Текст книги "Настоящее в будущем (СИ)"

Автор книги: Blitz-22

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

– Разберёшься, – ободряюще улыбнулся Голд. – У тебя есть стимул. Только, играя со временем, прошу, не заиграйся.

– Я буду очень осторожна, – заверила Малефисента и обратилась к Белль: – Могу я ненадолго позаимствовать эти тексты?

– Забирай насовсем, – разрешила Белль. – Мне они не нужны.

– Уверена?

– Абсолютно.

– А тебе, Румпель? – спросила ведьма.

Разумеется, ему было любопытно, но он слишком устал, чтобы продолжать разбираться в этой теме, а потому отрицательно покачал головой.

– Тогда, полагаю, мне пора. Спасибо за помощь, – улыбнулась Малефисента. – Приятно иметь с вами дело.

Она легко поклонилась, махнула рукой на прощанье и ушла. Коль вскоре тоже собралась к Робин, но прежде выпросила у матери одну из карт. Румпель не знал, зачем она ей, но понял по взгляду, что для неё это важно.

Провожая Коль, он и Белль вышли из библиотеки и смотрели ей вслед, пока она окончательно не исчезла из виду.

– Как прекрасна юность! Радости первых моментов, новые впечатления, которые так и не терпится получить, – печально вздохнул Голд. – Скоро она скроется за дверью, которую долго не решалась открыть.

– Не беспокойся за неё, – ласково сказала Белль, угадывая его мысли. – Роланд хороший парень. С ним она в безопасности. Но сегодня мы определенно будем ждать её дома.

– И сегодня, – сказал Голд, – и всегда.

Белль участливо обняла его, и он бережно сжал её руку, радуясь, что она стоит рядом с ним и будет рядом в будущем. Всё было хорошо.

***

Адам выбрался в город, чтобы немного покататься скейте. Он покружил по безлюдной парковке, покрутился на месте и совершил несколько простеньких прыжков, а после, в поисках вызова посложнее, выехал на улицу, разогнался и перелетел через проезжую часть. Притормозив, он повернул за угол и едва не въехал в Стивена Розенблума, резко развернувшись прямо перед ним.

– Осторожно, приятель! – отпрыгнул Стив.

– Извини, – дружелюбно улыбнулся Адам и взял доску в руки. – Патрулируешь?

– Слоняюсь.

Стивен продолжил свою прогулку, а Адам решил к нему присоединится.

– Сторибрук – удивительный город, – задумчиво протянул Адам. – Вчера здесь был хаос, а сегодня все ведут себя так, будто наступил самый обычный день.

– А зачем раздувать? – буркнул Стив. – Было и было. Ты долго катаешься?

– Нет, только начал, – ответил Адам. – Надеюсь, что в июле удастся покататься в Нью-Йорке.

– Скучаешь по Нью-Йорку?

– Нью-Йорк – мой дом, – просто сказал Адам. – Сторибрук мне так родным и не стал. А ты бы не хотел уехать? Побывать где-то ещё?

– Никогда не думал об этом, – сказал Стив. – Наверное, нет.

– Хочешь остаться тут и стать рыцарем?

– Мой дед и мой отец были рыцарями, – пожал плечами Стив. – Я не вижу ничего плохого в следовании традициям своей семьи.

– Совершенно бесполезной в этом мире, – скептически отметил Адам.

– Ты непривычно разговорчив сегодня, знаешь? – усмехнулся Стивен.

– Да и ты не из болтливых.

Некоторое время они шли молча, хотели разойтись на ближайшем перекрестке, но стали свидетелями одного происшествия. Лиам и Гарри боролись, катаясь по асфальту, а за ними наблюдали еще три хулигана и перепуганный Макс Бут. Само собой, они не могли пройти мимо.

– Хей! – крикнул Стив и громко свистнул, привлекая к себе внимание. – Отойди от него!

Они подступили ближе, и Адам помог Лиаму подняться.

– Мне казалось, что вы друзья, – рыкнул Стивен. – Или у тебя развлечение такое? Бить своих друзей?

– Не друг он мне, – прошипел Гарри. – И никогда не был!

– Согласен! – крикнул Лиам, отряхивая одежду.

– Убирайтесь отсюда, – грубо велел им Стив.

Дружки Гарри явно не хотели противостоять ему, но не решались оставить своего лидера.

– Или? – с вызовом крикнул Гарри.

– Или мы с тобой разберемся, – спокойно ответил ему Адам. – Ты утратил численное превосходство, приятель. Пришло время остановиться.

– Или я остановлю тебя, – мрачно пригрозил Стив. – Не забывай, что я всегда буду рад припомнить тебе старое.

Адам очень не хотел бы, чтобы парень вроде Стива желал «припомнить ему старое». Гарри, кажется, был с ним согласе.

– А я помогу, – поддержал Лиам, робко покосившись на Стива.

Гарри и его друзья спасовали, понимая, что стычка выйдет им боком. Скорчив недовольные рожи, они побрели прочь.

– Спасибо, ребят, – поблагодарил Макс Бут. – Большое спасибо!

Он пожал им и тоже ушел, к ним вышла очень красивая девушка, которую Адам смутно помнил по школе. Кажется, её звали Мэлоди Линч, и они вместе посещали уроки биологии, на которых она всегда работала только с Лиамом, невзирая на то, что в биологии он разбирался неважно. Когда девушка обняла Лиама и нежно коснулась его щеки, Адам понял, чем был обусловлен её выбор

– Ладно, – вздохнул Стив и развернулся, чтобы уйти. – Я пойду. Пока, Адам. Лиам.

– Может останешься? – остановил его Джонс. – Зайдём куда-нибудь перекусить. Я угощаю.

Стив внимательно посмотрел на него, колеблясь с ответом. Адам не знал, что случилось между ними в прошлом, но видел, что Лиама всеми силами желает это исправить.

– А к чёрту! – решился Стивен. – Можно и с вами. Всё равно заняться особо и нечем.

Все четверо нырнули в ближайшее кафе, сделали заказ и с час проговорили о всяких ерунде, пока Лиам не получил неожиданное сообщение

– От твоей сестры, – удивлённо сообщил он Адаму.

– Коль? – Адам изумился не меньше, – Зачем ей писать тебе?

– Она считает, что мне будет интересно стать участником одного важного события.

– Какого события? – полюбопытствовал Стив.

– Неизвестно, но она просит прийти в лес, – ответил Лиам. – К туннелям.

***

Дэвид Нолан должен был подойти в участок к трём. Эмма хотела сделать важное объявление. Неловко простившись с женой, он вышел из дома и поехал на работу, но по пути заглянул в лавку Голда, сам не зная почему.

– Привет, – негромко сказал Дэвид. – Есть здесь кто? Голд?

– Дэвид? – невозмутим спросил Голд и вышел к нему из подсобки. – Вот так сюрприз! Чем обязан?

– Не знаю, – поёжился Дэвид. – Я не знаю, зачем я пришел. Наверное, мне лучше уйти

Однако он не сдвинулся с места.

– Что он с тобой сделал? – серьёзно и даже участливо спросил Голд.

Дэвид только горько усмехнулся, помолчал с минуту и задал вопрос, который мог задать только Голду:

– Как поднимаются со дна бездны?

– Ты считаешь, что видел дно бездны? – скептически отозвался Голд. – Что бы с тобой ни случилось там, дна ты не видел.

– Что же тогда дно?

– Твоему разуму едва поддался краешек, – Голд облокотился на прилавок. – Ты не хочешь знать, что такое дно.

– Как тебе это удаётся? – отчаянно спросил Дэвид.

– Таков уж я! – всплеснул руками Голд. – Дам тебе совет, Дэвид. Не живи прошлым. Прошлое нереально. Только настоящее имеет значение, а в твоём настоящем уже нет бездны.

– Ты так поступаешь?

– Боюсь, я не всегда последователен, – сомнение промелькнуло в тёмных глазах. – Не могу прислушиваться к собственным советам, и от этого все мои беды.

Дэвид улыбнулся и принялся рассматривать собственные руки, не желая уходить и не зная, как продолжить этот разговор.

– Я не смог остановить его, – вздохнул Дэвид, вспомнив ненавистное лицо врага.

– Никто не смог остановить его вовремя, – снисходительно сказал Голд. – Здесь нет твоей вины. Тяжело выступать в цирке безумия и при этом сидеть в первых рядах.

– Спасибо, – искренне поблагодарил шериф и протянул ростовщику свою руку.

– Дэвид, не приближайся ко мне некоторое время. Я знаю, что это не ты меня избивал, но всё равно неприятно. Ничего личного.

Дэвид рассмеялся, и Голд через мгновение присоединился к нему.

***

Реджина заняла своё законное место на парковке перед мэрией. На бордюре чёрной краской была выведена её фамилия. Она с улыбкой подумала что хотя бы здесь все останется без изменений.

Из-за закрытой двери её кабинета раздавались голоса Зелены и Шона Германа. Они обсуждали бюджет на постройку нового здания в восточной части города и, судя по перечисляемым статьям затрат, этим новым зданием была школа.

– Можно? – постучалась Реджина.

– Мэр Миллс! – приветственно воскликнул Шон. – С возвращением! Рад вас видеть!

– Взаимно, Шон, – откликнулась Реджина, пожимая ему руку.

– Вернёмся к этому в понедельник, Шон, – сказала Зелена и передала ему папку, которую до этого вертела в руках. – Возьми!

– Всех благ, Зелена, – Шон раскланялся. – Реджина.

– Нужна ещё одна школа, – пояснила Зелена, когда они остались вдвоём. – Две старших и три начальных почти переполнены.

– Почему ты занимаешься этим сегодня? – спросила Реджина и присела на гостевой диванчик.

– А почему бы и нет? – усмехнулась Зелена, поднимаясь из-за стола и присаживаясь рядом с сестрой. – Этот день такой же, как и остальные, а я отдохну завтра. Кстати…

Зелена снова встала, подошла к столу и извлекла из-под папок тригер.

– Он неактивен, – пояснила она. – Лежал на столе, когда я пришла. Рядом был клочок бумаги с росписью. Думаю, не стоит говорить чьей.

– Голд, – без тени сомнения произнесла Реджина. – Оно и к лучшему. Есть другие способы, чтобы защитить город.

– Уйма!

– Да… – Реджина порылась в своей сумке, достала из нее новую табличку на дверь и отдала сестре. – У меня для тебя подарок.

– «Зелена Миллс. Мэр», – прочитала надпись Зелена и изумлённо взглянула сестре в глаза. – Как? Почему?

– Я подаю в отставку, – улыбнулась Реджина. – Ты можешь занять моё место.

– Ты уезжаешь?

– Да.

Зелена погрустнела, но отнеслась с пониманием. Сердце Реджины ёкнуло, но так было нужно.

– И еще я, кажется, выхожу замуж, – добавила бывшая мадам мэр. – Настало время подумать о себе. Понимаешь?

– Я понимаю, – ответила Зелена, отложила табличку в сторону и стиснула сестру в объятиях. – Я рада за тебя, сис. Мои поздравления! Но мне будет тебя не хватать…

– И мне, – по щекам Реджины покатились слёзы. – Может, ты будешь время от времени выбираться из Сторибрука? Но я обязательно буду тебя навещать.

– Ладно, – сказала Зелена, вытирая глаза. – Тушь потечёт. Не плачь.

– Не буду.

– Я тебя не подведу, – серьёзно пообещала Зелена.

– Ты не подведёшь себя, – ответила Реджина и нежно сжала её руку. – Только не забудь про формальности.

– Почему ты выбрала меня?

– Потому что этим городом должна править злая ведьма.

Они засмеялись, и после Зелена печально улыбнулась ей и спросила:

– Когда ты уезжаешь?

– Сегодня.

– Так скоро…

– Да.

– Может, хотя бы пообедаем вместе? Прямо сейчас?

– С радостью, – с удовольствием согласилась Реджина. – Надеюсь, в «У бабушки» найдется свободное место.

***

Эмма собрала своих офицеров в участке. Пришли даже те, кто в начале недели положили на стол заявление об увольнении.

– Хочу поблагодарить вас, – очень серьезно сказала она. – За последнюю неделю я показала свою полную несостоятельность в роли шерифа, но вы были на высоте. Вы без указаний вышли на улицы и выполнили свой долг. Джулия Уорд – лучший координатор. Офицер Тернс – потрясающий командир. Благодаря вам никто не погиб этой ночью. Джонсон и Хендерсон… Если бы не вы, то меня самой бы сейчас не было в живых.

– А можно нам за это прибавку? – подмигнул Джонсон.

– Больше отгулов? – предложил Картер.

– Новая кофеварка! – выкрикнула Уорд. – И камеры!

– Программное обеспечение! – вставила Тернс.

Все засмеялись.

– Передам всё это новому шерифу, – с грустной улыбкой кивнула Эмма.

За долгие годы совместной службы, с тех самых пор, как штат расширили, все они стали Эмме второй семьей, не менее большой и странной, и не менее любимой.

– Вы же шутите? – нахмурилась Джулия Уорд. – Вы ведь не собираетесь действительно уходить?

– Нам не нужен другой шериф! – решительно сказал Хендерсон.

– И здесь я соглашусь, – за спинами её сотрудников возник Филипп Розенблум.

– Сэр Филипп, – кивнула Эмма. – Ребят, я на минуту…

Она проводила Филиппа в свой офис, прикрыла за собой дверь и с нескрываемым удивлением заглянула в глаза отважному рыцарю.

– Шериф Джонс, само ваше имя вызывает доверие у жителей Сторибрука, – мягко улыбнулся Филипп. – Пробуждает надежду. К чему этот спектакль с отставкой?

– Потому что шериф Джонс подвела их, – ответила Эмма. – А вот сэр Филипп Розенблум спас.

– Не один Филипп Розенблум, – уточнил он. – То, что вы осознаёте свои ошибки, многое говорит о вас как о руководителе. Останьтесь на своём месте, Эмма.

– Я хотела предложить его вам.

– Мне? Помилуйте! – открестился Филипп. – Я защитник города, но форма мне претит. Да и преподавать мне нравится намного больше, чем патрулировать улицы. Однако я согласен вернуться в совет, и хотел бы вернуть в него Белль. И ещё я выражаю надежду, что вы будете иногда слушать тех, кто с вами не согласен.

– Спасибо, Филипп, – Эмма пожала ему руку. – Правда, спасибо.

– Я пришёл вот с чем, – Филипп вытащил из кармана копию тригера. – Думаю, вас заинтересует.

– Он ненастоящий.

– Я знаю. Мне его отдала моя дочь, – сказал Розенблум. – И рассказала о настоящем. О том, как ваш брат украл его у вас, и о том, как они пытались все исправить.

– Спасибо…

Не сомневаюсь, что вы уже это знали, но я должен был об этом напомнить. Всего доброго, шериф!

Филипп поклонился и вышел из кабинета, оставив Эмму наедине с собственными мыслями. Дело в том, что она не знала, кто забрал тригер из её офиса. Она знала лишь то, что Голд открыл город, а потом вернул ценный магический предмет сестрам Миллс. Теперь она собрала всю картину и надеялась, что извлекла для себя ценный урок.

За дверью послышались восторженные возгласы. Выглянув, Эмма увидела отца, подождала, пока он не поздоровается со всеми и с улыбкой приблизилась к нему.

– Я думала, что ты уже не придёшь.

– Как я мог не прийти? – улыбнулся Дэвид в ответ. – Не хочу отрываться от коллектива.

– Папа, – обняла отца Эмма. – Без тебя здесь всё не так.

– Как и без тебя, – сказал Дэвид. – Ты что же, правда решила уйти?

Эмма на минуту задумалась, а потом отрицательно покачала головой. Это место было её домом, и она не могла так просто от него отвернуться.

***

Белль заканчивала перевод единственной страницы, оставшейся от книги Синдальта. Именно эта страница помогла ей восстановить лабиринт, именно она рассказала ей о Бритте и том, что сделал Румпель пять лет назад. Бритта была соткана из любви, и её любовь, внушённая и внушаемая, убивала, горела ненасытным пламенем, требуя новых жертв, число которых за все семь сотен лет её жизни превысило пятьдесят тысяч человек. В основном это были дети, в чьих жилах текла волшебная кровь. Белль с трудом могла представить это чудовище, содрогалась при одной мысли, что Коль могла оказаться среди его жертв, и ненавидела его всей душой. Её ненависть была сильна, но недостаточно, чтобы убить ведьму, а вот Румпель действительно испытал абсолютное чувство, помноженное на бесконечность, и ей было его жаль.

Белль убрала страницу подальше, сложила руки в замок и погрузилась в мрачные размышления, которые вскоре вытеснил тихий разговор её мальчиков. Дети прятались в небольшом просвете между стеллажами и справочник по собаководству.

– Тут написано, что страна – Англия, – пискнул Крис. – А ты говоришь, что собака французская!

– Так французская! – фыркнул Альберт. – Читай ниже!

– Тогда почему тут Англия?

– Потому что в Англии зарегистрировали стандарт породы.

– Как это?

– Читай сам, – проворчал Альберт. – Не маленький уже.

– Вредина, – буркнул Кристофер.

– Ну, надулся! Крис… Ладно тебе, а? Крис… Ну и обижайся!

Альберт встал с пола и вышел из-за стеллажей. На губах его играла приветливая улыбка, но когда он увидел её лицо, она погасла

– Что с тобой, мам? – Альберт подошел к её столу и подозрительно покосился на страницу. – Это как-то связано с тем, что здесь написано?

– Да. Но беспокоится не о чем, – ответила Белль и спрятала страницу в нижний ящик стола. – Здесь всего лишь правда, а правда – самая странная и опасная вещь на свете. Мы не всегда хотим знать, то что знаем, но наши знания – это то, что мы есть.

– Глубокая мысль.

– Не очень, сынок. К нам снова гости.

Она услышала, как лифт едет вниз, и ожидала увидеть еще одного необычного посетителя, но то был всего лишь Ганс со стопкой бумаг в руках.

– Белль, я принес всё, что вы просили, – Ганс пересёк зал и положил стопку на стол. – И составил список пропавших книг.

Белль устало взглянула на стопку, смутно припоминая, что же она такое просила, раз потребовалось израсходовать столько бумаги, и в итоге взяла только список.

– Ганс, мы закрываемся до вторника, – сообщила она младшему коллеге. – Можешь идти.

– Правда? Просто уйти?

– Просто уйти. До вторника, Ганс.

– До вторника, – обрадовался библиотекарь и поспешил убраться, пока она не изменила свое решение. – Спасибо!

– Он нашёл не все книги, – сказал Альберт, заглядывая в список и догадываясь, к кому чему относится. – Нет «Африканских войн» Фридмена. А ведь это странно, да? Книга-то редкая.

– Весьма, – Белль легко рассмеялась и прикусив губу, спросила: – Ты когда-нибудь будешь нормальным мальчиком?

– А ты бы этого хотела? – улыбнулся Альберт.

Белль выразительно на него посмотрела, погладила по щеке и отрицательно покачала головой. В её жизни не было ничего, что она хотела бы изменить.

***

Покинув библиотеку, Коль отправилась на поиски Малефисенты. Она не верила, что ведьма-дракон уйдёт не простившись, и оказалась права. Они встретились на улице, прилегающей к центральной, и вместе пошли в парк, говорили, молчали, наблюдали, как рабочие отмывают деревья о серого налета, и думали каждая о своем.

– Как ты собираешься спасти Лили? – вдруг спросила Коль. – Ты не можешь нарушить ход событий, вернувшись в тот день.

– Я не собираюсь возвращаться в тот день, – успокоила её Малефисента. – Я просто хочу узнать больше о природе тьмы в её сердце, а потом перенести её в мир, где магия обретает иные формы, и найти способ избавиться от проклятия. Повелитель Времени должен знать, где находится такой мир, а видения помогут мне понять, что я делаю не так. Расскажи мне лучше, что за карта у тебя в руках?

– Помнишь, я говорила тебе о ведьме, которая похищала детей в Сторибруке? а

– Да.

– Это её логово, – Коль неохотно развернула карту туннелей, которую выпросила у мамы. – Настоящий лабиринт.

– Место, обладающее страшным смыслом, – понятливо кивнула Малефисента. – И карта поможет тебе от него избавится. Ты справишься?

– Да, – уверенно сказала Коль. – А ты?

– Да, – печально улыбнулась Малефисента. – Думаю, нам пора прощаться.

– Неужели я больше никогда не увижу тебя?

– Конечно, встретимся. Однажды, где-нибудь под небесами.

– Или поднявшись до небес, – Коль старалась не заплакать. – Прощай, Малефисента.

– Прощай, маленькая Тёмная, – сказала Малефисента, поцеловала её в лоб и растворилась в воздухе.

***

Разговор с Дэвидом заставил Голд глубоко задумался о его очень долгой жизни и обо всех случаях, когда ему удавалось обмануть смерть. И самый страшный из этих случаев сейчас особенно ярко выделился среди всех его воспоминаний, будто это произошло вчера. Вместе с памятью вернулась боль, и Голд, с едва бьющимся сердцем, медленно вышел из лавки и переместился на кладбище, к могиле Нила Кэссиди. Очень долго он смотрел на безмолвную мраморную плиту и не мог выдавить ни слова, и потом с большим трудом выдавил из себя слова приветствия.

– Здравствуй, Бэйлфайер. Я… О, Бэй…

Румпель изо всех сил старался не заплакать, опустился на корточки и закрыл лицо руками.

– У меня не было шанса достойно оплакать тебя, – заговорил он снова, проведя пальцем по выгравированному имени. – И я сам тому виной. Я долго не мог тебя отпустить, Бэй… До сих пор не могу… Я не знаю, почему ещё жив…

И в этот момент сердце так сильно сжалось в груди, что он не смог больше сдерживаться и заплакал.

– Я надеялся, что смогу как-то жить, смириться с этой болью, но легче не становится, – продолжил Румпель, вытирая лицо рукой. – Я ещё держусь за тебя. Во имя твоей жизни я многое отдал. Я даже чуть не отдал её… – он невольно, вспомнив Коль. – Она бы понравилась тебе. Лучше меня, и за что-то меня любит. Столько лет я шёл к тебе, Бэй. Столько лет искал. И не мог принять своё новое место в жизни, считая себя недостойным, а ведь вот оно, мое место. Здесь и сейчас, там где я есть, и мне кажется, что я пришел к правильному выводу, – он расправил плечи, тяжко вздохнул и продолжил: – Я решил уйти, Бэй. Решил, что хочу умереть человеком, которого ты любил когда-то, которым я всегда должен был быть для тебя, и знаешь, это неплохо, ведь я тогда возможно смогу найти тебя вновь. Я постараюсь найти тебя, Бэй, потому что люблю тебя, как и прежде, и всегда буду любить. Сейчас, возвращаясь к живым, я не скажу тебе «прощай». Я скажу «до свидания.» До свидания, сынок, и…

Голд замолчал. За его спиной раздались тихие осторожные шаги, и он сразу понял, кому они принадлежат.

***

Встреча Коль и Робин вышла очень эмоциональной. Робин выскочила ей навстречу и сдавила в объятьях так, будто это Коль вернулась с того света.

– Ты была права, – сообщила Коль подруге. – Одна ночь доказала, что Сторибрук – сборище маньяков, и я гордо пополнила их ряды.

– Никогда не сомневалась ни в тебе, ни в местных маньяках, – рассмеялась Робин и подозрительно покосилась на карту в руках Коль. – Что это? Ты ведь не просто так пришла, противная….

– Ну не ворчи…

Робин шутливо побурчала под нос.

– Ну не надо, – лениво уговаривала Коль. – Я бы всё равно пришла.

– Правда?

– Правда.

– Правда-правда?

– Правда-правда, – засмеялась Коль.

– Ну, тогда ладно, – просияла Робин. – Так что это за карта?

Они устроились на кухне, вместе с Ив, Нилом и Роландом, и Коль развернула карту. Она подробно рассказала о работе Белль, доказала, что её рисунок точен, и предложила использовать эту информацию, чтобы разрушить лабиринт.

– Мне кажется, нам нужно позвать и других, – разумно предложила Ив. – Всех, кого это коснулось.

– Согласна, – поддержала идею Коль. – Я напишу Лиаму.

– А я позвоню Алекс, – мрачно сказал Нил, набирал нужный номер и вышел в коридор.

Встреча была назначена на четыре часа, и ровно в четыре Коль, Робин, Ив и Нил стояли в лесу, недалеко от того места, где когда-то давно Румпельштильцхен впервые открыл вход в проклятые туннели. Роланд с ними не пошёл, сославшись на какие-то важные дела, но Коль подумала, что его просто-напросто смущала компания.

Первой на встречу пришла Алекс, холодно поздоровалась и встала поодаль. Лиам же слегка припозднился и привёл с собой целую компанию: её брата Адама, Стивена Розенблума и девочку, чьего имени Коль не помнила.

– Что ты здесь забыл? – шутливо фыркнула Коль, обращаясь к брату.

– За тобой шпионю, Заноза, – засмеялся Адам. – Но могу уйти.

– Нет-нет. Я рада, что ты здесь, – Коль взъерошила его волосы. – Шпионь сколько влезет.

Коль сделала шаг вперед, жестом попросила минуточку внимания и потом заговорила, с трудом подбирая подходящие слова:

– Я собрала вас здесь, чтобы поставить жирную точку в конце этой истории. Все мы пострадали. Кто-то меньше, кто-то больше, а кто-то из наших друзей не смог это пережить.

Ив и Нил уставились в землю, Алекс вздрогнула и сжалась в комок.

– Нас всех объединяет одно – страх. А знаете, где страх превращается в бесстрашие? – продолжила Коль, подошла к Алекс и обняла её за плечи. – Там, где он становится иллюзией. Там, где правят другие стихии. Надежда, вера в свободу, жизнелюбие, радость, любовь и дружба. У нас у всех были разногласия, но оглянитесь: здесь и сейчас мы вместе. И именно вместе мы положим страху конец. Давайте обвалим этот чёртов лабиринт, пока в нём не завелись новые минотавры!

И говорить не стоит, что все согласились, объединили силы и лабиринт действительно рухнул, просел, превратился в огромную сеть сообщающихся оврагов, которые они тут же поспешили зарыть, подняв настоящую земляную бурю. Так всё и кончилось. Или, быть может, только начиналось?

***

Праздник Мэри-Маргарет был обречен на провал. Большинство приглашенных сообщили ей, что не смогут присутствовать, и Генри был среди них. Ему не терпелось вернуться домой, но прежде он все равно навестил бабушку, пообщался с ней, дедом и мамой, послушал морские байки Крюка, поиграл с Грэмом и попытался объяснить Еве и Гейл, кто такой Кеноби. Так что он оставил их с чувством выполненного долга, и теперь ему оставалось только встретится с Реджиной, но перед этим он решил заглянуть еще в одно место. Он решил навестить могилу отца.

Когда Генри пришел на кладбище, там никого не было, за исключением мистера Голда. Дедушку он заметил ещё издали, и помедлил, не зная стоит ли его прерывать. Потоптавшись на месте, он решил, что стоит.

– Привет, – сказал Генри, когда Голд повернулся к нему. – А я искал тебя.

– Не ври, – нетерпеливо отмахнулся Голд.

– Извини.

Генри подошёл к могиле и молча застыл. Он вспомнил лицо отца, вспомнил их первую встречу и оживил в памяти последнюю. Он подумал о тихих похоронах, когда лишенный своих воспоминаний, стоял у могилы незнакомца, и снова испытал те чувства, которые нахлынули на него, когда память к нему вернулась.

– Я даже не смог проститься с ним как следует, – горько сказал он.

– Ты хотя бы смог с ним проститься, – вздохнул Голд. – Ты часто приходишь сюда?

– Раз в год. В день его смерти. А ты?

– Раз в год, но только в день рождения, – тихо ответил дедушка. – Отмечать день его смерти каждый год… Это выше моих сил.

Они замолчали и стараясь не смотреть друг на друга.

– Теперь я тоже буду приходить сюда в день его рождения, – сказал Генри. – Только в какой день он родился на самом деле?

– Шестнадцатого декабря, – ответил Голд, а затем взглянул на Генри и спросил: – Когда ты уезжаешь?

– Сегодня. Я должен как можно скорее вернуться к сыну.

– Это правильно. Ты, наверное, уже устал от расспросов, но…

– Вовсе нет, – соврал Генри, странно радуясь тому, что деду все же интересна его жизнь. – Его полное имя Бенжамин Бэйлфайер Кэй Миллс. Он родился двадцать девятого марта, на тридцать третей неделе. Он очень слабый, плохо развивается и часто болеет. Сейчас ему уже лучше, но мы с Вайолет все равно хранили его жизнь в тайне, будто это имеет смысл.

– Тебе лучше знать есть ли в этом смысл, – мягко, почти ласково сказал ему Голд. – Твой мальчик выживет, Генри. Он выживет, если ты будешь рядом. В конечном счете только это имеет значение.

– Ты прав, – согласился Генри и протянул руку. – Мне нужно спешить. Пока, дедушка.

– Всего хорошего, Генри, – грустно улыбнулся Голд и пожал ему руку. – Береги себя.

Генри еще раз кивнул ему на прощанье и побрел прочь, но на полпути обернулся и увидел, что Голд по-прежнему неподвижно стоит у могилы. Это картина действительно поразила его, отпечаталась в самом сердце, и он понял, что ни одно проклятье не сможет стереть этот момент из его памяти.

***

Реджина рассталась с друзьями и родственниками, и после прокатилась по городу, ознаменовав этим символическое прощание со своей прошлой жизнью.

Но у ее прогулки была и другая цель. Она пыталась найти Генри, который затерялся где-то в городе и не отвечал на звонки, но, как и в самом начале их путешествия, сын в итоге связался с ней сам и попросил забрать его у хозяйственного магазина Августа Бута.

– Эй, красавчик! – весело окликнула сына Реджина, остановившись в означенном месте. – Подвезти?

– Всегда, – улыбнулся Генри и запрыгнул в машину. – Жми на газ, мама.

– Хоть чему-то ты выучился!

Дорога была легкой, и ехали они быстро, подгоняемые желанием добраться до Нью-Хэйвена к десяти. Под Хадфордом Реджина снова заговорила о планах Генри на будущее и его отношениях с Вайолет.

– Не рассказывай Вайолет о том, что ты сделал в Нью-Йорке, Генри.

– Но разве смысл не в честности? – нахмурился Генри. – Любая ложь рано или поздно всплывает.

– А правда может убить, – возразила Реджина и многозначительно добавила: – Никто не знает об этом, кроме нас с тобой, и я точно буду нема, как могила. Если ты любишь Вайолет, то не станешь отравлять ей жизнь такой правдой. Ведь даже если она простит тебя и примет, то все равно всегда будет помнить, как ты бросил её с маленьким ребёнком и переспал с другой.

– Наверное, ты права… – неуверенно согласился Генри.

– Не наверное, а права.

Они прибыли в Нью-Хэйвен в первой в половине одиннадцатого и сразу поехали на Карлайл-стрит, к дому Хэнка Моргана. Реджина припарковалась на противоположной стороне улицы, потому что у самого дома Хэнка стоял большой яркий запретительный знак. Она осталась в машине, а Генри перешел дорогу и робко позвонил в дверь. Ему открыл Хэнк, и судя по его рассерженному покрасневшему лицу, он совсем не обрадовался встрече. Мужчины заспорили, а Реджина разнервничалась, и когда она уже была готова вмешаться в их разговор, на крыльцо вышла бледная, уставшая Вайолет. Она положила руку на плечо отца и видимо попросила его вернуться в дом. Хэнк весьма неохотно подчинился, и Генри наконец смог оправдаться перед своей невестой. Вайолет слушала его очень внимательно и, когда он закончил свой рассказ, обняла его и прижалась губами к его щеке. Генри выглядел счастливым, и потом, взяв Вайолет за руку, подвел её к машине, в которой сидела Реджина.

– Здравствуйте, – смущенно улыбнулась Вайолет. – Давно не виделись.

– Целую вечность, – улыбнулась Реджина в ответ. – Здравствуй, Вайолет.

– В доме есть свободная комната.

– Не уверена, что это хорошая идея.

– Что вы! Эта лучшая идея, – не согласилась Вайолет. – Прошу Вас, останьтесь!

– Лучше сегодня уже не найти, – поддержал Генри.

Реджина посмотрела сначала на него, затем на Вайолет, а потом снова на него, и согласилась. Генри взял вещи из машины и понес их в дом. Женщины старались от него не отставать, но у самой двери он любезно посторонился, пропуская их первыми. Мотив его поступка угадать было несложно: разозленный и вспыльчивый Хэнк мерил шагами прихожую, и казалось, был готов разорвать каждого, кто осмелится приблизится к нему ближе, чем на фут.

– Помирились? – спросил он у дочери, и когда та с улыбкой ему кивнула, опять обрушился на Генри. – Ещё раз выкинешь такое, герой, прибью не задумываясь! Так не поступают, Генри Миллс!

– Папа, он не… – хотела заступиться Вайолет.

– Такое больше не повторится, сэр, – перебил Генри и обнял её за плечи. – Я больше их не оставлю. Даю вам слово.

– Это твой последний шанс, парень, – успокоившись, вполне дружелюбно, буркнул Хэнк и галантно поклонился Реджине: – Здравствуйте, Ваше Величество! Добро пожаловать в Нью-Хэйвен!

– Здравствуй, Хэнк, – засмеялась Реджина и дружески обняла старого джентльмена. – Рада тебя видеть.

Пока Хэнк хлопотал на кухне, а Вайолет готовила комнату для нежданной гостьи, Реджина позволила Генри проводить её в детскую, где в маленькой кроватке агукал маленький человечек, обративший его в бегство. Генри взял сына на руки и посмотрел на него так, будто видел впервые, а потом очень осторожно передал его ей.