Текст книги "Окутанная тьмой (СИ)"

Автор книги: Имилис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 56 страниц)

Я не ангел, я это понимаю,

Но все обиды всем все равно прощаю.

Я не ангел, я это прекрасно знаю,

Я должна быть дьяволом – но об этом забываю…

–Идем домой, Люси, все уже ждут нас, они все очень волнуются. Ты не бойся, если хочешь, я возьму тебя за руку, ты только не бойся и иди со мной, будь рядом со мной, всегда, – Хартфилия боязливо, впрочем, как и всегда, перед ним, оборачивается. Челка беспорядочно закрывает лицо, но даже так она видит его глаза, такие родные, близкие, светлые. С огоньком надежды, который она увидела тут же, серо-зеленые, ясные, человеческие, настоящие, те, в которые она когда-то влюбилась. В таких ей было не страшно утонуть, бесповоротно, даже сейчас Люси готова сделать шаг, чтобы провалиться, попасть в плен, что в этом такого? Сколько раз она в самых сокровенных мечтах представляла их встречу, но там она держалась, не показывала слабости, своих чувств, отрекалась от него и, глотая слезы, уходила. Она думала, что и в реальности сможет все удержать в себе, остаться такой же спокойной, расчетливой, бесстрашной, однако стоит только посмотреть и все – пропала, упала, сдалась.

«Если бы только кто-то дал мне еще немного времени, еще немного силы…»

Драгнил улыбается неведомо чему, мило, тепло, а на щеках тут же появляются его еле заметные ямочки, руки до сих пор крепко держат Хартфилию, хотя та еще ни разу не пыталась сбежать, она даже и не думала пока, не собиралась. Его пальцы крепко вцепились в куртку, в кожу, возможно, что после даже останутся синяки, но это не главное, это вообще мелочи для нее.

–Ну, не молчи, Люси, скажи хотя бы что-то, я хочу услышать твой голос, – опять та же улыбка, Нацу не сильно встряхнул ее, пытаясь вернуть в реальность, где находится он и она, однако девушка находилась, будто не здесь, где-то далеко отсюда, где ему ее пока не достать.

«Дайте мне еще немного времени, прошу…»

Люси и сама не знала, кому молится, кому предназначены ее молитвы, у кого она просит помощи, умоляет о защите. Наверняка, просит, кого угодно, но только не Бога, ведь было бы до тошноты глупо демону молиться покровителю людей. Она обращается к Смерти, к своему создателю, к тому, кто создал ее, вернул к жизни, но почему-то не защищает, не печется о ней. Или быть может Смерти сейчас вовсе не до нее. В голове проявилось минутное просветление, весь образ ее слепой надежды и веры разбился, когда в голове прозвучал голос, который, похоже, слышала только она. Глаза удивленно расширились, Хартфилия косо озиралась, но здесь кроме Нацу, который продолжал что-то говорить, держать ее за плечи и улыбаться, не было.

«Будь по-твоему, дитя Смерти, лучшее творение тьмы…» – тихий, скрипучий и совсем незнакомый голос был еле слышен, но Люси смогла понять, что ей говорят, вот только, что все это значит, не знала, не могла разобраться, находясь здесь, в «плену». Сердце болезненно сжалось, как будто его кто-то стиснул в руке, отчего Хартфилия вскрикнула, наклонившись вперед. Все тело пронизывалось, будто мелкими иголками и каждая клеточка ощущала это. Голос продолжал звучать уже намного тише, не понятней и Люси было не до этого, Драгнил придерживал ее, говорил что-то, расстегивал куртку, думая, что ей просто не хватает воздуха, хотя в какой-то степени он был и прав.

–Скажи хоть что-нибудь, Люси, – Нацу легко встряхнул ее за плечи, приводя в чувства и теперь, когда все прошло, боль ушла так же быстро и бесследно, Хартфилия смогла услышать его слова. Но объяснить то, что произошло и все, что чувствовала внутри, Люси не могла не только ему, но и самой себе.

«Дитя Смерти, будь по твоему, я дарую тебе силу»

–Люси, говори, – Хартфилия открыла глаза, поднимаясь с каменного пола, сначала доверчиво опираясь на плечо Драгнила, но после того, как он увидел ее выражение лица, то невольно сделал шаг назад, побледнел. Глаза ее были уже не темно-карими, а алыми, будто налитыми кровью, губы растянулись в гадкой, кривой, немного виноватой улыбке, обнажая два верхних, тонких, изящных клыка, которые с удовольствием бы впивались в людские шеи, желая добраться до свежей, алой, горячей крови.

–Остановите время, вам приказываю я – дитя Смерти, лучшее творение тьмы…

Глаза Нацу расширились от подобных слов, от такого выражения лица, от этой улыбки, но тут же остекленели, и все разом замерло, крики людей со стадиона затихли, и наступила полная, ничем не рушимая тишина. Его рука, что минуту назад тянулась к лицу Люси, желая заставить ее посмотреть на него, замерла в воздухе, всего в нескольких сантиметрах от нее. Хартфилия сначала победно, даже довольно улыбалась, Драгнил это хорошо видел, хотя не мог и пальцем пошевелить, но позже по бледным щекам начали скатываться слезы, и даже ее челка не могла надежно спрятать их от чужих глаз. Люси, будто боясь саму себя, отшатнулась от него, думая, что может еще что-то натворить, она, похоже, и сама еще до конца не осознавала, что произошло сейчас, что сделала она. На руке, сжигая неуправляемым, необузданным пламенем бинт, начала расползаться татуировка, переданная ей Акихико, знак Жнеца, отчего глаза девушки еще больше расширились, ведь она не могла этим управлять, не могла остановить то, что сотворила. Татуировка сияла то ярко красным, под цвет ее глаз, то становилась черной, какой на самом деле и являлась. Хартфилия резко сжала руку в кулак, будто взяв все под контроль, и вправду знак остановился где-то у локтя, до этого расплавив куртку и рубашку. Только сейчас до нее дошло, что возможно сама Смерть услышала ее молитву, назвала ее лучшим творением тьмы и дала еще один шанс, чтобы сбежать. Вот только Нацу так и стоял напротив нее, такой же неподвижный, будто покрытый тонким слоем льда, он не относился к «ее» миру.

–Позаботься о них, они не такие монстры, как я, они слабые маленькие девочки. Дай им то, что забрала я, чего лишила, присмотри за ними. Я тебя умоляю, Нацу, не держи на меня зла, пойми, я не заслуживаю вашей боли, пожалуйста, – Люси точно и сама не знала, но чувствовала или просто подозревала, что он слышит ее, видит и если бы она вдруг коснулась его, то он бы почувствовал, обязательно. И в ее глазах, опять ставших такими знакомыми, теплыми, карими, Драгнил видит неподдельное сожаление, печаль и ее застывшие, искренние слезы. Уголки ее губ неумело, осторожно приподнялись, создавая на лице кривую, но, ни в коем случае, не фальшивую улыбку, будто она просто разучилась улыбаться. После медленно отступая назад, Люси сбежала, теперь уже без страха, ведь поняла, что лучше быть одной, лучше пусть она понесет всю боль, чем причинять ее тем, кого ты действительно любишь, кто дорог тебе и ради них не страшно. Она не стоит их слез, вот только сегодня она вновь причинила всем боль, страдания, она сама виновата.

Леви удобно сидела на лавке, доедая уже n-нное по счету яблоко, рядом, подперев ее со спины, держа свои руки на ее животике, ласково поглаживая его, сидел и Гажил, через раз целуя ее в макушку. Марвелл тихо вздыхала, болтая ногами над полом, постоянно оглядывалась, думая, предполагая, наивно мечтая, что вот-вот и дверь гильдии широко распахнется, а на пороге, улыбаясь, будут вместе стоять Нацу и Люси. Девушка будет так искренне и тепло улыбаться, как улыбалась когда-то только им, и от этого становилось немного обидно. Видимо она, просто ревнует внимание Люси ко всем остальным, так глупо и по-детски. Время все шло, а ни Нацу, ни Люси не было, прошло уже больше часа, а они просто сидели, сложа руки, не делали совсем ничего, надеясь только на Нацу, и Венди надеялась на него как никто другой, ведь она пожертвовала всем, что у нее только было.

Венди насторожилась, когда услышала тихие, едва слышные шаги по ступенькам, будто тот, кто поднимается, вовсе не хочет идти сюда, но все равно, даже не смотря на это не желание, идет. Где он уже находится, девочка не слышала, только глухие шарканья, которые становились ни громче, ни тише. Дверь тихо приоткрылась, но все равно предательски скрипнула, выдавая пришедшего с головой. Все взволнованные взгляды переместились на дверь, в которой показалась темная фигура. МакГарден обернулась, замерев, перестав жевать свое яблоко – в ее карих глазах с такой детской наивностью и искренностью было сколько надежды. Но вместо ожидаемой улыбающейся парочки в помещение вошел один лишь Драгнил, опустив голову, в намокшей от дождя одежде, с упавшей на глаза челкой. Он был мрачнее тучи и, дойдя до первой лавки, парень с грохотом опустился на нее, запустив пальцы в волосы, явно о чем-то думая. Леви не посмела и слова сказать, но Нацу озвучил все сам, с такой досадой и ненавистью к самому себе, что девушке стало неприятно и в какой-то степени страшно.

–Она просто остановила время и сбежала, – тихо, почти злобно проговорил Драгнил, стягивая насквозь промокший плащ, который не спас его и подавая его немного удивленному Жерару. – Как такое вообще возможно? Она сказала «Остановите время, вам приказываю я – дитя Смерти, лучшее творение тьмы». И все, как по какому-то волшебству, замерло, звуки, люди, я. Только она могла свободно двигаться и, сказав, чтобы мы присмотрели за Венди и Эми, просто сбежала. Люси была так близко, я мог держать ее за руку, разговаривать с ней, чувствовать ее запах, но упустил. Идиот. Теперь, похоже, что она не вернется, это был наш последний шанс. Черт, – МакГарден тяжело вздохнула, поднялась со своего места и, опираясь на стол, присела рядом с ним. Попросив у Миры полотенце, которое та постоянно теребила, девушка начала заботливо вытирать капли дождя с лица Нацу, с его волос, будто он пятилетний ребенок, который не в состоянии сделать это сам. Вот только Леви прекрасно знает, что влюбленные по уши те еще дети.

Венди замерла, закусив губу, сначала она была готова наброситься на них, не поверить, обвинить в том, что они сами не хотят вернуть Люси домой и пытаются настроить ее и Эми против Хартфилии. Однако чего стоит один лишь взгляд Нацу, такой виноватый, будто он пытался извиниться перед ней, попросить прощения за то, что не оправдал ее надежд. Теперь она убедилась, они не могут лгать, да и благодаря этим словам до небесной волшебницы, наконец, дошло, к чему были все эти последние заботы Люси, ее дрожащий голос, испуг, бессонные ночи – Хартфилия знала и планировала это все заранее. Она вынашивала, доводила до совершенства весь свой план, даже на балу, а они глупые доверились ей, сделали, как ей было угодно, ведь она все предугадала. Их мысли, желания, Люси знала, что они поддадутся соблазну и пойдут на встречу с гильдией.

–Наверное, ты прав, Нацу, она, я уверена, планировала все заранее, она знала, что я и Эми не сможет отказаться, отговорить себя от встречи с вами. Люси хорошо разбирается в людях и без зазрения совести забирается в их души, вот только нас она знала и так. Но до этого она не пользовалась нами, не пыталась манипулировать, запугивать, не было ничего такого. А теперь она бросила нас, но я все равно не буду винить ее ни в чем. Думаю, что окончательное решение пришло к ней на балу, когда Люси упустила демона. В ту ночь я говорила с ней и призналась, что чуть не выдала наше присутствие там. Мы просто не могли догадаться, как и всегда мы находились на шаг, а то и на два, позади нее. Люси не вернётся и это правда, если уж она просила позаботиться о нас, то ждать ее теперь не стоит. Это будет пустая трата времени. Мы вновь оказались вне ее атмосферы, слепо доверились и в этот же момент оказались по ту сторону от нее, а ведь Люси улыбалась нам вслед. Она знает, она уверена, что мы сейчас в надежных руках и нам ничего не угрожает, теперь она спокойна как никогда раньше, – Венди говорила это все спокойно, обдуманно, осознанно, совсем как взрослая, будто ей и было все равно, однако это было далеко не так. Она вдруг осознала, что все это время Люси держала их возле себя, пытаясь ужиться, вернуться назад к своей жизни, а они вечно попадали в какие-то истории, сами подталкивали ее к этому непростому решению и то, что было на балу, решило все. В этом есть и их вина, но как бы не было больно осознавать, что тебя бросили, плакать все равно почему-то не хотелось. Может, Венди просто хотелось быть сильной в глазах друзей, взрослой, подать пример Эми и всем остальным магам.

Худые, хрупкие плечики Эми судорожно поднимались и опускались, пока она усиленно прятала слезы, опустив голову, постоянно стирая знаки своей слабости рукавом со щек. Верить во все эти разговоры ей хотелось меньше всего на свете. Она, в отличие от Венди, не могла больше сдерживаться, не могла прятать все внутри, строить из себя умную, в чем-то даже мудрую девочку, которая должна всех понимать, как когда-то учила их Люси. Все для их же блага, для их будущего, которое теперь раскрыто перед ними, но они-то об этом вовсе не просили, так почему Люси решила все за них? Вот они дома, среди друзей и знакомых, но какое может быть счастье, когда самого главного человека в твоей жизни рядом нет? Какая может быть радость, если ты знаешь, что больше не увидишь ее, не услышишь ее холодное, строгое замечание, не увидишь ее улыбку. И чем больше Эми убеждала себя в этом, тем сильнее, быстрее слезы скатывались по покрасневшим щекам.

–Тише, Эми, не плачь, пожалуйста. Люси сделал то, что и должна была. Она оградила нас всех, тех, кто ей так дорог, от опасностей, от того, что видели ты и я. Понимаешь, Эми? – Марвелл обняла подругу, целуя ее в макушку, пытаясь объяснить то, во что и сама верила. Успокаивала она, как могла, так, как умела, так, как делала Люси. Обнимала, целовала, стирала со щек слезы, шепча что-то ласковое, теплое, родное, но вот только Венди это не Люси.

–Нет, я уже ничего не понимаю и не хочу больше понимать. Я хочу к Люси! – вырвавшись из объятий Венди, аловолосая, не разбирая дороги, бросилась прямиком к двери. Уже через секунду она бежала по ступенькам, чуть ли не спотыкаясь. Для нее главное было убежать подальше отсюда, вслед за Люси, за Адрианой, за Райто, за всеми ими и больше ей не был нужен никто.

–Эми, стой! – Венди думала броситься за ней, но дорогу ей перегородил очнувшийся Рэдфокс. Парень взял ее за шкирку, как непослушного котенка, и, развернув, легко подтолкнул назад к лавке. – Но там же дождь, если она заболеет или потеряется?! – пыталась возразить небесная волшебница, но ее все равно не отпустили.

–Нагуляется, успокоится и вернется, Люси не глупа, на ее слезы и угрозы больше не поведется, – Марвелл нахмурилась, но послушно заняла свое место, надеясь, что Гажил, в конце концов, окажется прав и Эми прибежит назад, когда успокоится и придет в себя.

Сколько она уже бежала, Эми толком и не помнила, не знала, перед глазами все уже плыло – силуэты домов, деревьев, случайных прохожих сливались из-за этого проклятого дождя, что не знал пощады. Ботинки полностью промокли, там уже хлюпала вода, в горле першило от холодного воздуха и будет неудивительно, если в итоге у волшебницы обнаружится воспаление легких. Недавнее голубое небо было полностью затянуто тучами без единого светлого места – грозовое, как раз под настроение, которое царило в душе девочки. Капли дождя беспрерывным потоком стекали по уже давно намокшим волосам, бледному лицу, пальцы дрожали от холода. Одна улица, вторая, третья, переулок – все путалось, и аловолосая уже даже не понимала, где сейчас находиться, куда она забрела, поддавшись своим чувствам. Ноги предательски путались, вовсе ослабли, и бежать дальше или просто идти, она не могла. Цепляясь побелевшими, тонкими пальчиками за кирпичи ближайшего дома, Эми медленно продвигалась к небольшому узкому переулку, надеясь там отдохнуть, перевести дух, а после опять бежать и искать их. Вдали раздался раскат грома, будто сотрясая землю, среди туч мелькнула ярко-желтая молния – это была первая гроза в этом году, пятое марта. И только сейчас, чуть передохнув, Эми осознала, где она, что она и вспомнила, что она безумно боится грозы и всегда забиралась к Люси, поэтому-то она никогда и не спала одна. А сейчас она одна в пустом переулке, под холодным проливным дождем, а теперь еще и напуганная до такой степени, что в любой момент может рухнуть на землю. Что ей теперь делать?

«Люси, Райто, Адриана, я хочу к вам» – крепко зажмурив глаза, обняв себя руками за плечи, Эми опять бросилась бежать вперед по улице, надеясь найти кого-то из них. Была надежда, что Боги смилуются над ней, но пока она чувствовала только холод, обиду и страх. В такой момент безумно хотелось броситься в объятия Люси, как она всегда делала, когда было страшно или холодно. Рядом с Хартфилией никогда не было страха, рядом с ней было спокойно, было чувство защищенности, а теперь всего этого нет. Только Люси могла согреть ее всегда, напоить чаем, чтобы только в грозу девочка спала спокойно, а сейчас Эми не к кому обратиться. Улицы опустели, уже никого не было кроме нее и потому нет надежды, что кто-то остановит ее, спросит, почему она одна на улице, да еще и в дождь, почему она плачет, где ее родители. Никто не согреет ее теперь, никто не обнимет. Никто.

–Мама, – девочка зажмурила глаза, еще сильнее хватаясь холодными, казалось, деревянными и вовсе не слушающимися пальцами за плечи, пока дождь вновь, заново мочил ее с ног до головы. И она продолжала упорно бежать, пока не споткнулась обо что-то теплое, лохматое и как позже она увидела голубыми глазами, горящими среди неожиданно осевшей на город темноты. – Райто! – воскликнула Эми, всхлипнув, радуясь, что она все же смогла его найти, хотя на самом деле это он нашел ее. Тонкие ледяные ручки тут же обняли пса за шею, а сама девочка, утыкаясь ему носом в мокрую шерсть, беспрерывно плакала, а он терпел, ждал, когда волшебница отойдет от шока и сможет выслушать его. – Не уходи, слышишь?! Не бросай меня, мне страшно! – раздался очередной раскат грома, заставивший ее вздрогнуть всем телом и еще сильнее прижаться к Райто, хватаясь за него, как за последнюю опору. Пес же послушно терпел, он знал, что она боится грозы, знал, что она сбежала, знал, что происходит в гильдии. И он хотел помочь, но не Люси, не ее друзьям, у него были другие планы.

–Не реви! – зло рыкнул он, заставив Эми замереть, посмотреть на него испуганными глазами. – У меня есть план. Лучше соберись и отведи меня в вашу гильдию, думаю я смогу помочь всем, – девочка послушно кивнула, быстро поднимаясь с земли, опираясь ладошками на дрожащие коленки. Для начала надо было осмотреться и понять, где они вообще встретились…

Комментарий к Предательство, часть 2: Дитя Смерти, лучшее творение тьмы... Ну, как-то так. Прошу прощения за задержку, я как всегда перечитала утром главу, она мне не понравилась и я ее полностью переписывала, все 11 страниц. Надеюсь на понимание

^_

====== Бонус 1. Под цветущей сакурой... ======

Вдали в очередной раз сверкнула ярко-желтая молния, сопровождаемая новым, оглушительным раскатом грома, озаряя темное, грязно-серое, грозовое небо и узкую дорожку, вымощенную маленькими камнями, из одной деревеньки в другую, находящуюся не так уж и далеко. Люси, придерживая капюшон двумя пальцами, оглянулась, подняла голову вверх, вглядываясь в эти тучи, а после стряхнула мешающую челку в сторону – вот-вот и пойдет дождь, а этой соседней деревушки все не видно, даже на горизонте, дело дрянь. Это было ее очередное, уже сотое по счету задание, по поимке обычного демона, но она и не думала, что это нерадивое творение тьмы додумается сбежать от нее и потому, пока Эми и Венди еще сладко спали, Хартфилия приказала Адриане охранять их, а сама ушла. В воздухе все еще витал этот противный, тошнотворный запах гнили и Люси ощущала его, не смотря на такой сильный, переменчивый ветер, он все равно чувствовался. Вокруг, как и всегда рано утром, было темно, тихо, если не считать эти громыхающие раскаты в небе, мелькающие молнии и зазывание ветра прямо над головой.

Опустив глаза, Хартфилия прибавила шагу, до сих пор не теряя надежды придти в деревню, где и схоронился демон, до начала бури, хотя было и так понятно, что не успеет. Камешки под ногами, как и песок, были сырыми, влажными – земля еще не успела просохнуть после вчерашнего ливня, однако природа решила не щадить ни деревни, ни ее жителей, посылая в этот край еще и грозу, первую в этом году. Фыркнув, Люси смело зашагала вперед, ни разу не вздрогнув, не обратив внимания на небо, когда гром раздавался прямо над головой, ей до этого не было никакого дела. Она думала о чем-то своем, и мыслей, роем вьющихся в голове, было предостаточно, там все вертелись эти чертовы демоны, ее малышки, скорое возвращение домой, от которого Хартфилия была явно не в восторге. Передавая конверт с этим заданием, Имизуки тактично объяснила, что дальше, уже далеко за пределы Фиора, их не отпустит. И не отпустила, собственно, как и обещала, только перед этим сказала, что это их последняя цель и потом они должны идти той же дорогой, возвращаясь обратно в крупные города, и это девушку вовсе не радовало.

Ее скучнейшие размышления, так и не давшие никакого результата, продолжались ровно до тех пор, пока у себя под ногами она, наконец, не заметила маленькие белые цветы, медленно, под порывами ветра, оседающие на мокрую землю, на камни. Уголки губ дрогнули, приподнимаясь, и вскоре на лице Люси появилась легкая, еле заметная улыбка, но стоило ей поднять голову, как девушка тут же застыла, вовсе не веря своим глазам. Там далеко вперед тянулась целая аллея деревьев и только одно, явно отличающееся от других, будто по волшебству цвело маленькими белыми цветами, которые так беспощадно срывал ветер, бросая под ноги случайным прохожим. Все это было так красиво, необыкновенно и волшебно, что не остановиться и не улыбнуться было просто невозможно. Это цветение было даже в какой-то степени знакомо Хартфилии, ведь так рано сакура цветет не в первой. Когда-то, а точнее ровно год назад, в этот же день – восьмое марта, цвела сакура и в главном парке Магнолии, так же радуя всех, кто ее только видел.

Желание идти куда-то, преследовать демона, вместо того, чтобы насладиться этой красотой, быстро отпало, оставило голову Хартфилии, успеет, никуда он не денется. Подходя к дереву, девушка на ходу стянула капюшон, подставляя лицо под порывы ветра, которые не чувствовала. Присев на холодную, сырую землю, Люси оперлась спиной об ствол сакуры, устало, мечтательно прикрыв глаза, хотя на лице продолжала сиять эта еле заметная улыбка. Прошлой весной в гильдии они все вместе отмечали этот праздник прямо под сакурой, устроив там настоящий бал, который до сих пор отрывками всплывал в памяти Хартфилии и, похоже, сейчас самое время вспомнить его полностью…

Всего раз в году их гильдия, как по взмаху волшебной палочки, менялась в корне, становясь тихой, спокойной, незаметной и все это делалось только ради девушек, состоящих там. Ни одна из них никогда не требовала от парней невозможного, дорогих подарков, украшений, пышных букетов цветов, они просили простого внимания, заботы, атмосферу дружбы, понимания и самой настоящей невинной любви. В тот день никто не смел драться, ругаться, кричать или что-то ломать. Все парни становились настоящими принцами из сказок, которых так жаждала каждая девушка, они становились их принцами, пускай и всего на один день. Тогда они должны были просто потанцевать в гильдии под легкую, чарующую музыку, что с каждым разом все сильнее увлекала за собой, да, должны были – таково было желание девушек, они все хотели настоящий бал. Но все планы о танцах разрушила Мира, с порога объявив, что в парке уже зацвела сакура, она же и предложила станцевать прямо под ней, в этом вихре маленьких белых цветов и никто не отказался.

Люси помнила, как смущенно краснела под пристальными, порой даже удивленными, взглядами прохожих, чувствуя себя вовсе не комфортно в этом легком светло-розовом платье с кружевами на спине, груди и рукавах. Все смотрели так, что хотелось просто спрятаться ото всех, однако она и не ожидала, что «ее» принц в этот день будет еще более заботливым и внимательным, чем раньше – тогда Драгнил, улыбаясь так же мило и забавно, накинул ей на хрупкие плечи свой пиджак, в который она закуталась с удовольствием, так даже душе было гораздо теплее. Макаров махал им рукой, чтобы уже становились и готовились, привел откуда-то парочку музыкантов, и в ту же секунду по парку разнеслась та легкая, знакомая ей до сих пор мелодия, которую она, не смотря ни на что, запомнила наизусть. Ее рука дрожала как-то слишком неумело, неуклюже держась за плечо Нацу – все уже давно кружились, а ей было страшно, хотя она бывала на балах чаще их всех, но в этот раз все было по-другому.

Драгнил улыбнулся ей такой детской, невинной улыбкой, какой мог улыбаться только он, и сделал шаг назад, увлекая Люси за собой, плавно двигаясь вслед за Мирой и Фридом. Один круг, два, три – они просто кружились, отдаваясь и душой и телом этой таинственной мелодии, у которой даже и автора не было. Маленькие белые цветы поднимались от ветра, который создавали они, не останавливаясь, будто давая им еще один шанс взлететь так высоко и быть подхваченными ветром, продолжая свой танец. Все пары, сколько их там вообще было, танцевали так легко, плавно, красиво, что казалось еще немного, и все они поднимутся в воздух. Рядом, у дороги, останавливались прохожие, перешептывались, но никто из танцующих не обращал на них никакого внимания – эта мелодия накрыла их с головой, оплетала сердце, заставляя кружиться еще и еще. В голове звучала эта музыка, рука в руке и глаза напротив – больше в тот день не было нужно ничего. Им не было холодно, хотя ветер не щадил их, просто танец унес их отсюда, и Люси, продолжая кружиться, не отпуская руку Нацу, видела перед собой только эту милую, детскую улыбку и такие забавные ямочки на щеках, при упоминании которых он постоянно краснел. Но Люси видела его таким веселым, беззаботным, заботливым, счастливым и он нравился ей еще больше.

Их танец закончился, но Хартфилия, сидя все под тем же деревом, продолжала слышать в голове мотивы той мелодии, которая с каждым разом, с каждым ее вздохом раздавалась все громче и громче. Улыбка не исчезала с ее лица и девушка, поднявшись, поддалась тому же чувству, что завладело ею и в тот раз. Один шаг, два, три, четыре – тот же танец, та же цветущая белыми цветами сакура, тот же мотив, настойчиво раздававшийся в голове. Один круг, два – музыка все не стихала, но цветы под ее ногами послушно поднимались, опять взлетая вверх, перед глазами Люси видела опять ту же невинную, милую улыбку, те же забавные ямочки на щечках, она опять чувствовала его руку на талии и жар его ладони на своей руке. Все было прямо, как в тот раз, но сегодня она танцевала одна. Будь она в тот день посмелее, то наверняка поцеловала бы его не в щеку, прямо у ямочки, как в итоге и поступила, а именно в губы. В тот день «принц» был этого достоин.

Хартфилия последний раз шагнула, приставила ногу и остановилась посреди парящих цветов, которые сейчас начали беспорядочно оседать на землю, мелодия начала стихать, а все, что она навоображала, стало рассеиваться, как будто ничего и не было – но, как и тогда, остались эти маленькие белые цветы. Они кружились так же плавно, бесшумно, чарующе, так же, как и она, будто танцуя свой, никому неведомый танец, пока не коснулись земли. Люси открыла глаза, а вместе с тем начал моросить мелкий дождь, пригвоздив все парящие цветы к камням. Впереди, озаряя крыши домов, сверкнула молния – надо же, почти успела.

–Люси, что ты здесь делаешь? Почему стоишь под дождем? – взволнованно тороторила Венди, обняв ее со спины, будто так ей было спокойнее. Хартфилия загадочно улыбнулась, поднимая глаза к темному небу.

–Ностальгия, малышка, не бери в голову, – отмахнулась от нее девушка, хотя в голове, пусть уже и далеко, еле слышно, продолжала настойчиво звучать та мелодия. Та, под которую они когда-то танцевали под цветущей сакурой.

Комментарий к Бонус 1. Под цветущей сакурой... Должно было получиться миленько, красивенько, легко, а в итоге получилось... то, что получилось.

Все происходящее тут было до их возвращения!!!!

Ну, теперь я могу поздравить всех девушек, девочек и всех особ женского пола, заглядывающих ко мне на огонек, с этим замечательным праздником. Любви, счастья, всех благ, оставайтесь такими же хорошими читателями, друзьями, будьте самыми-самыми. С 8 Марта ^_

====== Предательство, часть 3: Боль... ======

Венди сидела все на той же скамейке отстраненно ото всех волшебников, не пытаясь вникнуть в суть их разговора, что-то сказать или возразить, когда они под предводительством бушующей Миры начали составлять новый план по возвращению Люси домой. В отличие от них Марвелл прекрасно понимала, что все напрасно, ведь ни ей, ни им ни за что не перехитрить демона, который сам того не желает, но может управлять временем, вертеть судьбами людей как вздумается, так, как ему удобно. Девочка поднимает голову, усталым, пустым и вовсе непонимающим ничего взглядом обводит скопившуюся толпу, рядом с ними, так же понуро опустив голову, думая о чем-то своем, хотя она прекрасно знала о чем, сидел Драгнил. Он то и дело хмурился, закрывал глаза, пытался сосредоточиться среди этого шума, опускал голову, запускал пальцы в волосы, перебирая их и, в конце концов, поднялся и стремительно направился на второй этаж в кабинет мастера. Венди проводила его и еще несколько секунд смотрела в просто закрытую дверь, потом опять огляделась – Мира о чем-то громко вещает и, кажется, не слышать ее невозможно, но девочка не обращает никакого внимания на ее крик, медленно уходя в себя, пытаясь самостоятельно найти ответы на некоторые вопросы. Она ведь уже не та маленькая глупая девочка, которая когда-то придя в эту гильдию, нелепо споткнулась и тут же раскраснелась, извиняясь перед всеми, она выросла, повзрослела и поумнела, теперь она может и сама придумать что-то, объяснить все, что происходит здесь и сейчас. Вот только все ее мысли тут же заходят в тупик, Венди столько дней, недель, месяцев была рядом с Люси, казалось, она знала ее лучше, чем кто-либо другой, она знала о ней все, так почему сейчас Марвелл не может просчитать все ее ходы наперед? Вся ситуация в целом – шахматная партия, вот только на одной стороне фигур предостаточно и Венди обычная пешка. На второй стороне одна лишь королева, которая то и дело водит их всех за нос, ставит шах и мат, не напрягаясь, просчитывает все их комбинации, знает, как отразить, как уйти, как обмануть. Почему Венди не может так же управлять Люси, как в тот раз на поезде полтора года назад? Только в тот день Хартфилия поддалась, сломалась и позволила вертеть собою, как вздумается. А теперь, спустя всего пару часов после их расставания, Венди и не знает, что у нее на уме, не знает, чего можно от нее ожидать, что творится в ее сердце, душе. Может она уже давно сбежала из города, забрала и Адриану, и Райто – просто ушла, раз и навсегда вычеркнув этот город из своей жизни и памяти? Или она ходит где-то недалеко, охотится или ее вновь мучает ее ностальгия, паранойя? Возможно ли вообще что-то противопоставить демону, как-то обыграть его, перехитрить и в итоге поставить мат королеве?