Текст книги "Хроники Долгой Ночи (СИ)"

Автор книги: Nikolas Deadman

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 45 страниц)

На удивление всех они оказались незапертыми – да и внутри никого не было, а единственным ориентиром в темном зале был свет, лившийся со второго яруса. Первыми на него поднялись гвардейцы с мечами наперевес, но уже спустя полминуты сверху послышалось:

– Ваше Величество, можете подниматься!

Томас и Дэймон вместе поднялись на второй ярус, освещаемый огнем десятков свечей и факелов. Стены чертога изнутри были каменными, отчего стало ясно, почему из, казалось бы деревянной трубы, высоко в небо столбом поднимался дым от камина. Они посмотрели во главу комнаты – за столом сидел мужчина, возрастом не более пятидесяти лет, у которого среди полуседых волос на макушке уже красовалась сверкающая лысина. Испуганными глазами он смотрел на гвардейцев Томаса и на самого короля, а когда увидел знакомые, но уже возмужавшие глаза Дэймона, его видимый страх сменился на неприкрытый ужас.

– Лорд Амрос Хэллер? – произнес Дэймон, держась за рукоять своего меча.

– Да, маркиз Торо, это я…

Томас не стал наблюдать за тем, как Дэймон разговаривает с лордом, а, взяв двух гвардейцев, направился в соседнюю комнату. В ней было совершенно темно – ни окон, ни щелей в старых стенах, отчего Томас взял в руки факел и решил пройтись по покоям. Обойдя их вдоль и поперек, Томас сел на перину, оказавшуюся довольно мягкой, чтобы на ней спал такой жесткий на вид мужчина.

– Хех, южане! – рассмеялся Томас, как вдруг, в полной тишине услышал неровное дыхание, исходящее прямо из-под кровати.

Он передал факел гвардейцу и, сев на колени, резко отодвинул свисавшее до самого пола одеяло. Из темноты в лицо Томаса прилетела книга, и он, сунув руку в темноту, своей ладонью обхватил чью-то тонкую ручку, дергающуюся из раза в раз, когда юноша тянул её к себе.

– А ну помогите мне! – прикрикнул Томас, игнорируя очевидно женские крики и стоны, исходящие из темноты.

Один из гвардейцев сел на колени рядом с Томасом и, прощупав в темноте руку юноши до ладони, жестко вцепился в руку прячущейся под кроватью девушки. Они разом вытащили девушку из-под кровати, и посадив ее на кровать, Томас приказал зажечь все свечи в комнате. Одна за одной зажглись десятки свечей и юноша, наконец-то увидев свою обидчицу, сел перед ней на стул, широко раздвинув свои ноги.

Девушка прятала лицо за своими длинными черными волосами, через которые всё равно можно было увидеть то, как слезы капают ей на колени. Она была одета в теплое бирюзовое платье, руки её ухоженные, а кожа гладкая, за исключением тех мест, за которые Томас и солдат вытягивали её из-под ложа.

– Так и будешь молчать, юная леди? – постаравшись сделать максимально жесткий голос, произнес Томас.

– Я не знаю, что говорить… – всхлипывая произнесла девушка, подняв голову и убрав свои волосы от лица.

Томас посмотрел на её лицо – оно было невероятным… Нежные, голубые глаза, в которых можно было утонуть, словно в море, гладкая, нежная белая кожа, покрасневшая вокруг глаз из-за слез, аккуратный нос и пухлые, алые губы, так и манящие к себе. Девушка испуганно смотрела на Томаса, напряженно искавшего в кармане платок, подаренные ему некогда своей матерью. Наконец-то нащупав его в кармане своей мантии, Томас вытер слезу с щеки девушки и, с милой улыбкой глядя ей в лицо, проговорил:

– Как вас зовут, миледи?

– Анна, Анна Хэллер, Ваше Величество… – до сих пор испуганно говорила девушка, уже неотступно смотрящая прямо глаза Томасу.

– Гвардейцы, сопроводите миледи Хэллер в мой личный шатер. Если хоть пальцем её кто-то тронет, лишится и пальцев, и головы! – приказал Томас, поднявшись со стула.

Гвардейцы дождались, пока Анна накинет на себя свою меховую мантию, и сразу же повели её вниз. Лорд Амрос, увидев то, как дочь его уводят гвардейцы Томаса, резко вскочил со своего места с криками:

– Оставьте её, заберите меня, Ваше Величество!

Томас обернулся и, посмотрев на лорда, молящего оставить его дочь в покое даже своим взглядом, спокойно проговорил:

– Лорд Хэллер, с ней всё будет хорошо, ведь вы отправитесь с ней. Дэймон, вместе со стражниками сопроводи доброго лорда в мой шатер… Скоро здесь будет жарковато!

***

На вечер следующего дня армия Томаса заняла деревню, ставшую удобной опорной базой для дальнейшего штурма Эрнепорта. Дэймон лишь иногда появлялся в лагере, но Томаса, почему-то это не интересовало так, как организация его первой осады. Лорды, глядя на укрепления города, плевались и орали друг на друга, споря о целесообразности затеи штурма. Но Томас, по заветам отца твердо стоявший на своем, не мог отказаться от захвата крупнейшего в королевстве Эрнедон порта.

– У меня есть одна идея, связанная со штурмом стен, – прокашлявшись, произнес Дэймон, впервые появившийся на собрании лордов за последний день.

– И? – неприязненно отреагировал лорд Вейдт, который яростнее всех сетовал на неприступность Эрнепорта.

– Город практически не защищен с моря… И лед они ломают чуть выше по течению Гидры… Если собрать отмороженных до мозга и костей ребят, штук двадцать, скорее всего я смогу овладеть участком стены, прилегающим к реке. Там ворота стоят – Бедные Врата, ведущие в нищие райончики Эрнепорта, и если я открою эти врата – замок падет за час, может два.

– Постой, а как же твой отряд проберется за стены? – задался вопросом Томас, в уме перебирающий самые интересные и невообразимые варианты.

– Помните, как во время мятежа Родрика мы взяли замок Рэймз, стоящий на реке Болотной?

– Что? Это правда? Вы проплывете под водой? – воскликнул лорд Вентер, до сих пор не верящий в тот самый штурм.

– Ну, мой хороший друг говорил, талант нельзя пропить, – ехидно произнес Дэймон, мгновенно покинув шатер.

– Кхм… Готовьте войска, ведите их к Бедным Вратам. Для видимости обстреляйте город, отведите внимание от отряда Дэймона.

***

Когда солнце зашло за горизонт, часть армии под предводительством лорда Вентера выстроилась перед главными, Соляными Вратами Эрнепорта. Онагры редко обстреливали город, а в ответ настенные орудия обрушивали стену огня на осаждающих.

– Лорд Вентер ведет осаду… А наши врата ещё не открыты! – доложил разведчик, наблюдавший с холма за битвой, Томасу.

Маневр удался – основная армия молодого короля незаметно снялась с места и через лес, огибающий город с западной стороны, приблизилась к бедному пригороду Эрнепорта. Часть армии вошла в город под прикрытием небольших домиков и узких улочек, а Томас в сопровождении своих личных гвардейцев вывел крестьян, прятавшихся в своих полуразваленных домах.

– Твою ж мать… Где этот герой? – буркнул Томас, посмотрев в сторону городских стен.

Ждать чуда пришлось недолго – лишь король упомянул Дэймона, как на барбакане во всей своей красе предстал герцог Торо, держащий в руках горящее знамя Брайсонов. Ворота медленно, с тяжелым, режущим слух скрипом, стали отворяться, открывая армии мятежников широкие городские улицы, ведущие в порт и расположенный подле него дворец.

– В атаку! Первыми – кавалерия, потом пехота! – с громким криком скомандовал Томас, в миг оказавшись на подведенном к нему коне.

Тысячи конников, слившись в единую, несущую смерть массу, стеной стали вваливаться в город, вырезая всех тех, кто встал у них на пути. Люди спасались бегством, прыгали в воду, узкие переулки, но всадники и пехотинцы не трогали простых граждан, и пострадали лишь те, кто попал под копыта лошадей. Дэймон, стоя с горящим знаменем на вершине барбакана, спокойно наблюдал за падением главного торгового порта королевства Эрнедон, и, улыбнувшись от удовольствия, сбросил горящее знамя вниз.

Неожиданно все воины, приведенные Дэймоном в армию мятежников, озверели – нарушая строй они набросились на жителей города, стали жечь, грабить, жестоко убивать каждого встречного человека, не щадя ни стариков, ни детей, ни женщин. В начавшемся хаосе люди, прыгнувшие в ледяную реку, возрадовались тому, что заранее покинули сушу, но тут же их радость прервали десятки лучников и арбалетчиков, принявшихся обстреливать беззащитных, плывущих прочь от берега в ледяной воде, крестьян.

Томас, под которым в начавшемся хаосе стрелой была убита лошадь, уже сражался пешим, и, видя, как войска Торо истребляют городское население под корень, ужаснулся. Ему было противно убивать беззащитных граждан, но, он не мог не признать, что осознание того, что в твоих рука находится чья-то жизнь, не могло не искушать. Появлялось все больше и больше солдат лорда Брайсона, но они уже не могли остановить рвущихся ко дворцу мятежников. Мельком Томас приметил Дэймона, переодевшегося в сухие доспехи, натуго забитые мехами, и рвущегося вслед за своими воинами в бой в числе первых.

Кровь в жилах Томаса продолжала закипать – дыхание учащалось, но при этом оно становилось глубже, руки его перестали трястись, зрение и рассудок будто помутнели. Он не осознавал, что творится вокруг, лишь понимал, что бой продолжается до сих пор, а он стоит среди толпы, грязный и уставший. Что-то в нем начало ломаться – мгновенно подняв свой меч, юноша помчался на ближайшего к нему вражеского воина, но того сбила лошадь, и тело переломанного человека отлетело в сторону. Тяжело дыша, Томас вонзил свой меч в тело сбитого воина несколько раз, и потом, обернувшись, срубил несущегося на него всадника Брайсонов.

Томас шел вперед – в самую гущу схватки, продолжая рубить и резать всех встречных людей, будь то воин, то крестьянин. Когда до площади осталось меньше сотни метров, Томас, опьяненный жаром битвы, как-то расслышавший в начавшемся хаосе плач, с разворота рубанул по источнику звука…

Меч его глубоко вошел в ребенка, уже не плачущего, а падающего навзничь, практически наполовину разрубленного мечом Томаса. Снова у короля затряслись руки, меч гулял из стороны в сторону и Томас, сев над телом убитого ребенка, огляделся – тысячи его воинов слились с солдатами Торо в единой, кровавой бойне, учиненной над жителями и защитниками Эрнепорта.

– Остановите это! Под страхом смерти приказываю прекратить резню над жителями города! – закричал Томас, сняв шлем и от безысходности схватившись за голову.

Рыцари и простые воины стали опускать свое оружие, давая гражданам убежать и спрятаться в районах города, не затронутых резней и начавшимися пожарами.

– Поднимайтесь, Ваше Величество… – спокойно проговорил лорд Вентер, нашедший Томаса в этой кровавой бойне.

Лорд Вентер поднял Томаса с колен и вложив меч молодого короля в ему в ножны, вместе с ним короткими шагами направился к дворцу.

***

Дэймон стоял перед дворцом в самых первых рядах. Увидев Томаса, ещё не отошедшего от произошедшего убийства, склонил голову в знак приветствия и пропустил своего короля вперед. Взору Томаса предстал дворец, перед которым были построены последние его защитники – человек триста, не больше, все напуганы, что было видно по их глазам даже на большом расстоянии.

– Меня зовут Томас Рассел, сын Дракса Рассела, я лорд Дробежа и правитель Королевства Рек и Востока. Вам нет смысла сражаться, мы отпустим вас, ваши семьи, позволим вам сражаться на нашей стороне и разделить все богатства наших походов. Но мы отпустим вас при одном условии, – с улыбкой и облегчением проговорил Томас, поглядывая на Дэймона – Вы выдадите мне вашего лорда, лорда Брайсона и всю его семью. Вам нет смысла умирать.

Томас вернулся в строй в окружении своих людей. Дэймон, преодолев плотную толпу из воинов, подошел к Томасу, протиравшему свой меч и руки от крови, и довольно, с ехидной улыбкой на лице, проговорил:

– А вы, государь, для своего возраста смыслите в переговорах. Но я не уверен, что они сдадут своего лорда…

– Подождем пару минут, я уверен в своих словах! – с улыбкой ответил Томас.

Ждать пришлось и вправду недолго – лорда, старшего его сына, дочь и их детей вывели на площадь их же бойцы и знаменосцы, не желавшие погибать за просто так, по прихоти прячущегося за их спинами лорда.

– Они твои… Все защитников помиловать и предоставить судьбе! – проговорил Томас, сразу же направившийся во дворец в окружении своих гвардейцев.

Дэймон, обнажив оба своих меча, направился к лорду Брайсону, связанному и сидевшему на коленях перед ним. Глаза его были закрыты – он не хотел, чтобы лорд преждевременно узнал того, кто его убьет. На голове маркиза Торо был шлем – уж больно он хотел поиграть с тварью, лишившей его брата.

– У меня для тебя загадка, ублюдок. И пока ты её отгадываешь, я буду убивать членов твоей семьи за каждую ошибку или подсказку. Итак, как меня зовут? – спросил Дэймон, скрестив оба меча на шее старшего сына лорда.

– Откуда я знаю? – небрежно рявкнул лорд, и Дэймон, тяжко вздохнув, дернув на себя мечи, перерезал его сыну горло.

– Ублюдок! Как ты смеешь? – завопил лорд, после чего Дэймон сразу же снес голову его престарелой жене.

– Я не ублюдок, лорд Брайсон, но мы виделись, лет десять назад, может больше. Я, кажется, имел честь побывать у вас в плену…

– Да кто у меня только не бывал только! Лорд Яво Премли?

– Ответ неверный, ублюдок! – рявкнул Дэймон и без сожаления разрубил дочь лорда Брайсона – У тебя тут родня заканчивается, не заставляй меня пресекать твой род!

Дэймон посмотрел на оставшихся – это были дети, обычные дети, две девочки и парень, сидевшие на коленях и плачущие от вида мертвой матери. Ему приходилось раньше убивать детей, но это не приносило ему удовольствие, лишь разочарование, но сейчас… Сейчас Дэймон определенно с наслаждением их убьет в память о брате.

– Ты, ты вроде из мятежников, ну тот, Андри Вейдт, мать его… – всхлипывая произнес лорд, давно позабывший о тех братьях-маркизах, попавших к нему в плен.

– И ты получаешь дубль… Ой, теряешь! – произнес Дэймон и арбалетчики, стоявшие за герцогом, залпом расстреляли двух парней.

– Ублюдок, сука! Я убью тебя, мразь! – завизжал Брайсон, повернув голову в сторону довольного Дэймона.

– Кажется, я говорил по поводу ублюдков… – тихо произнес Дэймон на ухо лорду, после чего направился к девочке лет десяти, плачущей и смотрящей прямо в лицо герцогу.

Он смотрел в её глаза, глаза полные слез и ненависти, точно такие же, когда он видел своего брата в плену и после него. Дэймон погладил девочку за щеку и, резко обхватив её голову, с хрустом сломал ей шею. От этого хруста лорд Брайсон дернулся и, Дэймон, живший более десяти лет в ожидании этого момента, склонился над ним, держа в руках свой меч.

– А я напомню тебя, кто я такой… – проговорил Дэймон, сняв с себя шлем.

Медленно он начал спускать повязку с лица лорда Брайсона, а тот, усердно проморгавшись после липкой, неприятной ткани, с ужасом посмотрел в лицо герцога:

– Торо… Твою ж мать… Дэймон Торо…

Дэймон, схватив лорда за его потную шею, вогнал меч ему в сердце и с наслаждением наблюдал за последними секундами его жизни. Когда последний из рода Брайсон пал, Дэймон довольно вынул меч из его сердца и пошел во дворец.

– Что делать с телами? Это благородные лорды… Может похоронить? – обратился к Дэймону рыцарь, смотрящий мертвые тела.

– Скормите их тела свиньям, там их место. – довольным голосом произнес мужчина, наконец-то отомстив за все свои мучения.

***

Два дня они просидели в Эрнепорте – запасов провизии в нем было хоть отбавляй, а торговые караваны, приходящие в город и из него уходящие каждый день, не думали останавливаться. Томас не брал с них дополнительную плату, дабы не спугнуть потенциальных разносчиков слухов для его армии. Весь лагерь, в том числе и пленники мятежной армии, переместились в город – обезопасить каждого человека в условиях грядущей войны Томас избрал главной задачей на зиму. В принципе – в Эрнепорте можно было переждать зиму и буйное начало весны, но известия о том, что Бэйл Рэндэл недавно вывел из Амбора огромную армию не могли радовать молодого короля.

С замиранием души Томас мог наблюдать только за ней… За молодой Анной, постоянно расхаживающей по дворцу и ежедневно прогуливающейся под сопровождением охраны по внутреннему двору. В морозы на её белой коже появлялся румянец, и Томасу так и хотелось согреть девушку. Она не шла с ним на контакт – общалась только, когда он от неё что-то хотел.

– Долго сиськи будете мять, Ваше Величество? – окликнул Томаса Дэймон, приметивший короля за наблюдением гуляющей Анны.

– Мять сиськи? Это что такое? – удивленно произнес Томас, обнаруженный герцогом врасплох.

– У-у-у, это солдатское наречие! – посмеялся Дэймон. – Я слишком долго был в походах и понабрался у них. Мять сиськи означает – ломаться, не решаться на что-либо.

– Ну и солдатская терминология… А что сделать надо? – произнес Томас, накинув на свои замерзшие ноги меховой плащ.

– Ну, я своей жене, леди Кэтрин Торо, когда-то сказал, что она станет самой великой принцессой, и я стану её мужем. Правда ей было лет десять тогда, но обещание свое она выполнила с лихвой.

Томас и Дэймон улыбнулись друг другу – впервые Томас видел своего вассала таким счастливым. Даже то, что они были далеко от его дома, не могло омрачить его хорошее настроение после победы над родом Брайсонов. Только Томас хотел спросить, что же такое пьет Дэймон, с барбакана Соляных Врат прозвучал колокольный бой…

***

Спустя буквально десять минут они уже были на стене и их глазам открывалось развертывание армии Михаэля Боле и Бэйла Рэндэла. Армия была настолько огромна, что численности её хватило на то, чтобы окружить город со всех сторон, не давая защитникам покинуть его.

– Как? Он же недавно…

– Он нас опять поимел. – спокойно заключил Томас, с ужасом наблюдая за тем, как войска Бэйла поджигают Соляной Городок, родину Анны…

========== Глава 82. Возвращение героя. (конец 4-го акта) ==========

Рассвет. На юге Пламенных Полей, прилегающих прямо к Туманному Морю, рассвет всегда был сигналом для землепашцев, садоводов – всех тех, кто каждый день кормит практически все королевство. О плодородности Пламенных Полей слагали песни, легенды, ибо то, что земля тут была самой тороватой во всем известном мире, никак не подвергалось сомнению. За год старатели здесь снимали два урожая, а в особо долгое лето могли снять и три. Нигде, как в Пламенных Полях так не почитают землю, относятся к ней, как к божеству, кормящему всех голодных и обездоленных.

Этот рассвет не стал исключением – даже несмотря на то, что зимой Пламенные Поля заливаются прохладными дождями, фермеры и рабочие вышли на поля, обрабатывать землю и собирать ранний зимний урожай картофеля.

– Милорд, ваша лошадь и охрана готовы… – доложил слуга лорду Фэйту, со стен своего замка наблюдая за тем, как работали крестьяне.

– Я скоро спущусь, пару минут они подождут, – холодно ответил лорд.

Он восхищался своими владениями – земля Фэйтов прилегала к Туманному морю и окончанию острых, как бритва, Талширских скал, а дальше – чуть ли не самые плодородные земли в Пламенных Полях. С высоты покоев, располагавшихся в донжоне замка Харбон, лорду Эону Фэйту казалось, что будто крестьяне – муравьи, огромными группами копошащиеся в земле.

Лорд, испив крепленого вина, изготовленного из его собственного винограда, спустился вниз по крутым ступенькам и, преодолев обширный и душный изнутри чертог, вышел во внутренний двор замка. Десяток стражников, облаченных в легкие латы и уже оседлавших своих лошадей, терпеливо ожидали своего господина, запланировавшего объезд своих владений. Мальчишка-конюх сразу же подвел к лорду его любимого гюнтера, оседлав которого Эон довольно мягко приказал своим стражникам:

– Отправляемся…

Группа через врата покинула замок, а стражники, сбившись вокруг своего господина, то и дело поглядывали по сторонам. Эон понимал, что не обязательно стоило брать с собой стражу, ибо крестьяне любили лорда за щедрость и доброту, и не смогли бы ему навредить.

***

Поля начинались сразу же за вратами, но интересовали лорда в этот день не поля, а побережье, до которого надо было ехать еще несколько минут. Они начали взбираться на холм, дорога на который была размыта недавно прошедшим ливнем и трудно давалась даже умело подкованным лошадям. Когда лошади все же добрались до вершины холма, Эон обратил внимание на Туман, лежащий далеко юге. Никто оттуда не возвращался, но этот туман так и манил к себе всех путешественников, и, увы, пока оттуда только явились лишь враждебные воины, вырезавшие все пустынное королевство Талшир.

Спустившись с холма и оказавшись на длинном песчаном пляже, отряд спешился и лорд, отряхнув свой плащ от грязных брызг, оставшихся после покорения холма, направился в лежащую на берегу рыбацкую деревушку.

– Милорд, мы так рады вас видеть! – обратился к Эону старейшина, знавший о запланированном приезде лорда из письма.

Вдали виднелось одинокое суденышко, видно до сих пор не вернувшиеся с ночной рыбалки в открытом море. Рыбаки старательно погружали сети, провиант и прочие инструмент на небольшие рыбацкие суда, пришвартованные в приятном на вид маленьком порту.

– Я тоже рад видеть вас, старейшина. Как успехи в вашем промысле? – задал вопрос Эон, пожав мужчине руку.

– Пройдемте в амбар, милорд.

Следуя за старейшиной лорд Фэйт направился в деревянный амбар, стоящий практически у воды, а точнее на ней самой, на вбитых в песок массивных деревянных сваях. От воды сваи поднимались на полтора человеческих роста, и морская вода практически не затекала в амбар. Старейшина достал приличную связку ключей, но нужный для амбара он нашел практически сразу. Отперев дверь, мужчина со скрипом отворил её, и в нос лорду и его стражникам бросился резкий запах рыбы. Он не был противен – наоборот, очень пряный, запах рыбы смешивался с ароматами копчения, трав и специй.

– Тут мы храним рыбу, милорд. Часть засаливаем и оставляем в бочках в центре этого помещения. А за этой шторкой – копченая рыбка, предназначенная для продажи, потребления и ваших пиров, – праздно доложил старейшина, отодвинув тканую занавеску.

– Да-да, я помню, ваша копченая рыба на пирах расходится на «ура»! – улыбнулся Эон, насладившись запахом копченой рыбы.

– Только руками не касайтесь, милорд, долго будете вымывать её запах со своей кожи. И вообще, давайте выйдем, а то напрочь провоняем…

Как только они вышли из амбар, к ступенькам, ведущим в него, подбежал юноша рыбак. Он пытался отдышаться – видно, что юноша долго бежал.

– Брэм, что такое? – спросил старейшина у запыхавшегося юноши.

– Там… Там… – произнес парень, показывая пальцем в сторону Тумана.

Лорд обернулся в сторону моря – что-то черное, похожее на парус корабля вырвалось из тумана и стремительно двигалось к берегу.

– Корабль… Из туманности… Сир Роберт Холл! – прикрикнул Эон, глазами ища своего стражника.

– Я тут, милорд, – произнес Роберт, не менее удивленный подобным видом.

– На всех порах скачи в Харбон, собери всех стражников и готовых сражаться крестьян. В последний раз, когда из тумана появился корабль, на западе королевства было под корень вырезано Королевство Талшир.

Рыцарь кивнул, а лорд Фэйт, обеспокоенный тем, что атака идет именно на его земли, в спешке приказал рыбакам и крестьянам свалить все дерево к берегу.

***

Спустя пару часов корабль виднелся уже в паре миль от берега. Паруса продолжали уверенно гнать его вперед, а рыбаки, вооружившиеся чем попало, ожидали высадки неизвестных. Из-за холма появились лучники, мечники, копейщики и конники лорда Фэйта, и сир Холл, собравший их, мгновенно присоединился к своему лорду, обрадовавшемуся скорому прибытию его сил.

– Теперь у нас есть шанс! – посмеялся лучник, обнажив свою первую стрелу.

Не успел он наложить стрелу на тетиву, как из тумана появились еще корабли. Десять, двадцать, тридцать… сотни кораблей, двигающихся куда легче и быстрее, чем массивное судно с черным парусом.

– Пошлите весть птичнику, пусть разошлет во все части королевства… Они вернулись! – выкрикнул испуганный лорд Фэйт, обнажив свой меч.

Один всадник сразу же поскакал в Харбон, а остальные остались испуганно наблюдать за тем, как громоздкий парусник неуступно продолжал приближаться к берегу.

– Стрелы наложить! – приказал Эон, спрятавшись за спину своих воинов.

Корабль медленно приближался к берегу, и вот, спустя минуту, деревянный нос корабля пропахал мягкий, влажный песок суши. С него никто не спускался – напротив, на палубе никого не было видно.

– Ждем, ждем!

Послышался удар, затем еще один, после которого раздался громкий треск, будто звук ломающихся досок. После третьего удара нос корабля развалился, и из образованной дыры на сушу стали появляться неизвестные воины.

– Огонь! Огонь! Огонь! Стрелять по готовности! – испуганно вымолвил Эон, наблюдая за высадкой до боли знакомых ему воинов.

Все они были одеты в черные, как ночь, доспехи и двигались слаженно, прикрывая себя щитами и бросая в ближайших лучников копья. Когда, казалось, последний воин покинул судно, из пролома появился рыцарь-исполин, при виде которого уже все поняли, кто заявился в королевство.

– Это Родрик, мать его, Родрик Эрган! Он же подох в Маграо! – не веря своим глазам произнес лорд Фэйт, руки которого непроизвольно задрожали.

Родрик шел по берегу даже не прикрываясь щитом – его доспехи лучники пробить не могли, ибо доспех его был неимоверно толстым и тяжелым, единственным в своем экземпляре. Стрелы отлетали от его нагрудника, шлема, а рыцари, смотря на уверенную героическую проходку своего командира, прикрывшись щитами двигались прямо за ним.

На палубе судна стали появляться лучники и арбалетчики Рассветного Ордена, всё время прятавшиеся в трюме во избежание обстрела со стороны роялистов. Они сразу же открыли огонь по оборонявшим берег воинам, и, когда их огнем была убита почти половина всех лучников лорда Фэйта, Родрик поднял свой меч в воздух с криками:

– В атаку! За Загорье! За ваших павших братьев!

Разбив строй, рыцари Родрика обрушились на оборонявшихся, а сам черный рыцарь, взмахнув своим мечом, первым же ударом разрубил копейщика с его копьем пополам. Они врубались в защитников, нарушая их порядки и обращая их в бегство, но впереди стояли более подготовленные бойцы – личная гвардия Фэйта, уже обнажившая свои мечи. Родрик обернулся – ближайший корабль Ордена был от берега не более, чем в миле, после чего он обернулся к роялистам и, подняв к небу свой меч, с криками помчался прямо на стену щитов.

Когда он опустил меч, щит, на который пришелся удар, раскололся и упал на землю с частью отрубленной руки гвардейца. Взяв героизм своего лорда в пример, рыцари Загорья не менее тяжело обрушились на гвардейцев. Они столкнулись щитами – часть воинов с обеих сторон повалилась на землю, но большинство из них были мгновенно подняты с неё и продолжили биться, остальным не повезло – их либо затоптали насмерть, либо зарубили десятками мечей. Сразив очередного гвардейца, Родрик услышал рог Ордена – высадка началась. Сотни рыцарей помчались на разрушенные строи роялистов, сминая их и обращая в бегство.

Поверив в свои силы, или же просто обезумев от страха, лорд Фэйт помчался на Родрика и тот, услышав дикие крики Эона, развернулся и выставил вперед свой меч. Эон сразу же отбил его в сторону, но Родрик ударом латной рукавицы лишил лорда сознания. Он упал на землю, но почти сразу же пришел в себя – размытым от крови и потери ориентации зрением он смотрел прямо на Родрика, приставившего свой огромный меч к его животу.

– Подожди, подожди!

– Не сегодня, Эон Фэйт. – холодно выразился Родрик, вонзив свой меч в живот лорда.

Издав жалобный писк, лорд Фэйт практически мгновенно испустил дух, а Родрик, подняв свою голову и наконец-то оглядевшись, понял, что битва была завершена – от сил лорда Эона ничего не осталось.

– Не трогать крестьян! Они ещё нам пригодятся! – скомандовал Родрик, вернувшись к берегу в ожидании того, когда им уже подадут лошадей.

***

Спустя час Родрик наконец-то оседлал своего коня, подаренного ему лично Магистром Рассветного Ордена, и в окружении своих легендарных всадников в числе первых направился в Харбон. При виде конников крестьяне, продолжавшие покорно обрабатывать уже ничейную землю, изрядно пугались, но не бежали – все, как один понимали, что спастись в чистом поле невозможно.

Замок Харбон виднелся издалека – крупный, но не очень красивый он возвышался над некоторыми окрестными скалами, прижатыми к нему с юга и востока, а главный донжон был куда выше самой высокой в округе скалы. Перед замком не строились войска, ворота продолжали быть открытыми и Родрик, лично приметив это, при приближении к вратам убрал ладонь с рукояти меча.

Во дворе их ожидали – десяток вельмож, пара стражников и сир Холл, отправившийся в замок во время битвы. Родрик спешился, снял свой шлем с головы и, прикрепив его к седлу лошади, направился к сиру Роберту Холлу.

– Хорошая была битва, сир. Вот только вас я там не увидел… – холодно проговорил Родрик, предусмотрительно поглядывая по сторонам.

– Если бы я был там, то никто бы не смог отправить послание во все уголки нашего королевства… – дрожащим голосом, понимая, что последует за этим, проговорил сир Холл.

– А вы правы, сир Холл, абсолютно правы. Но я не убью вас, ибо вы исполняли последнюю волю своего господина, и теперь Харбон перешел мне на правах захватчика. И вы пошлете ворон в еще пару мест.

– Вы собираетесь держать меня в плену? – поинтересовался Роберт, облегченно вздохнув после слов Родрика.

– Это не плен, теперь вы мой первый меч и глава личной стражи в Харбоне. Пройдемте в донжон.

***

По длинной винтовой лестнице они поднимались на самую верхушку главной башни Харбона. Родрик основательно устал – движения его стесняли доспехи, которые были все так же тяжелы, как и всегда. Мужчина то и дело отирал пот со своего лба и щек, поправлял мокрые от пота волосы, и потирал от соленых капель глаза. Сир Холл, добравшись до самой верхушки, открыл массивную дубовую дверь и вывел Родрика на крышу донжона.

– Видишь это? – поинтересовался Родрик, показав пальцем в сторону моря.

У Роберта все сжалось внутри – по морю в сторону берега плыли сотни кораблей, везущих на себе десятки тысяч воинов. Часть армии уже высадилось и маршировало в сторону Харбона, и сир Холл, осмотрев все практически все детали армии Ордена, повернулся к королю Загорья и произнес:

– Тысяч пятьдесят? Не меньше?

– Восемьдесят, – ехидно произнес Родрик, положив свою руку на каменную бойницу.

Роберт понимал, для чего двигалась вся эта армада – отомстить за Загорье, Родана и сожженный дотла Рагнарек. Но только Родрик знал истинную причину своего прибытия. Ему её поведал Магистр, сказавший, что войны, ведущиеся в Эрифосе – ничто по сравнению с той войной, которая приближается с запада. Именно поэтому Магистр дал Родрику армию, дабы тот подчинил себе весь Эрифос и подготовил почву для войны… Последней войны за Рассвет.