Текст книги "Тени (СИ)"
Автор книги: Never Died
сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 53 страниц)
– Она пыталась убить тебя, Кристина. Если мы не остановим её сейчас, то однажды она найдет способ избавиться от твоего заклинания и остановит нас.
Умный, как и говорилось ранее. Он был прав. Она преодолела чары, когда ей было пятнадцать, но успешно продолжала притворяться. Выжидала, затаившись. А когда подходящий момент наступил…
– Хочешь знать, что случилось с моей так называемой семьей на самом деле? – голос упал до ледяного шипения. Она проскользнула вплотную к Джеймсу и зашептала ему на ухо, чтобы на этот раз наверняка ни Дил, ни Роза не могли понять, о чем они разговаривают. – Я напала на них, когда они ждали меньше всего.
Было солнечное утро, и на окне расцвели маргаритки. Кристина поливала их и напевала себе под нос. Это была глупая детская песенка о мальчике по имени Джек, который мечтал достать до неба, но когда поднялся к облакам, то был сброшен оттуда злыми великанами. Мораль для малышей гласила, что нужно быть осторожнее и не ползать в неизвестные места без родителей, но маленькая Мия извлекла из текста совсем другой урок. Никто из простых смертных не вправе претендовать на трон среди звезд, который занимают высшие создания. Великаны. Маги. Тьма.
Мужчина пал первым. Но она так ослабела после двух лет безволия, что ему почти удалось убить её. Мать сбежала, надеясь затаиться у своей сестры. Но Тьма не могла отпустить её. Слишком рискованно. Если кто-то узнает, что случилось на самом деле, всему конец.
– Я убила их всех, – прошептала Тьма и почувствовала, как сбилось сердцебиение Джеймса. Это было так волнующе – приятные воспоминания о своей мести, о своей победе, и присутствие Поттера рядом. – А потом разбила зеркало и сделала это с собой. Идеальный план. Безумный отчим-убийца, отчаявшаяся сиротка-суицидница. Ну как Макгонагал не растаять?
– Ты чудовище, – с отвращением в голосе выдохнул Джеймс. Тьма только улыбнулась.
– Я знаю. В этом и прелесть. Однажды ты сам это поймешь.
Джеймс решительно сжал кулаки.
– Никогда!
– Правда? – звонкий смех разлетелся по подземелью. – Тогда почему мы разговариваем уже пятнадцать минут, а ты до сих пор даже не попытался на меня напасть или освободить своих друзей?
Джеймс стиснул зубы и яростно посмотрел в ответ. Такой мальчишка. Ребёнок. Какую бы ненависть он ни испытывал к ней, правда в том, что он никогда не сможет причинить ей вред. Оба они это знают.
– Ты такой же, как я, Джеймс, – склонив голову, посмотрела на него Тьма. – Просто ты ещё этого не понял. Ты тот, кто освободил меня. Мы с тобой навек связаны. Не отрицай. Ты чувствуешь, как сильно тебя тянет ко мне. Ты чувствовал это с первого нашего разговора. Твоя тьма притягивается к моей. Скажи, разве ощущаешь ты с кем-то еще что-то подобное?
На мгновенье ей показалось, что он скажет «да». И это сбило ровный пульс. Но когда он не ответил, Тьма успокоилась. Никого нет. Разумеется. Никто не заберет душу Джеймса из её рук. Он – ключевой компонент победы. И на этот раз она не проиграет финальный раунд. Единственная, кто могла бы побороться за половину его души, мертва.
– Я. Никогда. Не стану. Таким. Как ты, – жестко, отчетливо, придавая каждому слову силу, ответил юноша. И по его горящим фейерверками глазам было ясно, что он в это верит.
О, Джеймс, ты так похож на меня в прошлом. Я был таким же мужчиной, когда начинал свой путь. Окруженный друзьями, любовью, я верил, что достаточно особенный, чтобы спасти этот мир. И взгляни, куда меня это привело. Сейчас ты идешь по той же дороге.
– Посмотрим, – Тьма одарила его загадочной многообещающей улыбкой и отступила.
Довольно разговоров. Она никуда не спешит, она уже на вершине, но пора снова двигаться вперед.
– Итак, ребята, вы, наверное, хотите знать, к чему эти увеселительные беседы? – бодрым голосом произнесла она, хлопнув в ладоши. – Вряд ли потому, что я настолько глупа или беспечна, что даю вам шанс спастись и переиграть эту битву.
Дил и Роза обменялись взглядами. Тьма ликующе развела руки в стороны и медленно побрела вокруг ямы и гроба, не переставая наблюдать за своими пленниками. Ни Джексон, ни Уизли не могли бы пошевелиться, даже если бы захотели, а вот Джеймс будто превратился в статую, но потому, что сам не хотел сделать что-то.
– Я решила, что за весь ваш путь и упорство вы заслужили немного правды. Тем более что без вас ничего бы этого не было. Реши вы отступить, и я бы никогда не вернула свои силы. Так что спасибо вам, мои храбрые упрямые гриффиндорцы. Но главная причина всё-таки не в этом. Мы ждём очень важного гостя на наш маленький частный праздник. Он приглашен и скоро будет. Вот пока и болтаем, чтобы не заскучать.
Страх затрепетал в глазах Розы и Дилана. Но Джеймс насупился сильнее и скрестил руки на груди. Пытался понять, о ком речь. И был близок к разгадке.
– К… кто это? – заикнувшись, спросил Дилан. Тьма улыбнулась и поймала себя на мысли, что лет тысячу не улыбалась так много и так искренне. Вот что значит – свобода. Победа. Самый лучший вкус на свете.
– Новый лучший друг твоего лучшего друга, конечно, – ответила она с легким сарказмом и заметила, как эти слова ранили Дила. Роза тоже поняла, но не высказала никаких чувств по этому поводу. А вот лицо Джеймса совершенно внезапно смягчилось и просияло.
– Ты просчиталась, – довольно фыркнул он. И позволил себе кривую ехидную улыбку. – Оливер не здесь.
– Это пока, – качнула головой Тьма. – Не сомневайся, Джеймс. Я была рядом с ним почти год и успела его понять. Я знаю его слабость. Он придет ради тебя.
– Что?!
Он как будто, правда, не понимал. Тьме казалось это глупым и чертовски милым одновременно. Такой мальчишка. Юный. Наивный. Слепой. Ему еще столько предстоит узнать и понять в этой жизни.
– Да брось, – она картинно всплеснула руками, но даже этот банальный жест получился со свойственным ей величием и изяществом. – Ты ведь знаешь это. Он прибежит, как только узнает, что ты в беде. И никакие заклинания его не остановят. Не замечал, как он любит давать прозвища своим питомцам? Джимми, Огонёк, – взгляд темных глаз метнулся к Уизли. – Эй, Роза, тебе никогда не казалось, что есть что-то неправильное в том, когда Оливер называет тебя по имени? Не было чувства, что это должно быть не так?
Роза испуганно вздрогнула от того, что к ней внезапно обратились, и недоумевающее захлопала глазами. Она не помнила, как много раньше для неё значило это дурацкое прозвище – Огонёк. И никогда не вспомнит. Но это не значит, что отголоски потерянных отношений не будут преследовать её смутными чувствами, которые она будет не в силах сформулировать, до конца дней.
– Мия… – слабо, умоляюще пискнул Дил. Но она и так не собиралась ничего рассказывать. Это не её дело. И ей, честно, плевать на их драму. Джексону стоит расслабиться – скоро Оливер Сноу исчезнет с его пути навсегда.
– Зачем он тебе? – голос Джеймса был полон гнева. – Он не убивал твоего отца!
– И правда, – хмыкнула Тьма. – Но наберись терпения, Джимми, и всё узнаешь.
– Не называй меня так.
– Оу, конечно. У меня нет такого права.
Это заставляло её чувствовать себя уязвленной. Не только сейчас, но всегда, с тех пор, как Джеймс и Оливер перестали сопротивляться и избегать друг друга. То, что чертов Сноу всё равно оставался на первом месте для Поттера, даже когда Мия стала его девушкой, как бы она ни старалась.
Она опустила взгляд на гроб, в котором лежало сердце. Оно всё так же мерцало. Ей так хотелось взять его в руки, впитать в себя его силу. Но пока она не могла. Ей нужен Сноу. А значит, придется еще немного подождать. Но что такое несколько минут по сравнению с веками заточения?
А Оливер… Оливер придет. Он найдет способ освободиться от чар и прибежит в ту же секунду. Он-то понимает куда больше Джеймса. А ещё с ним что-то случилось, пока он был в коме. Тьма чувствовала, как изменилась его магия после того, как очнулся. Как он стал сильнее.
Конечно, всё дело в книге. Едва Тьма увидела её, как поняла, что это древний тёмный фолиант. И прикосновение к нему любого существа, наделенного Древней магией, вызовет его истинную сущность, его силу. Это случилось с Оливером, бегущим от своей магии. Это случилось бы и с Мией. Поэтому она никогда не прикасалась к книге.
– Как… – кашлянул Дил, – как ты вообще попала на Гриффиндор?
Тьма подняла глаза от своего сердца – это было странно и волнующе, наблюдать за тем, как оно бьётся, осознавать, что когда-то оно было в её груди. Напряжение и страх, источаемые Джексоном, были заметны даже на расстоянии. Для кого ты храбришься, глупый мальчик? Для своей Уизли?
– Оу, – Тьма невинно хлопнула глазами, – кажется, мне пришлось применить сильнейшее заклинание Конфундус к этой старой Шляпе. Она пыталась засунуть меня в Слизерин.
– Оно и понятно, – прокомментировал себе под нос Дилан. Тьма выгнула одну бровь и одарила его презрительным взглядом.
– Кто бы говорил, Дил, – фыркнула она холодно. – Ведь ты и сам не рыцарь в белом плаще. После того, что сделал с рыжей Рози. Упс. Кажется, я чуть не раскрыла твой маленький грязный секрет.
Дилан сначала побледнел, потом покраснел и часто-часто запыхтел. Тьма язвительно улыбнулась. Пусть знает, с кем разговаривает. Ей нравилось щекотать его нервы. А вот Уизли обернулась к своему парню, встревоженная, растерянная.
– Дил? О чем это она?
Джексон не ответил, лишь склонил голову ещё ниже. Тьма отвлеклась от них и медленно присела около открытого гроба. Сердце пульсировало, горело, такое живое, полное сил, магии, волшебства.
Пальцы начало покалывать, будто от электрического тока. И новое сердце, то, что жило в груди, забилось в унисон с этим, древним. Два сердца – одна жизнь.
– Почему ты не возьмешь его? – тихо спросил Джеймс. С нежностью и тоской Тьма посмотрела на частичку себя, того человека, которого убили когда-то давно, и отозвалась без злобы или агрессии в тоне:
– Мне нужен Оливер. Пока он не явится, игра не стоит свеч.
– Зачем? Ты сказала, ключ – это я.
– Для того чтобы открыть гроб. Но Оливер – носитель Древней магии. Она в его крови.
Тьма протянула руку. Ладонь её замерла над сердцем, и его мерцающий алый свет согревал кожу приятный щекочущим теплом.
– Я не сразу поняла это. В начале думала, всё дело в его дедушке, что это он защитил своего внука Древней магией. Но потом… команда плохишей, – она не сдержала тихого смешка, вспомнив это название. – В нём столько тьмы, что можно позавидовать. И столько силы, которой он пренебрегает. Он, сам того не понимая, защищал тебя от меня.
Тьма подняла взгляд на Джеймса. Он стоял, такой несчастный, потерянный, но с горящими глазами, и жадно впитывал каждое слово. Он не источал ненависть, злость, обиду – только желание узнать правду. Быть может, он до сих пор не видел в ней зло?
– Ловец снов, – пояснила Тьма с тихой улыбкой. – Он закрывал твой разум от моих чар. Твоё сердце. Когда моя тень пришла в твой дом, она не смогла прикоснуться к тебе из-за него. Оливер создал эту безделицу, думая о тебе, и его магия соткала лучшие из возможных защитных чар.
Глаза Джеймса просветлели. О чем бы он ни подумал в этот миг, мысль эта грела его сердце. Но он быстро встряхнул головой, вновь хмуря брови.
– Почему ты хотела убить меня, если я был тебе нужен? – задал он прямой вопрос. Тьма поднялась, чтобы смотреть на него в упор.
– Я не хотела. Тень бы не вырвала твое сердце. Она лишь должна была проникнуть в него, заразить его тьмой. Чтобы ты стал моим, – улыбка в этот раз получилась горькой. – Не вышло.
– Это ты делала с людьми, которых похищала? – подала голос Роза. – С такими, как Вандерссон?
Тьма оглянулась к Уизли и равнодушно пожала плечами.
– Нет. Это корм моих детей. Тени ими питались, чтобы стать сильнее, – Роза побледнела в ужасе, и это доставляло наслаждение. – Вандерссон чудом сбежал, и я решила не добивать его. Это ведь забавно, как никто не верит в его слова, когда он предупреждал их всех. Стоило бы прислушаться, только вот никто не стал.
– Для тебя это игра? – вспыхнула Уизли.
– Да, – согласилась Тьма. – И я только что выиграла. Нет никого, кто мог бы меня остановить.
– А Жрецы? – не унималась Роза.
– Ты про Мэтью Сноу? Жалкий образец. Он и половины не знает, что знали они. Или про его внука, слишком слабого, чтобы дерзнуть и взять то, что подарено ему высшими силами?
– А Свет? – вдруг подал голос Дил. – Легенда Льюиса. Свет был?
Тьма помнила эту битву. Последнюю в той жизни. Когда проиграла. Эту ненавистную солнечную улыбку. И отвратительные ясные глаза.
– Ты жалкая. Неужели ваши Жрецы не нашли лучшую защитницу?
– Нет, ты – единственный, кто здесь жалок.
– Меня все боятся.
– Правда? Ты еще и слеп. Посмотри на меня, и увидишь, что я – нет.
– Да. Свет была. Но она давно стала кормом червям. А я здесь.
Тьма щелкнула пальцами, и на ладони её вспыхнул маленький синий огонек. Точно такой же как тот, что пронзил её грудь, выпущенный магией Света. И как осколок снаряда часть этого огонька всегда будет в её сердце.
Ещё один щелчок – и огонь исчез. Тьма терпеливо перевела взгляд на лестницу. Она знала, что Оливер придет. Ветра нашептали ей, что он свободен. В конце концов, это она наколдовала шаги Филча так, чтобы Диаз со своим парнем свернули именно в тот коридор, где остался заколдованный Сноу. И сейчас осталось совсем немного, прежде чем он ворвется в подземелье. Потому что он умный. Умнее всех остальных. И он поймет, что что-то не так. Он придёт ради Джеймса. Он не сможет оставаться в стороне, пока Поттеру угрожает опасность. И ради Розы. Несмотря ни на что сердце его всё ещё безнадежно влюблен в Уизли. Он прибежит. Не зная, что здесь его ожидает Тьма.
***
«Ты должен это сделать, – стучало в голове. – Должен убить её. Остановить. Оглушить. Напасть. Хоть что-нибудь».
Джеймс знал это. Он это понимал. Но почему-то всё равно продолжал истуканом стоять на месте, не поднимая палочку. Словно его заколдовали. И его разум больше не контролировал тело.
Он не мог, не мог, не мог… И это было ужасно неправильно. И за это он себя ненавидел. Но не мог причинить Мие боль. Тьме. Теперь она Тьма. Но, глядя на девушку, он всё равно видел Мию. Только с черными глазами и непривычной, неприятной холодной улыбкой.
Но он помнил, как целовал её. Какими нежными были её редкие прикосновения. Помнил, каким особенным ощущал себя рядом с ней. Сильным. Взрослым. Защитником.
А самым отвратительным было то, что его по-прежнему тянуло к девушке. Даже зная правду, он все равно ощущал это рвущееся к ней чувство, необъяснимое, но сильное. Словно половина его души принадлежала ей. Подобное кроме Грейс он ощущал только к одной девушке, но это не имело смысла.
– Почему ты убила Стивена? – тихо спросил он, чтобы только не оставаться наедине со своими пугающими мыслями.
Он выпустил звезды. Он выпустил Тьму. Он один виновен в произошедшем. И все смерти, что случатся от рук Тьмы, будут на его совести. Какой же ты дурак, Джеймс Поттер. Хотел стать героем? И смотри, что получилось. Ты на другой стороне. Ты тот, кто навлек беду.
Мия взглянула на него своими черными-черными глазами, такими ледяными, насмешливыми, жестокими. От их взгляда хотелось кричать. Ну почему?! Почему она?
– Во время поездки во Францию он наткнулся на легенду о Великой Тьме. И вдруг понял, что это правда. А ещё он нашел следы пребывания там Нэйта Грейса. Умный мальчишка, он узнал, что мой отец изучал её. Что его убили. Узнал, что это сделал Мэтью Сноу. И собирался рассказать обо всем его внучку. Но не успел. Ветра нашептали мне о его происках. Пришлось отправить тень за его душой. Оливер бы поверил ему, я знаю. О, видел бы ты, как Сноу обожал Миргурда. Ты должен сказать мне «спасибо», ведь иначе ты бы с ним так и не подружился.
– Не дождешься, – фыркнул Джеймс. Он никогда не будет благодарить Тьму за убийство невиновного человека. Простого парня, оказавшегося слишком умным и храбрым, того, кто встал на её пути.
– Не будь так уверен, – ехидно улыбнулась Тьма. – Ты думаешь, что никогда не присоединишься ко мне, но пути судьбы сложны и извилисты.
– Нет такой реальности, где я был бы на твоей стороне! – выпалил Джеймс, сжимая кулаки. Тьма мелодично рассмеялась. У Мии был другой смех. И Джеймс скучал по нему. По своей девушке. Но понимал, что не может её вернуть. Потому что на самом деле её никогда не существовало. И весь её образ был только игрой. Маской. А он повелся. Господи, какой же он идиот!..
Мия плавно двинулась вокруг гроба, медленно проходя мимо каждого из своих пленников и прикасаясь к ним.
– Вы все уже мои, – елейным голосом протянула она. – Ты, Дилан, – Дил вздрогнул, когда её ладонь накрыла его плечо, – опустившийся так низко ради того, чтобы вернуть свою девушку. Твоё сердце поражено тьмой. Как и её. Мисс Роза Уизли, – пальцы Мии небрежно пробежались по рыжим волосам. – Правда думал, что она останется с собой, лишившись части себя? Той, что любила. Её душа навсегда искажена. Или Оливер. Недоделанный герой, пытающийся сбежать от судьбы. Но он, как и я, знает, что не сможет. В его сердце столько тьмы, что нужна лишь одна искра, чтобы вспыхнуло пламя, – взгляд скользнул к Поттеру. – Что насчет тебя, Джеймс, ты выпустил величайшее зло в этот мир, ты навек принадлежишь мне.
Джеймсу вдруг стало ужасно холодно. Ему хотелось спрятаться под одеяло, согреться чашкой горячего чая и забыть. Забыть обо всем этом ужасе, что происходил прямо сейчас. Но он не мог. От реальности не сбежать. Она здесь, она смотрит в его лицо. И у неё чёрные глаза. Глаза Тьмы.
Он подумал об Альбусе, тихом и искреннем. О малышке Лили, весёлой и дерзкой. Об отце, который побеждал даже в самых проигрышных, казалось бы, ситуациях. О Розе, впутавшейся во всю эту историю из-за него, храброй и верной. И, в итоге, потерявшей часть себя. О Диле, с которым еще пару месяцев назад они были лучшими друзьями, и тот шел за Джеймсом, веря в него. И об Оливере.
– Он не придет, – вслух произнес Джеймс, поднимая на Мию глаза. – Убей нас сейчас, потому что ты можешь ждать его сколько угодно, но он не придет.
Тьма облизнула губы и наклонила голову вбок, словно всё происходящее являлось для неё забавным зрелищем.
– Дурачок ты, Джеймс, – улыбнулась она, изящным движением поправляя волосы.
В тусклом свете на руке ее отчетливо выделились шрамы – те, старые, что она нанесла себе сама, и совсем свежие руны.
– Что случилось, когда Кут напал на нас?
– О, эта глупость, – Тьма усмехнулась, метнув взгляд на лежащего неподвижного в углу Кута. – Я изменила ему память. И тебе. Он считал, что это его рук дело, что он такой сильный и могущественный. А ты получил ложный образ капюшона. Я не думала, что Оливер рискнет использовать Древнюю магию, чтобы разрушить заклинание. Пришлось подкорректировать его магию.
Точно. Джеймс понял, о чем она. Когда Оливер разрушал барьер, блокирующий память, в его голове, Мия держала его за руку. Так вот почему. Это не была поддержка. Просто очередной просчитанный шаг. Мия ничего не делала просто так. Тьма. Пора привыкать называть её Тьмой.
Он всех подвел. Он выпустил Тьму. И теперь не может даже попытаться причинить ей боль. Это за гранью логики. Просто не может. Нечто, большее, чем он сам. Нечто, что сильнее его в тысячу раз. Быть может, Мия права, и часть его души принадлежит ей. Буквально. И теперь даже ловец снов его не спасет.
– Он так боится своих сил, – продолжила Тьма. – Но ради того, чтобы ты вспомнил, что случилось, рискнул собой. Знаешь, Джеймс, во времена, когда я жила, люди верили, что человек в своей жизни по-настоящему отчаянно и неистово может любить лишь одну душу. Не обязательно в романтическом смысле. Это может быть брат. Сестра. Отец. Тётя. Друг. И то, что ты будешь испытывать, это всепоглощающее чувство, которое всегда с тобой, и ты знаешь, что оно никогда не пройдет. И нет ничего, что смогло бы вырвать его из тебя, потому что оно – часть тебя. Когда ты бессознательно дышишь другим человек и умираешь, если умирает он. Когда ты готов разрушить мир, чтобы защитить его жизнь. Скажи, Джеймс, тебе знакомо это чувство?
«Да», – хотел прокричать Джеймс. Тысячу раз да. Он мог бы повторять это слово снова и снова. Оно обжигало язык, щекотало горло. Тьма наблюдала за ним с неподдельным интересом и живым блеском в черных глазах.
– Я знаю ответ,– улыбнулась она. И эта улыбка походила на лезвие кинжала. – Как знаю и то, что для тебя не я этот человек. Как не был им для меня ты.
Она ухмыльнулась, щелкнула пальцами и с нечеловеческой скоростью оказалась около Джеймса. Глаза в глаза.
– Но знаешь, – прошипела она тоном, от которого по коже прошел холод, – это приведет вас к поражению. Вы думаете, что сильнее вместе, но это не так. Ваша неспособность пожертвовать друг другом и желание защитить другого любой ценой – о, как весело будет на этом играть.
Джеймса передернуло от отвращения. Это ужасно. Как Мия могла стать такой? Как кто-либо мог превратиться в это? Нет ничего, что могло бы оправдать человека, добровольно впустившего в сердце тьму. Даже если его предали. Это не повод.
Джеймс не мог больше смотреть в лицо девушки, в которую был влюблен. Он не знал, разбито ли его сердце, ведь ему не с чем было сравнивать, но он ощущал себя преданным. И виноватым.
Он падал в пропасть. И никто не держал его за руку. Джеймс чувствовал это. Как он тонет. И из-за него погибнут его друзья. Может, он и злился на Дила безумно, но отдал бы всё, чтобы спасти его. И, конечно, свою сестру. Просто счастье, что Оливера здесь нет.
«В его сердце столько тьмы»…
И вдруг по лестнице раздались шаги. Джеймс, Роза и Дил одновременно дернулись и устремили свои взгляды в сторону ступеней. Сердце Джеймса забилось быстрее.
Нет, пожалуйста, нет.
На лице Тьмы отразилось ликование.
Все они знали, что лишь один человек мог бежать сюда.
– Оливер, уходи! – выкрикнул Джеймс, едва слизеринец показался внизу. С палочкой в руках и пылающим взглядом. Но не успел ничего сделать – Тьма взмахнула руками, и Сноу тотчас окутали огненные кольца.
– Вот и все фигуры на доске, – протяжно пропела Мия. Взмах рукой – и закованный Оливер оказался рядом с Джеймсом. Их взгляды нашли друг друга. И чтобы сказать всё самое важное, были не нужны слова. Тьма могла отобрать их свободу, отнять их волю, но не их умение общаться глазами.
«Всё хорошо, – ответил Оливеру Джеймс, – Роза в порядке. Мия не тронула ни её, ни Дила».
«А ты?»
«Она не причинила никому из нас вреда».
«Ты не в порядке».
«Но буду».
– Прерву вас, – ледяной голос Тьмы заставил Оливера и Джеймса отвести взгляды друг от друга и посмотреть на неё. – Вот и славно. Мистер Сноу.
Девушка оказалась рядом с Оливером. В руке ее возникла волшебная палочка. И без промедления она вдруг схватила левую ладонь слизеринца и со всей силы ткнула в неё острым концом палочку. Раздался крик. И Джеймсу казалось, что это его руку только что насквозь проткнули куском дерева.
Протащив окровавленную палочку через ладонь Оливера, чтобы она полностью окрасилась и пропиталась его кровью, Тьма развернулась и направилась к гробу. Джеймс хотел броситься к другу, всё ещё закованному в огонь, но Мия, не оглядываясь, взмахнула рукой, и магические кольца из воды вдруг сковали Поттера по рукам и ногам так, что он чуть не потерял равновесие и не шлепнулся на пол.
Кровь лилась из разорванной ладони, и Джеймс не был в силах отвести от неё глаза, полные ужаса и боли.
– Оливер… – тихо позвал он. И когда посмотрел на друга, то увидел отражение боли на его лице. Но едва Оливер понял, что Джеймс глядит на него, как тотчас выпустил маленькую слабую улыбку.
Оба они больше не были в порядке.
А Тьма опустилась перед гробом и забормотала что-то на непонятном языке. Голос ее с каждым словом звучал всё сильнее и грубее, а от волшебной палочки ярким пламенем разгорался кровавый свет.
Роза тихонько пискнула. Дил охнул.
Голос Тьмы перешел на хриплый крик, и вдруг смолк. Свет погас. И на лице девушки рассвело ликование.
Это был конец.
Так выглядит поражение.
Больше Джеймс в этом не сомневался.
Тьма отбросила палочку и протянула руки к сердцу. Ладони ее обхватили его, бьющееся, черное, живое. Красный свет внутри пульсировал, бился, словно плененная в клетке птица.
– Я так долго ждала, – прошептала Тьма. Обеими ладонями она прижала сердце к груди и надавила. Раздался тихий хруст. Девушка вздрогнула всем телом, словно что-то ломало ее, вынула спину. Лицо сморщилось от боли. Но лишь на секунду. И когда Тьма выпрямилась, в руках её лежало мёртвое чёрное сердце. Гниющая мышца. Красный свет в ней исчез. И Джеймс понял – он не потух, он просто перешёл в новое сердце. В то, что билось в груди Мии.
Тьма уронила сердце и обернулась к Джеймсу и Оливеру. На лице ее читалось удовлетворение и сила. Власть. И счастье. Победа.
– Я свободна, – улыбнулась она с триумфом. И внезапным быстрым движением подняла руки вверх. Джеймс ощутил мощнейшую волну магии – такой силы он не встречал никогда.
– Никто не войдет и не выйдет с территории замка, пока я не сниму купол, – Тьма развела руки в стороны и принялась выводить в воздухе неизвестные символы, которые на мгновенье загорались огнем, но почти сразу же исчезали дымкой.
– Мне нужно время, чтобы набраться сил. И когда я буду готова, то покорю этот мир. Ты пойдешь со мной, Джеймс Поттер.
Тьма подмигнула Джеймсу, и он ощутил слабость, словно его сейчас стошнит.
– Даже думать не смей о нём, – прорычал Оливер и дёрнулся, пытаясь сбросить свои оковы. Напрасно.
– О, – ухмыльнулась Тьма, – мне не хватало этого. Какой огонь, какая злость. Эта ненависть. Она взаимна. Я так по этому скучала. А то все такие покорные, добрые, даже противно.
Тьма приблизилась к Оливеру и протянула к нему руку. Страх сковал Джеймса. Он вспомнил, что прежде делала Тьма со своими жертвами.
– Руки убери от него! – выпалил он, зная, что одними словами Тьму не остановить. Но она вдруг замерла и посмотрела на него.
– Как мило, – хитро протянула она. И развернулась к Розе и Дилу. – Помните ту легенду, в которой Тьма вырывал сердца людей, чтобы обрести большую силу? Моя магия на свободе, но все ещё слаба. И чтобы закрепить её, мне нужно сердце.
Роза побледнела. Джеймс, наверное, тоже. Он не мог видеть себя, но ощущал расползающийся по груди страх. Никто не мог им помочь. Они в ловушке. Совсем одни. Побежденные. Беззащитные. Тьма получила свои силы. Свободу. Магию. Всё, что желала. И она права, никто её не остановит.
– Итак, кто из вас поделится им со мной? – продолжила Мия, обоводя своих пленников глазами. И взгляд её, разумеется, остановился на Поттере. – О, знаешь, Джеймс, ты так трогательно любил свою Мию, что я позволю тебе выбрать, кого мне принести в жертву.
Джеймс сглотнул. Его била дрожь. А язык приклеился к нёбу. Что он мог ответить? Обречь кого-то на смерть? Никогда. Назвать себя?
– Почему же ты не убьешь нас всех? – спросила Роза тонким голосом.
– О, зачем? – рассмеялась Тьма. Холодно. Жестоко. – Глупая девочка, в этом нет нужды. Вы не представляете угрозы. Я Тьма. Я общаюсь с ветрами, а они путешествуют между прошлым, настоящим и будущим. Те голоса, что так пугали малыша Оливера. Стоило научиться слушать их. Я знаю, что еще до начала лета один из вас исчезнет, один умрет, а один присоединится ко мне. Так что не вижу смысла бояться вас.
Глаза её были бездонными, как пропасть. Чёрными, беспроглядными. Отражающими её тёмную душу. Жестокими и ледяными. И в глубине их омутов кружила, жила огромная сила, готова высвободиться и залить мир кровью.
– Давай, Джеймс, – прошептала Тьма, приближаясь к юноше, назови имя, – пальцы её пробежались по его щеке, и Джеймс отшатнулся. – Ты знаешь, тебя я не трону. И ты знаешь, чьё имя я хочу услышать, – взгляд её на миг скосился к Оливеру, явно намекая. – Но выбор за тобой.
– А если я скажу «пошла ты»?
– Не сделаешь его – и я убью всех троих, кроме тебя.
Джеймс слышал, как билось в груди Мии сердце Тьмы. Смотрел в её глаза и видел своё бледное растерянное лицо.
Роза шумно втянула носом воздух. И Джеймс невольно отвлекся – из углов одна за одной выплывали без единого звука высокие чёрные тени с горящими кровью красными глазами.
