного покрова великанов, изнутри он поддерживает температуру даже выше средней человеческой. Кроме того, разговоры, будто замороженная плоть разбивается – это миф. Можете дома на каком-нибудь куске мяса из морозилки поэкспериментировать, – забрав неохотно протянутое оружие, мужчина древком ударил «скульптуру». Красиво разлетающихся осколков не последовало, великан тяжело завалился на изрытую поляну, заторможено отряхиваясь от ледяной крошки и что-то глухо рыча. Мара протянула руку, требуя возвратить Косу ей – даже при скудном освещении она с раздражением разглядела, что кожа вновь покрылась сетью безобразных морщин, а на суставах начали обозначаться выступающие артритные «узелки». Проклятье! – Хуже проявить себя все вы просто не могли! – сварливо сообщила колдунья, чтобы хоть в чем-то выплеснуть обуревающие эмоции. – У нас были все преимущества, и что? Так бездарно провалить засаду! Никто из этих типов не был командным игроком, глупо было подобного от них ждать, а тем более требовать. Но настроение от одного этого понимания не улучшалось! – Думаю, это было не столь уж важно, – тихо прошелестела Магда. – Великий Князь должен был предположить любой исход, наше поражение не расстроит его планы. – Зато мои – расстроило! – понимая, что на это всем, в общем-то, наплевать, рявкнула Марана, но запал, как это часто с ней бывало, быстро улетучивался. Взгляд, который колдунья перевела на тяжело поднявшегося великана, был уже не яростным, а просто недовольным. – Ну что, солнце ты мое отмороженное, сумеешь взять их след? Сдается мне, мы пропускаем все самое веселое… – Легко, – прогудел Йотун. – тем более, все пошли в одну сторону. Ну, почти все – Змей и эта монастырская девчонка сбежали куда-то гораздо западнее, но, раз уж нам нужны Берегини… – Определенно. Уж позаботиться о девушке Змей может так или иначе! – скривившись, Мара неопределенно махнула рукой. Гарпия нервно ощерилась, превратившись ненадолго в пушистый, как помпон, черный шарик на тонких лапках. Ведьма тихо хихикнула, но великан уже взгромоздился на своего коня – непонятно, как он собирался вести эту громадину между довольно часто растущих деревьев – и с неожиданной стремительностью пустился в путь. Расправив крылья, Магда бесшумно скользнула следом и Маране уже ничего не оставалось, кроме как тоже отправиться за ними, лишь в последний момент озадачившись, как должен их догонять почти сразу потерянный из виду Кощеев, у которого ни возраст ни статус не годился, чтобы по лесу пешком бегать. Только волки трусили по обе стороны необычной процессии. На холме и вдоль берега реки собрались, наверное, если и не все обитатели «светлой стороны» волшебного мира, то стянувшиеся со всех окрестностей уж точно! Горели несколько костров, через которые чьи-то трудноразличимые силуэты задумали с визгом и хохотом прыгать, да еще по двое или трое, крепко держась за руки. Резвились по мелководью и раскачивались на ветвях русалки, играли в жмурки и салочки полевицы, кто-то не слишком мелодично, зато с чувством распевал под гитару довольно известные в мире людей песенки, под ногами деловито сновали лесовики и водяные. Оборотней оказалось не меньше, чем среди подданных Князя… хотя, кажется, специально принадлежность присутствующих никто и не отслеживал – на компанию, пришедшую вместе с Мараной, поглядывали настороженно, но никому в голову не пришло оспаривать право гостей с «темной стороны» находиться здесь. А может, просто связываться не захотели. Почти на самой вершине холма Йотун спешился и, с шумом втянув воздух, сокрушенно покачал головой. Без всяких слов Мара поняла, что тут след обрывался – и неизвестно, где теперь дальше искать Берегинь. Тихо выругавшись себе под нос, колдунья без особой цели осмотрелась по сторонам. Довольно скоро в поле ее зрения оказалась Карина собственной персоной, с хмурым видом вяло отшивающая попытки какого-то юноши с взъерошенными, как перья, волосами завязать с ней светскую беседу. Того, правда, ни равнодушие, ни резкость пожилой женщины не особенно смущали. Ядвигу разглядеть не удалось, однако несколько полупризрачных существ с развевающимися белыми волосами в толпе мелькали, вероятно, что и эта бывшая подружка затесалась где-то поблизости. Второй раз растолкав локтями не успевающую отхлынуть с пути толпу праздно шатающейся «светлой» нечисти, Марана приблизилась к Карине. – Куда подевались девчонки? – резко спросила она. Именно с этой когда-то боевой подругой общаться хотелось меньше всего, но выбирать было не из чего. – Назовешь хоть одну причину, по которой я должна тебе отвечать? – грубо отозвалась Катя. Однако ее игнорируемый ухажер отнесся к появлению ведьмы гораздо более приветливо. – Вы о Берегинях? Так они вместе с Сивкой-Буркой улетели, – расплывшись в улыбке, охотно сообщил юноша, заслужив еще один уничижительный взгляд Карины. – Куда? – Хотел бы я знать, но – увы! Может быть, Деля что-то слышал из разговора, он довольно близко к ним оказался. Можно уточнить. Вы же новая Верховная Ведьма, о которой говорили после Вальпургиевой ночи, верно? Очень рад познакомиться с вами! Мы с друзьями, в некотором роде, работали на вашу предшественницу, Илону – ну, еще до того, как ее душа заблудилась в зазеркалье. Очень грустная история… Могу я что-нибудь сделать для вас? Марана была изрядно наслышана и о своей «предшественнице» и насчет троицы оборотней, которые у той работали – действительно, «в некотором роде». Оптимизма подобная помощь не внушала… С другой стороны, отрицательный опыт – тоже опыт, а выслеживать Сивку-Бурку этим типам не впервой. Может, и сумеют навести на Берегинь. – Если ты или твои друзья помогут отследить, куда именно они улетели, я буду весьма благодарна, – с легким кокетством промурлыкала колдунья, принимая любезно протянутую руку птицеоборотня. – Бросала бы ты эту безумную затею, в конце концов! – увязываясь за ними, в спину проворчала Карина. Мара нахмурилась и не стала оборачиваться. Может, ее затея действительно была безумной, но другого способа вернуть себе все, что отняли в свое время эти так называемые «подружки» не существовало. Дельфиния предстояло не без труда разыскивать среди резвящихся русалок, от которых человеческое его обличье отличалось слабо. Даром что было все-таки юношей… Марана вообще этих русалок не особенно различала: со всех сторон одни и те же распущенные светлые волосы, посеребренные лунным светом и украшенные цветочно-травяными коронами пышных венков, светлые платья типа ночнушек, серебряная то ли сама по себе, то ли от Луны кожа да мерцающие глазищи. Стой они спокойно на месте, наверное, еще можно было бы выявить какие-то различия, но только не в мельтешащем вокруг хороводе, из-за которого то и дело попадались одни и те же. Не сразу удалось даже заметить ошеломленно замершую при их приближении речную деву, хотя рассмотреть ее впоследствии получилось гораздо лучше, колдунья была за миг до узнавания, когда все еще стоявшая позади Карина опередила ее. – Галя! Резко отмерев, русалка метнулась навстречу и, обдав по пути Марану прохладой и легким запахом речной воды, бросилась знахарке в объятья. Обернувшись, ведьма какое-то время со скептицизмом наблюдала, как стервозная Карина, зажмурившись, с выражением безграничного счастья на огрубевшем смуглом лице, обнимает Галину, почти уткнувшись в волнистые белокурые волосы, словно жемчужной сеткой, накрытые капельками воды. Потом, нервно поежившись и сжав руку Финиста, поспешно отвернулась. Небо над лесом расцвело звездным дождем. Зрелище, пожалуй, уступало по яркости к красочности какому-нибудь современному фейерверку, зато охватило все небо, чем ни один в мире салют похвастаться не мог бы. Росчерки разных оттенков золотого стремительно падали и – над самыми вершинами темных древесных крон взрывались искрами холодного огня, а на берег реки, смешиваясь с толпой русалок и полевиц, с плавностью пушинок чертополоха планировали девушки в развевающихся одеяниях, играющих всеми оттенками красного и золотого. Марана закрыла глаза – под сомкнутыми веками продолжали играть «отпечатки» ярких огненных всполохов, окрасившиеся, словно на негативе пленки, в синий. Чего еще она ждала? Звездные девы так же, как и все прочие, ждали возможности засвидетельствовать свое почтение Пресветлой Княжне… И, если Галина обнаружилась среди русалок, не так сложно предположить, кого они могут встретить в хороводах спустившихся с небес плеяд! – Вы в порядке, госпожа? – боязливо поглаживая пальцами судорожно сомкнувшуюся на его предплечье узловатую ладонь, тихо спросил Финист. – Нет. Первые Берегини когда-то пришли в мир людей со светлой стороны. И во всех их наследницах сохраняется какая-то, пусть далекая и едва различимая, привязка. Если только не разорвать эти узы – грубо, с болью, как рвется все прочно вросшее и укоренившееся. Сама Марана давно уже не чувствовала этой связи – здесь и сейчас она – незваная гостья из «темных». Подчиняется она Князю или нет, найдет способ вернуть себе жизнь и молодость без необходимости похищать чужое дыхание или нет – похоже, занудство Александра, поторопившегося причислить новоявленную колдунью к своим подданным, имело некоторые основания… Мара отпустила оборотня и медленно поднялась по склону, готовясь в любой момент вновь материализовать в руках Косу Смерти. Что ей мешает немного омрачить праздник, на который ее пригласить не потрудились? Тем более… Между двумя невесомо кружащимися, взявшись за руки и переплетая золотистый огненный шлейф с белеющим лунно-туманным, призраками ведьма рубанула древком, легко прошедшим сквозь их сплетенные руки, но все же заставившим отшатнуться друг от друга и с испугом посмотреть на нее. – Что ты делаешь? – ахнула вилисса. Марана крутанула Косу в ладони, поворачивая вверх уже острием. На зыбкое переливающееся лицо Ядвиги она старалась не смотреть, вперившись взглядом в Клавдию. Эта вообще ни капельки не изменилась, разве что простенькие черты лица стали чуть тоньше и изящнее, а волосы, сменившие свой цвет с морковного на красное золото, удлинились до колен, окутывая девушку плащом мягкого пламени. – Тем более, это справедливо! – высоко поднимая оружие, вслух продолжила Мара. – Мне серьезную цену пришлось заплатить за твою смерть, так отчего бы – раз уж все равно пришлось раскошелиться – не прикончить тебя по-настоящему?! Все, чем могла помешать вилисса – попытаться сбить колдунью с ног, обернувшись порывом ветра, но все они знали, что Марану это не остановит и даже не задержит. А вот Карина, с все-таки сумевшая отлепиться от вновь обретенной подружки, снова возникла за спиной, вцепившись в поднимающие Косу руки. – Не надо! – глядя на бывшую Прию через плечо колдуньи, тихо попросила Клавдия. Детское личико сложилось в до боли знакомую гримасу, словно от желания заплакать – столько лет прошло, а раздражать меньше эти пантомимы не стали. Должно быть, не только ее – Катя и не подумала послушаться. Толку от этих стараний все равно было мало, но Марана не спешила высвобождаться. – Я не верю, что ты действительно хочешь именно этого, Марина. Иначе ударила бы сразу, не предоставляя разговорами возможность тебе помешать. – Никто из твоих подружек не в состоянии мне помешать, звездочка! И мне просто очень любопытно – очень давно и очень любопытно, что ты сама можешь сказать обо всей этой истории. Я искренне считала все случайностью, но после такого времени на раздумья приходит множество вопросов. – Тебе прекрасно известно, что не я виновата в том, что все так закончилось! А тем более – в том, что ты делала после! – перестав кукситься, с тихой уверенностью произнесла Плеяда. – Катя, пожалуйста, отпусти ее…

Лезвие Косы Смерти сорвалось вниз, беззвучно рассекая воздух, и вонзилось в моментально пожухшую траву возле босых ног Клавдии. Две-три отрубленные прядки светло-рыжих источающих теплый свет волос, закружились в воздухе, но истаяли язычками пламени, не успев коснуться земли. Карина, Ядвига и даже Галя непонимающе смотрели на Клавдию, кажется, ожидая продолжения.

– Наверное, – старательно опуская взгляд, неуверенно подала голос звездная дева. – я должна вам всем кое в чем признаться. Простите, что не рассказала все с самого начала, но мне казалось, все вы просто возненавидели меня тогда… Что вам не будет никакого дела. Настоятель предупреждал меня, что ничем хорошим эта затея не закончится, но я сумела его убедить, что готова хотя бы попытаться…

Алина

Девочки не то, что среагировать, даже с ходу понять не сумели, что вдруг нашло на Ольгу. По резковатому точеному лицу лишь на миг пробежала тень испуга, почти сразу растаяв в полной сосредоточенной отрешенности – одновременно с этим девушка и атаковала. Реагирующая быстрее остальных Берегинь Виктория попыталась преградить ей путь, однако Ольга с легкостью отшвырнула ее. Похоже, на гоняя девчонок на многочисленных тренировках и пытаясь познакомить их хотя бы с основами рукопашного боя, бывшая послушница обходилась с Берегинями более чем деликатно, жаль, что оценить это им предстояло в подобной ситуации! Остальных не пришлось даже расталкивать – прошло всего несколько мгновений, прежде чем девушка, первым же ударом сбив настоятеля с ног, сомкнула скрюченные, словно в судороге, пальцы на его шее. – Поверь, мы тоже не в восторге от этого типа, но на сей раз ты чересчур… – успокаивающим тоном забормотала Ева приближаясь, однако стоило ей коснуться плеча Ольги, даже без явной попытки чем-то помешать ей, бывшая послушница неестественно изогнулась и, удерживая равновесие на сжимающих горло Монаха руках, отшвырнула водную Берегиню ударом ноги в живот. Евгения плюхнулась на доски колокольни, судорожно хватая воздух ртом. – Она не в себе, – тихо подытожила Маргарита. В принципе, всем уже было понятно, что даже для Ольги подобное поведение – уже чересчур! Как бы она не злилась на Монастырь и Монаха зимой, списать эту реакцию на неудачное аутодафе последующее изгнание Алине не пришло в голову даже в самый первый момент. К тому же чувства, особенно гнев, легко читались на лице Ольги, а сейчас весь ее вид оставался… совершенно отсутствующим. После того, что случилось сперва с Викой, а потом и с Евой, даже приближаться к Ольге было страшно, а что девчонки могли поделать на расстоянии? Магия на экзекуторов практически не действовала, да и в любом случае, по-настоящему атаковать ее никто из Берегинь не решился бы. Хоть сама Ольга столько раз и отрицала, что они друзья, чужим абстрактным человеком для девочек она давно уже не была… Бороться с Мараной и ее компанией было и в половину не так страшно! Колокола взревели практически одновременно. Не то, чтобы Алина разбиралась в этом, однако в разгар ночи колокольный звон показался девочке более чем внеурочным, особенно когда они оказались буквально в эпицентре всей этой какофонии! У девочки моментально возникло живописное впечатление, словно ей на голову надели ведро, по которому снаружи от души били колотушками, заставляя голову гулко гудеть. Остальные поспешно схватились за уши, однако, похоже, все их неприятные ощущения и сравниться не могли с тем, что испытывала Ольга, отпустившая поверженного настоятеля и с хриплым криком сдавившая руками собственную голову, слегка отклонившись назад. Только что напоминавшее непроницаемую маску лицо исказилось до неузнаваемости. Мимо растерянных и оглушенных Берегинь тенью скользнул брат Эдуард, коротко ударивший девушку основанием ладони куда-то в затылок, с виду – без особенно силы, но Ольга моментально обмякла и боком завалилась рядом с пытающимся отдышаться основателем. Колокола стихли. Брат Эдуард коротко кивнул на миг вынырнувшему из тени и почти сразу вновь растворившемуся между колокольными громадами Кузьме Кривому. – …Лебединая песня… – едва слышно выдохнул Монах, принимая протянутую руку второго экзекутора. Стоящий спиной к остальным Эдуард коротко кивнул. – Мэр не знал о том, что Ольга изгнана, да и сама возвращаться сюда не собиралась, поэтому приказал лебединой деве запрограммировать ее не это нападение, сработавшее на визуальное узнавание. Запоздавший эффект по стечению обстоятельств… – Аркадию Аристарховичу нужна была помощь, – напомнила Дарья. – попытка убить настоятеля – более чем странный способ ее добиться! – Ну, Ольга далеко не сильнейший воин в обители, – оборачиваясь к ним и отступая на шаг в сторону, чтобы не загораживать тяжело поднявшегося на ноги Монаха, пожал плечами Эдуард. – следовало предполагать, что у нее это не получится – только продемонстрирует, так сказать, серьезность намерений и возможностей мэра. Глупо, но вполне ожидаемые действия для отчаявшегося человека. Забавное совпадение… Зачем ты приказал Серым забрать мальчишку у лебединки? Разве мы не сочли, что оставаться под ее защитой для него сейчас наилучший вариант? Монах помолчал, свободной рукой потирая шею. Кажется, Ольга все-таки не успела серьезно ему навредить. Отдышавшись, он все-таки заговорил слегка охрипшим голосом: – Следовало проверить, насколько эта защита эффективна – раз сумели Серые, сумел бы и кто-то еще. Готовности отдать жизнь за него оказалось все же недостаточно… И мальчику будет безопаснее находиться в Монастыре, где мы сумеем обеспечить ему более квалифицированную защиту, чем лебединая дева. – А еще, – будничным тоном добавил Эдуард, продолжая удерживать настоятеля за руку (впрочем, тот еще нетвердо стоял на ногах и попыток высвободиться не делал). – кто-то же должен демонстрировать настоящее всеведение. Прописные истины и наборы банальностей, приправленные туманом недоговорок, за которым мерещиться какой-то скрытый смысл… последнее время им все меньше верят. Я прислушивался к разговорам в монастыре, твой авторитет серьезно пошатнулся за последнее время. Полагаю, ты и сам это замечал: с всеведением или без него, но глаза и уши у тебя остались на месте! Берегини потрясенно уставились на Монаха, пытаясь понять, о чем вообще идет речь. Насчет прописных истин и нравоучительных «чемоданов» мрачный экзекутор был как нельзя более прав, но при чем здесь сын мэра? И его необычные способности… Способности… – Вы собирались использовать Мишеньку с его умением видеть суть вещей для поддержки собственного авторитета «всезнания» в Монастыре? – спросила, став в какой-то момент став очень похожей на свою матушку, Дарья. – Отчасти так, – не стал спорить настоятель. – на самом деле уже настала пора начинать его обучение и подготовку, рано или поздно он все равно оказался бы в этих стенах. В любом случае, потребуется немало лет, прежде чем Миша сможет занять мое место. Давно ты понял, Эдуард? – Скажем так, меня давно терзали серьезные подозрения, но подтвердить их получилось только сегодня. Я предполагал, что именно у Елены получится найти главную деталь головоломки, заставившую все прочие встать на свои места – пожалуй, хорошей идеей было привести ее сюда и спровоцировать вашу доверительную беседу. Монах слегка нахмурился, настороженно вглядываясь в суровое лицо экзекутора. – Какое ты отношение имеешь к решению спрятать Елену здесь? – Так это с самого начала ты все затеял! – неожиданно взвилась до сих пор подавленно молчавшая Лена. – Нарочно все это подстроил?! Алина озадаченно моргнула. Чтобы начать обращаться к кому-то, тем более взрослому, на «ты» подружке Марго обычно требовался очень долгий период общения, да и то – постоянно сбивалась. Да что Елена, если ни она сама, ни даже, пожалуй, Ева, не рискнула бы обратиться к этому жуткому Эдуарду в подобном тоне! На сей раз, настоятель выглядел не менее потрясенным и ничего не понимающим, чем Берегини, как-то, словно сами собой, взгляды присутствующих переползли с негодующей Елены на самого экзекутора, безмолвно вопия о необходимых разъяснениях. – Одним из самых серьезных подозрений было и то, как легко оказалось обмануть якобы всеведущий Закон, – неожиданно мягко улыбнувшись, доверительно добавил Эдуард. Алина не сумела сдержать тихий испуганный писк, когда мужчина провел по своему лицу согнутыми пальцами – смотрелось это, словно кожу пытался отодрать, особенно когда в какой-то мере это у него получилось. Трудно было рассмотреть, что осталось в его ладонях, но поднятое после этого лицо помолодело лет на пятнадцать и без жуткого рваного шрама и усов оказалось довольно красивым. Не симпатичным, а по-настоящему красивым – даже до легкой потусторонности. Монах молчал и не шевелился. Берегини тоже, только Елена неожиданно подбежала к преобразившемуся мужчине и стукнула его кулачком по груди. – Ты все-таки меня использовал! – Вообще-то я всего лишь не стал вам всем мешать пытаться меня обманывать! – невозмутимо напомнил тот. – Как верно заметил наш уважаемый настоятель, ни одна из идей не исходила от меня лично. Хотя, признаюсь, не «узнать» несвоевременно о вашей затее оказалось не такой уж простой задачей, один этот Ерема чуть было все не испортил! Девочка тихо всхлипнула и скрестила руки на груди. – Нам говорили, что маги не могут быть экзекуторами, – снова заговорила Дарья. – это взаимно противоречащие вещи, которые нельзя объединить. Даже не применяя свою магию и вместо колдовской личины пользуясь маской-гримом Вы не могли обманывать других Серых! – Крохотная ошибка в формулировке: обладая магической силой нельзя одновременно быть экзекутором. Мне приходилось досуха истощать свой резерв каждый раз перед тем, как появиться здесь – и покидать обитель раньше, чем магия начинала естественным образом восстанавливаться. Само это место тормозило ее возвращение, а поскольку «брат Эдуард» большую часть времени проводил в свободных странствиях, ни у кого не вызывало подозрений, когда он не задерживался здесь надолго. Не командный игрок и все такое. Самая лучшая ложь всегда максимально близка к правде. На самом деле… Чернояд ненадолго замолк, пристально глядя на Монаха, но тот продолжал молчать. – На самом деле в первый раз все получилось совершенно случайно. Я был князем чуть больше четырех лет, когда остался без поддержки наставников – сначала Надежды, а потом и Станислава Георгиевича Змеева, который, так сказать, исполнял обязанности правителя Нави, пока я был ребенком. Заставить темные народы воспринимать себя всерьез можно только крайне радикальными методами, так что времена были… неспокойные. Усмирением бунта нескольких кланов оборотней, которые – по осени, видимо – совершенно с цепи сорвались, я решил заняться сам, можно сказать, в целях установления и поддержания должного авторитета. Но чего-то не рассчитал и истратил весь магический резерв… а волею судеб, случайно наткнулся на отряд экзекуторов, который возглавлял настоятель – на тот момент отряд, тоже решивший разобраться с теми оборотнями, был почти полностью вырезан. Привычные тактики были уже использованы, поэтому я внезапно и подумал – что, если я тоже смогу использовать… немагическую силу. Когда случай крайний, иногда приходят самые неожиданные идеи – а изредка они даже срабатывают. Тот случай и оказался из этих, редких. Настоятель меня не узнал: без магической силы, да еще один из этих зверюг раскроил мне всю физиономию чуть ли не мясом наружу. К тому же мне двадцати лет не было, а когда не разглядеть, что лицо довольно молодое, пепельные волосы кажутся проседью – вот он и решил, что я гораздо старше. Помог им я случайно, а потом подумал, что предоставляется неплохие возможности, вот и сочинил этого «Эдуарда». Далеко не все экзекуторы обучались в Монастыре, никого его история особо не удивила. – Просто очаровательно! Все обманули всех – круг замкнулся! – Виктория подняла натянутый лук. Сияющие золотом тетива и стрела осветили ее бледнеющее в полутьме лицо, создав иллюзию легкого бронзового загара. – Но несколько рискованно с твоей стороны было так прямо признаваться, что явился сюда без капли своей силы и не скоро будешь способен использовать колдовство. – Девочка, вы даже с Ольгой не могли справиться! – мягко напомнил Чернояд. Вика не стала спорить, только спустила тетиву, не успел он договорить до конца. Наверное, такого князь просто не ожидал, рассчитывал, что Берегини не решаться напасть первыми, если достаточно долго отвлекать их разговорами, поэтому слегка подрастерял свою уверенную невозмутимость и резво отпрянул, уворачиваясь от стрелы. Испуганно вскрикнула Елена. Стрела улетела в темноту, мелькнув на прощание тающей искоркой, однако неожиданность сыграла свою роль – не рассчитав поспешного отступления, Чернояд налетел на невысокий бортик, ограждающий колокольню и, не сумев удержать равновесия, перекувыркнулся через него, успев только взмахнуть в пустоте руками. Снова завизжала Елена, попытавшаяся метнуться к краю колокольни, но Маргарита не пустила ее, перехватив по дороге крепко прижав к себе. – Вика, что ты вытворяешь?! – закричала Дарья на не меньше пораженную всем случившемся лучницу. Елена перестала вырываться, только тряслась крупной дрожью, но Маргарита на всякий случай продолжала крепко ее держать. Никто из девочек не решался приблизиться к краю и посмотреть вниз, хотя, наверное, ночью с такой высоты увидеть ничего и не вышло бы. А потом… Потом над колокольной башней, почти закрыв небо сияющими серебром перепончатыми крыльями, взвилась огромная драконица с чешуей цвета электрик и золотым гребнем. Кокетливо изогнувшись перед благодарными зрителями на фоне ночного неба (видимо, любовь покрасоваться при случае была чертой абсолютно всех крылатых змеев без исключения), драконица снова снизилась, обвив деревянную башенку длинным змеиным туловищем, а крохотными – по сравнению с общими размерами – ручками, отличавшимися от человеческих только покровом чешуи и коготками, бережно, как фарфоровую фигурку, поставила князя на прежнее место. – Так я и думала, что закончится чем-то подобным! – хорошим таким оперным голосом возмущено выпалила змеюка. – А ну живо сказал мне «спасибо, милая»! – А тебя я вообще ни о чем не просил! – с не меньшим возмущением выпалил Чернояд. – И вообще – все было под контролем! – Видела я твое «под контролем»! Орлята учатся летать, угу! Князь только досадливо отмахнулся. – Спасибо вам, Алиса! – заставив его еще и сморщиться, как от зубной боли, вместо Чернояда крикнула драконице Елена, но та с наигранной обидой скрестила руки и вздернула треугольную голову. Улетать, впрочем, не торопилась. – Если она теперь решит, будто я ей чем-то обязан, – прожигая взглядом Викторию, негромко пообещал князь. – я припомню это тебе лично, Берегиня, можешь не сомневаться. – Вы предпочли бы свернуть шею, чем быть кому-то обязанным? – озадачилась Алина. – Если этот «кто-то» Алексис – безусловно! – Чернояд старательно не повышал голоса, но драконица покосилась в их сторону одним глазом и пробормотала, словно бы себе под нос, что все прекрасно слышит, что моментально сподвигло князя закрыть эту тему и сделать вид, будто вовсе не замечает с оскорбленным видом нависшей над башней махины. Драконий облик Сергея эта красотка превосходила, как минимум, в полтора раза, если не вдвое, так что при других обстоятельствах этот игнор маленькую Летавицу весьма бы позабавил. – Перестаньте все, наконец! Теперь, когда у нас появился шанс во всем, наконец-то разобраться… думаю, теперь у нас и выхода другого из ситуации нет, кроме как во всем разобраться, – Елена с неопределенным смыслом помахала перед собой раскрытыми ладонями. – Скажи это своим подружкам, склонным стрелять без предупреждения. Кстати, у Милены ты должна была научиться контролировать магию, а не выискивать повсюду рациональные объяснения! Наследница Лады смущенно кашлянула в кулачок, но с мысли не сбилась. – Ты затеял весь этот маскарад, потому что подозревал настоятеля, Александр? Подозревал и искал доказательства? – Закон перестает быть… Законом, если сам идет против каких-то собственных правил. Вмешивается в события, вопреки статусу наблюдателя… в чем бы это ни выразилось, но явно произошло до смерти Надежды. Вероятно, задолго до – если старое воплощение осталось живо… да и вообще, не сохранилось никакой информации о том, как Закон передает свои полномочия – за многие поколения Миша Емельянов – всего третий. – Я уже сказал, – покладисто сложив руки, напомнил Монах. – коль скоро вам всем вздумалось поиграть в детектива из книги в бумажной обложке, то не забывайте хотя бы о такой мелочи, как мотив. Какие у меня были причины для этого убийства? Не мою же детскую любовь Надежда отвергла, когда в очередной раз выскочила замуж! – Елене потребовался недолгий разговор, чтобы раскрыть тебя, – Чернояд любезно улыбнулся. – вполне возможно, что Надежда сделала когда-то то же самое. А в те времена разоблачение привело бы к куда более серьезным последствиям, ведь Мишенька был еще младенцем, и использовать его, как сейчас, ты не мог вовсе. – Да за кого вы меня принимаете? – За Закон, лишившийся полномочий! Ты должен был совершить что-то совершенно недозволительное, чтобы потерять свою силу, не так ли? – Нет! – впервые за столь насыщенный событиями вечер голос Монаха ощутимо дрогнул. – Нет, нет, нет! Это был несчастный случай, нелепое стечение обстоятельств! Все не должно было так закончиться! – Тогда ты должен был точно это знать. – Закон не предвидит будущее. Только пути развития, но их множество, как целая сеть расходящихся во все стороны дорог, на каждом шагу такое разветвление – остается лишь предполагать, какой выбор сделает человек. Ладно, – скользнув взглядом по растерянным лицам Берегинь, Монах улыбнулся слегка дрожащими губами. – вы не поймете, пока я не расскажу вам все. Все это действительно было роковым стечением обстоятельств! – Что – было? – не сдержавшись, нетерпеливо выкрикнула Евгения. – Смерть Берегини Клавдии около полувека назад, – настоятель закрыл глаза и, вернув голосу свою обычную размеренность, заговорил. – Клавдия не хотела быть Берегиней. Никогда этого по-настоящему не хотела, но однажды эта ноша окончательно стала для нее невыносимой. Когда появился этот Ярослав, вы должны были слышать, это поклонник Марины, которого Клавдия якобы у нее увела. Это, конечно, глупость. Марина не сумела бы, просто не смогла посвятить себя кому-то без остатка, не умела любить с той самоотдачей – совсем неудивительно, что в конце концов этот тип предпочел ей другую девушку. Это характеризовало его не лучшим образом, да и в девичьих компаниях подобные эстафеты – своеобразное табу, но Клавдия ничего не могла поделать со своими чувствами. У них уже свадьба была через полгода назначена… не думаю, что чувства Марины к этому парню были действительно серьезными, а для Клавдии он стал всем. Он того не стоил, но разве это имело для нее значение? Разумеется, остальным эта ситуация не понравилась. Как я уже говорил, среди подруг это табу, к тому же с самого начала сложилось так, что Ядвига была близкой подругой Марины, а Галина – Катерины, Клавдия была немного… немного менее значима для каждой из них. Ей начало казаться, будто подруги возненавидели ее за эту историю с Ярославом, что никогда не простят ей этого. Да и миссии Берегинь отнимали слишком много времени и внимания – тех времени и внимания, которые Клавдия теперь хотела только ему и посвящать. Она несколько раз приходила в Монастырь, умоляла избавить ее от волшебных сил, которые теперь приносили одни только беды. Это не по правилам, но… однажды я просто не смог отказать ей. Силы Берегинь не могут быть обращены друг против друга. Не «не должны», а именно не могут. Марина просто не могла бы – случайно или нет – попасть в Клавдию из лука, если бы та оставалась одной из команды. Я не смог отказать на ее мольбы… и это отчасти послужило причиной смерти. Закон определяет правила и для себя – он должен быть вне подозрений. Когда возникла хотя бы тень сомнения в том, что произошедшее – не моя вина, у меня же самого и возникла, больше никто так и не узнал об этом – в тот же момент я потерял все. Это было… словно оглохнуть и ослепнуть в единый миг, но гораздо, гораздо сильнее. Первое время мне казалось, что я не смогу жить так. И жить с этим. Но обязанность поддерживать порядок до тех пор, пока не придет новый Закон никуда не делась. Я действительно никогда никого не обманывал, как видите, сейчас Елена усомнилась – и я честно все рассказал. – Тогда что Вам стоит сказать так же честно, что не… – непонимающе начала Алина. Просто вечер откровений какой-то здесь устроили. Посреди ночи, стоя, как дураки, на колокольне целой делегацией! Но закончить фразу не удалось, кто-то весьма бесцеремонно оттолкнул девочку. Восстановив равновесие, Аля вопросительно уставилась на ковыляющего к настоятелю Кузю Кривого, но тот словно и не заметил столкновения с ней вовсе. – Так это ты? Ты был во всем виноват? А я полвека принимал твое покровительство, ничего на самом деле не зная! – словно не желая верить собственным словам, слегка дрожащим голосом переспросил звонарь. Монах машинально отступил на шаг. – Я скорблю не меньше тебя. Возможно, что и сильнее, – проговорил он. – но я всего лишь исполнил ее собственное желание. Все мы хотели видеть ее счастливой… – Она не знала, чем это может закончиться, а ты – должен был! Ты знал, и все равно… если бы не ты, она осталась бы жива! – Кузьма двигался довольно заторможено, наверное, даже ожидая, что кто-то его остановит, но присутствующие даже не двинулись с места, а остановиться сам звонарь в таком состоянии просто не смог. Только когда он с силой толкнул Монаха в грудь, просто толкнул, из этого не получилось бы даже серьезного удара – а тот, как все поняли в следующий момент, успел подойти слишком близко к низкому ограждению, и этого толчка хватило, чтобы… Чернояд отреагировал быстрее Берегинь. То есть девочки рванулись вперед, как только поняли ,что происходит, но в результате только образовали кучу-малу, мешая друг другу, а князь метнулся к ограждению за миг да того, как «отмерли» остальные, успев схватить Монаха за руку и довольно грубым рывком вернуть обратно. – Ну уж нет! Сегодня здесь никто больше с башен падать не будет – уж придумайте что-нибудь свое, оригинальное! – ворчливо посоветовал он. – Что же, если это все… Елена, милочка, надеюсь, ты не забыла, что половина волшебного мира ждет возможности поприветствовать тебя на рассвете? По общепринятому мнению – лучшая его половина. А я, пожалуй, услышал здесь достаточно. – А церемония? И… – Рассвету не нужны никакие церемонии, чтобы наступить. Но ты проявишь уважение к подданным, позволив им продемонстрировать свое почтение тебе. – Я думала, ты хотел точно узнать, кто убил Надежду. – Это знание или незнание уже ничего не решит. Мишенька пока не сможет ни занять его место официально, ни обойтись без наставника, так что я в любом случае не смог бы позволить себе такую роскошь, как жестокая месть. – А откуда нам знать, что вы не стараетесь таким образом отвести подозрения от себя? – уточнила насупившаяся Виктория. Кажется, тот первый выстрел быстро перестал ей казаться хорошей идеей. – Он не умеет лгать и он уже несколько раз увиливал от прямого ответа, юные леди. Задумайтесь, как здесь прозвучало, о мотивах. А я об этом думать не собираюсь, во всяком случае – пока. – Подбросить? – давно уставшая изображать крайнюю обиду и с любопытством наблюдавшая за представлением драконица изогнула похожую на лебединую шею, уставившись на князя огромным синим глазом в кокетливых ресницах. – Чтоб мне у тебя одалживаться – я лучше пешком пойду! – отрезал Чернояд, просто источая любезность. Небо на востоке уже начинало светлеть, меняя бархатистый синий оттенок на холодный серо-стальной. Звезды, как падающие, так и спокойно светящие со своих мест на небе, медленно тускнели. Рассвету не нужны специальные церемонии, чтобы наступить. Мир готовился приветствовать его просто, по собственному желанию. – Александр! – неловко проскользнув между Берегинями, Елена поймала князя за руку. – Ты все равно должен провести эту церемонию. Только ты можешь, ну пожалуйста! – Назови хотя бы одну причину! – скептически прищурившись, потребовал Чернояд. – Рассвет следует на шаг позади ночи, – девочка взмахом тонкой руки театрально обвела едва-едва светлеющее на востоке небо. – и мне очень-очень стыдно, что я тебе не доверяла. Елена сжала его руку уже в обеих ладошках и зажмурилась. Вокруг нее легкими серебристыми волнами расходилось, как круги по воде, едва заметное серебристое сияние. Князь, искривив губы в едва заметной усмешке вскинул голову, волосы – изысканного платинового цвета, который так легко оказалось выдать за банальную седину – взметнулись за его спиной, словно подхваченные резким порывом несуществующего ветра. В образе «брата Эдуарда» они едва достигали середины спины, но теперь, всколыхнувшись, словно живые, прямо на глазах удлинились чуть ли не до пола и тяжело упали обратно мерцающим бледно-серым плащом. Он что же, обрезал их каждый раз, собираясь заглянуть в монастырь, а с восстановлением магического резерва восстанавливалась и прическа? – Не стоит. Я тебе тоже никогда не верил. Уже знакомое по декабрьским событиям сияние, постепенно меняющее цвет с серебристого не белый, окутало вершину колокольни, словно между разомкнувшимися ладонями Елены и князя вспыхнула звезда. Или – что солнце поторопилось подняться над горизонтом, не дождавшись положенного времени и заиграв на деревянных стенах и матовых боках колоколов не хуже, чем на отполированном до зеркального блеска металле. Алина уже готова была не обнаружить ни Чернояда, ни новой Лады, когда ослепленным глазам вернется способность видеть, но вместо этого исчезла сама колокольня. Колокольня, нависшая над деревянной башенкой драконица, Монах, так больше и не подавший голоса звонарь Кузьма… Когда глаза привыкли к смягчившемуся свету, девочка обнаружила, что висит сантиметрах в десяти над уже изрядно потоптанной травой холма, с которого увез Берегинь Сивка-бурка. Вокруг, почтительно притихнув, толпились волшебные существа. – Пропускаешь все самое интересное? Не слишком-то на тебя похоже! Когда Сергей успел появиться на колокольне, Алина так и не поняла. Наверное, выскочил с лестницы в последний момент перед перемещением, когда девочки уже оказались ослеплены. Под обратившимися к нему взглядами блондин смущенно кашлянул и отпустил рукав черной хламиды князя – тот по прежнему щеголял в рясе брата Эдуарда. – Когда в центр событий просачивается Алексис – уж лучше я по возможности скромно постою в сторонке! – с претензией на достоинство ответствовал Змеев. Заметив неподвижно лежащую – теперь уже на траве холма – Ольгу, Сергей без должного почтения повернулся к Чернояду и Елене спиной, обеспокоенно склонившись над девушкой. – С ней все в порядке, – с ноткой недовольства добавил князь. – должен сказать, на этот раз цепочка случайностей сработала очень вовремя. И ты… в общем, ты в кои-то веки все сделал правильно. Судя по натянутому тону, такая констатация считалась совершенно неслыханной честью, однако юноша почти не обратил на слова Чернояда внимания, присев на траву рядом с Ольгой и растерянно поглаживая короткие черные волосы. – Ты все еще можешь сделать выбор, – очень тихо сказала Елена, шагнув в их сторону. – правильный выбор. – Так говорят, когда призывают от чего-то непременно отказаться, – подняв голову, Сергей безмятежно улыбнулся. – такие решения не по мне. Мое почтение, Пресветлая Княжна! Отчего-то на лице новой Лады промелькнула тень разочарования – Алина так и не сумела понять его причины – но почти сразу девочка улыбнулась, с легкой примесью печали, как это только Елена и умела, и протянула ладошку в подставленную руку блондина, позволив запечатлеть на тыльной стороне легкий поцелуй. Подобный жест нуждался в большей царственности, а в ее исполнении смотрелся несколько неуклюже. Никакое могущество не могло придать ей достаточного по статусу величия, но, быть может, именно в этом и заключалась суть Лады. Сияние, окутавшее Сергея при прикосновении к руке девочки, потеплело, окрасилось золотым, заставив коленопреклонную фигуру юноши словно бы истаять, раствориться. И взмыл в предрассветное небо, картинно расправляя кольца, крылатый золотой Змей. – Пора просыпаться! – мягко позвала Елена, склонившись над Ольгой и проводя ладонью по щеке девушки. Кончики пальцев у нее продолжали неярко пульсировать светом. Бывшая послушница болезненно сморщилась и с тихим стоном приподняла голову. Здесь из-за леса не был виден горизонт, но приближающийся рассвет растворял ночную мглу уже над вершинами деревьев. Звезды на небе побледнели, да и спустившиеся на землю звездные девы уже не выглядели так красочно, как в ночи, теряясь перед лицом пробуждающегося солнца. – Если это все… Резко прозвучавший голос Маргариты словно обрушил хрустальное затишье предрассветного ожидания. Почти все взгляды устремились к светловолосой Берегине. – Хотя теперь мне и кажется, что наше участие здесь и вовсе ничего не решило, полагаю, больше мне не стоит беспокоиться за тебя, – слегка дрожащими руками Марго сняла с головы золотой венок. – и за всю нашу так называемую «миссию». Поэтому хватит с меня всех этих чудес! Бросив Венец Прии под ноги, Маргарита резко развернулась и сквозь отхлынувшую толпу быстрым шагом устремилась прочь. Елена рванулась было следом, но Чернояд поймал ее за плечо и отрицательно покачал головой. – Ты не в состоянии исцелить чью-то душу против воли самого человека. Особенно того, кто дорожит своей болью сильнее, чем любым счастьем. Отчего-то никто из девочек не почувствовал ожидаемого возмущения, Алину – а, может быть, и не только ее – кольнуло неприятное, но все же согласие. Марго готова была держаться, пока чувствовала себя обязанной, а теперь… вероятно, все, что ей требовалось – хоть какое-то время побыть одной. И стоило проявить уважение к этому желанию, хотя именно в таком состоянии подруги меньше всего хотели оставлять ее в одиночестве. По-настоящему помочь ей сейчас не в силах была даже Елена, так не стоило и докучать непрошенным сочувствием, лишь утягивающим глубже в отчаяние. Даже в волшебном мире оставалось невозможным настоящее чудо! Комментарий к ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 60. Ведьма Мара http://img12.deviantart.net/8a53/i/2015/108/2/4/meeting_of_old_friends_by_wladlena-d76zqig.jpg