Текст книги "Серое братство (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 41 страниц)

– Ты не знаешь наших возможностей, чужак, – королева повернулась ко мне, и луч солнца, пробившийся сквозь оконце, заискрил в ее волосах. – Но я долго думала, что сделать с тобой. И пришла к решению, что письмо герцога Линда не лишено смысла. Мне безразлично, как ты попал в Алам. Вреда ты не принесешь, даже если в твоих планах стоит желание навредить Ваграму. Одно плохо: я не знаю, на что ты способен, варвар. А голову тебе отрубить всегда успею.

– Отрубание головы – привилегия князей? – усмехнулся я.

– А ты, варвар, язва! – снова рассмеялась королева. – Почему-то хочется верить, что ты не так страшен для моей страны. Я дам приказ Григу привести тебя в порядок. Вечером я встречусь с тобой, и ты мне расскажешь то, что утаил от Хранителей. Ведь в твоей голове достаточно тайн, чужак? А я люблю разгадывать тайны. Но знаешь, я открою тебе секрет, почему ты до сих пор жив. Больше всего меня интересует твоя татуировка.

Королева вышла, оставив меня в большом недоумении. Ее поведение становилось странным, ставило в тупик. Она уже не казалась простой правительницей, и от этого мне становилось не по себе. В ее поведении не было никакого смысла. И это вносило сумятицу в мои мысли. А в проницательности ей не откажешь. Ну что ж, тем интереснее будет продолжить игру. Только почему она не спросила про татуировку, раз она так ее заинтересовала?

****

Настал день, когда я вышел из темницы, и меня повели в бани, где я смыл с себя грязь и кровь. Легкая рубашка приятно холодила тело. Хранители даже нашли мне широкие штаны из плотного холста и в дополнение к великолепному гардеробу – деревянные колодки на ноги, которыми я намеренно громко топал по мраморному полу небольшого зала. Королева с легкой усмешкой ждала меня, сидя в мягком кресле. Ее ноги были поставлены на деревянную скамейку, а руки, с нанизанными на пальцы золотыми кольцами, изредка подрагивали, слегка сжимая лакированные ручки кресла. Возле нее по бокам неподвижно застыли два телохранителя с широкими блестящими алебардами. В неглубоких нишах тоже стояли воины. Это я отметил боковым зрением. Конечно, кто будет рисковать жизнью королевы, даже если варвар не вооружен? Для безопасности его легче проткнуть копьем, чтобы не доставлял неприятностей. По глазам телохранителей я прочитал именно это. Они свирепо таращились на меня, не оставляя никаких сомнений на мой счет. Я здесь чужак.

Я заметил еще одного человека, сухопарого, длинного, с темным лицом, похожим на кору железного дерева, растущего на южных склонах Драконьих Зубов такого же черного и морщинистого. Он незаметно возник за моей спиной, кивнул головой моим стражникам, чтобы те оставили меня. Солдаты беспрекословно повиновались этому жесту, предоставив мне задуматься о роли странного человека.

Сам зал представлял собой полукруглое помещение с одним рядом белоснежных колонн, вытянутых вдоль стен. Высокий потолок был перекрыт ажурными деревянными решетками, на которые в случае жары можно было натянуть плотную ткань, не пропускающую солнечные лучи. С неба лилось мягкое солнце, а легкий сквозняк шевелил одежды находящихся в зале людей. А чуть поодаль стоял маленький столик из дерева, инкрустированный мелкими драгоценными камнями по краям. За ним неподвижно сидел писарь, нетерпеливо крутя в руках стило.

Я сделал два шага по направлению к королеве, громко шлепая по полу в дурацких сандалиях, встал на одно колено и приклонил голову. Наступило молчание. Королева, видимо, изучала меня.

– Поднимись, – приказала она.

Я, наконец, разглядел ее как следует. Она действительно выглядела так, как я обрисовывал недостающие контуры ее лица в своих мыслях. Ведь я так и не видел до сих пор ее при ярком солнечном свете. Но мое воображение дорисовало картину. И вышла она очаровательной. Нет, не картина… Темные волосы волнами спадают на плечи, на накидку ярко-синего цвета, а на голове красуется небольшая корона с двумя рубинами. Когда девушка шевелилась, лучи солнца падали на камни, которые вспыхивали ярким пламенем, бросая блики на колонны.

Королева внимательно глядела на меня – я изучал ее лицо, находя, что такая красота будет посильнее любой казни. Из-за недосягаемости. Молчание непростительно затягивалось, но я ждал первого слова от правительницы. Нельзя хамить.

– Как твое здоровье, чужак? Твое имя по-прежнему Гай? Или что-то новенькое придумал?

Спасибо, что имя вспомнила. Или издевается?

– Да, госпожа королева, я – Гай. Был и остаюсь им. У вас великолепная память. И за лекаря спасибо. В моем положении трудно желать чего-то большего.

– А теперь я хочу услышать всю правду о твоем появлении в наших землях. Свое обещание я выполнила. Выполни и ты. Без утайки и хитрости.

– Я так понимаю, что после откровений меня все равно пошлют на казнь?

– Боишься? – брови девушки дрогнули. Усмешка притаилась в ее глубоких глазах. – Нет у меня уверенности, что ты останешься жив. А невыполнимых обещаний я не даю.

Она хлопнула в ладоши. Драпировка за креслом королевы заколыхалась, и появился Григ со свернутой в трубку бумагой.

– Энн советник, присутствуйте, пожалуйста, при откровениях варвара Гая, – королева старалась скрыть усмешку, что меня озадачивало все больше. – Я хочу, чтобы потом, при оглашении приговора не возникло недоразумений. Правда может сыграть в обе стороны, Гай, не так ли?

– Истинно, энни королева, – ввернул я нужное здесь словечко. – Палка – она вещь непокорная в неумелых руках. Может и в лоб прилететь.

– Хочу напомнить тебе, что королевский указ – основной столп закона Ваграма. Я решаю, кого миловать, кого – казнить. Совет при королевском дворе решает другие важные вопросы. Но и его мнение учитывается. Так что от тебя зависит, какое решение приму я. Совету я не доверю твой случай. Цени это.

Я наклонил голову в знак покорности. Глупо надеяться на чувства молодой королевы. Надо настраиваться на худшее.

– Спасибо, энни, – я облизал пересохшие губы. Чудно она говорила. И останавливаться не собиралась.

– Для меня звание королевы означает не только власть, но и заботу о простых людях, моих подданных. Так было завещано в «Письмах королев». Каждая последующая правительница неукоснительно соблюдает законы, правила, обычаи, этику и этикет поведения, заложенные изначально с первого правителя Ваграма.

– А если энни королеве придет в голову яркая мысль осчастливить мир новыми идеями? – смертнику позволено вольно разговаривать с коронованными особами. И с удовольствием смотреть на хорошенькую королеву в темно-вишневом платье, без такого количества драгоценностей, как на пальцах.

– Охотно отвечу, – подхватила мою игру девушка.

Григ нахмурился и покачал головой. Уж ему-то такое поведение королевы совершенно не нравилось.

Писарь с усердием водил стилом по бумаге, даже высунув язык, чтобы успеть записать бессмертные слова своей госпожи.

– Я могу дополнять в «Письма» то, что принесет пользу моим подданным. Я отвечаю за поступки будущих правительниц. Мои ошибки повлекут за собой гибель страны. Кто же хочет быть проклятым на века?

Неужели у них только женщина может стать королевой? Вот так новость!

– У нас на это смотрят проще, – ответил я. – Каждый правитель отвечает только за себя, за свою дружину, но не более того. Его не беспокоит, что о нем думают, и будут думать дети и внуки. Мне кажется, в этом есть здравый смысл. Он не обременен обязательствами, его не грызет совесть за то, что он мог бы сделать хорошего, но не сумел… Если его душу будет глодать вина за свои ошибки, за которые ответят потомки…

– Посмотри на меня, – королева откинулась на спинку кресла. – Сейчас ты – головная боль Хранителей, а заодно и моя. Предложение Дома Лоран довольно странное, и мы не можем определить, что вам конкретно нужно. В какие сети втягивают Ваграм и весь Союз? Мы не понимаем сути вашей войны.

– Нам действительно нужна помощь всего вашего Союза, – подтвердил я. – Очень на это надеемся. Все наши земли жили по закону свободных отношений, и каждый выбирал себе доминанта по вкусу. А Протекторат пренебрегает сложившимися традициями и нагло захватывает плодородные земли для своих нужд.

– Помощь трех государств? – королева сощурилась, скрывая блеск глаз. – Вы считаете, что Союз Трех безо всяких причин призовет под знамена пятьсот тысяч человек и бросит их против жалкого Протектората? Не много ли самомнения? Нам никто не угрожает, даже степняки и хессы, эти недоразумения природы! Мы очень сильны! Кто дерзнет пошатнуть устои Ваграма, Камбера и Сатура, пусть даже в сговоре с кучей степных отбросов!?

Ого! Королева вся заледенела, произнося свою историческую речь. Я даже ощутил в позвоночнике дрожь и покалывание тысяч иголок. Я знал, что жалкие попытки добиться помощи Союза без убедительных аргументов и объяснений обязательно провалятся. Королева ждала необычных предложений, которые я мог предоставить, пусть даже вопреки строгим запретам Егеря. Мне нужно повлиять на умы знати Ваграма о необходимости взяться за оружие. Только поняла ли королева, что я держу в рукаве? Мои козыри довольно слабые, но пока я пленник – даже они не сыграют. Но ведь Егерь был уверен, что я смогу убедить местных правителей, и предоставил мне вести игру! Но где мой козырь, самый главный? И я рискнул.

Она узнала о Сером Братстве, о тех целях, что преследовало оно, и по мере приближения к тому моменту, как я оказался на благословенной земле Алама, ее глаза распахивались все больше и больше, а писарь не успевал за переводом Грига, лихорадочно царапая мои слова на бумагу, обламывая стило. Его лоб покрылся испариной. Он тоже прикоснулся к тайне. Даже охрана в нишах ожила. Слышался сдержанный говор. Лишь два телохранителя угрожающе молчали. А темнолицый мужчина незримой тенью стоял за моей спиной.

Я не мог обмануть это прекрасное существо. И не только потому, что королева оказалась проницательной и умной. В это мгновение я был уверен, что красоте неподвластны хитрость, обман, интрига. Честность моих слов искала отклик в ее округленных глазах и по-детски полуоткрытого рта. Когда я закончил свой рассказ, Григ пробормотал:

– Энни…

– Тихо, Григ! – властно вскинула руку королева. – Я все и так прекрасно поняла. Чужак утверждает о всеобщей опасности. Скажи еще, иноземец: ваше Братство готово поклясться, что это правда? Такое предложение переворачивает все с ног на голову.

– Серое Братство – это люди, знающие, за что рискуют. Я неплохой воин, но мой наставник не считает меня достойным быть посвященным во все тайны Ордена. Есть люди, стоящие во главе Братства, и только они решают судьбу того или иного властителя.

– Если я правильно поняла, твои друзья принимают усилия для объединения Домов в единое государство?

– Да.

– И кто займет место на троне? Почему я не знаю об этом человеке ничего? Кто скрывается за общими фразами о сотрудничестве?

У меня возникла мысль, что в Пафлагонии давно действуют лазутчики Алама. Очень быстро королева сориентировалась в политических раскладах далеких от нее земель.

– Это и мне неизвестно, – я покаянно опустил голову. Ну не мог я смотреть спокойно на королеву. Ее красота смущала мою душу и тело. Усилием воли я охладил себя, напомнив, что в роли пленника нужно мечтать лишь о легкой смерти.

– Если тайная возня Ордена станет известна Дому Лоран – вас ожидает незавидная участь, – задумалась королева. – Зачем вы рискуете? Вы настолько влиятельны, чтобы играть на двух полях?

– Вероятно, это так, – отвечать что-то нужно было. – Даже Егерю неизвестны истинные возможности Братства.

– Вот это и тревожит меня, – потерла подбородок королева и поглядела на Грига, словно ища у него совета. – Разум подсказывает мне, что от чужеземца нужно избавиться как можно скорее. Им руководят очень серьезные люди, которых я не вижу. Темно, слишком темно…

Королева нетерпеливо поднялась с кресла, направилась к выходу. Телохранители резво бросились ко мне, чтобы оттеснить в сторону. По выражению ее лица нельзя было что-нибудь прочесть. Плохой знак.

У дверей она остановилась так резко, что Григ, спешащий за ней, чуть не влетел носом в ее спину. Чуть не оконфузился!

– Я не занимаюсь авантюрами, чужеземец, и подбивать на это Союз у меня нет никаких оснований. Я распоряжусь, чтобы тебя перевели в другое место, где теплее и суше, чем в этой мерзкой дыре. Пытать тебя не будут, потому что в этом нет никакого смысла. Я разобралась в твоем деле. Хранители получат на этот счет особые распоряжения. Пока я не могу решить твою судьбу. Молись своим богам.

– Спасибо, энни королева, за полученные привилегии, – сказал я ей вслед, и получил тычок древком копья в спину. Охрана тут же взяла меня в кольцо. Как все грустно…

****

Новая темница не отличалась от предыдущего какого-то набора роскоши, а просто здесь было больше солнца, и соответственно – теплее. Меня содержали в сторожевой башне, одной из восьми, включенных в общую систему крепостной стены, окружающей королевский дворец. Узенькое оконце моего узилища выходило на внешнюю сторону, откуда я мог любоваться морем и городом, раскинувшимся прямыми крыльями во все стороны от дворцовой площади. Да, это была большая привилегия.

Я жил в неведении, получая необходимую пищу и воду два раза в день. Попытки заговорить с охраной не увенчались успехом. Я имел здесь плохую репутацию. Стражники недовольно ворчали что-то под нос, поглаживая блестящую сталь алебард, мечей и ножей. Со мной хотели расправиться – я читал такие мысли по их глазам.

Неужели обо мне забыли? Если это так – лучше попробовать броситься на охрану и погибнуть в бою. Быть вечным узником мне не улыбалось. Я скучал по своим кедрам, терпкому запаху смолы и разогретым солнцем полянам. И еще я влюбился – безнадежно, глупо – в женщину, превосходящую статусом всех, а уж обо мне и говорить не стоит. С ужасом я понимал, что это чувство непреходящее, глубокое; оно болезненными шипами вонзилось в сердце, не отпуская ночами, потому что днем я созерцал кусочек внешнего мира, стараясь забыть о щемящей боли в груди.

Дни проходили, сводя меня с ума. Я забыл наставления Ронгара, что нужно терпеливо ждать момента, когда можно нанести удар. Но ждать жертву и быть жертвой – это совершенно разные понятия. А я ведь не знал, что происходит за толстыми стенами.

Я открыл глаза, мысленно убрав еще один день из своей жизни. Вчера вечером один из охранников все же открыл рот, чтобы поговорить со мной. На ломаном языке он объяснил, что мне недолго ждать. Вроде того, почему великомудрая королева возится с дерзким и поганым варваром, а не сразу отправила на плаху? Эшафот уже готовят. Значит, пора. Сколько я просидел в тюрьме? Месяц? Два? Неважно. Скоро я отправлюсь прямиком к Творцу держать ответ за свою короткую и грешную жизнь. Там, надеюсь, подниму большой шум по своей персоне. Нечестно. Так нечестно. Я хочу любить и обнимать ту единственную, которую встретил в неурочный час, которая запала в душу, которой хочу шептать всякие нежные глупости. Я хочу видеть, как ее губы дрожат от улыбки – и это главное, что я не успел сделать.

Дверь широко распахивается, в проеме показывается фигура стражника. Он крепко держит в руках меч, направленный в мою сторону. Думает, что уж от одного вида наложу в штаны. Ладно, знаю, что пришел мой черед покинуть земную юдоль.

– Вставай! Королева желает видеть тебя, – грубо сказал стражник. – Пошевеливайся!

Он вывел меня из моего узилища и повел по винтовой лестнице вниз. Выйдя из башни, я на мгновение ослеп. До того ярко светило солнце. А на Континенте сейчас уже снег, – мелькнула мысль. Когда я открыл глаза, передо мной стоял Григ, неподвижным взглядом глядя куда-то в мою переносицу. Он страдальчески поджал губы, ноздри его затрепетали, как у благородного жеребца. А что он хотел увидеть? Благоухающую розу?

Увидев мое плохо скрываемое негодование, Григ сухо обронил:

– К твоей персоне слишком много внимания, чужак! Я пытался отговорить королеву от сумасшедшей просьбы, но она настояла на своем.

– Королевской воле не перечат, – вежливо заметил я.

Григ скрежетнул зубами.

Конечно, быть всевластным приятно. Захотел – настоял на своем, перемалывая упрямство вот таких людей, как Григ. Да, королева – особа очень жесткая, несмотря на возраст. Но ведь она женщина в первую очередь, и довольно красивая. И ее любопытство относительно меня вполне понятно. Каюсь, но мне хочется насладиться ее обществом, услышать ее голос, увидеть походку. Но в самых смелых фантазиях – завоевать ее сердце, чтобы уйти в Ничто с осознанием величия любви. Я встряхнулся от нелепых мыслей, зло обсмеяв себя. Никогда не считал себя приверженцем философии Небытия.

Королева встретила нашу компанию на дорожке садовой аллеи. Она жестом показала, что стражник и Григ могут быть свободны. В их услугах она не нуждалась. Это было опрометчиво с ее стороны. Так не поступают в целях безопасности простые герцоги, а тут – королева! Григ попробовал возразить, но тщетность его попыток была видна в глазах правительницы.

Она долго смотрела в спину удаляющемуся Григу, пока тот не исчез за поворотом, и его скрыла стена колючего кустарника с яркими лиловыми цветами.

– Он остался недоволен, – задумчиво проговорила королева. – Вся беда придворных в их излишней старательности. Они хотят быть полезными, но навязчивость всегда раздражала меня. Григ – неплохой человек, но его идеальное мироощущение мешает ему понять меня. Он слеп в своей преданности.

Мы медленно шли по пустому саду, а под ногами шуршали мелкие камешки, собранные со дна моря и посыпанные на дорожку. И все это время я мучительно искал причины неожиданного разговора с королевой. И почему нет охраны? В чем подвох? Краем глаза я заметил маячившую на угловой башне, в виду которой мы все время находились, между зубцами фигуру с арбалетом. До нас было слишком далеко, но такое оружие бьет далеко, если оно в руках опытного стрелка. А стрелок беспрестанно перемещался по стене, неотрывно глядя на нас. Наконец, дойдя до края башни, он замер, и его арбалет лег на зубец. Королева не такая простушка. Все прослеживается. И за кустами наверняка стража наготове. Я ухмыльнулся. Законы этого государства ставят ловушку для королевы. Захочу убить ее – никто мне не помешает. Доля мгновения, пол-удара сердца – и все кончено. В чем суть охраны? Защита важного лица, невзирая на его запреты вести приватную беседу.

– Ты удивлен, что рядом нет охраны, Гай? – неожиданно прервала молчание королева. – Я мысли не читаю. Просто ты все время вертишь головой, словно ищешь кого-то.

– Жизнь ваша превыше тех сведений, которые я могу дать, – пожал я плечами. – Это у нас убийство – вещь обыденная, а ведь меня считают наемным убийцей, варваром. Если охрана лежит под кустами – пусть она встанет и идет рядом. Они ведь все равно не понимают, о чем мы говорим. Не так ли, энни? Ваш язык безупречен, пусть даже с акцентом. Признаюсь, в первую нашу встречу вы здорово обвели меня вокруг пальца.

– А я думала, почему ты не выражаешь удивления, что я говорю с тобой на одном языке?! – засмеялась королева. – Я хотела даже рассердиться. Никаких эмоций! Насчет охраны ты не прав. У меня есть один слуга, который заменит всю охрану дворца. Он приставлен ко мне с раннего детства, и будет сопровождать до самого конца.

Я медленно повернул голову назад и обнаружил стоящего за нами того самого темнолицего человека, которого я заметил в зале. Ему было лет сорок, его высохшее тело хранило дьявольскую силу. Узловатые руки покоились на бедрах, готовые, однако, к мгновенному броску. Наши глаза встретились. Слуга впился в меня жестким взглядом, но тут же увел его вниз. Мне стало все ясно.

– Надоест, – с нарочитой уверенностью сказал я, повернувшись к королеве. – Кто же выдержит пытку длиной в жизнь?

Она легко и непринужденно засмеялась, откинув голову, а солнце осветило ее лицо. Я невольно залюбовался ею, но, к сожалению, королева вовремя вспомнила, кто она такая, и приняла чинное выражение лица.

– Логика твоего поведения, Гай, мне понятна. Я сообразила, что стоит за твоими словами. Меня не получится убить. Любое движение руки чуть выше пояса будет рассматриваться как угроза моей жизни. На башне – отличный стрелок, и без сожаления убьет тебя. Но еще быстрее тебя убьет Пак. Так что держи руки внизу, сделай милость. Я не хочу потерять интересного варвара.

– Разве только простой интерес заставил вас запросто гулять по саду? – пробормотал я.

– А ты хочешь причинить мне неприятности?

– Нет, – я впервые так пристально посмотрел на девушку. Она, кажется, слегка смутилась. – Хотя мне пришла отличная идея насчет моей казни. Ну не хочу я кипеть в масле! Может, что-нибудь полегче?

Королева кивнула. То, что она сказала, повергло меня в уныние.

– Я не вижу причин для твоего оправдания, Гай. Это мой долг, поверь. Если бы ты мог убедить меня в своем знатном происхождении и предоставить доказательства – я бы отмела все возражения Совета. Но они слишком сильно давят на меня, требуя твоей смерти. Что на них нашло? Ну, варвар, ну, чужеземец! Прямо с цепи сорвались! С чего бы это?

– Чем больше меня хотят умертвить – тем больше я вижу необходимость продолжить свою жизнь, – невесело усмехнулся я. Что, в сущности, я здесь делаю? Отряд погиб в горах и теперь мое пребывание в Ваграме стало ненужным. Никто не двинет войска на запад. Надо бежать. От ее глаз, голоса, фигуры, залитой солнцем. А глаза почему-то потемнели.

– Не привыкайте ко мне, энни, – тихо попросил я. – Если закон велит меня уничтожить – так тому и быть.

Остальной путь вокруг большой цветущей клумбы с цветами мы проделали молча, и остановились только у башни. Королева глубоко задумалась, не обращая внимания на суету стражников. Они встали по обе стороны от меня, горя желанием успокоить навеки невесть откуда взявшегося чужака.

О каких доказательствах она говорила?