Текст книги "Тени (СИ)"

Автор книги: Never Died

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 53 страниц)

– Мия! – позвал Джеймс еще издалека, чтобы своим внезапным появлением не напугать девушку. Она и так вся как на иголках. Мия подняла на него глаза и скованно улыбнулась. Не так, как он видел однажды, не по-настоящему. Но это в любом случае лучше, чем те колючие взгляды, что она бросала в его сторону еще месяц назад.

– Как ты? – Джеймс опустился на соседний стул и заглянул девушке в лицо. Мия неопределенно пожала плечами и ответила, перекрикивая музыку – ей это было тяжело.

– Думаю, мне хватило прошлого праздника.

Еще бы. В тот раз Джеймс помог Мие раскрепоститься и ощутить радость, но сейчас все было иначе. Музыка – громче, людей – больше. Да еще и приглушенный свет. Настораживающая атмосфера. Хаос. Слишком велика вероятность с кем-то столкнуться, задохнуться в толпе, оглохнуть. Утонуть в этом живом море чужих тел.

Да и два праздника за три дня, очевидно, это много. Для неё. Не всё сразу, не так ли?

– Хочешь уйти? – спросил Джеймс. Сейчас это виделось ему лучшим выходом. Потому что тащить девушку танцевать – это безумие. Она не готова. Он не знал, почему, но видел это. Просто стал замечать больше, будто прозрел. Ох, Оливер был так прав, называя его глупцом и болваном. Таким он и был прежде, и сейчас это понял.

Мия посмотрела на него прямым внимательным взглядом и покачала головой.

– Нет. Пока нет. Хочу попробовать.

Она замолчала, резко оборвав себя. Но Джеймс понял. Попробовать быть среди людей. Ему нравилось, что Мия готова открыться чему-то новому. И нравилось думать, что, возможно, и благодаря ему в том числе.

– Эм… – раз уж они оба решили остаться, наверное, стоило попытаться построить хоть какой-нибудь разговор. Джеймс бросил взгляд на сцену, в поисках темы. – Так… ты прежде слушала «Драконов»?

– Что? – Мия взглянула на него из-под ресниц. – А. Нет. Мне… было не до музыки.

Джеймс вспомнил слова девушки об отчимах, которые не были хорошими. Вспомнил шрамы на ее руках – следы нападения? И то, как она отрабатывала защитные и атакующие удары и чары в лесу. Да уж, здесь точно не до песенок. Что же произошло?

Спросить напрямую он не решился. Да, наверное, и никогда не решится. Потому что внутри себя знает, что Мия не ответит на такой вопрос. И всё, что ему остается, это ждать. Того дня, когда, быть может, эта девушка решится доверить ему свое прошлое.

Если бы Джеймс был умнее, он бы выбрал себе простую легкую девушку. Без проблем и боли. Хотя бы ту же Софи, которая, кажется, была в него влюблена (именно так твердил Дил). По правде говоря, будь Джеймс действительно умным, он бы предпочел остаться один. Пока, по крайней мере. Но уже не мог ничего изменить. Это уже случилось, и он был не в силах помешать чему-то новому зародиться в своей душе. Если не думать об этом, то оно даже не злило.

– Моя кузина Доминик их обожает, – кашлянул Джеймс. Разговор явно не ладился.

Но тут к ним подошла Софи. Даже при неярком свете был отчетливо виден румянец на ее щеках.

– Джеймс, привет, – с улыбкой поздоровалась она. Джеймс кивнул (только ведь ее вспомнил, и надо же), догадываясь, что последует дальше. И не ошибся, потому что девушка произнесла:

– Не хочешь потанцевать? – и добавила. – Со мной.

Джеймс любил танцевать, но сегодня он выбирал другой путь. Не легкий и привычный, но правильный. И потому вежливо ответил:

– Нет. Как-нибудь в другой раз.

Софи с сожалением вздохнула и пошла прочь, больше ничего не сказав. Джеймс сразу же отвернулся от нее, прежде чем ее фигура потонула в толпе веселящихся старшекурсников, и снова посмотрел на Мию. Она, в отличие от Поттера, провожала Софи взглядом. Но, заметив, что Джеймс на нее смотрит, и сама отвела глаза.

– У тебя большая семья? – полюбопытствовала Мия так, словно их разговор и не прерывали. Юноша улыбнулся, вспомнив всех своих родных.

– Даже слишком.

– Так бывает?

Джеймс издал короткий смешок и потряс головой.

– Еще бы. Ты просто этого не видела – когда на праздник все собираются, кажется, будто ты оказываешься в муравейнике, потому что на каждый квадратный метр приходится два человека. И просто невозможно нигде остаться одному – люди повсюду.

Он прекрасно помнил эти столпотворения, вне зависимости от того, в чьем доме гостили на этот раз – стоило собраться всем Уизли со своими женами/ мужьями/ детьми – и сразу становилось тесно, как в каморке.

Мия смотрела на него, и было совершенно неясно, что происходит в ее голове. Но гадать долго не пришлось, она озвучила свою мысль:

– Ты их очень любишь.

Она не спрашивала. Только подчеркивала собственное наблюдение. Джеймс улыбнулся и молча кивнул. Да, любит. Очень сильно. Особенно, наверное, малышку Лили, кузена Фреда и кузину Доминик. Первую – за то, как она близка ему, как похожа на него. За ее внешней беззащитностью скрывается настоящий характер, и эта девочка никому спуска не даст. А что касается парочки Фред – Доминик, то их сложно было не любить. Веселые, шумные, озорные и спортивные. Этим двоим никогда не нужно было искать неприятности, потому что те и так шагали за ними следом изо дня в день всю жизнь. Но они справлялись со всем с неизменными улыбками на лицах.

– Но это не значит, что порой они не выводят меня из себя, – пошутил Джеймс. Ему нравилась эта атмосфера доверия, но он не хотел оказаться тем, кто нагнетает обстановку и переводит разговоры из приятных в разряд серьезных и взрослых. Мия внимательно смотрела на него, будто бы и не замечала людей и музыку вокруг, она заметно расслабилась, и это было значительным успехом. Так что, стоило продолжать в том же духе.

– Вот, например, – продолжил Джеймс, – Альбус. Мой младший брат. Он никогда не закрывает двери, когда моется в душе. Только шторку задергивает. Уж не знаю, что это, приступ клаустрофобии или дурости, но это никому не нравится. Ему все говорят, «Ал, хотя бы прикрывай дверь, если не хочешь запирать ее», но нет. Что со стеной разговаривать. Каждый раз одно и то же. И началось это год назад. Кто знает почему?

Скорпиус Малфой точно знает. Он для Альбуса намного ближе старшего брата.

Взгляд юноши медленно переполз с лица Мии в зал и машинально стал выискивать того, о ком шла речь. Но в темноте среди танцующих сложно было различить кого-то знакомого. «Драконы», тем временем, играли уже четвертую или пятую песню, снова быструю. Джеймс опять уставился на Мию, надеясь, что такое пристальное внимание не смутит ее. Но она сама не сводила с него глаз. Ей было интересно. И Поттер был счастлив, что сумел привлечь ее внимание. И не просто привлечь, но до сих пор ничего не испортить.

– Или вот Лили, – пришло в голову очередное воспоминание. – Как-то давно мы гостили у бабушки летом. Лил была совсем мелкой, она поймала в саду гнома, напялила на него кукольное платье и весь день возилась с ним, как с игрушкой – кормила, умывала, укладывала спать. Только вот он орал и ругался как сапожник, даже уши закладывало. И нет, чтобы в конце дня отпустить его, так Лили взяла этого гнома и уложила спать в мою кровать. А чтобы не сбежал – привязала его. И теперь представь, я, не зная этого, иду из ванной, ложусь в постель, и вдруг чувствую рукой что-то живое и теплое. А потом это нечто еще и кусает меня за руку со всей дури. До сих пор шрам. Смотри.

Джеймс выставил вперед ладонь, повернув ее боком к лицу девушки, чтобы она смогла разглядеть тонкую белую полоску сразу под мизинцем. Чуть выше, и тот гном мог бы откусить мальчику палец. Но повезло. Какой шум тогда подняла бабушка, просто ужас! Ни дедушка, ни гостивший в тот вечер дядя Перси не могли ее унять. И когда дело дошло до того, кто виноват, Джеймс промолчал. Он не стал выдавать Лили, лишь опустил глаза и уставился на свою перебинтованную ладонь, приняв всю вину на себя.

– Я бы с ума сошла, – отозвалась Мия, и голос ее вернул Джеймса из прошлого. Он моргнул, осознавая слова девушки. И, наконец, понял. Да. Всё так. Она приходила в боевую готовность от того, что кто-то просто прошел слишком близко, а уж в такой ситуации точно не обошлось бы без заклинаний и борьбы.

– Да, знаешь ли, я тоже, – улыбнулся Джеймс. И глаза Мии, зеленые, как листва, смеялись в ответ. Пусть это и не отражалось на губах. Но Джеймс уже был достаточно взрослым, чтобы знать, что истинные чувства всегда в глазах. И только они на самом деле имеют значение.

– Ладно, – Мия встряхнула волосами и чуть склонилась вперед. – А что у тебя за недостатки?

– Может, я идеален.

– Ты что, Оливер?

Улыбка исчезла с лица Джеймса, словно ее и не было. Будто его ударили ногой в лицо, разбив нос до крови. И во рту застыл ее горький вкус. Он и представить не мог себе ничего подобного, когда проводил время с Мией. Он видел в ней девушку, а не просто друга. Тогда как она, получается, смотрела на него как на приятеля? И всё это время думала о Сноу? Так?

Мерзкое, противное чувство обиды словно опухоль зашевелилось в груди. И Джеймсу хотелось вырвать это руками и выбросить так далеко, как только возможно. Но Мия смотрела на него, ничего не зная, и он ответил, едва сдержав раздражение:

– Ты считаешь Оливера идеальным?

Грейс не заметила изменившегося тона, но губы ее изогнулись в полуулыбке.

– Нет. Просто Оливер сказал бы так же.

Пару секунд до Джеймса доходило, а затем он ощутил, как исчезает тьма из груди. Мия не считает Оливера идеальным. Он и не нравится ей, с чего только такие мысли пришли в голову? И хоть прямо Джеймс спросить не решился, он испытал громадное облегчение.

– Тогда не буду вести себя как Оливер, – голос вон, до сих пор хриплый.

Музыка на фоне сменилась медленной романтичной песней, и все танцующиеся тотчас начали разбиваться на парочки, часть учеников отошла к стульям.

– Правильно, – поддержала Поттера Мия. – Лучше оставайся Джеймсом.

Он не понял, что это значило, но на лице его уже расплылась улыбка шириной до солнца. И его это ничуть не смущало.

– У меня полно недостатков, – продолжил он. – Если спросишь Лили или Ала, они составят тебе целый список. А если попросить Доминик с Фредом, они вовсе сочинят два тома, а потом еще и продадут их как бестселлер.

– Доминик и Фред? Они уже не учатся в школе?

– Нет. Они бы понравились тебе, я уверен. Их все любят.

– Есть люди, созданные для любви, – Мия поджала губы. – А есть нет.

И в этой фразе Джеймсу послышалось «есть я». Что-то надкололось внутри, как всегда бывало рядом с Грейс. Он наклонился к ней, стараясь не совершать резких движений и выдохнул:

– Мия, я…

– Джеймс! Джеймс!

Дилан. Взгляд Мии устремился за спину Поттера. Да и сам он уже догадался о приближении друга. Оглянувшись, Джеймс увидел Дила, спешащего к нему с довольно встревоженным, красным лицом.

– Ты чего? – сразу же выпалил Поттер, едва Джексон оказался на расстоянии, когда можно было задавать вопросы, не повышая голос до криков.

– Не видел Розу?

– Розу? Нет. Я думал, вы сейчас вместе танцуете, песня подходящая.

– Я отошел выпить лимонада, а сейчас хотел пригласить ее, но не могу найти.

– Уверен, она где-нибудь со своими хихикающими подружками.

Дил покачал головой. С каждой секундой лицо его становилось все более и более расстроенным.

– Саманта сказала, что не видела ее с прошлой песни.

То есть, минуты две. Не тот временной промежуток, после которого стоит впадать в панику. Но Джеймс все-таки не мог оставить друга, когда тот так явно беспокоился.

– Помочь тебе найти ее? – предложил он и поднялся со стула. Боковым зрением заметил, что то же сделала и Мия.

– И я помогу, – отозвалась она, будто заметив его беглый взгляд. И Джеймс ощутил приятное тепло в душе – Мия все-таки стала частью их команды. Иначе она не вызвалась бы искать Розу, с которой даже подругами не была.

– Хорошо, – согласился Дил с благодарностью. Джеймс знал, что у друга нет родителей, что он вынужден играть роль отца для Микки, но, кроме этого, он так же знал, что сам Дилан был полным ребенком. И ему нужна была помощь друзей, способных на более обдуманные или решительные поступки, чем он. На то, для чего ему не хватало духа.

Все трое они направились к выходу из Большого зала, как тут случилось сразу несколько вещей. Когда Джеймс шагал за Дилом, за спиной его внезапно раздался громкий визг. Испуганно, оба парня стремительно обернулись, и Поттер ощутил, как ушло в пятки его сердце.

Должно быть, Бут подбежал к Мие сзади и схватил ее за плечи или талию. Она закричала от неожиданности и тотчас напала на него. Джеймс не видел этого, но сразу догадался, стоило увидеть то, что происходило сейчас.

Бедный семикурсник отскочил прямо на стол, сбив рукой кувшин. И ярко-оранжевая жидкость разлилась по белой скатерти, оставляя большое пятно, будто из раны. Скула парня горела красным, как от сильного удара, под носом темнела кровь. А Мия с дикими бешеными глазами нацелилась на него палочкой. Она тяжело дышала и смотрела с такой злобой, что любому бы стало не по себе.

– Эй, ты чего! – поднял руки Джош. Но голос его прозвучал слишком громко. Мия не произнесла ни звука, лишь взмахнула палочкой, будто отсекла невидимым мечом чью-то голову. Голубой луч вылетел, Бут едва успел откатиться в сторону, как тот врезался в стол с громким взрывом. Семикурсник упал на пол и заорал еще сильнее. Все больше и больше танцующих прерывали свои движения и оглядывались в их сторону.

Медлить больше было нельзя. Джеймс знал, что рискует, но не мог стоять и ничего не предпринимать.

– Мия!

Он в одну секунду подлетел к девушке, еще не зная, как остановить это безумие. Недолго думая, он схватил Грейс за плечо, разворачивая к себе. Готовый принять ее атаку на себя. И тотчас на него уставились два зеленых глаза, полных ярости. Девушка ловко сбросила с себя чужую руку и заехала Джеймсу кулаком по уху, как в самой заправской магловской драке. Он отшатнулся, но и не собирался отступать.

– Мия! Эй! Это я! Мия!

Нужно заставить ее вернуться.

Джеймс уклонился от очередного удара и схватил Мию за руки. Главное, блокировать палочку. Удары переживаемы, а заклинанием можно навредить очень серьезно. Грейс попыталась извернуться. Еще один удар – в этот раз локтем – пришелся под ребра. Джеймс еле сдержал вздох боли.

По сторонам раздавалось шушуканье, затем девчачий крик. Не хватало еще, чтобы всё это безумие привлекло внимание кого-нибудь из взрослых. Тогда у Мии будут проблемы, а Джеймс этого не хотел.

– Мия, – вновь позвал он. – Мия, пожалуйста…

И где Оливер, когда он так нужен?

Но ни Сноу, ни Розу не привлекла созданная суматоха. Джеймс бросил быстрый взгляд на Дила. Тот стоял, разведя руки в стороны, и таращился на друзей в полной растерянности. Позади него возникла небольшая кучка слизеринцев во главе с черноглазой Камилой. Вот уж кто глядел на них, как на червей под ногами. Столько высокомерия!

– Мия, – Джеймс отвел глаза от слизеринки. Девушка в его руках замерла. И он рискнул отпустить ее. Медленно и осторожно. Не хватало, чтобы Грейс снова пошла в атаку.

– Всё в порядке, – на одном дыхании произнес Джеймс. – Ты в безопасности. Ты в Хогвартсе.

Руки Мии опустились. И хоть Джеймс не видел ее лица, он уже догадался, что приступ, или чем там это в действительности было, уже прошел. Потому Поттер тотчас отошел в сторону.

На них все еще глазели, хотя концерт не прерывался даже во время драки. Джош Бут все так же стоял, привалившись к столу, и вытирал кровь из-под носа кем-то услужливо предложенной салфеткой.

– Ненормальная! – воскликнул он, глядя на Мию. – Просто чокнутая.

И, покачав головой, потопал прочь. Джеймс обошел Грейс, чтобы взглянуть в ее лицо. Этот дикий огонь в глазах пропал, сменившись растерянностью. Ухо побаливало, как и бок, но юноша проигнорировал эти несущественные сейчас детали. Куда больше его волновало состояние девушки.

– Ты как? – мягко спросил он. Ему бы хотелось снизить голос до шепота, но тогда его слова потерялись бы в ритме гитар.

– Я… – Мия сглотнула. И Джеймс заметил, что пальцы ее дрожали. – Он… Мне нужно уйти.

Она развернулась, готовая сбежать.

– Я с тобой.

Все любопытные лица уже отвернулись, поняв, что ничего интересного больше ожидать не стоит. Джеймс был рад этому. Как и тому факту, что на шум не сбежались учителя. Дил все так же стоял на месте, где и несколько минут назад, будто его заколдовали, но когда Мия и Джеймс двинулись к выходу из зала, сразу отмер.

– А Роза… – напомнил он другу. Точно, Роза. Он и забыл за всеми недавними событиями о том, куда они шли, когда всё случилось. Поттер бросил на Грейс взгляд – та была бледной, потерянной, и ее по-прежнему трясло. Нет, здесь он сейчас нужнее.

– Слушай, Дил, возьми у меня карту и найди ее сам, ладно?

Джексон обреченно вздохнул, но не стал спорить.

– Ладно.

Дилан убежал, а Мия и Джеймс вышли из Большого зала следом. Проходя мимо слизеринцев, они услышали голос одного из парней, полный глумливого ехидства. И когда Поттер взглянул в их сторону, не удержался, глаза его на миг встретились с черными глазами. Камила Диаз презрительно фыркнула и сразу же отвернулась.

Вместо общей гостиной они пошли наверх, отыскали незапертый темный класс, где на доске были написаны неприличные слова – дело рук Пивза – и обосновались там – девушка за последней партой, Джеймс – на учительском столе. Он не хотел оставлять Грейс одну, но старался дать ей максимально много пространства.

– Я не хотела, – прошептала Мия после нескольких бесконечных минут тишины. Никто из них не зажег ни факелов, ни волшебных палочек. И в темноте виднелись лишь черные силуэты.

– Конечно, – кивнул Джеймс с пониманием. – Э… Так… Что это было?

Мия немного помолчала, прежде чем дала ответ.

– Не знаю, – голос ее звучал неуверенно. – Паническая атака?

– Из-за того, что… он коснулся тебя? – Джеймс не знал, имеет ли право продолжать расспросы. Но ему хотелось знать. В конце концов, если Мия не захочет отвечать, то просто пошлет его, и всё. Для неё это не должно стать проблемой. Но пока она просто вздохнула:

– Да. Он подошел сзади и попытался обнять меня, думаю. Это было неожиданно, и я… В общем, ты видел сам.

Да. Верно. Она запаниковала и набросилась на Бута, не понимая, что это просто школьник, который привык вести себя вольно со всеми подряд и не желавший причинить зла. Кого на его месте увидела Мия, когда так неистово бросилась в нападение? Кого так боялась и ненавидела? Джеймс почти задал этот вопрос, как вдруг девушка произнесла:

– Где Оливер?

– Оливер?

Все мысли о том, как лучше задать столь личный вопрос, испарились. Джеймс уставился в ту сторону, где виднелась фигура девушки, не понимая, что он упустил. Где совершил промах. Почему она спрашивает о Сноу? Может, он так задумался, что пропустил какой-то кусок разговора?

– Зачем тебе Оливер? – выпалил он, даже не подумав скрыть удивление. Но был рад, что темнота прячет его лицо. Щеки, наверняка, красные. А лицо отражает недоумение и обиду.

– Я… – печальный голос из тьмы, – хотела бы поговорить с ним. О том, что случилось.

То есть с ним, с Джеймсом, об этом поговорить нельзя?! Ему ведь даже рассказывать ничего не надо, он и так всё видел. И это он, а не Сноу, помог девушке прийти в себя. Он был рядом, пока слизеринец шатался непонятно где. Так неужели он не заслужил хоть немного правды?

– Почему с ним? – не удержался Джеймс. И в тоне его появилась грубость. Мия не ответила. И юноша вдруг вспомнил то, что случилось совсем недавно, как он нашел Оливера на лестнице, задыхающегося, смертельно-бледного. И помог ему преодолеть тот «приступ». И вот теперь у Мии случилось нечто подобное. Может, Грейс так тянется к Сноу именно по этой причине? Ведь, в общепринятом смысле этого слова, ни одного из них нельзя назвать полностью нормальным. И угораздило же Джеймса с ними связаться…

– Ты могла бы поговорить со мной, – с обидой в голосе произнес Поттер, когда понял, что на его вопрос Мия ничего не скажет. Ответом ему снова послужила тишина. Тогда юноша спрыгнул со стола и направился к выходу. Больше всего ему хотелось остаться, но он не видел смысла в этом, если Мия этого не хочет. Он не станет навязываться. И если она выбирает Оливера…

– Оставлю тебя, – уже около дверей сказал Джеймс. И дернул на себя ручку. Теплый свет факелов из коридора на миг ослепил его глаза, уже успевшие привыкнуть к темноте, как тут за спиной раздался тихий голос:

– Не надо. Останься, Джеймс.

========== 20. Всегда есть тот, кто может помешать. ==========

Дил не помнил, как взбежал по ступенькам лестницы наверх, миновал коридор и бросился к следующей лестнице. И так этаж за этажом. Он все еще пребывал в полнейшем ужасе от того, свидетелем чего только что стал. Грейс будто сошла с ума. Она готова была убить Бута непонятно за что, а потом и на Джеймса набросилась, когда тот попытался ее остановить. С ума сойти, что это было?! Может, Грейс безумна? И именно по этой причине училась дома. Потому что психически больна. И шрамы на ее руках вполне подходят под эту теорию. Может, она царапала себя сама, когда ее заперли в больнице, или нарочно причиняла себе боль, потому что так делают сумасшедшие, Дил знал. А потом родителям каким-то чудом удалось запихнуть ее в школу, может, у нее наметился прогресс в лечении или типа того. Это объяснило бы ее грубость и резкость, она явно не образец дружелюбия. А эти странные тренировки в лесу с невидимыми противниками? Может, у Грейс были галлюцинации, и ей казалось, что она сражается с чудовищами? А потом монстры стали реальностью…

Дил вспомнил огромных пауков, бесчисленную стаю. Звук бега их лап, клацанье клешней. Их дикую жажду разорвать школьников на части. Джексона передернуло. Он знал, что эти монстры теперь останутся его самым страшным кошмаром. На четвертом курсе, на занятии по Защите от Темных искусств, у них был урок с боггартом – это волшебное существо, принимающее образ самого сильного страха человека. Тогда, увидев Дила, это привидение обернулось полусгнившим ожившим мертвецом, но сейчас, вне сомнений, оно бы стало акромантулом.

В прочем, тайны Мии волновали Дилана куда меньше, чем исчезновение Розы. Он знал, что она хотела станцевать с ним медленный танец и ни за что не пропала бы просто так. А уж шум, который устроили ее брат и новенькая, точно привлек бы Розу. Она никогда не проходила мимо таких событий. Ей нравится все знать.

Полная дама попивала мартини из бокала и явно расслаблялась, наслаждаясь тем фактом, что никто не тревожит ее, бегая туда-сюда.

– Лакричные палочки! – выпалил Дил, остановившись перед портретом. Полная дама громко икнула и открыла проход. Юноша быстро вступил в гостиную. Без старшекурсников здесь казалось тихо и безлюдно, несмотря на то, что малышня оккупировала все кресла – кто-то делал уроки, кто-то играл, кто-то читал книжки или просто валялся и болтал. Несколько первокурсников в костюмах команды по квиддичу «Пэдлмор Юнайтед» громко спорили о чем-то около самой винтовой лестницы, ведущей в спальни мальчиков. Дил протиснулся между ними и бегом взбежал по ступенькам. В комнате никого не было. Конечно, все друзья наслаждаются праздником. Ну, кроме Джеймса. В несколько прыжком преодолев расстояние от дверей до кровати друга, Дил опустился на корточки и принялся искать в вещах Поттера заветный старый пергамент. Карта оказалась во втором ящике тумбочки. Схватив со своего шкафчика волшебную палочку, юноша ткнул ей в пергамент:

– Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.

Карта мародёров в данный момент представляла собой довольно забавную картину. Обычно точки, обозначающие людей – учеников и учителей, были разбросаны по всему замку и его территории, но сейчас коридоры и кабинеты были пусты. Зато в Большом зале столпилось огромное количество хаотично перемещающихся точек. Подобные скопления так же отмечались в холле и гостиных всех четырех факультетов.

В первую очередь Дил обратил свой взгляд на танцпол. Есть вероятность, что Роза там, и он просто ее не нашел, или же вернулась туда сейчас. Помощь Джеймса в поиске нужного имени, особенно, когда точки постоянно перемещались и смешивались, сейчас очень бы пригодилась.

На то, чтобы внимательно прочитать все имена, ушло довольно много времени. Дилу казалось, целая вечность. Но в Большом зале Розы не было. Тогда он принялся осматривать другие этажи замка, и чем дольше искал, тем сильнее начинал суетиться. Но тут взгляд его зацепился за нечто странное. Кто-то находился не в школе, а на ее территории. В теплицах. Злость вспыхнула горячим пламенем. «Роза Уизли» и «Оливер Сноу» – гласили имена в рамочках над точками. Что его девушка делает с этим слизеринцем там, в стороне от всех, во время праздника?

Позабыв убрать карту заклинанием, Дил просто оставил ее на кровати Джеймса и, не выпуская из рук волшебную палочку, бросился вниз. Что Роза забыла в теплицах? И почему с ним? Может, Сноу оглушил ее и утащил туда? Только зачем? Всему этому должно быть объяснение, потому что нет ни одной причины, по которой Роза бы добровольно пошла куда-либо с Оливером. Проклятый слизеринец! И почему вместо Миргурда его самого не сбросили с башни? Всем было бы лучше.

– Дил! Дил!

К старшему брату наперерез бежал Микки, а сразу за ним – Лили, Хьюго, Питер и Уолли. Дил остановился, пока вся эта орава малышни не сбила его с ног и торопливо спросил:

– Чего вам?

Третьекурсники переглянулись. Хьюго Уизли все еще был в черно-красном плаще и со вставными клыками, на голове его кузины – пиратская шляпа, а за поясом игрушечная кривая сабля. Такое же оружие и алая бандана были у Уолли. Питер, видимо, выбрал костюм Темного мага, потому что на черной мантии блестел большой медальон, а волосы были как-то странно взъерошены. На Микки же был надет старый карнавальный костюм Дилана – серебристые доспехи, помятый в одном месте шлем (Джеймс ударил по нему своим мечом, когда он и Дилан устроили рыцарский поединок, у Дила тогда два дня голова трещала).

– Нужна твоя помощь! – выпалил Микки после того, как получил одобряющие взгляды друзей. В руках у некоторых были кульки с конфетами. Видимо, они все еще праздновали Хэллоуин, тогда как все веселье Дилана давно испарилось.

– У меня нет времени, – отмахнулся Джексон. – Я должен идти.

– Но пожалуйста! – запищали дети, а Микки схватил его за руку, буквально повиснув на ней.

– Это важно, очень!

Дил подумал о Розе и Сноу, одних, в теплице, находящихся там уже неизвестно сколько времени.

– Пусть вам поможет кто-нибудь другой, – он вырвал руку из ладошки братика. – Или справьтесь сами, вы уже большие.

И, не дав Микки времени, чтобы возразить, он быстрым шагом отправился дальше. В замке на этажах было тихо, зато внизу всё гудело, а из-за неплотно закрытых дверей Большого зала неслась музыка. Концерт продолжался. И Дил бы очень хотел оказаться одним из тех людей, что сейчас танцевали внутри.

Уже запоздало он подумал, что стоило узнать, где все-таки сейчас Джеймс, и позвать его с собой. Может, он и пошел бы. Но сейчас уже в любом случае было поздно. Карта осталась наверху, а бегать по замку в поисках друга или вернуться назад, чтобы найти его быстрее, казалось полным абсурдом.

Преодолев последние ступеньки, Дил оказался в холле. Он миновал несколько небольших групп учеников, вышедших подышать и отдохнуть от музыки, и выскочил на улицу.

Холодный вечерний воздух заставил его на миг остановиться. Это было сродни падению в ледяную черную воду. Но тотчас Дил приноровился к прохладе и побежал через двор туда, где ночными огнями виднелись теплицы. Что бы там сейчас ни происходило, он этому помешает.

***

– Я… пережила много плохого, и, видимо, не совсем с этим справилась,– голос Мии в темном классе звучал приглушенно и горько. – Все эти громкие звуки, люди, они дезориентируют меня. Я просто осознаю, что не могу следить за ними всеми сразу, и это заставляет меня нервничать. Тем более, когда ко мне прикасаются… Этот парень, Бут, я не желала ему зла, но он подошел сзади, как будто хотел напасть, и я… – тихий вздох. – Я вдруг словно очутилась там, в прошлом. Я запаниковала и набросилась на него, не понимая, что делаю. Теперь пойдут разговоры, что я сумасшедшая, да?

Тихий смешок. Джеймс, внимательно ловивший каждое слово, произнес в ответ:

– Я думал, тебе всё равно, что говорят другие.

– Так и есть. Мне не все равно, что я ударила тебя.

Словно в ответ на такое заявление, ухо Джеймса отозвалось болью. Он потер его ладошкой и улыбнулся, позабыв, что девушка этого все равно не увидит.

– Ничего. Поверь, за пять лет я получал удары и посильнее. Хотя, признаться, бьешь ты неплохо.

Неизвестно было, улыбнулась Мия или нет, но Джеймс надеялся, что хоть чуть-чуть сумел поднять ей настроение.

– Просто я не хочу больше быть беззащитной, – прозвучал тихий голос девушки. И в нем внезапно появилась твердость. – Никогда.

Джеймс вспомнил о шрамах на ее руках, и только утвердился в мысли, что Мие кто-то причинил вред, и с тех пор она такая замкнутая и немного агрессивная. И он сразу же ощутил желание найти этого «кого-то», взять биту у загонщиков и так отлупить этого человека, чтобы на нем не осталось живого места. От таких злобных мыслей у Джеймса даже скрипнули зубы, так крепко он их сжал.

– Давай зажжем свет, – вдруг предложила Мия. И тут же прошептала, взмахнув палочкой: «Люмос». И как только на её кончике вспыхнул огонек, Джеймс отправился искать фонари или подсвечники. Спустя несколько минут кабинет, наконец, озарился теплым светом. Недостаточным для комфортного чтения или письма, но самое то для тихих разговоров.

Закончив с зажиганием свеч, Джеймс вернулся к последней парте, где всё так же сидела Мия, и опустился напротив. В отблеске огней глаза девушки казались оранжевыми, как осенняя листва. Мия сидела, подперев голову кулачками, и смотрела на то, как дрожит на тонких фитильках золотистое пламя.

– Кто сделал это? – кашлянув, спросил Джеймс. И повторил. – Кто сделал это с тобой?

Он не уточнил, что именно. Потому что надеялся, что Мия поймет сама. Потому что не знал, чем это было на самом деле. Но надеялся, что Мия ему расскажет. Она взглянула на него с легким непониманием, и тогда Джеймс подбородком указал на ее руки, сейчас скрытые длинными рукавами рубашки.

– Это… – Мия опустила глаза и не закончила свою мысль.

– Поэтому ты запаниковала, да? – Джеймс придвинулся ближе вместе со стулом, и теперь их разделяла только та самая последняя парта. – Ты вспомнила о том, кто сделал это с тобой?

Зеленые глаза взметнулись вверх и уставились на него. И невозможно было подобрать слова, чтобы описать все то, что в них было. Столько боли, мучений, сомнений и страха.

– Слушай, Мия, – Джеймс понизил голос до бархатного шепота, вкладывая в него все тепло бившегося в груди сердца, – ты можешь не рассказывать, если не хочешь. Я не настаиваю, ты ведь знаешь это. Я просто хочу помочь.