Текст книги "Орден ветров (СИ)"

Автор книги: Рия Альв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 45 страниц)

Элисия стояла, судорожно сжимая в руках посох, боясь случайной атакой задеть Геранта. Они перемещались слишком быстро, их удары были слишком сильны и стремительны. И Элисия поняла, что ей страшно.

Ей было безумно страшно за себя и за Геранта. Одного лишь взгляда на пылающие кровавым огнём глаза Питера, хватило, чтобы волна ужаса прошла по всему телу. Так страшно Элисии не было ещё никогда в жизни, ведь буквально каждой клеточкой своего тела, она ощущала исходившую от него силу. Силу, с которой ни она, ни Герант не смогут справиться.

Вместе со страхом пришло и оцепенение, и Элисия могла лишь наблюдать, как Герант и Питер обмениваются ударами. Геранту удавалось уходить от ударов. До поры до времени.

Один сильный удар ногой в живот, и Герант, проехавшись по каменистой почве, затих в паре метров от Питера.

– Ты и вправду лишь жалкое подобие, – он бросил это с таким отвращением глядя на Геранта, словно тот был лишь лужей грязи, в которую Питер случайно вляпался.

Он приближался к Геранту медленно, словно специально растягивая момент и с усмешкой смотря за тем, как тот пытается подняться. Пытается и не может. В голове Элисии вспыхнула всего одна мысль: Геранта сейчас убьют. На её глазах. Снова.

– Не тебе говорить об этом! – Элисия и понять не успела, как оказалась между Герантом и Питером, выставив вперёд посох, и глядя своему страху в глаза. Смело и даже почти с вызовом. – Не тебе, кто является лишь жалким подобием великого короля прошлого!

Питер смерил её ледяным взглядом обжигающих глаз. Под влиянием этого взгляда люди падали ниц, склоняли головы, складывали оружие. Но Элисия кое-как заставляла себя не отводить взгляд, а колени не дрожать.

Они стояли друг напротив друга и молча смотрели глаза в глаза. Элисия понимала, что это тоже какая-то битва, и если она отведёт глаза, то проиграет. А проигрывать ей не хотелось.

– Ты лишь пыль у моих ног, – Питер только слегка повёл рукой, а Элисию ударило энергетической волной такой силы, что она кое-как смогла устоять на ногах.

– Может, я и пыль, но у твоих ног я точно не буду, – выдавила она, как только смогла восстановить дыхание. – Комета!

Элисия со всей оставшейся силой ударила посохом о землю, заставив огромный камень упасть прямо на Питера. Она надеялась, что это отвлечёт его хоть на полминуты. Но…

Он схватил комету одной рукой, когда та была прямо над его головой. Схватил и отбросил, будто она была лишь мелкой галькой.

– Смена!..

Договорить она не успела, Питер сделал мах рукой, и энергетическая волна ударила Элисию с такой силой, что её оторвало от земли. Пролетев пару метров, она врезалась спиной в выступ, споляз по нему до земли.

Спина нещадно заныла, рёбра тоже отозвались тянущей болью. Элисии даже показалось, что она слышала, как одна из костей душераздирающе хрустнула. Судя по тому, что она почти не чувствовала левую руку, что-то сломалось именно там. Перед глазами всё плыло, а звуки доходили с опозданием и будто через толщу воды.

«Жалко! Это было просто жалко! А вот если бы у тебя была моя сила…»

Элисия попыталась разлепить губы, то ли, чтобы приказать голосу в ей голове заткнуться, то ли, чтобы всего лишь простонать. Не вышло ни того, ни другого.

Рядом с чёрным пятном, которое было Питером, возникло второе, но красное. Неужели Аргента?

– Серебряный дракон, почему ты приводишь сюда это существо, которое даже не имеет права называться драконом? – голос Питера проник в голову вместе с волной боли и жгучей злости, но…

«Серебряный дракон». Значит, Аргента пришла на помощь. Несмотря на то, что Элисия ощущала себя сломанной и выброшенной куклой, у неё словно камень упал с души. С Герантом всё будет в порядке.

– Помолчи, он получше тебя будет, – голос Аргенты развеял все оставшиеся сомнения.

– Ты разочаровываешь меня, – бросил Питер на прощанье и ушёл. Его уход Элисия не увидела, но ощутила. Ей сразу будто стало легче дышать. Наконец-то можно было расслабиться и провалиться во тьму.

К несчастью, там её уже ждали.

***

– Нет! Слова «жалко» не достаточно, чтобы отразить всю суть ситуации. Это было… как же там?.. Ну как «жалко», только ещё хуже.

– Ничтожно? – подсказывает Элисия.

– Точно! Ничтожно.

Повелительница кошмара скрещивает руки на груди и начинает расхаживать туда-сюда. У Элисии от этого мельтешения быстро начинает рябить в глазах. Так что она переключает внимание на один из дрейфующих в туманно-сером пространстве камней. От взгляда демона это не укрывается.

– Ты меня вообще слушаешь?

– Нет, – Элисия садится на каменистую почву, скрестив ноги, будто собралась медитировать, но вместо этого лишь потягивается. Тело не ощущается почти совсем и это безумно приятно, что там с ним творится в реальности, даже представить страшно. – И не собираюсь. А вообще, если будешь много болтать, засчитаю это, как попытку склонить меня к контракту. Сколько там у тебя этих попыток осталось? Всего две, да?

– Ты сама пришла сюда, скрываясь от боли, – напоминает демон, резко обернувшись к Элисии. Наверно, она бросила на неё злобный взгляд, но из-за маски этого не понять.

– Но я не просила тебя болтать и мнения твоего не спрашивала.

Повелительница кошмара зло шипит, и в этом шипении можно различить фразу «и кто тут из нас действительно демон?»

– Я не на чём не настаиваю. Просто говорю очевидные вещи, которые ты предпочитаешь не замечать, – демон разводит руками. Элисия делает вид, что не слушает. – С теми силами, что есть у тебя сейчас ни тебе, ни твоей гильдии Питера не победить. Он просто убьёт всех, кто тебе дорог, прямо у тебя на глазах. По одному. А потом и тебя саму прихлопнет, как муху!

Элисия флегматично хмыкает. На самом деле она не думает, что Питер будет вести себя как типичный злодей из мрачной сказки. Скорее уж, он просто смахнёт с дороги всех, кто будет ему мешать, а умрут они при этом или нет, его вряд ли будет заботить. И тем не менее…

– Ещё слово, и попытка будет засчитана, – обрывает Повелительницу кошмара Элисия всё тем же невозмутимым тоном.

– Раз не собираешься меня слушать, тогда исчезни с глаз долой, жалкий ты человек!

Перед тем, как окончательно возвратиться в реальность, Элисия подмечает, что за сегодняшний день ей что-то слишком часто приказывают исчезнуть.

***

Реальность приветствовала Элисию взрывом боли, разномастной и цветастой, как палитра безумного художника. Она крутила, тянула, резала, выворачивала наизнанку, так что Элисии хотелось кричать, но вышло только сдавленно простонать.

– С пробуждением, – голос Аргенты спокойный, но всё же с оттенком недовольства. – Как спалось?

Элисия не поняла, то ли Аргента так шутит, то ли издевается, то ли в очень странной манере пытается узнать о самочувствии. В ответ снова получилось лишь простонать. Хоть боль начинала понемногу утихать, но говорить всё равно ни сил, ни желания не было.

– Судя по голосу не очень, – слева и чуть сзади послышался голос Геранта. – Не мудрено, Питер её неслабо отделал.

– Молчал бы! – шикнула на него Аргента. – Сам не лучше. Тоже мне, воители. Теперь как хотите, но приводите себя в порядок к нападению адептов, иначе будете отсиживаться в тылу!

– Я не ранен! Это всего лишь царапина!

Элисия не рискнула повернуть голову, чтобы посмотреть на «царапину» Геранта, но, судя по тому, что он тащился сзади и говорил с перерывами, чтобы перевести дыхание, царапина была весьма серьёзной. Вторым открытием оказалось то, что Аргента несла её на спине. Это объясняло, почему её голос до этого был так близко и раздавался немного снизу. Сейчас Элисия бы с удовольствием сказала, что не надо её нести, но здравомыслие подсказало, что сама идти она всё равно не сможет.

– Спасибо, – тихо пробормотала она, едва шевеля губами.

– Не стоит, – фыркнула Аргента, – ты всё-таки пострадала из-за Геранта. Не оставила его одного, как я и просила.

«Просила». Аргента сказала «просила». Да ещё и, кажется, пыталась её, Элисию, поблагодарить и извиниться перед ней одновременно. Элисия почувствовала, что её снова тянет упасть в обморок.

– Однажды он уже погиб из-за меня. Это меньшее, что я могла сделать, так что…

– Я вроде бы говорила, что лучше вовсе не открывать рот, чем болтать глупости, – в этот раз фраза прозвучала не как упрёк, а скорее как замечание неразумному ребёнку. Неразумному, но любимому. – Если и винить в случившемся кого-то, то не тебя одну. Так что, чем винить себя, лучше постарайся оправдать ожидания, которые Герант на тебя возлагал.

– Он возлагал на меня какие-то ожидания? – когда Элисия задала этот вопрос, на горизонте уже показался дом, в котором сейчас располагался штаб Ордена ветров и части Фрихет.

– Ну, конечно! – возмущённо воскликнула Аргента. – Мой брат не был настолько глуп, чтобы жертвовать жизнью ради человека, от которого не ждал чего-то по настоящему стоящего.

Элисия несколько раз удивлённо хлопнула глазами, открыла и закрыла рот. У неё в голове разом родилась куча вопросов, и одновременно она совершенно не знала, что сказать.

Дверь дома открылась. Кто-то показался на пороге, задержался там всего на пару секунд, видимо, разглядывая приближающихся. А потом бросился им навстречу.

– Хватит глупых вопросов, – оборвала мыслительный поток Элисии Аргента, – лучше придумай, как будешь успокаивать своего рыцаря. Ведь, как только он поймёт, что с тобой случилось, набросится на меня яростнее, чем Питер.

Элисия не видела лица Аргенты, но чувствовала, что та улыбается. Этой своей редкой беззлобной улыбкой, которую едва можно различить на губах. Но удивляться этому пришлось недолго. Шок и непонимание в глазах Аллена, быстро сменяющиеся на гнев и страх, как бы намекали, что придумывать оправдания нужно срочно.

***

На душе у Силико было неспокойно. Тревоги, словно клубок змей, извивались и шипели. И, когда она наконец добралась до Ану Аренделя, это шипение только усилилось.

Ану Арендель, да и весь эльфийский лес был безмолвен и тих, будто его единственными жителями были вековые деревья, тихо шелестевшие кронами где-то в вышине. Пока Силико шла до временного штаба, ей на глаза не попалось ни одного эльфа, ни группы согильдийцев, возвращающихся с зачистки какой-нибудь территории. Никого. Но это было только началом кошмара.

Проблуждав около часа по тому месту, где должен быть их штаб, Силико так и не нашла ни намёка на строение. Места были знакомые, и она точно понимала, что не заблудилась. Но штаба не было. Да и других домов тоже. И до сих пор никаких прохожих.

Неужели Монолит всё же свёл её с ума?!

Отогнав эту паническую мысль, Силико опустилась на траву и начала обдумывать план дальнейших действий. А делать что-то было действительно надо. Битва начнётся через два дня, а она чёрт пойми где!

Битва… Постойте-ка, а что, если она уже началась?! Что, если Лайт их действительно предал, и все сейчас где-то сражаются, а она прохлаждается здесь?!

Нет. Версия хорошая, но отсутствие штаба-то как объяснить? Не с собой же его унесли. И не снесли так, что и следов не осталось. Нет-нет-нет, дело явно в чём-то другом.

И только Силико начало казаться, что её голова сейчас взорвётся, от хаоса мыслей, камень, который она до сих пор сжимала в руке, вспыхнул. Она вздрогнула и выронила его. Но светится он не перестал, наоборот, свет сформировался в луч, указывающий куда-то в сторону Монолита.

– Не знаю, что ты задумал, странный камень, – Силико подобрала его с земли и придирчиво осмотрела, – но я тебе доверюсь. Всё равно других идей нет.

***

– Ты слишком много волнуешься!

– «Слишком много» я буду волноваться лишь в том случае, если ты перестанешь получать ранения, – Аллен старался говорить строго, настолько строго, насколько он вообще мог говорить с Элисией.

Она лежала на кровати с перебинтованной рукой – которая, слава богине, оказалась просто вывихнута, а не сломана – и пыталась то ли извиниться, то ли оправдаться.

Аллен только что закончил лечение Геранта, и вот теперь вернулся проверить Элисию. Судя по её достаточно бодрому виду, лечение прошло весьма удачно, и боль её больше не мучила. По крайней мере Аллен на это надеялся.

– Как там Герант? – осторожно спросила Элисия, видимо, боялась, что Аллен до сих пор злиться.

И он злился, только не на неё, а на себя.

– Лучше, чем ты. Ему меньше досталось, и он всё-таки дракон.

Видит богиня, этого дракона хотелось не лечить, а удушить на месте! Ну или хотя бы пару раз въехать по дурной голове, что, собственно, в один прекрасный момент Аргента и сделала. Сначала он минут десять усиленно пытался удрать, вопя, что его не будет лечить какой-то человек. Потом – уже после затрещины от Аргенты и угрозы сковать его световыми кольцами от самого Аллена – утихомирился и дал применить на себя несколько исцеляющих заклятий. Но ворчать о том, что «это всего лишь царапина, которая и так бы прекрасно зажила» не перестал. Так что уже через пару минут Аллена начал жалеть, что не знает какого-нибудь заклятья, накладывающего немоту.

– Как думаешь, я успею восстановиться до сражения? – этот вопрос был задан ещё осторожнее.

– Почему тебе всегда нужно рисковать собой и лезть на рожон? – ответил вопросом на вопрос Аллен.

Тяжёлый вздох вырвался против воли. Всё же Аллен сам понимал, что очень устал. От всего. От бесконечного волнения за кого-то, от опасности, преследующий дорогих ему людей, устал врать, притворяться, делать то, чего делать совсем не хочется. Но так уж вышло, что большая часть его повседневности состояла именно из этого.

– Я просто хочу защитить, тех, кто мне дорог. Не могу стоять в стороне, пока другие сражаются, – Элисия выглядела виноватой, но очень решительной и непоколебимой в своём желании защищать.

И вот что ему делать с этой упёртой девчонкой? Поставить к себе за спину и сказать «стой так и не высовывайся»? Так не послушает же.

– Просто оставь это мне. Хотя бы частично. Я смогу быть твоим щитом, но только если ты сама не будешь препятствовать этому.

Выражение лица Элисии изменилось, она посмотрела на Аллена сердито и недовольно, так, будто он сейчас сказал неимоверную глупость. Причём обидную глупость.

– Ну как ты не понимаешь, а?! – Элисия рывком поднялась с постели, схватила Аллена за воротник здоровой рукой и сильно встряхнула. – Ты один из тех, кого я хочу защитить. Я не могу просто закрыться тобой и дать принять весь удар на себя.

Элисия выглядела очень злой, такой злой, будто вот прямо сейчас, без всякого посоха, хорошенько приложит его об пол сменой гравитации. Или ещё что похуже.

– Хочешь сказать, что не можешь принять мою помощь? – слова вырвались сами по себе. Ему самому казалось, что он собирался сказать вовсе не это.

И его снова тряхнули. Даже сильнее, чем в прошлый раз, так что он чуть не свалился со стула.

– Ты совсем дурак или только прикидываешься?! – воздух действительно стал давить на плечи ощутимо сильнее. – Я вовсе не это хочу сказать! Я говорю о том, что если ты пострадаешь или, хуже того, умрёшь – это ничего не улучшит. Всё станет только хуже. Намного хуже! Я не хочу потерять тебя второй раз. Ты мне нужен. Здесь. Рядом со мной. Навсегда!

Ещё пару мгновений Элисия продолжала сверлить Аллена злым взглядом, а потом рука её разжалась, так словно пальцы вдруг ослабели. Сама Элисия резко отвернулась, уставившись в стену и нервно теребя край одеяла.

Но даже несмотря на это и на мягкий полумрак комнаты, Аллен успел заметить, как сильно покраснели её щеки. Наверное, так же сильно, как и его собственные.

***

Силико стояла на выжженном дочерна камне и смотрела на ту, кого в последний раз видела лишь бесплотным духом. Теперь же она была живой. Из плоти и крови, самая что ни наесть настоящая. Казалось бы, подбеги, обними, ощути наконец тепло самого родного и дорогого тебе человека. Но нет.

Это могло бы казаться комичным, если бы не было трагедией. Очередной маленькой трагедией Силико.

Гарам, её самая прекрасная, самая чудесная в мире наставница, плакала навзрыд рядом с недавно созданным щитом Монолита. А Силико не могла её утешить, ведь являлась не более, чем бесплотным духом, которого ни увидеть, ни услышать никто не может.

Она в очередной раз посмотрела на камень, зажатый в руке. Он сиял всё тусклее и тусклее. Прямо, как вера Силико в её славных предков. Не зря говорят, что счастье в неведение. Лучше бы она так ничего и не узнала о создании щита Монолита. Но теперь не было толку об этом сожалеть.

– Может, уже вернёшь меня в моё время, проклятый камень? – зло спросила Силико.

Как и ожидалось, ей никто не ответил.

========== Квест девятнадцатый «Когда приходит буря» (часть 1) ==========

В небо смотреть нужно с вызовом,

Может быть, кто-то ответит на вызов.

«Ну что ж, начнём?

Я уже начал…

Начал мстить…

Ведь месть – единственное, что мне нужно»

Низкий рокочущий голос ударил по ушам Силико. Что-то в этом голосе напомнило ей раскаты грома, возможно, некое предвестие грядущей бури. Тому, что голос прозвучал то ли где-то совсем рядом, то ли вообще в самой её голове, Силико даже не удивилась. Когда так долго блуждаешь бесплотной тенью по чьему-то прошлому, перестаёшь удивляться тому, что тебя всё время окружают голоса.

Но всё же, развернувшись, Силико чуть не вздрогнула от удивления. Тяжёлый внимательный взгляд короля Питера смотрел прямо на неё. Вернее, сквозь неё.

– Значит, это и есть Монолит… То самое место, где погибли Древние… – он осмотрелся по сторонам, тем взглядом, которым обычно феодал окидывает свои владения. Возможно, со временем у королей развивается привычка смотреть подобным образом вообще на всё. – Самая величайшая раса в Альтере пожертвовала жизнью, чтобы спасти мир… Какое величественное безумие! А мы ведь идём той же тропой, что и они…

Питер говорил сам с собой, адресуя слова пустоте. Если бы Силико не знала, кто стоит перед ней, если бы этот человек не говорил так уверенно и чётко, она бы решила, что видит безумца. Хотя… много ли она знала о безумцах? Арно был умнейшим из древних, но и его разум был сломлен. Могло ли то же самое произойти и с Питером?

– Вы оставили меня, ленивые, равнодушные боги! Я тоже отвернусь от вас! – эти слова вырвали Силико из размышлений, громыхнув с новой силой и отдавшись эхом среди скал. – Я отброшу всё, что вы навязываете нам! Доброту, сострадание… Как вы можете требовать этого от нас, когда сами ведёте себя совсем по-другому! Вы заплатите за то, что покинули нас! Клянусь, я отомщу вам!

Великий король прошлого, герой Альтеры, настоящая легенда сейчас стоял перед Силико, выкрикивая проклятья в пустое небо. Даже будучи всего лишь воспоминанием он источал такие волны ненависти и бесконтрольной злобы, что начинало перехватывать дыхание.

– Я не стану жертвовать собой, как это сделали Древние… Нет, я заставлю платить по счетам вас! Я не позволю вам уничтожить этот мир!

Бросить вызов самим богам мог либо величайший воин, либо безумец. Силико подумала, что Питер был и тем, и другим в равной мере.

***

Утро выдалось сырым и серым, пропитанным тревогой и холодом, словно природа Ану Ариенделя вдруг вспомнила, что скоро зима. Казалось, что роса на траве вот-вот покроется изморозью, но Куруми и Эдем в один голос твердили, что днём станет теплей. Элисия им верила. Ей решительно необходимо было верить хоть во что-то, пусть даже в такую мелочь.

Она стояла у одного из окон гостиной и напряжённо смотрела на дорогу, словно надеясь разглядеть сквозь хмарь чей-то силуэт.

– Ты не можешь думать об одном бойце, когда за твоей спиной десятки.

Элисия вздрогнула и, резко развернувшись, хотела было выхватить посох, но его за спиной не оказалось. Ну, конечно. Она же в штабе. В безопасности. Зачем ей таскать с собой посох?

– А нервы у тебя сдают, – на лице Гензаи проступила едва заметная насмешливая улыбка.

Облегчённо выдохнув, Элисия оперлась рукой о подоконник. Сердце всё ещё быстро колотилось в груди, но уже потихоньку начинало замедлять темп. Надо же было так подкрасться. Вот вроде знакомы не первый день, а она всё никак не может привыкнуть к тому, что Гензаи ходит почти беззвучно, как какой-нибудь кот.

– Ещё бы они не сдавали, – Элисия прислонилась головой к холодному стеклу. – Мир может рухнуть в любую минуту. Адепты вот-вот нападут. Силико так и не вернулась. А вдруг с ней что-то случилось? Около Монолита может случиться всё, что угодно.

– С такими мыслями бои не выигрывают, – усмешка на лице Гензаи стала грустной. – Когда ведёшь за собой армию, нужно верить в победу. Всегда. Даже если ведёшь людей на смерть. Сейчас у нас, благо, преимущество и численное, и стратегическое. Но если ты будешь думать о Силико больше, чем о битве, враг найдёт, как этим воспользоваться. Так что сейчас тебе лучше всего поверить в то, что с ней всё хорошо, даже если это не так. Ведь в итоге твоё волнение может стоить кому-то жизни.

– Ты меня успокаиваешь или запугиваешь, я не пойму? – фыркнула Элисия. Слова Гензаи определённо вызвали какие-то чувства. Не сказать, чтобы она успокоилась, но что-то явно изменилось. Понять бы ещё что.

– Ни то и ни другое. Предостерегаю, скорее, – пожал плечами ассасин. – Или просто сотрясаю воздух. Эту манеру говорить абстрактными фразами я явно подхватил у Лайта, как заразу какую-то. Раньше выражался куда конкретнее и короче.

Элисия удивлённо приподняла бровь, но Гензаи этого не заметил или сделал вид, что не заметил. Он очень редко говорил о Лайте, хотя их явно связывало давнее прошлое. Насколько давнее? Что могло произойти такого, что дружба обратилась во вражду? А Элисия отчего-то была уверена, что Гензаи и Лайт когда-то были друзьями.

– Слушай, так что такого случилось, что Лайт ушёл из гильдии? Он же раньше был во Фрихет, да? – Элисия знала, что ей не стоило задавать этот вопрос, но любопытство было сильнее неё. Намного сильнее.

По Гензаи не было видно, чтобы он хоть сколько-то удивился вопросу. Наоборот, казалось, что он обдумывал ответ ещё до того, как Элисия осмелилась спросить. Взгляд ассасина был устремлён куда-то вдаль, так словно он мог видеть сквозь стены, а, может, и сквозь время. Элисия поймала себя на мысли, что ей бы очень хотелось пролезть Гензаи в голову и понять о чём он думает, увидеть картины, предстающие его внутреннему взору.

– Один человек погиб. Лайт решил, что из-за него. Более того, он решил, что и мы все так думаем. И ушёл. А я решил, что он трусливый придурок, который сбежал поджав хвост. И не остановил, – ни по тону, ни по мимике нельзя было сказать, что эта история вызывает у Гензаи хоть какие-то эмоции. – Но это было давно.

– А сейчас? – совсем осмелев спросила Элисия.

– А сейчас я глава Королевской гильдии, а он адепт дракона. Такая вот расстановка фигур.

***

Куруми ходила по комнате взад и перёд, не находя себе места. До битвы ещё оставалась уйма времени, а занять себя было решительно нечем. Сама мысль «убить время до глобального сражения» казалась дикой. Хотя Куруми надеялась, что в действительности битва не будет по-настоящему глобальной, и удастся обойтись малой кровью. А лучше бы вообще без крови.

Сделав ещё один круг по комнате, Куруми попыталась подумать о чём-нибудь отвлечённом. Но не смогла. Снова накатило волнение за Силико, которая так и не вернулась, и за Элриона, который ушёл непонятно куда, даже ничего не сказав.

Ещё один круг, видимо, был проделан не зря, потому что с очередным оборотом пришла идея, которая срочно требовала воплощения в жизнь. Так что, схватив лук и колчан со стрелами, Куруми выскочила в коридор, даже не закрыв дверь комнаты.

В гостиную она буквально влетела и, кажется, сделала это очень не во время. Элисия и Гензаи никак не показали, что Куруми им помешала. В конце концов они оба слишком хорошо умели держать лицо. Но каким-то шестым чувством Куруми поняла – она не во время.

В любом случае, сделанного уже было не воротить, так что она поздоровалась так, будто совсем ничего не поняла, и принялась излагать то, что ей пришло в голову:

– Я знаю, как можно найти Силико! – объявила Куруми с деланной уверенностью. – Древо жизни связано и с землями около Монолита. Так что, возможно, Ювенисэль мог бы почувствовать, если Силико где-то там. И мы могли бы найти её до битвы.

Элисия заметно оживилась, Гензаи лишь пожал плечами.

– Я не могу ничего гарантировать, но…

– Но попробовать стоит, – ободряюще улыбнулась Элисия. Других напутствий Куруми было не нужно, уже через мгновенье она выскочила в свежесть раннего утра.

От непривычной прохлады Куруми поёжилась, плотнее закутываясь в лёгкую накидку. Лучи солнца, едва пробивающиеся через туманную серость, совершенно не грели, и Куруми только сейчас задумалась, что вообще-то совсем скоро должна наступить зима. Её холодное дыхание теперь ощущалось даже здесь, в царстве вечной осени.

– Снова ищешь неприятностей? – с долей скепсиса поинтересовались из тумана.

– Если кто их и ищет, так это ты, – Куруми постаралась ответить в том же тоне.

Элрион вынырнул из тумана почти так же, как Элисия выныривала из порталов, словно секунду назад его вовсе здесь не было. Он не выглядел ни усталым, ни взволнованным, даже цель Куруми его, казалась, особо не интересовала, Элрион просто пошёл рядом, словно присоединился к прогулке.

– Где ты пропадал? – не выдержала Куруми, поняв, что сам эльф ничего рассказывать не собирается. – Тебя всё утро не было.

– Я тебе больше скажу, меня не было ещё и всю ночь, – Элрион сладко зевнул, прикрыв рукой рот. И Куруми успела заметить, что его пальцы время от времени мелко подрагивают. Элрион никогда этого не говорил, но Куруми замечала, что так бывает после слишком долгого использования перчатки.

– Так чем, говоришь, ты занимался? – Куруми бросила на Элриона внимательный взгляд, на что тот лишь закатил глаза.

Руки его были скрыты широкими рукавами, через прорези которых проглядывали туго затянутые бинты. Элрион всегда бинтовал руки, если собирался использовать перчатки, ведь иначе они могли содрать кожу до крови. Если приглядеться внимательнее, можно было заметить, что эльф время от времени ещё и прихрамывает на правую ногу. Да и весь его вид, как бы он ни старался это скрыть, был несколько потрёпанным.

– Ты явно не просто луной любоваться ходил, – Куруми явно давала понять, что просто так не отстанет.

– Любование луной – это для светлых эльфов вроде тебя, а я же занимался делом, подходящим для тёмного эльфа, и заодно спасал всё ваше сомнительное предприятие, – Элрион развёл руками, и, скорее всего, этим и собирался ограничиться, но непонимающий взгляд Куруми заставил его продолжить: – Шпионы. Кучка адептов пыталась подобраться к лагерю. Скорее всего, хотели узнать количество противников.

Пояснять, что эти шпионы уже явно ничего никому донести не смогут, не требовалось. Куруми прекрасно додумала это сама.

– Но разве Лайт не снабдил их всей достаточной информацией? – Куруми непонимающе посмотрела на Элриона.

– Контроль Лайта не абсолютен, как бы он не внушал всем обратное, – задумчиво произнёс Элрион, вглядываясь в расплывчатый силуэт Древа жизни. – Кто-то может не доверять ему. Может, Игнасий что-то заподозрил или решил перестраховаться, а может… хотя нет, Питер послал бы кого-нибудь посерьёзнее.

На несколько минут повисла нерушимая, гулкая тишина. Каждый думал о чём-то своём, и лишь когда до Древа оставалось от силы несколько метров, Куруми решилась озвучить свои мысли:

– А не мог сам Лайт нас предать?

Элрион даже с шагу сбился от этого вопроса. Замерев на месте, несколько секунд он смотрел на Куруми непонимающим взглядом, словно решал воспринимать её слова всерьёз или как шутку. Но потом всё же засмеялся, ввергнув Куруми в глубочайшее недоумение.

– Я поясню, – справившись с приступом смеха выдохнул Элрион, – чтобы предать кого-то, нужно сначала быть на его стороне. А Лайт на вашей стороне никогда не был, это уж скорее вы за ним следуете. Сама подумай, ради чего ему вас «предавать»? Чтобы следовать за Игнасием? Или за Питером? Бред. Поверь, вселенское господство его не интересует.

– А что же тогда интересует? – Куруми нахмурила брови и скрестила руки на груди, всем видом показывая, что тон Элриона ей не нравится, но эльф это благополучно проигнорировал.

– Его цели куда более… – он задумался, подбирая слово. – точно, «мелочнее». Он просто хочет испортить кое-кому жизнь. Достойная цель, чтобы потратить на её исполнение несколько лет жизни, я считаю, – фраза была сказана с тем ненавистным Куруми выражением, когда не понятно, сарказм это или нет.

– Выглядит так, будто ты просто очень доверяешь Лайту, – пробормотала Куруми, стоя перед входом в Древо.

– Нет, всё гораздо серьёзнее, – заверил её Элрион, – я понимаю его мотивы.

***

Яркое светло-синее сияние Древа сильно резануло по глазам после уличной серости. Элрион сощурился и сдавленно зашипел, всё же его глаза слишком сильно привыкли к полумраку подземелий. И пока он яростно тёр глаза, Куруми успела что-то увидеть. Увидеть что-то такое, что заставило её охнуть и отступить назад.

Картинка перед глазами всё ещё плыла и размывалась сине-зелёными кругами, но стальная перчатка уже была надета на руку. Рефлекторно. Сделать шаг вперёд, закрыв собой Куруми, чему та от шока даже не противилась, тоже заставили какие-то рефлексы, но уже недавно приобретённые. И только после всего этого, Элрион наконец смог распознать в тёмно-красном пятне Питера. Он стоял посреди тронного зала, беседуя с какой-то весьма странной на вид девушкой. Она была бела как снег, теряясь на сияющем светлом фоне, так что сначала её можно было и не заметить. Королевский трон за их спинами был пуст.

Элрион почувствовал, как напряглась Куруми, готовясь к тому, что их вот-вот заметят и атакуют. Но Питер и белоснежная девушка были так увлечены беседой, что не обращали на них ни малейшего внимания.

– Ты ведь не солгала мне, Лунария? – спросил Питер, и белоснежная девушка отрицательно покачала головой.

Лунария. Элриону показалось, что когда-то он уже слышал это имя. Только вот от кого?

– Если всё, что ты сказала – правда, то мы с тобой на одной стороне… Но я не могу понять, какая твоя истинная цель. Если ты – фрагмент личности богини, тебя вряд ли волнуют мелочи вроде чувств смертных. Так чего же ты добиваешься?

Фрагмент личности богини? Если верить словам Елены, то и от одной богини проблем было много, а тут ещё и фрагмент её личности. Может, о Лунарии ему когда-то рассказывала именно Елена?

– Я делаю то, что нужно делать, – голос Лунарии был таким же бесцветным, как и она сама, ни единого оттенка, ни намёка хоть на какую-то эмоцию.

Элрион не успел даже предположить, о чём могла идти речь, как яркий свет снова резанул по глазам, на этот раз даже ещё сильнее. Зашипев от боли, Элрион заслонился рукой, но это слабо помогло. Сзади Куруми тихо ойкнула, но в этот раз не испуганно, а удивлённо.