Текст книги "Окутанная тьмой (СИ)"

Автор книги: Имилис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 56 страниц)

Таро тоже больше не знал пощады, жалости, даже когда капли крови неминуемо попадали на его лицо, расплываясь грязными, тёмно-багровыми пятнами на ровной, бледной коже. Он, ровняясь на совершенно обезумевшего Акихико, делал точно так же, без зазрения совести проливая на песок свежую кровь – и не было жалости ни в глазах, ни в душе, ни в сердце, точно так же, как и сострадания. Совесть подозрительно молчала, не произнося ни слова, и это был лишь один из твёрдых знаков, что всё, что они делают, пускай и таким путём, правильно. Ряды врагом стремительно и заметно редели, Таро это видел, но всё же никак не мог достать до последнего Дьявола, каждый раз на пути становилась жалкая падаль, не позволяя даже коснуться его. Под раздачу попадали более мелкие и до безобразия тупые особи, полностью лишившиеся разума, у которых не было инстинкта самосохранения – была только команда убивать, мешать, раздражать. Последнее доставляло неудобства обычно чересчур спокойному Таро, они быстро умирали, были расходным материалом, неудавшимися куклами. Таро уже чувствовал некую усталость, распространившуюся по телу, на мгновение прикрыл глаза, стараясь перевести дух, как тут же перед его лицом пролетела коса Акихико. И Таро мог бы обернуться, одарить его злобным взглядом, решив, что Жнец свихнулся окончательно, но тот падший, замахнувшийся на него со спины, с хрипом упал на колени – Акихико спас его, пускай и был безумен, всё сильнее, глубже, кровожаднее вонзая руку в рану от косы, разом вырывая из тела и душу, и сердце. Акихико в таком состоянии мог многое, его не заботила горячая кровь на руках и то, что она человеческая, ярко-красная, он убивал падших, но так и не забывал прикрывать своих, по возможности защищать их. Таро, легко взмахнул мечом, подняв косу с песка, бросил её туда, где так же неконтролируемо, неудержимо буйствовал Акихико – вот таким Таро его и помнил, таким он любил его больше, ведь Акихико в безумстве был бесподобен, неповторим.

И всё могло бы, наконец, закончится, легко и просто, с множеством жертв и рекой крови под ногами, если бы в один момент весь стадион не озарил яркий свет. Таро, прикрыв рукой глаза, только вздрогнул, замер, ощутив всем телом те давно забытые чувства – всё поглощающий страх тут же раздался в его теле, крепко сковывая трепещущее сердце. Тот, кто появился, вызвал в нём только это чувство, которое Таро ненавидел больше всего, ничем не перекрываемый страх и он – верный Рыцарь Тьмы, наследник Дьявола Ямадо – дрожал как мальчишка, боясь, просто не имея смелости, возможности поднять глаза, чтобы посмотреть кто это.

– Что за цирк вы здесь устроили? – разнёсся по уже давно затихшему стадиону властный, женский голос, от которого Таро передёрнуло ещё больше, он, желая избавиться от страха, противостоять ему, только сильнее стиснул зубы. Ноги ослабли, отказывались слушаться, и он ничего не мог поделать с этим, не мог противиться – просто упал на колени, еле подняв голову, получив разрешение на это, перед ней – самой Смертью. Лия со злостью осматривала то, что осталось от всех демонов, их людские оболочки, стены арены, на которых ясно и чётко виднелись свежие вмятины, трещины от ударов Кина и Акихико. Лия сначала не понимала, зачем шла сюда, не понимала, почему сердце с самого утра тревожит её, болезненно и странно ноет, отвлекая от работы – оно предчувствовало это. И в тот момент, когда Люси, её сила просто исчезли, и Лия не смогла почувствовать её, дозваться до сестры, заговорить с ней, проникнуть в сознание, она поняла, что что-то случилось, то, чего она боялась. Демоны – как падшие, так и Акихико с Таро, стояли на коленях – все они, не смея ничего поделать, молчали, смиренно ожидая, что будет дальше. Лия не собиралась нянчиться с ними, выяснять, кто виноват, кто начал раньше, сейчас Лию волновала только её сестра и то, что её силы биения сердца, она почти не слышит, не чувствует. – Кто посмел падшие? – грозно и чересчур властно, как и прежде, прокричала она, не смотря на то, что все молчали и всё прекрасно слышали. Лия ничего не могла поделать с собой, именно так она должна вести себя с демонами – Смерть должна пугать их, наводить ужас, должна вызывать дрожь по всему телу и ставить неверных на колени. Никто толком и не понял о чём именно говорит Лия – об этой бойне, о падших, полуразрушенном стадионе и про людей на нём, хотя холодные, почти яростные алые глаза Смерти давно остановились на бессознательной Люси. Если бы только не выдержка, самообладание Лии, то, несомненно, все они – демоны, люди и прочие – давно бы превратились в пепел. Лия ни за что не простит того, кто посмел так изувечить её сестру ту, которой она сама, Смерть, так сильно дорожит. Лия знает лишь одно – виновные будут уничтожены, все до одного, и никто не помешает ей вершить правосудие, все падут, но не на колени, а замертво, глядя безжизненными глазами в небо. – Вставай, мелкий, – тихо, едва сдерживаясь, прошептала Лия, внимательно глядя, как над Хартфилией, над её раной в груди появляется крошечный светло-зеленый огонёк, боязливо, легко погружаясь внутрь, залечивая дыру изнутри, не оставляя ни напоминания, ни шрама. Мягкий, приятный свет на секунду вспыхнул, после чего Люси покорно распахнула глаза, хотя взгляд был пустой, пока пустой, она ещё спала, поддаваясь силе Лии. Люси была ещё не в сознании, но даже так поднялась, стала на ноги, подчиняясь сестре – одежда на Хартфилии был безнадёжно испорчена, изодрана напоминая жалкие тряпки. Не жалея собственных сил и усилий, Лия легко щёлкнула пальцами, без дозволения Люси, наряжая её в платье – чёрное, как подобает Смерти. То, в котором Люси была похожа на настоящую куклу – любимую, милую куклу Лии, с чистыми, невинными глазами и искренней улыбой. – Просыпайся, мелкий.

– Лия? – Люси, сделав первый осознанный вздох, невольно приложила ладонь к груди, к тому самому месту, где совсем недавно чувствовала невыносимую боль. Она почти ничего не понимала, в голове всё мешалось, она не могла вспомнить, что было, но сознание медленно выдавало кадр за кадром. Теперь глаза Люси смотрели на мир вокруг живее, серьёзнее, она отошла ото сна, вернувшись в реальность, вспомнив то, что было недавно, но не понимая откуда здесь Лия.

– Да, сестра, это я, Лия. Как ты себя чувствуешь? – Лия по-доброму, как только могла, улыбнулась, стараясь за милой улыбкой скрыть оскал, она хотела убить тех, кто тронул Люси. На мгновение остановившись на глазах Хартфилии, Лия прочла всё, что хотела, Люси не сопротивлялась или ещё просто не пришла в себя после случившегося, забыв обо всём. Лия суровым, грозным взглядом медленно прошлась по падшим, обходя Таро и Акихико, после только повторно щёлкнула пальцами, не прекратив улыбаться. Все демоны, которые так сильно и грубо покушались на жизнь Люси, поочерёдно начали падать лицом в песок. Таро продолжал чувствовать дрожь, страх, но факт, что эта девушка, эта Смерть, сестра Люси, этой глупой девчонки, ради которой и началась бойня, и радовал его, и пугал. Было странно, и он мог бы не верить, но, присмотревшись внимательнее, пересилив себя, поднял глаза, замечая явные сходства: глаза, волосы, черты лиц – почти идентичны, вот только характеры совершенно разные, они словно два близнеца, связанных только родством и не более. С этой мыслью Таро только легко улыбнулся, понимая, что их не убьют сейчас, Люси не позволит, тем более, они не сделали ничего плохого – они искренне пытались защитить, как саму Люси, так и весь стадион обычных людей.

– Что ты здесь делаешь, Лия? – Хартфилия медленно, ещё полностью не придя в себя, оглянулась, осматривая то, во что их общими усилиями превратилась арена, неторопливо продвигаясь вперёд к сестре. Лия была относительно спокойна, она должна быть такой, хладнокровной, но вот только обращаться так со своей сестрой, она не позволит никому, убьёт без колебаний и сомнений – всего один щелчок тонких пальцев заберёт их жизни навсегда. – Успокойся и не смотри на меня так, пожалуйста. Я в полном порядке, не волнуйся, – Лия заметно дёрнулась, нет, она была спокойна, почти спокойна, если бы она злилась по-настоящему, не сдерживаясь, то давно бы уничтожила всех находящихся здесь без разбора. А пока ещё Лия была совершенно спокойна, Люси остановилась в нескольких шагах от неё, внимательно вглядываясь в глаза, ощущая внутреннее напряжение. Там, среди страха, злости, гнева, Люси видела и бескрайнюю заботу, беспокойство – Лия сильно волновалась за неё, когда потеряла связь, Люси это прекрасно понимает, но не извинится, оставаясь такой же ледяной, бесчувственной куклой, какой её видит сестра. Хартфилия благодарна Лии за всё, что та постоянно делает для неё и других, но Люси уже много раз повторяла и просила не вмешиваться. Она не хотела, чтобы в её судьбу вновь кто-то лез, решая всё за неё – быть может, Люси уже давно было суждено умереть, а Лия уже второй раз даёт ей шанс идти дальше.

– Моей главной заботой всегда было присматривать за тобой, мелкий, – тихо произнесла Лия, легко коснувшись лба Люси указательным пальцем, улыбаясь, слишком криво и неправдоподобно. – Теперь души всех падших, которые погибли здесь, записаны на твой счёт, все пятьдесят три, – Лия вновь попробовала улыбнуться, но губы только ещё заметнее кривились, выдавая фальшь, и вскоре девушка просто оставила эти жалкие попытки, отведя взгляд в сторону. Лия всегда могла смотреть в глаза Люси без страха, но она не могла позволить сестре так же легко копошиться внутри своей души, слишком много там было того, что Хартфилии знать и видеть было необязательно, особенно сейчас. – А теперь ты видишь, чего стоила твоя слабость, Люси? Ты была слишком самоуверенна и легкомысленна, решив идти против девяти Дьяволов, пускай и падших. Ты забрала четверых, никто не спорит, – но это не повод для гордости и хвастовства, ты ведь могла погибнуть, если бы не твои знакомые демоны верно? Твой сильнейших дух пострадал, твои друзья пострадали, Кин стал падшим, тебе мало этих жертв, чтобы, наконец, понять, что одна ты никто, ты ничего не сможешь без помощи и поддержки? Сколько ещё людей должны умереть, захлёбываясь кровью, сколько ещё должно быть раненых, задетых ударами, чтобы ты сняла свою маску и увидела то, что натворила? Сколько ещё чужой крови должно быть пролито, чтобы ты поняла, что война, путь настоящего, достойного демона-чистильщика не для тебя? Жертвуя собой ради других, ты не сможешь добиться ничего, ты постоянно мысленно себя хоронишь, и уже не впервые, не надоело быть жертвой? Ведёшь себя как последняя эгоистка, играешь с чувствами других, не задумываясь, крутишь и вертишь этими людьми, как хочется, как вздумается, а после этого ещё рассчитываешь на прощение? Ты сама знаешь, что виновата, но меняться так и не собираешься – обещаешь себе, даёшь клятвы, которые пусты, что завтра проснёшься совершенно другой, но ничего так и не меняется! Какой ты была, такой и остаёшься, тебя невозможно изменить ничем – слёзы не тронут твоё каменное сердце, так же, как и глупые уговоры, слова, упрашивания! Ты просто непробиваемая, сидишь за этой стеной и ни черта не видишь, жалеешь саму себя, думаешь, что страдаешь больше всех, но это не так! Посмотри вокруг, если здесь плохо только тебе, то почему, почему Венди ранена, почему ранен Кин, почему они плачут, но, превозмогая боль, постоянно идут за тобой, сражаются ради тебя? Почему ты не можешь понять – ни с ними, ни без них ты не сможешь жить, поэтому тебе просто нужно стать сильнее. И я говорю не про силу духа, самоуверенность, стойкость, упертость – я говорю про реальную силу, которой тебе не хватает. Внушение, чёрный огонь, коса – всё это, конечно, хорошо, но тебе этого мало, ты просто Жнец, это словно пустой звук для Дьявола, а уж тем более для Смерти. Поэтому я хочу предложить тебе кое-что, сестра, – защищай их по-настоящему, будь рядом с ними и не отворачивайся, просто став на моё место. Стань моей преемницей, возьми мою силу, мою косу, займи моё место, мой титул и защищай их как надо, так, как считаешь нужным, – Люси всегда знала, что Лия та ещё дура, но она никогда не подозревала, что сестра готова даже на такое, вновь пытаясь дать ей в руки счастье. Хартфилия для себя всё равно не понимала, почему Лия так сильно печётся о ней, Люси уже много раз повторяла, что добьётся всего сама, без её помощи – так она станет намного крепче, сильнее. Тогда-то она и сможет самостоятельно защищать тех, кто ей дорог, не надеясь на чудесное спасение и появление кого-то ещё. Хартфилия не собиралась принимать помощь, даже такую казалось слишком заманчивую, но Люси знает, каковы последствия будут для самой Лии. Пускай она сейчас и улыбается почти по-настоящему, почти искренне, протягивает руку, предлагая начать, но внутри наверняка ей больно, страшно. Отдать свою жизнь ради счастья сестры – Лия не видела в этом ничего плохого, и старательно прятала все свои страхи в глубине души. Люси не должна знать то, что знает Лия, но, к сожалению последней, Хартфилия уже увидела всё скрытое и тайное.

– Нет, – твёрдо, уверенно и по-своему упрямо произнесла Хартфилия, подняв глаза, Лия только стиснула зуды от досады, понимая для себя насколько глупа её сестра, раз отказывается от подобного. Но отступать Лия была не намерена, она собиралась и дальше пытаться и, в конце концов, она запросто может воспользоваться своей силой, чтобы заставить Люси стать Смертью. В этом Лия не видела ничего такого. – Думаешь, что я не увидела, что я не знаю, что будет потом с тобой и с ним? Зря, Лия, очень зря, что ты недооцениваешь меня, считая наивным ребёнком – твои глаза выдают всё. Я знаю, что, передав свою силу, ты умрёшь, а вместе с тобой умрёт и он, тот, кого ты охраняешь, тот, кем ты когда-то пожертвовала ради меня. Глупо, Лия, ты никогда не заставишь меня сделать это. Называешь меня эгоисткой, так почему, скажи мне, я не соглашаюсь, почему в первую очередь думаю о тебе и о нём? Почему я не хочу убивать тебя собственноручно, чувство жалости? Нет, просто ты моя сестра, и я ни за что не смогу взять и принести тебя в жертву, так же, как и их всех. Ты говоришь, что я слаба, я знаю это, но когда-нибудь я заставлю тебя забрать свои слова назад, но не таким путём я рассчитываю получить силу. Мне просто нужно время, и все эти демоны шныряли здесь не из-за меня, они искали что-то, а я вмешалась, понимаешь? Они свободно рыскали по городу в поиске чего-то, того, что им нельзя позволить заполучить – я постоянно лезу не в своё дело, но так или иначе, я пытаюсь спасти этот мир, очистить его от нескольких пятен. Чистильщик-убийца – это и есть моё призвание, я должна убирать такой мусор, я не святая, как и ты, Лия, но для меня существуют понятия любви, чести, гордости, дружбы. Я стараюсь придерживать правил, жить по-человечески, пусть это и не всегда выходит, но я стараюсь, – Лия не хотела всё это слушать, пускай и была в чём-то согласна, но признать это сейчас она просто не могла. Люси была и есть хрупкая, слабая, ей нужна помощь, защита, и Лия может дать ей всё это – могущество и власть, но Хартфилии это вовсе не нужно. Она хочет быть самостоятельной, а Лию от её самостоятельности уже давно тошнит, её самоуверенность доводит Лию чуть ли не до истерики. Лия больше не может жить в постоянном страхе, что в тот момент, когда она отвлечётся, с Люси что-то случиться, и в этот раз она не сможет помочь сестре ничем. Лия просто устала жить так, и поэтому, пытаясь защитить Люси всеми силами, она готова уйти на покой, готова отдать то, что так нечестно и глупо досталось ей много лет назад.

– Тебе не хватает сил, чтобы защищать их как следует. Я предлагаю тебе невообразимую силу, просто возьми её, возьми мою косу, стань на моё место, слышишь? – Лия уверенно сжала рукой косу, ощущая её такой родной, леденящий холод, эта сталь – она намного крепче, чем у обычных демонов и Жнецов, она сильнее и вся её мощь легко передаётся владельцу. Люси ещё никогда не видела ничего подобного, на мгновение даже забыв, что сейчас происходит и о чём идёт разговор – эта коса была совершенной, изящной, как раз под её тонкую девичью руку. Но Люси вовремя отдёрнула себя от таких гадких мыслей, она не имеет права так поступать, она не сможет решиться на подобное.

– Пойми меня правильно, Лия, я и своей косой вполне довольна, видишь? – пускай эта коса, подаренная ей Акихико, и не была такой прочной, сильной, мощной, но, тем не менее, в умелых руках она становилась не менее грозным оружием, не смотря на это. И Люси хорошо умела с не обращаться, быстро научилась, ведь ежедневные тренировки принесли свои плоды, не оставив без награды упорство и стойкость. Люси никогда не жаловалась на своё оружие, оно ещё никогда её не подводило, с завидной точностью попадая в цель, глубоко вонзаясь в кожу жертвы, кромсая даже твёрдые кости.

– Ты так уверена в этом? Что ж, раз ты не хочешь по-хорошему, то будет по-плохому. Я предлагаю тебе честный бой, только между нами: выиграю я – ты возьмёшь мою косу без лишних разговоров и примешь титул Смерти, победишь ты – я отстану, навсегда забыв о таких словах и предложениях. Решай, мелкий, сегодня третьего варианта у тебя не будет, одно из двух. Ты ведь уверена в своих силах, навыках, в своём умении обращаться с оружием, тогда чего же ты медлишь? – Люси не собиралась отступать, но настрой сестры, такой уверенный и по-своему пугающий, по-настоящему вводил её в ступор. Хартфилия ещё никогда не видела Лию такой, теперь Лия лишний раз убедила её, что готова умереть, отдать свою жизнь, передав ей свою силу, а Люси не готова идти против неё, слишком глупо всё получалось. Драться, чтобы выжить или же умереть и оставаться несчастной – это жалкий выбор, и не только потому, что из кого-то намеренно приходится делать жертву. Сама по себе эта битва бессмысленна, по крайней мере, Люси не видела повода её начинать, но вот Лия видела и не один. Постепенно её желание защитить младшую сестру переросло в нечто безумное, граничащее с настоящим сумасшествием. Люси и сама много раз говорила, что не прочь умереть за того, кто дорог, чтобы тем самым защитить, но такого поступка Лии она искренне не понимала. Но выбора не было, и потому, вновь включая свою самоуверенность и упертость, Хартфилия только ухмыльнулась, поднимая на сестру ярко-алые глаза – она не боится, хотя и знает, понимает, что для Лии, для Смерти, она не соперник.

– Ну, давай, сестра. Надеюсь, что после этого ты успокоишься и забудешь о том, что было здесь, – впервые в жизни Люси видела как зловеще и по-настоящему страшно ухмыляется Лия, раньше подобного никогда не было, а сейчас эта полуулыбка только пугает. По коже прошёл холод, будто настоящая Смерть приблизилась на шаг ближе, вводя в ступор – Лия не собиралась поддаваться, включая все свои силы и возможности. Злость, ненависть, ярость самоуверенность и лишь небольшая часть её продолжала осознавать, что Люси это не враг, что её нужно лишь слегка избить, без серьёзных повреждений. Хотя подобное было и невозможно, Лия не сможет сдержаться, слишком уж сильно её желание победить и совершить, закончить задуманное. Ради этого она не пощадит даже родную сестру, просто позже попросит прощения и всё – исчезнет, оставив после себя только силу и титул.

Люси была готова к чему угодно, встречая свою судьбу, как и всегда, со злорадной ухмылкой, ярким, никому непонятным огнём в ярко-красных глазах. Но она толком и не понимала, на что только что подписалась, дав согласие на эту битву – да, Люси по-настоящему осознавала, что Лия намного сильнее её, хитрее, опытнее, но суть была в том, что Хартфилия и не собиралась выигрывать. Она просто хотела доказать, что они почти равны, не атакуя, просто отбиваясь, отступая, простоять жалкие десять минут кажется легко, но когда всем своим существом ощущаешь рядом Смерть, её присутствие и ледяную дрожь по коже, становится намного страшнее и тяжелее. Лия улыбалась так же натянуто, зловеще, она знала, что не будет жалеть – ни о собственной смерти, которая наступит так скоро, ни об этой драке, ни о том, что сейчас так грубо и безжалостно изобьёт сестру. Лия не будет жалеть ни о чём, если позже, в недалёком будущем, сестра будет счастлива без неё.

Люси всегда думала, что всё, что так тесно связано с Лией никогда её не испугает, думала, но та сила, то могущество, которые беспрепятственно исходили от Смерти, действительно наводили немой ужас. Но пальцы, чуть вздрагивая, послушно держали косу, ожидая первой атаки, Лия стояла, не шелохнувшись, будто отдавала право первого удара сестре. Люси не собиралась этого делать, она просто выстоит, просто будет отбиваться, показывая, что сила не самое главное, что без закалки, силы воли и духа ничего не будет. Люси хотела показать, что может защитить себя даже от самой Смерти, холод которой прокрадывается в самое сердце, да даже от своей сестры, которая перешла все границы. Лия слишком серьёзно подходит к её безопасности и даже готова умереть ради этой глупой идеи, рассыпавшись по этому грязному песку обычной пылью. Она готова, но Люси этого не допустит, она не позволит.

Сердце Хартфилии предательски замирает, когда обычный взмах косы Лии поднимает высоко в воздух непроглядный слой пыли и сильный ветер. Только благодаря своему шестому чувству, вовремя подсказавшему блокировать удар, Люси выстояла, стиснув зубы, крепко вцепившись ногтями в сталь, чуть не царапая её. Было крайне тяжело противостоять такому, пускай и все силы, их запах был полностью восстановлен, позволяя в полной мере показать себя. Но тратить их так просто, не думая, особенно в бою со Смертью, было равносильно самоубийству, ведь одна ошибка, один глупый промах могут стоить всего. Люси решила, что, не смотря ни на что, выстоит, не позволит сломить свою волю, не даст Лии умереть, уговорит её отказаться от такой затеи. В жизни Люси и так было слишком много крови, боли, смертей, и лишаться ещё одного важного, дорогого человека Хартфилия не намерена.

Лия на мгновение сдалась, отступила, возвращаясь назад на несколько метров, позволяя Люси отдышаться после такого, перевести дух. Кровь в венах кипела от подобного сопротивления, и даже находясь в подобном положении, Люси получала удовольствие – ей нравились такие безбашенные драки ни на жизнь, а на смерть, но суть этой она не забывала. Руки дрожали, пальцы почти не гнулись, Лия легко и без жалости подавляла одним своим взглядом весь настрой Люси, заставляя её только дрожать от страха и ждать дальнейшего хода Смерти, чувствуя холод где-то за своей спиной, на затылке. Но опустить руки Хартфилия не могла и просто избивать себя без разбора тоже, она должна стоять, должна бороться и не только за себя, свою честь, но и за сестру, её жизнь.

– Пока она держится относительно неплохо, – Акихико внимательно вглядывался вперед, стараясь не упустить ни одной детали, для себя отмечая как сильна та, что носит титул Смерти. Он сам впервые видел подобное, ему было так же страшно и непривычно, он этого не отрицал, замечая, как по коже проходит предательская дрожь. Такого Акихико ещё никогда не испытывал – он не мог расслабиться ни на секунду при ощущении такого могущества рядом с собой.

– Шутишь? Люси уже еле стоит после первой атаки, присмотрись к ней внимательнее. Лия, даже стоя на расстоянии, сжигает её силы, а Люси ничего и поделать не может, глупое противостояние. Можно уже начинать молиться, я поверю в чудо, если она выстоит и второй удар, – Таро, как и Акихико, впервые видел Смерть и её силу. Это было пугающе и сильно, Люси же не падала на колени лишь потому, что Лия не считала её врагом по-настоящему, как бы серьёзно она не была бы настроена. В противном случае Хартфилия бы уже давно тоже стояла бы на земле, низко склонив голову, так же как и Таро, и Акихико несколько минут назад, не смея встать без дозволения Смерти.

– То есть ты хочешь сказать, что…

– Люси по-честному не победить никак, Лия пользуется всем, что ей дано лишь бы только сломать её и поставить на колени. Если всё будет продолжаться точно так же, то ничего хорошего не выйдет, – Таро горько улыбнулся, коротко оглянувшись на Кина. Все они дрались за вроде как слабую девчонку, за спиной которой стоит сама Смерть, и сейчас Таро толком и не понимал, как относиться к Люси теперь. То ли бояться её, показывать фальшивое уважение, то ли вести себя как раньше.

Пальцы заметно дрогнули, когда всё тело Люси пронзила внезапная слабость, ноги подкосились, но кое-как она смогла удержаться, глубоко вздыхая, мысленно проклиная Лию. Она-то думала, что они будут сражаться по-честному, без этих демонических штучек, внушения, огня и прочего, но нет, Лия решила принять кардинальные меры. Вот только Люси заметила это слишком поздно, игра с самого начала идёт не по правилам, и применять свои силы, в том числе и огонь, не было никакой возможности и сил. Лия же, похоже, торжествовала, понимая, что теперь Люси не сможет выстоять даже один лёгкий, в её понимании, удар, и легко улыбаясь, подняла косу вверх для решающего удара. И Люси всё бы отдала, чтобы выстоять его, чтобы не упасть, чтобы не позволить Лии умереть, чтобы стать сильнее, чтобы доказать свою правоту. Она была готова отдать всё, что у неё есть лишь бы только не сломаться сейчас.

«Позволишь мне вмешаться, я тебе не враг, я помогу?..» – тихо, почти неслышно разнёсся в сознании Люси приятный, мужской голос из-за чего прошла такая же дрожь, разгоняя по телу страх и ужас.

Вот только противиться тому, что кто-то овладевает её телом, не было сил, и когда это волна прошла, исчезнув, покинув душу Хартфилии, выбора и не оставалось. Поддавшись напору, этому лёгкому, будто знакомому голосу в голове, Люси одними губами прошептала:

– Позволяю…

Лия уже была совершенно уверена, что это конец, была уверена, что через минуту она будет прощаться с жизнью, но вопреки всему этому продолжала улыбаться, теперь более искренне, правдоподобно, почти по-настоящему. Она была уверена, что всё правильно, что Люси без неё, но с новой обретённой силой и титулом Смерти будет намного лучше, проще. Лия была уверена, что поступает правильно, отдаваясь на растерзание тьме и страху, она больше не хочет дрожать и переживать, когда Люси вновь исчезает из виду, попадает в какие-то драки, разборки, она не хотела её потерять. И именно этот страх подпитывал уверенность Лии, добавляя масла в огонь, убеждая её, что всё хорошо, её решение правильно, в нём не стоит сомневаться. Та сила, с которой она принялась наносить удар, должна была сокрушить Люси, Лия в этом не сомневалась, но то, что она почувствовала сквозь вновь поднятый в воздух песок, заставило её замереть, пока тщетно пытаясь рассмотреть, что там произошло.

– Ты? – Лия в неверии дёрнулась, рассмотрев сначала Люси – живую, здоровую, без ран и даже без новых царапин, – но больше всего её напугал тот, кто стоял позади Хартфилии. Он – Отто – её первый и единственный друг, тот, кого она собственноручно убила, даже не задумываясь, оправдываясь, что всё было ради сестры, всё ради Люси. Он, словно призрак, возвышался над Люси, глядя куда-то вперёд, почти на Лию, пустыми, белыми глазами – у него всегда были проблемы со зрением и, видимо, смерть забрала своё, сделав его совершенно слепым.

– Давно мы не виделись с тобою, Лия. А ты, я вижу, совсем рехнулась, бросаешься на родную сестру с кулаками, хотя обещала её защищать, ради неё ты помниться убила и меня, так что происходит? Ты так сильно жаждешь умереть, хотя и не прожила весь срок, отведённый тебе, но знай, даже здесь, из-за тебя и твоих выходок, мне нет покоя. Не могу спокойно лежать в гробу, видя, что ты творишь на земле, так и хочется отвесить тебе парочку отрезвляющих пощёчин, чтобы очнулась и увидела, что делаешь только хуже, но жаль, не могу, я всего лишь призрак. Ты учишь Люси правильному, но сама не видишь, что поступаешь так же глупо, эгоистично, даже хуже чем она, так может для начала разберешься с собой? Очень жаль, что я не вижу и не могу посмотреть в твои глаза как раньше, хотя. Люси, ты позволишь мне? – Лия не знала на что он просит разрешения, но смотрела большими, по-прежнему удивлёнными глазами, до сих пор не верила в произошедшее, что он сейчас перед ней. Люси только легко кивнула, после чего Отто, так и стоя позади неё, прикрыв её глаза своей ладонью, легко улыбаясь, закрывая свои – только теперь Лия осознала, что он собирается делать, глупо, стыдливо опустив голову. Она знала, что не сможет противиться его взгляду, и через секунду перед ней, как и тогда, в последнюю минуту Отто, лишь серые, насмешливые глаза, почти живые. – Так намного лучше, спасибо, мелкий. Я, пожалуй, продолжу нашу милую беседу, но для начала, почему ты дрожишь, Лия? Боишься меня, боишься того, что я встал из гроба по твоей милости, думаешь это так тяжело? Ха, если есть к кому идти и вправлять мозги, то я готов ещё тысячу раз подняться, хотя и не знаю, как обстоят дела у других умерших. Порой меня посещает чувство, будто я и не умер, будто я просто сплю, потому что могу подняться, могу говорить, и вы меня слышите, я могу видеть этот мир, следить за вами и в первую очередь за тобой, Лия. И мне противно видеть во что ты превращаешься, даже и не замечая этого. Где та милая заботливая Лия, которая убила меня ради сестры, ради того, чтобы воскресить её? Где Лия, которая была моим настоящим другом, которая поддерживала меня, которая всегда была рядом и улыбалась, пускай и украдкой, но искренне, от всей души? Где Лия, которую я так сильно любил? – осознание того, что она натворила, что делала, пришло к Лие быстро, пускай и с заметным запозданием. Только этот знакомый, до боли тихий голос с хрипотцой смог заставить её посмотреть на эту ситуацию иначе, он заставил её смотреть под другим углом, не спрашивая разрешения. Противиться ему, противостоять, пытаться уйти, избежать этих воспоминаний Лия не могла никак, было ощущение, что Отто достанет её везде и не даст возможности спрятаться. – Ты слишком многое на себя берёшь, Лия, забудь об этом. Что скажешь, Люси, приведём твою сестрёнку в чувства? – Люси, как и прежде, только легко кивнула, ощущая, как на её руку, держащую косу, ложиться ледяная ладонь Отто, крепко сжимая. Та сила, которую Люси стала так хорошо ощущать, шла медленно от него, наполняя её тело, давая возможность победить, пока Лия слишком поражена, удивлена и растерянна. – Я покажу тебе один сильный приём, Люси, может, ты когда-нибудь сможешь воспользоваться им сама, без моей помощи, – Люси едва сдерживала блаженную улыбку, когда внутри буквально начала кипеть сила, переполняя всё тело. Эта мощь, ощущение власти вызывали сумасшествие и, видимо, поэтому обычным демонам вроде Хартфилии она не дана, от неё можно легко сойти с ума, но иногда это просто необходимо. – Называется Оковы Смерти, больно, сильно и действенно, – Люси ничего не видела, но это её не смущало, она полностью отдавалась власти Отто, он был Смертью, он был силён, но это могущество так и не покинуло его тело после смерти. Земля на короткое мгновение будто ушла из-под ног, даруя неподдельное чувство лёгкости, свободы, Люси каждой клеточкой собственного тела ощущала эту мощь, готовясь к решающему удару. И как поняла сама Люси, Отто сильнее Лии, но она его не боялась, он сам этого не хотел. К Люси он относился так же тепло, мягко и заботливо, как к младшей сестре. Благодаря этим чувствам Хартфилия и не боялась Отто, не боялась ничего не видеть, отдавая контроль над своим телом ему, в Отто она была уверена.