Текст книги "Хроники Долгой Ночи (СИ)"

Автор книги: Nikolas Deadman

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 45 страниц)

Основная масса пленников находилась на площади, в окружении копейщиков и лучников Аэрона.

– Что нам с ними делать? – спросил Аэрон, закончивший осмотр пленников и укреплений лагеря.

– Ну, что ж, для начала, каждого второго умертвить на месте. – холодно произнес Родрик, и Йен, услышавший это, вздрогнул и ужаснулся от слов брата.

– Родрик, зачем? Они сдались в плен… Нельзя так делать! – возмущенно отреагировал Йен, чем вызвал недовольство у Родрика.

– Что? Я не расслышал… По-моему, мы воздаем им по заслугам. И да, раньше нам не нужен был повод для того, чтобы убивать людей…

– Раньше, это было раньше, брат. Они лишь исполняли приказы…

– А мирные жители Ман-Блу, чем они перед ними провинились? – спросил Родрик и Йен, заметив дикий и злой взгляд своего брата, понял, что его не переубедить, да и в целом он был прав.

– Делай, что считаешь нужным. Но людей, стоящих на коленях, я убивать не буду. – ответил Йен, и демонстративно воткнул меч в землю перед Родриком.

Король понимающе покивал, и отошел к пленникам, за спиной которых уже выстроились бойцы. Они стояли через одного и молчали, никто не говорил, дабы обреченные на смерть солдаты до последнего сомневались в своей участи.

– Исполнить приказ! – рявкнул Родрик.

Его рыцари и бойцы Аэрона начали вырезать бойцов Михаэля Боле. Кому-то перерезали горло, с хрустом ломали шею, закалывали копьями и отрубали голову с нескольких ударов.

Некоторые солдаты старались вырваться, но их сразу же убивали. С удовольствием и блеском в глазах солдаты Родрика вырезали пленников, и когда половина большая часть пленников была вырезана, Аэрон подошел к Родрику, и спросил:

– Что делать с остальными?

– Ну, есть у меня одна традиция… – ехидно улыбнувшись, проговорил Родрик.

***

На утро Бэйл, взяв с собой лишь отряд тяжелой кавалерии, направился к лагерю, дым из которого был виден на всю округу. Конники держались близко, страх перед внезапным нападением Родрика был слишком велик.

Михаэль был отдан лучшим лекарям его армии, но точных прогнозов по его выздоровлению еще не было – раны, полученные в бою с Родриком были слишком сильны.

На утро поднялась сильная жара, и с лагеря повеяло гнилью и гарью, что вызывало у многих бойцов приступы рвоты и сильнейшего головокружения.

– Командир! – послышалось Бэйлу с правого края колонны, и он, развернувшись к источнику звука, увидел легкого конника, подзывающего к себе своего лорда.

– Я слушаю… – спокойно проговорил Бэйл, на деле павший духом и сильно удрученный.

– Вам надо это увидеть.

Всадник поскакал в сторону лагеря по лесному тракту, и по мере приближения к лагерю вонь усиливалась, и когда всадник остановился, на глаза Бэйлу и его воинам предстало поистине ужасное зрелище. Воины Михаэля Боле с распоротыми животами висели на деревьях, привязанные к ним за собственные внутренности и веревки. У многих не было глаз, освежеваны руки, ноги, отрезаны носы и уши, и самое ужасное, что некоторые были еще живы.

– Добейте их… Пусть не мучаются… – пустив слезу жалости и ужаса вымолвил Бэйл, не в силах наблюдать за мучениями истерзанных воинов.

Повешенные на своих внутренностях воины висели так до самого входа в лагерь, в который, пускай и с опаской, Бэйл въехал в числе первых. Тела мертвых лежали в кучах, некоторые горели, некоторые попросту гнили под палящим солнцем, но у многих, как заметил Бэйл, отсутствовали кожа, глаза и внутренности.

Воины спешились и начали двигаться к королевскому шатру, к которому была выложена дорожка из тел. Все прикрывали носы, ибо вонь была непередаваемая и сводила с ума. У шатра Михаэля Бэйл остановился и после долгих размышлений все-таки решил зайти.

Внутри воняло не меньше, чем на улице, но там не было тел, а по самому центру стоял огромный сундук. Бэйл аккуратно отворил его, и увиденное в нем содержимое заставило его изрыгнуть завтрак наружу. Сундук был доверху набит вырезанными глазами, и испуганный Бэйл вышел на улицу, сел на коня, и со своими воинами помчался к замку, врата которого были открыты.

Фэйртон пустовал, никаких признаков жизни не было. Только трупы, горы трупов на улицах и площади, выложенной содранной, человеческой кожей.

– Родрик поработал на славу… – проговорил Бэйл, прикрыв нос рукой.

– Что вы сказали, милорд? – переспросил всадник.

– Мне кажется, мы разбудили зверя…

========== Глава 58. Рассвет на юге, тьма на севере. ==========

Йен обожал Загорье – прекрасный и сказочный край, полный лесов и гор, но погода в этом благодатном крае всегда была переменчивой, от чего молодой рыцарь часто нервничал. Погода менялась неимоверно быстро, и даже сегодня, жаркое, солнечное утро, с наступлением которого отряд Родрика покинул лагерь, сменилось дождливым, хмурым днем, переходящим в прохладную ночь, сопровождаемую не менее хладной моросью.

Родрик отправил его, Хлата и десяток лучших лазутчиков проверить сведения, добытые из шатра Михаэля Боле. Уж больно не хотелось Родрику верить в то, что с юга движется огромная армия, уничтожавшая все на своем пути.

– Хлат, какой у тебя план? – спросил Йен, снимая свои доспехи.

– Переплывем реку чуть восточнее Роудс-Бридж, а дальше будем двигаться к югу, – спокойно произнес Хлат, глядя в сторону построенных укреплений армии Роуна МакХейга. Солдаты ставили частоколы, устанавливали катапульты и гарпуны – линия обороны неимоверно устрашала так и Йена, так и окружающих его лазутчиков.

– Ты закончил? – поинтересовался Хлат, видя, как Йен присыпает доспехи травой и мокрой, рыхлой землей.

– Да, можем идти…

Хлат начал наблюдать за действиями защитников и через пару минут медленно, гуськом покинули лес. Йен тяжко, согнувшись в три погибели, побежал за ним и другими лазутчиками. Когда между ними и частоколом осталось не более тридцати метров, Хлат лег на сырую землю и, обильно пачкаясь, начал ползти в сторону укреплений. Они обошли колья и сразу же прижались к невысокому частоколу, на многие километры протянувшемуся с запада на восток вдоль реки Дождливой. Йен был немногим выше этого частокола, а поэтому ему приходилось пригибаться, дабы не раскрыть их операцию.

– Йен?

– Что? – недовольно ответил рыцарь.

– Аккуратно выпрямись и посмотри, что творится за забором.

Йен развернулся к забору лицом и приподнял голову. Суета в лагере была неописуемая – огромное количество людей готовилось к битве, строились укрепления внутри лагеря, опытные бойцы обучали более молодых биться копьем и мечом. Вдали виднелся Роудс-Бридж, освещенный десятками огней, а по мосту, соединяющему две части этого замка, постоянно двигались колонны вражеских войск.

– Что видно? – спросил Хлат, сильно дернув Йена за руку.

– Да нихрена, конечно к восточной стороне несут огромное количество бревен…

– А это уже отличная новость, молодец… Пошли… – прошептал Хлат, направившись к ещё не заделанной бреши в частоколе.

Бойцов рядом с брешью не было – все были заняты либо постройкой орудий, либо спилом леса и постройкой тех самых частоколов. Хлат беззвучно пробежал внутрь лагеря, за ним рванул Йен и другие лазутчики. Йен волновался – это волнение подкашивало его ноги, он дрожал, ибо понимал, что ждет их в случае провала.

Обегая бревна, готовые орудия и палатки они оказались рядом с рекой, где Хлат сразу же вошел в воду и поплыл. Йен зашел по пояс за ним, смерил расстояние до другого берега – не менее пятидесяти метров плавания ожидало его и других лазутчиков. Выдохнув, Йен нырнул и поплыл вслед за Хлатом. Течение сбивало его, мешало плыть, на половине пути он почувствовал, что устал, и от холодной воды начало сводить его ноги. Собрав все силы в кулак, Йен таки добрался до берега, где оставшиеся лазутчики спокойно лежали, распластавшись по мокрому песчаному берегу.

С южной стороны реки укреплений было немного – до места, где выплыли лазутчики они не доходили, но хорошо просматривались вдали. Они были гораздо массивнее и грандиознее, стоило отдать должное лорду МакХейгу – что, что, а воевать он умел как никто другой.

Йен нащупал на поясе свой меч, плотнее застегнул ремень, и Хлат, вытерев волосы капюшоном, бессословно побежал в темноту. Чуть подышав, за ним побежал и Йен, но догнать, его, бесспорно, не мог. Хлат постепенно сбавлял шаг, давай лазутчикам догнать его и вскоре отряд достиг окраины леса.

Обессиленные бойцы упали к корням и стволам деревьев, но Хлат, сохраняя немыслимое спокойствие лица, лишь открыл флягу, отпил из неё и неторопливо повесил на пояс. Йен, поняв, что ему нужно срочно отлить, решил отойти на пару деревьев в сторону от отряда. Перебирая бессильными ногами и переступая корни деревьев, Йен зашел за дерево, потянулся к веревке на своих портах, но неожиданно к его лицу из темноты прикоснулось лезвие меча, а позже из темноты вышел мужчина в тяжелых доспехах, чью грудь украшало знамя в виде окольцованного черного солнца…

***

Отряд связали очень быстро – не прошло и минуты. Никто не оказал сопротивления, не стал драться с превосходящими силами, только пару трусливых визгов. Их повели вглубь леса, где вдалеке, за стволами деревьев, четко просматривались огни.

– Кто вы? – спросил Йен, агрессивно пытаясь распутать руки.

– Я не вправе об этом говорить. С вами поговорит наш маршал, – холодно отозвался боец, держащим руку на рукояти меча.

Хлат шел рядом с Йеном, но активных действий не принимал и постоянно молчал – то, что он попал в плен для него было неимоверным личным позором. Неизвестные солдаты шли, окружив пленников, и переговаривались друг с другом на непонятном языке. Огни становились всё ярче, сквозь темноту и гул дождя до них доносились крики и скрип колес. Вскоре они покинули лес, оказавшись в лагере неизвестной армии. Бойцы отрабатывали основы боя, строили стену щитов, из которой, как иглы у ежа, торчали длиннейшие копья. По лагерь носились конники, передавая донесения командирам, обычные бойцы рубили деревья, настилали их на землю, размытую после долгого вечернего дождя.

Минут десять двигаясь по лагерю, они приблизились к огромному шатру, вокруг которого стояли десятки стражников и горели большие костры, поддерживаемые толстенными поленьями, заранее спрятанными в соседствующей с шатром палатке. Дождь уже сходил на нет, а ветер успокаивался, отчего Йену показалось, что погода взбунтовалась против него – когда он на улице непрерывно идет дождь, а когда есть шанс высохнуть дома – погода резко улучшается.

Боец покинул пленников и вошел в шатер. Йен, понимая, что с ними могут сделать всё, что угодно, начал придумывать последние слова, но вдруг из шатра появился тот самый боец, который, поняв что дождь закончился, снял шлем и произнес:

– Выберите главного, его ждет маршал…

Лазутчики, не долго думая, указали пальцем на Йена, а один, ожидая, что за полезную информацию ему сохранят жизнь, выкрикнул:

– Берите этого! Он брат короля Загорья!

Охранявший его пикинер древком нанес удар по спине лазутчика, отчего тот упал лицом в грязь, а командир, оставив Йена одного, вдавил голову труса в грязь, и держал, пока тот не перестал двигаться и дышать.

– Больше всего мы не любим трусов. Прошу нас извинить…

Стражники прибились к Йену и провели его в шатер.

***

В шатре было сухо и тепло. В нем стоял стол, вокруг которого на резных стульях сидели одетые в доспехи мужчины разного возраста, говорящие на непонятном Йену языке. На огромном стуле, верхушка которого была украшена вырезанной из дерева эмблемой окольцованного солнца, сидел довольно поднаторевший мужчина, лицо которого было покрыто десятками глубоких и не очень шрамов.

– Кто вы? – спросил мужчина с небольшим акцентом.

– Я не собираюсь об этом говорить, пока не узнаю, кто такие вы.

– Хах, меня зовут Конрад Браун, я маршал Рассветного Ордена, домом которого являются Ороманские острова…

– Какие, мать его, острова? – не скрывая удивления высказал Йен.

– Острова к югу от Талшира, скрытые туманом…

Йен был глубоко ошарашен этой новостью – он был на самых южных берегах Эрифоса, и видел тот самый загадочный туман, но не представлял, что там может скрываться.

– Лорд Браун…

– Позвольте, я не лорд, я маршал!

– Маршал Браун, какая цель вашего вторжения? – поинтересовался Йен, ожидая получить от старого рыцаря ясный ответ.

– Вторжение? Вы о чем? Это всего лишь разведка, легкая прогулка…

– Вас тут не меньше двадцати тысяч, вы называете это разведкой?

– Не придирайтесь к словам, юный воин… Нас отправил магистр Ордена, дабы мы нашли пригодные для жизни места…

– Даже так? Тогда у меня к вам предложение… – игриво начал Йен, ожидая, что сможет подловить маршала на жадности.

– Какое? – не скрывая удивления и восхищения дерзким рыцарем ответил Конрад.

– Мой брат – король, король всех земель к северу от этой реки… Вы знаете, на сколько огромен этот материк… Весь материк занимает одно королевство – Эрнедон, армии которого и строят укрепления против вашего натиска. Мы можем вам помочь, уважаемый Маршал.

Конрад задумался – возможность заиметь сильного союзника в новой земле казалась ему более чем приятной, да и земли Загорья не смогли бы вместить и прокормить всех жителей Оромании. Приближенные маршала молчали, и он, ещё раз осмотрев их задумчивые лица, проговорил:

– Я от лица Рассветного Ордена выражаю свою согласие… Мы начнем штурм на закате следующего дня.

– Отлично, тогда можно послать птицу своему брату? – довольно произнес Йен, которому мгновенно развязали путы.

Комментарий к Глава 58. Рассвет на юге, тьма на севере.

Ребят, вы читаете главу, я понимаю. Но можно ли увидеть ваше мнение, рекомендации и похвалы. Я немного прошу, даже пары слов. Заранее спасибо.

Сейчас ухожу писать огромную главу, надеюсь за три-четыре дня управлюсь. Простите за ожидание.

========== Глава 59. Комедиант. История одной битвы. ==========

Йена, Хлата Муна и их отряда не было в лагере уже больше суток, что предоставляло Родрику пищу для не самых приятных размышлений. Он не мог падать духом, но даже вероятность того, что его брат погиб или попал в плен пугала его. Теперь, когда Родрик стал королем, ему нужно стать опорой для лордов, их оплотом силы и веры.

Дождь, продолжавшийся всю ночь, окончательно размыл дороги, но, как это обычно бывает в Загорье, этот дождь сменился на головокружительную жару. Порывистый ветер сменился на штиль, который, порой, прерывался на короткие, освежающие порывы летнего ветерка.

Роудс-Бридж лежал прямо перед ними. Укрепленный с двух сторон и охраняемый почти двадцатитысячным войском он казался более, чем неприступным. Осадные орудия стояли за частоколом, построенным вдоль всей линии обороны, а действиям панцирной конницы Родрика мешали вкопанные в землю заостренные бревна.

Патрули королевских сил ежечасно проходили вблизи от позиций Родрика, провоцирую их на начало битвы, но солдаты Загорья терпеливо ожидали и терпели насмешки. Родрик лично осматривал готовящиеся к бою войска и в уме набрасывал план боя, но четких действий в голове не складывалось – все сводилось к тому, что рано или поздно ему придется бросить в лобовую, сокрушительную атаку панцирную кавалерию Эрганов.

– Ваше Величество! – услышал Родрик голос Аэрона Дэмфэйра, на груди которого вновь красовался значок десницы.

– Я вас слушаю, лорд Дэмфэйр, – спокойно ответил Родрик, даже не посмотрев в сторону своего десницы.

– С южной стороны прилетела птица с прикрепленным к лапке письмом. Печать мне неизвестна, и поэтому я не стал её ломать, оставил письмо в вашем шатре.

Новость заинтриговала Родрика, он оставил Аэрона на позициях, а сам направился к своему шатру, стоявшему довольно близко к границе лагеря. Лучшие стражники сопровождали его, хотя Родрик считал это лишним, но осознание своего королевского титула заставляло его следовать хоть каким-то королевским правилам.

Двое охранявших шатер гвардейцев раскрыли раскрыли перед своим королем закрывающие вход ткани. Стражники остались снаружи, оставив своего короля одного в шатре.

Родрик осмотрелся – на столе, помимо бочонка с его любимой медовухой, были разложены карты, остатки от его утренней трапезы, которые он забыл приказать убрать. На верхушке бочонка лежал небольшой свиток.

– Хитро придумано, Аэрон, – с улыбкой произнес Родрик, поняв, что Аэрон положил свиток на место, к которому Родрик идет в первую очередь.

Он взял послание, плеснул медовухи в большую чашу, разломал печать и развернул свиток. Текст был написан очень коряво, но именно по этому почерку Родрик распознал, что письмо прислал именно Йен:

«Родрик, мы проверили правдоподобность письма лорда Златограда. Это правда. С юга движется крупная армия рыцарей, именующих себя Рассветным Орденом. Пишу из их стана, но не бойся – я договорился с ними о сотрудничестве. Наши враги теперь и их враги, брат. Узнать их легко – каждый их воин либо несет щит с эмблемой ордена, либо же поверх доспехов одет плащ или мантия с эмблемой ордена. Запомни – эмблема, это черное солнце, вокруг которого вращаются множество колец.

Они начнут атаку на закате этого дня.

Йен Эрган»

Родрик отложил письмо в сторону и разом осушил всю чашу до дна. Новый король предусмотрительно сжег письмо, ибо подозревал, что в рядах его армии есть хоть один человек, но симпатизирующий старому королевству. Родрик встал со стула и покинул палату. Аэрон всё так же стоял на холме, наблюдая за тем, как патрульные вызывающе ведут себя, называя как Родрика, так и его солдат «шлюхиными детьми» и «ублюдками».

– Лорд Аэрон, у меня к вам есть разговор… – суетливо начал Родрик.

– Я вас слушаю, мой король! – ответил Аэрон, жестами подав сигнал лучникам открыть огонь по провокаторам.

***

– Бэйл, что нам теперь делать? – спросил Михаэль, вокруг которого крутилось огромное количество лекарей и их помощниц.

– Я не знаю, друг мой, мы просто оказались между двух огней, с которыми нам скорее всего не совладать на данный момент, – волнующимся голосом произнес Бэйл, опершись на спинку кровати Михаэля.

Бэйла пугали новости о том, что армия Родрика стоит буквально в полутора милях от Роудс-Бриджа, а с юг, за Фолкским лесом стоит не менее смертоносная армия неизвестного государства. Роун МакХейг практически не спал, все время он следил за тем, чтобы создать несокрушимую линию обороны.

Но все же, опасность в виде беспощадного Родрика и неумолимых захватчиков с юга пугала каждого защитника – новости были слишком свежи и выжившие, сумевшие спастись с южных, разоренных земель, рассказывали страшные истории о захватчиках. Некоторые выжившие чудом спасались из плена, в который они попадали, убегая с поля боя, за что их в этом плену оскопляли и пытали самыми жестокими методами. Молодые парни бежали с юга седыми, измученными, и зачастую, достигнув Роудс-Бридж, кончали жизнь самоубийством.

– Ты покинешь замок по реке, как и большинство лордов и женщин с детьми, можешь не беспокоиться за свою жизнь.

– Я не волнуюсь за свою жизнь, Бэйл, я жалею о том, что не смогу помочь вам в битве…

– Поправляйся, и тогда ты поможешь нам в грядущих войнах. – проговорил Бэйл и, похлопав Михаэля по плечу, ушел.

Он вышел из донжона на улицу, прошел через северные врата Роудс-Бридж и взору его предстал холм, на котором уже строилась армия Родрика. Солнце уже заходило за горизонт, а построение армии Родрика на холме свидетельствовало лишь о том, что битва произойдет ночью.

– Лорд Рэндэл, вы что здесь делаете? Десница короля должен находиться в замке. – окрикнул Бэйла лорд МакХейг, подъехавший к нему со спины на белом коне.

– Я не могу прятаться в замке, когда гибнут мои люди. Я встану в первых рядах… – высокомерно, но довольно испуганно ответил Бэйл, для которого это было чуть ли не первое сражение, если не считать Сет-Горн, конечно, но ту битву он даже вспоминать не хотел.

– Если вы погибнете, король мне голову снесет. Я не могу так рисковать. – сдержанно проговорил Роун, посмотрев в сторону холма.

– Вы и не рискуете, ибо не можете отказать приказу десницы. – волнительно отрезал Бэйл, сразу направившись вперед.

Колонны королевских войск покидали построенные наскоро врата и строились за стенами, за и перед кольями, препятствующим продвижению кавалерии. Лучники строились за частоколом, к катапультам подвозили камни, а кавалерия и более тяжелые силы строились прямо у стен замка. Бэйл положил свои руки на мечи – меч своего отца, и меч, когда подаренный ему отцом Антеи, Эктором, и направился за врата, занять свое место в первых рядах защитников.

***

Йен наблюдал за приготовлениями армии короля Балерна к бою. Самого короля не было на месте, но наличие бесстрашного МакХейга пугало его. О его талантах еще не знает Орден, хотя, по их рассказам, они с легкостью разбили его в Талшире.

Рыцари Ордена медленно покидали лес, строясь буквально в полумиле от укреплений южного частокола. Фалангисты занимали первые ряды и сразу же за ними строилась тяжелая пехота Ордена. Лучники и арбалетчики строились между рядами наступающей армии, а последние осадные орудия поставили у самой границы леса.

– Ты Йен? – спросил рыцарь, подошедший к задумавшемуся воину.

– Да, а вы кто? – переспросил Йен, оглядев молодого на вид рыцаря.

– Я лейтенант Кори Блэр, а вы по приказу маршала вступаете под мое командование. – заявил Кори, после чего Йен одобрительно кивнул, а Хлат Мун с лазутчиками, сидевшие в стороне, поднялись со своих мест, ожидая приказа новоявленного командира.

– Я слушаю вас, командир. – проговорил Йен, неудобно поерзав в не самых больших доспехах Ордена, предоставленных ему.

– Мы отправляемся к фалангистам, наша задача – прорвать оборону, или по крайней мере проделать брешь в ней.

Кори вышел из леса, без лишних слов за ним направился Йен, а потом и все остальные лазутчики во главе с Хлатом принялись догонять своих командиров.

***

– Родрик, какой план битвы? – спросил лорд Вильямс, выглядевший, пожалуй, самым озадаченным на собравшемся в шатре у короля совете лордов.

– Пока без понятия, мне нужен ваш совет… Что делать? – удрученно поинтересовался Родрик, смотря на разложенную карту Роудс-Бридж с нанесенными на нее видимыми укреплениями.

– Мои бойцы могут вступить в бой первыми, нести в их ряды панику, смешать их силы, открыв для вас дорогу к частоколу. Пока передние ряды будут биться, часть задних рядов снимут колья, и тогда вы сможете провести кавалерию, Родрик. – произнес варвар Нейт, чьи силы были чуть ли не самыми многочисленными в армии лордов Загорья.

– Хорошее предложение, но там есть катапульты и лучники, вы понесете потери…

– Наши потери окупятся, если вы вырежете защитников замка под корень. Поэтому не переживайте за нас.

– Значит варвары пойдут в атаку первыми. Потом нас ждет частокол, который преодолеть без дополнительных средств не получится. Тараны готовы? – спросил Родрик у Дэмфэйра.

– Да, сразу, как варвары доберутся до частокола за ними сразу двинутся тараны, которые должны сломать врата и отдельные части этой преграды.

– Хорошо… Думаю, пора… – произнес Родрик и виночерпий налил ему крепленого вина в чашу.

Все лорды подняли чаши вслед за своим королем и выпили всё их содержимое. И лишь Нейт пил эль, ибо не признавал вино напитком варвара. Когда пустые чаши и кубки оказались на столе, Родрик поднял свой меч, повесил его за спину и двинулся к выходу из шатра.

На улице была теплая ночь, облака скрывали звездное небо, отчего ночная тьма становилась более непроглядной. Войска Родрика не зажигали факела, ибо хотели устрашить силы роялистов, напав на них из кромешной темноты. Варвары беспорядочно выстроились около основания холма, откуда до построенных королевских сил было не более пятиста метров.

Варвары начали орать, бить в барабаны и усиленно дуть в горн, возвещая о начале своей атаки. Родрик смотрел на Роудс-Бридж с вершины холма, его окружила его панцирная кавалерия, готовая идти в бой за своим королем. Почувствовав, что первые капли прохладного дождя упали к нему на лицо, Родрик опустил забрало, и погладил волнующегося коня.

По сигналу горна многотысячная армада варваров пошла в свое наступление…

***

Бэйл, напуганный дикими криками и барабанным боем, обнажил оба своих меча, и уперся обеими ногами, опасаясь того, что его собьют в первые же секунды боя. Земля дрожала, дрожали и защитники, но никто не бежал, а лишь плотнее становился строй защитников.

Из-за стен полетели стрелы и камни, пущенные из катапульт, но не было видно, попал хоть один снаряд, или нет. Спустя минуту лучники выпустили еще стрелы, а еще спустя минуту показались первые варвары, показавшие себя в свете факелов.

– Держать оборону! – заорал Бэйл, и первые линии защитников ощетинились копьями.

Варвары как водопад обрушились на первые ряды обороны, мгновенно смяв их, а Бэйл, рванувший на варваров, отлетел обратно и оказался под ногами у орущих дикарей. Трупы их заваливали Бэйла, ногами они вставали на его грудь, ноги и голову, ему становилось трудно дышать, а сам он не понимал, как далеко уже продвинулись дикари.

Бэйл не выпускал из рук мечи, пытаясь хоть как-то подрубать ноги бегущих варваров. Неожиданно, когда Бэйл почти задохнулся, в варваров, стоящих на нем, полетели арбалетные болты и стрелы, его из-под тел потянула рука. Грязный, чуть ли не задохнувшийся Бэйл посмотрел на своего спасителя – им оказался Турр, все время находящийся в замке и охранявший лорда Боле.

– Милорд, как знал, что с вами не ровен час, да что-то случится. Уходим…

– Я не пойду, буду сражаться до конца! – проговорил Бэйл, когда Турр уже довел его до врат, а защитники сомкнули щиты за ними.

Он вырвался из рук своего телохранителя, очистил мечи о свои штанины, и встал в один ряд к копейщикам, несущим тяжелые потери. Турр встал рядом с Бэйлом, обнажив свой полуторный меч. Поток варваров не иссякал – они орали, беспорядочно носились, прорываясь все глубже и глубже в ряды обороны. Бэйл выскочил из ряда копейщиков и ловким ударом срубил голову крупному варвару. На него начали сбегаться десятки варваров, но он, раскручиваясь и уворачиваясь от их ударов, принялся кромсать неумелых берсерков.

Копейщики, видящие то, как в одиночку Бэйл уже одолел полтора десятка варваров, воодушевленно начали идти по трупам вперед, но крайние фланги и частично центр были полностью продавлены наступающей армадой, прижаты к частоколу и истреблены.

Огонь лучников не особо помогал – задние ряды варваров прикрывались щитами. Часть варваров начала отрезать головы защитникам и перебрасывать их за частокол, устрашая защитников, оставшихся за стенами.

Бэйл, разменяв уже третий десяток мертвых варваров на своем счету, на секунду огляделся. Взору его предстали варвары, которые срубали или же выкапывали из свежей земли колья, и относили их в сторону.

– Не дать им сломать колья! Их кавалерия пройдет и уничтожит нас! – заорал Бэйл, прорываясь через ряды варваров.

– Зачем ему нужен телохранитель? – отшутился Турр, стоя среди копейщиков и наблюдая, как его господин, раскручиваясь рубит наступающих варваров.

Варвары подняли один из кольев, и сразу же ворвавшийся Бэйл отсек одному из них руки, запрыгнул на кол, придавив его к земле, и парой ударов пресек жизни полдюжины дикарей. Он не сразу обратил внимание на то, что был окружен, а варвары быстро неслись на него. Неожиданно появившийся Турр располовинил первого дикаря и, дернув Бэйла за плечо, крикнул:

– Милорд, уходим! Все за стену!

Бэйл кивнул, и помчался за Турром. Когда они пересекли врата, последние защитники начали медленно отступать к замку. Врата стали закрываться, и те, кто не успели зайти вовнутрь остались на верную смерть.

Бэйл сразу же сел на камень, предназначенный для катапульты, повернул голову в сторону южных укреплений, и как же он не ожидал увидеть то, что и они горят ярким пламенем…

***

Рыцари Ордена медленно приближались к построившимся войскам МакХейга. Стрелы постоянно осыпали строй солдат, но фалангисты, высоко подняв щиты, не получали сильного урона. Баллисты и катапульты Ордена уже начали обстрел частокола, который в некоторых местах завалился и загорелся.

Йен медленно шагал в рядах тяжелой пехоты, Кори шел впереди него, а солдаты Ордена на неизвестном языке что-то напевали. Фалангисты успешно вступили в бой, ибо копья их были длиннее и не подпускали к себе воинов МакХейга.

– Лейтенант, я думал, что это будет труднее…

Раздался мощный взрыв, который не дал Йену договорить. Часть тяжелой пехоты повалило не землю, а фалангисты потеряли почти половину личного состава, а остальная часть оказалась отрезанной от основных сил. Образованные после взрыва рвы горели ярким зеленым пламенем и обычным пламенем, на расстоянии обжигая лицо и раскаляя доспехи.

МакХейг, наблюдавший за битвой с вершины южного донжона Роудс-Бридж, довольно, но сохраняя спокойствие и не давая волю эмоциям, наблюдал за тем, как горели воины Рассветного Ордена. Месть была практически совершена, на памяти его до сих пор жило воспоминание о высадке армии Ордена в Талшире.

– Гоните этих фалангистов в пламя! – приказал Роун, и сразу же раздался рог, сигнализирующий наступление.

– Отличная идея была, генерал, купить этот, как его, дикий огонь у западных алхимиков! – проговорил лорд Ньюман, стоящий от Роуна по правую руку.

– Да, Железный банк нам сильно в это помог! – воодушевленно проговорил Роун.

Дождь, поначалу лишь изредка капавший с небес, превратился в ливень, что было на руку Рассветному Ордену. Водоносы медленно тушили подходы ко рву, а мастера наскоро колотили помосты для прохода пехоты и конницы.

Копейщики Роуна стеной наваливались на фалангистов ордена, от чего задние ряды их падали в горящий ров, люди горели, не по-человечески орали, но не отступали, а в отдельных местах тела доверху заполняли горящий ров. Радостные крики защитников замка начали сменяться упорными выкриками – все были уже на пределе, многие поскальзывались на грязи, и оставшиеся в живых фалангисты уперлись в защитников. Пламя уже начало затухать, и первые помосты начали появляться над рвом, ставшим могилой для многих тысяч воинов Рассветного Ордена. По помостам организованно начали наступать тяжелые пехотинцы, а с восточной стороны, вдоль реки, за разрушенный частокол ворвались легкие конники Ордена.

Родрик приблизился к частоколу. Редкие выстрелы из луков его не беспокоили – они были не в состоянии пробить его доспех. Небольшие тараны ломали врата и отдельные участки частокола. Пленников варвары приставляли к стенам и, держа руки и ноги их, приказывали тем, кто нес таран, с разгона бить прямо в тела несчастных. Их ужасные крики приносили Родрику удовольствие, и сам он лично отдал несколько подобных приказов. Конница строилась перед вратами, тяжелая пехота строилась за ней.