Текст книги "Всё только начинается (СИ)"

Автор книги: Eruwaetiel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 57 страниц)

– Вы можете переждать грозу здесь, странники, – сухо проговорил эльф. – Но как только погода изменится, вы покинете это место. И ещё… не советую уходить далеко от тента. В лагере много молодых лучников, многие ещё плохо умеют целиться. Могут случайно промахнуться.

– Спасибо, – кротко кивнула я.

Моей благодарности дожидаться не стали. Доллиец развернулся и отправился по своим делам в ту же секунду, как закончил предложение, ни разу не обернувшись. Я проводила его задумчивым взглядом и поскорее зашла под навес, заведя туда же и мокрую Рыжую. Мои спутники немедленно присоединились.

Под широким тентом хватило места всем. Привязав лошадей к колышку, вбитому в скалу, ещё осталось достаточно пространства, чтобы разложить пожитки на сухом пригорке, укрытом от непогоды задолго до начала дождя. Пока мы торопливо разбирались с вещами, мимо пробежали пара остроухих юношей, и, скинув у края навеса по горсти дров, сбежали как можно дальше от чужаков.

– Надо же, какой сервис, – удивленно пробормотал Варрик, пододвигая хворост ближе к нам и подальше от губительной влаги. – Я даже не ожидал.

Солас молчал всё это время, задумчиво следуя глазами по окрестностям, уйдя мыслями глубоко в себя. Я пока не знала, что думать по поводу его широко известной нелюбви к доллийцам и неожиданно уважительному тону, с которым он к ним обращался, но решила пока оставить свои мысли при себе.

Блэкволл с Быком быстро соорудили небольшой костерок на краю навеса, дав нам возможность немного согреться. Я присела у огня, протянув к нему озябшие пальцы и вздохнула. Интересно, чем всё это обернется…

– Они боятся, – раздался над ухом голос Коула, но я даже не вздрогнула. К этим его штучкам все уже успели привыкнуть. – Смотрят, и не могут понять. Святыня в руках чужака. Сила в её руках. Он видел свет в её ладони. Он злится. Потому что не может понять.

Парнишка сидел на корточках рядом со мной, продолжая бормотать себе под нос, потирая замерзшие руки. А я снова взглянула на злосчастный якорь, слабо мерцающий под перчаткой.

И как они умудрились разглядеть?

– Они и вправду боятся.

Я подняла глаза на Соласа, прислонившегося к толстому деревянному шесту, поддерживающему навес. Эльф продолжал смотреть куда-то вдаль, сквозь пелену дождя, уже успевшего перейти в ливень.

– Они не хотят верить, что кто-то, кроме них самих, может знать древний язык. Что кто-то может приручить священный для них символ – галлу. И уж тем более, что кто-нибудь в этом мире получит власть над презираемыми шемленами. Как же так? Столько веков они прятались по лесам, устраивая редкие нападения на проезжающих мимо их лагерей купцов, и мир успел измениться? Они хуже детей. Дети хотя бы пытаются узнать что-то новое.

Ветвистая молния расколола небосвод, резко осветив эльфа. Что-то волчье привиделось мне в ожесточившимся лице, внезапно испугав. Гром последовал всего через пару секунд, но свет пропал, а с ним и звериный вид Соласа. Мимолетное видение сгинуло, оставив лишь неприятный осадок внутри.

– Пускай себе боятся. Пока они не пытаются утыкать нас стрелами, это меня вполне устраивает. Вылезать же сейчас наружу – нет, спасибо, обойдусь лучше без подобных изысков.

Поднявшись на ноги, я отряхнула брюки от пыли и направилась вглубь навеса. Там, словно она была собакой, а не оленем, свернулась на земле Рыжая, и её теплый бок показался мне лучшей подушкой. Можно было и поспать, пока время позволяло.

Утро встретило нас россыпью тысяч кристаллов, блестящих на каждой травинке. Вода ещё капала с навеса, но дождь давно прекратился, и яркое солнце освещало поляну с бурной деятельностью на ней.

Доллийский лагерь представлял собой крошечный городок, в котором каждый был занят своим делом. Кто-то стирал, кто-то прял, кто-то колол дрова для костров. Дети, слишком маленькие, чтобы начать помогать старшим, с визгом носились вокруг, мешаясь под ногами и регулярно получая ленивые шлепки от взрослых. Это не особенно их трогало, и визг снова поднимался над лесом.

Не было шпилей воздушных дворцов, теряющихся в листве, не было знати, одетой лишь в шелка и бархат, гордо вышагивающих между деревьями. Был народ, одна большая семья, научившаяся выживать в суровом мире, где у них не было дома. Могло ли это продолжаться вечно?

Я стояла у края тента, не смея сделать шага наружу, помня вчерашнее предостережение, но и не в силах оторвать взгляда от этой удивительно простой, и оттого прекрасной жизни. Замечающие мой интерес эльфы все как один недовольно морщились, надеясь как можно быстрее скрыться с глаз чужачки. Малышня была куда проще. Одна девочка осторожно выглядывала из-за большого камня, тараща огромные бирюзовые глазищи, и тут же пряталась обратно. Один из её друзей, мальчуган со спутанными блондинистыми волосами, решил, очевидно, показать свою храбрость перед остальными. Он гордо вышел из толпы ребятни, засевшей за ближайшим аравелем, с рогатиной наперевес. В другой руке у него лежал небольшой камень. Если мой скептический вид его и покоробил, то особенного страху он не показал. Только еще несколько раз оглянулся на товарищей, подбадривающих мальчишку одобрительными возгласами.

– И за что нам такая честь? – негромко поинтересовалась я у ребенка, кивая на грозное оружие, уже готовое к запуску.

Мальчишка вздрогнул, выронив из пальцев снаряд, но рогатку не отпустил. Убедившись, что шага в сторону я не сделала, он угрюмо насупился, поднимая с земли камешек.

– Ты – плоскоухая, – не слишком внятно пробурчал он, очевидно, плохо понимая, что это значит.

Я озадаченно потрогала кончиками пальцев ухо, как обычно, торчащее между прядей волос.

– Разве? Они за ночь прилежались, что ли?

Грозный воин насупился ещё больше.

– Ты – не доллийка. У тебя нет валласлин.

– Ну так у тебя же тоже нет. Ты, выходит, тоже не доллиец?

– Я ещё маленький! – обиженно возразил он, упирая руки в бока. – Но когда я вырасту, у меня будет валласлин!

– А может я тоже ещё маленькая, – пожала я плечами. – Ну, знаешь, позднее развитие. Вот поумнею, так сразу у меня валласлин на лице и проявится.

Мальчик даже опешил от подобной наглости. Недоверчиво посмотрел на меня, на друзей позади, снова на меня.

– Валласлин рисует старейшина. Он не может сам появиться.

– Кто сказал, что не может?

Кажется, ребенок окончательно запутался, разговаривая с такой большой и уверенной теткой, но продолжить лепетание ему не дали.

Знакомый уже мне доллиец с сединой в висках грозно взглянул на ораву детей, заставив их мгновенно притихнуть.

– Гилас, да’лен.

Малышня испарилась словно по волшебству, оставив меня на съедение эльфу. Холодные водянистые глаза уставились на меня как на мерзкую букашку, прилепившуюся к только что начищенному ботинку.

– Не забивай молодым головы, чужачка. Можешь нести любую чушь своим грязным отпрыскам в эльфинаже, но не трогай наших детей.

Пережив тяжелые взгляды Кассандры, холодную войну с Калленом и орлессианский бал, мне не составило труда выдержать и неприязнь этого мужчины. Гордо вскинув подбородок, я спокойно пожала плечами.

– У меня пока нет детей, а если когда-нибудь и появятся, то очень сомневаюсь, что они будут жить в эльфинаже.

– Но разве не туда шемлены сгоняют всех вас, плоскоухих? – продолжил докапываться доллиец.

– Никто и никогда меня не сгонял, и не называл плоскоухой, если уж на то пошло. Но я слышала, что многие эльфы в городах живут в так называемых эльфинажах, рассказывая детям сказки о мифических доллийцах, живущих в лесах свободно от людского гнета. Они смелые и гордые, и когда-нибудь они придут в города за своими братьями, чтобы возродить Арлатан. Но мы-то знаем, что это все сказки для маленьких детей.

Эльф недовольно скрипнул зубами, не одобряя моего нахального поведения, но промолчал. Неопределенно качнув головой, он отвернулся в сторону основной части лагеря и вдруг неприязненно буркнул в сторону:

– Следуй за мной.

Нахмурившись, я быстро оглянулась назад на своих спутников и твердо им кивнула.

– Ждите здесь.

Наш провожатый не стал меня дожидаться, уже подходя к пещере, когда я его догнала. Он никак не прореагировал и на мое появление, не зайдя внутрь, как я ожидала, а проследовав мимо, к стоящим с другой стороны аравелям.

Мы остановились у одного из кораблей, ничем не отличающегося от других, кроме как большим количеством узоров на деревянной обшивке.

– Хранитель желает встретиться с тобой.

В этой одной фразе, сказанной самым зловещим образом, было обещание самых жутких пыток, какие только существуют на этом свете, если хоть один волосок упадет с головы их лидера. Мне ничего не оставалось, кроме как покорно подняться по деревянным мосткам и зайти внутрь жилища, погруженного в мягкий полумрак.

На немногочисленных окнах висели искусно расшитые занавески, пропуская минимум дневного света, а в воздухе висел ненавязчивый запах каких-то трав. Я несколько раз моргнула, пытаясь сориентироваться в помещении после яркой и солнечной улицы.

– Ты пришла, странница.

Обернувшись на голос, я заметила силуэт мужчины на фоне дверей в следующее помещение. Его волосы уже побелели, но в гордой осанке чувствовалась сила и достоинство старости, доступное лишь немногим. Я подумала, что жилистые руки эльфа все ещё были привычны к тяжелому мечу, хотя и не часто ему приходилось обагрять их кровью.

– Андаран атиш’ан, харен.

– Ты знаешь старый язык, дитя, – едва заметно удивился старейшина.

– У меня был хороший учитель.

Задумчивый прищур выцветших глаз несколько секунд изучал меня, но потом доллиец кивнул, жестом приглашая меня следовать за ним.

Я прошла через несколько небольших комнат, устроенных скромно, но уютно. Большую часть пространства занимали бесконечные сундуки, но нашлось место и для узкой койки, и для рабочего стола с изящной чернильницей и аккуратной стопкой пергамента. Лесным эльфам не чужда была грамота.

Через последнюю дверь, где мне пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться головой о низкий косяк, он вывел меня на нос аравели, возвышающейся над поляной. Весь лагерь был как на ладони, и мы не привлекали особого внимания его жителей, каждого занятого своим делом.

– Мы нечасто пускаем путников в свой лагерь, Вестница.

Привычное слуху прозвище заставило меня устало закатить глаза. Я облокотилась о перила, разглядывая старейшину при дневном свете, и повторила давно заученную фразу.

– Буду признательна, если вы будете звать меня Рейвен, харен.

Эльф приподнял серебряные брови, рассматривая меня с новым интересом.

– Тебе не нравится прозвище, данное тебе людьми?

– Я просто не считаю его правдивым. И не особенно люблю врать.

– Ты не веришь в Создателя? – моё затянувшееся молчание вынудило его продолжить. – Тогда, быть может, ты верна нашим богам?

И снова меня пытались принудить выбрать чью-то сторону. Усталый вздох вырвался из меня, привыкшей к этой шарманке.

– Предпочитаю вообще не лезть к этим самым богам. Пока они меня не трогают, меня это вполне устраивает.

Эльф помолчал, задумчиво перебирая пальцами по перекладине.

– Но ты продолжаешь вести за собой людей. Собираешь армию. Ты ведешь Инквизицию. Для чего?

– Точно не ради чьих-то богов, – несколько грубовато ответила я, начиная хмуриться. – Я – Инквизитор, хотя и не просила этого звания. Меня выбрали люди, умеющие видеть личность без оглядки на длину ушей. И мы пытаемся остановить зло, угрожающее всему этому миру, а не какой-то отдельной вере.

– Ты в самом деле веришь в это, да’лен?

– Если бы не верила, я бы здесь не стояла.

Мой взгляд упрямо столкнулся с глазами доллийца и не проиграл. Старейшина отвел глаза, обернувшись на свой клан, мельтешащий внизу.

– Скажи, что ты видишь там.

Я тоже повернулась, опуская глаза на занятых работой эльфов.

– Семью, – ответила я просто. Но этого было мало. – Эльфов, пытающихся выжить в этом суровом мире, не смотря ни на что. Эльфов, отказывающихся жить в быстро меняющейся стране. Эльфов, настолько сильно желающих найти крупицы наследия своих предков, что они готовы пожертвовать своей жизнью ради этого. Мои люди обнаружили древнюю эльфийскую гробницу в Изумрудных могилах, харен. Они нашли тела доллийцев, убитых расставленными на мародеров ловушками, захваченные потревоженными духами, – я заметила, как побледнело лицо мужчины, но упрямо продолжила. – Разве ради этого вы живете? Разве ради этого должны умирать члены вашего клана? Те юноши и девушки могли жить долгую и счастливую жизнь, завести детей, научить их языку, передать легенды о древних героях. Они могли стать новыми героями эльфийских легенд. Основателями нового города, известными учеными университета Орлея. Селина изо всех сил пыталась дать эльфам доступ к знаниям, позволить им делать открытия наравне со всеми. Конечно, все это было до восстания в Халамширале… Я знаю, что вы не имеете к этому отношения, но мир меняется, харен. Мир уже изменился.

– Так что же ты предлагаешь нам, Рейвен? – взгляд старейшины стал злым и колючим, как снег в самую холодную зимнюю ночь. – Последовать примеру плоскоухих? Запереть себя в эльфинажах, в грязи и нищете?

– Я? Предлагаю? – моё удивление было почти искренним. – Ну что вы, я – всего лишь глупая и наивная девчонка, недостойная, чтобы мои слова хоть кто-то послушал. Я не предлагаю ничего. Я просто говорю – взгляните вокруг вас, перестаньте раскапывать прошлое, в нем слишком много старых костей. Стройте свое будущее сами. Наладьте связь с людьми, с торговцами. Обоснуйте своё поселение. Не посреди какой-то человеческой деревни, где-нибудь на более-менее ничейной территории. Начните с малого. Если потребуется, я смогу подергать кое-какие ниточки, чтобы вам выделили место. В Ферелдене, я слышала, король Алистер отдал часть своей страны осевшим там долийцам, в благодарность за помощь в борьбе с Мором. У вас есть будущее, но только если вы перестанете оглядываться назад на каждом шагу.

Я замолчала, но мужчина не ответил, глядя на свой народ неожиданно усталым взглядом. Прямо сейчас я смотрела на старика, горюющего о судьбе внуков, и боящегося, что никак не сможет им помочь.

Прошло какое-то время, перед тем как он снова заговорил, но в этот раз в его голосе не было злости.

– Я прожил слишком много зим, дитя, и видел слишком много смертей. Я потерял жену и детей, но не хочу увидеть конец своего клана. В этом мире ничего не дается бесплатно. Что ты хочешь за помощь, Инквизитор?

– Я ещё ничем вам не помогла, и потому ничего не могу просить. Думаю, вы знаете, где меня найти. Если вам что-то понадобится – пришлите весточку в Скайхолд. Я сделаю всё, что в моих силах.

Старейшина тяжело вздохнул, поднимая на меня глаза.

– Немногие так убеждаемы, как я. Многим не понравится идея перемен.

– Так бывает всегда, – я пожала плечами. – Перемены займут не одно поколения, быть может, никто из ныне живущих не застанет то время, когда люди будут на равных с остальными расами. Но если у нас есть шанс на спасение хоть кого-то, то кто мы такие, чтобы лишать их его?

Мужчина задумчиво сдвинул брови, глядя на меня из-под светлых ресниц.

– В твоих словах больше мудрости, чем можно ожидать от столь младой девы, дитя.

– Я видела намного больше смертей, чем ей полагается, харен.

Куда больше, чем он мог себе представить, подумала я, пытаясь вытеснить из мыслей картины тысячелетней давности. Куда больше…

========== Глава 44 ==========

Он ждал меня у самых ворот, и серые глаза едва не прожгли дыру в моем затылке, пока я деланно спокойно передавала конюху поводья Рыжей, снимала седельные сумки и быстро прощалась с друзьями, мечтавшими уже избавиться от запылившейся одежды и вытянуть ноги на ближайшем диване.

– Каллен, – лишь слабая улыбка показалась на моих губах, вызвав легкое недоумение на лице командора. – У тебя есть для меня какое-то срочное дело?

Взгляд командора ещё больше стушевался, пока я не вскинула многозначительно брови, мысленно подсказывая ему ответ.

– Эмм… да, конечно. Рей, уделишь мне немного времени?

– Конечно, – улыбнулась я уже шире, шагнув в сторону знакомой башни и не дожидаясь мужчину.

Но вот тяжелая дубовая дверь захлопнулась, и вся моя актерская игра полетела к чертовой бабушке. Я целовала его без зазрения совести и без какого-либо смущения, слишком соскучившись по этому мужчине за последние недели.

– Я не видела тебя… вечность… – выдохнула я ему в губы, встречаясь с горящим взглядом.

– И что это был за спектакль во дворе? – поинтересовался Каллен, методично справляясь с тысячей застежек на моей куртке.

Моё тихое хихиканье заставило его усмехнуться.

– Я дала себе обещание вести себя прилично и поддерживать статус Инквизитора, хотя бы на людях. А то что подумают наши солдаты, если бы я набросилась на тебя на пороге Скайхолда?

– Пусть думают что хотят, – пожал он плечами, скидывая на ближайший стул лишний предмет одежды.

Я снова поймала его губы, с жадностью вдыхая его запах. Но мне все же пришлось немного отстраниться, чтобы вставить пару слов.

– Мне просто жизненно необходима ванна… И ты идешь со мной, – развеяла я его сомнения, направляясь на второй этаж.

Как же хорошо, что в Тедасе, в отличие от нашего Средневековья, гигиене, а, следовательно, и сантехнике, уделяли столько внимания!

В который раз я поразилась древним архитекторам, построившим крепость. Мало того, что они водрузили её на непроходимых скалах, так ещё и над выходом горячих источников, обеспечивающих весь Скайхолд теплыми стенами и горячей водой весь год.

Самый минимальный ремонт в начале освоения нашей цитадели обеспечил нас всех наверняка магическими чудесами эльфийской сантехники, и теперь я лениво лежала на краю небольшого бассейна в башне командора. Конечно, для быстрого омовения обычно использовалась труба в стене, напоминающая доисторический душ, но чтобы вдоволь расслабиться, можно было раз в сто лет наполнить и бассейн.

Вода немного отдавала сероводородом, но это была минимальная плата за подобные удобства. Мягкая мочалка снова и снова поглаживала давно уже отмытую спину, но я не возражала, нежась в горячих струях воды и не менее горячих руках командора.

– Я так понимаю, поездка прошла успешно.

– А-а-а-га, – широко зевнула я, соглашаясь. – Я же вроде писала что-то в Скайхолд… Ну там нашли чудо-руну какого-то гномьего Совершенного, Варрик обещал выяснить, что в ней такого необыкновенного. Повздорила с Кассандрой, познакомилась с кланом доллийцев…

– Вы снова поругались с Кассандрой? – прервал меня мужчина, и я буквально чувствовала спиной, как он хмурится. – Из-за чего на этот раз?

Мне захотелось немедленно прикусить свой длинный язык. Наконец-то расслабившись, я совсем забыла, что об этой части путешествия Каллену знать было совсем не обязательно.

Мои плечи несколько нервно дернулись, пытаясь придать мне беспечный вид.

– Да как обычно, ссора на пустом месте. Ты же знаешь Кассандру.

– Рей.

В одном слове звучало столько переплетенных эмоций, что я мгновенно почувствовала острый укол стыда. В нем была и досада, и сожаление, что я вынуждена ему врать, и даже нежелание выводить меня чистую воду, несмотря на принципы.

Но сказать правду было выше моих сил. Мне потребовалось серьезное усилие, чтобы не сжаться в виноватый клубок, и не кинуть на командора виновато-щенячий взгляд.

– Ей не нравится, как я борюсь с порождениями тьмы. Она говорит, что это слишком опасно. Но, как видишь, все живы и здоровы, так что не о чем беспокоиться.

Это не была ложь, но и не вся правда. На несколько секунд воцарилось молчание, в течение которых мне было страшно сделать лишний вдох. Но Каллен либо поверил, либо смирился с моим выбором, не став докапываться дальше.

– И что там с доллийцами?..

Новая тема для разговора была куда более благодарной почвой для дискуссии, и тут уж я разошлась не на шутку, в подробностях пересказывая наше приключение с вставками собственных размышлений и длинными отступлениями, отсылающими к временам далекой древности.

Впервые за долгое время я была практически полностью счастлива. Мир не разваливался на части, у многих моих друзей постепенно налаживалась личная жизнь, я и сама проводила ну очень много времени в апартаментах командора… Пару раз даже удалось затащить его в свою комнату, но обычно, из-за его полуночной работы, приходилось мириться с аскетично устроенной спальней Каллена. Но спустя пару недель там начали появляться и мои вещи, так как пробираться каждое утро к себе в комнату как неумелому воришке, мне довольно быстро надоело.

Конечно, я, как и любая девчонка, мечтала просыпаться вместе с любимым человеком, смотреть на подрагивающие ресницы, подшучивать над сонной физиономией… Подобное случалось крайне редко. Мой сон не смогла бы сбросить и армия великанов, шествующая через комнату, что уж говорить о мужчине, ежедневно поднимающемся на заре. Давняя привычка раскрывала мне глаза при упоминании моего имени, но на этом моя способность быстро просыпаться заканчивалась. Как только мой мозг осознавал, что смертельной опасности мне не грозит, он спешил вернуться в объятия Морфея, ну или же в Тень, как считали местные.

Поэтому обычно я просыпалась последняя, с легкой досадой замечая пустую половину кровати и сворачивалась дальше калачиком посередине, ожидая, когда командор закончит с утренней зарядкой и спустится со смотровой площадки, начав измываться над своей начальницей, отнимая одеяло и пытаясь выгнать миледи Инквизитора из теплой постели. Иногда мне удавалось сделать обратное, и, вцепившись всеми конечностями в смеющегося мужчину, утащить его обратно на постель.

Но это случалось «обычно». В эту ночь все было по-другому.

Высокие своды пещеры уходят куда-то ввысь, и потолок теряется в непроглядной темноте, недостижимой для мягкого света парящих вокруг огней.

И страх, сковывающий тело, мешающий думать, не дающий сдвинуться с места…

Злобное шипение раздается из теней, жуткий, манящий шепот нарастает, он почти перерастает в ужасающую музыку, поглощающую все вокруг. С кончиков пальцев слетает ослепительно яркая молния, раскидывая группу тварей впереди.

Колени стонут от боли, столкнувшись с каменным полом, но окровавленные руки переворачивают лежащее тело, обращая его лицо к свету…

– Андерс!

Собственный крик разбудил меня, заставив подскочить на постели, судорожно сжимая в ладонях смятые простыни. Видение прошло, с ним же пропал и страх.

Остались только дрожь в теле и холодный пот, стекающий по лицу.

– Рей?..

Каллен коснулся моего плеча, пока я пыталась справиться с бастующим телом.

– Всё… в порядке. Просто сон. Спи.

Обернувшись на мужчину, я попыталась вложить в легкую улыбку максимум уверенности, но в блестящих в ночи глазах все ещё читалось беспокойство.

Я наклонилась над ним, запечатлев легкий поцелуй на мягких губах, одновременно касаясь кончиками пальцев его виска. Крошечный импульс силы проник внутрь, замедляя дыхание и возвращая командора в царство сновидений. Снова сев на постели, я с тоской следила за мерно вздымающейся грудью. Только моих кошмаров ему и не хватало для полного счастья.

Холодная вода из кувшина несколько охладила рассудок, позволив рассуждать логически. Это был просто сон. Один из многих беспорядочных кошмаров, посещавших меня в последние месяцы. Сколько раз мне виделись в них демоны, разрывающие на куски моих друзей? Сколько раз в небе появлялась новая Брешь, выпуская на волю тысячи невиданных монстров, готовых уничтожить этот мир в считанные дни? Сколько раз мне снился костер, на котором я сгорала заживо, чувствуя, как плавится кожа и трескаются от жара кости…

Последний сон был наградой за уничтожение порождений тьмы тем самым способом, который так не понравился Кассандре. После того фокуса я ещё несколько дней не могла спокойно смотреть на огонь, каждый раз чувствуя нарастающую в теле дрожь. Быть может, когда в последний раз Искательница не позволила мне повторить его, причиной моей злости была, на самом деле, благодарность. Скрытая радость, что мне не придется испытать этого вновь…

Сегодня кошмар был другим. Слишком яркий. Слишком… эмоциональный. И лицо светловолосого мужчины неожиданно ярко запечатлелось в моем сознании, а такого не случалось никогда раньше. Образы всегда таяли с пробуждением, оставляя вместо ярких картин размытые силуэты.

Я не помнила, как оказалась в кабинете, сосредоточенно выводя на пергаменте знакомые линии кусочком угля. Раз за разом рисунок терял сходство и, скомканный, летел на пол, а потом я начинала снова. Это лицо… я боялась узнать, чьё это было лицо.

– Ты провела здесь всю ночь? – голос Каллена вывел меня из задумчивости, пока я лениво подрисовывала тени.

– Что? – он стоял в нескольких шагах от стола, в одних лишь брюках и рубашке с распущенной шнуровкой.

Сколько времени он уже был здесь, следя за мной? Пожалуй, этого я уже никогда не узнаю.

Руки сами схватили законченный рисунок, прижимая его к груди, словно командору нельзя его было видеть. Впрочем, это не было такой уж неправдой.

– Эм-м… не всю. Мне… нужно идти.

Я неловко соскочила со стула, едва не запутавшись в собственных ногах, и быстрым шагом направилась наружу.

– Рей! – его оклик застал меня уже в дверях, но я не обернулась, спеша найти того, кто сможет дать ответ на тревожащий меня вопрос.

Варрик уставился на меня как на привидение, когда увидел меня на пороге его спальни в столь ранний час. Гном недоуменно вскинул брови, покрепче запахивая халат, в кои-то веки подрастеряв своё красноречие.

– Пташка… с тобой все в порядке?

– Можно войти?

Он покладисто отступил в сторону, пропуская меня внутрь. Я прошла к знакомому столу, где мы когда-то играли в карты, и нервно перебрала пальцами по столешнице.

– Варрик… тебе это никого не напоминает? – не глядя на собеседника, я положила на стол несчастный рисунок, над которым я мучилась всю ночь.

Гном шагнул ближе, взглянув на пергамент, но ничего не ответил. Мне этого было более, чем достаточно. Устало рухнув на ближайшую табуретку, я спрятала лицо в ладонях.

– Ну почему я не могу быть обычным гребанным магом?.. Почему подобные вещи все время случаются со мной?

– Ну, тебя сложно называть обычной, Пташка, – попытался утешить меня Тетрас. – Но где ты видела… это? Ты ведь уже знаешь, что это Блондинчик, я так понимаю?

– Если учесть, что я проснулась, выкрикнув его имя, то да, такая мысль меня посетила, – я подняла усталый взгляд. – Это был сон, буквально несколько часов назад.

Варрик задумчиво рассматривал картину, потирая заросший щетиной подбородок.

– Он не выглядит слишком хорошо на этом портрете, не в обиду тебе будет сказано.

– Он и не выглядел.

– И я так понимаю, эти темные пятна, не потому, что у тебя рука соскользнула, – помрачнел он ещё больше.

– Нет, – я мотнула головой. В моем сне он был весь покрыт каплями крови, но своей или чужой, понять было сложно. – Но он был не один… она бежала ему на помощь… она боялась.

– Она?..

Я мотнула головой, сбрасывая свежие воспоминания. Руки схватили несчастный пергамент, сминая рисунок.

– Прости, Варрик… это был просто сон. Вероятно, твоя книга о защитнице так сильно запала мне в душу, что я теперь и во сне вижу её главных героев. Не обращай внимания…

И, не позволив ему вставить больше ни слова, я быстро покинула его комнату, мечтая, чтобы мои слова были правдой. Но они не были.

Следующие несколько дней я старалась избегать всех своих знакомых, опасаясь серьезного разговора. Практически у каждого из них мог быть свой повод, но мне не хотелось начинать ни одного. Поэтому я снова зарывалась головой в песок, то есть работу, имитируя бурную деятельность. То ли сдавшись, то ли смирившись с моим поведением, никто меня не дергал лишний раз, дав мне возможность самостоятельно справиться с внутренними проблемами. Я была благодарна и этому, внутренне сжимаясь при мысли, что вечно так продолжаться не может.

Но время шло, и мои личные трудности отошли на второй план, когда пришли новые известия.

– Наши люди докладывают о порождениях тьмы на Штормовом берегу, – Лелиана мрачно взглянула на черный флажок на южном побережье Ферелдена. – Это уже не первые слухи об их появлении. Не так давно была вспышка скверны недалеко от Амарантайна, да и вы столкнулись с ними в Свистящих пустошах. Что-то происходит. Если начинается новый Мор…

– Не стоит сразу предполагать худшее, – покачала головой Жозефина, перелистывая несколько бумаг. – Вполне вероятно, что где-то обвалились глубинные тропы и порождения тьмы нашли путь на поверхность. Это может быть даже никак не связано с тем драконом, которым управляет Корифеус.

– Нужно отправить солдат на побережье, – тут же вклинился Каллен. – Уже есть потери, и я получил известие о скверне, распространяющейся по лагерю. Это может стать серьезной проблемой.

– Наши люди – не Серые Стражи, у них нет иммунитета от этой болезни, – Кассандра упрямо сжала челюсти. – Сейчас мы должны сосредоточиться на борьбе с венатори, в конце концов, Штормовой берег – территория Ферелдена.

– И что, скажем королю Алистеру – ваши земли, разбирайтесь сами?

Мой голос прозвучал грубее, чем мне бы хотелось, и виной тому было систематическое недосыпание в последние дни.

– Мы не можем помочь всем, – тем не менее, возразила Искательница. – Нам необходимо расставить приоритеты.

Как же я ненавидела, когда они начинали делить людей на достойных и недостойных спасения. Конечно, в словах женщины был смысл, но он мне претил. Я должна была промолчать, покорно позволить погибнуть ещё не одной сотне людей и заняться другими, более важными вещами.

– Я могу с этим разобраться.

Над столом повисло напряженное молчание. Первой подала голос Жозефина, с легким недоумением склонив голову.

– Простите, Рейвен, но я не думаю, что нам стоит подвергать вас подобному риску, тем более, что какого-то преимущества перед порождениями тьмы у вас нет.

– Есть, – упрямо вставила я. – Я могу сделать так, чтобы скверна не распространялась дальше.

– Нет, ты не можешь, – Кассандра уставилась мне прямо в глаза, сдвинув к переносице черные брови.

– Да, я могу.

– Это слишком опасно.

– В последний раз никто не пострадал, насколько мне помнится. А могли бы.

– Создатель, ты даже не знаешь, о чем говоришь!

– Можно подумать, ты сильно в этом разбираешься!

– Могу я спросить, о чем конкретно вы говорите? – вставила между нашими препирательствами сестра Соловей, со сдержанным интересом переводя взгляд с меня на Искательницу.

Теперь роли поменялись.

– Нет, – твердо ответила я.

– Да, – в ту же секунду кивнула Кассандра.

Мы снова замолчали, играя в гляделки. Я чувствовала на себе взгляд Каллена, уже догадывающегося, о чем идёт речь, и боящегося поверить. Но это была моя вина. Мне стоило промолчать, забыть об этом происшествии…