Текст книги "Ты - моя зависимость (СИ)"

Автор книги: Rayne The Queen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 38 страниц)

В здание полиции Скайуокер прибыл достаточно быстро, правда, чуть не разбившись на спидере, но чуть не считается, в конце концов генерал с детства был хорошим пилотом и с лёгкостью мог избежать любых даже самых-самых трудных ситуаций на дороге.

Энакин уже длительное время сидел в кабинете начальника отдела по борьбе с наркотиками и с виноватым видом выслушивал его упрёки относительно недостойного поведения своей бывшей ученицы. От чего сотрудник органов правопорядка лишь ещё больше наслаждался описанием всех деталей и подробностей в весьма и весьма ярких красках.

– Задержанная Асока Тано, обвиняется в хранении и употреблении не безызвестного наркотика КХ-28, – занудно бубнил полицейский, выражая крайнее возмущение тем, что сам же говорил, – Мало того, что наши сотрудники нашли её в одном из третьесортных питейных заведений Корусанта абсолютно накачанной, так она ещё и попыталась сбежать при обыске. Затем, когда её всё же удалось задержать, девушка устроила истерику прямо посреди бара и оказала жёсткое сопротивление аресту. Она кричала, вырывалась, употребляла грязные нецензурные выражения в адрес полицейских при исполнении. Даже более того, немного позже эта хулиганка и дебоширка напала на наших сотрудников и нанесла огромный ущерб их лицевым пластинам, едва не сбежав прямо из участка. Моим дроидам даже пришлось усмирять её, применив крайне жёсткие меры. Подобное поведение не достойно порядочной гражданки Корусанта.

Договорив последнее предложение, начальник всё так же недовольно стукнул кулаком по крышке стола и, казалось, ещё более грозным и хмурым взглядом окинул так ничего и не сказавшего Энакина, будто ожидая, что тот начнёт оправдывать Асоку. Но Скайуокер не спешил говорить. А что ему собственно было сказать? Генерал никогда в жизни даже и представить себе не мог, что однажды из-за недостойного поведения Тано, он окажется в подобной ситуации. Его бывшая ученица всегда была такой правильной, такой надёжной, и как джедай только мог подумать, что когда-нибудь ему придётся вытаскивать «его умную и способную девочку» из подобного заведения.

В данный момент Энакин ощущал непомерное чувство стыда. И стыдился он не за Асоку, нет, а за самого себя. Здесь, сидя посреди огромного полицейского участка, Скайуокер, как никогда чувствовал свою вину по поводу произошедшего, как будто это он накачался наркотиками, ругался матом, дебоширил и сопротивлялся аресту, нанося дроидам-полицейским немалый урон. И в чём-то генерал был прав. Будь он чуть менее безразличен относительно судьбы своей бывшей ученицы, всего этого никогда и не было бы, всё могло бы быть иначе. Но он… Да, ничего не сделал он, чтобы предотвратить подобную катастрофу, произошедшею с Асокой. Посему, Энакину было куда более стыдно за самого себя, чем за несчастную Тано, которую сейчас он почему-то видел жертвой обстоятельств.

Не зная, что и ответить полицейскому, джедай виновато отвёл взгляд и опустил глаза в пол, тяжело вздохнув. Он мог бы попытаться оспорить все обвинения служителя правопорядка, но это было бессмысленно, начальник был прав по всем пунктам, нормальный гражданин Корусанта не стал бы себя вести подобным образом. И то, что Асока уже не входила в их число, было следствием неверных действий и решений самого Энакина. Джедай ни за что на свете не должен был отпускать свою бывшую ученицу, когда та покидала орден. Он первый должен был поинтересоваться её судьбой, когда Асока всё же ушла, устроившись жить где-то в огромном мегаполисе. Но ничего уже нельзя было изменить. И в этом была только его вина.

Из размышлений о том, что можно и нельзя было сделать для Тано в прошлом, Энакина внезапно вырвала очередная недовольная реплика начальника.

– Что бы по этому поводу сказали её родители? – с неким намёком резко задал весьма интересовавший его вопрос полицейский.

Видимо он ожидал, что Скайуокер поведает ему о местонахождении семьи Тано или каком-то способе связаться с ними, но начальник просчитался, не зная всего об арестованной.

– У Асоки нет родителей, – ещё с большей грустью и печалью остановил поток негодования на данную тему его собеседника генерал.

На что, впрочем, тут же получил крайне нелестный отзыв о своей любимой бывшей ученице.

– Не удивительно, – таким тоном, как будто это было чем-то самим-собой разумеющимся, воскликнул начальник, – Кому нужна такая дочь?

Слова полицейского в один момент заставили Энакина разозлиться, и пальцы его обеих рук даже крепко сжались в кулаки. Чего Скайуокер не любил, так это того, когда кто-то смел обижать и оскорблять его близких. Генерал едва-едва подавил желание вскочить с места и надавать противному начальнику по его наглой роже, мотивируя сие решение лишь тем, что поступи он так, Асоку могли просто не выпустить из КПЗ. Ощущая, как гнев, подпитывающий некую частицу тёмной стороны Силы внутри него, так и разливается по всему телу, Энакин сделал глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. Чтобы подавить ярое желание навредить этому глупому полицейскому. Прийти в себя и буквально силой спрятать тёмную сторону куда-то обратно в глубины собственной души джедай смог не сразу. Но, всё же, ему это удалось, и Энакин так и остался, казалось, абсолютно спокойно сидеть на месте в ожидании, когда же наконец-то начальник перейдёт к сути разговора и скажет ему о том, что нужно было подписать или сделать, чтобы Тано всё же выпустили на свободу. Но тот не торопился говорить о главном, всё как-то углубляясь в какие-то отстранённые темы.

– А собственно говоря, кем вы приходитесь для задержанной?

Казалось бы, вопрос был вполне ожидаемым, но почему-то он заставил Энакина ещё сильнее задуматься. И сам не зная, как именно определить себя относительно Асоки, генерал как-то не сразу нашёлся, что ответить на него. А ведь действительно, кем он был для Тано? Родственником? Нет, Скайуокер не сильно-то внешне походил на тогруту, да и его бывшая ученица никогда не воспринимала мастера как отца или брата. На эту роль скорее больше подходил Пло Кун. Другом? Но разве настоящий друг бросил бы своего товарища на целый год, даже ни разу не поинтересовавшись его судьбой, так опрометчиво позволив тому падать в бездну отчаяния и холодные лапы смерти? Нет, этот вариант тоже не подходил. Сослуживцем? Так Асока уже давно не участвовала ни в каких боевых действиях и вообще никак не относилась к армии Республики. Пожалуй, самым верным вариантом было – учитель или бывший учитель. Но и тут как-то всё не так уж гладко складывалось. По сути Энакин никогда и ничему толком не учил своего падавана. Тем более на протяжении целого года, после того, как юная тогрута ушла из ордена. Да он её даже в глаза не видел. Пожалуй, на самом деле Скайуокер был для Асоки никем. Однако, понимая, что после подобного заявления, полицейский мог отказаться выпускать Тано под залог или под другие условия которые там требовались, генерал всё же решил остановиться на последнем варианте.

– Я её учитель, – как-то не совсем уверенно произнёс джедай, в тайне надеясь, дабы этого оказалось достаточно для того, чтобы можно было наконец-то вызволить из заточения юную наркоманку.

Услышав ответ, которого он так ждал, полицейский даже перестал возмущаться по поводу недостойного поведения Асоки, быстро найдя новую тему для того, чтобы придираться. Громко и ехидно хихикнув над словами Скайуокера, начальник с ещё пущей язвительностью выдал очередное почти оскорбление, которое сам он считал нечем весьма важным и назидательным.

– Хорош учитель. Чему ты научил свою ученицу? Наркотики принимать? – буквально издеваясь над генералом, примерзким насмешливым тоном заговорил полицейский, – Хорошо, что она ещё только до наркоманки докатилась, а не до проститутки. С таким-то учителем, – начальник особо ярко подчеркнул последнее слово, всем своим поведением давая понять, что теперь уже он пытался пристыдить самого джедая, а не его глупую юную воспитанницу.

И, в общем-то, полицейский был прав, это Энакин не уследил за тем, чтобы Асока после ухода из Ордена выбрала верный путь, это он не уберёг своего падавана от непростительных ошибок. И осознание сего факта не только вновь непомерной волной тяжкого груза вины легло на плечи генерала, но и одновременно дико разозлило его. Невозможность вернуться обратно, в прошлое, и что-либо исправить бесила Энакина больше всего, не говоря уже о том, что этот в конец охамевший мужик, посмел говорить такое. Посмел отзываться об Асоке так!

Мощные волны тёмной стороны Силы, которые Скайуокер совсем недавно с большим трудом смог подавить, в один момент вырвались наружу. Резкий взмах рукой, и вещи, всё это время лежавшие на столе полицейского, с грохотом обильным дождём посыпались на пол. Не в состоянии больше сдерживать свой гнев, свою ярость, Энакин резко подскочил на ноги и буквально рванулся к обидчику Тано. Казалось, в данный момент Скайуокер был готов убить этого наглого полицейского, придушить на месте или разрубить его на части самым жестоким способом, и потом он ничуть не сожалел бы об этом. Влияние тёмной стороны было очень сильно, да и мерзавец явно заслужил такой расправы.

Выражая собственное недовольство относительно сказанного его собеседником, генерал, со всей силы ляпнул одной из своих рук по столу, так, что его крышка даже треснула от мощи сего удара. После чего резко и грубо ухватил ненавистного ему в данный момент полицейского механической конечностью за шею и с крепко сдавил металлические пальцы на ней, едва-едва позволяя наглецу дышать.

– Не смей! Слышишь, мерзавец, никогда больше не смей говорить об Асоке так! Ты меня понял?! – громко орал на начальника Энакин, с лёгкостью тряся того в собственной кисти, словно тряпичную куклу.

Казалось, любой другой человек в подобной ситуации должен был бы крайне испугаться, но наглый полицейский оказался не таким уж и слабаком, каким выглядел со стороны. Хаотично и жадно хватая не достающий ему в данный момент воздух, начальник, крепко вцепился пальцами в механическую кисть генерала, предпринимая вполне логичную попытку разжать их, и почти спокойным тоном, какой только мог быть в такой момент, прохрипел:

– Подобным способом ты ничего не добьёшься. Меня не пугают угрозы. Мне угрожали даже чаще, чем ты можешь себе представить. А вот если ты сейчас же не отпустишь меня, то я тебя тоже арестую, как и твою подружку-наркоманку.

Потерпев неудачу, относительно попыток самостоятельно высвободиться из крепкого стального захвата джедая, полицейский скользнул одной из рук куда-то на стол, где находился необходимый ему в данный момент прибор. И резко надавив на кнопку, как бы в подтверждение своим словам вызвал подмогу.

– Попробуй, – абсолютно никак не среагировав на угрозы его оппонента, Скайуокер лишь ещё крепче сжал пальцы на шее обидчика Асоки и в гневе сильнее тряхнул того.

Уже спустя пару секунд к кабинет начальника отдела по борьбе с наркотиками резко ворвались дроиды-полицейские и, окружив всё ещё державшего в своей кисти их шефа Энакина, нацелили на него бластеры.

– Не с места, – монотонно хором скомандовала подмога.

Ситуация становилась весьма скверной, как для джедая, так и для начальника отдела, который рисковал вот-вот быть придушенным. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы один из дроидов внезапно не признал Энакина.

– Это же генерал Скайуокер, – как-то даже немного восторженно воскликнул он.

– Шеф, у нас нет полномочий арестовывать его, – тут же добавил другой, уже обращаясь к собственному начальнику, – Как нам следует действовать? – моментально поинтересовался робот, выражая полное недоумение и замешательство, на которое только был способен дроид.

Несколько мгновений промедления относительно «наказания» человека, посмевшего оскорбить Асоку, и дроиды, которые как-то отвлекли внимание джедая от этого, заставили гнев Энакина немного поутихнуть. Разум вновь возобладал над негативными эмоциями генерала, и тот, осознав, что такое он творит, тут же нехотя, но всё же выпустил полицейского из своего захвата.

Оказавшись наконец-то на свободе, начальник несколько раз тяжело вдохнул и громко откашлялся, одновременно понимая, какую оплошность он совершил, оскорбив такую важную шишку как Энакин. Да, полицейский осознавал, что виноват был, в общем-то, именно генерал, но заискивать перед людьми высоких званий уже вошло в привычку такой мелкой сошки как начальник. Посему тот отчётливо понимал, что извиняться придётся ему.

– Ну, так и пошли вон, идиоты! Чего припёрлись?! – от невозможности сделать что-либо ещё джедаю в отместку за его выходящие за все рамки и нормы закона действия, полицейский не придумал ничего лучше, как сорваться на дроидах.

– Есть, сэр, – послушно отчеканили те, не совсем понимая логику приказов их шефа, но возражать так и не стали.

Когда роботы вновь покинули кабинет, оставив начальника и Энакина наедине, полицейский опять заговорил, только на этот раз тон его был куда более смиренным и уважительным:

– Приношу свои глубочайшие извинения за этот инцидент, генерал Скайуокер. Я не сразу признал вас, я и подумать не мог, что вы будете заинтересованы в освобождении наркоманки, коих мы каждый день десятками ловим по всему Корусанту. Сейчас всё будет улажено. Задержанную Тано мигом приведут сюда, – бормоча слащавые заискивающие извинения в адрес Энакина, начальник быстро нажал пару кнопок на своём комлинке и отдал чёткий приказ доставить Асоку в его кабинет.

Уже буквально через минут десять, за которые полицейский с ещё более виноватым видом успел вернуть джедаю все конфискованные у тогруты вещи, Тано привели в помещение два дроида-охранника. До сих пор скованная неким подобием наручников, девушка по-прежнему кричала и сопротивлялась.

– Вы, жестянки ржавые, куда вы меня опять тащите? Отпустите меня, я сказала сейчас же отпустите! Я не хочу никуда идти! – уже в дверном проёме кабинета громким звонким голосом прокричала Асока на почти не обращающих внимание на её хаотичные метания в их руках роботов.

Войдя в помещение вместе с охранниками, девушка ещё некоторое время сопротивлялась и бушевала до тех пор, пока не заметила Энакина. В один момент осознав, что её бывший учитель пришёл сюда, чтобы вызволить её, Тано немного успокоилась и, отстав от дроидов, резко рванулась к своему мастеру.

– Энакин! – громко воскликнула она, отчаянно взглянув своими большими и милыми голубыми глазами на Скайуокера, – Пожалуйста, забери меня отсюда!

Асока нежно и трогательно прижалась к своему бывшему мастеру, словно напуганный ребёнок, ищущий поддержки и помощи у собственных родителей, и громко расплакалась.

Осознавала ли тогрута, что она делала, и совершала все свои действия наигранно и продуманно или всё ещё была под кайфом и действовала спонтанно, чтобы добиться желаемого, было не ясно, но в данный момент Тано выглядела такой слабой, такой беззащитной, что ей просто нельзя было отказать.

К тому же, и абсолютно жалкий внешний вид юной наркоманки вполне соответствовал её роли жертвы обстоятельств. Грязная, вся покрытая синяками, ссадинами и лёгкими ожогами после небольшой «шоковой терапии» Асока была облачена в тот же наряд, в котором увидел её Энакин вчера. Вот только сегодня вызывающие красные топик и мини-юбка, такие же испачканные, как и его хозяйка, разорванные в некоторых местах вследствие отчаянной борьбы, создавали совсем другой эффект. Вкупе с тем, как умело Тано всем своим хрупким изящным телом прижималась к её защитнику и спасителю, и тем, как она искренне рыдала в три ручья, весь её оборванный образ страдалицы действительно казался правдоподобным. И глядя на неё, девушку хотелось не ругать и наказывать за её поступки, а обнять, пожалеть, спасти, поскорее уведя из этого ужасного места, именуемого полицейским участком. Любой, кто в данный момент взглянул бы на плачущую тогруту подумал бы так же. Всё же наркоманы умели хорошо играть свою роль, в какой бы ситуации они ни оказались. И отлично специализировались на том, чтобы вызывать жалость у окружающих, когда им это действительно было нужно.

Эмоционально всхлипывая Асока ещё сильнее прижалась к Скайуокеру, будто боясь отпустить его, она в очередной раз взглянула впечатлённому генералу в глаза и милым детским голоском продолжила убеждать присутствующих в своей правоте.

– Я ни в чём не виновата! Всё что они сказали тебе – ложь! Они арестовали меня ни за что. Они использовали на мне шоковое оружие, а затем запихнули в одну камеру с бомжами и проститутками. Пожалуйста, Энакин, забери меня из этого ужасного места! – умоляюще канючила Тано, умело разыгрывая спектакль для одного зрителя, и, кажется, он имел успех.

Не ожидав подобной реакции от Асоки, теперь она каждый день была как мешок полный сюрпризов, Скайуокер поначалу стоял неподвижно, позволяя той крепко прижиматься к нему и рыдать у него на груди, успокаивая и жалея бедную-несчастную тогруту. Однако уже спустя минуты две, осознав, как неоднозначно смотрелись их обжимания в глазах начальника отдела по борьбе с наркотиками, Энакин попытался как-то контролировать эти хаотичные «наркоманские ласки». Аккуратно и нежно взяв Тано за предплечья, Скайуокер осторожно отстранил её от себя.

– Конечно, я помогу тебе, Асока, – легко и по-доброму улыбнувшись девушке, пообещал наркоманке джедай.

Всё ещё продолжая наблюдать за этим «драматичным» спектаклем, который он уже тысячу раз видел в разнообразных вариациях от наркоманов и их родственников и, в отличие от Энакина был ничуть не впечатлён, начальник наконец-то решил напомнить присутствующим о себе. Пора бы было уже и извлечь из всей это заварушки какую-то выгоду. Полицейский итак слишком много времени и сил потратил на жалостливого генерала и его наглую девчонку-наркоманку, он в принципе только что чуть было не лишился жизни из-за них обоих, чтобы теперь ещё и ничего со всего этого не поиметь.

– По законам Корусанта и правилам я, конечно, должен был бы передать дело Асоки Тано в суд, – вежливо обратился к присутствующим начальник, будто боясь как-то разозлить или слишком сильно потревожить их, – Но, учитывая все обстоятельства, – в этом месте явно намекая на высокое звание Энакина, тут же добавил он, – Дело можно было бы легко замять. Однако для этого, как вы понимаете, потребуются некоторые средства.

Только сейчас вновь обратив на него внимание, Скайуокер наконец-то аккуратно выпустил Асоку из своих пальцев и, развернувшись к полицейскому, вернулся в свой прежний грозный и непоколебимый вид.

– Сколько? – коротко поинтересовался джедай, даже не задумываясь о том, как данная затрата могла отразиться на его финансовом состоянии в целом.

Сейчас самое главное и важное для Энакина было вызволить Асоку, спасти её от нежелательных последствий её же поведения и увезти домой. А деньги уже роли не играли. Материальные ценности – это приходящее и уходящее, куда дороже для джедая были пусть и запретные, но духовные ценности и привязанности.

Осознав, как сильно ему сегодня повезло с этими двумя, начальник с самодовольной ухмылочкой написал на бумажке цифру, которая превратилась для генерала в весьма кругленькую сумму.

И только расплатившись с продажным полицейским, Энакин наконец-то смог забрать Асоку.

Услышав громкий щелчок расстегнувшихся наручников и заветную фразу: «Теперь мисс Тано абсолютно свободна», – Энакин быстро ухватил наконец-то переставшую рыдать Асоку за запястье и решительным шагом потащил ту за собой.

Почти мгновенно оказавшись на улице у входа в полицейский участок, Скайуокер убрал собственные пальцы с многострадальной руки девушки и, легко подтолкнув свою бывшую ученицу в сторону спидера, грозным тоном приказал:

– Теперь пошли домой.

Но у накачанной тогруты были на это свои планы. С радостью осознав, что она-таки добилась от Энакина желаемого и теперь была абсолютно свободна, плюс ко всему ещё и никаких последствий её ареста не предвиделось, Асока как-то чересчур обрадовалась для «жертвы обстоятельств». И в голову девушки тут же пришла мысль всё это хорошенько отметить.

Как-то недовольно взглянув на спидер и оценив скучную перспективу вернуться домой и выслушивать поучительные наставления своего бывшего мастера, Тано быстро выпалила:

– Нет.

Затем резко развернулась и двинулась совсем в другую сторону. Но Энакин вовремя среагировал на очередную выходку своего бывшего падавана. В один момент опять ловко ухватив Асоку за запястье, Скайуокер с силой остановил девушку, так и не дав ей удалиться от него на приличное расстояние.

– Куда это ты собралась? – строгим тоном, нахмурившись, поинтересовался он.

– Я не хочу домой, я хочу развлекаться! – понимая, что сейчас джедай вновь обломает все её планы, тогрута отчаянно попыталась высвободить свою нежную и хрупкую кисть из его захвата, капризно запротестовав в ответ на предложение вернуться в её захудалую квартирку.

– Ну, уж нет, с тебя на сегодня хватит! – явно раздражённый тем, что случай с арестом абсолютно никак не повлиял на Асоку, Скайуокер не стал больше церемониться с ней и просто грубо потащил бывшую ученицу за собой в сторону спидера.

Понимая, что так и не получит желаемого веселья и развлечения из-за её занудного бывшего учителя, Тано в одну секунду из жертвы обстоятельств опять превратилась в буйную и наглую хулиганку. Крепко упираясь в землю ногами, дёргаясь и вырываясь, лупя Энакина по руке, которой он сейчас держал тогруту, Асока вновь стала орать на всю улицу разнообразные ругательства, при этом угрожающе скаля свои белоснежные клыки и громко шипя.

– Нет, отпусти меня, ты, зануда, извращенец, ты не мой папочка, чтобы мне указывать, ты мне вообще никто! Я сказала, я не пойду с тобой, я хочу развлекаться! Помогите, помогите, насилуют! – от отчаяния и наркотического опьянения Асока снова несла какой-то бред, и это, пожалуй, даже слишком привлекало внимание случайных прохожих.

Но Энакин, однажды уже оказавшись в подобной ситуации, был готов ко всему. Понимая, как он выглядел со стороны всех этих людей и не людей, что сейчас завороженно пялились на разыгравшуюся посреди улицы странную сцену, Скайуокер на мгновение остановился. Легко и быстро подхватив Тано на руки, Энакин спокойно перекинул крайне мало весящую девушку через одно плечо и уже более уверенным шагом понёс юную наркоманку в нужном ему направлении. Дойдя до своего спидера, Скайуокер с боем спешно запихнул орущую Асоку внутрь. И постоянно отмахиваясь от её дерзких попыток ударить его во время полёта, повёз Тано домой.

В бедную захудалую квартирку Асоки они прибыли где-то примерно через час. Полицейский участок находился довольно далеко от жилища Асоки, потому за время их «путешествия» по городу юная тогрута успела немного поостыть и успокоиться. Поняв, что сегодня ей уже так и не удастся сбежать куда-то и хорошенько погулять, Асока, кажется, смирилась с обстоятельствами. Хотя, скорее, просто устала лупить и материть почти никак не реагирующего на неё Скайуокера. К тому же, приятный дурман от КХ-28 постепенно начинал проходить, и девушка медленно приходила в нормальное состояние, осознавая, как глупо и безрассудно она себя вела.

Когда Энакин, наконец-то припарковал спидер на узкой улочке недалеко от дома Асоки, тогрута уже полностью успокоилась и даже добровольно проследовала вместе с её бывшим учителем в собственную квартиру.

Оказавшись внутри, Тано как-то мельком взглянула в зеркало, недовольно оценивая свой собственный оборванный внешний вид, и легко согласилась на предложение генерала привести себя в порядок. Асока направилась в ванную. А Скайуокер, не зная чем убить лишнее время, решил приняться за готовку обеда или ужина, или обеда переходящего в ужин, в принципе это было не важно. Хотя, какой уж тут обед? Еды в доме Тано генерал толком и не нашёл, пришлось довольствуется лишь конфетами с кафом, заваривая который, Энакин про себя отметил, что нужно было затарить холодильник Асоки, чтобы его бывшая ученица хотя бы не умерла с голоду.

Спустя где-то примерно час, джедай и его бывший падаван вместе сидели за столом и распивали горячий ароматный напиток, как-то не решаясь начать разговор. Обоим было крайне неловко после всего пережитого вчера и сегодня, после такой внезапной встречи спустя долгий год. Асока всё ещё злилась на Энакина за его, как она считала, предательство, но всеми силами старалась скрывать это, а Скайуокер, был крайне обеспокоен её нынешним состоянием и хаотично обдумывал, с чего ему следовало приступить к своим новым попыткам убедить Тано остановиться. Прошла ещё минута, и генерал, тяжело вздохнув, всё же решил заговорить первый. Отпив немного кафа из чашки, будто для храбрости, джедай наконец-то заглянул своей бывшей ученице в глаза и искренне, проникновенно произнёс:

– Асока, ты должна остановиться! Я не могу смотреть как ты губишь себя своими собственными руками, принимая наркотики. Это просто невыносимо! Ты ведь не была такой, не была наркоманкой. Я помню время, когда ты была моим падаваном, когда твоей единственной мечтой в жизни было стать настоящим рыцарем-джедаем. И все пагубные пристрастия были далеки от тебя как самый-самый неизведанный край галактики.

Энакин замолчал и осторожно поставил на столешницу чашку с недопитым горячим напитком, сейчас джедаю было как-то не до этого. Он был полностью поглощён очередной попыткой убедить Асоку бросить наркотики. Убедить Асоку…

Так и не дождавшись ответа девушки на его слова, Скайуокер произнёс свою следующую мысль в слух.

– Ты должна вновь вернуться в Орден и закончить своё обучение. Если хочешь мы прямо завтра поедем туда. Ты увидишь, что там всё осталось по-прежнему, так как было при тебе. И ты передумаешь продолжать вести ту жизнь, которую ты ведёшь, – стараясь говорить, чем можно более мягче и ласковее, обращаясь к Тано словно к капризному ребёнку, ни в какую не желающему слушаться своего родителя, Энакин для пущей убедительности попытался легко коснуться плеча девушки, так, как он это делал ранее, когда их разговоры во время миссий становились откровенными.

Пальцы Скайуокера уже почти легли на предполагаемое место, когда Асока внезапно опомнившись, резко отдёрнулась от них. Много месяцев назад поначалу это действие не вызывало у Тано никаких особых мыслей, а затем оно стало доставлять удовольствие от переизбытка романтических фантазий девушки, но теперь… Теперь Асока ни на секунду не хотела, чтобы он вновь касался её. Чтобы он позволял её и так с трудом подавляемым чувствам опять возвращаться и щемящей болью издеваться над нежным сердцем Тано. В конце концов у Энакина была жена, и он не имел никакого морального права распускать свои руки, как, впрочем, и советовать, навязывать, командовать Асоке, что ей следовало делать. Девушка уже давно выбрала свой жизненный путь и, ни в коем разе, не собиралась с него сворачивать. Она не хотела возвращаться к прошлому, не хотела больше быть ни джедаем, ни, тем более, падаваном Скайуокера, не хотела вспомнить и вновь переживать свою глупую безответную любовь, от чего с губ Асоки сорвалось всего одно единственное слово:

– Зачем?

Тогрута крепче обхватила руками ещё тёплую чашку с кафом, грея об неё ладони, обдумывая всё сказанное генералом и как-то отстранённо, весьма печально всмотрелась внутрь. Как будто пытаясь утопить в содержимом кружки пережитки её прошлого и увидеть всё там же собственное будущее.

Задумчиво промолчав ещё какое-то время, Асока вдруг резко выпалила:

– Тем более, что я не хочу возвращаться в Орден джедаев. И я не наркоманка!

Явно недовольная тем, что Энакин продолжал и продолжал упрекать её за то, что она «иногда» употребляла КХ-28, чтобы расслабиться, чтобы забыть, Асока с такой силой поставила кружку на стол, что часть кафа даже выплеснулась наружу, облив девушке руки, и недовольно подорвалась с места, небрежно встряхнув промокшими кистями.

Не совсем поняв реакцию Тано на его попытку коснуться её, в которой генерал не видел абсолютно ничего такого, Энакин как-то неуверенно убрал руку обратно, решив не делать лишних движений, если Асоке теперь это было так неприятно. Однако от своих пламенных речей Скайуокер всё же не стал отказываться.

– Но там твоё место! – тоже немного повысив тон и вскочив из-за стола, тут же возразил на слова Асоки генерал.

Бурная реакция тогруты и её дерзкий отказ на его предложение так и побуждали Энакина перейти на крик, начать резко и непреклонно оспаривать решение бывшей ученицы. Однако Скайуокер, к своему огромному сожалению, уже знал, что это не привело бы ни к чему, кроме как к очередной порции ярого отторжения его попыток помочь ей, спасти её, и непременно к новой истерике юной наркоманки, а затем, как следствие, к очередной ссоре с ним. Уже в который раз за сегодня тяжело вздохнув чтобы немного успокоиться, генерал решил действовать более умно и мягко. Да, это было не в его стиле, но когда Энакин вот так же вёл себя со своим учителем, здравые и хладнокровные убеждения Оби-Вана всегда срабатывали в пользу мастера. Возможно, с неуравновешенной из-за зависимости Асокой следовало действовать так же. Выждав ещё пару секунд, чтобы окончательно успокоиться самому, и дать немного присмиреть Тано, джедай в абсолютно не свойственной ему манере вдруг заговорил.

– Асока… – как-то чересчур чувственно Энакин произнёс имя своей бывшей ученицы, обращаясь к ней, – На протяжении всего этого года, я ждал, что ты вернёшься обратно, – внезапно даже для самого себя искренне и честно признался джедай.

В его словах не было фальши и лжи. Да, Скайуокер мало интересовался судьбой Асоки из-за постоянных военных миссий, но думать о ней он никогда не переставал, не переставал надеяться, что однажды Тано опять явится к нему и, как всегда нагло и бесцеремонно заявит, что вновь хочет быть его падаваном.

Рука генерала сама собой скользнула в карман костюма Энакина и извлекла оттуда бывшую цепочку Асоки, ту самую, что она оставила своему мастеру перед уходом из ордена, ту самую, что он постоянно таскал с собой, как напоминание о том, что когда-то у джедая была ученица. Аккуратно держа украшение в своей кисти, Скайуокер медленно протянул его Тано, показывая, что он не забыл… Что Энакин всегда помнил о ней. Подтверждая подлинность и искренность каждого его слова.

– Если ты правда не наркоманка, так докажи мне это, – с некой долей вызова, тут же добавил Скайуокер, – Поехали завтра в орден вместе со мной. Проведи один день без наркотиков, и тогда я поверю в то, что у тебя нет зависимости.

Резко высказавшись относительно предыдущих слов своего бывшего учителя и при этом на отрез отказавшись от его предложения вернуться в орден, девушка уже было ожидала, что Энакин как всегда начнёт кричать, начнёт переспоривать её, пытаясь доказать свою правоту, навязать ей, Асоке, его «единственно подлинное и правильное мнение». Тано уже приготовилась к назревающей ругани, но каково же было её удивление, когда Скайуокер повел себя совсем иначе. Вместо того, чтобы просто орать на Асоку, упрекая и обвиняя её во всех смертных грехах мира сего, Энакин взял и сказал то, чего она никак не могла ожидать. Весь этот год тогрута думала, что была абсолютно безразлична своему бывшему мастеру, и её сердце просто изнывало от боли каждый раз, когда она напоминала себе об этом. Асока в тайне мечтала, чтобы Энакин тоже скучал по ней, не находил себе места из-за её отсутствия, постоянно думал о своей бывшей ученице, но отчётливо понимала, что это было лишь её фантазиями. А теперь, вдруг в один момент, тогрута осознала, что её глупые мечты на самом деле оказались реальностью. Но в пустые, пусть даже выглядевшие такими искренними слова генерала девушка сразу не хотела верить. Однако, когда её взору вдруг предстала вещица, которая, вроде бы, давно должна была быть на помойке с лёгкой подачи руки Скайуокера, Тано не удержалась от счастливой улыбки. Она была так растроганна, что из небесно-голубых глаз юной наркоманки внезапно хлынули слёзы. Асока плакала и, пожалуй, впервые за этот год плакала от счастья. Её хрупкая сильно похудевшая за последние месяцы и измученная кисть плавно легла поверх ладони Энакина, и нежные пальчики легко сгребли цепочку.