Текст книги "Семь кругов Ада (СИ)"
Автор книги: Mr Abomination
сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 94 страниц)
– Эй! Какова бы не была причина, не плачь, – негромко проговорил ты, надеясь на то, что на твои слова последует хоть какая-то реакция. И она последовала незамедлительно. Из-под одного из диванов, которые стояли на каждом этаже, выбралось маленькое нечто и буквально кинулось к тебе.
– Братик! – выкрикнула маленькая белокурая девочка с большими глазами цвета изумруда. Пышное розовое платьице с белыми рюшками и тонкие маленькие ручки девочки были перепачканы в чем-то красном и до жути походили на кровь. Мало того, это и пахло как кровь.
– Мари? – ты не сразу узнал в маленькой девочке детище своего отца. Дело в том, что помимо пяти боевых андроидов твой отец создал самые различные модели, дабы следить за учениками в школе, несколько моделей для постоянных слежек на улице, в метро, в общественном транспорте. Всего насчитывалось несколько десятков различных экземпляров с самыми разными образами. Мари – одна из первых работ твоего отца, овладевшая толикой эмоций. Она была плаксой, хныкала обычно с поводом и без него. Но сейчас повод явно был.
– Мари, что произошло? – ты сел на корточки, дабы сравняться с ней в росте, – И откуда… откуда столько крови? – при слове «кровь» Мари захныкала больше прежнего. Плакать она не могла, потому что в ее тело не были встроены имитаторы слезных желез, но и без них она справлялась совсем неплохо.
– Мари сломали! – сквозь белиберду хныканья наконец разобрал ты, – Мари сломали, сломали, сломали! – девочка уселась прямо на пол и начала старательно вытирать чью-то кровь со своих рук, тем самым лишь еще больше размазывая ее по гладкой коже.
– Мари! Успокойся и объясни, что произошло? – занервничал ты. Девочка лишь кивнула, поднялась на ноги, аккуратно, дабы не испачкать тебя, взяла тебя за руку и повела к окну.
– Смотри, братик, – прошептала она виновато и указала куда-то вниз. Ты посмотрел в окно и обомлел.
– Ты это сделала? – побледневшими губами прошептал ты.
– Мари… – кивнула девочка виновато.
– По приказу отца? – последовал новый не менее колкий вопрос.
– Нет…
Ответ девочки тебя обескуражил, ведь кроме твоего отца андроидами не мог управлять никто!
– Постой-ка… – с твоих губ сорвался нервных смешок, – постой-ка, постой-ка… Ты говоришь, что Это ты сделала Не по приказу моего отца? – ты просто не мог поверить своим ушам.
– Да, – кивнула Мари и вновь захныкала, – Мари же говорит, Мари сломали. Систему Мари, ворвались без спроса и отключили контроль над телом! Мари все видела, но ничего не могла поделать! Отец Мари теперь накажет, да? Мари ведь плохая девочка! Не защитила своего тела! Братик, что он теперь сделает с Мари? Что? Переделает Ее? Мари страшно! Мари очень-очень страшно! Мари не хочет переделываться! Не хочет снова забывать! – все хныкал и хныкал андроид, но тебя сейчас волновало не столько она, сколько все более явный запах крови.
– Чем ты… точнее твое тело писало эти слова?
– Кровью…
Ответ был очевиден, и все же… От ответа в горле у тебя все пересохло и перед глазами на мгновение все поплыло.
– Чьей?
– Кровью учеников… – уже тише прошептала Мари.
– Где они… веди меня… – без лишних слов приказал ты, и Мари, кивнув, побежала к лифту. Вы поднялись на последний этаж, где учились тринадцатые классы. Мари, недолго думая, подвела тебя к одному из классов. Ты глубоко вздохнул и только затем распахнул дверь класса. В аудитории было больше семидесяти человек. Все ученики сидели на своих местах в вирту-очках, и поэтому ты даже поначалу решил, что Мари перепутала класс и, лишь приглядевшись, начал понимать всю сложность ситуации.
– ПКО-вирус… – это был не вопрос, скорее утверждение, но Мари все же кивнула в ответ. Ты закрыл за собой дверь и начал проходить по рядам, всматриваясь в лицо каждого ученика.
Дело в том, что у тринадцатых классов почти все уроки проходили в виртуалии при глубоком погружении. Что это значит? Виртуалия была трех категорий. Когда человек надевал вирту-очки, он выбирал одну из категорий. Слабое погружение, среднее погружение и, наконец, это, самое глубокое погружение. При слабом погружении ты одновременно находился и в виртуалии, и в реальном мире, все твои ощущения также были подвластны именно реальному миру, то есть, если ты хотел есть в реальности, ты хотел есть, даже погрузившись в виртуалию. При среднем погружении ты ощущал голод, но мог обмануть свой мозг, наевшись, скажем, виртуальных пирожков. Все твои ощущения перекочевывали в виртуалию, но, тем не менее, они не были особенно остры, и поэтому если, скажем, очки с тебя при таком погружении ради шутки сняли бы глупые юмористы-дружки, некоторое время после этого ты бы чувствовал легкое головокружение и тошноту, но ничего более опасного с тобой бы не произошло. При глубоком погружении все обстояло иначе. Если в реалии ты голоден, то, попав туда, ты сам решал, что тебе чувствовать, а что нет. Глубокое погружение, к примеру, использовалось в онлайн-играх. И пусть многие игроки порой погибали от обезвоживания или сходили с ума от десятков бессонных ночей, игры подобного рода всегда были популярны и всегда таковыми останутся, ибо были самым лучшим средством убежать от реальности. Ведь перед тобой раскрывался совершенно иной мир, с обновленным тобой! Отказаться от такого даже под страхом смерти решился бы далеко не каждый.
Если снять очки при глубоком погружении в виртуалию, человек впадал в вирту-кому и мог больше никогда не очнуться, ибо мозг, не понимающий, какая из реальностей настоящая, словно зависал и в результате не воспринимал как реальность ни тот, ни другой мир, предпочитая заснуть на года, а то и навсегда.
Семьдесят учеников были в глубоком погружении, и, видимо, в этот момент их и настиг ПКО-вирус: запер их сознания в глубине виртуалии.
Ты подошел к одному из учеников и пощупал пульс на запястье.
– Они живы? – ты даже удивился.
– Все живы, – подтвердила Мари.
– Но кровь ты брала у них?
– Да…
– Сколько?
– Полтора литра с человека, – пробормотал себе под нос Андроид, смотря в пол.
– Они не погибнут?
– Нет, пока не погибнут…
Ты молча осмотрел пару учеников, одного парня даже ущипнул за руку, но тот никак не отреагировал.
– Если человек в глубокой виртуалии, он ничего не почувствует, даже если оторвешь ему руку…
– Да знаю я! – раздраженно бросил ты, – Их сознание заперто в глубине виртуалии, а если снять очки, они впадут в вирту-кому?
– Именно…
– Господи… Господи! Семьдесят учеников! – Ты не мог поверить своим глазам, – надо срочно вызвать скорую и… и полицию!
– Мари арестуют? – вновь захныкала Мари, начиная вытирать измазанными в крови ручками несуществующие слезы.
– Нет, что ты, Мари! – спохватился ты, – Никто никогда не узнает, что это сделала ты. Да и что ты сделала? Ну позаимствовала немного крови… кстати, куда и чем ты скачивала всю кровь?
– Тело Мари прошло на первый этаж в комнату уборщиков, там было много фляг и медицинское оборудование. Видимо, все это было заготовлено заранее. После того, как Мари сделала надпись, остатки крови и фляги Мари уничтожила наномашинами, что находятся в теле Мари, – тяжело вздохнула девочка.
«Так эта сволочь все продумала!» – с каждой секундой ты злился все больше. У каждого андроида были свои особенности, например, пятерка боевых роботов отличалась навыками и возможностью мгновенного сбора информации, Мари же была чем-то вроде мусорщика. Она убирала то, что могло остаться после миссий других андроидов. Она была слаба и мыслила как самый обыкновенный ребенок, единственное, что она могла – это утилизировать.
– Но как же ты умудрилась написать эту надпись? Сама? Никем не замеченная? – не успокаивался ты.
– Тело Мари стало таким легким и двигалось так быстро! Мари написала все это всего за пару секунд, это было так странно!
Плохо. Все было еще хуже, чем ты думал. Мало того, что разум Мари взломали, так они еще истратили все ее дополнительные ресурсы, а значит…
– Мари не хотела, Мари… – глаза девочки внезапно потухли, и хрупкое, пусть и искусственное, тельце упало на пол.
– Мари! – воскликнул ты, подбегая к андроиду.
– Запасы ресурсов исчерпаны… – тем временем бормотал робот, – Отключение произойдет через дес… сять, дев… вять, вос… семь…
Отключение подобного рода грозило перегрузкой всех систем андроида, т. е. полным уничтожением создавшейся личности и воспоминаний.
– Черт бы тебя побрал! – выругался ты, стараясь не обращать внимания на обратный отсчет. Но что делать? Благо пусть отец никогда ничему и не учил тебя, но ты столько времени провел в его лаборатории и часами наблюдал за тем, как он создает или переделывает своих андроидов, что кое-что о роботах знал и сам. Недолго думая, ты вытащил свой ППК, используя наномашины в своем теле, разломил компьютер на две половинки и выковырял из него аккумулятор. Затем без лишних церемоний перевернул девочку на живот, разорвал платье на спине и сорвал верхний слой искусственной кожи, под которым покоилось баснословное количество проводов и лампочек.
– Чет… тыре, т…три, дв…ва… – шептали губы девочки, когда как ты подключал аккумулятор к роботу, – Д…ва, д…ва, д…ва… – система зависла, зависла, но не отключилась! Аккумулятор давал тебе совсем чуть-чуть, но все-таки времени, дабы спасти воспоминания андроида и через него, возможно, узнать, кто же прятался за маской создателя ПКО-вируса!
Закутав девочку в свою рубашку и тем самым скрыв ее разодранную тобой спину, ты взял робота на руки и быстро вышел из класса. По школе уже раздавался гул совсем иного рода. Шептались о надписи, что появилась в мгновение ока под окнами школы.
Ты закрыл за собой дверь, а затем тебе в голову пришла одна идея. В школе на каждом этаже по технике безопасности была сирена, которую включали в том случае, если что-то произошло. Причем под этим «что-то» подразумевался не пожар, ибо это техника и без людей бы заметила сразу. А вот ЧП иного рода как раз подходили для активации ручной сирены. Ты подошел к небольшому красному ящичку, без особых усилий сломал замок, открыл дверцу, за которым покоился большой, древний как мамонт, облупившийся рычаг, и нажал на него. Всю школу тут же наполнила оглушительная сирена. Ты же, прижимая медленно остывающее тело андроида к груди, направился домой.
– Началось! Шоу! Прямо сейчас и прямо здесь, в эту самую минуту! Начало! – провозгласил подросток, громко расхохотавшись. Он сидел на столе перед Первым создателем ПКО-вируса и ликовал.
– Началось, – согласился парень, который ненавидел кофе, – но одно дело убивать всякое отребье и совсем другое – запирать в виртуальной тюрьме семьдесят ни в чем не повинных школьников, – нахмурился он, – Не думаешь ли ты, что мы переборщили? Да еще и выкачивание крови, нет… нет, нет мы не переборщили! – первый создатель также рассмеялся.
– Мы отомстим… сначала той мрази, что сломала наши жизни, а затем и всем остальным! – заулыбался подросток, беря в руки чашку с обжигающим кофе и отпивая черный напиток, – верно же, Лео? – прошептал он, вдыхая ни на что не похожий аромат.
– Верно, – согласился первый создатель, подходя к подростку и тоже отпивая из его чашки немного кофе, – И все-таки не понимаю я, как ты пьешь эту гадость, – скривился он, проглотив горячую жидкость.
– Ликуя! Я пью его, ликуя! Кофе – напиток победы! А мы с тобой победители! – воскликнул подросток, вскакивая со стола и начиная кружиться в танце с воображаемым партнером, – Я чувствую, что наша победа уже близко! Я вижу, как шаг за шагом мы прижимаем Его к стене. Мы сломаем Его! Сломаем, как обычно это делал Он!
– Аш идет, – внезапно напрягся Лео, – Еще пара этажей и будет здесь.
– Вот и чудненько, – усмехнулся подросток, – с информацией Инфа мы наконец-то перейдем к Эстафете Лиса! Да будет так!
– Да будет так…
====== Пятый круг Ада: 47. Чертово колесо ======
После Третьей Мировой Войны дождь в Тосаме, как впрочем и на всей планете, превратился в полноценную угрозу. Он стал попросту опасен для жизни человека из-за своей ядовитости. Каждый новый дождь был чем-то вроде «русской рулетки», при которой могла пролиться с неба как обыкновенная вода (но это было крайне редко), так и наоборот, очень необыкновенная, прямо-таки Волшебная, живительная водица, из-за которой живительно слезала кожа, слепли глаза и вылезали волосы на голове. И это еще при самом удачном раскладе! Бывали случаи, когда из-за такого явления как дождь, люди и вовсе погибали. Но что еще можно было ожидать после того, как в атмосферу было выброшено такое количество разнообразных ядов? Не уничтожили всю планету, берем с полки радиоактивный пирожок, давимся им, помалкиваем и радуемся малому!
Обычно, как только к городу приближались свинцовые тяжелые облака, переливающиеся в отблеске солнца настоящей палитрой самых разнообразных цветов, их старались разогнать. Если же этого сделать не получалось, то к облакам посылали метео-робота, который считывал ядовитость возможных осадков и предупреждал горожан об опасности, советуя либо и вовсе остаться дома, либо как минимум, захватить с собой защитные костюмы. Иногда над городом появлялись одиночные небольшие облачка, которые могли быть самых разнообразных диких цветов. Они являлись концентратами ядовитых паров из смога Тосамы. В таких случаях вызывалась специальная служба, работники которой приезжали в назначенное место и с помощью нано-роботов попросту уничтожали ненормально яркие облака.
Но сегодня в Тосаме произошло воистину странное явление. В тяжелых облаках, что наползли на город, как паук на свою жертву, метео-робот впервые за несколько десятков лет не обнаружил опасной концентрации ядов, которая при попадании на кожу человека убивала бы его или причиняла бы ему хоть какой-то вред. О нет, информация, собранная роботом, говорила о том, что природный дождь сулил быть самым обыкновенным и совсем не опасным для жизни! Естественно, обрадованные и удивленные сим фактом горожане сначала с подозрением выходили на улицы города, смельчаки настороженно вставали под холодные струи и, не чувствуя ровным счетом ничего, кроме мокрого холода, пронизывающего все тело, начинали как умалишенные бегать по улицам, прыгать в лужи и восторгаться столь когда-то обыкновенному явлению, а именно, дождю.
Энтони, как и многие другие жители Тосама, также не остался в стороне. Он уже час стоял под дождем, чувствуя, как холодные струйки бегут по шее и спине и как мокрые рубашка и белый халат прилипают к телу. Молодой ученый настолько увлеченно наблюдал природное явление, что не заметил, как выкурил почти всю пачку своих любимых сигарет. Лишь когда в упаковке осталось каких-то три сигареты, он внезапно спохватился, поспешно убрал сигареты в карман халата, выбросил уже докуренную сигарету в мусорное ведро и с неохотой все же поплелся обратно в офисное здание. Правда, мужчину вовсе не интересовали офисы, о нет. Пройдя просторный холл и кивнув охраннику, ученый зашел в служебный лифт и нажал на кнопку с пометкой «-10». Лифт вздрогнул, а затем мягко поехал вниз на десять этажей под землю. Когда лифт преодолел нужное расстояние, его дверцы разъехались бесшумно и быстро, и Энтони оказался в длинном узком коридоре, по обе стороны от которого шли десятки белых дверей с небольшими стеклянными окошками в каждой из них. Не успел мужчина пройти и пары шагов, как его окликнули:
– Профессор! Ну наконец-то! Я уже вас обыскалась! – голос был высокий и звонкий. Энтони от него уже коробило, но он, стараясь скрыть неприязнь, натянул на лицо милую улыбку и повернулся в сторону молоденькой девушки-медсестры, что бежала к нему с как всегда обеспокоенным видом. Помнится, в прошлый раз она умудрилась обнаружить чуму в стаканчике из-под кофе и развела по этому поводу настоящую панику. И даже после того, как ей объяснили, что чумы в стаканчике из-под кофе не может быть ну вообще никак, а если бы и была, определить это невооруженным глазом невозможно, медсестричка не верила, плакала и не успокоилась до тех пор, пока весь отдел с торжественным видом не сжег несчастный, ни в чем не повинный стаканчик на улице под старым деревом.
– Что-то произошло… опять? – мужчина не удержался и сделал на последнем слове ударение, ведь медсестра как раз входила в разряд людей, у которых был не понос, так золотуха, не золотуха, так геморрой.
– Это по поводу новенького, – тут же забормотала девушка, впихивая в руки мужчины папку.
– Новенького? – удивился Энтони, – Привезли еще одного? – нахмурился он, вчитываясь в документы, – Тери Фелини… 5 лет… 5 лет?! Вы издеваетесь? Еще немного, и мы будем проводить опыты над младенцами!
– Но мистер Ш…
– Молчите… нам нельзя произносить его имени, вы это прекрасно помните! – одернул девушку Энтони, пробегая глазами по строчкам досье маленького мальчика, – Он слишком мал… слишком…
– Но его интеллект… вы ведь понимаете, что для нас возраст не важен, – робко пробормотала девушка, которой Энтони, к слову сказать, очень нравился.
– Я прекрасно это понимаю… но насколько бы он не был умен, он всего лишь ребенок!
– Однако, возможно, лишь он сможет сделать то, что не удавалось другим?
С этим Энтони поспорить не мог. IQ было безумно высоким, кроме того, было достаточно других факторов, говорящих о том, что этот ребенок отличается от череды других гениев, за которыми велось наблюдение в этом отделении. Мальчик был не просто умен, его мышление кардинально отличалось от мышления остальных, опираясь на логику, которую кажется, этот ребенок придумывал сам.
– Хорошо, – наконец, обессилено вздохнул Энтони, – Что вы сказали его родителям?
– О! Мы подстроили все так, что его мать думает, что ребенок в летнем развивающем лагере. Весь следующий месяц он проживет здесь, – торопливо ответила медсестра.
– Вот как… старая схема, как всегда работает безотказно, что ж… и какие же проблемы возникли с нашим новым… подопечным?
– Ах, это… он умудрился съесть восемь порций мороженого, и у него разболелся живот! Я не знаю, что мне делать!!! – захныкала девушка, переминаясь с ноги на ногу.
– Вы же медсестра! И не можете помочь ребенку избавиться от боли в животе?! Чем же вы занимались в медицинском университете шесть лет?!
– Отстреливала медведей, – недовольно буркнула девушка, явно обидевшись.
– А я-то все гадал, отчего вы даже в самые холода носите свои коротенькие тонкие халатики. Нижнее белье на медвежьей шерсти? – не преминул съязвить профессор, – может, и мне мишку стрельнете, а? Давно мечтал о мягком ковре в зал! – усмехнулся профессор и, в ответ на негодующий возглас девушки, захлопнув папку с досье на Фелини, пошел к комнате, номер которой был указан в документах. Комната была одна из самых дальних. Прежде чем зайти в нее, Энтони заглянул в окошко и увидел маленького мальчика с темно-русыми волосами, большущими серыми глазами и в зеленой пижаме. Хотя окошко с внутренней стороны комнаты было зеркальным, и мальчик видеть профессора никак не мог, но все же почти сразу голова мальчика повернулась к двери, и он пристально уставился на окошко, словно чувствуя, что за дверью кто-то есть, и этот кто-то за ним следит. Дабы не пугать малыша, Энтони поспешно открыл дверь комнаты и зашел внутрь.
– Привет, малыш! – улыбнулся он, подходя к мальчику, что сидел за детским столиком.
– Здравствуйте, – тихо пробормотал тот, явно смущаясь взрослого незнакомого мужчины.
– Меня зовут Энтони Ворон, я твой… учитель! Я буду приходить к тебе каждый день, и давать небольшие головоломки, которые ты будешь должен разгадать, – улыбнулся Энтони.
– Здорово! – мальчик захлопал в ладошки, – я люблю головоломки! – заявил он.
– Я в этом даже не сомневался! – профессор прямо-таки излучал мир и любовь, – Но игры начнутся с завтрашнего дня, а сегодня у тебя свободный день, можешь осмотреть свою комнату, посмотреть телевизор или, быть может, поиграешь в компьютер? В общем, делай, что хочешь!
– Да… мне уже сказали, – вздохнул Тери, утыкаясь взглядом в стол.
– Что-то не так? Тебе что-то не нравится? Быть может, тебя что-то беспокоит? – встрепенулся профессор.
– Угу, – мальчик, кажется смутился еще больше, – живот болит, – пробормотал он тихо.
– Ах, это! Погоди, – врач начал рыться в карманах и через пару минут выудил небольшую капсулу, – Вот, выпей, и тебе станет легче, – протянул Энтони капсулу мальчику. Но тот внезапно недовольно замотал головой:
– Фу! Таблетки беее! Не хочу! – захныкал он как самый обыкновенный ребенок, – Они мне не помогут! – заявил мальчик нагло.
– Нет? – мужчина насторожился, – Если не они, тогда что же?
Тери что-то пробормотал себе под нос и только после того, как Энтони переспросил, ответил уже громче:
– Леденец… леденец мне точно поможет! Он всегда помогает!
– О… вот оно что, – усмехнулся профессор, понимая, что никакой боли у мальчика в животе нет, и все это время он лишь старался, как и любой ребенок, его лет, манипулировать взрослыми, давя на жалость.
– Что ж, будет тебе леденец, – улыбнулся врач, выходя из комнаты. Но лишь дверь за ним закрылась, тихо приказал медсестре:
– Вколите снотворное и порцию новых экспериментальных нано, а завтра утром выдайте первую «головоломку». Возможно, вы правы и именно Он сможет создать то, что нам так нужно.
Оглушительная сирена заставила меня буквально подпрыгнуть на месте. И не только меня. Мои одноклассники повскакивали со своих мест и начали активно шушукаться по поводу того, что же могло произойти. Учительница тем временем старалась всех успокоить, явно и сама находясь в недоумении. А значит, это была не запланированная проверка сигнализации, а нечто куда более серьезное. Женщина пыталась заставить всех собраться в одну кучу и как можно скорее, но при этом, по возможности, не придаваясь панике выйти из здания. Панике-то никто и не придавался, а вот конское ржание разносилось со всех сторон. Согласитесь, когда в вашей школе случалась подобная тревога или поступал звонок о том, что школа заминирована, вы же ощущали легкий адреналин и в глубине души мечтали о том, чтобы слухи о мине или маньяке-насильнике, или, может, о повесившемся в туалете ученике оказались правдой! И дело было не только в том, что отменили бы занятия… просто… просто это было невообразимо интересно! Я бы и сам, наверное, сейчас бы не хуже других бегал бы по классу с расширенными от перевозбуждения зрачками и думал о том, что же могло произойти. Но сегодня на подобное поведение у меня не было никакого настроения. Хоть я и отошел от окна, перед глазами стояла эта злополучная фраза, адресованная не кому-нибудь, а, видимо великому и неповторимому мне.
– Тери, что здесь происходит? – на лице Мифи также появилась тревога, как только она увидела надпись.
– Понятия не имею, – пожал я растерянно плечами, – Может… может, это все же не мне? Мало ли Лисов в интернете, – нервно засмеялся я.
– Ага… Тери, ты еще скажи, что эта фраза адресована чучелу лисы, что стоит в старом кабинете биологии, – саркастически ответила Мифи.
– Во! Вот оно что! Точно ему! А я-то уже было забеспокоился… фух… ну слава пряникам, я здесь ни при чем!
– Тери! – тут же взвыла Мифи, грозно топнув ногой, – Не будь идиотом! Лишь один человек на этой планете стал бы оставлять сообщение из метровых букв чучелу лисы!
– Да, и кто же это?! – искренне заинтересовался я.
– Это Ты, придурок!
– Думаешь, это я сделал надпись? Когда бы я успел? Я же…
– А-а-а-а!!! Тери, не тормози! Я не о том, что ты написал это сообщение, я о том, что это сообщение не чучелу лисы!
– А кому же? Может, скунсу? У нас клевое чучело скунса и…
– ТЕРИ!!!
За нашим спором я даже не заметил, как мы спустились на лифте в холл, а оттуда вышли на школьное крыльцо. Народу была тьма. Но пугало даже не это, а то, что к школе уже успело подъехать несколько десятков машин скорой помощи и полиции. И этот запах… Ощутимый запах крови, которым было пропитано все крыльцо и от которого по спине побежали мурашки.
– Блять, хоть убейте – воняет кровью! – тем временем послышалось где-то сбоку.
– Говорят, это кровь учеников тринадцатого класса?!
– Они там что, все мертвы?
– О господи, их убили?!
– Мы все умрем?
– Когда-нибудь так точно, – недовольно буркнул я в ответ на последнюю фразу, понимая, что сплетням верить нельзя. И все же… не обращая внимания на вопли преподавательницы, которая просила никому не расходиться, я побежал в сторону надписи. Естественно, к словам меня никто не подпустил, но разглядев буквы ближе, я оставил последние сомнения по поводу того, чем они были написаны.
– Эй… эй-эй-эй! Только не говорите, что действительно кого-то убили?! – меня заколотило.
Из-за тебя…
Из-за тебя убили ни в чем не повинных людей…
Опять!
Почему…
Почему-почему-почему???
Почему все вокруг тебя мрут, как мухи?
Кто в этом виноват?
Мир?
Судьба?
Общество?
Бог?
Ты…
– Не паникуйте, никто не умер, слышите? Повторяю, никто не умер! А теперь идите к своим преподавателям, они вам скажут, что делать дальше! – проговорил немолодой полицейский, отгоняя любопытных учеников от надписи.
«Никто не умер? Ну слава богу»
Пока не умер…
Я, более или менее успокоившись, вернулся к классу, двадцать минут меня отчитывала учительница биологии за мой эгоизм, после чего она объявила, что из-за происшествия в школе было принято решение отменить Отбор, а также на неопределенное время отменить и занятия. С помощью особого ключа учительница сняла со всех учеников магнитные браслеты и ушла, так толком и не объяснив, что же произошло в действительности. Да и кто будет что-либо объяснять бесполезным детям, сующим нос не в свои дела, верно же?
– ПКО-вирус…
– ПКО-вирус?
– Точно тебе говорю, я заглянул в класс, когда мы эвакуировались. Все ученики 13 «А» класса продолжали сидеть на своих местах в классе глубокой виртуалии. Точно тебе говорю, ПКО-вирус! – услышал я разговор старшеклассников. ПКО-вирус, сказали они… Тогда все встает на свои места…
– Мне бросают вызов, – пробормотал я себе под нос.
– Только понял это? – фыркнула в ответ Мифи, сложив руки на груди, – Что будешь делать?
– Хм… – я задумался над ее вопросом, – Хм-м-м… – я задумался куда усиленней, почесав затылок, а затем и ухо, – Хм-м-м-м!!! – я уже не знал, что бы еще мне почесать, чтобы в голову, отчего-то совершенно пустую, пришла хоть одна адекватная мысль, – Пойду с Зуо в парк, – наконец выдал я.
– В парк, значит? – Мифи вздохнула, – так и знала, что ты скажешь что-нибудь подобное.
– А что? – нахмурился я, уловив ее осуждающий взгляд, – Я, по-твоему, теперь должен бежать и рвать жопу, чтобы спасти толпу недоумков? Нет, я, конечно, любитель рвать жопу… если только рвет мне ее Зуо, да и к тому же… будь я пятьдесят раз самым умным, я не могу написать антивирус к ПКО-вирусу, не зная его структуры… я вообще ничего не могу в этой ситуации, понимаешь?! – развел я руками, не сразу заметив, что попросту оправдываюсь.
– Ну-ну… Тери… я знаю, что ты ничего не можешь… НО… иногда надо пытаться что-то сделать, даже если изначально понимаешь, что все будет бесполезно…
– И зачем же? – нахмурился я.
– Чтобы не забывать, что ты человек… а не чудовище, – с этими словами подруга развернулась на каблуках и, прежде чем я что-либо успел сказать, скрылась в толпе подростков.
– Ну, простите! Видимо, я слишком умен, чтобы быть человеком! – крикнул я. Несколько подростков обернулись на меня, но тут же, потеряв интерес, снова принялись за обсуждение всего происходящего. Мифи если и услышала меня, то виду не подала. А уже через мгновение до моих ушей дошел знакомый рокот мотоцикла, и все мысли перевернулись вверх ногами. Не совсем понимая, что делаю, я побежал на звук, вылетел с крыльца и почти сразу увидел Зуо, который припарковывал свой мотоцикл у школы. Я для сэмпая также незамеченным не остался. Его взгляд тут же прожег меня насквозь, не суля ничего хорошего, но я об этом и не думал. Недолго думая, я ринулся к облокотившемуся на мотоцикл Зуо и, прежде чем он успел сказать хоть что-то, внезапно обнял его, уткнувшись носом в грудь сэмпая. Конечно, идея была крайне глупой, но я чувствовал, что сейчас мне просто необходимо почувствовать чью-то силу, потому что моих собственных сил мне явно не хватало. Зуо, который хотел закурить, чуть не подавился сигаретой. Затем начал тихо материться сквозь зубы, стараясь отодрать меня от себя прежде, чем кто-то заметит столь пикантную сцену.
– Насекомое! Если не отцепишься от меня, я убью тебя! – взвыл Зуо, почему-то не ломая мне руки и не пиная в живот, как это делал раньше, а стараясь просто отстраниться от меня.
– Ты меня убьешь в любом случае! – тихо ответил я, не ослабляя своих объятий.
– Я сказал, отлипни от меня!
– А что, ты мне разве не поможешь? Разве не хочешь вмазать мне по роже? Или, может, руку сломаешь?
– Просто… отойди от меня, – взгляд Зуо был настолько пронзительным, что я, почувствовав его, поднял голову и, встретившись с ним, невольно отпрянул от сэмпая. Что это? Что это за ощущение? Почему мне так… страшно и одиноко?
– Что здесь произошло? – кажется, Зуо не собирался меня бить, по крайней мере, не сейчас. Наоборот, он делал вид, что ничего не произошло.
– В школе ЧП, но что именно произошло, никто не знает, – не стал я вдаваться в подробности.
– Вот как… в любом случае, уроки закончились, садись, – Зуо кивнул на сидение мотоцикла. Стоило ли ему сказать, что Отбор отменили, и у него больше нет причин возиться со мной? Стоило… но позже, для начала Зуо должен был исполнить мои желания.
– Я придумал желание, – как бы невзначай проговорил я, садясь за спину сэмпаю и обхватывая его за пояс.
– Желание, значит? – голос Зуо стал ядовитым, – Внимательно тебя слушаю, – процедил он сквозь зубы, повернувшись ко мне, дабы я во всей красе смог разглядеть, как его глаза из зеленых становятся багрово-красными и как левый глаз начинает дергаться явно не от переполняющего сэмпая счастья.
– Хочу в парк развлечений! – воскликнул я, вмиг стирая из головы все невеселые и беспомощные мыслишки и думая лишь об одном.
– Чего? – лицо Зуо перекосила гримаса того самого легендарного «счастья»!
– В парк хочу! Ты проиграл! Теперь расплачивайся! – нагло заявил я. Зуо стал еще «счастливее», но, все же, отвернувшись от меня, завел мотор, при этом бормоча себе под нос о том, что убьет меня и, что странно, еще и Яна зароет вместе со мной в одной братской могиле. Интересно, его-то за что? Ну да ладно… меня везут в парк развлечений! Самый большой парк развлечений в мире!!! Мало того, что парк был самым большим, так в нем было самое высокое колесо обозрения, высотой двести метров!!! И, естественно, поход на это колесо должен был стать эпическим концом нашего первого Нормального свидания! Главное, чтобы до Зуо не дошло, что это свидание. А то ведь он из кожи вылезет, но все испортит!
