Текст книги "Серое братство (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)

8

Пафлагония, Лебен

Нисла безотрывно наблюдала за Егерем, с самого раннего утра не отходящим от маленького окошка. Казалось, он кого-то или чего-то ждет. Так напряжено было его лицо. Еда, приготовленная Модо, осталась стоять на столе нетронутой.

Солнце неприветливо осветило грязные и выцветшие улицы Лебена.

– Что произошло? – наконец собравшись с духом, спросила девушка. Вид Егеря не внушал того чувства, когда с ним можно говорить на любую тему.

– Это тебя не должно касаться, – отрезал Егерь. – Я и так взял на себя большую ответственность, когда разрешил одной девчонке увязаться следом.

– Я не маленькая, – Нисла вздернула подбородок, – и представляю ту опасность, которая окружает тебя. Только знай: за себя постоять я могу. Понял?

– Дело ведь не только в этом, – попытался смягчить разговор Егерь и отвернулся от окна. – У нас не игры, а настоящая война. Все воюют против всех. Патриканцы рвутся на наши территории, не считая, сколько людей уничтожено в их желании овладеть Фобером или Готой. Да ладно бы это… У каждого есть своя война. Личная. А она страшнее всего. Так вот: это моя война. Ты не должна здесь присутствовать.

– Егерь, я все понимаю, – тихо ответила Нисла, – и все же буду с тобой рядом. В этом проклятом месте нужно сделать выбор: или ты овца, которую рано или поздно прирежут, как бы она не пряталась, или – воин. Я хочу умереть с оружием в руках. Патриканцы – еще те ублюдки. Знаешь, сколько их прошло через Красные Холмы? Они были похожи на загнанных зверей, отупевших от страха. Их не убили, но они уже были мертвы. Ты представляешь меня такой? Или втайне мечтаешь, чтобы меня поскорее изнасиловали в канаве и распороли брюхо?

– У тебя все же был шанс уйти вглубь Земель, – Егерь избегал смотреть в глаза своей попутчице. Убеждать ее было бессмысленно. – Там безопаснее.

– Пока – да, – кивнула девушка. – Но для меня нет безопасного места, когда идет война. Если не убьют одни подонки – достанут другие. Так какой у меня выбор?

– Наверное, в чем-то ты права, – сдался фарогар. – Вот мои условия: ты слушаешься только меня. Делаешь то, что я скажу тебе. Даже если огнепоклонники будут резать Егеря на куски – ты не бросишься спасать его.

– Договорились, – Нисла протянула узкую ладошку и Егерь осторожно сжал ее своими огрубевшими ладонями.

После разговора он опять надолго приник к окну. Нисле казалось, что день так и пройдет, унылый и скучный, когда Егерь довольно хмыкнул. Ткнул пальцем в замутненное стекло:

– А вот и наш знакомый! Судя по его виду, он давненько отирается здесь, только хорошо прятался.

Нисла уже догадалась, о ком идет речь. Сухарь изрядно надоел им за вчерашний день, и до сих пор не оставил попыток услужить Егерю. Да уж слишком назойливо, что не понять истину мог только дурак. Как будто ему дано задание вцепиться в новых гостей Лебена и выудить ценную информацию.

– Сухарь что, шпион? – Нисла перешла на полушепот.

– Он – соглядатай храмовников. Я в этом уверен.

– Позволь мне поговорить с ним, – Нисла встала рядом с Егерем. – Чертов карлик действует на меня как ягоды «волчьей ярости». Готова убить его.

– Зачем? Пусть живет. Храмовники думают, что перехитрили Егеря. Я не буду их разочаровывать.

Даже слишком неторопливо для ситуации Егерь собрался деловито и спокойно. Нож – в сапог, два ножа – за пояс, меч в ножнах за спиной. Узкую прочную цепочку намотал на торс. Когда-то именно она спасла его в крупной заварушке в Паунсе, и с тех пор эта недвусмысленная вещица всегда присутствовала в арсенале опытного бойца. И это несмотря на едкие насмешки друзей.

… Двое вышли из харчевни, окунувшись в промозглую сырость улиц, и направились неспешно за согнутой спиной карлика. Оба сосредоточены и серьезны.

Фарогар обратил внимание, что за прошедшую ночь солдат в Лебене стало гораздо больше. Кроме пехотных частей с ярко-малиновыми нашивками на мундирах, мелькали грязно-серые камзолы пластунских отрядов; только еще вчера они занимали важные стратегические позиции между Лебеном и Байтом. Их появление могло означать только одно: Байт и Гуарда сданы патриканцам, или готовятся быть отданными. С генералов, держащих оборону в «Треугольнике»[42]42
  «Треугольник» – район 3-х городов (Лебен, Байт, Гуарда) – образующих важнейший военно стратегический плацдарм армии Красной Розы.


[Закрыть] могло статься бросить все к дьяволу и открыть путь на Красные Холмы. Егерь представлял, чем грозило такое отступление. Патриканцы таким образом разрезали пополам оставшиеся территории противника. Для Егеря, ведущего долгую охоту за Магваном, такой расклад, вообще-то был глубоко безразличен. Ведь Магван нырнул в затхлые улицы Лебена не для шпионских целей. Да и Лебедь здесь объявился не для пожертвований бедноте.

– Пошли в «Штос», – Егерь круто свернул с главной улицы в полуразрушенный переулок. Таким образом он надеялся срезать часть пути и тщательнее проследить путь карлика.

Карлик, еле передвигавший ноги, до сих пор не мог поверить, что за ним следят. Он постоянно оглядывался, цепким взором охватывал улицу, почему-то качал головой и продолжал путь. Настороженность постепенно покидала его, уступая место благодушию. Но как только он шагнул в сторону от главной улицы – как острое железо кинжала нацелилось ему в ямку под кадыком. Сухарь замер.

– А теперь выкладывай все, что знаешь, – Егерь немигающее уставился на съежившегося карлика. – На кого работаешь?

Карлик раскололся сразу.

– Я их не знаю, – сглотнул слюну Сухарь. – Они заплатили мне хорошие деньги. Ты бы отказался?

– Нет.

– Вот видишь! – обрадовался карлик, не теряя надежды вырваться на свободу.

– Гляжу, ты хорошо пристроился. Пора и по счетам платить. Давай, говори: это был Лебедь?

– Нет. Они нездешние. Интересуются, как пройти к Зубам. Им нужен проводник. А заодно следят и за Лебедем.

– Обо мне знают?

– О тебе знает Лебедь, охотник. Он давно следит за тобой, и весьма интересуется, куда исчез парень по имени Философ. Всем известно, что он встречался с Ронгаром на острове.

– Заткнись! Говори по существу! Ты еще и у храмовников на побегушках?

– Жить-то надо!

– Ладно! Ответь мне: Лебедю нужен лишь Философ?

– Да. Они и пришли сюда, чтобы познакомиться с ним поближе. Ты в любом случае выведешь на своего дружка.

– Разбежались! – ухмыльнулся Егерь. – Чем же он заинтересовал храмовников? А я разве не пригожусь?

– Философ – центровая фигура на поле. С его помощью многие хотят переделать мир. А храмовники и вовсе желают быть первыми в этой партии.

– Так уж он и опасен? – Егерь усилил нажим кинжала, и карлик зашипел от боли. – Он простой адепт Ордена.

– Ха! Наивный! Высшие жрецы в панике. Корона Мира скоро обретет своего хозяина. А Философ – Претендент.

Егерь ожидал чего-то подобного. Не мог Гай быть простым лесным мальчишкой, учитывая, как тщательно Брюнхильда пестовала операцию, в целях которой мало кто мог разобраться. В ней задействованы такие силы Серого Братства, чего не было уже лет сто. Ради пресловутого восстановления лишенного статуса не раскидывают сети по всему Континенту. Егерю стало казаться, что старуха заранее просчитала появление Магвана и поставила его на игровое поле. А Серое Братство не почуяло подвоха.

– Только Философ – конкурент?

– Храмовники имеют своего Претендента, но в их планы не входит рисковать им до определенного момента. Главная роль – я уже говорил – отводится твоему дружку.

– Имя конкурента?

– Я не скажу тебе, даже если ты меня проткнешь. Зато смерть будет быстрой. Агведа будет жрать меня по частям – а мучаться я не хочу.

– Значит, тебя не хватятся?

– Они сразу поймут, что со мной случилось, – осмелился улыбнуться карлик. – Только Лебедь больше обрадуется, что маленькая ниточка, одна из многих, которая тянется к храмовникам, будет оборвана.

Егерь медлил с решением, понимая, что не сможет сегодня отправить негодяя на свидание с Единым. Понимал свою ошибку, оставляя Сухаря в живых, но ничего не мог сделать. Это была действительно ниточка, пусть и ненадежная, но все-таки реальная в игре тайных сил.

Нож нырнул в рукав Егеря. Сухарь перевел дух, скосил глаза на Нислу. Девушка не скрывала своего презрения и демонстративно поигрывала стилетом. Уж она бы не задумываясь, вогнала бы узкое жало промеж глаз противного и опасного соглядатая. Однако у Егеря свои интересы, а перечить командиру она не хотела. Нисла отвернулась, но своим взглядом дала понять Сухарю, что не намерена оставлять того без внимания.

– Хочешь работать на меня?

– На Серое Братство? – хмыкнул карлик. – Почему нет? Одним меньше – одним больше. Без разницы.

– Много платить не буду. Подавишься от золота.

– Серое Братство всегда так вырывает свое зубами? Сколько человек уже вы привязали к себе?

Легкий взмах руками – и Сухарь взвыл, держась за уши. Шумно выдохнул воздух и прохрипел что-то невнятное.

– Не тебе судить, урод, – спокойно сказал Егерь. – Запомни, раз и навсегда, мышиный помет: если вздумаешь утаивать от меня сведения о Претендентах или крутить хвостом в пользу моих врагов – я просто приду к Лебедю и сдам тебя со всеми твоими гнилыми потрохами.

Потрепав снисходительно карлика по щеке, Егерь кивнул Нисле, и они продолжили свой путь. Выйдя из подворотен на кривые улочки Лебена, заполненные разнолюдьем, они направились в «Штос» – знаменитую харчевню, где изредка – раз в неделю – посетители устраивали сумасшедшую потасовку. Зная об этом, к назначенному сроку туда стягивались любители подраться. «Штос» держал за собой такую привилегию, нисколько на этом не проигрывая. Разбитая мебель заменялась новой за счет проигравших и не успевших вовремя смыться с поля боя. Для таких случаев хозяин харчевни держал солидную охрану из пяти деревенских молодцев с пудовыми кулаками. Конечно, не развлекаться туда шел Егерь, тяня за собой девушку. У него созрел план, и его нужно было осуществить.

– Ты серьезно думаешь, что Сухарь будет на тебя работать? – Нисла посмотрела на Егеря, быстро шагающего вперед. – У него ведь хватит глупости не удержать свой язык.

– Лебедь для него страшнее смерти. Храмовники не любят перевертышей. Знаешь, как они поступают с такими? Сначала запирают на пять дней в темный подвал с голодными крысами, и пока те объедают несчастному ноги, выслушивают все проклятия на свою голову. Потом вытаскивают полуживого узника и начинают нарезать ремешки со спины и живота. Затем снова подвал…

– Не интересно, – отвернулась Нисла. – Я знаю, на что способны эти ублюдки. Мой парень пропал в этих самых подвалах.

– Извини, – смутился Егерь.

Дальше они шли молча и старались не глядеть друг на друга. Лишь в харчевне, когда они нашли место в заполняющемся зале, Нисла вздохнула и сказала:

– У меня свои счеты, Егерь, с этими… Только я сейчас с тобой, и не буду заниматься местью. Потом.… Когда-нибудь, если это не помешает твоим делам.

Они зашли в гудящий от многоголосья «Штос», но местечко нашли. Еще не все любители подраться собрались в назначенном месте. Егерь не успел даже обвести взглядом харчевню в поисках прислуги, как к ним, тяжело хромая, подошел молодой парень. Он почтительно поклонился и выжидающе глянул на посетителей. Нисла с трудом отвела глаза от чудовищного шрама, багровевшего длинной бороздой на левой щеке.

– Принеси-ка, братец, кувшин розетского вина, жареную кабанью ногу с корочкой и хлеба. Слышишь?

– Да, господин, – парень расторопно развернулся и быстро захромал к стойке, за которой находилась дверь в кухню.

– Эк, угораздило его так покалечиться, – вздохнул Егерь.

– Или покалечили, – добавила девушка.

– Ты еще не отказалась от своей затеи? – Егерь мотнул головой через плечо. – Шляться по злачным местам, вылавливать тех, на кого покажут пальцем хозяева… Лично для меня такая жизнь потеряла новизну, и в своей работе я не вижу ничего хорошего.

– Не отговаривай, воин, – усмехнулась Нисла, – не из пугливых я.

Подошел хромой и со стуком поставил на стол кувшин с ярко-рубиновым вином, оловянную тарелку с кабаньим окороком, источающим дразнящие нос запахи, на котором лежали две пресные лепешки.

– Держи, – Егерь великодушно протянул парню реал. – Даю еще два золотых на заклад, что ты работаешь здесь за похлебку и пару медяков.

– За три, – усмехнулся парень.

– Как тебя звать?

– Карек. Только зачем вам это? Если есть желание поговорить – так я не тот собеседник. Их вон сколько сидит.

– Ну, это мое дело. Воевал?

– Был в ополчении на Тунсе. Патриканцы здорово нам вломили. Из трех сотен еле ноги унесло не больше десятка, – Карек разговаривал охотно, словно старался выговориться на год вперед. Для него события минувших дней не вызывали трепета, и говорил он спокойно и рассудительно.

– Тебя там ранили?

– Ага. Патриканцы пустили кавалерию. Мне досталось в самом конце боя.

– Это лет семь назад было, – припомнил Егерь. – Парень так тебе сколько лет?

– Двадцать три, господин.

– И в шестнадцать лет ты поперся воевать с матерыми вояками! Да где у тебя мозги были?

– В заднем месте, – усмехнулся Карек. – Только я это поздно понял, когда получил свое. Кавалерия прошлась по нам, как по травке. Ладно, жив остался. Ногу мне раздавили, но я и пара знакомых рванули в сторону Розетских лесов. Нас перехватили и взяли на ножи. И опять мне повезло, если вот этот шрам считать везением.

– Пойдешь еще? – усмехнулся Егерь.

– Надо будет – пойду, – твердо, зная, что говорит, ответил Карек. – Я хорошо из арбалета стрелять научился. У меня дома специальные стрелы есть – бронебойные. Всадника сбивают с лошади только так!

– Молодец, – Егерь уважительно поглядел на парня. – Не падаешь духом. – На, выпей. У меня к тебе вопрос есть.

Он налил в стакан вина и подал Кареку. Слуга осушил стакан и вытер губы.

– Говорите, господин.

– Я ищу людей, чужаков, совсем непохожих на патриканцев. Они откуда-то с востока, из-за Ворот. Не появлялись ли они здесь?

– Да они все время вертятся в «Штосе» – обрадовался Карек, что помог доброму человеку. – Как только солнце садится, так они гурьбой валят сюда, садятся за стол и начинают шушукаться.

– Ты что-нибудь можешь сказать о них? Имена, прозвища?

– Нет. Они стараются при разговоре не называть имен. Краем уха слышал, что они намереваются идти в горы. Говорили что-то о Вечных Смотрителях. Это показалось мне подозрительным. Никто не ищет Вечных, если не имеет за пазухой пару козырей. Нужно твердо знать, чего ты хочешь от них.

– Да ты у нас весьма сообразительный малый, – усмехнулся Егерь. – Ну, ладно, иди, работай. Твой хозяин уже позеленел от злости.

Он еще долго сидел в полном молчании, попивая вина. Устав ждать от Егеря каких-либо решений, Нисла сосредоточилась на куске мяса. Время потянулось медленно, тягуче. И это было тем более невыносимо, что девушка не знала о намерениях своего загадочного спутника. Нисла прислонилась к стене и задремала, надвинув широкополую шляпу на глаза. Шляпу пришлось приобретать по совету Егеря, как и новые сапоги, кованые, высокие. Сейчас она выглядела как молодцеватый паренек лет двадцати, разве что миловидное личико не могло сбить с толку бывалого человека с наметанным глазом. Даже свободный камзол, призванный скрыть формы, указывающие на принадлежность к женскому полу, не спас бы от внимательного взгляда.

Уже становилось поздно, и Егерь перестал надеяться, что гости, которых он ждал, появятся. Но дверь в харчевню распахнулась, и он увидел того, кто называл себя Картамом при допросе в подвале. Можно было не прятаться – Магван не знал Егеря в лицо, и не мог распознать в сидящем в расслабленной позе своего соперника.

Картам, он же Магван тихо расположился за спиной Егеря за соседним столиком и громко выкрикнул, чтобы ему принесли выпивку.

Карек подскочил и склонил голову, давая понять, что весь во внимании.

– Принеси пару кувшинов, парень. И мяса побольше!

Карек пробормотал что-то вроде «будет исполнено» и быстро ретировался на кухню. Магван шумно выдохнул воздух из груди, бросил шляпу на скамью рядом с собой, загремел ножнами, устраиваясь поудобнее. Медленно потягивая вино, Егерь лениво подумал, где же он приобрел оружие. Взгляд его периодически останавливался на двери. Наконец, в харчевню ввалились трое, судя по описанию, те, кого фарогар ожидал, и с порога, не оглядываясь, направились к столу, где сидел Магван. Пока они шли через зал, ни разу не обмолвились и словом, как будто опасались чего-то. Егерь понял – чего, когда они заговорили на незнакомом языке. Быстро обменялись репликами, и перешли на местный, континентальный.

– Сколько мы еще будем торчать здесь? – раздраженно спросил Магван, едва дождавшись, когда троица насытится и напьется.

– Терпение, светлейший, – пробасил один из пришедших. – Мы уже нашли толкового проводника. Послезавтра выходим.

– А в чем задержка?

– Он приносит жертву своим непонятным богам. Ты же знаешь, что у пафлагонцев на этот счет заскоки. В каждом доме по пять-шесть разных божков из глины. В общем, проводник сказал, что в Ворота его не затянут даже на аркане, если он не помолится.

– Черт с ним. Подождем. Только я беспокоюсь. Проклятые Храмовники сидят на моих пятках, шныряют под носом. Видели тут поблизости карлика-урода?

– Столкнулись с ним на улице, – заговорил второй чистым мелодичным голосом. – Он нас предупредил, что охотников стало слишком много. Все словно сошли с ума, направляясь в Лебен. К чему бы такая услужливость?

– Каких охотников? – насторожился Магван. – Серое Братство?

Егерь выругался про себя. Он твердо решил убрать Сухаря. Толку от перевертыша не будет все равно, а хлопот принесет уйму. У того в голове только лишь одна мысль: урвать побольше денег со всех, кто задает много вопросов. Тупица!

– Он ничего не сказал, возомнив себя владетелем тайн, – усмехнулся третий собеседник, весь какой-то бесцветный.

– С ним надо разобраться, как только выйдем в путь, – напомнил Магван.

– Проблем не будет, – пробасил первый.

– У тебя что-то еще есть, Мальтус?

Обладатель баса прокашлялся, сделал большой глоток из кувшина, оттер губы рукавом плаща.

– Прибыла голубиная почта. Плохие вести, светлейший. Королева Лация исчезла в Степи. Мои агенты у Ханвара доложили, что этот дикарь загнал остатки отряда в Сангар.

– Проклятие! – громко выдохнул Магван и сжал зубы. – Призрак?

– Он умертвил множество людей, скуртов и хессов, но твоей сестре удалось каким-то образом вырваться из Сангара, но после этого след теряется. Или они пошли к побережью, либо к Воротам.

– Дура! Самонадеянная дура! Эта очередная авантюра моей сестрицы дорого обойдется Ваграму!

– Вопрос стоит в том, нужно ли спасать королеву из западни, – осторожно заметил второй. – Ведь это нам на руку.

– Она моя сестра, пусть мы и от разных отцов! – тихо зарычал Магван. – Мы выросли вместе!

– Лация – Претендент, – снизил голос Мальтус.

– С ней я разберусь в последнюю очередь. Куда она могла пойти?

– Да куда угодно! Все зависит от ее умения договариваться с пиратами. А уж возьмут ли ее на борт корабля или нет…

– Значит, Паунс или Мирра, – задумался Магван. – А ведь еще может быть и Ламберг. Или все же рискнет и пойдет через Ворота?

– За ней идет какой-то центур, – сказал бесцветный. – Я не знаю этого человека, но наши люди говорят о его сумасшедшем желании уничтожить Лацию.

– Я ему башку отверну! – пригрозил Магван и сжал кулаки. – Сколько у нас любителей Короны набирается?

– С тобой – пятеро, – Мальтус еще раз взял кувшин и разлил остатки вина в кружки.

– Кого еще нашли? – удивился Магван. – Кроме меня, сестры, одного из храмовников, центура…

– Это тот самый парень, живший во дворце молодой королевы. Философ, кажется.

Магван нервно рассмеялся, откинувшись назад. На него стали коситься. Егерь пихнул под столом ногой Нислу. Та мгновенно встрепенулась, приподняла шляпу.

– Просыпайся, сейчас будет весело, – вполголоса произнес Егерь.

– О Философе забудьте, – торжественно объявил Магван. – Серые сами позаботились о своем выкормыше. Их хваленый мальчишка канул в Море Закатов. Все. Нет больше Философа. Все попытки старой Амалеи вернуть ему статус и честь закончились ничем. А моя глупая сестрица вздумала влюбиться в него! А он еще и Претендент! Какая гремучая смесь получилась бы!

Да. Это был Магван. Сомнений уже не осталось. Если они и были у Егеря, то только до последнего момента. Однако он хорошо осведомлен, что происходило в его стране, – удивленно подумал Егерь. – Сколько же людей связано с ним невидимыми нитями соглядатайства? Только ли голубиная почта здесь задействована?

Он незаметно оглянулся. Посетители уже разогрелись достаточно, и лишь малой искры не хватало, чтобы «Штос» содрогнулся от грохота ломаемых столов и лавок, криков, свистов и пронзительных криков подрезанных драчунов. Пора было начинать. Раз народ хочет развлечься – нельзя его разочаровывать.

– Беги на площадь и кричи во все горло, что поймали лазутчиков Протектората, – вполголоса сказал Егерь Нисле.

Девушка кивнула, неторопливо поднялась, небрежно надвинула шляпу на нос и направилась к двери, слегка покачиваясь на ходу. Из харчевни трезвым не уходят, и вид быстро идущего целеустремленного человека неизменно привлечет внимание. Дождавшись, когда Нисла скроется за дверью, Егерь тоже встал, дошел до стола аламцев, неловко взмахнул руками и навалился всем телом на Мальтуса. Тут же прощупал складки его одежды. Нож висел под левой мышкой, закрепленный прочным ремешком. Ясно, что аламец пустым ходить не будет.

– О, извините, господа! – пробормотал Егерь, делая попытку подняться, но тем самым еще больше наваливаясь на Мальтуса.

– Пошел прочь, свинья! – аламец брезгливо оттолкнул Егеря.

– Не оскорбляйте благородного господина! – пьяно икнул Егерь. Иначе мой меч испробует крепость ваших голов!

– Каков нахал! – хмыкнул Магван, не двигаясь с места. – Вьяго, Лифар, выведите несчастного на улицу и вразумите его.

Двое аламцев схватили Егеря под руки и потянули к выходу.

– Эй! – нарочито громко закричал тот, вырываясь из «замка», сделанного чужаками. – Куда вы меня тащите! Люди! Ламбергские шпионы хотят убить меня!

– Какие мы тебе шпионы? – зашипел тот, кого назвали Лифаром – бесцветный аламец. Он опасливо покрутил головой во все стороны. А опасаться было чего. Захмелевшие посетители уже отрывались от кружек с вином и мрачно поглядывали на странную компанию.

– Лебенцы! Бей шпионов! – закричал Егерь и со всего размаха ударил головой в лицо Лифара. Обливаясь кровью, тот упал на пол. Это послужило сигналом к всеобщей свалке. Чужаков растащили в разные стороны; дружно заработали кулаки.

В хаосе мелькающих тел Егерь зорко следил за Магваном. Оставшись один, аламец пытался по столам пробиться к выходу. Это ему удалось, оттоптав кое-кому руки, а то и голову. Егерь выскочил на крыльцо следом за ним, но чуть не опоздал. В сгустившейся темноте он увидел удаляющуюся фигуру человека и бросился за ней. Магван почуял слежку и ускорил шаг. Вот уже центральная площадь городка осталась позади. Мимо замелькали развалюхи с покосившимися стенами. Они прятались за такими же унылыми заборами. Лениво брехали собаки, скорее для острастки, чем для реального запугивания ночных гостей.

Магван уже не шел так уверенно. Настал миг, когда он вовсе остановился. Резко повернулся.

– Эй, приятель! Какого дьявола ты идешь за мной? – раздраженно спросил аламец. – Хочешь испробовать моего меча?

– Мне платят не за разговоры! – Егерь в свою очередь обнажил клинок. – Мне нужен ты.

– Ты – наемник? На кого работаешь?

– Не важно.

Егерь осторожно приближался к Магвану. Чужак не двигался, но по его решительной фигуре было видно, что он прыгнет незамедлительно, как только поймет, что пора…

– Тебя прислали Серые? – попытался заговорить с Егерем аламец. – Ну да, как же я сразу не догадался!

– Не знаю таких, – увернулся Егерь.

– Кто же? Ронгар? Красноповязочники? Кто-то же должен стоять за тобой, направлять оружие в мою сторону! – Магван сделал шаг вперед, крутанул меч в руке, да так, что он со свистом рассек воздух. Клинки с протяжным звоном столкнулись и разлетелись в разные стороны, замерли в ожидании следующего удара. Еще один выпад. Егерь отбил, но следующий, косой, направленный немного вниз, чуть не пропорол ему бок. Ответный удар. Размах, удар «мельницей» – Магван отбил и тут же обрушил свой меч сверху вниз. Он явно перехватывал инициативу. Егерь должен был признать, что чужак видит в темноте даже лучше его самого! Неужели в действиях Магвана присутствует магия?

– Магичишь? – хмыкнул фарогар. Он чувствовал ее присутствие, и не мог ошибиться. Защиту противника составлял амулет, направленный против тяжелых ран. Он как раз способствовал быстрому заживлениюи не давал раненному истечь кровью.

– Значит, Серый, – засмеялся Магван и ринулся вперед, умело блокируя защитные удары фарогара. – Я сразу почуял вашу игру!

Егерь решил не испытывать судьбу и отступил назад, совсем чуть-чуть, позволив аламцу сделать замах шире, а следовательно, раскрыться. И тут же Егерь сделал прыжок вперед и чуть вбок. Магван уже не мог ничего противопоставить удару, потому что сам уже заваливался вперед. Меч Егеря вошел под ребра противника; Магван зарычал, упал лицом вниз, попытался встать, опираясь одной рукой о землю. Чем и поплатился. Без какого либо сожаления Егерь перевернул его ногой на спину и вогнал клинок ему в грудь. Все было кончено. Прислонив ухо к неподвижно лежащему аламцу, он силился услышать хоть малейший удар сердца. Тщетно. Магван уже не дышал.

Егерь разорвал ворот куртки Магвана и дернул шнурок с амулетом; выпрямился и оттер холодный пот со лба. Дело сделано. Отсутствие оберега не даст выжить этому человеку. Магван все-таки задел его, но в пылу боя он даже не почувствовал удара. Рука выше локтя болела, одежда набухла от крови.

Меч медленно вошел в ножны. Пора было возвращаться к Нисле.

****

Муфазар. Белые Пески. Мадж-Арья

Куангу оказался на редкость словоохотливым отшельником, соскучившимся, вероятно, по людскому общению. Сухонький, с редкими волосенками на продолговатой голове – он показался мне хитрым и изворотливым старикашкой, но никак не магом. В его глазах светилось извечное любопытство, свойственное людям любознательным, но в силу известных причин не могущих удовлетворить жажду познаний. Он осматривал нас со всей внимательностью, насколько позволяли границы дозволенности. Барсук расслабленно сполз с жеребца и на негнущихся ногах подошел к старику.

– Я вернулся, – разлепил он сухие треснувшие губы.

– Это хорошо, – легкая улыбка пробежала по сморщенному лицу мага. – Я ждал вас, давно ждал. Но… Вижу, что большой и сильный отряд остался в пустыне?

– Судьба, – понурился Барсук.

– Не судьба, – возразил Куангу, – а твоя гордыня и слепота привели к власти Пуштара. Видишь, к чему привело твое бегство? На твоей совести много жизней.

– Мой брат ответит за предательство, – сжал зубы Барсук.

Этот разговор очень нас заинтересовал. Мы спешились и приблизились к разговаривающим. Куангу цепко взглянул на нас, поднял руку, призывая Барсука замолчать.

– Один – непризнанный король, второй – вечный воин, блуждающий неизвестно где и зачем, – ухмыльнулся маг. Довольно туманно, но для знающих и посвященных вполне понятно. – Ты нашел опасных союзников, раджа.

– Воды дай, старик, – Мастер бесцеремонно заглянул в ветхое жилище Куангу. Его сухие, выцветшие глаза лихорадочно осмотрели полутьму помещения.

– Если ты еще не ослеп, воин, то увидишь колодец в моем доме. Я храню источник от губительных песков, – проворчал маг. – Возьми кувшин, набери воду и пей. Только не жадничайте. Холодная вода может свалить вас. А лечить вас я не собираюсь.

Мастер деловито загремел черепками, и вскоре я услышал его крик:

– Философ! Старик не наврал! Есть вода!

– Куангу! Мы хотим пить. Все разговоры потом! – зарычал Барсук и бросился к хижине.

Мы наконец-то утолили свою жажду, преследовавшую нас столько мучительных дней. И пусть вода отдавала каким-то резковатым вкусом, но мы пили настоящую воду, холодную, ломящую зубы.

Следовало подумать, как напоить лошадей.

Маг терпеливо ждал.

– Воины Долины Ветров перестали преследовать вас, – сказал он. – Однако поостерегитесь.

– А что еще? – Барсук сполоснул лицо. – В Мадж-Арье у меня остались друзья. Они помогут моим спутникам перебраться в Гужан. А я останусь и поговорю со своим братцем.

– Ты не идешь с нами? – Башар растерянно посмотрел на товарища, потом перевел взгляд на Мастера, словно тот мог разрешить проблему.

– Здесь мой дом. А Пуштар должен ответить за предательство, – сжал зубы Барсук. – Если оставаться честным – я не надеялся дойти. Но это случилось. Небесам было угодно довести меня до дома. А я верю в судьбу. И я дойду до конца. Не ради своего благополучия – ради памяти отца.

– А можно объяснить, что тут вообще происходит? – Мастер утер губы. – А то я не очень-то понял, что затеял Барсук.

– Барсук – правитель Анси, – пояснил Башар. – Его отец перед смертью завещал трон старшему сыну, то есть ему – Барсуку. Но Пуштар организовал заговор против своего брата. Барсук правил всего месяц. Однажды ночью его предупредили о том, что ему грозит смертельная опасность. В заговоре участвовали почти все сановники покойного отца. Против такой силы невозможно устоять. Барсук сбежал.

– Вот как? – усмехнулся Мастер. – Не сладко тебе пришлось! Как же ты умудрялся столько времени скрывать свое прошлое и ни разу не открыть рта! И еще стоически переносил унижения как раб.

– Меня бы сразу удавили, – буркнул Барсук.

– И лез в драку? Тебя могли проткнуть – и прощай трон! – Мастер развел руками. – Не понимаю, хоть убей.… Как твое имя, раджа?

– Прахва.

– Ладно, Прахва, понял. Только есть у меня одна просьба. Разреши уж мне называть тебя тем именем, к которому я привык. Хотя бы до того дня, когда ты подвесишь братца за ноги и сядешь во дворце хозяином.

– Договорились.

– Ну и дела! – Мастер ошалело покрутил головой. – Я воюю бок о бок с двумя высокородными господами-изгоями, но ни разу не увидел, чтобы у тех дрогнула рука и взяло верх малодушие.

– Короли не умеют держать меч или лук в своих руках, ты думаешь? – усмехнулся я.

– Да почему же? – Мастер пожал плечами. – Вот тебя я хорошо знаю. Нам еще долго идти вместе, а вот с Прахвой гораздо сложнее. С одной стороны я не привык бросать тех, с кем пережил ночь в Асуре и поход по пустыне. А с другой – у нас почти нет сил, чтобы вернуть трон Барсуку. Но ведь мертвяки приносят меньше хлопот. Да, старик?

Куангу загадочно улыбнулся, сел на горячий песок, зачерпнул горсть и медленно, сквозь пальцы пропустил золотисто-белую струю. Стал тихо бубнить себе под нос какое-то заклинание, потом резко очертил вокруг себя круг пальцем.

– Заблажил, что ли? – Мастер когда надо умел быть непонятливым.

– Он говорит на анси, – пояснил Барсук.

– Ты понимаешь?

– Это старый диалект, но кое-что можно разобрать. Старик говорит о каком-то венце на голове и лучах, что тянутся от него в разные стороны. А на концах лучей – вещи, без которых венец невозможно одеть, завладеть миром.