Текст книги "Новые приключения во времена Людовика XIII (СИ)"

Автор книги: Немов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц)

–Я так не смогу,– наконец прошептала она обессилено и покорно склонила голову на скрещенные руки. – Я всегда думала, что встретить суженого так просто и так легко его узнать, а на самом деле не так! Все не так! Ах, я не выдержу неизвестности, я хочу знать о нем все, есть ли у него возлюбленная, я хочу знать, кто она, пусть даже это убьет меня. Я признаюсь, что г-н де Арамисец несказанно интересует меня. Да, это правда, о боже! Я хочу быть представленной ему! Может быть, если я узнаю его ближе. А вдруг морок пройдет, и он разочарует меня? Может быть, он вовсе не таков, каким представляется моему воображению? Я слишком влюбчива, и в этом моя беда! Я завтра, сразу как встану, с утра, поеду к Изабелле. Она знает все про мушкетеров дяди и она, наверняка, мне подробно расскажет про него.

Желание Джулии сбылось много раньше, чем она рассчитывала! Изабелла сама разбудила ее своим ранним утренним приходом. Джулии пришлось выйти в гостиную дома в неприбранными волосами и в легком халате.

–Изабелла! – Только и воскликнула маркиза, бросаясь в объятия подруги. – Что случилось!?

–У меня важная новость!

–Какая же?!

–Я немедленно уезжаю прочь из Парижа!

–Да ты что?

Изабелла улыбнулась с видом величайшей покорности судьбе, хотя глаза ее озорно блеснули.

–Это так! – только и сказала она, высоко подняв широкие, будто нарисованные брови.

–Изабелла, что происходит!? – Тревожное предчувствие с небывалой силой охватило маркизу, слов¬но для нее начиналась новая страница жизни, а вот хорошая или дурная, предугадать было невозможно!

–Ты спрашиваешь, что происходит, Жули? Ничего такого, чего нельзя было бы предположить в наше время!

–И все-таки?

–Как мне сообщили только что, один из друзей Его высокопреосвященства вчера выпросил у него мою руку!

–И ты что? Ты согласилась выйти замуж?! Именно поэтому ты прибежала ко мне?

–Господь с тобой! Наоборот, я замышляю тайный побег!

–О небеса! Как же это возможно!

–Мне нужно немедленно исчезнуть из Парижа, и я еду туда, где никто меня не найдет. Это тайное местечко – Безье! Только я буду жить не в самом замке, а остановлюсь в одной из гостиниц, хозяин которой давний преданный слуга моей семьи. И название ее…

Графиня прошептала название на ухо Джулии.

–Изабелла, но почему опять шепотом, боже мой!

–Прости меня! Сама знаешь, что мне все время кажется, что слуги кардинала Ришелье везде!

–Даже у меня в гостиной?!

–Нет, конечно, но таиться ото всех, увы, входит у меня в дурную привычку.

–И ты так просто говоришь об этом?

Изабелла зевнула.

–Ты уезжаешь прямо сейчас? – упавшим голосом произнесла Жули. Изабелла в ответ только довольно засмеялась. Казалось, ее чрезвычайно забавляло создавшееся положение.

–Да, дорогая. Поедешь со мной?

К Жули, хотя она не спала почти все ночь и сейчас соскочила с постели, хотя не было и пяти часов утра, начали возвращаться ее обычные прозорливость и предприимчивость.

–Я никак не могу сейчас уехать, – произнесла она задумчиво.– Завтра в Лувре большой выход Их величеств. Я, как фрейлина ее Величества, обязательно должна быть там.

–Мне будет очень одиноко без тебя!

–Нет, я останусь здесь. Это ведь только ты можешь уезжать и приезжать, когда вздумается, и никто не осмелиться делать замечание твоему отцу, а я не могу нарушить приказ Его Величества быть на балу. Я его люблю! Кроме того, я, наверняка, смогу предупредить тебя, если кардинал Ришелье решит что– нибудь опасное относительно тебя. Так что поезжай одна, только будь осторожна, ради бога!

Когда Джулия говорила таким тоном, уговаривать ее было бесполезно. Изабелла вздохнула и взяла плащ.

–Тогда до встречи, Жули!

–Изабелла, постой! Я хочу тебя спросить…

–Конечно, Жули.

Но маркиза только молча следила, как подруга быстро завязывает под подбородком бархатные шнурки плаща. Графиня была вся, как натянутая стрела, что дрожит перед стремительным, тугим полетом в неизвестность. Все мысли Изабеллы были направлены на побег из города, на негласный поединок с великим кардиналом, на неповиновение судьбе, и Жули, внезапно застеснявшись, ничего ей не сказала.

–Поехали со мной, Жули!

–Нет.

–Ну, что ж, тогда, если появятся какие– либо новости, отправляй ко мне слугу или приезжай сама. Я предупрежу трактирщика!

–Твои родные знают, куда ты направляешься?

–Я сказала о Безье только тебе! Так что никто не знает, куда я поехала, даже г– н де Тревиль. Я и ему ничего не сказала, ибо он сейчас в Лувре. Да это и к лучшему, ибо такой человек чести, как он, не сможет солгать, если его начнет прямо расспрашивать Его величество.

–Береги себя, Изабелла. Как только в Париже станет известно что– нибудь новое, я дам тебе знать.

–Я всегда очень рассудительна, ты знаешь!

–О, ты рассудительна, пока, не дай бог, не разгневаешься или не возмутишься какой– нибудь очередной несправедливостью! Тогда ты говоришь все, что думаешь, уже не заботясь о своей безопасности!

–В этот раз я постараюсь держать себя в руках!

–Ага! Постарайся, сделай любезность!

Изабелла вгляделась в печальные глаза подруги, нежно отвела в сторону упавшие ей на лоб незавитые светлые локоны и улыбнулась.

–Все будет хорошо, милая, уверяю тебя!

И Жули стало легче. Обстоятельства сегодня были против них, но, как только они вновь встретятся, Изабелла, несомненно, все делает, чтоб представить подруге великолепного шевалье де Арамисец.

Без слов они крепко обнялись.

–Ты тоже береги себя, Жули. Все обязательно у нас будет хорошо, дорогая! – шепнула Изабелла уверенно. Догадалась она, проницательная, о чем– нибудь, обратила внимание на лихорадочно блестящие глаза подруги, следы бессонницы на ее бледном личике? Наверно, да! Но времени обсудить собственные важнейшие проблемы у них не было!

Маркиза проводила Изабеллу до Парадной лестницы дома. Графиня стремительно спустилась вниз, подхватив юбки, ласково помахала подруге и скрылась. Слуга с грохотом захлопнул за ней дверь.

========== Глава 6 На балу в Лувре ==========

Под высоким потолком королевского дворца, недавно покрытом росписью на мифологические темы, куда устремлялись витые колонны белого мрамора, плескалось праздничное собрание. Главная лестница Лувра блистала сегодня золотой травленой парчой, переливалась драгоценностями гостей, любующихся собой в недавно установленных огромных зеркалах. Приглашенные на королевский бал дамы разглядывали друг друга, соревнуясь в богатстве одежд и колкости взглядов. По недавнему указу короля Людовика, запрещающему покупать, а уж тем более носить бриллианты, знатные дворяне перешли на ношение менее дорогого жемчуга, и сегодня жемчужные бусы обвивали тонкие шейки дам, красовались на розетках, прикрепленных к лифу или к пряжкам модных туфель. Нынешнюю моду находила прелестной только Изабелла дю Трамбле, вообще не склонная украшать себя драгоценностями. Джулия понимала необходимость запрещения использования кружев и безделушек заграничного производства, чтобы поощрить развитие отечественной индустрии роскоши, но ей так не хватало блеска алмазов, аметистов или любимых ею сияющих сапфиров. Дорогие ткани тоже были запрещены, и Джулия, которой несказанно шел бархат, страдала, надевая шуршащий атлас. Только Изабелле дю Трамбле было хорошо – она с удовольствием продолжала носить бархатные платья своих любимых изумрудного или гранатового оттенков, не считаясь с модой на светлые тона.

Усилия, прикладываемые Джулией к тому, чтоб быть одной из первых красавиц при дворе короля Людовика давали о себе знать, и не один кавалер сегодня подкручивал модные тонкие усы, кланяясь великолепной маркизе де ла Шпоро. Она многим кивала, некоторым улыбалась, а двоим верным дворянам, которые уже несколько раз делали ей предложение руки и сердца, хотя и получили милые отказы, даже помахала рукой.

В королевском Лувре маркиза чувствовала себя как дома, обилие красивых любезных мужчин вокруг вызывало у нее неизменно хорошее настроение, ибо это означало, что можно будет пофлиртовать в свое удовольствие! Джулия обожала флирт и отлично умела пользоваться всем необходимым для этого женским арсеналом – взглядом искоса необыкновенно красивых синих глаз, движением губ, даже жестом, каким она медленно поправляла светлый локон на виске или кружева на пышном лифе! Сегодня она пустила в ход все свое обаяние, болтая с несколькими красивыми знакомцами, доказывая себе в первую очередь, что все еще пользуется невероятным успехом у мужской половины Лувра. Успех принес ей хорошее настроение.

Она пробиралась сквозь шумную толпу поближе к королевскому трону, когда ее остановили.

–Ах, дорогая моя г-жа Джулия!– ласково прощебетала г-жа де Аво, очаровательная шатенка с живыми карими глазами и тремя родинками на подбородке. – Наконец-то я нашла вас! Жерве рассердился бы, если я упустила бы такой случай!

Жерве де Суталь, молоденький мушкетер роты г-на де Тревиля, был ее возлюбленным.

–Я тоже рада видеть вас, г-жа де Аво.

–Вы так удачно одеты в это светло – лиловое атласное платье, Джулия! А эти жемчуга! Они чудесны! Откуда только ваш батюшка привозит такие изумительные наряды?

Приятельниц то и дело толкали спешащие придворные, обдавая запахом сладких духов. Когда в отворенные по случаю жары окна залетал ветерок, перья на их разноцветных шляпах красиво колыхались.

Не переставая оживленно болтать, г-жа де Аво склонилась к Джулии.

–Мой красавчик мушкетер просил передать вам, что через час после начала бала вас будут ждать у Зеленой гардеробной. Не опоздайте, дорогая, пригласившее вас лицо не любит ждать!

–Кто будет меня ждать?

–Если вы все – таки опоздаете, на меня рассердится мой мушкетер. А я не хочу ссориться с ним, он – такой милашка!

С этими словами г-жа де Аво упорхнула.

В эту минуту высокие двери распахнулись, открывая собранию Парадную залу дворца – в зеркалах отражались зажженные золотые люстры и живые цветы в вазах у трона, к которому вели три ступени, покрытые малиновым бархатом. Толпа, радостная и нетерпеливая, с гудением устремилась в зал. Короля Людовика еще не было, как и кардинала Ришелье. Только господин де Кавуа, капитан личной гвардии первого министра короля, стоял на покрытых ковром ступенях, что вели к обитому бархатом креслу Его Величества. Придворные так привыкли к началу этой церемонии, что обращали внимание на г-на де Кавуа не более чем на перекрещенные позади него штандарты с лилиями французского королевства. У обоих дверей залы стояли в карауле мушкетеры в голубых плащах и гвардейцы кардинала в алых. Один из них объявил о выходе короля.

–Ах, как он хорош! – восторженно зашептала какая-то дама рядом с Джулией.– Его величество человек необыкновенный! Ах, какой у него царственный взгляд, а гордая посадка его головы просто восхитительна, не правда ли?!

Король задумчиво, не зная обо всех этих восторженных разговорах, опустился в свое кресло, поставив одну ногу на алую бархатную подушечку, вышитую золотыми нитями. Собрание сразу же стихло, пожирая глазами Его величество и не обращая внимания на высокую худую фигуру его Высокопреосвященства, красной тенью замершую позади французского монарха.

–По-видимому, его Величество опять скучает, – опять прошептал кто– то за спиной Жули. – Ах, как же можно скучать в Лувре! Здесь столько всего интересного, верно я говорю!

Король Людовик и впрямь выглядел сегодня необычайно огорченным и недовольным. Он, морщась, все поглядывал в сторону двери, откуда должна была появиться его дражайшая половина, и только иногда с каким-то непередаваемым выражением лица украдкой косился на кардинала Ришелье – бледного, строгого, бесстрастного, будто неживого.

Королева Франции Анна Австрийская вызвала, по обыкновению, у собрания возглас восторга. K ее прекрасному лицу, с округлым подбородком и изумительной формой губ в виде сердечка, великолепно шло светло – зеленое атласное платье с белоснежной нижней юбкой, заколотой по бокам причудливыми атласными бантами с жемчужинами в центре. Такие же банты красовались на лифе нового платья и – дамы вытянули шеи, чтобы хорошенько рассмотреть нововведение! – на рукавах таких чрезвычайно коротких, что позволяли видеть изумительной красоты руки королевы. Кружева лучших мастериц украшали точеную головку Ее величества.

–Ах, как красивы эти новые рукавчики! – зашептались дамы с завистью. – Как это все – таки смело!

Джулия тоже прикинула на себя новый фасон платья – ей он пойдет чрезвычайно, особенно если сделать отвороты из кружев еще короче, чем были на королеве Анне!

–Как же можно иметь несчастный вид, когда у тебя такой великолепный супруг? – опять зашептала какая-то дама рядом с Джулией. Она так вертелась, что г-н де Кавуа уже дважды бросал в ряды фрейлин грозные, предупреждающие взгляды.

Начался королевский прием. Его величество с сумрачным выражением лица принял говорливых послов королевства Неаполитанского, выслушал их заверения в дружбе, неохотно произнес несколько слов, и подал, наконец, сигнал к началу бала. Приглашенные оживились. Первыми вышли в круг танца король с супругой коннетабля, затем ее Величество с герцогом Орлеанским. Король Людовик любил танцы, отлично знал их, и, как положено королю, двигался ловчее всех, изящнее, легче, чем заслуживал аплодисменты после каждой новой замысловатой фигуры.

Кардинал Ришелье все это время глядел на королеву своими глазами дикой кошки. Говорили, что, может быть, или даже, скорее всего, его Высокопреосвященство… влюблен в красавицу – королеву. Вроде бы королева Анна на его неловкие признания просто указала Великому кардиналу на дверь, чем вызвала его яростный гнев, тем страшный, что он был затаен! Но чего не знаем точно, за то и не ручаемся! Впрочем, и придворные отваживались говорить на эту скользкую тему только загадочным шепотом.

На следующий танец гальярду Джулию неожиданно пригласил граф дю Трамбле, отец Изабеллы. Его необычайно красивые для мужчины серые глаза сегодня были тревожны.

–Джулия, дитя мое, – начал он, остро поглядывая по сторонам,– я надеюсь, вы знаете, где сейчас моя дочь?

–Я не совсем понимаю ваш вопрос, ваша светлость.

–Мне было бы приятно, мое дитя, если бы вы тоже присоединились к Изабелле. Я сегодня утром отослал письмо вашему батюшке и только что получил ответ – г-н де ла Шпоро согласен со мной.

–Но ваша светлость с ним – политические противники! – Жули сама смутилась своих слов и пристыжено опустила голову.

Граф дю Трамбле улыбнулся.

–Я в первую очередь выполняю свой родительский долг, дитя мое, пусть я и сторонник политики Его высокопреосвященства. А мой родительский долг состоит в том, что я хочу видеть мою дочку счастливой, а не опухшей от слез. Вы согласны со мной?

–Я должна ехать за ней?

–Видите ли, г-жа Джулия, вы очень откровенно служите нашему милому королю, что в некоторых случаях, не скажу что во всех, конечно, наносит вам ощутимый вред в глазах некоторых важных лиц.

–Но разве это – преступление, ваша светлость, служить своему королю? По-моему, это мой долг!

–Я позволю себе не ответить, милое дитя, на столь щекотливый и наивный вопрос!

–Простите, что задала вам его!

–Я вновь настоятельно посоветую вам проехать вглубь Франции, посетить Гасконь или Арманьяк. С моей Изабеллой вам не будет скучно. Вы слышите меня?

–Да!

–Вас сейчас вызывает к себе г-н де Тревиль, не правда ли?

–Но откуда вы знаете…

–О, знаю, милое дитя! Я все знаю, ибо от меня нельзя ничего скрыть! Изабелла уже давно, следуя моему совету, предусмотрительно перешла на шепот, чтоб ее никто не мог подслушать, вы заметили?

–Я заметила!

–Но вернемся к г-ну де Тревилю, если вы, конечно, не возражаете?

–Я слушаю вас, ваша светлость!

–Г– н де Тревиль, мне думается, только что просил аудиенции у короля, чтобы всеми правдами и неправдами перетянуть его на свою сторону и заставить короля разрешить Изабелле оставаться свободной, сколько та хочет. Его величество наверняка предложит отправить за Изабеллой своих мушкетеров. Вы согласитесь с де Тревилем, что вам тоже необходимо ехать, и сами быстро, по возможности, сегодня же, покинете Париж.

–Но, ваша светлость, не навредит ли Изабелле, если мы ее найдем и привезем в Париж? Может быть, ей лучше оставаться в …ну там, где она сейчас? Да и для меня, может быть, будет надежнее, если я составлю ей компанию?

–Ага, на ближайшие два или три года! Может быть, вам с ней проще вообще уехать из страны?

Джулия потупилась. Все-таки в делах политических она была еще новичком, и у нее в голове не укладывалось, как граф дю Трамбле мог одновременно считать себя верным другом кардинала Ришелье, ярым сторонником его внешней и внутренней политики и при этом старался защитить свою дочь от этого своего друга. Похоже, все в Париже играли в свои игры!

–Скажу вам по секрету, дитя мое, что Его высокопреосвященство взбешен отказом Изабеллы выйти замуж за этого дурака Банье. Тут уж я согласен с дочерью! Во всяком случае, я прочу ей в мужья не старика и не калеку, и, тем более, не человека, замешанного в каких-то странных темных историях с фальшивыми экю! Я обещал Изабелле, что она обвенчается только с тем, с кем будет ей угодно. Ей будет угодно, а не мне или кому-нибудь еще!

–Да, Изабелла рассказывала мне!

–Слава богу, у меня достаточно денег, связей и влияния, что я могу позволить себе эту маленькую слабость – любить своих дочерей! Люди Его высокопреосвященства ищут Изабеллу, чтоб привезти ее в Париж. Прошу вас, г-жа Жули, найдите ее первыми! С вами и под охраной мушкетеров она будет в безопасности.

–Я постараюсь!

–Ах, да, не забудьте, кроме того, сегодня заручиться в этом деле поддержкой короля.

–Хорошо, ваша светлость.

Джулия во все глаза рассматривала г-на дю Трамбле, который, по словам Изабеллы, всегда был достаточно строгим и непреклонным отцом. Но сейчас он улыбался сердечно и чуть иронично. “Так будет всегда,– сказали его выразительные темные глаза. – Мы в разных политических лагерях, но остаемся верными долгу друга, отца, дворянина – навсегда”.

–И вот что еще, г-жа Жули!

–Да, ваша светлость!

–Недели через две г-н де Тревиль и ваш покорный слуга добудут вам прощение у г-на кардинала, и он не станет сердиться на то, что вы без его разрешения покинули город. Да помогут вам все святые, дитя мое. Благодарю вас за прекрасный танец!

В Зеленой гостиной г-жу де ла Шпоро действительно встретил г-н де Тревиль. Она уже видела в Лувре молодого капитана мушкетеров короля, благороднейшего и храбрейшего вельможу своего времени. И, заметим, удачливейшего, ибо небогатый дворянин, второй сын в семье, он проложил себе путь к трону короля лишь ловкой шпагой да остроумием. Не убоявшись интриг в смутное время царствования королевы – матери Марии Медичи, поддержав Людовика XIII при вступлении того на трон, г-н де Тревиль уже в 35 лет командовал личной охраной короля, что по тем временам, было редкостью чрезвычайной!

Джулия пристально оглядела г-на де Тревиля, одетого сегодня в голубую одежду вверенного ему полка королевских мушкетеров. Это был жилистый, подвижный человек с резкими, но приятными чертами смуглого лица, с очаровательной ямочкой на подбородке. Невысокий рост отнюдь не портил его, а в поединке становился опасным преимуществом. Таким же опасным, как чувственный красивый рот, способный одним острым словом ранить противника или пылкими речами привести в трепет томную красавицу. Светло– голубые глаза де Тревиля были необычного лилового оттенка, как небо над вершинами Пиренеев, наполненное жгучими испанскими песнями и резким звоном стальных рапир. Пристальный взгляд этих глаз не раз и не два вызывал у врагов капитана мушкетеров внутреннюю дрожь и неприятный холод, текущий вдоль спины.

Г-ну де Тревилю нравилось заниматься политикой, но не из властолюбия или сребролюбия, как бывает часто. Его занимал сам процесс. «Заставь противника ошибиться»,– так можно было назвать личный девиз де Тревиля – политика, прекрасного шахматиста, мастера логических построений. В этом, признаем мы, де Тревиль был похож на Великого кардинала, своего политического противника. Ришелье, кстати, обладая возможностью физически устранить этого своего неугодного конкурента, не делал этого, прибегая лишь к хитроумным интригам. Кроме того, заметим, что крепнущая власть кардинала играла против него самого. Кардинала Ришелье за глаза называли «хитрой лисой», подозревали в участии в неких темных финансовых делах. В каждом ухе слуги, прижатом к замочной скважине, гордым дворянам виделся доносчик кардинала, а улыбку каждой дамы в Париже, направленную на красивого прелата, те же дворяне приравнивали к измене королю. А вот де Тревиль, разговорчивый, веселый, неизменно любезный, ласковый, производил на всех впечатление открытого и даже несколько наивного человека, и пользовался этим как щитом, прикрывая свою собственную политику.

Итак, маркиза де ла Шпоро, обмениваясь церемонными приветствиями с капитаном мушкетеров, постаралась ему понравиться. «Я от него сейчас узнаю о г-не де Арамисец»,– говорила она себе, но не успела придумать, как бы половчее начать разговор, чтоб потом перевести его на г-на де Арамисец, ибо в гостиную вошел король.

–Ну, Тревиль,– позвал он небрежно.– Что вы там шептали о причинах отсутствия г-жи дю Трамбле на моем балу? Из-за музыки я вас плохо слышал. А вы, сударыня, что скажите?

Король уселся в одно из кресел. Де Тревиль и Джулия остались стоять перед ним.

–Я говорил, Ваше Величество, что моя племянница никак не могла выразить свое почтение Вашему Величеству: сейчас ее нет в Париже.

–Как это – нет в Париже?– удивился король. – Что бы это значило? Г-жа де ла Шпоро же здесь.

–Да, Ваше Величество,– присела в реверансе Джулия, повинуясь быстрому взгляду де Тревиля. – Но ваше Величество, наверное, не знает, что мою подругу вынудили покинуть город. Его Высокопреосвященство отдает ее замуж, не спросив на это вашего соизволения.

–Это так? – обратился король к капитану, нахмурив красивые брови.

–Да, сир! И, зная, как поступил бы в этом случае мой король, я посоветовал племяннице попутешествовать.

–И правильно посоветовали! В последнее время г-н кардинал берет на себя большую ответственность, отдавая приказы относительно наших слуг без нас! Мы могли бы рассердиться, но мы хотим, чтобы нас называли Справедливым. Пусть г-жа дю Трамбле возвращается, замуж мы ее не отдадим.

–О, вы так добры, сир! – воскликнула Джулия.

–Мы желаем, чтобы эта фрейлина Ее Величества королевы была здесь на приеме послезавтра.

–Это невозможно, мой король,– молвил капитан с поклоном.

–Невозможно для меня, Тревиль?

–Да, мой король. Разрешите задать вопрос г-же де ла Шпоро?

–Говорите, Тревиль.

–Сударыня, можете ли нам сообщить, куда именно уехала г-жа Изабелла?

–Нет, – медленно ответила Джулия, не сводя глаз с капитана и читая ответы в его ясных глазах.

–Вот видите, мой король, – заметил тот, улыбнувшись Джулии благодарно,– нам неизвестно, где скрывается г-жа дю Трамбле.

–Она так не хотела покинуть нас?

–Госпожа дю Трамбле подчиниться только Вашему Величеству!– горячо воскликнула Джулия.

–Капитан, мои лучшие мушкетеры уже в Париже? Я, помниться, отправлял их в Гасконь и они должны были вернуться со дня на день? Они уже вернулись? Выполнено ли наше задание?

–Да, ваше Величество, все сделано, как вы приказывали. Возникли, правда, некоторые неувязки, которые г-да мушкетеры довольно удачно уладили.

–Мы довольны вами, Тревиль!

–Двое из них уже здесь, завтра в Париже будут еще двое.

–Прекрасно, Тревиль, просто превосходно! Скажите, эти бравые господа, эти вояки, знают г-жу дю Трамбле в лицо?

–Нет, мой король, они не представлены.

–Жаль, очень жаль!

Джулия, внимательно прислушивающаяся к разговору и соображавшая необычайно быстро, поняла, что настала пора вмешаться. Она присела перед королем, теребившими свои манжеты, в реверансе и глубоко вздохнула прежде, чем сказать:

–Ваше величество, разрешите мне отправиться за г-жой графиней. Я же совершенно точно узнаю ее!

–Вы, моя храбрая маркиза де ла Шпоро?

–Да, сир! А г-да мушкетеры пусть сопровождают нас! Таким удачным образом и г-жа дю Трамбле будет найдена, и охрана ее из господ мушкетеров будет рядом!

–Что вы на это скажите, Тревиль?

–По мне – так отличная идея!– капитан мушкетеров слегка поклонился в сторону Джулии.

–Ну, что ж, г-жа де ла Шпоро, мы принимаем вашу просьбу! Вы тоже уезжаете! Мы желаем видеть вас всех недели через две – три. Ступайте!

Джулия, шурша юбками, склонилась перед королем Людовиком.

–Вас, де Тревиль, я жду у себя завтра в полдень.

–Да, мой король!

–И, никому ни слова, вы слышите, Тревиль? Слышите, сударыня?

–Да, сир!

–Его высокопреосвященство, наверно, уже предпринял кое-какие шаги, чтоб найти беглянку. Он страсть как не любит неповиновения, что верно, то верно! Поэтому найдите г-жу графиню как можно быстрее и привезите ее к нам. А мы уж сумеем защитить того, кто верно служит нам.

Джулия выслушала любезное приглашение капитана де Тревиля посетить его назавтра, и любезно распрощалась с ним.

========== Глава 7 Все не так ==========

Но что же происходило со второй нашей героиней, которую мы столь неосмотрительно оставили на дороге в Гасконь? Она благополучно следовала в Гасконь, к родственникам матери из рода де Тревилей. Настроение у юной графини было прекрасное. Крестьяне улыбались темноглазой, щедрой всаднице, спешившей по желтой дороге на юг Франции, а ее мимолетные спутники с затаенными вздохами смотрели ей вслед. Лувр, Великий кардинал, король Франции, политические интриги – все это растворилось, растаяло как последние льдинки в весенних водах, текущих среди зарослей мелких роз и жасмина. Ей оставалось дня четыре или пять пути, чтобы достигнуть Безье, где на благодатной горячей земле дяди, барона де Аксеруа, в уютной гостинице “У Гасконцев” она будет в безопасности. В замке дяди ей нельзя показываться, именно там, скорее всего, и будет ее искать кардинал Ришелье.

А сейчас она благополучно затерялась среди живописного покрывала полей, лесов и городов Франции, и поэтому беззаботно смотрела по сторонам, мимолетно улыбалась спутникам, нюхала цветы, храбро цветущие у порогов гостиниц, нечего не боялась, беспечно верила в любовь и в радость!

Изабелла беззаботно закинула руки за голову и улыбнулась своим мыслям, наблюдая, как пестрые бабочки резвятся над настурциями у новой изгороди трактира. Может быть, не следовало ей расхаживать так открыто, но этот весенний тихий вечер был так хорош и беззаботен! Как же соскучилась она по сонному спокойствию маленьких городков (а была она уже в Этампе!), молоку в крынках на ступенях домов, чистым звукам свирели, срезанной в ивах на берегу крошечных тихоходных речек, набитых доверху щуками и карасями, смеху толстых матрон на улице, смотрящих за детьми, самозабвенно играющими в палочки на песке, простым радостям провинции, чуждой интригам, неискренним словам, равнодушию и корысти, когда один день похож на другой, и в этом таиться особая прелесть и очарование! Как рада была Изабелла окунуться в беспечный мир своего детства, прошедшего на щедрой и горячей земле этой местности, до того, как она уехала учиться в суровый монастырь святой Урсулы!

В трактире уже все постояльцы спустились к ужину. Мужчины играли в кости, женщины в темных походных костюмах, скромно сидели за столами в затемненных углах общей залы. Изабелла любила такое единство разных людей, звон глиняных горшков на кухне, запах булькающей на огне очага гороховой похлебки с салом, шумные споры гонцов, громкие теологические беседы монахов-проповедников, из которых можно было мало чего понять, неистовые речи свободных путешественников, из которых непонятно вообще ничего, – единство всех этих людей, на один вечер собранных вместе волею прихотливой судьбы. Графиню пленяла царившая здесь простая дружеская атмосфера.

Изабелла с затаенной улыбкой расположения ко всем этим людям, ставших на один вечер ее попутчиками, вошла в трактир, когда ее внимание привлек испуганный визг ребенка. Из кухонной двери, почерневшей от времени и болтавшейся на одной ржавой петле, выскочил мальчишка-поваренок лет шести. Худенькое личико его распухло от слез. Хорошая оплеуха хозяина, нагнавшего его, отшвырнула мальчика на пол, прямо под ноги Изабеллы. Мальчик вжался ей в юбки.

–Что вы делаете?– возмущенно воскликнула Изабелла.– Это же ребенок!

–Ха! Это ребенок превратил ваш ужин в головешки, мадам!

–Тем не менее, не трогайте его!

–Мадам, я не желаю, чтобы такие благородные постояльцы, как вы, мадам, страдали от нерадивости этого негодника! Он будет сурово наказан, уверяю вас!

–Я не дам вам бить ребенка!

–Ваша светлость чересчур сентиментальны! – проворчал трактирщик. – Надо наказать негодника!

–Нет!

Изабелла, ища поддержки, оглянулась на мужчин, сидящих за столами. Все с интересом наблюдали за ней.

–Так вы позволите мне наказать мальчишку, мадам? – спросил трактирщик.

–Вы слышали, что вам сказали? – неожиданно вступил в разговор звучный и сильный голос. Говорил один из постояльцев. – Оставьте ребенка в покое.

Трактирщик с готовностью отступил и поклонился.

Поваренок поднял на Изабеллу глаза. Она опустилась перед ним на колени и улыбнулась.

–Не бойся! – шепнула она. – Тебя больше не тронут! Обещаю!

С улыбками глядели окружающие на прекрасную даму и чумазого мальчика, который доверчиво ловил ее взгляд.

–И не плачь, дитя! – добавила Изабелла, погладив его по голове. – Держи денежку!

Трактирщик подмигнул кому– то из постояльцев, и на его темном лице, сожженном вечным жаром очага, появилось скрытое одобрение и уважение к милосердной женской душе. Изабелла дождалась, пока мальчишка убежал, и повернулась к обладателю сильного голоса, чтоб выразить ему благодарность за поддержку.

–Благодарю вас, сударь! – сказала она.

Человек, заступившейся за ребенка, встал. Их взгляды встретились. Улыбка одеревенела у Изабеллы на устах, а сердце начало стучать неровно и оглушающе громко, как барабан, отдаваясь в ушах грохотом внезапно участившегося пульса.

У окаменевшей Изабеллы не было сомнений, что за поваренка заступился дворянин и дворянин знатный, хотя одет он был в темный дорожный камзол без единого украшения. Отличал его высокий рост, царственная осанка и безукоризненное сложение крепко сбитого мужчины, закалившего себя в боях и скачках. Такое лицо, как у него, – правильной формы, с высокими скулами, твердо вылепленными губами, прямым классическим носом, с выражением строгим и спокойным – позволяло предположить неординарный ум человека, получившего, несомненно, превосходное образование, обладающего безукоризненной честностью и великодушием; перед юной Изабеллой был мужчина сдержанный и хладнокровный, добрый и храбрый. Пристальный взгляд черных, больших, непроницаемых, все время меняющихся глаз этого человека приковал все внимание Изабеллы. В его ясном взгляде ощущалось спокойствие и сила уверенного в себе человека; но при этом какое– то удивительное, необычное очарование струилось из них, привлекало, делало в чем– то очень близким и единственным.