Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2(СИ)"

Автор книги: Симонов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 74 страниц)

(Великобритания в отношении Родезии руководствовалась принципом NIBMAR (No Independence Before Majority Rule) – «Независимость только после предоставления власти большинству». источник http://www.coldwar.ru/conflicts/afrika/rodezia.php)

– Тогда бывший британский лётчик Ян Смит, и табачные предприниматели Уинстон Филд, Дуглас Лилфорд и Питер ван дер Бил создали ультраправую антикоммунистическую партию «Родезийский фронт», которая и находилась у власти до 1979 года. Именно Смит, а отнюдь не негры, объявил Южную Родезию независимой республикой. В Англии это было воспринято как мятеж против британской короны. Родезия попала под санкции, и её не признала ни одна страна мира, даже соседняя ЮАР, хотя Смит тоже проводил сходную политику апартеида, пусть и не столь жёсткую. Разделение было не по расовому признаку, а по имущественному цензу, просто среди африканцев было значительно больше бедных, чем среди белых.

– И что ты предлагаешь?

– Я же говорю – убрать по-тихому всё будущее руководство Родезийского фронта и их оппонентов во главе с Мугабе. Дальше предъявить тем, кто остался, наш ультиматум: либо хороший вариант – они создают коалиционное правительство, во главе с президентом Нкомо и белым премьером из умеренных, после чего СССР и страны ВЭС официально признают Родезию, в обмен на их постепенный отказ от идеи апартеида. Можно даже провести это, как предложение не от СССР к Родезии, а как предложение со стороны Нкомо к руководству СССР. С ним мы договоримся заранее через Коминтерн.

– Это было бы логично в случае коалиционного правительства, но мы должны признать их ещё до того, как они официально объявят конец апартеида, так как на момент признания они должны оставаться под санкциями. Это ключевой момент, иначе ничего не получится.

– Дальше они постепенно отменяют апартеид, а страны ВЭС снабжают республику всем необходимым в обмен на их традиционные экспортные товары. Заметь, что на тот момент их ещё никто не признает, и экономическое положение у них будет очень сложное. Либо плохой вариант – чёрные партизаны завалят Родезию трупами – чёрными и белыми.

– Пф-ф... – фыркнул Хрущёв. – Британского премьера – кто там тогда будет?...

– Вильсон, скорее всего.

– …его точно хватит кондратий, если СССР признает Родезию, объявленную в Англии взбунтовавшейся колонией.

– А я о чём? – усмехнулся Серов. – Троллить – так по-крупному, на государственном уровне. На первом этапе никакого упоминания о социализме, пусть просто получат независимость – уже хорошо. Что интересно в идеологии Смита и его подельников – они считают себя, то есть белых англоафриканцев, отдельной нацией, и не желают подчиняться Великобритании. На этом и надо сыграть.

– Могут быть проблемы с ООН. Если мы демонстративно нарушим решение Организации Объединённых Наций о санкциях, за которое до этого сами же проголосовали, – заметил Никита Сергеевич.

– Истинный джентльмен – хозяин своего слова. Захотел – дал, захотел – обратно взял, – ответил Иван Александрович. – Врага надо учиться побеждать его же приёмами. Вообще, пора уже создавать собственную Организацию Объединённых Наций, подконтрольную нам, а не Америке. В принципе, ВЭС – уже прообраз такой организации.

– Дальше чёрное большинство в парламенте, сохраняя формально частную собственность, начнёт проводить постепенное расширение госсектора в экономике, причём управлять предприятиями будут всё те же белые менеджеры. Больше – всё равно руководить некому.

– Потом, постепенно, введут бесплатное образование, здравоохранение, заменят частную собственность коллективной, фермы и плантации преобразуют в сельскохозяйственные кооперативы, сами фермеры станут их директорами, и так далее. В итоге Родезия мирно и плавно врастёт в мировую систему социализма. Не быстро, скорее всего – не без эксцессов, но представьте, какой будет мощнейший пинок всем либеральным идеологам!

– Кроме того, можно ещё привлечь к процессу секту «Храм народов» американского социалистического проповедника Джима Джонса, предложить им перебраться не в Гайану, а в Родезию, – предложил Серов. (https://ru.wikipedia.org/wiki/Храм_народов)

– Это что ещё за секта? Она уже существует? – спросил Никита Сергеевич.

– С 1955 года, – Серов раздал присутствующим краткую, примерно на половину печатного листа, справку.

– Гм... Тут сказано, что они совершили массовое самоубийство, – заметил Гречко. – Хотя... Есть версия, что оно было инсценировано ЦРУ. Свидетелей потом зачистили. М-да... Грязное дело...

– Я считаю, что религиозную организацию социалистического толка можно и нужно использовать, – подчеркнул Серов. – Собственно, первые контакты с Джонсом у нас уже были. Наш человек вышел на него под видом спонсора. Пока идёт взаимное прощупывание и выяснение позиций, посмотрим, как дело пойдёт.

– Гм... Не знаю... По-моему, мужики, вы охренели – такое предлагать, – проворчал министр обороны. – Не знаю, чё вы там пили... Хотя, у меня знакомый егерь настойку делает, на мухоморах, так с неё примерно так же вштыривает. Ни хрена у вас с Родезией не выйдет, переметнутся они на Запад рано или поздно, – под общий смех заключил Гречко.

– Собственно, а что мы теряем? – спросил, отсмеявшись, адмирал Кузнецов. – Как я понял, мы 14 лет финансировали личную партизанскую армию какого-то негра, который потом нас кинул, развалил на хрен всю экономику страны, а мы с этого получили шиш. Кто сказал, что сейчас у нас с этим негром получится лучше? Опять зря деньги потратим. По предлагаемому плану Ивана Александровича финансовые затраты выходят заметно меньше, а экономический эффект хоть и не гарантирован, но и не исключён полностью. Я склонен его предложение поддержать.

– Я тоже, – согласился Ивашутин.

– Я ещё раз напоминаю, что мы устанавливаем контакты с обеими сторонами, и с чёрными, и с белыми, – сказал Серов. – Как на Кипре. В условиях санкций мы сможем воздействовать и на тех, и на других.

– Предложение, конечно, авантюрное, но если сумеем на нём сэкономить, то надо попробовать, – решил Хрущёв. – Хотя я не представляю, как вы собираетесь уговаривать белых фермеров.

– Перестреляем самых оголтелых антикоммунистов и расистов, а у остальных будем закупать их продукцию, например, в обмен на топливо и сельхозтехнику, – ответил Серов. – В условиях санкций со стороны Британского Содружества, они в нас вцепятся, как утопающий в соломинку. Надо только не спешить и всё делать в нужный момент.

– Добрым словом и пистолетом всегда можно добиться большего, чем только добрым словом, – усмехнулся Первый секретарь. – Ладно, попробуйте.

В 1959-м Первое Главное управление и «отдел Судоплатова» занимались не только украинскими националистами. В этот раз «рука Москвы» дотянулась до Мадагаскара.

Колониальный раздел мира не всегда проходил кроваво. В 1890 году Франция и Великобритания «обменялись любезностями»: французы признали британский протекторат в Танганьике и Занзибаре (сегодняшняя Танзания), британцы в ответ признали протекторат Франции над островом Мадагаскар.

Левое движение на Мадагаскаре начало развиваться в 20-х годах. Во время Второй мировой войны французская колониальная администрация Мадагаскара поддержала вишистов. Это привело к экономической изоляции острова на несколько лет и стало причиной временной оккупации Мадагаскара англичанами. Британцы высадили десант на остров, отбив его у колониальных войск режима Виши, но в 1943-м вернули Франции. Профашистская ориентация французских вишистов и британская оккупация расширили социальную базу левых движений.

После войны на острове образовалась антифранцузская организация – Демократическое движение за малагасийское возрождение. У неё были радикальные ответвления – партия юных ультра ДЗИНА и партия нациствующих коммерсантов ПАНАМА, а также партия крестьянского Юга МОНИМА.

В 1947-м на острове началось восстание местного населения. Радикалы начали убивать состоятельных французов и устраивать погромы на французских предприятиях и фермах, чем спровоцировали массовые репрессии со стороны колониальной администрации (по французским данным в 1947 убито более 100 тысяч человек) и запрет на политическую деятельность на острове вообще. Для в целом мирного и беззлобного мальгашского населения подобные эксцессы были очень нетипичны.

При участии советской разведки на Мадагаскаре был образован правозащитный Комитет малагасийской солидарности (КСМ), выступавший за политическую реабилитацию участников событий 1947 года. КСМ исповедовал марксизм и выступил одним из инициаторов создания Международной демократической организации борющихся народов Азии и Африки и коалиционного блока Союз малагасийского народа (ЮПМ). При организации успешной для ЮПМ муниципальной избирательной кампании 1956 года уже вовсю использовались слоганы на тему независимого Мадагаскара, идущего по социалистическому пути. (Реальная история)

В это же время колониальная администрация при поддержке местных «олигархов» сформировала «профранцузскую» Социал-демократическую партию (СДП), которая предложила народу де-голлевский план «поэтапной добровольной деколонизации Мадагаскара». По этому плану были проведены выборы в провинциальную и представительную Ассамблеи острова. Из 240 мест в Ассамблее 156 получила СДП. Из 8-ми имеющихся министерских портфелей члены СДП присвоили 5. Вторым человеком государства (вице-председателем Правительственного совета) после французского Верховного комиссара стал председатель СДП Филибер Циранана.

6 партий, участвовавших в Конгрессе независимости в мае 1958-го года, объединились в Партию конгресса независимости Мадагаскара (ACFM). Его председателем был избран пастор Ришар Андриамандзату, Генеральным секретарём партии с 1959 г стала Жизель Рабесахала. На контакт с ними и вышли эмиссары Коминтерна.

Найти общий язык оказалось не трудно. Андриамандзату, хотя и получил теологическое образование в университете Страсбурга, по убеждениям был социалистом, а Жизель Рабесахала – и вовсе убежденной коммунисткой. Она уже имела опыт политического руководства, с 1956 г она возглавляла партию Союз малагасийского народа. Оба лидера принадлежали к одному племени – мерина, что давало дополнительную гарантию взаимопонимания и согласия между ними.

Коминтерновцы представили доказательства, что лидер социалистов Филибер Циранана находится на содержании французской буржуазии, не желающей терять свои позиции в экономике острова. Малагасийские лидеры были обеспокоены, что после обретения независимости Мадагаскар может оказаться под санкциями западных держав, если пойдёт по пути социалистического развития.

– Видите ли, – успокоил их эмиссар Коминтерна, назвавшийся по-простому – «товарищ Пьер». – В Советском Союзе довольно холодный климат, кофе и тропические фрукты там не растут. Я понятно выразился?

Малагасийцы переглянулись, и тут же заулыбались – намёк был достаточно прозрачный.

– Так СССР нас поддержит, если мы выберем социализм?

– Можете твёрдо на это рассчитывать, – заверил «товарищ Пьер». – И кстати, мы можем помочь вам избавиться от господина Цирананы.

«Завтра вы снова будете государством», – обещал де Голль, выступив 22 августа на митинге в Антананариву. 28 сентября 1958 г правительство Цирананы провело референдум о статусе Мадагаскара. 77% избирателей высказались за статус «внутренняя автономия в рамках Французского союза», отвергнув предлагавшийся патриотической оппозицией второй вариант – «полную независимость».

При содействии малагасийских коммунистов Коминтерн развернул активную кампанию предвыборной агитации. Её успеху активно содействовала относительно высокая грамотность населения. Ещё в 19-м веке, до захвата Мадагаскара французами, в местном государстве Имерина указы вывешивались на стенах – прочитать их мог если не каждый, то достаточно многие.

США, не менее СССР заинтересованные положить конец французскому военному присутствию на острове, но лишенные возможности манипулировать популярными социалистическими лозунгами, пытались внедрять своих людей на ответственные государственные посты и тайно поддерживали любые антифранцузские начинания, хотя в публичных пропагандистских кампаниях выступали заодно с французами.

На муниципальных выборах 1959 года опять победила Партия конгресса независимости Мадагаскара. 29 апреля 1959 года была принята конституция Малагасийской республики. Циранана, обеспокоенный развернувшейся по всему острову коммунистической агитацией, ездил по сельским районам, выступая перед избирателями. Ночевать приходилось «в полевых условиях», в обычных крестьянских хижинах. (АИ)

Утром водитель, не дождавшись своего начальника, пошёл его будить, и обнаружил Циранану мёртвым. На ноге покойного были заметны следы, напоминавшие укус змеи. Судя по всему, лидер социалистов умер во сне. Хотя малагасийцы и были людьми достаточно грамотными, но не настолько, чтобы представить себе существование резиновой радиоуправляемой змеи (АИ, см. гл. 02-27).

Французского ставленника благополучно похоронили. Обезглавленная СДП предсказуемо сдала позиции. На переговоры с метрополией поехал Ришар Андриамандзату. В конце июня 1960 года он объявил о независимости Малагасийской республики. Президентом стал сам Андриамандзату, премьер-министром он назначил Жизель Рабесахала. (АИ)

(В реальной истории Циранана после переговоров с правительством Франции 26 июня 1960 объявил об образовании независимой Малагасийской Республики и автоматически стал ее первым Президентом. Факт «добровольной деколонизации» позволил Франции сохранить военное присутствие на острове и особые условия для функционирования своих капиталов.)

В поздравительном послании Президенту от Председателя Президиума Верховного Совета СССР говорилось о безоговорочном признании независимой Малагасийской Республики и готовности обменяться дипломатическими представительствами.

Многопартийность на острове сохранилась, в конституции оставались прописаны право частной собственности и предпринимательства, но большинство в правительстве получили коммунисты. (АИ)

25 сентября 1959 года на Цейлоне буддийский монах Талдуве Сомарама совершил покушение на премьер-министра Соломона Бандаранаике. Во внешней политике Бандаранаике придерживался политики неприсоединения к блокам США и СССР, во внутренней — был буддийско-сингальским националистом. Он лишил английский и тамильский языки статуса государственных, хотя вскоре пошёл на компромисс и разрешил тамильцам использовать свой язык в сфере коммерции.

Хотя Соломон Бандаранаике не спешил присоединяться к существующим политическим блокам, но дипломатические отношения с СССР установил. Это его и спасло. В день покушения его сопровождали советский посол Владимир Георгиевич Яковлев, один из секретарей посольства и переводчик. Секретарь был из состава резидентуры Первого Главного Управления КГБ, и получил соответствующие инструкции. Посла тоже тренировали несколько недель, пока у него не выработался почти автоматический рефлекс, а также снабдили экспериментальным бронежилетом скрытого ношения, бронепластины которого были замаскированы в пиджаке, выглядевшем почти как обычный. Побороть инстинкт самосохранения непросто, но его можно слегка «обмануть». (АИ)

Монаха опознали по фотографии, переданной резидентом. Его заранее выследили и сфотографировали агенты Коминтерна. Выявив монаха, сотрудник КГБ не спускал с него глаз, специально поотстав от посла и премьер-министра. Когда монах приблизился к премьеру и внезапно выхватил револьвер, советский посол закрыл собой премьера, а секретарь посольства бросился на монаха, сбив его с ног.

Монах успел выстрелить дважды, одна пуля попала в ногу посла, пробив мягкие ткани, вторая, направленная снизу вверх, уже во время борьбы за револьвер, зацепила премьера. Ранения у обоих были лёгкими, и жизни не угрожали. (АИ)

Понятно, что кадровый разведчик мог вообще не допустить выстрела, вырубив монаха раньше, чем тот успел бы прицелиться. Но в данном случае требовались именно лёгкие ранения, желательно у обоих.

Операция была подготовлена тщательно. В течение пары часов из Индии прилетел ожидавший вызова на аэродроме Тхирувантхапурам самолёт-госпиталь МЧС, переоборудованный из транспортного Ан-12. На его борту была передвижная операционная и коллектив лучших хирургов и кардиологов – преклонный возраст премьера Бандаранаике вынуждал предусмотреть возможную остановку сердца при операции. Был на борту и запас новейших лекарств. Самолёт находился в Индии в рамках специально запланированных на этот период учений Международной Спасательной Службы. (АИ, см. гл. 02-38) В момент получения сообщения из советского посольства в Коломбо он уже стоял на рулёжке, готовый завести двигатели.

Прилетевшие с самолётом советские врачи прооперировали обоих пострадавших. Затем советского посла, по настоянию премьер-министра и его супруги, доставили в резиденцию премьера, где за ним был организован медицинский уход с обслуживанием на уровне средневекового махараджи. Медицинскую сторону взяли на себя советские специалисты, остальное обеспечил местный персонал. Рядом с послом также находились два переводчика – советский, из посольства, и цейлонский, по распоряжению премьера. (АИ)

Во время выздоровления премьер-министр Бандаранаике и его супруга Сиримаво ежедневно посещали посла Яковлева, и подолгу с ним беседовали, видимо, проникнувшись благодарностью к человеку, который рисковал жизнью для спасения премьера. В этих беседах Владимир Георгиевич старался донести до собеседников позицию советской стороны по многим вопросам, в том числе – и по двусторонним советско-цейлонским отношениям, и по вариантам разрешения сингальско-тамильского конфликта на Цейлоне. (АИ)

Относительно этой проблемы посол Яковлев получил, под видом политико-этнологического прогноза достаточно подробные инструкции. Поэтому ему удалось нарисовать премьер-министру Бандаранаике вполне убедительную картину будущей гражданской войны, которая неминуемо должна была начаться на Цейлоне, как результат его националистической просингальской политики. Он разве что только не сообщил премьеру название будущей тамильской террористической организации – «Тигры освобождения Тамил-Илама». (имеется в виду гражданская война на Шри-Ланке 23 июля 1983 — 18 мая 2009)

«Пуля очень многое меняет в голове, даже если попадает в задницу» (с) Аль Капоне.

Внушение посла подействовало. Вскоре после покушения премьер Бандаранаике призвал общество и политические силы перейти к политике национального примирения. Тамильский язык получил в стране статус второго государственного, была введена квота для представительства тамилов в органах власти и в парламенте. (АИ) У тамильских националистов была выбита их основная политическая платформа.

Соломон Бандаранаике, а затем и сменившая его, после отхода от дел, на посту председателя партии и премьер министра супруга Сиримаво, начали придерживаться в большей степени социалистической ориентации как во внутренней, так и во внешней политике. Были национализированы все иностранные банки, порты, ряд отраслей промышленности, в том числе чайная, установлена государственная монополия на внешнюю торговлю.

Параллельно эмиссары Коминтерна вели разъяснительную работу с Генеральным секретарём Коммунистической партии Цейлона Питером Кейнеманом. Кейнеман сотрудничал с мировым коммунистическим движением ещё до войны, в годы учёбы в Англии. После возрождения Коминтерна в январе 1957 г, (АИ, см. гл. 02-24) взаимодействие стало ещё более тесным и регулярным. Сейчас коминтерновцы убедили Кейнемана систематически поддерживать политику правительства Бандаранаике в части национального примирения с тамилами и в части экономических реформ.

В отношениях с СССР также наметился прогресс. Цейлон пока официально не вошёл в состав ВЭС, но его правительство официально выразило желание присоединиться к энергетической программе организации и к её туристическому проекту.

С 1957 г в индийском штате Керала у руля была победившая на выборах коммунистическая партия. (Реальная история) За два года коммунисты добились немалых успехов, в том числе в сфере образования и экономики, а также наладили деловое взаимодействие с махараджей Трианпура Чинтирой Варма (АИ частично, см. гл. 02-27).

Их успехи вызвали неудовольствие премьер-министра Индии Джавахарлала Неру, возможно – из чистой ревности. Неру был сторонником частного предпринимательства, он хотел и успешно сотрудничал с СССР и другими социалистическими странами, но не желал распространения коммунизма в Индии. Его начали беспокоить успехи коммунистов в хозяйственной деятельности, распространение предприятий коллективной собственности и массовое акционирование. (АИ, см. гл. 03-08) Успешно действующее коммунистическое правительство Кералы было в его представлении угрозой для доминирования в стране его правящей партии Индийский национальный конгресс.

Хрущёв знал, что в «той» истории 31 июля 1959 года президент Индии Раджендра Прасад с подачи Неру сместил правительство штата Керала во главе с главным министром Намбудирипадом и ввёл в штате прямое президентское правление. Это необходимо было предотвратить. Положение осложнялось заключённым при создании ВЭС соглашением на основе принципов «панча шила», одним из которых было невмешательство во внутренние дела стран-партнёров.

Для спасения правительства Кералы КГБ и Коминтерн осуществили сложную операцию на нескольких уровнях воздействия. Под управлением Коминтерна Коммунистическая партия Индии развернула мощную программу пропаганды своей деятельности, под общим лозунгом «Народное самоуправление – залог эффективности индийской экономики» (АИ). На живых примерах успешно действующих предприятий с коллективной формой собственности и примерах массового акционирования, когда акции предприятия и дивиденды по ним получал каждый рабочий, участвовавший своим трудом в его строительстве, индийская компартия пропагандировала свои успехи среди широких слоёв населения.

Эмиссары Коминтерна сумели подключить к этой пропаганде весьма влиятельных индийских брахманов, вначале в штатах Керала, Западная Бенгалия и Уттар-Прадеш, а затем и по всей Индии. Действовали по-разному: где убеждением, напирая на совпадение ключевых ценностей коммунизма и индуизма, одинаково нацеленных на равенство и самосовершенствование, а где и прямым подкупом. К брахманам в Индии принято прислушиваться. Когда многие из признанных гуру начали в своих проповедях упоминать благотворное влияние народных предприятий на общую экономическую ситуацию в стране, обращать внимание верующих на распространяемую коммунистической партией идеологию коллективизма и взаимопомощи, количество таких предприятий коллективной собственности и народных кооперативов стало расти ещё больше.

Одно дело, когда пропаганду ведут коммунисты. Но когда к ним подключились ещё и брахманы, обладающие в традиционно религиозной Индии весьма немалым влиянием, Неру был вынужден к ним прислушаться.

Коминтерновцы зашли и с другой стороны. Среди населения Индии имеется немалый процент мусульман. Среди них уже с начала 1958 года активно распространялась идеология «исламского социализма». Социалистическая революция 1958 г в Ираке и Иране, значительные подвижки влево среди улемов Саудовской Аравии (АИ частично, см. гл. 03-10), повлияли и на настроения в среде индийских мусульман. Они всё чаще участвовали в создаваемых «народных предприятиях» и кооперативах, более того, начали появляться малые кооперативы, где бок о бок трудились мусульмане и индуисты, чего ранее не было. Они находили общий язык, обсуждая экономическую политику компартии, кто-нибудь рано или поздно предлагал: «А давайте попробуем сами создать такой кооператив», – и совместное дело начиналось. (АИ)

Хрущёв на своём уровне, периодически встречаясь с Неру на сессиях Координационного Совета ВЭС, также попытался осторожно воздействовать на индийского премьера. Разговор вначале вертелся вокруг самой концепции «народных предприятий» и «массового акционирования».

– Я не возражаю против деловой инициативы народа, – пояснил Неру. – Более того, я её всячески поддерживаю. Вы же знаете, я – сторонник частного предпринимательства. Меня смущает, что среди вновь зарегистрированных предпринимателей очень много людей, известных своим прокоммунистическим настроем. Я не понимаю – коммунисты в СССР отвергают саму возможность частной собственности на средства производства, а в Индии люди, явно поддерживающие коммунистов, в то же самое время занимаются частным предпринимательством. Меня откровенно беспокоит растущая популярность КПИ, во многих штатах коммунисты уже более популярны, чем Индийский национальный конгресс!

– Понимаю, терять власть как-то не хочется, – улыбнулся Никита Сергеевич.

– Да не во власти дело! – отмахнулся Неру. – Я опасаюсь, что, придя к власти, коммунисты ввергнут экономику и политическую жизнь Индии в хаос, начнут политику репрессий против частных предпринимателей, как это было в вашей стране, в результате может начаться гражданская война!

– Полагаю, для вас не секрет, что все коммунистические партии на планете сейчас координируют свою деятельность через общую управляющую структуру – Коминтерн, – сказал Хрущёв.

– Догадываюсь, – кивнул Неру, – и это тоже меня беспокоит. Выходит, что значительная часть населения страны действует не в интересах Индии, а в интересах Коминтерна!

– Так если они видят, что Коминтерн даёт им работу, возможность прокормить семью, получить образование для их детей – неудивительно, что люди верят коммунистам, – усмехнулся Первый секретарь. – Коминтерн пришёл к выводу, что какие-либо насильственные преобразования в Индии крайне нежелательны. Индийская экономика в последние годы достаточно бурно развивается, положение народа заметно улучшилось, поэтому Коммунистическая партия Индии получила инструкции максимально содействовать этой линии.

– Тут я лишь могу спросить – почему же ваш ИНК не делает то же самое? Почему бы вам не отбросить идеологические барьеры и не начать действовать сообща с коммунистами в интересах индийского народа?

– Но методы! Коммунисты с одной стороны насаждают свои «народные предприятия», кооперативы и «массовое акционирование», с другой – действуют под видом обычных бизнесменов. Кооперативы и «народные предприятия» вытесняют традиционный бизнес! – пояснил Неру.

– Понимаете какое дело, – Хрущёв даже отчасти смутился, как яркий представитель этой самой вертикали, – «вертикальные» системы управления нежизнеспособны. Это – наследие феодальных времен, которое при росте производительности труда приобретает всё больший и больший вес, и в итоге душит ту систему, на которой произрастает. Посмотрите на любую большую корпорацию, к примеру, тот же Форд. Вначале сам отец-основатель не гнушался лично крутить гайки. А по мере укрупнения – выросла бюрократическая пирамида, которая сожрала весь добавочный продукт. В итоге, потребитель платит за автомобиль Форда в полтора-два раза больше, чем мог бы, при условии, что трудовой коллектив находится на самоуправлении.

– Ну вы свою коммунистическую-то пропаганду оставьте, товарищ Первый секретарь, – возразил Неру, – у нас рыночная экономика, она сама регулирует эффективность.

– Да ни черта она не регулирует, – отозвался Хрущёв, – Крупный капитал не подстраивается под рынок, он его формирует. Капитал скупает власть и создаёт себе нерыночное преимущество за счет либо прямого вхождения во властные структуры, как в США, либо просто скупки голосов якобы выборных законодателей.

Никита Сергеевич перевел дух, и продолжил:

– Причём, если вы думаете, что у нас, в стране рабочих и крестьян, по-другому – то вы сильно ошибаетесь. У нас та же ерунда, только у нас действует не крупный капитал, которого у нас нету, а новый класс – чиновники. Номенклатура. Которым плевать на общую эффективность, и заботит их только свой карман. Этакий распределенный буржуй.

– Так вот – вы, конечно, в своем праве – но на мой взгляд, надо отдавать максимум решений на местное самоуправление. В том числе – и политических. Центральной власти надо только присматривать за тем, чтобы не было злоупотреблений при социальном строительстве – типа вот как в Тибете – капиталистическом, кстати.

– Да какой в Тибете капитализм, – Неру не согласился. – Там было махровое феодальное общество, спасибо китайцам, что поправили ситуацию. Но я вас понял. Где есть всевластие – там есть и злоупотребление властью.

– Именно! Я думаю, – закончил Хрущёв, – что на данном этапе наилучшая структура для крупного государства, тем более, такого разнообразного по социально-культурным и экономическим условиям, как Индия – это федеративная. Дающая известную долю самостоятельности отдельным образованиям, но при этом требующая исполнения разумных и всеобщих федеральных законов, гарантирующих права всех граждан. А вне этих законов – люди могут жить как угодно. Хочется им у себя в штате строить социалистическую систему – пусть строят! Хотят капитализм – пусть тоже строят, тем более, что одно другого не исключает.

– Минуточку... – ошарашенный Неру даже не сразу осознал суть предложения Первого секретаря. – Вы, что же, предлагаете в одной стране иметь две экономические системы одновременно?

– А почему нет? – удивился Никита Сергеевич. – Собственно, если такая схема подходит для ВЭС и там работает – почему она не должна работать в меньшем масштабе? В СССР мы видим эту проблему – разрастания бюрократии – и работаем над тем, чтобы сама структура общества была такой, чтобы бюрократии был минимум. Да, это дорога к бесклассовому коммунистическому обществу – но одновременно – это путь максимального снижения издержек и улучшения жизни всего населения. В гармоничном обществе, к построению которого стремимся и мы в СССР, и, я верю, стремитесь и вы тоже, власть служит народу, а не народ обслуживает власть!

– Уф-ф, – перевел дух Хрущёв – вот меня понесло-то, а? Смотрите – по простому – центральное правительство может и должно искать компромисс с местной властью, которая представляет местное население и знает его особенности. Ну, если это и правда поиск диалога, а не шантаж со стороны последнего. Вы тоже торгуйтесь с руководством отдельных штатов. Хотят социализм – пусть строят, а взамен у себя производительность труда повышают и свой местный продукт поставляют государству в увеличенном количестве. Или там в образование вкладываются. Или дорожную инфраструктуру у себя развивают опережающими темпами. Всегда можно найти решение, которое всем сторонам пользу принесёт.