Текст книги "Перстень Агируса"
Автор книги: Виктория Левченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)
Вернувшись, он сообщил:
– Звонили из штаба. Новости не радуют, ситуация становится все опаснее из-за непредвиденных переносчиков инфекции. Известен один случай заражения людей внутри запертого дома, пока только один, – профессор сделал ударение на слове «пока».
– Как удалось выяснить, в тот дом проникла крыса-мамбул и напала на хозяйку. Срочно был составлен список опасных животных. В него вошли все млекопитающие хищники, приматы, рукокрылые, а также некоторые грызуны, например крысы и мыши.
Безопасными животными являются травоядные копытные, то есть овцы, лошади, коровы, козы и так далее – на них не действует вирус Beefax M. В этот список входят также все рептилии и пресмыкающиеся.
В отношении хищных птиц пока нет полной ясности. А вот все прочие пернатые не представляют угрозы распространения опаснейшего вируса.
Мы очень боялись, что кровососущие насекомые смогут передавать Beefax M, опасения эти были логичными, зная, что укус комара способен заразить человека малярией, тяжелейшими лихорадками... Но, к счастью, комары, москиты, блохи и прочие назойливые насекомые не являются разносчиками данной инфекции.
Раз уж речь зашла о насекомых, то должен сообщить вам о странной вещи. Мамбулы – ходячая тухлятина, с запахом гнилого мяса, должны были привлекать тучи мух... но нет, мухи не приближаются к ним. Не знаю почему.
Дикки нахмурился и сказал:
– Кое-что меня сильно беспокоит. Мы получили разрешение от правительства на уничтожение мамбулов – ради спасения людей и чтобы не случилась пандемия. Но! Эти мамбулы совсем недавно были обычными людьми, им не повезло и они заразились. А теперь мы убиваем их. Я чувствую в этом не то, чтобы беззаконие, но нечто... не знаю, как сформулировать...
Парень оглядел присутствующих, желая понять, думает ли кто-нибудь так же как он.
– Почему не попытаться отловить хотя бы часть из них, запереть в безопасном месте и попробовать вылечить – дать этим бывшим людям шанс, они ведь не виноваты в том, что заразились!
Ответил Дику Марк, тон его был печален и даже уныл:
– Да можно бы... но успех почти нереален, а опасность велика – вирус легко мутирует, как видишь. Нельзя так рисковать. Если очередная мутация приведет к возможности заражения воздушно-капельным путем или другим быстрым и легким способом – то будет глобальная катастрофа! Мы не можем допустить этого, надо как можно быстрее ликвидировать всю эту заразу.
– Но Ева... С ней же удалось продвинуться...
– О да! Ты желаешь, чтобы вместо толпы бессмысленных мамбулов мы получили десятки умных и быстрых хищников, заметь, совершенных хищников? С ними справиться было бы гораздо труднее.
Я засобиралась домой – было уже довольно поздно, но профессор попросил всех гостей переночевать в Мейсен Мэноре.
– Ехать в темное время по неосвещенной дороге очень опасно!, – заявил он.
Таким образом я снова оказалась в комнате на втором этаже. Марк не пришел пожелать спокойной ночи. Из-за этого добрых два часа я лежала без сна и раздумывала – почему мой парень охладел ко мне, перестал обнимать, целовать? За все дни, что Марк ночевал в Грейхолле, он ни разу не постучал в мою комнату. Так ничего и не поняв, я уснула и увидела очередной сон.
***
По дороге шла Эллинор, в ее руках была палка с ошейником, с помощью которой девушка вела перед собой мамбула Вайолетт Мортон. Я узнала место – они подошли к забору моей усадьбы. Толкая Вайолетт палкой с ошейником, Эллинор вынудила ее прелезть через забор и сама сделала то же самое.
Оказавшись в усадьбе, девушка повела Вайолетт к дому и, сильно понукая, заставила ее лезть по плющу на второй этаж. Эллинор также поднималась по стене, удерживая мамбула палкой. Я не могла понять, каким образом Эллинор управляет мамбулом Вайолетт и почему та не пытается напасть на нее, а послушно карабкается вверх?!
Но потом я увидела, что на палке с ошейником закреплено приспособление, похожее на короткую изогнутую удочку. Эта штука тянулась от задней части ошейника – над головой мамбула, а на конце «удочки» находилась свисающая приманка – большой кусок свежего мяса, сочащегося кровью. Это «лакомство» болталось перед лицом Вайолетт на расстоянии тридцати дюймов, она не могла схватить мясо и двигалась все время в его сторону, то есть туда, куда направляла палку Эллинор.
Когда странная пара подобралась к окну, Эллинор, оставаясь в тени, подняла раму и втолкнула мамбула в комнату, расцепив и забрав ошейник. Я увидела свою спальню – кресло в дальнем углу, комод у стены, кровать посреди комнаты, а на ней – я сама и кот Питкин...
***
Пробуждение принесло досаду – совсем не такой сон хотелось мне увидеть. Вместо советов Мэри Тэтчер я получила не слишком важную информацию, хоть и любопытную – каким образом тупой и безмозглый мамбул сумел целеустремленно забраться в мою комнату. Теперь я получила ответ. Возможно, его отыскало мое собственное подсознание... Очень не хотелось допускать сверхъестественное объяснение этой загадки.
Почему главную роль в моем сне сыграла Эллинор? На таком зыбком основании, как ночное видение, ее нельзя обвинять. Но я серьезно отнеслась к увиденному и сочла свой сон правдоподобным, а значит Эллинор – под подозрением.
Утро выдалось суматошным и торопливым. Марка я не видела до завтрака. Но и потом мы едва ли перекинулись парой слов до момента, когда он повез меня и Эми (чтоб я не оставалась в усадьбе одна) в Грейхолл.
– Бакли исчез, – сообщил молодой ученый, когда машина миновала ворота Мейсен Мэнора и выехала на лесную дорогу.
– Он и вся его небольшая команда сбежали, как только началась эпидемия. Но я уверен, что они не покинули зону оцепления и скрываются где-то неподалеку.
– Что еще задумал этот ученый злодей?, – испуганно спросила Эми.
Марк пожал плечами и, притормозив, застрелил мамбула справа среди деревьев, которого мы с подругой не заметили. По дороге парень убил еще трех мамбулов.
– Ой, откуда они берутся? Отряды уничтожили много мамбулов, но на этой дороге их не стало меньше. Те, что встретились нам сегодня, они не из нашей деревни, – сказала я, меня поддержала подруга:
– Да, Марк, вы с профессором пару дней назад говорили, что мамбулов несколько десятков, но сейчас мы видим другую картину. Их многие сотни, если не хуже. Откуда все они взялись?
– Такая эпидемия похожа на снежный ком – стремительно нарастает и это происходит все быстрей. Еще позавчера прогнозы Совета Агирусов были неутешительными, но сегодня появились данные, означающие, что мы взяли эпидемию под контроль. Теперь нужно уничтожить всех мамбулов, а самое главное – охранять зону оцепления, чтобы инфекция не вырвалась наружу.
Мы въехали в усадьбу, втроем обошли территорию и убедились, что все в порядке.
Я открыла входную дверь и увидела, что со стороны лестницы к нам быстро летит Абитц. Прошло уже несколько дней с тех пор, как дом был наглухо заперт и ворон лишился любимых прогулок-полетов. И теперь он хотел спешно вылететь из дома, пока дверь оставалась открытой. Раздумывать было некогда! Я выхватила из подставки зонт, рывком раскрыла его и преградила ворону путь наружу. Птица не успела повернуть в сторону, ударилась в открытый зонт и упала на пол.
Марк, тем временем, захлопнул и запер дверь, Эми что-то возбужденно залепетала, а я закричала:
– Абитц, ты никуда не полетишь!
Ворон возмущенно сверкнул черным глазом, отбежал, широко шагая и подпрыгивая, грузно взлетел и скрылся на верхнем этаже.
– Нужно будет поговорить с ним, – сказала моя подруга, – он обиделся.
– Ты права, Эми, Абитц чувствительный и обидчивый. Он теперь станет меня демонстративно игнорировать. Хорошо, если простит дня через три. В прошлый раз Абитц «наказывал» меня целую неделю. Я поговорю с ним. Он хорошо чувствует интонацию и может быть поймет, что для такого «ужасного поведения» у меня были причины.
Марк уехал. Сегодня, как и в предыдущие дни, они с Диком отправились уничтожать мамбулов. А мы с Эми следили за боем, благодаря камерам на шлемах наших парней. В районе замка обнаружилось еще одно скопление ходячих мертвецов, поэтому отряд Марка направился туда же, где действовал накануне.
Когда бойцы обнаружили две большие толпы мамбулов, бредущие навстречу отряду с разных сторон, то развернули оборону – натянули два ряда стальной проволоки на высоте около пятнадцати дюймов. То место, где расположилась медсестра – пост помощи пострадавшим и раненым – окружили наклонными пластиковыми щитами, обильно политыми маслом, оставив узенький проход для людей.
Эти меры не были лишними, потому что защитные костюмы не могли гарантировать безопасность, хоть и снижали риск. Несколько раз мамбулам удалось прокусить перчатки и тогда бойцы не только теряли пальцы, но и были заражены. Некоторые мамбулы имели очень сильные челюсти и их укусы, нанесенные сквозь ткань костюма, вызывали сильное кровотечение, иногда это приводило к заражению. Вакцина помогала в большинстве случаев, но не всегда – пятерых укушенных бойцов спасти не удалось – они превратились, их пришлось убить.
Первой подошла толпа, бредущая с южной стороны. Натянутая проволока здорово помогала вначале – мамбулы спотыкались и падали – их было легко убивать. Но потом скопились тела и накрыли проволоку, а задние мамбулы шагали по ним. Пришлось подвинуть линию обороны и натянуть новую проволоку.
То же самое произошло и с постом медсестры. Одни мамбулы падали, другие шли или ползли по упавшим и вскоре Марку пришлось бежать на помощь медсестре. Он убил мамбулов и растащил в стороны тела, давая возможность девушке работать без опаски – а работы у нее было много. Она едва успевала вкалывать вакцину, останавливать кровь, обрабатывать раны.
Каждую минуту сражения Марк находился в самом опасном и жарком месте, бросаясь на помощь всякий раз, когда кто-то из его бойцов подвергался риску. Он дрался бесстрашно, не думал о себе, но старался защитить своих людей. Мой парень снова и снова закрывал собою ребят из отряда, принимая на себя атаки разъяренных мамбулов.
Наблюдая эти ужасные события и видя, как много тяжелой и опасной работы делает Марк, я поняла, что его холодность ко мне объяняется просто – он не может думать о себе, о своих чувствах, когда вокруг ежечасно происходят трагедии, когда привычный мир балансирует над пропастью. Мне стало стыдно за мои эгоистические переживания.
Эти мысли отвлекли меня от экрана компьютера, я смотрела в сторону, уставившись в одну точку, как вдруг Эми, сидящая рядом, коснулась моей руки и возбужденно закричала:
– Энни, посмотри!, – и слегка повернула в мою сторону свой планшетник на который получала видео с камеры Дика.
Я увидела, что к Марку со спины вплотную подобрались трое мамбулов и через секунду могли напасть. Дик выкрикнул:
– Марк, сзади! Осторожно!, – и побежал к нему. Парень выстрелил в двух мамбулов, а с третьим расправился сам Марк. Я облегченно вздохнула и стала внимательнее следить за видеоокном на своем компьютере.
Раздался зуммер – кто-то вызывал Марка по рации, он ответил, остановившись на минуту и внимательно следя за ситуацией на поле боя. Я не слышала голоса звонившего человека – у моего парня был наушник:
– Привет, что-то случилось?
Какое-то время Марк слушал, потом сказал:
– Я выезжаю.
Он передал руководство Дику и крикнул одному из парней:
– Эй, Джимми, где твой мотоцикл?
– Я оставил его за поворотом дороги, – отозвался Джимми, который в защитном костюме и шлеме ничем не отличался от других бойцов.
– Дай мне ключи!
– Бери, Марк, – Джимми бросил ему звякнувшую связку ключей, – оставишь мотоцикл потом возле штаба.
Молодой ученый побежал вдоль дороги, отстреливая на ходу одиночных мамбулов, бредущих на шум схватки. На бегу он обратился ко мне:
– Энни, я получил известие, что в районе первой трассы кто-то обстрелял санитарный отряд. Ребята ехали на трех больших машинах к месту, где сегодня им предстояло уничтожать мамбулов. Когда машины поравнялись с лесом, из зарослей по ним было выпущено несколько автоматных очередей. Сначала стрелявший повредил колеса, один автомобиль опрокинулся, другие остановились. А потом из леса полились очереди, нацеленные внутрь машин.
Несколько человек убиты, многие – ранены. Как только стрельба прекратилась, бойцы обследовали заросшие обочины, но там уже никого не было. Я уверен, что стрелял по отряду Курт Мюллер – это его стиль – нагадить из укрытия и сбежать.
На шум выстрелов в то место сразу же потянулись мамбулы. Ребята изо всех сил держат оборону и помогают раненым, но запах крови и свежих ран будоражит нежитей, он придает им силы и агрессию. Сейчас там сложилась очень опасная ситуация и я поеду на помощь.
Я придвинула микрофон и закричала в него:
– Марк, прошу тебя, будь осторожен! Если что-то случится, я не смогу жить без тебя, я не справлюсь...
Слезы душили меня, было трудно говорить. Я страшно испугалась, представив себе, что ждет Марка там, где отряд попал в засаду. Толпы мычащих, хрипящих мертвецов, тянущих руки за добычей; возникающих, словно ниоткуда – то не было никого, то вдруг мертвец уже стоит за спиной и готов укусить.
– Не волнуйся, любимая, я буду осторожным и внимательным. Попробуй связаться с Альфредом – не могу дозвониться ни ему, ни Слейтерам, ни Соне, из штаба тоже звонили дяде, но он так и не ответил. Как будто поместье отрезано от связи. Энни, пожалуйста, оставайся в Грейхолле и звони в Мейсен Мэнор, может быть тебе повезет и тогда передай Альфреду новости – расскажи все, что знаешь.
– Хорошо, любимый, я прямо сейчас начну звонить.
Марк вскочил на мотоцикл и погнал его с такой сумасшедшей скоростью, что продолжать разговор стало невозможно. Я раз за разом звонила на четыре номера – тем, кто находился в Мейсен Мэноре – профессору, Соне и супругам Слейтерам. А их сын Джереми сражался в составе одного из санитарных отрядов.
Ни один из номеров не отвечал. Марк, тем временем, приехал на место засады. Когда я увидела что там происходит, то оставила попытки дозвониться и сидела молча, глядя на экран компьютера, волосы на моей голове шевелились от ужаса. Мамбулов было очень много, явно больше пятидесяти. Клокочащие звуки, которые они издавали, слились в жуткий, заунывный хор.
На дороге шло сражение. Три человека спина-к-спине оборонялись от мертвецов, а их товарищ с сумкой оружия и боеприпасов пытался прорваться к ним. Видимо у ребят кончались заряды.
Одна из трех больших машин, похожих на школьные автобусы, лежала на боку и в ней находился парень в защитном костюме. Через разбитое лобовое стекло в машину пытались пробраться мамбулы. Боец стрелял в них, то и дело испуганно озираясь, он был близок к панике. Одна рука у него была ранена и болталась, как плеть, наверняка причиняя парню ужасную боль. Он изредка прижимал ее к телу здоровой рукой, но потом должен был снова и снова стрелять.
Другая машина стояла пустой с открытыми дверями. А в третьей было двое людей – они отстреливались через разбитые окна.
Несколько человек сидели и лежали на земле. Это были раненые. Вокруг них кольцом расположилась самая большая группа бойцов, которые отражали атаки мамбулов, не подпуская их к раненым товарищам.
Самое страшное зрелище представляли собой убитые бойцы. Я увидела пятерых человек, окроваленных и лежащих без движения. Мамбулы пытались их есть. Но им мешали защитные костюмы. Мертвецы наносили укусы, пытались разорвать крепкую ткань, но безуспешно, это их злило и распаляло аппетит.
Один из мамбулов схватил руку лежащего бойца и укусил за пальцы, потянул – перчатка снялась. Другой мертвый боец, без шлема и с ужасной раной на лице, вдруг зашевелился и начал вставать – он превратился и пополнил ряды ходячих мертвецов. Потом встал второй, у него не было кисти левой руки...
Эми отвлеклась от своего планшетника и следила за видео на моем компьютере. Мы обе плакали навзрыд – увиденное приводило в отчаяние.
У Марка в одной руке был пистолет, а в другой – какой-то штык старого образца. В ближней схватке мой парень больше орудовал штыком, но лишь в том случае, если был шанс попасть мертвецу в глаз, в ухо или другое открытое место черепа. Это понятно, так как другие места в голове очень крепкие, если даже и пробьешь их, то потом придется тратить время и отвлекаться на то, чтобы вытащить штык, накрепко застрявший в плотной кости.
Первым делом Марк освободил раненного в руку и застрявшего в машине парня. Он раскидал мамбулов – некоторых убил, некоторых лишь оттеснил. Схватил молодого бойца за раненую руку, тот дико вскрикнул, Марк перехватил его за здоровую руку и быстро перетащил парня в пустую машину с целыми стеклами и закрыл двери.
Потом молодой ученый ринулся на помощь группе, обороняющей раненых. Он ворвался в толпу мертвецов, действуя молниеносно, разя направо и налево. Немного разрядив обстановку, Марк начал командовать, обращаясь к каждому бойцу по имени:
– Бен, где ваши щиты?
– В машине, они мешают в бою.
Марк усмехнулся и приказал:
– Возьми Патрика, Стива, Джона Маленького и Зака и быстро тащите их сюда.
Парни побежали выполнять поручение, через минуту они вернулись с целой горой щитов из крепкого прозрачного пластика. А Марк в это время вытащил из машины раненного в руку солдата и перенес его к остальным раненым – тот почти терял сознание от боли и потери крови.
– Парни!, – скомандовал Марк, – берите щиты и строимся в клин. Я – первый в центре, справа и чуть позади – Бен, слева – Зак, потом Джон Большой и Рик, дальше – Патрик и Джони Маленький, за ними – Джек и Стив, сзади будут замыкать с двух сторон Дэвид и Шон – вам, ребята, придется жарко, но вы справитесь. Остальные будут под защитой внутри клина нести на щитах раненых.
Я увидела, как бойцы становятся в клин – Марк следил за построением, отбивая атаки наседавших мамбулов, которые ни на секунду не оставляли санитарный отряд в покое.
– Сомкните щиты и держите их крепко – это наша защита. А теперь пошли-пошли-пошли быстро, держать строй, не размыкать щиты!! Раз-два-три-четыре..., – задавал темп мой парень, приказывая громко, спокойно и властно.
Я услышала, как грохают мамбулы в щиты. Марк смотрел вперед – сейчас невозможно было обернуться – клин врезался в толпу ходячих мертвецов. Я не видела, что происходит сзади, а только слышала сильные, глухие удары бьющихся о щиты мамбулов. Марк убивал, теснил, отбрасывал мертвецов. Боковые солдаты отталкивали мамбулов и стреляли в них, а бойцы, идущие последними, должны были пятиться, оборачиваться и отбивать атаки нападавших сзади. В центре несколько человек несли раненых.
Клин продвигался быстро, Марк продолжал задавать темп, несмотря на жестокое сражение, которое он вел, двигаясь во главе клина.
И вдруг я перестала дышать от страха, когда увидела, что крючковатая, распухшая рука в багровых пятнах тянется с экрана прямо ко мне...
Видео пропало.
Мертвец схватил камеру на шлеме у Марка и оторвал ее. Связь была потеряна.
Глава 33. Взгляд паука
После четверти часа попыток стало ясно, что продолжать звонить в Мейсен Менор не имеет смысла. Связь с поместьем отсутствовала. Но я должна была поговорить с профессором и сообщить ему, что Марк поехал выручать попавший в засаду отряд и я не знаю, как там сейчас обстоят дела, потому что мамбул сорвал камеру с его шлема. По телефону Марк тоже не отвечал.
Обдумав ситуацию, я решила поехать в Мейсен Мэнор и стала торопливо собираться. Эми подняла глаза от планшетника и спросила:
– Что ты хочешь делать?
– Поеду в поместье – не могу дозвониться.
– Я не отпущу тебя одну, поедем вместе.
Мы сели в мою машину и подъехали к воротам. Убедившись, что поблизости никого нет, я несколько раз нажала на кнопку пульта, но ворота не сдвинулись с места.
– Может быть в пульте села батарейка?, – предположила Эми.
– Не думаю. Видишь, когда я нажимаю кнопку, на створке загорается лампочка, значит сигнал есть, но ворота не открываются.
– Энни, давай я сбегаю в дом и попробую открыть с центрального пульта.
– Не стоит, Эми, оттуда придет такой же сигнал, но ворота не реагируют на него. Я отопру их обычным ключом и мы подвинем створку вручную.
– Окей, так и сделаем. Ну и везет же нам! Электронный замок сломался совсем недавно, ведь Дикки и Марк выехали нормально.
Я достала из сумочки ключ, подошла к решетчатым воротам и отперла замок. Вместе с подругой мы отодвинули тяжелую створку, я села в машину и выехала из усадьбы. Заглушив двигатель, осмотрелась по сторонам – ни людей, ни мамбулов не было видно, только вдалеке, на обочине дороги, ведущей в Белдорф, стоял какой-то темный автомобиль.
Эми начала закрывать ворота, но сделать это не получилось – что-то заело. Я вылезла из машины и тоже принялась толкать тяжелую решетчатую створку, но она, сдвинувшись с места, снова застряла. Нельзя было оставлять усадьбу открытой и мы изо всех сил тянули и дергали металлические ворота, но они не поддавались. У меня вырвался вздох полный досады.
– Попробуй пультом!, – закричала Эми.
Я достала из кармана пульт и стала снова и снова нажимать на него, а Эми толкала ворота, что было сил. Створка дрогнула и медленно поползла, поминутно застревая.
Мы были так заняты этими дурацкими воротами, что перестали следить за обстановкой вокруг и не заметили, как из-за угла усадьбы появился мамбул и поплелся в нашу сторону. Два других ходячих мертвеца, видимо, вышли из дубовой рощи, их мы увидели раньше, точнее услышали жуткое клокочущее бормотание, от которого застывает кровь и тело в ужасе деревенеет.
Ворота мы почти закрыли и, рывком обернувшись, увидели мужчину и женщину – мамбулов, которые уже успели пересечь дорогу и находились в пяти-шести метрах от нас. Я не узнала этих бывших людей – они были не из Белдорфа.
Посиневшее лицо женщины, с багровыми и желтыми пятнами, не имело увечий. Одета она была в черную тунику и бриджи, которые открывали ноги ниже колен. Одна нога была босая, а другая, обутая в грязную спортивную туфлю, выглядела устрашающе – на икре зияла страшная рана, багровая дыра – кто-то выгрыз оттуда целый кусок плоти.
На мамбуле-мужчине не было никакой одежды. Наверное его укусили в ванной или в сауне. Человек, оказавшийся совсем голым перед лицом страшной опасности, чувствует особую уязвимость, тем более, если требуется отражать нападение. Привычные одежда и обувь дают защиту, в том числе – психологическую. То обстоятельство, что мамбул настиг этого человека, когда тот был в голом виде, снизило шансы на спасение. Будь он одет, возможно, сумел бы убежать и не стать ходячим мертвецом.
Первая встреча лицом к лицу с мамбулом всегда вызывает кратковременный шок, столбняк – тело слабеет, мысли улетучиваются все, кроме одной:
– «Ходячий мертвец! Но этого не может быть!»
И пока голова не в состоянии принять невероятную правду, ноги сами пускаются в бегство. Эми и я одновременно повернулись, чтобы бежать к машине, стоящей в нескольких метрах от нас. И тут мы столкнулись с мамбулом, вышедшим из-за угла усадьбы. Этот живой мертвец прежде был человеческим стариком. Его свисающая, морщинистая кожа имела грязно-желтый цвет, изо рта тянулась вязкая серая струйка, в углах мутных глаз скопились отвратительные выделения. Старик-мамбул был одет в спортивный костюм. Поношенные штаны на слабой резинке он, естественно, не поправлял и они сползли ниже бедер.
Нас накрыла страшная вонь – Эми закашлялась, из ее глаз полились слезы. Она замешкалась и не успела увернуться – мамбул схватил ее своей клешней за плечо. Я закричала от ужаса и со всей силы потянула подругу к себе, быстро пятясь. Старый мертвец проявил прыть – не отпуская Эми, он засеменил вслед за нами, вытягивая шею и клацая серыми зубами, в надежде укусить девушку.
Эми кричала и плакала, я страшно испугалась за нее и еще сильнее стала оттаскивать подругу от мамбула, стараясь держать в поле зрения двух других нежитей. Старик не отпускал Эми, он крепко вцепился в нее и все быстрее волочил заплетающиеся ноги.
В этот момент штаны у мамбула сползли ниже колен, он запутался в них, грохнулся на землю и выпустил Эми. Моя подруга громко, навзрыд плакала и дрожала всем телом, из-за шока она могла упасть в любую минуту. Я схватила ее за руку и потащила в другую сторону от мамбулов – ближе к роще. Мы отбежали ярдов на сорок – нужно было немедленно осмотреть плечо Эми.
Я задрала короткий рукав и увидела на плече у девушки четыре кровавые раны, оставленные пальцами и ногтями мамбула. У Эми продолжалась истерика, к тому же ей было очень больно. Я успокаивала подругу, но это не помогло – она еще сильнее расплакалась, не всхлипывая, а вскрикивая. Мне пришлось заорать изо всех сил:
– Эми, прекрати панику! Надо срочно, прямо сейчас, вколоть тебе вакцину – хорошо, что она у меня в сумочке – бежать в дом нет времени! С тобой все будет хорошо, я обещаю!
Я прислонила мою Эми к дереву, молнией промчалась к своей машине, рывком открыла дверцу и замерла, увидев спасительный предмет – пистолет в кобуре, который дал мне Марк. Трясущимися руками я расстегнула кобуру и вытащила оружие с цианистыми зарядами. Это было очень вовремя, потому что голый мамбул и его подруга в бриджах подобрались совсем близко к Эми. Я схватила с сидения сумку с вакциной и побежала назад. Что-то мелькнуло справа среди деревьев.
– «Мамбул?», – подумала я и стала пристально смотреть в ту сторону, но больше ничего не увидела. Наверное, показалось.
Моя подруга медленно села на землю и затихла, склонив голову на грудь и закрыв лицо руками. Быстрое ухудшение ее самочувствия трудно было объяснить одним только стрессом. Скорее всего Эми заразилась... Представив себе последствия, я задохнулась от страха. Слезы покатились из глаз, я громко всхлипывала, но старалась взять себя в руки – от меня сейчас зависела жизнь одного из самых дорогих мне людей – жизнь Эми!
Прежде всего надо было убить мамбулов. Я оказалась не особенно метким стрелком. Но все же со второго раза попала женщине-мамбулу в грудь. Она остановилась и зашаталась – это продолжалось чуть ли не полминуты. А потом рухнула на землю, подергалась и затихла.
В голого мамбула я попала сразу, но он был уже очень близко и от страха я выстрелила в него еще четыре или пять раз.
Мерзкий старик-мамбул, ранивший Эми, окончательно запутался в своих спущенных штанах. Он медленно, неловко вставал и ту же падал, снова вставал и снова падал... И хорошо! Некогда разбираться с ним сейчас!
Я вколола Эми вакцину и сев рядом на землю, обняла ее. Она была очень горячей и пугающе безучастной. В ответ на мои слова утешения, девушка лишь взглянула на меня глазами, наполовину скрытыми отяжелевшими веками, и снова уронила голову на грудь. Всхлипнув, я поднялась на ноги и пошла к старику-мамбулу, который оставил попытки встать на ноги, но вместо этого пополз в мою сторону, задирая голову и свесив черный язык.
Я всадила в эту тухлятину несколько пуль. Не знаю сколько их было точно, я просто сцепила зубы и стреляла, пока мамбул не растянулся на земле без движения.
Теперь надо срочно ехать в поместье! Были случаи, когда вакцина не действовала – зараженный человек обращался в мамбула. Я не могла так рисковать в отношении Эми и решила попросить профессора сделать моей подруге укол «Спиритуса» в дополнение к вакцине.
– Эми, ты можешь встать?, – спросила я подругу. Она попыталась взглянуть на меня, но даже не смогла, как следует, открыть глаза – еще немного и девушка потеряет сознание. Положение становилось просто отчаянным!
– Ладно, не волнуйся, дорогая, я справлюсь, все будет хорошо..., – бормотала я под нос, взваливая подругу к себе на спину. Ее руки свесились с моих плеч, я ухватилась за них. Голова девушки касалась моего левого уха, ноги волочились по земле. Я медленно двинулась к машине. Это дело оказалось труднее, чем я думала. Колени у меня подкашивались, переставлять ноги приходилось с большим усилием. Эми начала сползать влево – я чуть было не потеряла равновесие и не упала наземь. Собрав все силы, я встряхнулась и выровняла положение драгоценной ноши на моей спине.
От напряжения тело дрожало, это стало особенно заметно, когда я протянула руку, чтобы открыть дверь автомобиля. Повернувшись спиной, я опустила Эми на сидение, потом втянула в салон ее ноги и усадила девушку поустойчивей, пристегнув ее ремнем. Захлопнув дверь, я хотела обойти машину, чтобы сесть за руль. Машинально бросив взгляд на дорогу, я увидела, что темный автомобиль, стоявший все это время вдалеке на обочине, быстро едет в нашу сторону.
Это был черный гелендваген!..
Я не стала терять времени и успела сесть за руль. Внедорожник подъехал и, резко затормозив, остановился перед моей мини купер так близко, что даже коснулся ее бампером. Тонированные стекла гелендвагена не позволяли подробно разглядеть людей, сидящих в нем – видно было только два силуэта. Я торопливо включила заднюю скорость, но едва тронулась, как увидела в зеркало, что какой-то человек в камуфляжной форме разворачивает и раскладывает позади на дороге ленту с торчащими острыми шипами. Пришлось затормозить.
Я не знала, что делать. В зеркало мне было видно, как мужчина, перекрывший дорогу шипованной лентой, направился к моей машине. А из гелендвагена вылез высокий парень. Я поняла, что нам не ускользнуть от них. Стараясь выиграть хоть немного времени, я заперла дверь со стороны Эми, а также свою, а затем посмотрела на заднее сидение, куда бросила пистолет. Его там не было, наверное соскользнул вниз. Пошарив рукой по полу, я не нащупала его, продолжать искать было некогда... Да и не готова я стрелять в живых людей...
Почти не надеясь на успех, я вытащила из кармана телефон и набрала номер профессора. Через один гудок он ответил:
– Здравствуй, Энни, я так рад тебя слышать! Была повреждена антенна сотовой связи и мне известно, кто это сделал. Но теперь ее починили, связь появилась буквально минуту назад. Я до сих пор...
Мне пришлось перебить Альфреда Мейсена, я торопливо прокричала:
– Мы с Эми застряли возле дубовой рощи, что напротив Грейхолла. Тут черный гелендваген и он не дает мне проехать. Думаю, что нас хочет схватить Дастин Бакли. Но самое главное – на Эми напал мамбул и заразил ее...
– Она жива?!, – с ужасом в голосе спросил профессор.
– Да, но ей очень плохо, Эми почти потеряла сознание. Я сделала ей укол вакцины, но думаю, что нужно ввести также и «Спиритус»…
Парень из гелендвагена подергал мою дверь и грубо заорал:
– Открой сама или я выбью окно и вытащу тебя!
– Что там у вас происходит?, – встревоженно спросил профессор.
– Я заперлась в машине вместе с Эми, а какой-то парень из черного гелендвагена ломится в дверь и грозит разбить окно.
– Энни, будь осторожна, потяни, если сможешь время, я немедленно выезжаю к вам. Сейчас закрой телефон и спрячь в карман, чтобы его у тебя не забрали. Сигнал с твоего мобильника поможет тебя найти.
