Текст книги "Орден ветров (СИ)"

Автор книги: Рия Альв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 45 страниц)

Слова Аллена словно бы оглушали. Ярость и злоба внутри Элисии потухли так же быстро, как тухнет костёр, на который выплёскивают ведро воды. Она ведь действительно поддалась, пошла на поводу у старых обид и даже не подумала о том, что её другу может грозить опасность.

– Что-то случилось? – взволнованный восклик Эдем раздался откуда-то сзади, но Элисия даже не сразу поняла, кто, что и где кричал.

– Мы сейчас же отправляемся в Ану Арендель! – Элисия ещё никогда не слышала в тоне Аллена столько холодной решительности. – Её нужно вернуть домой, – добавил он уже тише, закрывая эльфийке глаза и аккуратно стирая рукавом струйку крови с её лица.

***

Куруми обернулась, услышав звук быстро приближающихся шагов. Элисия ворвалась на площадь перед Древом Жизни словно вспышка и затормозила лишь увидев Советника. Лицо волшебницы было бледно, а в глазах отражалась паника.

– Мы нашли тело одной из кандидаток в лесу, – выдавила с трудом Элисия. – Нам уже сказали, что она была последней, кроме…

Тут Элисия перевела взгляд, и Куруми поймала его на себе. Такой отчаянный и безнадёжный. На пару мгновений показалось, что Элисия сейчас заплачет, но этого не произошло.

Куруми видела и как изменился в лице Элрион, и как Советник всего на пару секунд прикрыл глаза, стараясь сохранить самообладание. Но ей было это не важно. Ей казалось, что земля под её ногами провалилась, и она падает прямо во тьму. Падает, падает, падает…

– Тогда в Конклаве больше нет смысла, – наконец произнёс Советник непривычно нетвёрдым голосом. – Куруми ты…

И разбивается на тысячи осколков.

– Я не могу быть Королевой! – выкрикнула Куруми, делая шаг назад, а потом ещё один и ещё. – Я хочу! Я не смогу! Я…

Она смотрела на всех присутствующих с ужасом, этот же ужас, отразившийся в её глазах, сейчас сковывал ей горло, не давая произнести хоть слово. Но ни говорить, ни слушать ничего Куруми больше не желала. Ещё пара судорожных шагов и она бросилась бежать, сама не зная куда.

Элрион провожал её взглядом, он хотел было бросится за ней, но одна мысль сковала ему ноги точно цепь.

А что он ей скажет? Он знал, что действительно хочет сказать: «Тебе не нужно становиться Королевой, не нужно приковывать себя к Древу Жизни. Давай просто убежим. Убежим и всё». Он всегда так делал – убегал, если не мог чего-то изменить. Так было и с Еленой – он просто сбежал, бросив её в момент, когда она больше всего нуждалась в союзниках. Для тёмного эльфа это было нормальным, но лишь для тёмного эльфа. А Куруми? Сможет ли она отвергнуть свою судьбу и сбежать? И какие последствия повлечёт за собой побег единственной кандидатки на эльфийский трон?

Что он вообще может со всем этим сделать? Может ли он сделать хоть что-то?

Элрион перевёл взгляд на Советника, ища то ли помощи, то ли ещё чего-то, чего он и сам не знал, но увидел нечто иное. Сострадание и понимание. Советник смотрел на Элриона не с жалостью, как должен бы смотреть на несчастного мальчишку, чьи планы только что рассыпались прахом, а именно с состраданием, как смотрят на равного, как смотрят на того, чью боль понимают.

Именно в этот момент Элрион осознал, что всё пропало, что Советник ему не поможет, но в этот же момент в голове родилась безумная идея, а вместе с ней и надежда. Элрион и сам прекрасно понимал, что цепляется за соломинку, но это было хоть что-то. И он тоже бросился бежать прочь от Древа Жизни, но не за Куруми. Ему нужен был кое-кто другой.

***

Элрион нашёл его достаточно быстро, даже быстрее, чем хотелось бы. Он был совсем недалеко от Древа Жизни, даже, скорее всего, слышал весь их разговор. Нет, Элрион был уверен, что он слышал. Он не могу не слышать.

– Помоги ей! – выкрикнул он вместо приветствия. – Если она действительно так дорога тебе, как ты говоришь, то помоги ей!

Ювенисэль удивлённо слегка приподнял брови. Его холодный, чуть надменный взгляд скользнул по Элриону.

– Думаешь, я могу?

– Знаю, что можешь, – ответил Элрион, хотя ничего толком не знал.

– Я хочу уточнить кое-что, – Ювенисэль усмехнулся, и от этой усмешки холодок прошёлся по спине Элриона. – Ты просишь ради неё или ради себя?

Да какая разница! Хотел выкрикнуть Элрион, но сдержался, задавив в себе эти слова.

– Я прошу ради неё, – ответил он, заставив голос не дрожать. – Если ты ей поможешь, я сделаю всё, что ты захочешь. Я могу исчезнуть из её жизни так, что она больше никогда даже не услышит обо мне. Я могу заставить её меня возненавидеть. Мне не важно. Просто помоги ей.

Элрион действительно был готов на всё, только бы Куруми не становилась заложницей Древа Жизни. Она не принцесса в башне из сказки, а он не прекрасный принц. Он должен спасти её раньше, чем она попадёт в заточение. И он спасёт, чего бы это не стоило. Даже если они больше никогда не увидятся, осознания того, что Куруми свободна ему будет достаточно. Элрион убеждал себя в этом.

Он даже толком не знал, откуда взялось это маниакальное желание. Он почти впервые в жизни хотел кого-то спасти. В этот раз всё должно было получиться.

***

У Куруми дрожали ноги, и что-то внутри неё тоже дрожало, трепетало, как один из медных листьев на сильном ветру. Но она шла к Древу Жизни, как иная Королева восходила бы не на престол, на на эшафот. С гордо поднятой головой, обречённой покорностью и затаённым где-то очень глубоко внутри страхом.

Закат догорел, как догорают костры, истлев на западе. И как не погасшие угольки от пожарища на небе мерцали звёзды. Куруми не знала, как она встретит новый рассвет. Какой она его встретит. Она шла на встречу судьбе, уже не проклиная её, но так и не приняв до конца.

Внутри Древо Жизни оказалось совсем не таким, как Куруми его себе представляла. Синее свечение исходило отовсюду, словно сам воздух светился. И только Королева выделялась на этом фоне серой тенью. Увидев Нарсиэль, Куруми сделала несколько шагов по направлению к ней и упала перед троном на одно колено в равной степени из-за уважения и бессилия.

Лицо Королевы было прекрасно и печально. Но то был лишь отблеск было красоты. Посеревшая кожа, усталые глаза, вымученная болезненная улыбка – так улыбнётся разве что умирающий.

– Дитя, – почти прошептала она, голос Королевы был не отличим от шелеста листьев. – Хочешь ли ты такой судьбы для себя?

Впервые. Впервые в жизни Куруми кто-то спросил о том, чего она действительно хочет. Она бы с радостью ответила «нет», но сказать это в лицо Королеве отчего-то было так сложно.

– У тебя такое удивлённое лицо, это… забавно, – улыбка на лице Нарсиэль на пару мгновений озарилась светом жизни, но вскоре вновь угасла.

Куруми резко обернулась в ту сторону, куда был направлен взгляд Нарсиэль, и поняла, что они больше не одни.

– Ювенисэль, тебе здесь не место! – Куруми в считанные секунды оказалась рядом с эльфом. – Чего ты хочешь добиться своим приходом сюда?

– Я всего лишь хочу спасти тебя, – губы Ювенисэля тронула горькая улыбка. – Ведь меня об этом так горячо просили. Прошу, не пытайся мне помешать, я не хочу ранить тебя.

– Ранить? Что ты собираешься сделать?! – Куруми заслонила Королеву. – Если ты собираешься навредить Королеве, то я…

Но её оборвал свист стрелы, пролетевшей у неё над плечом. Время вновь замкнулось в одном лишь мгновенье неизвестности и страха.

Куруми резко развернулась, чтобы узнать, куда попала стрела. Королева сидела недвижно, лишь глаза её были теперь закрыты. Стрела вонзилась в трон совсем рядом с её головой. Судорожно выдохнув, Куруми обернулась назад, и дыхание её перехватило.

Ювенисэль лежал на земле, лицо его исказила боль, а тело обвивали лианы. Над ним возвышалась Роузи. Нет, Розалинда, как она теперь себя звала.

– Ты думаешь, что король не знал, что ты так поступишь? Ты – всего лишь инструмент, с помощью которого Питер откроет путь к Монолиту!

Слова Розалинды прокатились по залу гулким эхом, а после всё потонуло в ослепительно яркой вспышке света.

***

Когда мир вновь обрёл очертания, Куруми увидела незнакомое ей место. Оно было похоже на любое другое место в Ану Арендель, но что-то неуловимо отличалось. Что именно, Куруми так и не смогла понять, её внимание привлёк сгусток ослепительно-яркого синеватого сияния.

– Вот мы и встретились, дитя моё, – раздался голос Королевы Нарсиэль из этого чистого свечения. – Я поняла, что вы в беде, вот и решила перенести вас сюда. Это алтарь королевы – место, где покоится её душа.

Кладбище. Вдруг подумалось Куруми, и она даже осмелилась озвучить свою мысль, но в несколько ином ключе.

– Мы умерли?

– Ещё нет, – ответила Нарсиэль, – но скоро у меня не останется сил…

Мир вокруг вновь озарился яркой вспышкой, но всего на мгновенье. Вскоре эта вспышка исчезла, оставив после себя лишь неяркое свечение, в котором можно было угадать чей-то незнакомый Куруми образ. Это свечение находилось чуть поодаль, а рядом с ним стоял Ювенисэль. Так что Куруми слышала лишь обрывки их разговора.

– Серенсиэль, неужели я снова вижу тебя? – Ювенисэль произнёс это с такой любовью и болью, что даже у Куруми что-то кольнуло в сердце.

– Да, это я… Я почти уже забыла это имя, для всех я уже давно королева Амариллит, – голос грустно рассмеялся. Если бы я знала, что моё решение причинит тебе столько боли, я думала, что это моя Телея… но я верила, что мы однажды встретимся.

– Я так мечтал увидеть тебя.

Куруми сделалось так неловко, что она присутствует при этом диалоге. Она слышала что-то личное то, чего не должен был слышать кто-то третий, но…

– И в погоне за этой встречей ты вновь отвернулся от своей судьбы. Верно ведь? – королева Амариллит перевела взгляд на Куруми, но та так и не нашлась, что ей ответить.

– Я давно принял решение. Мне нет дела до судьбы. Я лишь хочу освободить эльфов, пусть они живут не так, как мы, а свободно. Пусть Куруми тоже будет свободна… – тут голос Ювенисэля стих, словно он вдруг осознал что-то.

– Значит, ты знаешь, что нужно делать, Ювенисэль? – голос Амариллит показался Куруми грустным и радостным одновременно. Но разве такое возможно?

– Да… – ответил Ювенисэль с той же невыразимой интонацией. – Я наконец понял свою судьбу, моя Серенсиэль… Моя королева.

Куруми хотела что-то сказать, но слова так и не сорвались с её губ, ведь всё вновь потонуло в ослепительном сиянии.

Через мгновенье над ней нависло звёздное небо Ану Аренделя и раскидистая крона Древа Жизни. В голове у неё звучал голос Ювенисэля, который в последнее мгновенье произнёс лишь: «Будь счастлива».

А по щекам текли холодные слёзы.

========== Квест восемнадцатый «Временная спираль» (часть 1) ==========

Мы вопрошаем и допрашиваем прошедшее, чтоб оно объясняло нам наше настоящее и намекнуло о будущем.

– Почему нам пришлось так долго ждать тебя?

Слова герцога Стюарта отражались от сводчатого потолка тронного зала и градом сыпались на голову Элисии, но она стояла, держа спину прямо и сохраняя учтиво-спокойное выражение на лице. И лишь ногти впивались в ладони всё сильнее. Элисия спрятала кисти рук в рукавах, чтобы этого никто не видел.

Кай бросил на Элисию короткий сочувствующий взгляд, и она чуть улыбнулась. Кажется, юный король не знал, что ему стоит делать в подобной ситуации, и поэтому, словно иллюстрируя речь герцога, пытался гневаться. Получалось у него не очень.

– Ты считаешь, что можешь опаздывать, когда тебя призывает сам король?

Элисия ничего не считала. Она нормально не спала почти всю прошлую неделю. Эльфийский лес не затих даже после окончания конклава, и все члены гильдии прикладывали максимум усилий, чтобы сохранять хоть какой-то контроль над ситуацией. Сейчас она с трудом могла вспомнить, когда в последний раз нормально отдыхала или ела. Почтовая птичка, с распоряжением срочно явится во дворец, застала Элисию утром, после ночи проведённой в обследовании леса, когда она только собиралась прилечь хотя бы на пару часов. Так что она с трудом заставляла себя не закрывать глаза, а уж иметь хоть сколь-нибудь внятное мнение в таком состоянии – задача совсем непосильная.

– По-моему, ты не понимаешь, какую большую честь тебе оказывает Его Величество.

Судя по виду, Его Величество тоже не очень это понимало, зато очень старалось сделать вид. Элисия тоже старалась сделать вид, что внимательно слушает герцога, а на самом деле просто ждала, когда же всё это закончится, и они перейдут к делу.

– Участие в событиях, произошедших в Ану Аренделе, ещё не даёт тебе права…

– Защита Ану Аренделя от адептов дракона даёт право на многое, – затянувшийся монолог герцога Стюарта как ножом обрубила резкая фраза, сказанная Гензаи. Глава гильдии Фрихет стоял около королевского трона, прислонившись спиной к одной из колон и со спокойной холодностью смотрел на герцога. – Я лишь хотел заметить, что Элисия, добираясь из Ану Аренделя по срочному вызову, отняла своим опозданием не больше пяти минут, а ваш выговор длится уже не меньше десяти. Конечно, пятиминутное опоздание вещь непростительная, но, может, перейдём к основной теме собрания?

Герцог одарил Гензаи взглядом, выражающую вежливую и сдержанную ненависть, но всё же начал собрание, хотя и тон, и вид его выражали крайнюю оскорблённость.

– В последнем отчёте говорилось, что некто неизвестный в маске адепта дракона проник к Монолиту, – Элисия вновь ощутила на себе въедливый взгляд герцога, но сделала вид, что не замечает этого. – Как твоя гильдия могла это допустить? Вам было доверено помогать эльфам, а вы так легко допустили кого-то к Монолиту!

– Из-за наплыва монстров, вызванного ослаблением Королевы, мы не могли полностью контролировать ситуацию, – начала Элисия, завидуя, что не может говорить так же чётко и спокойно, как Гензаи. – Все наши силы были направлены на защиту Древа Жизни…

– А должны были быть направлены на защиту Монолита!

Элисия ещё сильнее впилась ногтями в ладонь. Когда их гильдию отправляли в эльфийский лес, они и знать не знали, что должны защищать Монолит. До всех этих событий о Монолите Элисия разве что читала и то давно и вскользь, а теперь оказалось, что они должны были защищать его с самого начала. Положение с каждой секундой становилось всё более шатким, и Элисии казалось, что скоро мраморный пол под ней начнёт трескаться, словно весенний лёд.

– Хочу заметить, что в составе Ордена ветров всего десять человек, а территория эльфийского леса в десятки раз больше, чем территория вокруг Небесной гавани, которую защищает целое войско.

Взгляд Элисии мгновенно переместился на Гензаи, он всё так же сохранял полную невозмутимость и стоял в расслабленной позе, словно не присутствовал на важном собрании собрании, а вёл обычный диалог.

– Не слишком ли много вы требуете от небольшой гильдии, когда даже королевская гвардия то и дело находит бреши в своей обороне?

Глаза герцога зло сощурились, пальцы сжались в кулаки, и даже лицо начало медленно, но верно краснеть.

– Не хочешь ли ты сказать, что командование гвардией плохо выполняет свою работу? – эти слова герцог практически шипел, явно кое-как сдерживаясь, чтобы не перейти на крик.

– Я хочу сказать лишь то, что прежде чем поучать кого-то, следует обратить внимание на себя.

Герцог закипал от злости словно чайник, и когда он открыл рот, Элисии показалось, что из него вместе со словами должны вырваться клубы пара, но ещё не начавшийся монолог прервали. Кай сделал очень грозное лицо и серьёзно посмотрел на герцога, заставив того замолчать, после чего произнёс:

– Хватит бессмысленных ссор. Если Монолит падёт, то мир никогда уже не будет прежним, поэтому, мы, Его Высочество король Кай, приняли решение объединится с эльфами и оказать посильную помощь Ордену ветров в защите Монолита.

Всю эту речь Кай произнёс практически на одном дыхании, а после взглянул на Элисию с наивной детской гордостью, как бы спрашивая «ну как, хорошо у меня получилось?» Элисия тепло улыбнулась в ответ на этот взгляд, чувствуя странную почти сестринскую гордость. И лишь одно омрачало её мысли – тяжесть миссии по защите Монолита теперь официально переложили на плечи её гильдии.

***

Из королевского дворца Элисия вышла в гордом одиночестве. Она надеялась на компанию Гензаи, но он остался, чтобы обсудить с Каем ещё что-то. Элисия бы тоже осталась, но она просто валилась с ног, и сама прекрасно понимала, что пользы от неё в таком состоянии не будет никакой.

Она шла, смотря вниз и отсчитывая ступеньки. Казалось, что этих ступеней тут не меньше сотни тысяч, и, когда они вдруг закончились, Элисия даже не сразу поверила своему счастью.

– Как прошло? – после речей герцога, вонзающихся в голову точно иголки, от одного лишь звучания голоса Аллена на душе у Элисии мгновенно потеплело.

Вместо ответа она подняла на него усталый взгляд и ободряюще улыбнулась.

– Не очень, да? – Аллен подставил Элисии локоть, за который она тут же схватилась.

– Нам дадут подкрепление, – уклончиво ответила Элисия, отчаянно цепляясь за руку Аллена, словно боялась упасть от усталости.

– Значит, защиту Монолита всё же взвалили на нас?

– Больше не на кого, – Элисия смотрела прямо перед собой, чтобы не видеть, как дома по бокам качаются в такт её шагам и расплываются в туманной дымке. – Но нам помогут, мы справимся и…

Нечто, следующее после этого «и» Элисия не успела ни договорить, ни додумать. Туман сузился, резко закрывая весь обзор, а земля ушла из-под ног. Последнее, что Элисия запомнила голос Аллена и ощущение его рук на своих плечах.

***

Пустынный ветер сухой и острый, царапающий кожу тысячами пещинок. На многие километры вокруг только золотой песок и руины, забытые и безжизненные, словно скелеты огромных животных. На этом фоне Иона – такой белоснежный, пахнущий снегом и льдом – кажется чем-то чужеродным. При одном взгляде на него у Элисии неприятный холодок пробегает по телу. Ей отчего-то очень страшно, но она боится на не Иону, а за него.

Он выглядит как тот, кто что-то важное для себя решил. Его взгляд точь-в-точь как у тех, кто, зная, что идёт на смерть, всё же вступает в бой. Элисия хорошо знает этот взгляд. Элисия ужасно его боится.

– Мы могли бы встретится в эльфийском лесу. Знаешь, это более приятное место для встреч, – говорит Элисия так, словно не о чём не догадывается.

– Не хочу лишний раз попадаться эльфам на глаза, – отвечает Иона, а в огромных глазах читается такое искреннее и детское «прости».

Элисия садится на то, что было когда-то красивой оградой, и приглашает Иону сесть рядом. И стоит только дракону последовать приглашению, как Элисия заключает его в объятья, треплет по белоснежным волосам и полу-шутливым тоном говорит:

– Ну-ка, расскажи старшей сестричке Элис, что тебя беспокоит.

– Вообще-то, я намного старше тебя, – Иона хмурится так же, как все дети, и Элисия даже ненадолго забывает, что он на самом деле дракон.

– Это сейчас совершенно не важно, – голос Элисии смеётся, но глаза остаются серьёзными. Ей мучительно нужно знать.

Иона молчит, размышляя и смотря куда-то за горизонт, а Элисия прикрывает глаза. От Ионы веет приятным холодом, и она ловит себя на мысли, что очень хотела бы показать ему Колдрок. И когда она успела так привязаться к дракону хаоса?

– Я часто думаю о судьбе, – наконец начинает Иона. – И чем больше думаю, тем сильнее понимаю, что моя судьба какая-то неправильная.

Голос Ионы затухает, а глаза начинают влажно блестеть, и Элисия обнимает его чуть крепче. У неё никогда не было младшего брата, но ей хочется, чтобы Иона стал им.

– И почему же она неправильная?

– Ну, если бы я встретил вас всех раньше, – шепчет Иона совсем тихо, – то я бы смог помочь Геранту. А ещё раньше, когда я был драконом хаоса, если бы я не напал на Хранителя, всё бы сложилось иначе. Понимаешь, я встретил много хороших смертных, и все они делали всё, чтобы защитить Монолит, хоть их силы ничтожны по сравнению с моими. Мне так хотелось защитить вас всех, но…

Элисия грустно усмехается. Ей тоже очень хотелось защитить всех. Ей было это необходимо.

– Знаешь, – говорит она почти так же тихо, – если бы я была сильнее, я бы многих смогла спасти. Я могла бы снять с чьих-то плеч тяжёлых груз. Я могла бы нести свой в одиночку. Я могла бы… Но прошлого не исправить ни драконам, ни людям, ни эльфам. А вот судьбу ещё можно изменить, пока она лишь будущее, стоит хотя бы попытаться.

– Я хочу, я так хочу, но… – Иона крепко стискивает руки Элисии, его ладони холодные и совсем маленькие. – В прошлый раз я ничего не смог изменить. Что если в следующий раз моим противником окажешься ты?

Элисия полной грудью вдыхает запах снега с тяжёлой примесью пустынного песка и на выдохе шепчет Ионе почти в самое ухо:

– Тогда я спасу тебя от тебя самого.

– Ты не сможешь, – возражает Иона с обречённой серьёзностью. – У тебя не хватит сил.

– Я всё смогу, – говорит Элисия так легко, будто обещает всего лишь залезть на высокое дерево и сорвать с него яблоко. – Всё потому, что я не одна. И ты не один. И никогда больше один не будешь.

Элисия обещает это не только Ионе, но и самой себе.

– Ты очень добрая, Элис, – Иона почти смеётся, и на душе Элисии становится легко, но лёгкость эта пропадает, стоит ему продолжить, – я кое-что для себя решил. Мне так страшно, я не знаю, правильно ли поступаю, но… Но я так хочу защитить хоть кого-то. Я решил разделить свою силу и отдать её тем, кто будет защищать Монолит. Всю свою силу.

Элисия хочет крикнуть «Не надо. Не нужно. Не нужно защищать кого-то ценой своей жизни». Она хотела бы крикнуть это Геранту и Аллену, но теперь даже Ионе не может этого сказать.

– Только не отговаривай меня, я уже всё решил, – Иона вновь серьёзен, и Элисия почти с болью вспоминает, что он всё же дракон, а не обычный ребёнок. – Не грусти, Элис. Я ещё смогу возродится. В Хафлинге. Когда всё закончится, давай встретимся там?

Элисия кивает и шепчет «конечно», чувствуя, как горло словно сдавливает, а под кожу начинает пробираться приятный, чуть покалывающий холодок. Тело Ионы становится всё прозрачнее, распадаясь белёсыми, словно льдинки, искрами.

Ей всё ещё хочется кричать. И плакать. И чтобы Иона остался. И…

– Расскажи мне что-нибудь, – просит Иона совсем тихо, так что шёпот его почти неотличим от шелеста ветра.

– Когда всё закончится, я обязательно отвезу тебя в Колдрок, – начинает Элисия, удивляясь тому, что её голос почти не дрожит. – Зимой там так красиво. Всё белое-белое, будто нет ни земли, ни неба, есть только снег бесконечный и бескрайний. Тебе там понравится. Там огромные ели, и если неловко качнуть еловую лапу, тебе на голову свалится целый сугроб. Там холодно так, что при каждом выдохе изо рта вырывается облако пара. Знаешь, я там выросла, и иногда так скучаю…

Слёзы накатывают новой волной, а у Элисии совсем перехватывает дыхание. Она обхватывает себя руками, зажмуривается и на выдохе шепчет:

– И по тебе я тоже буду очень скучать.

А потом открывает глаза.

***

Стоило только Элисии открыть глаза, как взгляд её уткнулся в досчатый потолок. На щеках чувствовался неприятный холодок, и не разобравшись до конца что вообще происходит, и как она здесь оказалась, Элисия начала старательно вытирать ещё не высохшие дорожки от слёз.

Она едва успела закончить, как дверь комнаты распахнулась, и на пороге показался Аллен. Очень встревоженный и какой-то совсем бледный.

– Уже проснулась, – вздохнул он. – Могла бы и подольше отдохнуть.

Пока он говорил, Элисия успела обвести взглядом комнату и сделать одно важное открытие – она находится в каком-то совершенно незнакомом помещении. У стены напротив кровати уютно горел камин, а в окнах почти таким же красным полыхало закатное небо, заливая всю комнату мягким светом.

– Как себя чувствуешь? – Аллен присел рядом с Элисией на край кровати и потрогал её лоб, поверяя нет ли температуры. Руки у клирика были приятно холодными.

– Нормально, – неуверенно ответила Элисия. – Но что вообще случилось? Где мы?

– Ты упала в обморок посреди улицы, – тон Аллена вдруг стал очень виноватым, будто он был причиной этому происшествию. – Ну я и отнёс тебя в самый ближайший известный мне дом. Это дом брата, его самого сейчас нет.

Элисии потребовалась пара секунд, чтобы сообразить, о ком вообще идёт речь. Ей казалось, что она впервые слышит, как Аллен называет Лайта не по имени, а просто братом, но вышло это так естественно, без нажима, словно он всегда звал его только так.

– А сам Лайт, он сейчас?..

– В эльфийском лесу. И не спрашивай. Даже я не знаю, на чьей стороне он сейчас играет, – Аллен попытался улыбнуться, но вышло у него совсем неубедительно.

Элисия чуть подалась вперёд и положила голову на плечо Аллена, почему-то ей вдруг очень захотелось это сделать. Почему-то ей, как в детстве, захотелось поплакать у Аллена на плече, не боясь показаться слабой, вообще ничего не боясь. Но она сдержала подкатывающие слёзы.

– Мне страшно, – эти слова вырвались против воли. – Я так не хочу ещё кого-то терять. Ты ведь никуда не уйдёшь? Ты ведь всегда будешь рядом?

– Конечно.

***

Куруми спрятала руки за спину, чтобы не видно было, как они дрожат. Её руки почти никогда не дрожали. Её руки не дрожали тогда, когда она целилась в живую мишень, когда сражалась с Элрионом на турнире, и тогда, когда перетягивала бинтами его раны. Куруми не позволяла своим рукам дрожать. Но сейчас, когда она видела перед собой того, чью жизнь, как ей казалось, сломала, пальцы выламывало мучительной судорогой.

Ювенисэль, прикованный к трону лозами, был лишь тенью себя прошлого. Он был эльфийским королём, и Куруми до сих пор казалось, что на его месте должна была быть она. Но в душе её теплился маленький огонёк радости оттого, что не она сейчас сидит на троне, не она сейчас привязана к лесу лозами, что крепче любых верёвок. Не она…

И за эту радость Куруми себя почти ненавидела.

Она стояла перед Ювенисэлем и не знала, что ему сказать. В голове крутилось лишь «прости меня, прости, прости, прости…», но это было совсем не то, что нужно сейчас сказать. А что нужно говорить Куруми не знала, она даже подойти ближе боялась, стояла у входа и пыталась унять дрожь.

Рука Элриона коснулась её сцепленных в замок за спиной пальцев всего на мгновение. Он будто бы просто подтолкнул её вперёд, но выламывающая мышцы дрожь вдруг отступила, и Куруми, повинуясь заданному импульсу, сделала шаг вперёд, а за ним ещё один и ещё.

– Здравствуй, я рад, что ты здесь. Как видишь, с момента нашей встречи я немного… изменился, – Ювенисэль улыбнулся слабо и бледно, но Куруми заставила себя улыбнуться в ответ.

Элрион смотрел куда-то в сторону. Куруми казалось, что он тоже нервничает, хоть и старается этого не показывать.

– Не думаю, что это сейчас действительно важно, – холодный и грубый голос Аргенты словно вывел всех из оцепенения, и Куруми чуть ли не впервые была благодарна ей за грубость. – Важнее то, что у нас появились рабы, способные подойти к Монолиту.

– Я не соглашался быть чьим-то рабом, – Элрион снова стал обычным собой и зло зыркнул на Аргенту.

– Тебя вообще никто не спрашивал. Сам пошёл к этой эльфийке в подчинение, а раб моего раба мой раб, – видя как Элрион давится воздухом от возмущения, Аргента растянула губы в насмешливой улыбке. – А будешь много выступать, отправлю тебя в те подземелья, из которых ты вылез.

Элрион скрестил руки на груди и демонстративно закатил глаза, всем своим видом показывая, что выше всего этого. Но Куруми видела, что он кое-как контролирует гнев.

– В письме от Элисии говорилось, что люди согласны оказать нам помощь в защите Монолита, – вставила Куруми, надеясь хоть как-то разрядить обстановку. Хотя по правде письмо пришло не от Элисии, а от Аллена, но Куруми посчитала, что его имя лучше не упоминать.

– Неужели люди наконец поняли, что проблема Монолита – это и их проблема тоже?! Невероятно, – Аргента изобразила на своём лице крайнюю степень удивления.

– За это стоит поблагодарить Элисию и всю гильдию, – заметил Советник, до этого тихо стоявший в стороне.

– Эта девчонка до сих пор пытается играть в героя? – Аргента вдруг нахмурилась. – А люди верят и идут за ней…

От грустной усмешки Аргенты Куруми стало не по себе, но Аргента не была бы собой, если бы быстро не вернула своему лицу привычное холодное и чуть надменное выражение.

– Я устала от всех этих разговоров, – она решительно развернулась и направилась к выходу из зала, но перед самым порталом остановилась. – Пусть заглянет ко мне, когда вернётся.

Куруми только хотела спросить, что же Аргенте понадобилось от Элисии, но та уже исчезла в портале.

– Мы тогда тоже пойдём, – пробормотала Куруми, оборачиваясь к Элриону.

– Ты иди, а я… – Элрион замялся, по его лицу было слишком хорошо видно, как сложно ему подобрать слова. – Мне нужно ещё кое-что обсудить с Королём.

Куруми бросило в холод от неясного дурного предчувствия, но в глазах Элриона читалась мольба «не спрашивай». И она, так ничего и не спросив, шагнула в портал.

***

Когда Элисия и Аллен вернулись в эльфийский лес, закат уже почти угас. Небо из ярко-красного превратилось в синевато-серое, и уже угадывались очертания звёзд.

Аллен настаивал на том, чтобы Элисия пошла и ещё отдохнула, но она сама была уверена в том, что не может позволить себе подобной роскоши. И, не взирая на все возражения Аллена, Элисия, только выйдя из портала, сразу направилась в сторону Древа Жизни.

Но пройти далеко ей не удалось. К ней, преграждая дорогу, метнулась красная вспышка. Уже через секунду Элисию с силой встряхнули за плечи, а голос Аргенты строго сказал:

– Не знаю, что с тобой происходит, девочка, но от тебя пахнет тьмой почти так же, как и от него, – взгляд Аргенты переместился с Элисии на Аллена и обратно. – Не стоит вытаскивать из омута того, кто при этом топит тебя самого.

Элисия вздрогнула. Прямой изучающий взгляд Аргенты выносить оказалось очень трудно.

– Но я не это хотела сказать. Слушай внимательно, – Аргента сильнее вписать пальцами в плечи Элисии, и даже взгляд её стал будто более цепким. – Не слушай никого ни короля людей, ни короля эльфов, ни их советников. Слушай только меня. Если ты не будешь делать только то, что я говорю, я отправлю тебя и твою гильдию обратно в ваши болота квакать вместе с жабами. И мне не важно какие вы там герои-спасители. У Монолита всё это вам не поможет. Поняла?

Элисия коротко кивнула. Аргента говорила быстро, да и вся её фигура натянулась как струна. Такой Аргенту Элисия ещё ни разу не видела.

– Иногда я вообще не понимаю, что я здесь делаю, – фыркнул за её спиной Герант.

– Герант, перестань ворчать, как старый дед, – шикнула на него Аргента и вновь обернулась к Элисии, зачем-то опять встряхнув её за плечи. – Слушай внимательно, я не буду повторять. Путь к Монолиту можно условно разделить на две области – внешнюю и внутреннюю. Во внутреннюю вам пока соваться не стоит. Чем ближе к Монолиту, тем меньше шансов оттуда выбраться. Щит Монолита находится в Пылающих недрах. В этом Щите находится почти вся моя сила. Он закрывает Монолит… По крайней мере, снаружи. Но при этом он – составная часть Монолита.