Текст книги "Тени (СИ)"

Автор книги: Never Died

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц)

Девушка смотрела на него несколько минут, показавшихся Джеймсу вечностью.

– Нет, – прошептала Мия, ответив на вопрос. – Я думала не о том, кто нанес мне эти шрамы. Просто… в моей жизни было много всего, что я хочу забыть. Потому что это разбивает меня. И я не могу, не хочу об этом говорить, Джеймс, прости.

Голос ее звучал все торопливей, пока не сбился на какое-то подобие лихорадки.

– Эй, эй, эй! – Джеймс протянул руку к лицу девушки, но замер, не зная, имеет ли право на это прикосновение. – Мия. Мия, успокойся. Не говори ничего, не надо. Всё это в прошлом, чем бы ни было. Ты можешь идти дальше.

Мия закрыла глаза. И сейчас казалась маленькой слабой девочкой. Хотя, конечно же, такой не была. Даже в такую минуту, без сомнений, она была опасна. Но Джеймсу безумно сильно хотелось погладить ее ладонью по щеке, а после перегнуться через чертову парту и обнять так сильно, чтобы она поняла все, что он не мог сказать.

– Я так долго была во тьме.

Зеленые глаза встретились с карими. И вдруг тонкая ладошка Мии оказалась в руке Джеймса, все еще находящейся на полпути к ее лицу. Холодные пальцы девушки прикоснулись к его ладони, и кожу обожгло льдом. Собственные руки показались слишком неуклюжими, потными и горячими.

– Я не хочу туда возвращаться.

Она смотрела на Джеймса, и он понимал только одну мысль – никогда в жизни он не испытывал ничего подобного, это было похоже на прыжок с огромной высоты, свободное падение без возможности спастись. Потому что это чувство, особенное, прекрасное, предназначалось только для неё, для этой странной девушки, у которой в душе так много боли. И в лице Мии напротив было нечто доверительное, нежное. В том, как черные тени преображали ее черты. Как играли на коже и губах рыжие отсветы. И дрожали в глазах белые точки огня.

– Тебе не придется, – прошептал Джеймс так тихо, что едва ли услышал сам себя. Он вдруг ощутил жгучее, яркое желание поцеловать Мию. Эти губы. Сердце забилось чаще, а горло вдруг схватило сухостью. Они сидели так близко, он наклонился, их пальцы все еще соприкасались. И Джеймс видел, как чуть приоткрываются губы Мии, выпуская тихий вздох, как подрагивают ресницы, отбрасывая на щеки серые тени.

Сейчас.

Джеймс никогда в жизни не целовался и боялся, что сделает что-то не так. Он, конечно, видел тысячу раз, как целовались Роза и Дил, и Мари-Виктуар с Тедди, но делать это самому – совсем другое.

Но в этот миг он не хотел бояться оказаться нелепым. Он просто хотел поцеловать Мию Грейс.

Он наклонился вперед.

И тут дверь в класс резко распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Мия и Джеймс одновременно вскочили на ноги, и ладошка девушки выскользнула из руки Поттера. Грейс моментально выставила вперед палочку, и от недавней откровенности и слабости не осталось и следа. Это вновь была та Грейс, что и всегда. Сама война.

Причиной того, что дверь чуть не вынесли, оказалась ввалившаяся в кабинет парочка. Эти двое так страстно целовались, что Джеймсу стало неловко, и совершенно не замечали, что они не одни. Мия круглыми глазами уставилась на них, но палочку убирать не спешила. И тогда Джеймс громко кашлянул. Парочка сразу же перестала целоваться. И оба, парень и девушка, повернули головы на звук. Это оказался капитан когтевранской сборной по квиддичу Джереми Дэвис и однокурсница Джеймса со Слизерина – Диаз.

На лице Камилы сразу же появилось надменное выражение. Не убирая рук с плеч своего приятеля, она уставилась на гриффиндорцев и язвительно произнесла:

– О, Дже, мы, кажется, помешали первому любовному опыту Поттера.

Когтевранец рассмеялся. Джеймс лишь закатил глаза и вышел вперед. Шея его горела.

– Если я не прыгаю на первого встречного, как ты, то это еще ничего не значит, – парировал он, не желая признавать правоту слизеринки. Но Камилу было не провести. Она громко цокнула языком и скрестила руки на груди.

– Ой, ли. Не завидуй, малыш, это не хорошо.

Отстранившись от Джереми, она подошла к Джеймсу и участливо похлопала его по плечу.

– На будущее, Поттер, – с улыбочкой произнесла она, – не затягивай так с прелюдией. Самое лучшее идет после нее.

Игриво подмигнув, Диаз легко развернулась, будто в танце, и, подхватив своего спутника под руку, с изяществом вывела из кабинета. Несомненно, чтобы отыскать себе новое уединенное местечко.

Джеймс сердито смотрел ей вслед, чувствуя, как жар бьет в лицо и шею. Он радовался, что освещение не достаточно, чтобы Мия могла всё это заметить. Ох уж эта Диаз, коварная слизеринка! Дьявол в юбке. Джеймс развернулся к Мие, собираясь что-то сказать. Извиниться, быть может, или объяснить. Только вот что, ведь Камила, как бы Джеймс к ней не относился, была права. Джеймс хотел поцеловать Мию, и сделал бы это, если бы не внезапное появление другой парочки.

– Пойдем отсюда, – первой произнесла Грейс, пока юноша собирался с мыслями. Ему оставалось только кивнуть. Вместе они погасили все огни, что успели разжечь, и, прикрыв за собой двери, вышли в коридор. Мимо них тихо проплыла Серая Дама, привидение Когтеврана.

– Я к себе, – Мия махнула рукой, все еще держащей палочку, в сторону лестницы. – Устала.

Еще бы, сколько она пережила за этот вечер. Джеймс попытался вновь сосредоточиться на том, что происходило сейчас, хотя лицо его все еще горело из-за Камилы.

– Ты вернешься на праздник? – спросила Мия.

– Что? – Джеймс мотнул головой. – Нет. Пойду спать. Завтра тяжелый день. Заклинания с утра и трансфигурация после обеда.

Он осекся, поняв, что сморозил глупость. У Мии ведь точно такое же расписание. А он тут стоит и рассказывает, будто всё это к ней не относится. Но Грейс не стала никак комментировать последнюю фразу парня. Лишь развернулась и первой направилась к лестнице. Джеймс заторопился следом. Всю дорогу до общей гостиной они молчали. И лишь оказавшись внутри, среди мягкого света и не менее мягких кресел, он осознал, что действительно очень устал.

Попрощавшись с Мией, он дождался, пока за ней закроется дверь в спальни девочек, и отправился к лестнице, ведущей к его комнате, как тут его окликнули.

– Джеймс!

Он повернул голову и увидел Лили и Микки, бегущих к нему во главе небольшой компании наряженных третьекурсников.

– Ммм?

– Можешь нам помочь кое с чем? – выпалила Лили. Глаза ее горели азартом.

– Пожалуйста, – пискнул из-за ее спины Хьюго. И как бы Джеймсу не хотелось скорее очутиться в постели, он заставил себя улыбнуться и ответить своей маленькой сестренке:

– Конечно. Что нужно делать?

========== 21. Ошибка, сомнения и зелёный цветок. ==========

С тихим скрипом дверь в теплицы открылась. Кто-то вошел внутрь. Тяжелые медленные шаги. Оливер выпрямил спину и сжал кулаки. Если понадобится, он бросится с голыми руками на того, кто вошел, и стащит с него капюшон. Он хочет и должен увидеть глаза убийцы. Он не шутил, когда сказал Розе, что готов рискнуть. Это так. И распространяется на всё. Он не из тех, кто отступает перед трудностями. Есть цели, ради которых он готов идти до конца. Потому что верит, что оно того стоит. И эта вера для него важнее всех фактов и аргументов, что могут привести другие.

Роза сбоку чуть дернулась, и Оливер машинально положил руку ей на коленку, призывая остановиться. Не сейчас. Еще не время. Если выскочить слишком рано, капюшон сможет сбежать или атаковать их палочкой. Нужно дождаться, пока он покажется на дорожке и повернется к кустам, чтобы вернуть на место свою волшебную лопату. Тогда он станет наиболее уязвимым. И этот момент будет лучшим.

Шаги были очень осторожными, как будто даже нерешительными. Оливер весь напрягся, как сжатая пружина. Сердце его громко стучало где-то у кадыка и вот-вот готово было выпрыгнуть из горла.

На дорожке показались черные блестящие ботинки с узкими носками. Такие же черные брюки. Белая рубашка. Разочарование захлестнуло Оливера прежде, чем воскликнула Роза.

– Дил!

Гриффиндорец с поднятой палочкой в руках обернулся, услышав собственное имя. Секунду он всматривался в цветы, прежде чем сумел различить среди зелени затаившихся Розу и Оливера.

– Что ты здесь делаешь? – спросила девушка негромко, при этом раздвигая руками листья пальмы.

– А ты? – с вызовом выпятил подбородок Джексон. – Вылезай оттуда.

Голос его звучал слишком громко и тон казался чрезмерно командным. Больше всего Оливеру хотелось, чтобы незадачливый гриффиндорец заткнулся и перестал стоять в центре дорожки, как памятник на постаменте. Если не убрать его оттуда немедленно, всё может пойти прахом – капюшон заметит чужого и скроется в ночи.

Роза, видимо, подумала о том же, потому что на лице ее возникло встревоженное выражение, и она энергично замахала рукой, зазывая своего парня.

– Дил, иди сюда.

– Нет, – внезапно насупился Джексон. И злобно посмотрел на Оливера. Это произвело бы впечатление на какого-нибудь первоклашку, но Сноу остался совершенно равнодушен к такому проявлению недружелюбия. Его это не задевало.

– Пожалуйста, – шикнула Роза. Дилан скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что не сдвинется с места. Оливера это достало. Сжав кулаки, он принялся выбираться из укрытия. Роза тихо вздохнула, когда он прополз мимо нее.

Джексон сразу же подозрительно уставился на Сноу. А Оливер вылез из-за цветов, выпрямился и замер напротив гриффиндорца. Он был сердит, но понимал, что для недовольства сейчас не лучший момент – нужно как можно скорее и тише убрать Дила с самого видного места в теплицах.

– Не подходи ко мне! – завопил гриффиндорец, будто Оливер собирался на него нападать. Сноу устало покачал головой и глубоко вздохнул. Всё это начинало порядком раздражать.

– Нужно спрятаться, – обратился к Джексону Оливер, стараясь говорить спокойным голосом. И ему удалось. – Быстрее.

– Зачем? Роза, что происходит? Почему ты тут, с этим?

Даже глухой услышал бы все то презрение, что излилось из уст Дилана на последнем слове. Но сейчас было не до личных обид и сомнений.

– Мерлинова борода, Джексон, – процедил Оливер, теряя терпение, – мы ждем капюшона. Он взял лопату и скоро должен ее вернуть. Так что лезь за чертову пальму, если не хочешь, чтобы он отрезал этой лопатой твою чугунную башку. Хотя, зачем она тебе? Ты ведь всё равно ей не пользуешься.

На лице Дилана отражалась смесь злости и страха. Он взглянул за спину Оливера, на Розу, и, видимо, она кивнула ему, потому что, не проронив больше не слова, он склонился и полез за уставленный цветами стол. Оливер оглянулся по сторонам, но, кажется, никого не было, и нырнул следом. Сердце его все еще билось часто-часто. Из-за этого нелепого гриффиндорца они чуть не потеряли такой шанс поймать убийцу.

В итоге теперь между Оливером и Розой сидел Дилан. Он отодвинулся от слизеринца, едва тот прополз к ним, будто боялся испачкаться. Оливер фыркнул, но промолчал и сосредоточенно уставился на дорожку. Но какое-то неприятное темное предчувствие шевелилось в груди, словно змея.

– Так что ты тут делаешь? – громко спросил Дилан. Роза и Оливер одновременно зашипели на него, призывая к молчанию. У этого парня что, опилки вместо мозгов?

– Тише! – Роза приложила палец к губам. И зашептала. – Мы видели, как кто-то в капюшоне пришел в теплицы, а потом не нашли здесь той лопаты, из сна Джеймса. И решили устроить ловушку, когда тот человек вернется, чтобы узнать, кто это.

– Почему ты не позвала меня? – на этот раз Джексону хватило ума понизить голос, а не орать. Оливер не отводил глаз от дорожки, но не мог не слышать разворачивающуюся сбоку драму. Тем более что в какой-то степени причиной разногласий этой парочки был именно он. В любом случае, он не испытывал по этому поводу ни капли сожаления.

– Я не знала, где ты. И не было времени тебя искать.

– Его-то нашла, – с обидой ответил Дилан.

– Так получилось. А как ты меня нашел?

– Взял у Джеймса карту.

– Ууу. А ты не захватил ее с собой? Нет? Жаль.

Тут Оливер был согласен с Розой – волшебная карта замка, принадлежащая Джеймсу, очень бы сейчас пригодилась. Она бы подписала имя человека в капюшоне, и они бы узнали, кто это.

– И сколько нам здесь торчать? – недовольно пропыхтел Дилан. – Я думал, мы будем танцевать. Ты и я.

– Тише, – одернула его Роза.

Оливер не стал ничего говорить. Пожалуйста, пронеслось в голове, пожалуйста, пусть он не слышал воплей Джексона и придет сюда с лопатой.

Потому что иначе все напрасно.

Оливер повернул голову в сторону своих гриффиндорских коллег и тут же встретился с наполненным тревогой взглядом синих глаз Розы. Огонёк. Тёплый, рыжий огонёк.

И вдруг в отражении этих глаз мелькнула далекая тень. Оливер стремительно оглянулся, ожидая увидеть кого-то там, за своей спиной. Но ничего не было. Однако сердце продолжала взволнованно биться о ребра. И юношу не покидало ощущение – кто-то был там, за стеклами теплицы. Кто-то приближался. Еще немного, и он будет здесь. Горло сдавил спазм. Оливер был уверен, что это человек в капюшоне. Он мог бы поклясться, что слышит легкие спешащие шаги, и то, как с тихим шепотом холодный ветер играет полами длинной мантии. Как бьется чужое сердце, а изо рта вырываются редкие вдохи. Как порой с едва уловимым шуршанием проскальзывает по самой поверхности твердой земли острый кончик лопаты.

Оливер вытянул шею, вслушиваясь в эти звуки, которые, кажется, улавливал только он.

– Оливер… – позвала его Роза, должно быть, заметив его напряжение. Юноша стремительно бросил в ее сторону глубокий серьезный взгляд и ответил одними губами:

– Он здесь.

Девушка прижала ладошку ко рту и сразу же уставилась на дорожку. Как и Оливер. Кульминация вечера была близка.

Дверь тихо скрипнула и открылась. Теперь все могли услышать эти негромкие шаги и шелест складок мантии. В тишине теплицы эти звуки казались почти что громом. То, чего Оливер и Роза прождали весь вечер. Сегодня маски будут сорваны. И он, наконец, посмотрит в лицо убийцы Миргурда. Он заставит этого человека ответить за всё. Кем бы он ни был.

Это не дедушка, прошептал внутренний голос. Но Оливер больше не мог на него полагаться. То, чего он желал, не всегда оказывалось правдой.

И тут раздался грохот. Оливер дернулся и увидел под ногами черепки горшка и вывалившееся из него бледно-розовое растение с густым пучком корней, перепачканных землей.

– Простите! – охнул Джексон. Руки его все еще держались за край стола. Видимо, он хотел сесть поудобнее и схватился за него, но тот пошатнулся, и один из бесценных цветков Долгопупса оказался на полу.

Раздался хлопок двери.

– Черт!

Недолго думая, Оливер сорвался с места и ломанулся через кусты. Нет. Он не упустит капюшона. Не из-за этого гриффиндорца.

– Оливер! – в спину ему крикнула Роза, но он и не подумал остановиться. Плевать, что он без палочки, что капюшон о нем знает. Он не останется с досадой в теплице, разводить руками и ничего не делать.

Оказавшись на дорожке, Оливер со всех ног припустил к двери. И, распахнув ее, вырвался наружу. Холод и тьма окружили его. Ничего не видно, ни одного огонька. И, как назло, палочка осталась в замке. Оливер замер, прислушиваясь. Он услышал капюшона задолго до того, как тот зашел в теплицы. Может, сработает и сейчас. Но все звуки, если они и были, перекрывало собственное тяжелое дыхание.

Вот же черт. И земля слишком замерзла, на ней нельзя было оставить следы. Оливер сделал еще несколько шагов вперед, в темноту ночи, продолжая вертеть головой, в слепой надежде увидеть или услышать что-то. Может, шелест мантии или блеск волшебной палочки. Но на небе не было ни луны, ни звезд, чтобы помочь Сноу. Лишь изо рта вырывались облачка пара. Бежать наугад не было смысла. Капюшон в равной степени мог скрыться хоть в лесу, хоть в замке. Скрыть свои следы с помощью искусной магии. И вдруг взгляд Оливера заметил нечто слева. Там, где тьма была не такой густой, будто серело что-то.

Он сделал два быстрых шага и наклонился. Глаза, уже привыкшие к темноте, рассмотрели брошенную на землю лопату. Оливер опустил руку и провел пальцами по деревянному древку. Узоры. Это она. Значит, капюшон сбросил ее здесь, чтобы скорее скрыться, когда услышал звук разбившегося цветочного горшка.

Оливер поднял голову, пытаясь увидеть в темноту убегающую фигуру. И ринулся в ту сторону, где мог бы быть человек в мантии. Но, пробежав несколько метров, остановился и, наклонившись, уперся руками в колени. Бесполезно. В такой темноте без палочки ему никогда не найти человека в черной мантии, при этом, способного добавить себе маскировки с помощью магии.

– Черт! – не сдержал он яростного хрипа. – Черт!

Дверь в теплицу распахнулась, и желтый луч света вырвался наружу, разрезая тьму. На пороге появилась тонкая фигура.

– Оливер! – выкрикнула Роза в темноту. И в голосе ее ясно прозвучал страх. Оливер закрыл глаза, пытаясь унять дрожь. Ему не было ни холодно, ни страшно. Лишь по телу разливалась злость, которую он должен был сдержать внутри. Это невыносимо! Они были так близко, чтобы…

Развернувшись, Оливер потопал обратно к теплицам. И по пути поднял с земли лопату. Роза ждала его около теплицы, страшно напуганная и бледная. И едва Оливер вошел в полосу света, сразу же ринулась к нему. На миг, один дурацкий, но прекрасный миг, он подумал, что девушка хочет броситься ему на шею, но она остановилась, не подойдя к нему, и опустила взгляд на лопату.

– Ушел, – коротко пояснил Оливер. И больше говорить не пришлось. Роза с досадой посмотрела на него и вздохнула. Но в ее глазах было что-то еще, кроме сожаления об упущенной возможности поймать капюшона. Это был… страх? За него? Почему?

Оливер вошел в теплицу и отправился к кустам. Краем глаза он заметил Джексона. Тот стоял на середине дорожки, скрестив руки на груди. И жгучее желание высказать всё гриффиндорцу сдавило горло. Но Оливер удержался от искушения вылить всю свою злость на Дилана. Криками и обвинениями уже ничего не исправить. Сноу пролез через кусты, как когда-то Джеймс, и поставил лопату в угол, к остальным. Но что-то ему подсказывало, что человек в капюшоне за ней не вернется. По крайней мере, будь он тем убийцей, он бы остерегался вновь приходить сюда.

Когда юноша выбрался на дорожку, Роза и Дил стояли рядом и смотрели на него. Оливер молча прошел мимо. Он боялся, что если откроет рот, то не удержится от своего раздражения.

Это всё Джексон. Если бы он ни пришел, все бы получилось. Но он ввалился с грациозностью медведя и поведением осла, устроил непонятный допрос, а после в самый ответственный момент спугнул убийцу. Дурак.

– Нет смысла здесь оставаться, – все-таки произнес Оливер, зная, что должен что-то сказать. Не этому тупице Джексону. Розе. Она ждет. – Вряд ли он вернется сегодня. Если вернется вообще.

Голос его прозвучал чужим льдом.

– Ну и славно,– довольно беззаботно возвестил Дилан. – Пойдем в замок, Роза. Ты вся замерзла.

– Славно? – не сдержал яда Оливер. И обернулся. Гриффиндорец держал Розу за локоть. Она молчала. Но он больше не стал. – От тебя одни проблемы. Ты даже сидеть тихо не мог, хотя это всё, что от тебя требовалось. Зачем ты в это ввязался, если тебе настолько все равно? Или боишься, что перестанешь быть нужным Джеймсу, как только не будешь таскаться за ним хвостиком?

– Я… Ты… – лицо Дила побагровело, будто он вот-вот мог взорваться. Но Оливер и не ждал от него достойного ответа. Он кивнул Розе и зашагал к замку, даже не оглянувшись ни разу, следуют ли за ним гриффиндорцы. Но, уже поднимаясь по ступенькам, ему показалось, что за спиной он слышит ожесточенный спор. Но ему было все равно.

***

Наутро выпал снег. Он покрыл тонким слоем поля и верхушки гор, а на деревьях образовались пушистые белые шапки. И только озеро, еще не скованное льдом, выделялось чернильным пятном. Зевая и потягиваясь, Джеймс спустился в Большой зал в одиночестве. Дил вчера вернулся поздно и совершенно не в духе. Он не рассказал другу ничего, ограничившись лишь тем, что с Розой все в порядке, и сразу же забрался в постель, задернув полог. А когда Джеймс проснулся, того уже не было.

Зачарованный потолок был бледно-голубого цвета, с частыми вкраплениями белых лохматых облаков. Через квадраты окон можно было рассмотреть точно такое же небо. Совершенно зимнее, несмотря на то, что начинался всего лишь ноябрь.

Ученики тут и там оживленно обсуждали вчерашний праздник, хотя у многих были помятые сонные лица – танцы завершились в полночь. Джеймс занял свое место рядом с Дилом. Тот все еще был не в настроении. Роза, сидевшая напротив Джексона, так же казалась расстроенной, но скрывала это намного лучше своего парня. По крайней мере, она одарила брата теплой улыбкой, прежде чем вернулась к завтраку. Мии еще не было. Возможно, она боится, что пойдут пересуды о том, что случилось вчера, и не хочет спускаться на завтрак. Хотя, когда это Мию волновало чужое мнение?

С шумом в Большой зал влетели совы. Одна из них, серая и упитанная, опустилась на стол перед Розой с новым номером «Ежедневного пророка». Уизли тотчас опустила в мешочек, привязанный к птичьей лапке, кнат и сразу же скрылась за газетой. Сам Джеймс не ждал писем. Из дома ему писали редко, потому что уже считали взрослым, и все письма приходили в основном Лили. Но Джеймс не жаловался, его, напротив, радовало такое отсутствие контроля. В любом случае, он знал, что младшая сестра в своих письмах всегда упоминала и его, и Альбуса, так что родители были в курсе основных аспектов жизни своих сыновей, а в подробности их посвящать всё равно не стоило.

– А где Мия? – не выдержал и спросил Джеймс, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Не знаю, – ответила Роза из-за портрета какого-то дородного волшебника в цилиндре, красующегося на первой полосе «Пророка». – Я не видела ее сегодня.

Джеймс разочарованно уставился в тарелку. Ему казалось, что вчера они с Мией стали друг другу ближе, и он предвкушал новую встречу с девушкой, но теперь свет от этой мысли начинал гаснуть. Надеясь увидеть новенькую за спиной, Джеймс оглянулся. И заметил, как красивая рыжая сова кружит над Оливером.

– Джеймс, – тихо позвала брата Роза. Он повернул голову и сразу же заметил, какой серьезной стала девушка. Речь пойдет о чем-то важном, точно. Он лихорадочно принялся вспоминать, не успел ли он поругаться с Эджком в последние дни. Иначе, отчего еще у Уизли такое лицо?

– Нам надо тебе кое-что рассказать, – прошептала Роза. Ух. Этот тон не предвещал ничего хорошего. Джеймс наклонился вперед, чтобы лучше слышать. Дил опустил голову и сосредоточенно принялся водить ложкой по дну своей тарелки.

– В общем…

– Всем привет, – к столу подошла Мия. Такая же, как всегда. Будто вчера ничего и не было. Черная форма, аккуратно причесанные волосы, отсутствие улыбки. Джеймс первым кивнул ей, ощущая радость просто оттого, что она рядом.

– Вы чего? – Мия села на скамейку и потянулась к самому зеленому яблоку на столе.

– Слушайте, – Роза повертела головой и, убедившись, что никто не подслушивает, начала говорить. Весь рассказ занял у нее не больше пяти минут, но по прошествии их Джеймсу казалось, что ему тяжелым ударом в грудь сбили дыхание.

Со звонком Роза улетела на нумерологию, а Джеймс, Дил и Мия отправились в кабинет заклинаний. Всю дорогу Поттер не мог перестать думать о том, что только что рассказала сестра. Подумать только, капюшон был почти в их руках. И как только им раньше не пришло в голову попытаться выследить его через лопаты! Это же было так просто. Они еще месяц назад могли узнать его имя. А теперь, кто знает, когда этот человек вновь решится сунуть свой нос в теплицы. А то, глядишь, и вовсе найдет себе другой инструмент – лопату или что-то ещё.

В кабинете Мия отошла от друзей, чтобы занять свою парту в первом ряду, где сидела одна. А Джеймс и Дил прошли к своим местам в самом конце класса. При этом Поттер всё ещё был слишком взволнован событиями, случившимися вчера с его друзьями. Которые он пропустил.

Сегодня шестикурсники отрабатывали чары, с помощью которых нужно было выпустить из кончика волшебной палочки фонтанчик чистой воды. При этом Флитвик настаивал, что ученики должны делать это невербально, то есть не произнося заклинание вслух. Получалось это далеко не у всех, те, кто еще не овладел способом колдовать молча, махали палочками и произносили нужные слова, кто шепотом, а кто и во весь голос. Флитвик не ругал таких учеников, но неустанно напоминал о том, как важно уметь совершать волшебство невербальным способом.

У Джеймса это получалось через раз – не так легко было сосредоточиться, когда шепот Розы о человеке в капюшоне, оказавшемся так близко, то и дело всплывал в памяти. Может, из-за этого и фонтан воды был каким-то неустойчивым. Он то получался жалкой тонкой струйкой, больше похожей на капель с крыши, а то бил внезапной неровной волной. Дил едва ли мог похвастаться лучшими успехами. Он так кричал и размахивал палочкой, что все ученики шарахались от него, боясь, что он кому-нибудь нечаянно выбьет глаз. В другом конце класса близняшки Софи и Мария по очереди пытались создать фонтан. Но у первой каждый раз получалось нечто, похожее на срабатывание пульверизатора в режиме распыления, а вторая, напротив, создавала такой мощный фонтан, что ее сестра едва успевала уклоняться. А вот у Ньюта Хупера вышло создать красивый ровный фонтанчик, правда, только когда он произнес заклинание вслух. Джеймс оглянулся. Из палочки Мии вместо воды вылетали синие искры. Джеймс видел, как ловко она применяла невербальные заклинания в лесу, и догадался, что сейчас у нее ничего не выходит из-за вчерашнего срыва. Сидевший неподалеку от Грейс Чарли весь покраснел, пытаясь колдовать мысленно. А вот его сосед Гарри с легкостью создал фонтан без единого слова уже с третьей попытки, за что сразу же получил от профессора Флитвика пять баллов.

В общем, шум во время урока стоял невообразимый. Как и всегда во время практических занятий заклинаниями.

– Джеймс!

– Ммм?

Дил неожиданно оказался слева, дыша Джеймсу в ухо. Так, что Поттеру пришлось даже отодвинуться. Он с удивлением уставился на друга. Тот был молчалив всё утро (Джеймс решил, что дело в том, что было вчера в теплицах), но сейчас, кажется, планировал что-то сказать.

– Ты тоже думаешь, что это я виноват? – тихо спросил Дил. Джеймс сразу понял, о чем идет речь. И с ужасом осознал, что честно было бы ответить «да». Но он не мог сказать этого вслух. А потому совершенно неискренне покачал головой и прошептал:

– Нет. Не переживай, Дил, мы всё равно его поймаем.

Какая-то часть Джеймса, которая ему совершенно не нравилась, была рада тому факту, что друзья упустили капюшона. Потому что эта самая эгоистичная часть хотела, чтобы Поттер сам поймал того человека. Не обязательно один, можно с остальными. Но быть в игре, а не за ее пределами.

– Роза вот считает так, – буркнул Дил. Теперь, по крайней мере, стало ясно, почему эти двое так странно вели себя за завтраком. Неужели поссорились? Насколько Джеймс помнил, у этой парочки всегда была идиллия или некое подобие ее.

– А все этот мерзкий слизеринец, – продолжил бубнить Дил, совершенно забросив попытки колдовать. Джеймс, тем временем, взмахнул своей палочкой, мысленно повторив заклинание. Но из ее кончика вырвалось лишь несколько жалких капель, попавших на лицо друга. Тот даже не заметил.

– Это он виноват, я знаю, – бормотал Дил сердито. – Ходит весь такой из себя, будто лорд Слизерина и смотрит на других, как на мусор. Да это он сам мусор и весь его факультет. А если чуть что не так, сразу начинает плеваться ядом. Не удивительно, что у него нет друзей. Разве может кому-то нравиться такой придурок, а, Джеймс?

Джеймс совершенно не ожидал, что к нему обратятся. Он не прерывал негодования друга, но это не означало, что он согласен со всем, что прозвучало. Да, слизеринцы в большинстве своем действительно такие, как описывал сейчас Дилан, но не Оливер. Про него Джеймс такого сказать не мог. Да, может, Сноу слегка высокомерен и, конечно же, язвителен, но это явно не то, что Джексон имеет ввиду.

Дил уставился на Поттера, ожидая ответа, и Джеймс неопределенно передернул плечами, надеясь, что этого будет достаточно.

– Конечно, нет, – интерпретировал по-своему его жест Дил. – Нет, ты только глянь на него, Джеймс, он же постоянно во всем нас обвиняет. А сам дак святой, можно подумать. Нимб над головой. Вспомни, как он злился, когда мы рассказали Макгонагал о его Миргурде? И не хотел брать тебя с собой в библиотеку. Да он нас вообще ни в грош не ставит.

Джеймс старался не слушать друга, но это было сложно – тот бормотал под самым его носом. Он уже понял, чего добивался Дил – настроить его против Оливера.

– И это надо же, сам упустил капюшона, а я во всем виноват. И это притом, что он сидел в теплицах с моей девушкой.

Видимо, последний факт был самым весомым по мнению Дила. Джеймс вздохнул. Так он не сможет сосредоточиться для заклинания, пока друг ворчит поблизости.

– Нам нужно перестать с ним общаться, Джеймс, – наконец, уверенно заявил Дилан, подводя итог своим гневным тирадам. – Он использует нас. Хватит. Нужно послать его к черту. Без него было лучше.

Джеймс опустил глаза. Он уже почти не помнил, каково это, когда Оливера не было с ними. Он так привык к Сноу, что даже перестал обращать внимание на его факультет.

– Не скажешь ничего? – прозвучал удивленный голос друга. Джеймс взглянул на него и, набрав в грудь воздуха, вздохнул:

– Оливер с нами, Дил. Пора тебе с этим смириться.

Дилан обиженно поджал губы и отвернулся. Но сейчас его не стоило трогать, пусть немного позлиться и успокоиться. Джеймс не сомневался, что уже к концу занятий друг вновь будет болтать с ним как ни в чем не бывало. Поэтому, воспользовавшись отсутствием бормотанья, он перевел взгляд на Мию – вместо синих искр она теперь создавала белые, мысленно произнес заклинание и пораженно уставился на красивый ровный фонтан полуметровой высоты, вырвавшийся из его палочки.

– Мистер Поттер, – раздался голос профессора Флитвика, и спустя миг сам он материализовался рядом с Джеймсом, – хорошая работа.

После урока Джеймс вместе с однокурсниками вышел из класса. Большинство из них были мокрыми, потому что время от времени чей-то фонтан воды из палочки неизменно бил не в ту сторону.

Когда Джеймс, слушая анекдоты Ньюта, вместе с ним и другими ребятами, свернул в другой коридор, кто-то вдруг схватил его за руку, повыше локтя, и рывком потянул назад. Поттер уже потянулся к палочке, как над ухом раздался шепот:

– Тише, это я.

Захват на руке ослаб, но чужие пальцы не исчезли. Джеймс оглянулся, прижав свободную руку к сердцу, которое, казалось, вот-вот могло выскочить из груди.

– Черт, Оливер, – выдохнул он. – Никогда больше так не делай, понятно?