Текст книги "Ты - моя зависимость (СИ)"

Автор книги: Rayne The Queen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц)

Вот и сейчас Тано спешила прийти в наркопритон, разыскать хорошо знакомого ей наутолана и прикупить очередную дозу наркотиков. Тем более, что из-за внезапного появления настоящего Скайуокера сегодня её ощущение боли было куда сильнее обычного, а значит и желание избавиться от него утраивалось, если не удесятерялось.

Наконец-то достигнув пункта назначения Асока получила желаемое. Отдав все деньги, что она отобрала у незнакомого водителя спидера наркоторговцу, Тано приобрела-таки бесценный флакончик сапфировой анестезии. И тут же, не задумываясь, приняла КХ-28. Мерзкое давящее на сердце чувство разочарования, боли из-за неразделённой любви, навязчивые воспоминания о призраках прошлого в один момент испарились. Асока внезапно ощутила нереальный прилив силы, нереальный прилив наслаждения, радости и безразличия, и ей уже было всё равно, всё всё равно. Проблемы как-то сами собой ушли в никуда, оставляя место только безграничному кайфу. Сейчас Тано уже не хотелось вспоминать прошлое, горевать и плакать из-за того, что Скайуокер был такой мерзавец, не хотелось больше страдать, всё это как-то само собой ушло на задний план. В данный момент Асока ощущала будто весь мир был у её ног, будто она настолько сильна, что была способна на что угодно, Асока чувствовала невероятную мощь и упоение от собственной непомерной силы. И девушке не хотелось больше просто слоняться по улицам, вспоминая разные глупости, Тано желала развлекаться, Тано желала искать новые приключения, отчего тогруте тут же пришла в голову идея посетить какой-нибудь бар, где она ещё ни разу не была, что Асока с радостью и сделала.

Миновав несколько переулков, тогрута навеселе завалилась в какой-то грязный захудалый клуб нижнего уровня Корусанта. Быстро подойдя к барной стойке, Тано заказала некий экзотический алкогольный коктейль ярко голубого цвета. И залпом осушив свой бокал, чтобы так сказать, догнаться, после приёма дозы, пошла на танцпол, придаваться бешенным безумным танцам во власти кайфа.

Тем временем Энакин всё ещё пребывал в ордене джедаев. Прежде, чем возвращаться к Асоке у него было две важные «миссии». Во-первых, выяснить чем можно больше о том веществе, которым травила себя его бывшая ученица, а во-вторых, рассказать обо всём случившемся Падме. Скайуокер не мог скрывать от жены правду, это было и не правильно и не разумно, тем более, что Энакин собирался дни напролёт проводить с Асокой, спасая её от зависимости. И об этом Амидала должна была знать. Он итак уже испытывал вину за то, что вчера обманул свою безгранично любимую жену, а ощущать это неприятное давящее чувство и дальше изо дня в день ему не хотелось. Да и какой смысл был скрывать от Падме правду? Узнав о состоянии Асоки, Амидала не стала бы препятствовать мужу спасать его бывшую ученицу, а лишь наоборот поддержала бы его в этом благом начинании. Короче, поговорить с Падме нужно было чем можно быстрее, заодно и рассказать ей о вчерашнем обмане. Но сначала…

Энакин внимательно посмотрел на робота, который проводил какие-то тесты и анализы с принесёнными Скайуокером в лабораторию образцами крови Асоки и наркотиков, и тяжело вздохнул. Будто уловив его нетерпение поскорее узнать результат исследований, дроид-учёный закончил последнюю проверку вверенных ему веществ и поспешно приблизился к джедаю.

– Ну, что? – не соблюдая особых церемоний, быстро спросил Энакин как только робот подлетел к нему на достаточное расстояние.

– Вы были правы, мастер Скайуокер, – механическим голосом заговорил дроид, – Судя по образцам крови можно сделать вывод, что у объекта наблюдается сильная химическая зависимость от данного вещества, именуемого КХ-28.

Услышав ответ учёного Энакин тут же хотел задать следующий интересовавший его вопрос, но дроид так и не дал ему произнести ни слова. Будто догадавшись о том, о чём собирался узнать у него джедай, робот всё тем же спокойным тоном продолжил:

– КХ-28 – жидкое вещество тёмно-синего цвета с неявным фиолетовым оттенком, принимается внутрь небольшими дозами для достижения высокого уровня наркотического опьянения. Является наиболее редким и качественным, а также дорогим наркотиком среди прочего разнообразия дурманящих разум веществ. Отличается от остальных наркотических средств своими необычными свойствами влияния на организм. КХ-28, единственное вещество в мире, которое воздействует непосредственно на мидихлорианы живого существа, отчего наибольший эффект имеет у форм жизни, обладающих способностями к использованию силы. Чем больше мидихлориан у принимающего его существа в теле, тем сильнее влияет на него данный вид наркотика. КХ-28 не просто затуманивает рассудок, как все другие вещества, он временно усиливает действие мидихлориан в сотни раз, тем самым вызывая невероятное ощущение силы и мощи у принявшего его. Это приводит к ложной иллюзии безграничных возможностей, вместе с тем, гиперактивные мидихлорианы ввергают организм в чувство невероятного блаженства. Также, среди действий этого вещества наблюдается частичное затуманивание рассудка и временная потеря памяти. Распространяется, как на желаемые объектом моменты прошлого, так и на некоторые моменты настоящего, в которые существо находится в состоянии наркотического опьянения. Помимо всего прочего, объект принявший данный препарат не чувствует ни физической, ни моральной боли, только безграничное ощущение силы и свободы, только невероятное наслаждение. Стоит отметить, что непосредственно на само использование силы препарат никак не влияет. Он не позволяет существам не способным к силовым приёмам научиться их использовать и не делает более мощными силовые приёмы тех, кто обладает способностью к ним. Эффект о безграничных возможностях ложен, так как использование силы зависит от количества мидихлориан живого существа, а не от их активности. В то же время КХ-28 наносит организму огромный урон. Приводя мидихлорианы в состояние, выходящее за приделы нормы, данный препарат постепенно изничтожает их, заставляя атрофироваться и, в редких случаях, вообще погибать. Следствием чего может стать полная потеря способности контролировать силу. Также данное вещество влияет и на физическое здоровье принимающего его, так как гиперактивные мидихлорианы задействуют слишком много ресурсов тела для поддержания себя в подобном состоянии. Чем дольше КХ-28 воздействует на организм объекта, тем разрушительнее его последствия.

Робот-учёный замолчал, в надежде, что донёс до Энакина всю необходимую тому информацию. До Энакина, вид которого стал ещё боле взволнованным и озадаченным после услышанного от дроида. Теперь, зная, что именно творил с Асокой данный наркотик, Скайуокер ещё сильнее забеспокоился за свою ученицу. Она не просто опускалась морально в глазах общества, как если бы это были какие-то другие дурманящие разум вещества, его любимый падаван в буквальном смысле убивала себя с каждым новым днём, с каждой новой дозой. И как понял генерал, процессы запущенные КХ-28 были необратимы. Энакину вдруг стало ещё жутче, чем вчера, когда он увидел Тано впервые, чем тогда, когда окончательно понял, что она стала наркоманкой.

«А что если Асоку уже нельзя спасти?» – мелькнула в голове джедая ужасающая мысль, отчего тот нервно дёрнувшись, резко ухватил робота за механические плечи и задал тому новый, пожалуй, слишком интересовавший генерала вопрос:

– Как долго она принимает наркотики? – взволнованный Энакин с надеждой всмотрелся в механические глаза дроида, боясь услышать его ответ, но трезво осознавая, что ему необходимо было это знать, чтобы понять, как помочь Асоке, – Как сильно она навредила себе? Возможно ли что-то ещё сделать? – всё тем же дрожащим голосом продолжил буквально выбивать из учёного ответы Скайуокер, грубо тряся своего собеседника за плечи.

Явно не понимая реакции джедая на всё сказанное им, в конце концов дроиды-то не умели испытывать эмоции, робот аккуратно отцепил от себя руки Энакина и с безразличной монотонностью произнёс:

– Приблизительный срок воздействия препарата на объект около двух месяцев. Точные сведения обо всех изменениях в организме я не могу дать, так как для этого необходимо полное обследование. Но стоит отметить, что данного срока вполне достаточно, чтобы впасть в крайне сильную форму зависимости от КХ-28, что в последствии может привести к смерти объекта.

Энакин завороженно слушал робота, в тайне надеясь, что тот ошибался. Страшные слова несколько раз отдались в голове генерала.

«Может привести к смерти объекта, может привести к смерти объекта, может привести к смерти объекта», – трижды мысленно повторил Скайуокер, понимая, что у него больше не было времени на дальнейшие разглагольства и рассуждения с дроидом-учёным о разной ерунде.

В принципе, всё что нужно было Энакину, он уже знал, теперь следовало чем можно быстрее вернуться домой, сообщить о сложившейся ситуации Падме, а затем со всех ног нестись, нестись спасать Асоку. Её жизнь буквально висела на волоске, и чем дольше генерал тянул время, тем больше его юная глупая бывшая ученица могла навредить себе. Скайуокер не понимал, зачем она всё это делала, но оно было и не так уж важно. Главное, во что бы то ни стало, следовало заставить Тано отказаться от этого губительного пристрастия.

В один момент, взволнованный Энакин быстро сорвался с места и, бросив дроиду-учёному краткое «Спасибо», просто молниеносно вылетел из лаборатории, направляясь домой.

– Странные эти люди. Я их не понимаю, – только и успел механическим голосом вслед генералу произнести робот, после чего вернулся к своим повседневным занятиям.

Тусовка в одном из захудалых клубов нижнего уровня Корусанта, работающего круглосуточно, была в самом разгаре, когда в питейное заведение внезапно нагрянула полиция. Отряд дроидов хранителей правопорядка получил от командования очередное абсолютно бесполезное задание – а именно прочесать местные бары района с целью выявить нарушителей закона, тех, кто хранил и принимал наркотики. Почему данное мероприятие было абсолютно бесполезным? Потому, что, во-первых, наркоманов по всему Корусанту была тьма тьмущая, всех не переловишь и не пересажаешь, ну, а во-вторых, что они могли сделать всем этим опустившимся на дно жизни типам? Потребовать за них залог или взятку у родственников? Так кому нужно было выкладывать кругленькие сумы за грязных наркоманов? Завести на них дело и судить? Ещё проблематичнее. На Корусанте, тем более во время войны, хватало кого арестовывать и судить. Но для пущего порядка власти всё равно требовали проводить эти чистки нижних уровней, а задание есть задание. Ничего не поделаешь.

– Внимание, плановая проверка клуба на наличие у посетителей наркотиков, никому не двигаться, – механическим голосом объявил дроид-командир данной операции, когда полицейские вошли в бар, – Пожалуйста, остановите музыку и предъявите личные вещи сотрудникам органов правопорядка, – всё тем же спокойным тоном добавил он, подавая остальным роботам знак, чтобы они начинали обыскивать присутствующих.

Работникам клуба ничего не осталось, как только подчиниться. Современная громкая мелодия поутихла, активно заменяясь шумными недовольными возгласами посетителей по поводу того, как надоели эти проверки и как не время полицейские испортили тусовку.

Находящаяся в данном питейном заведении всё это время и до самого прихода полиции бешено отплясывающая на танцполе Асока только сейчас остановилась, с ужасом осознавая, что попала в весьма и весьма неприятную ситуацию. Тано давно и долго принимала наркотики и часто посещала разнообразные клубы, но на облаву ей не повезло нарваться впервые. Понимая, что её точно арестуют, юная тогрута решила по-тихому улизнуть из бара до того, как проверяющие доберутся до неё. Ловко лавируя среди толпы посетителей данного заведения, Асока осторожно пробиралась к выходу. Казалось, ещё пару метров и девушка очутилась бы на улице, на свободе, в безопасности. Но нет, Тано опять не повезло.

Внезапно тогрута ощутила, как кто-то резко и больно обхватил одно из её запястий.

– Вы куда, мэм? Предъявите ваши личные вещи для проверки, мэм? – вежливым механическим голосом попросил один из полицейских.

Асока испуганно обернулась в сторону того, кто держал её за руку, и хаотично попыталась вырваться.

– Отпустите меня, я ни в чём не виновата! – нервно вскрикнула она, прибегая ко всей своей физической силе.

Но куда ей? Робот держал девушку очень крепко, и попытка освободиться увенчалась провалом.

Заметив, что незнакомка оказывает сопротивление полицейский поинтересовался у командира:

– Как мне следует действовать, сэр?

Ответ руководителя не заставил себя долго ждать.

– А, что тут ещё думать, посмотри на неё она же полностью накачанная, – уверенно проговорил старший по званию, внимательно вглядываясь в бешено смотрящие расширенные зрачки Тано.

– Проверь её сумку, идиот, там наверняка есть наркотики, – тут же добавил он, с силой отбирая у Асоки её дамский аксессуар.

Тано не хотела отдавать свою сумочку, понимая, что там полицейские точно найдут доказательства тому, что Асока была наркоманкой, но дроид так мощно дёрнул за неё, что ремешок кожаного аксессуара не выдержал и разорвался по полам.

– Вы не имеете права! – отчаянно выкрикнула девушка, изо всех сил пытаясь остановить роботов, однако и это её усилие было тщетным.

Грубая механическая рука полицейского, который всё ещё держал Асоку за одно из запястий, быстро скользнула внутрь хранилища дамских секретов, и офицер извлёк оттуда пустой флакончик из-под наркотиков.

– Похоже на КХ-28, – спокойно констатировал факт дроид, на свет пытаясь осмотреть остатки содержимого своими механическими глазами, – Она точно наркоманка, – всё в том же тоне добавил он.

– В спидер её, – не медля ни секунды тут же приказал командир, рукой указывая на выход из клуба.

С ужасом понимая, что попалась с поличным, Асока впала в полное отчаяние. Она давно не была в таком затруднительном положении, как сейчас. И теперь помочь ей не мог никто. Разве что она сама. Девушка активно задёргала свободной рукой, применяя силу, чтобы притянуть из открытой сумочки к себе хотя бы один из своих мечей, а затем порубать дроидов-полицейских на кусочки и сбежать. Но… Произошло нечто невероятное.

Пожалуй, впервые за недолгую жизнь Асоки сила не подчинилась ей, и оружие, которое столь необходимо было Тано сейчас, так и осталось лежать на месте в недрах испорченного аксессуара тогруты. Не понимая, что происходит, Асока дёрнула рукой ещё раз и ещё раз, но ничего не получалось.

– Что она делает? – как-то сбито с толку, поинтересовался офицер у командира.

– Не знаю, она наркоманка, мне их не понять. Вяжи её и пошли, – чётко приказал тот.

Офицеру ничего не оставалось, как послушаться старшего по званию. Быстро ухватив Асоку за второе запястье, полицейский ловко одел на девушку наручники и силой поволок её к выходу из бара.

– Нет, отпустите меня, вы не имеете права! Это нарушение свободы личности! Я сказала отпустите, вы жестянки проклятые! – не имея больше абсолютно никакой возможности сопротивляться задержанию, дико и грубо орала тогрута, изо всех сил резко вырываясь из сильных механических рук полицейских, при этом громко шипя, выставляя напоказ её острые белые клыки и отбиваясь от служителей правопорядка своими хрупкими ногами.

Однако уже ничто не могло предотвратить арест буйной накачанной Асоки.

Комментарий к Глава 2. Воспоминания, Часть 1

Это, как бы, половина второй главы, чуть позже будет её продолжение. Но глава получается очень длинной, потому я решила разбить её на 2 части для удобства чтения.

И ещё раз напоминаю, что работа АУ и ООС. Некоторые события могут быть изменены и не соответствовать канону.

========== Глава 2. Воспоминания, Часть 2 ==========

Прошло не мало времени, прежде, чем Асоку доставили в полицейский участок, что, впрочем, ничуть не лишило её сил кричать и отбиваться. Даже наоборот, оказавшись внутри здания и предвидя, что буквально через несколько минут её запихнут в грязную камеру с проститутками, бомжами и другими задержанными, тогрута пуще прежнего разошлась.

– Отпустите меня, вы, … ржавые! – аж подпрыгивая на месте и упираясь в пол обеими ногами, громко выматерилась девушка на троих роботов-полицейских, что едва-едва могли сдерживать её пыл, волоча арестованную по коридору участка.

– Я сказала, уберите от меня свои кривые клешни! – ещё раз прокричав какие-то ругательства так, что её голос эхом отдался по просторному помещению, Асока резко затормозила на месте, словно вкопанная, всеми силами давая понять, что она абсолютно не желала идти дальше.

Вместе с очередной порцией хамства в адрес служителей правопорядка накачанная тогрута скорчила злобную гримасу и угрожающе зашипела на несчастных дроидов, демонстрируя всему миру свои жемчужно-белые клыки. Но роботы не реагировали на это. Лишь увеличив силу, они мощным рывком заставили арестованную идти дальше, продолжая и продолжая выслушивать от неё разнообразный бред.

– Отпустите меня сейчас же, вы, жестянки … , да что б у вас … заржавели и отвалились! – с каждой секундой становясь всё более и более раздражительной и наглой, Тано ещё раз отчаянно резко дёрнулась в крепких механических руках дроидов, больно сжимавших её хрупкие предплечья.

После чего не медля ни секунды, девушка ловко замахнулась и влепила скованными наручниками кистями одному из полицейских по лицу. Не теряя момента, пока страж правопорядка замешкался и даже выпустил Асоку из своих рук, тогрута совершила тот же манёвр относительно другого дроида, стоящего с противоположной стороны от неё. Спонтанная атака на двух из троих полицейских оказалась успешной, оставался только последний, командир, который сейчас находился прямо перед юной наркоманкой. Умело использовав одну из своих, казалось бы, хрупких ног, Тано отвесила тому такой не хилый удар по голове, что несчастный робот тут же отлетел назад и со звенящим грохотом плюхнулся на пол.

В какое-то мгновение осознав, что она была абсолютно свободна в данный момент, Асока отчаянно рванулась к выходу из полицейского участка.

– Держите её! Не дайте ей уйти! – быстро опомнившись скомандовал кто-то из побитых дроидов.

Оружие будто само собой прыгнуло в механические руки полицейских, и еще через секунду несчастную наркоманку настигло аж два электрических заряда, так и не дав Асоке сбежать. Болезненная волна молнии в один момент прошлась по хрупкому телу Тано, заставляя девушку сотрясаться в конвульсиях. После чего оглушённая тогрута без чувств рухнула на холодный отполированный пол полицейского участка.

– Вы чуть не упустили её, идиоты! – недовольно ругнулся на своих нерасторопных подчинённых командир, поднимаясь с пола, – В камеру её, немедленно, а я пойду отчитаюсь перед главным.

– Есть, сэр! – армейским тоном, ответили офицеры, вдогонку старшему по званию, после чего, поспешно двинулись в сторону бессознательной Асоки.

Подойдя к девушке поближе, дроиды ловко подняли её с пола и внимательно осмотрели.

– В таком состоянии она от нас точно не уйдёт, – довольно констатировал факт один из них.

– Точно, точно, – в том же тоне подтвердил другой, а затем немного призадумавшись, как-то заинтересованно добавил, припоминая фразу, брошенную им Тано парой минут ранее, – Кстати, а ты не знаешь что такое … ?

– Эм… Нет, – как-то нелепо покачав механической головой, ответил тот, – Пошли.

Так и не выяснив, что же такое должно было заржаветь и отвалиться у них, офицеры спешно понесли Асоку туда, куда приказал им командир.

Начальник отдела по борьбе с наркотиками молча восседал за столом своего кабинета и с любопытством рассматривал вещи, конфискованные у Асоки. Среди предметов не было ничего необычного, разве что кроме джедайских световых мечей. Впрочем, препарат, который предположительно употребляла тогрута славился тем, что его принимали в основном существа способные контролировать Силу, потому данное оружие не особо-то и удивило полицейского. Тщательно обыскав Тано и её многострадальную сумочку, роботы смогли найти всего лишь одну баночку из-под КХ-28, непосредственно самого наркотика в которой уже не было. Этого было достаточно для того, чтобы задержать девушку на время, но не для того, чтобы предъявлять ей какие-то серьёзные обвинения. Да и в принципе долго возиться с мелкой наркоманкой шефу отдела не хотелось. Ну, передал бы он дело в суд, и что дальше? Столько возни из-за какой-то глупой малолетней девчонки. Как будто полиции и суду Корусанта нечем было больше заняться. Потому мужчина отчаянно искал способ решить эту проблему с максимальной выгодой для себя. Например, позвонить родственникам юной наркоманки и потребовать с них крупный «залог» за свою «любимую девочку». Оттого ловко крутя в руках комлинк Асоки, начальник внимательно просматривал список её контактов.

– Головоног, Хмырь, Дрыщ, Розовая, – вслух зачитывая «имена» друзей тогруты, полицейский всё больше и больше хмурился то ли от удивления, то ли от недовольства.

– Блин, у этих наркоманов вообще бывают нормальные контакты? – на секунду оторвавшись от «увлекательнейшего» занятия, мужчина вопросительно взглянул на дроида-командира, который всё ещё находился в его кабинете, ожидая дальнейших указаний.

– Не уверен, сэр, – спокойно ответил тот, как-то рассеянно разведя механическими руками, после чего попытался дать начальнику дельный совет, – Может, вам стоит поискать в списке контакты, именованные Мать или Отец?

Однако предложение дроида, казалось, ещё больше разозлило мужчину.

– Сто раз уже смотрел! – в ответ недовольно прикрикнул он, зло ляпнув грубым кулаком по столу, – Нет тут ни матери, ни отца, либо они тоже подписаны хмырями и дрыщами, либо у этой девчонки их и в помине нет.

Тяжело вздохнув начальник вновь ткнул пальцами по кнопкам комлинка, в очередной раз быстро пробегая изучающим взглядом список, после чего с пущей озлобленностью добавил:

– Блин, да тут вообще ни одного нормального контакта нет!

Внезапно глаза полицейского остановились на буквах одной из ярких светящихся записей и, замерев на секунду, он уже более довольным тоном воскликнул:

– А, нет, всё же есть… Вот, какой-то Энакин Скайрокер, – обрадованный тем, что нашёл хоть кого-то, кому можно было позвонить на счёт задержанной и потребовать залог, мужчина демонстративно показал имя его сослуживцу.

Внимательно рассмотрев светящиеся голографические буквы своими механическими глазами, капитан попытался что-то возразить:

– Не похоже на фамилию, сэр.

Однако начальник, его уже не слушал.

– Ну, этот хотя бы Энакин, а не Хмырь или Головоног, – стараясь как бы подчеркнуть правильность своего решения, ещё раз тяжело вздохнув, произнёс шеф, а затем серьёзно добавил, уже нажимая на кнопку вызова, – Вот ему и позвоним.

Ответ последовал не сразу, но когда голограмма с каким-то неизвестным полицейскому Энакином всё же появилась, мужчина торжественным тоном заговорил.

– Добрый день, вас беспокоит начальник отдела полиции по борьбе с наркотиками. Дело в том, что…

Тем временем Скайуокер, покинувший храм джедаев не так давно, наконец-то прибыл домой. Припарковав свой спидер на привычном месте, генерал быстрым шагом направился вглубь квартиры, предвкушая, каким будет разговор с его любимой женой. Но рассказать ей обо всём было необходимо и чем можно скорее.

То ли заметив Энакина через окно, то ли будто почувствовав, что муж вернулся домой Падме, облачённая в одно из своих причудливых роскошных платьев, уже грациозно выплыла в просторную гостиную, ожидая Скайуокера там. Влетевший в комнату, словно ураган, генерал быстро подарил любимой нежный поцелуй в щёку в знак приветствия, после чего не медля перешел к главному. А чего, собственно было тянуть?

– Падме, я должен серьёзно с тобой поговорить, – тяжело вздохнув, как-то издалека начал Скайуокер.

Слова, слетевшие с его губ, слегка насторожили женщину. Амидала всегда боялась, подобного начала речей, тем более, что её всё ещё беспокоили воспоминания о вчерашней весьма и весьма неоднозначной ситуации во время звонка.

– Я внимательно слушаю тебя, Эни, – стараясь быть чем можно более спокойной и непоколебимой, дабы не потерять лицо, тихо ответила она, хотя внутри женщины всё дрожало от волнения.

Однако Скайуокер, похоже, так этого и не уловил, он просто продолжил говорить дальше то, что хотел поведать своей любимой жене.

– Вчера я обманул тебя, – виновато заглянув в бездонные кофейные глаза Падме, тут же признался Энакин, – Я задержался не на задании.

Скайуокер хотел было сказать что-то ещё, но не успел. Лишь только эта фраза долетела до ушей Амидалы, как та в ужасе вздрогнула, чувствуя, что самые-самые страшные её предположения и ожидания становились реальностью. Едва-едва удерживая себя в более-менее спокойном состоянии, сенатор шокировано прикрыла рот обеими руками, всё ещё неподвижно смотря на мужа расширившимися от изумления зрачками. Женщине хотелось верить, что обман её любимого заключался совсем не в том, о чём она подумала, но почему-то всё указывало именно на это. Ещё секунду Падме простояла в безмолвном бездействии, после чего резко развернулась и, ничего не говоря, попыталась удалиться прочь, чувствуя, как глаза наполняются блестящими слезами.

Ожидав от жены совсем не такой реакции, Энакин в один момент сообразил, что Амидала его не так поняла. Резко ухватив женщину за одно из запястий своей механической рукой, Скайуокер тут же попытался исправить ситуацию.

– Нет, Падме, это совсем не то, что ты подумала, – ещё более взволнованно стал говорить он, – Вчера во время задания, в одном из баров нижнего уровня Корусанта я встретил Асоку. И она… Она была в ужасном состоянии.

Чувствуя боль и разочарование от признания собственного мужа, Амидала поначалу не хотела слушать дальнейшие оправдания генерала. Она собиралась уйти, чтобы только не показывать свою слабость, не расплакаться из-за предполагаемой измены Энакина прямо у него на глазах, но тот так и не дал ей этого сделать. Ощутив на своей нежной кисти его грубую, причиняющую лёгкий дискомфорт хватку, сенатор всё же вынуждена была дослушать Скайуокера до конца. И то, что ей удалось уловить и осознать в один момент сняло огромный камень с души Падме. Муж не изменил ей, Амидала ошиблась, это несказанно радовало женщину, внезапно ощутившую себя такой наивной и глупой за свои неоправданные подозрения. Однако вместе с тем, упоминания о не лучшем состоянии Асоки, её давней хорошей подруги, сильно взволновали Падме. К тому же, она всё ещё не понимала, в чём же тогда заключался обман Скайуокера.

Резко остановившись, сенатор вновь развернулась к Энакину лицом, давая тому понять, что готова была, чтобы он продолжал свой рассказ, и тихо, но крайне испуганно, спросила:

– Что с ней?

Понимая, что Падме волновала судьба Асоки не меньше, чем его самого, Энакин аккуратно отпустил руку Амидалы и с болью в сердце поведал жене всё, что увидел, услышал и пережил вчера. Утаив, пожалуй, один единственный факт о том, что тогрута под кайфом пошло домогалась его прямо посреди улицы. Вот об этом Амидале точно не нужно было знать. В конце концов, в действиях Тано Энакин уж никак не был виноват, он не отвечал на эти приставания взаимностью, да и вообще не мог даже предположить, что такое возможно. А лишний раз расстраивать жену ему не хотелось. Тем более, что та и так была шокирована услышанным и обеспокоена за судьбу тогруты до предела, да и не время сейчас было уделять внимания такой ерунде.

– В общем, совет разрешил мне некоторое время не участвовать в миссиях, чтобы попытаться спасти Асоку. Сейчас я собираюсь направиться прямо к ней домой и приложить все усилия, чтобы остановить её. Надеюсь, ты не будешь против, любимая, – то ли просто ставя Падме перед фактом, то ли всё же спрашивая у неё разрешения, как-то неоднозначно закончил свою речь Энакин.

Скайуокер ожидал, что жена сразу поймёт всю сложность ситуации и с радостью одобрит его рвение к тому, чтобы уберечь Асоку от губительной для неё зависимости, однако сенатор почему-то медлила. Женщина всё ещё молча стояла напротив него, о чём-то серьёзно задумавшись и так и не говоря ни да, ни нет, как будто сомневалась. По лицу Амидалы было видно, что она очень переживала за судьбу своей давней подруги, была шокирована тем, что узнала сегодня, и крайне сильно жалела бывшую ученицу её мужа, однако что-то ещё беспокоило сенатора, и Скайуокер никак не мог понять что. Падме открыла было рот, дабы нечто возразить, но её слова так и остались несказанными потому как внезапно раздался сигнал комлинка.

Всё ещё ожидая реплики своей жены, Энакин ответил на звонок не сразу. Но Падме так и не осмелилась произнести то, что хотела, лишь многозначительно кивнув на разрывающийся громким писком прибор.

К огромному удивлению Скайуокера на том конце оказалась совсем не Асока, которой просто надоело сидеть дома взаперти, а начальник отдела полиции по борьбе с наркотиками, который кратко и чётко поведал генералу всю сложившуюся ситуацию. Чувствуя злобу, досаду и одновременно сильное волнение за собственную ученицу, Энакин вежливо закончил разговор со служителем правопорядка и отключил связь.

– Я должен немедленно лететь туда, – коротко бросил Скайуокер и молниеносно рванулся к выходу из квартиры, даже не дожидаясь того, что скажет ему Падме.

Но у Амидалы были по этому поводу совсем другие мысли.

– Энакин! – громко выкрикнула она имя мужа, пытаясь его остановить, когда он был уже около спидера.

На мгновение Скайуокер замер в ожидании того, что хотела сказать ему его любимая. Падме вновь выдерживала какую-то слишком раздражающую и крайне неуместную сейчас паузу. Она, вроде бы, и хотела что-то возразить, но почему-то так и не решалась высказать собственные мысли в слух. Понимая, что времени у него было не так много, генерал взволнованно развернулся к жене лицом, желая поторопить её. Взгляды Энакина и Падме встретились, и Амидала внимательно всмотрелась в его бездонные голубые глаза. Сейчас в них читалось слишком много крайне сильных эмоций, дикое переживание и волнение за Асоку, непомерное чувство вины, жалость к бывшей ученице и невероятно давящее чувство долга. Уловив каждую из них, сенатор так и не осмелилась сказать мужу то, что хотела. Женщина лишь грустно улыбнулась, осознавая, что отпустить любимого в данный момент было самым верным решением, после чего медленно и неуверенно кивнула головой в знак согласия, тем самым давая понять, что позволяет Скайуокеру идти. Получив-таки одобрение Падме, Энакин с лёгкой душой направился в участок. По крайней мере, хотя бы одна проблема была сегодня решена. А ведь впереди ждали ещё многие-многие другие.