Текст книги "Два мира. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 61 страниц)

– Салазар! – его зычный голос отразился от стен, прокатился эхом. – Салазар!..

– Я не ощущаю его присутствия, – проговорил Хагоромо, распахнув глаза. – Он…

– Он не может быть мёртв! – воскликнула Кандида, и Саске в недоумении посмотрел на неё; обычно собранные в аккуратную причёску чёрные волосы ведьмы растрепались, в зрачках плясал безумный огонь. Всепоглощающее пламя отчаяния. – Салазар не мог!..

– Тише, Канди, – Пенелопа обняла её за плечи, осторожно погладила по волосам. – Мы пока ничего не знаем…

– Я не чувствую в этой комнате смерть, – произнёс Хагоромо.

– Я сказал им, что способен ощущать энергию людей и вещей. Волшебники удобны тем, что, видев много различных чудес, на которые способны люди, легко верят в новые проявления «магии».

Саске хмыкнул на прозвучавшую в голосе меркантильную нотку, но не согласиться с мнением Мудреца не мог.

Обойдя стол, Хагоромо остановился рядом с Годриком, рассматривавшим что-то на полу. Подойдя тоже, Саске активировал Мангекью, рассматривая пустой круг посреди хаоса разбросанных предметов.

Круг был напитан энергией, испарявшейся тонкими струйками серебристого дыма.

Саске знал, что Хагоромо тоже видел его, этот дым – тающую энергию, минутами ранее бывшую заклинанием. Скорее всего, Мудрец видел даже больше: как дымка медленно закручивается назад, уплотняясь и опускаясь обратно к полу, как просачивается в серый камень, складываясь в уверенные росчерки огненных символов…

Мозг, словно бы каждую клетку его пронзило иглами боли.

– Ксо!.. – Саске зашипел и прижал ладонь к левому глазу, правым, Мангекью, продолжая наблюдать за мерной растворяющейся дымкой. «Какого?..»

– Ты тоже это видишь? – голос Мадары раздался совсем рядом, однако Саске не видел предка. Мелькнула догадка – и он отнял руку от левого глаза.

Мадара внимательно посмотрел на него.

– Вот оно что.

– Что? – огрызнулся Саске, пытаясь понять, как проскочил на другой уровень восприятия, ранее недоступный; стараясь осознать то, о чём догадывался.

Чуть наклонив голову набок, Мадара указал на собственный правый глаз.

Саске с шипением вновь зажмурился; его затрясло, скрутило. Сила, циркулировавшая в левом глазу, бурлила и пенилась, раздирая плоть и сознание.

Рядом истошно завопила женщина. Саске завыл, падая на колени, обхватив руками голову. Это слишком, он не выдержит, не сможет!..

– Дыши, – голос Мадары был калёным железом. – Это всего лишь дзюцу. Возьми его под контроль.

«Как?» – хотел спросить Саске, но не смог выдавить из себя даже этого простого слова. Перед закрытыми глазами стояло чёрно-алое марево. Мир вокруг рассыпался, звуки были битым стеклом, вонзавшимся в мозг…

– Сосредоточься!

Злой окрик встряхнул. Саске сосредоточился на своей чакре, бьющейся в глазу, как делал, когда гасил пламя Аматерасу… как делал в тот раз, когда брал под контроль только пробуждённый Мангекью Шаринган. Чакра всколыхнулась, однако после штормовые волны энергии начали опадать, пока не сошли на нет, оставив после себя зеркально ровную поверхность внутреннего резерва юноши.

Постепенно Саске осознал себя сидящим на коленях с руками, прижатыми к лицу. Реальность возвращалась к нему плачем и сдавленными всхлипами, тихими переговорами и рукой, крепко сжавшей плечо.

– Саске.

Отняв ладони от глаз, он поднял голову, посмотрел на склонившегося над ним предка. В разномастных глазах Мадары мелькали непривычные искры тепла.

– Ты справился.

Саске дышал, пытаясь привести себя в чувство. Он слышал плач, видел комнату, не замечающих его людей вокруг и Мадару возле себя, распрямившегося и теперь наблюдавшего с любопытством и тенью гордости. Протянувшего руку в предложении помощи. И Саске принял её.

– Что это было? – хрипловато, но достаточно твёрдо спросил он, поднявшись на ноги.

– Хотел бы я знать, – протянул Мадара, однако Саске подозревал, что у него как минимум есть догадки.

Пространство вокруг них заполнил свет, вскоре трансформировавшийся в размеренно перетекающие потоки энергии, составляющие основу Джодо. Перед ними стоял Рикудо Сеннин, заканчивающий медленно обводить посохом полукруг.

Мгновенье спустя рядом возникли Наруто и Хаширама, невредимые и очень задумчивые; за спиной друга Саске разглядел шесть плотных чёрных сфер из чакры, однако не испытал удивления.

Некой частью сознания Учиха ощутил их ещё когда его мозг бился в агонии.

– Саске! Твой глаз!..

Саске дёрнул головой, давая понять, что поговорят они потом, и повернулся к Мудрецу, у которого Хаширама спросил:

– Что сейчас произошло?

– Своеобразное раскрытие потенциала. Наруто и Саске необходимо было подняться выше, чтобы получить шанс исполнить то, что задумано, – ответил Рикудо Сеннин, пряча кисти рук в широких рукавах. – А теперь слушайте.

Комментарий к Глава 6. Шаг в прошлое

Расписание немного сбилось, кхм… Впрочем, я надеюсь, что относительно скоро всё вернётся в своё русло. Новости об изменениях в расписании выхода глав к моим работам и много чего интересного вы можете найти в группе: https://vk.com/lutea_fic.

Помните, дорогие друзья, фитбэк очень важен для меня! :)

========== Глава 7. Наследники ==========

Комментарий к Глава 7. Наследники

Я долго думала над этой главой. Она изначально задумывалась как объяснение для ряда вещей; я не хотела затягивать пояснения и быть занудной, поэтому глава небольшая – старалась по максимуму лаконично изложить то, что было необходимо. Работа движется к финишу, и не хочется оставить недосказанности, так что если у вас есть какие-то вопросы – задавайте либо в комментах, либо в личке, на ваше усмотрение. Единственное, попрошу не спрашивать о вещах из серии кто с кем останется, кто выживет и так далее. Это всё вы узнаете, дочитав. Повторюсь, осталось не так уж много до финала.

Пояснения касательно портала и теории с Шестью Путями вы можете найти здесь: https://vk.com/lutea_fic?w=wall-144073308_566.

Всем огромное спасибо за фитбэк и поддержку. Я глубоко убеждена, что без этого публикация на ФБ не имеет смысла.

Наруто подался вперёд.

– Подождите! Так что произошло-то с Салазаром, даттебаё? Я ничего не понял.

Может, конечно, упустил – пока Годрик и Хагоромо осматривали комнату и говорили с женщинами, сам Наруто был сосредоточен на ощущениях, исходивших от пустого круга возле стола. А потом внутри него самого что-то как будто щёлкнуло, и он стал чувствовать мир иначе, глубже, а за спиной возникли энергетические сферы, как у Рикудо Сеннина – на это указал Первый, которого Наруто вдруг ощутил рядом с невероятной чёткостью. Он и сейчас удивительно чувствовал окружающих: осознал, наконец, всю мощь чакры Хаширамы, так похожей на неукротимую природную; удивился тому, насколько быстро сиюминутные эмоции Мадары пропитывают и придают оттенки его чакре; приметил странный блок в правом глазу Саске…

«Не придавай этому значения».

«Не придавать?.. Это ещё почему?» – нахмурился Наруто – чутьё подсказывало, что раз Рикудо Сеннин говорит так, именно здесь кроется что-то действительно важное.

Старик обратил на его непроницаемый взгляд и всё так же мысленно ответил:

«Наследники моего старшего сына отличаются от потомков Ашуры. Им не стоит обретать полную силу».

На миг Наруто завис.

«Так вы не доверяете?..»

«Хватит об этом, Наруто», – голос сделался твёрдым и властным.

«Послушайся», – шепнул в подсознании Курама, и Наруто временно отступился, доверившись совету своего бидзю.

– С Салазаром случилось то же, что в своё время со всеми вами, исключая Мадару, – произнёс Рикудо Сеннин совершенно спокойно, словно бы и не было мысленного диалога с Наруто.

– Это был портал, – уверенно заявил Саске. – Я видел своим… – он невольно поднёс руку к левому виску, – новым глазом узоры на полу, похожие на печать, которую Нагато и Итачи рисовали для отправки нашего отряда в мир магов.

– Всё верно, Саске, – наклонил голову Рикудо Сеннин. – Тот портал, который чертили Нагато и твой брат, был скопирован из воспоминания о моём возвращении домой, которое я в прошлом году в числе прочих картин прошлого открыл Мадаре. Этот самый портал является усовершенствованной версией того, что вы только что видели в комнате Салазара.

– То есть, – проговорил Хаширама задумчиво, – способ попасть в наш мир из магического придумал Салазар Слизерин.

– Верно. Хотя и, как я позже выяснил, с определённой помощью.

Не обращая внимания на требовательные взгляды, обращённые к нему, Рикудо Сеннин посмотрел куда-то в пространство. Что он там видел – и видел ли, а не просто размышлял – оставалось загадкой.

– Салазар исчез в тот день, – продолжил он минуту спустя. – Поиски ни к чему не привели. Они и не могли, но об этом знал только я… и молчал, – Мудрец вздохнул. – Я увидел созданную Салазаром технику пространственного перемещения своим Риннеганом, однако ничего не сказал остальным. Более того, пользуясь тем, что Годрик уехал из замка на поиски, а Пенелопа сосредоточила внимание на Кандиде и её горе от потери любимого, я забрал все записи Салазара и стал сам разбираться в них.

Он говорил странным тоном, оттенённым ещё более непонятными Наруто чувствами. Старик словно бы стыдился сделанного, притом одновременно не хотел признавать это и пытался оправдаться – и это совершенно не стыковалось в восприятии с грозным голосом, которым он предупреждал Наруто против заострения внимания на том, почему Мудрец заблокировал правый глаз Саске и не дал ему переродиться в Риннеган.

– Содержание этих записей, как и структура самого портала, встревожили меня, – сказал Рикудо Сеннин. – В них я увидел не только письмена мира магов, но и те, что использовались в моих родных краях. «Откуда Салазару могут быть известны они? От меня он о них не узнавал. Стало быть, ему подсказал кто-то иной?» – так я размышлял, пока Годрик объезжал округу – он тоже догадался, что эта техника пространственная, однако считал, что Салазара не могло унести далеко, – а Пенелопа силилась успокоить Кандиду. Я искал подтверждение мыслям, но никто не видел в округе школы необычных чужаков. Также не было указаний на то, что Салазар держал связь с кем-то посторонним. Однако же передо мной были его заметки, сделанные частично на родном мне языке, а портал так напоминал по структуре печать. Это просто не могло быть случайностью и совпадением…

– Думаете, это Кагуя? – округлил глаза Наруто, поражённый настолько, что перебил Мудреца. – В смысле, она забралась в голову к Салазару, как сейчас к Хинате?

Рикудо Сеннин спрятал кисти рук в широких рукавах белого одеяния.

– Теперь, после веков наблюдений и анализов, я думаю именно так, – произнёс он хмуро. – Тогда же я не нашёл ответ, да и не слишком искал – для меня куда важнее было разобраться, можно ли использовать эти наработки для того, чтобы вернуться домой. Это оставалось моей главной целью, даже несмотря на… прочные связи, возникшие у меня с некоторыми волшебниками. Я улучшил портал – с моим Риннеганом в качестве инструмента для формирования пространственного тоннеля он требовал на порядок меньше сил, чем исходная версия; меня поразило, как много энергии собрал Салазар и запас в артефактах для единого запуска своего портала.

– Энергию целой деревни, – протянул Мадара и переглянулся с Первым. Наруто не понял, о чём они, а вот Рикудо Сеннин кивнул.

– Эквивалентно.

– Что ж, это кое-что объясняет о тех фанатиках из храма на острове, – Мадара сложил руки на груди. – Салазар пережил путешествие в наш мир, более того, обосновался в нём. Ведомый Кагуей, он организовал культ в её честь, который долгое время руководился из тени той тварью, Зецу, что дурачила и меня. Вместе они готовили возрождение Кагуи и теперь, когда это стало возможно, активизировались.

– Именно так, – сказал Рикудо Сеннин. – Мне жаль, что я не нашёл, не слишком искал Салазара – возможно, я смог бы помочь ему, вырвать его разум из когтей моей матери. Мне также жаль, что о культе я узнал лишь много, много позже, чем нужно было, чтобы успеть что-то поменять – уже когда долгое время существовал в Джодо. Что до Зецу… – он покачал головой. – Это также мой промах. Я не разглядел существо, притаившееся в тенях. Теперь я думаю, не приходило ли оно когда-то к моему сыну, Индре, и не толкнуло ли на тот путь, что он избрал.

– Разве это сейчас важно? – сквозь зубы проговорил Саске. – Войны идут, мы нужны в реальности.

– И вскоре вы вернётесь туда – когда прозвучит то, что должно, – ответил Рикудо Сеннин и продолжил рассказ: – Это заняло время, но я разобрался с порталом и, уничтожив все записи о нём, активировал технику, которая в самом деле перенесла меня в родной мир, хотя и в край далёкий от моей страны. Но это было такой мелочью – я вернулся.

По лицу Мудреца скользнула тень улыбки, и Наруто поймал себя на том, что прекрасно понимает старика. Он сам познал прекрасное чувство возвращения, когда вновь оказался дома после первого попадания в мир магов.

– Дома меня ждал брат, – сказал Рикудо Сеннин почти тепло. – Хамура не верил, что я мог погибнуть, и не терял надежду однажды увидеться вновь. Впрочем… можно сказать даже, он знал наверняка, что я жив. Всё благодаря тому чуду природы, которое вы зовёте Древом Прародителей.

– Это та махина, что растёт под Узушио? – Наруто припомнил поход в разрушенную деревню Узумаки в начале осени и разговор с древним хранителем. – Мы видели его, даттебаё.

– Сейчас оно воистину впечатляет, – заметил Рикудо Сеннин. – Однако и в наши годы, когда это было всего лишь небольшое деревце, от него веяло мощью – уже тогда было ясно, что вырастет оно в нечто уникальное. Вкусив плод Шинджу, мать из любопытства посадила в землю семя, а в итоге результат её интереса помог стольким из её потомков увидеть… – он замолчал, устало усмехаясь, а после взмахнул вновь возникшим в его руке посохом.

Пространство исказилось, и Наруто увидел тёмную пещеру, посреди которой из земли тянулось молодое дерево с белым стволом и белыми же листами размером с кунай. Их было немного: один на правой ветви, три – на левой.

– Это дерево показывает род матери, – зазвучал голос, перекатываясь глухим эхом из глубин воспоминаний. – Посмотри, нии-сан: вот мы с тобой, а вот мои дети.

– Удивительно, – в поле зрения возник Рикудо Сеннин того же возраста, что был в видениях из волшебного мира. Он присел перед древом на корточки – теперь верхние листья оказались на уровне его лица.

К нему подошёл и остановился рядом человек с длинными светлыми волосами.

– Нии-сан, ты должен смириться, – сказал Хамура; его Бьякуган мягко светился в полутьме – не так пугающе, как глаза Хинаты перед исчезновением, а словно бы разгоняя тьму. – Того, человека, Салазара, нет в нашем мире. Портал мог дать осечку и уничтожить его, либо он не выжил здесь.

– Либо очень хорошо спрятался, – спокойно парировал Рикудо Сеннин. – Ты не знаешь его, Хамура, не знаешь, на что он способен.

Хамура цыкнул.

– Ты думаешь не о том, Хагоромо, – произнёс он. – Важнее то, как вообще этот Салазар сумел создать портал, который привёл тебя домой.

– Почему ты считаешь, что я не думал об этом? – спросил Рикудо Сеннин всё тем же отрешённым тоном. – Я думал, отото. И вариант, как ни печально у меня лишь один…

– Мать? – нетерпеливо закончил за него Хамура.

– Она контролировала тебя и смогла заставить сражаться со мной, – заметил Хагоромо. – Полагаю, она могла дотянуться и до Салазара.

– Сквозь печать и миры?

– Глаза матери обладают способностью открывать порталы между измерениями, ты это знаешь. Что до печати… – Рикудо Сеннин замолчал ненадолго. – Мы заключили тело матери в камень и отодвинули далеко от Земли, однако с моим Риннеганом я могу призвать оболочку Джуби, с которым слилась мать. Это значит, что в печати имеются лазейки, и если она их обнаружила…

– То вполне может выбраться.

В подземной пещере повисла тишина. Даже не присутствуя там, Наруто ощущал разлившееся напряжение.

– Мы не можем допустить этого, нии-сан.

– Знаю, – откликнулся Рикудо Сеннин. – Я думаю над тем, как оградить гробницу.

Хамура на миг поджал губы в сомнении.

– У меня… есть одна идея, – сказал он. – Подозреваю, она тебе не понравится, но это – лучшее, что мы можем…

– Что он предложил? – спросил Наруто, когда Мудрец свернул воспоминание, и перед шиноби вновь была лишь бесконечная, наполненная силой пустота Джодо.

– То, что мне сложно было принять, – Рикудо Сеннин вздохнул. – Он решил переселиться вместе с семьёй на Луну – каменный шар, в котором мы запечатали мать. Не спорю, это была лучшая возможность следить за целостностью печати и поддерживать её… однако это означало расставание, – старик вновь посмотрел куда-то в пустую даль. – Добровольное изгнание, на которое пошёл мой брат во имя мира, было тихим, тайным, не требующим награды. Хотя именно благодаря Хамуре и его наследникам у матери не было возможности возродиться так долго.

– Наблюдение за печатью, её поддержание… – Первый обменялся взглядами с Мадарой. – Стало быть, она поддерживается за счёт чакры потомков Хамуры?

– Не только, – признал Рикудо Сеннин. – Мы с братом вместе создавали печать, и для её работы чакра моих потомков также нужна. В действительности, это и есть причина, по которой я всё ещё существую как сила мыслящая и способная на некоторые действия: в числе прочего я направляю потоки чакры к печати. Ту же роль выполняет на Луне дух моего брата для собственных наследников.

Наруто заметил, как нахмурились старшие, как быстро сжал и разжал кулаки Саске. Сам же Наруто почему-то подумал о Сасори и том, как тот управляет в бою марионетками. «Только что он даёт своим чакру, а тут выходит наоборот…»

– Чем больше потомков, тем мощнее печать, – продолжил Рикудо Сеннин, когда все хмуро промолчали, так и не высказав свои мысли вслух. – Сейчас настали тяжёлые времена – поэтому мать получила возможность вырваться, – он посмотрел на Саске и Мадару. – Клан Учиха был практически полностью уничтожен, – старик перевёл взгляд на Хашираму, – клан Сенджу вымирает, – когда он повернулся, Наруто встретил его взгляд, – а последние Узумаки рассеяны по свету. В конце концов, лишь потомки моего брата процветают. Хотя, в свете последних событий на Луне…

– Что произошло, даттебаё? – спросил Наруто, предчувствуя неладное.

– Мать хотела добраться до своего тела, – сказал старик, – однако потомки Хамуры опередили её и применили технику, уничтожившую её физическую оболочку. За это мать убила их всех.

«Хината!.. – Наруто дёрнулся. – Только бы Кагуя погрузила её в какой-нибудь сон, даттебаё, и Хината не видела, что происходит…»

– Почему вы изначально не поступили так, если была возможность? – спросил Первый. – Не уничтожили её тело?

– Способную на это технику брат закончил незадолго до смерти и завещал своему сыну, сказав использовать лишь в самом крайнем случае, – Рикудо Сеннин на мгновение прикрыл глаза. – В глубине души Хамура продолжал верить, что наша мать может образумиться, а потому не хотел лишать её возможности однажды вернуться и исправить свои ошибки. Мой брат был очень добрым человеком.

– Хм!

– Полагаю, Саске хочет сказать, что эта доброта обернулась злом, – произнёс Мадара, глядя на Саске. – И я не могу не согласиться.

– Обернулось так, как обернулось, – сказал Рикудо Сеннин, и опять Наруто показалось, что старику хочется начать извиняться. – Не мне осуждать решения брата, ведь я сам, как вы теперь выражаетесь, наломал дров. Как и Хамура, я думал над тем, что делать, если мать выберется на свободу из своей темницы. Только, в отличие от брата, придумавшего, как уничтожить тело, я искал способ уничтожить её душу, в которой всегда было и есть куда больше мощи. И я смог найти его. Однако… – он запнулся, развёл руками. – Что ж, кажется, мы с братом не так уж и отличаемся, на самом деле.

– Но почему, если не могли уничтожить Кагую сами, не оставили печать потомкам, как ваш брат? – спросил Хаширама. – В клане Сенджу никогда не слышали ни о чём подобном.

– Как и в клане Учиха, – проронил Мадара.

– Это сложно, – сказал Мудрец, и из его тона с каждой фразой исчезала величественная, мудрая грозность, которой так много было в начале. – Я… боялся доверить её своим детям.

– Боялись? – Наруто вскинул брови в непонимании. Ведь завещать клановые знания и техники потомкам – обычное, кажется, дело…

– Между моими сыновьями пролегла вражда, – ответил старик. – Я боялся того, что они могли совершить, имея в руках такое оружие… в особенности Индра, – он посмотрел на Учих. – Он был гением. Он смог бы при желании перенастроить мою технику любым образом: уничтожить брата, выпустить мою мать в надежде неким образом использовать её для своих целей… Я не мог так рисковать.

– А чего тогда не доверили Ашуре, даттебаё?

– Потому что он был открыт и верил в людей даже больше моего брата.

Старик не стал ничего добавлять, и Наруто задумался, пытаясь понять, чем плоха открытость. Не сразу, но он понял и кивнул.

– Но ведь это не всё, – сказал Мадара, пытливо глядя на Мудреца.

Рикудо Сеннин ответил ему серьёзным взглядом.

– Ты прав. Я опасался, что Индра сделает то, что сделал ты.

Мадара выдержал его взгляд и с достоинством ответил:

– Понимаю.

– Хм? – уточнил Саске.

– Для активации техники необходимо сочетание сил, доставшихся Индре и Ашуре, – ответил ему Мадара, продолжая внимательно смотреть на Мудреца. Тот кивнул. – И поэтому сейчас потребовались мы, – продолжил Мадара. – Давайте не будем больше ходить вокруг да около.

– Верно! – согласился Наруто. – Скажите уже, зачем вы нас выдернули в это место, даттебаё.

Он знал, зачем, как и остальные. И всё равно хотел услышать эти слова, произнесённые открыто и честно, в лицо, как они и должны быть произнесены. Не вложены в головы исподтишка.

– Когда я во второй раз был в мире магов, мудрец из племени кентавров сделал пророчество. Согласно ему, от наследников моих детей, что сойдутся в битве между собой, будет зависеть судьба мира.

– Один раз сойдутся два брата по крови; второй – два брата по духу; третья битва решит всё, – процитировал Саске. – Мы помним слова пророчества.

– Тогда должны понимать, чего я… нет, всё мироздание ожидает от вас, – сказал Рикудо Сеннин, выпрямившись, встав в пустоте. Даже Риннеган, стирающий из глаз эмоции, не смог скрыть его суровую, почти отчаянную решимость. – Выступите против моей матери до того, как станет слишком поздно. Я помог вам, Саске и Наруто, раскрыть свой потенциал, а теперь поделюсь со всеми вами четверыми техникой, которая способна уничтожить мать. Выполните своё предназначение.

В бескрайнем мире Джодо повисла тишина, приличествующая этому месту.

От Саске волнами исходили старательно подавляемые раздражение и злость. Другу не нравится, когда им командуют, Наруто это знал.

Мадара был напряжён, как будто перед атакой, и Наруто понимал: если бы Мадара хоть на долю секунды счёл это разумным – он бы бросился на Мудреца.

Чакра Хаширамы текла спокойно, но то было спокойствие Чёрного озера, под зеркальной гладью которого скрываются гриндилоу, русалки и прочие демоны глубин.

Сам Наруто ощущал, как всё происходящее сейчас, происходившее ранее наконец сложилось в ясную картину. А ещё он почувствовал, как должен поступить.

Рикудо Сеннин немигающее смотрел на них, ожидая ответа.

И Наруто дал его:

– Мы сразимся с Кагуей, даттебаё. Но не из-за дурацкого пророчества и не потому что вы просите, – он посмотрел на Саске, на Хашираму и Мадару; увидел в их глазах те же мысли и чувства, то обуревали его самого. – Мы сделаем это, потому что любим свой мир, своих родных и друзей, немножко – и мир магов, даттебаё. И мы готовы рискнуть жизнями ради них.

Бесконечно долгие мгновения Рикудо Сеннин смотрел в глаза Наруто – его Риннеган, казалось, способен был прожечь насквозь, однако Наруто не боялся. За его спиной стояли лучший друг и наставники, а он сам действительно готов умереть за то, во что верит.

Таков его путь ниндзя.

Боль. Ей было очень больно.

«Глаза…»

Огромная сила собиралась внутри неё, казалось, готова была разорвать.

«Мне нужны эти глаза…»

Перед мысленным взором всё двоилось и плыло, рассыпалось серо-зеркальными искрами фейерверков страдания. Среди этого калейдоскопа муки расходились концентрические круги и танцевали томое – это было в мыслях Матери, это пронзало Хинату.

Всё верно, Матери нужны другие глаза – плохие дети уничтожили её собственные.

«Я чувствую их в этом месте…»

За пеленой боли Хината разглядела в отдалении знакомые башни.

И двинулась к ним.

========== Глава 8. Вместе ==========

На улице бушевала метель, неожиданно сильная для конца февраля в их краях, однако внутри палатки было тепло – Итачи об этом позаботился, как всегда обработав чарами парусиновые стенки. В такую погоду ему хотелось сделать то же самое как минимум для госпиталя, однако секретность не позволяла. Впрочем, по просьбе Какаши, генерала восточного фронта, Тензо создал для госпиталя деревянный дом. Техники такой мощи давались ему не столь легко, как Первому Хокаге, однако для того, чтобы разместить всех раненных, сил у АНБУ хватило.

За стенами палатки ветер свистел и выл угрожающе. По прикидкам Итачи, до рассвета было не меньше двух часов, однако он уже пробудился, не способный спать долго, когда столькое требует обдумывания и принятия решений. И пусть, как постоянно напоминал ему Кисаме, Учиха официально не входит в число штабных стратегов («Верхушка дала понять, что сейчас нужна ваша катана, а не ваши мозги – чего напрягаетесь?»), не обдумывать, не пытаться просчитать ситуацию он просто не мог – слишком привык за годы не оставаться в стороне. Вот и сейчас он, лёжа на походном футоне, под завывания ветра и тихое дыхание напарника размышлял.

История с маской беспокоила. Итачи не мог понять, что задумал Обито, и это тревожило – раньше он всегда мог хотя бы примерно представить и предугадать, чего Обито планирует добиться тем или иным ходом. Теперь же терялся в догадках.

Была ли это случайность? Почти наверняка нет, Обито мог вырезать на маске зашифрованные координаты исключительно с какой-то целью.

Это ловушка? Велика вероятность, и хорошо, что отправились проверить всё именно Первый и Мадара – их появления (особенно Первого) враг вряд ли ожидает. Кроме того, мало какая засада может стать проблемой для шиноби их уровня, тем более действующих сообща.

Это попытка подставить под удар переставшего устраивать союзника? У Обито определённо есть опыт в подобном… Вот только зачем бы ему делать это сейчас? Ведь если он по неким причинам решил предать Зеро, Обито останется один среди врагов. В то, что Какудзу останется с ним, если в этом потеряется смысл и выгода, Итачи не верил – хорошо знал бывшего товарища.

Как бы то ни было, Итачи надеялся, что Мадара и Первый разберутся. С тех пор, как они отправились по указанным координатам, прошло несколько часов – скорее всего, их разведка уже завершена. Итачи испытывал подспудное желание достать зеркало связи и вызвать Мадару, спросить, как всё прошло, однако удерживал себя. Во-первых, будь в этом деле нечто, с чем он может помочь, Мадара бы непременно его вызвал. Во-вторых, скоро начнётся новый день на фронте, и его сила нужна здесь.

Итачи уже и забыл, каково это – быть боевиком. Впрочем, а знал ли когда-то? Большая часть его заданий с тех пор, как он перешёл в АНБУ, была тайными операциями с устранением небольших количеств врагов – от крупных сражений его держали подальше, берегли для шпионажа и тихих убийств. А здесь он ежедневно бился на передовой, и противников вокруг были десятки, сотни. Это непривычно, ужасно признавать – но пугающе. Заставляет думать о детстве, о той войне, которую он видел ребёнком. И хотя он давно уже не дитя, ранние травмы и страхи – самые глубокие.

Войны Учиха Итачи до сих пор боится.

Чтобы отрешиться, Итачи прикрыл сухие, зудящие глаза и погрузился в свой внутренний мир. Этот трюк, создание мира внутри себя, Учихи традиционно использовали, чтобы более эффективно управлять собой и держать под контролем эмоции; особенно часто к нему прибегали менталисты и дознаватели, чтобы при долгой работе с гендзюцу и разрушаемыми разумами жертв не терять себя. Самого Итачи этой технике когда-то давно научила мать.

В его мире была каменистая пустошь, тянувшаяся до самого горизонта, скрытого ало-серым маревом. В центре неё выживал почти всегда цветущий сад, где журчал ручей, на берегу которого стоял небольшой деревянный дом; ветки сакур скреблись по его серой крыше, устилали её цветами. В этом месте пахло весной, покоем, и Итачи, слепнувший долгие годы, знал на ощупь каждое дерево, каждую деталь.

Хлопнули крылья, и с ветки слетела поразительной красоты птица и опустилась на подставленную Итачи руку. Феникс, его Патронус, страж внутреннего мира, встретил Учиху мелодичной песней, дарившей успокоение душе. Слушая её, мягко перебирая перья феникса, охотно подставлявшего голову под ласку, Итачи чувствовал, что отдыхает лучше, чем при самом долгом и глубоком сне.

Напоследок потёршись о его ладонь, феникс улетел, а Итачи вошёл в дом, оставив за порогом сандалии. Хотя снаружи дом казался маленьким, на самом деле он был огромен – каждая комната была полна предметов и информации, нужной Итачи, и он прекрасно знал, где что искать. Поэтому сейчас он уверенно шёл мимо идентичных дверей, пока не добрался до цели.

Здесь было пыльно и пахло заброшенностью. Эта комната некогда существовала в реальности и принадлежала члену его клана, Учихе Обито. В отдалении, с первого этажа дома, доносились приглушённые рыдания бабушки мальчика, погибшего на войне.

– Итачи, – мягкий оклик вырвал его из мыслей тогда, отвлёк и сейчас, – не стоит задерживаться здесь.

Тогда он кивнул и стал помогать складывать вещи по коробкам и выносить из дома, а сейчас решительно задавил порыв сознания, начавшего визуализировать Шисуи. Воскрешая мёртвых в своём внутреннем мире, легко потеряться и остаться здесь навсегда – ошибка, которую, как Итачи знал, порой допускали его родичи, отчаявшиеся или поглощённые горем. Сам он ещё видел для себя смысл жить в реальности – от него ещё может быть польза.

Итачи сделал шаг вперёд, затем ещё один, внимательно глядя по сторонам. Комната была полна деталей, мелких вещиц: свитков, разбросанной как попало одежды, письменных принадлежностей и оружия, хаотично лежавших на полках и столе. Особое место здесь занимала фотография команды Жёлтой Молнии.

– Я не особенно знал его, но порой мы тренировались вместе, – вновь произнёс совсем рядом Шисуи – Итачи ощущал его присутствие, но не смел повернуться. – Хороший был парень, хоть и не слишком талантливый. Думаю, он мог бы многого добиться в полиции, стать её лицом, и Фугаку-сама наверняка был бы избавлен от теперешних проблем с отношением к ней деревенских.